К ее смерти подарок - браслет

Опасность всегда ближе, чем мы думаем
В перерыве между съемкой последних сцен фильма режиссер Ален Гордон сел в кресло, закрыв глаза, он пытался мысленно вообразить сцену, которую будет снимать после перерыва. В этот важный для него момент он услышал голос охранника.
– Мистер Гордон, к вам  почтовый курьер. Просит принять его.
Гордон раздосадовано скривился и недовольным голосом спросил:
– Что он хочет?
– Он принес бандероль, которая адресована лично вам.
– Проведи его, дождись пока я ее получу и сразу выведи его с площадки обратно.
– Понял, сэр, как же иначе.
Через пять минут курьер стоял возле режиссера и протягивал ему небольшой пакет. Гордон, росписавшись в получении бандероли, покрутил ее в руках, и не открывая бросил на небольшой столик. После чего поднялся с кресла и позвал своего помощника Губермана.
– Майкл, подавай команду на начало съемки.
– Сэр, еще пятнадцать минут до конца перерыва.
– Давай команду. Раньше начнем раньше закончим.
– Сэр, что-то случилось?
– Фильм надо заканчивать. Из графика выбиваемся. Осталось пару съемочных дней и будем монтировать.
Тут же раздалась в мегафон команда:
– Закончить перерыв. Приступаем к съемке. Все на площадку.
– Майкл, когда все соберутся скажешь мне, – Гордон сел в кресло и хотел приступить к работе, но ему на глаза попалась бандероль. Он взял ее, оторвав боковую часть пакета, вытащил из него довольно толстую пачку листов с напечатанным на пишущей машинке текстом. Хмыкнув, он хотел бросить содержимое пакета на стол. Надпись на первой странице крупными буквами от руки заставила его изменить решение. На титульном лисете было написано: сценарий для фильма «К ее смерти подарок – браслет». Такое оригинальное название заинтриговало режиссера и подтолкнуло начать просматривать начало сценария.
Губерман, убедившись что все собрались, подошел доложить об этом Гордону, но увидев его напряженное лицо и бегающие по тексту глаза, не решался прервать чтение шефа. Несколько минут постояв перед режиссером, он пару раз кашлянул, стараясь привлечь к себе внимание.
– Чего кашляеш, простудился что ли? – оторвавшись от текста, спросил Гордон.
– Сэр, все собрались. Можно начинать съемку.
– Майкл, интересное начало у этого сценария. Напомни мне, чтобы я взял его домой после съемки. Вечером почитаю. Оператор чего стоим ждем? Камера готова?
– Сэр, я не ходил на перерыв и камеру подготовил заранее.
– Прекрасно, Стивен. Все по местам. Майкл объявляй начало.
Губерман вышел перед камерой и зычно проговорил:
– Сцена в баре. Дубль первый. Мотор!
Съемка фильма сегодня шла на удивление гладко и Гордон к концу съемки не был сильно утомлен. Он одним из первых собрался уходить со съемочной площадки, но обращение к нему помощника режессера Губермана остановило его.
– Сэр, вы не забыли взять с собой сценарий, который просматривали в перерыв.
– Спасибо, Майкл, я помню, – режессер повернулся и взял в руки сценарий чтобы не забыть.
После ужина Ален, прилег на диван отдохнуть после напряженного рабочего дня и заодно почитать дальше сценарий. На съемочной площадке ему понравилось вступление и оно его поглотило настолько, что помощнику пришлось напомнить ему о начале съемки. Гордон всегда по ходу чтения сценария представлял текст в виде фильма, иногда останавливаясь, он менял отдельные моменты сцен. Этот раз не был исключением. Главный герой фильма психолог Джекоб Вайзель к дню рождения супруги Алиссии купил в подарок золотой браслет. «Нет лучше будет к годовщине свадьбы», – подумал режессер и продолжил чтение дальше. Он визуально представил ход событий в сценарии, как Джекоб решил сделать супруге сюрприз, заказав столик на двоих в ресторане «Morton’s». Закончив раньше рабочий день, он едет домой и сообщает жене, что они идут в ресторан отметить юбилей – пятилетие со дня их свадьбы.
