В гостях у кота

- Да ерунду говорил, не берите в голову, мадам. Темная историческая страница. Теперь после ритуалов приглашаю вас на фазенду! - Высокопарно инкубировал речь Жюль Верн.
Мастер верной подруге дал подтверждение:
- В смысле поплнения эрудиции это увидеть можно. Кузница альтернативного автора. Измерение - иное.
Кот встал на руки, и к троице кубарем подкатился автомат советской газировки.
- Телепорт подан!.. Рассаживайтесь по стаканам.
Марго уже потянула руку брать стакан, как задняя створка автомата раскрылась и обнажилась вниз уходившие ступени. За ними был свет, веял теплый ветерок, шумела листва и пахло тополем.
- Ну, земная наивность. Про стакан я шутил, - преданно глядел кот.
- Ой, а я оттачивала именно эту добродетель.
Компания авторов и единственной читательницы ступила на лестницу, дверь за ними закрылась. В ту же самую минуту руки в карманы к автомату пришкандыбали другие трое: Гайдай, Горин и Раневская. Последняя у первого спрашивала:
- У тебя три копейки есть?
Первый ответил:
- Трех не наберется.
- Скинемся по копейке и выручим на всех стакан, - предложил Горин.
Но с деловым видом мимо них шел Коровьев, и жаждавшая пить компания обратилась к нему:
- Эй, соединяющий инспектор, монета есть?
"Инспектор" обнажил золотой с изображением имперской Маргариты. Тот самый, который только что показывал в разговоре коту:
- Только эта, ценная.
- Такая не пойдет. Золото в автомат не влезет. Советские копейки нужны.
- Терпите жажду, - ответил Коровьев и, подняв полы пиджака как балерины пачку, утанцевал на каблуках прочь.

Во дворе Жюль Верновского дома в цветнике на куче металлолома стояла кресло-качалка, явно несвежего плетения. Рядом - тумбочка для заварных пирожных и круассанов. Последняя напоминала отлитый из золота вензельный куб. Еще на клумбу откуда-то были приволочены и пришпилены грязные резиновые утята, неприлично большие.
Кот смущенно стоял перед своей утварью и какбы виновато прикрывал их собой:
- На самом деле с мусорки притащил. Стиль перепост модерн "очисти помоечку". А к нему требований, сами знаете - никаких. Грех было ути-утилизировать. Какая-никакая скотина - на даче пригодится.
Кот вспыхнул глазами и стал пятиться в дом и манить на себя. Следуя этим пригласительно-жеманным жестам, Марго и Мастер вошли, собственно, в дом. В избе валялась темная фантасмогорическая пустота. Затемненные углы, безоконное помещение вспыхивало какими-то звездами, нарисованные фосфорным фломастером.
- Мой писательский угол. Не обессудьте.
Оббежав тумбу в центре комнаты, кот встал перед гигантской раскрытой книжкой, величаво схватил перо и, задрав подбородок, декламировал:
- Тут пишут умелые во имя добра!
Починяю чернильницу, абра-кадабра!
Двумя перьями кот быстро-быстро начал строчить что-то в листах, изображая умственное напряжение, и бумага под перьями дымилась:
- Чую, идет действительно неимоверная вещь! Р-рождается кото-искусство!
Марго не удержалась, на цыпочках прокралась к альтернативному мастеру, чтобы взглянуть на измораные листы и, прикрыв рот рукой, с ужасом обратилась к Мастеру классическому:
- Слушай, там полная марака. Неимоверные каракули. Одни неряшливые рисунки. Да еще и неприличные!
Кот пометал по сторонам глазами, вскипел и оголил шерсть дыбом:
- Поклеп, вранье и хулигантсво!.. Статья Мяу-6 котовского законодательства! Клевета библиотекарш. Библиотечка клевещет! Где каракули! Какие неприличные?! Я шедевры ваяю! У меня каждое слово золотое, точеное!
Внезапно кот улыбнулся, забыл трагедиию, лихо захлопнул свою мегалитическую книгу и грубо сдвинул в угол комнаты:
- А вообще знаете, уже игра начинается. Несемся со мной, посмотрите как животное обставляет людей?
- Мы догоним, а пока у тебя посидим, пофэншуем.
- Потом вот на ключ закроете и под коврик. Если Гердт забежит, колбасы ему из холодильника бросьте, а то туфли сгрызет.
- С Гердтом разберемся, вперед к костям.
Жюль Верн подозрительно озирался, потом кинул ключ и в дверях убежал под солнце.
Маргарита осталась с Мастером:
- Когда нет цирковых заданий на взаимное развлечение, чем занимаетесь?
- Достаточно повернуть ключик, и тончайшей золотой проволокой взгляд некой дамы из подвала с камином начинает входить в мое ближнее облако. И представь, весь я растекаюсь, тело окутывает вата, оковы бытовой жертвы падают, я вновь свободен, ткань ее любви плывет ко мне из Вселенной Москвы и Питера. И через минуту я снова готов жить и терпеть мучения.
Мастер знал, где у кота находится чайник, кружки и даже тайные конфеты. Марго восхищалас вкусом, кидала в вазу скрученные фантики, а Мастер щурился и подливал. Влюбленные рассказывали друг другу, что такое любовь для каждого. Хвастались и одновременно жаловались, кто страдал и ожидал более изощренно, качественно и неожиданно. Маргарита призналась, что на протяжении десятилетий знала одно, что они встретятся. А значит, подготовиться к этой неземной встрече можно через очищение книгами, религией и простым бытьем. Она пыталась молиться и работать. После очередной конфеты библиотекарша заявила:
- Все, что нужно человеку - это чтоб его любили. Мы во сне, верно?
- Да, мы во сне.