В назначенный час такси подвезло супругов к входу в ресторан. Администратор встретил гостей и провел их к столику. Алиссия посмотрела влюбленными глазами на мужа. Она тронута его заботой и внимательностью. «Джекоб не забыл, что у нас сегодня годовщина совместной жизни. Утром поздравил меня и подарил огромный букет белых роз. Мэгги как-то жаловалась, что ее бывший муж никогда не помнил даты начала их совместной жизни. Это вначале дало трещину, а позднее разрушило их брак. Но у нас с Джекобом все иначе. Мы прекрасно живем и любим друг друга. Такого мужа как Джекоб надо поискать», – промелькнуло в голове у Алиссии. Она присела в кресло, подставленное заботливым мужем, и почувствовала, накатившую на нее волну счастья. Ей хотелось, что бы любовь и забота мужа никогда не покидали их союз. Для нее это было главным. Финансовые вопросы не интересовали Алиссию. Она унаследовала большое состояние от погибших родителей, но никакое богатство не могло дать того, что она ощутила в эти минуты рядом с любимым человеком. Стол был заранее накрыт, официант налил в бокалы вино и отошел в сторону. Джекоб вытащил из бокового кармана небольшую коробочку и протянул ее Алиссии.
– Дорогая, это тебе в память о счастливых днях нашей совместной жизни. Когда ты будешь смотреть на этот подарок будешь вспоминать меня.
Алиссия открыла коробочку и увидела в ней ажурный золотой браслет, на котором в центре была красивая надпись «5 лет вместе». Она расчувствовалась, в ее глазах заблестели слезы. Взглянув на мужа тихо проговорила:
– Я люблю тебя, мой единственный. Спасибо за все.
– Давай выпьем за нас, за те пять лет прожитых вместе в любви и счастье.
Вечер проходил для Алисси как сказка. Джекоб предвидел все ее желания и сразу их выполнял. Они никого не замечали вокруг, мир замкнулся, оставив на время их наедине. Казалось, эта идиллия будет вечной, но всему наступает конец. Время на часах подходило к полночи, посетителей в ресторане почти не осталось.
– Дорогая, пора ехать домой, ресторан уже закрывается. Я вызову такси.
– Как жаль, мне казалось, что наше счастье растянется на вечность, но увы… как жаль. Вызывай такси, – с грустью в голосе произнесла Алиссия. Она поняла, что их семейный праздник подошел к концу. Через десять минут наступит завтра и все потечет – обыденной жизнью.
Расплатившись за такси, Джекоб пошел догонять жену, которая подходила к дверям дома, построенного ее родителями. Это был просторный двухэтажный особняк. Алиссия любила свой дом, она родилась и выросла в нем. Он иногда нагонял на нее грустные воспоминания о погибших родителях в автомобильной катастрофе. Она не представляла, как бы пережила эту трагедию без Джекоба. Он оказался опорой ей в трудную минуту жизни, и за это Алиссия была ему благодарна. Джекоб достал ключ и открыл дверь, пропустив вперед жену войти в дом. Только сейчас Алиссия почувствовала усталость, но ей не хотелось идти спать. Она собиралась продолжить наслаждение этим счастливым днем в ее жизни. Переодевшись, она села в кресло напротив мужа, желая продолжить прекрасный вечер начатый в ресторане. В этот момент зазвонил телефон.
– Это кто тебя так поздно беспокоит? – удивилась Алиссия, ожидая ответа Джекоба. Но он пошел разговаривать в свой кабинет. Разговор шел на повышенных тонах. Джекоб отчаянно спорил, но, по-видимому, утомился возражать и Алиссия услышала его последние слова – «хорошо, хорошо, я все сделаю как договаривались». После разговора он вошел в гостиную и молча сел в кресло. На его лице застыло раздражение с оттенком не угасшей злости.
– Кто это был в такое позднее время?
– Клиент, он требовал его немедленно принять. Завтра с утра договорились встретиться. Приму его без записи первым.
– Мне не хочется спать, я пойду приготовлю кофе.
– Замечательно, дорогая. Сделай покрепче.
Алиссия пошла на кухню, вскоре оттуда послышалось шипение кофейника и бряцание чашками. Джекоб встал, снял с себя галстук и направился на помощь жене. Там он увидел, как жена наливает в чашки кофе. Он тихо подошел к ней и обвил галстуком ее шею. Петля начала затягиваться и сильно сжала горло Алиссии. Раздался хрип с прорывающимися через него словами:
– Дж… что дела…ешь. Пре…хра…ти.
Она повернула голову назад и увидела безумные глаза мужа, который все сильнее и сильнее сжимал ее горло галстуком. Еще мгновение и она потеряет сознание. Алиссия начала правой рукой шарить за своей спиной. Нащупав нож, она со всей силой воткнула его в правое плечо мужа. Петля на ее шее ослабла и воспользовавшись минутным шоком Джекоба, Алиссия нанесла ему еще три удара в правую руку. Отскочив от мужа на два шага, Алиссия выставила вперед руку с ножом для самозащиты. Она тяжело дышала, не понимая, что случилось с ее мужем. Он был ее убийцей, а значит врагом. Алиссия следила за каждым движением своего противника, готовая отразить атаку в любую минуту. Не ожидая такого отпора, Джекоб отскочил назад, бросил на пол галстук и лихорадочно искал выход в сложившейся ситуации. Надо было срочно что-то предпринять, пока Алиссия не пришла в себя и не добралась до телефона. Продвинувшись к двери, Джейкоб стремительно выскочил из кухни и запер ее на замок. Тут же набрал по телефону номер своего друга, главврача психиатрической клиники.
– Шон, это Джекоб Вайзель. Спасай, у моей жены обсессивно-компульсивное расстройство. Алиссия напала на меня и нанесла четыре ножевых ранения. Моя жизнь в опасности. Помоги! Пришли людей забрать ее к тебе в клинику, а завтра мы все с тобой утрясем. Только побыстрее, я ее запер на кухне.
– Хорошо, Джекоб. Жди они скоро приедут, а ты с утра ко мне. Ты полицию будешь вызывать?
– Зачем, я не хочу бегать по судам и проводить ее обследование. Ограничимся медицинской помощью.
– Хорошо, тогда до завтра. Жди, скорая помощь приедет и заберет ее к нам.
– Спасибо, Шон, я твой должник. До завтра.
Поговорив со своим коллегой, бывшим однокурсником по университету доктором Адамсом, Джекоб подошел к двери и прислушался. На кухне было тихо. Выждав несколько минут, он тихо спросил:
– Алиссия, ты еще там? Что ты молчишь?
– Джекоб, что произошло? Ты за что меня хотел убить?
– Лисс, – так он раньше часто обращался к жене, – я пошутить хотел, а ты меня начала бить ножом. Дорогая, это у тебя психическое расстройство. Ничего страшного, попринимаешь препараты и все пройдет. Мы тебя вылечим.
– Я здорова, ты себя сначала вылечи. Как только выйду из кухни сразу вызову полицию. Пусть они разбираются, пошутил ты или нет.
– Дорогая, зачем вызывать полицию? Они же тебя в тюрьму посадят за покушение на мою жизнь.
– Ничего, они разберутся, где была самозащита, а где попытка убийства.
После услышанного, Джекоб понял назад дороги нет. Ее надо навсегда упрятать в психиатрическую клинику к Адамсу и сразу вступить в опекунство над ней по недееспособности. Если этого он не сделает, то все ее денежки от него уплывут.
Раздался звонок в дверь. Джекоб вскочил со стула и бегом бросился ее открывать. «Быстро среагировали. Молодец Шон», – мелькнуло на ходу у него в голове. Открыв дверь, Вайзель увидел на пороге двух крепких санитаров и врача.
– Где пациентка? – спросил доктор.
– Я ее на кухне запер.
– Кларк, работайте. Три кубика ей для успокоения сделай.
– А не мало? Может добавить? Нам сказали она буйная.
– Нет, достаточно этого.
Джекоб открыл дверь в кухню. Санитары быстро сломили сопротивление Алиссии, завершив процедуру уколом успокоительного. Не дожидаясь начала действия препарата, пациентку вывели на улицу и посадили в медицинский микроавтобус.
В это время доктор заполнял документы на госпитализацию Алиссии Вайзель. Все было заполнено со слов ее мужа. Этим документом они вынесли ей приговор на пожизненное пребывание в психиатрической лечебнице.

В восемь часов утра черный «Порше» подъехал к медицинскому центру на Ле-Конт авеню. Из него вышел Джекоб Вайзель и быстрым шагом направился в главное здание центра. Он не раз бывал в гостях у своего коллеги доктора Адамса. Остановившись у его кабинета, Джекоб постучал несколько раз и не дожидаясь ответа толкнул дверь. Шон сидел за письменным столом и что-то писал.
– А, Джекоб, заходи. Рад тебя видеть. Присаживайся и рассказывай, что случилось у тебя с женой. Вчера ты был сильно напуган ее состоянием и я толком не понял, что у вас произошло.