Маргарита Николаевна, фамилии которой мы до сих пор не знаем, приблизилась к Мастеру и потыкала игривым пальцем в живот:
- Дорогой, а на земле ты меня любил или как прачку-музу и банк лотерейных купюр использовал?
Жрец литературы улыбнулся возвращению прежней интонации возлюбленной и так парировал:
- Я знал, что ты пригодишься, когда решим испепелять мемуары, я использовал тебя как сжигательницу библиотеки, ну и деньги от лотереи где-то хранить было надо.
Марго развела руками:
- Между прочим, сбережения я отдала приюту страдающих зрением детей. В настоящее время денег у меня нет.
- И эту твою наклонность я знал, поэтому и доверил. Время - штука условное.
- Проницательным ты был не только на небесной сфере.
Они покинули гостеприимный домишко, прощально пожали утятам клювы и с шутками про иной мир проплыли к кустам шиповника, где кругом сидели кот, Рязанов и Раневская. Трио играло в какую-то игру, по-очереди кидали кости и на картонке двигали фишки.
- Это монополия? - Интересовался пижамный писатель.
- Котополия! - Декламировал кот, с хозяйским форсом продвигая свою пробку на семь клеток.
- Цель: кто быстрее проведет кота в дамки. Когда лидер через миры чистилища вытянет игроков, тогда кости выйдут к алтарю возвращения оружия. Мы играем в квест, в котором рыцарю надо было пройти 5 кругов ада: три унижения, дурдом, подвал, прежде чем в Доме получит обратно меч.
- Любимая, это не наша игра. Поплыли дальше.
- Писатель, а твое событие уже расклеили на картон и разыгрывают на чьих-то костях. Тогда куда, мон шер?
- Ну к примеру, кинематограф. Суперпланета. Мы выбраны экспертами.
Рязанов и Раневская, соглашаясь, важно качнули головами.
- Знаешь, когда сценарии писали по книгам, а не наоборот.
Отчаливая, влюбленные оглядывались на кота. За мухлеж того уже выгнали из игры, и он с обручем сидел перед пуделем Гердтом, который готовился прыгнуть внутрь. Кот из-под хвоста достал игрушечную трубку мобильника:
- Ало? Нет, кот занят. Кот занимается цирковой подготовкой с бесполезным животным. А завтра у меня конференция.
Убрав мобильник обратно под хвост, Жюль обратился уже к Раневской:
- Вот так идет работа.

Пара влюбленных шоркала листву и продолжала диалог:
- Слушай, а что от Громыки хотели?
- Те, с кинолент, претензию выставляли, что Дух отошел. Что благословение от них взял и унес.
- Кто?
- Ну кто... сэр "кинодобро". Обидообменник, одним словом. Барыги нынешние не чувствуют духа времени. Поэтому и фильмов нет.
- Они вообще ничего не чувствуют! Они чувствовалки в интернеты и гаджеты посливали, в пороки электроглобализма. Библиотеки забыли! - возмущалась женщина книг.
- А у тебя большой стаж в библиотеке?
- 10 лет.
- На пенсию не заработала. А жаль.
- Но у меня в трудовой имеются еще записи, - Марго развернула сумку, открыла бережно книжечку с записями мест работы:
- Вот, три графы... Суммарно несколько десятков лет набегает. Мне НПФ деньги выдавать будет. Они приходили на дом, убеждали, что госфонд злой, коварный.
- Обычно, кто первый прибегает на других клеветать, тот и честнейший. Пошлем кота за пенсией, он ее и заберет.
- Пусть сначала с собаками в обручах разберется.
Они топали и грушевые ветки с плодами стукали им по лбам, иногда нагинались. Библиотекарь с нервным восхищением зыркнула на спутника мысли:
- Господь нашел-таки способ дать тебе силу. Он вкачал в тебя столько любви, что ты стал титаном. Таких создают любовью или литературой, и они превращаются в гигантских рыцарей, способных города разворотить.
- А если задач, связанных с разрушением, в мире на найдется?
- А если закончились, тогда из повседневности титанов исключают и помещают в комфортный приют, типа подвала или этого места, дают книжек для чтения и написания, и тогда они сразу разрушат и создадут планету.
- Ишь как в тебе библиотечный манипулятор заговорил. Верно, дело к обеду. У нас, кстати, отличная столовая. В модернистском ключе. Там Бальзак и Ильф стейки за щеки закидывали. Пойдем и мы зажуем котлету?
- Треугольную отбивную? Ну потопали. Живот урчит. Это я тебе как библиотекарь библиотекарю говорю.