– Шон, я сам в шоке и все еще не могу прийти в себя от случившегося. Я давно замечал симптомы болезни у моей жены, но не хотелось верить, что такая беда может коснуться меня. А вчера мне пришлось испытать на себе действие приступа у жены с ярко выраженной агрессией. Начну с начала, чтобы тебе было понятно. Вчера у нас с Лисс была годовщина со дня свадьбы. Мы ее отпраздновали в ресторане. Я подарил ей букет белых роз и золотой браслет ручной работы. Она была счастлива и даже заплакала, когда я преподнес ей подарок. Ничего не предвещало трагических событий. Мы вернулись домой, сильно устав за вечер, хотели идти спать. Я разделся, снял костюм, рубашку и галстук. Лисс все взяла чтобы положить в шкаф. В этот момент раздался звонок телефона. Она сняла трубку и сразу ушла разговаривать в спальню. Окончив разговор направилась в кухню и начала заваривать кофе. Я сидел в кресле в полудреме. Не знаю сколько минут прошло с момента, как Лисс пошла в кухню. Неожиданно там раздался грохот. Я решил узнать, что там произошло. Открыв дверь я остолбенел. Моя Лисс лежала рядом с табуретом на полу. На шее у нее петлей был завязан мой галстук. Я подошел и поднял ее с пола. Когда начал снимать с шеи петлю, она закричала и обвинила меня, что я хочу ее задушить. С ней началась истерика. Под рукой у нее оказался кухонный нож, она схватила его и нанесла мне удар в плечо. Я попытался у нее забрать нож, но получил еще три удара в руку. Поняв, что мне с ней не справится, я выскочил из кухни. Запер кухню на замок и сразу позвонил тебе. Шон, я не знаю, что мне делать. Я люблю свою жену, но спать в одной постели с психически не нормальным человеком я боюсь. Да и какая разница кто будет рядом с ней. Она опасна. Достаточно любого малейшего толчка, чтобы вывести ее из равновесия. Я не знаю с кем она разговаривала по телефону и что ей сказали, но такая вспышка агрессии…
– Джекоб, мы понаблюдаем за ней проведем курс лечения и тогда примем решение, как нам быть дальше. Но обнадеживать тебя не буду, ты это знаешь не хуже меня, надо готовиться к худшему. Ты готов оплачивать ее содержание? Сумма будет не маленькая.
– Конечно, ты же знаешь мы состоятельные люди. Будем платить, даже до конца жизни Алиссии. Когда я могу ее увидеть?
– Только не сейчас. Она находится в тяжелом состоянии. Ей надо успокоиться и смириться с тем, что находится в клинике. Я тебе позвоню, как увижу, что к ней можно приехать.
Джекоб понял, он добился чего хотел. Алиссия будет находиться на принудительном лечении, сколько ему нужно. Вайзель поблагодарил коллегу и направился к выходу из больницы. Из-за случившегося он отменил утренний прием пациентов.
Джекоб торопился к Мегги Блюм, подруге Алисси. Перед поездкой в больницу он предупредил, что заедет к ней обсудить сложившуюся ситуацию. На звонок Вайзеля, дверь тут же открыла Мегги. Она хотела обнять его и поцеловать, но Джекоб раздраженно уклонился от объятий.
– Мэгги, подожди, не время. Я весь на нервах, – пробурчал гость и сразу направился в гостиную.
– Чего ты нервничаешь, ведь все идет по плану.
– По какому плану! – вскипел Вайзель, – вчера не получилось инсценировать ее самоубийство. Лисс сейчас находится в психиатрической больнице, а у меня ножевые ранения в плечо и три в правую руку. Все пошло не так. Я же говорил тебе, что не время. Надо было несколько дней подождать, а тебе хотелось ее убить именно в годовщину нашей свадьбы. Теперь все планы рухнули. Я не наследник покончившей с собой жены, а в лучшем случае опекун. И то если ее объявят не дееспособной. Все теперь по срокам растягивается и становится не определенным. Надо же было у нее под рукой ножу оказаться.
– Так она жива? – удивилась Мегги, – я тебе говорила меня пригласить на ваш юбилей. Я бы не допустила такого промаха.
– Что говорить, уже ничего не изменишь. Может это даже к лучшему побыть ей в психиатричке. Мы этим избежим подозрения в убийстве. Попади на это расследование опытный детектив, не известно чем бы все закончилось. А сейчас нас не в чем упрекнуть. В больнице у меня друзья, с ними я сумею без полиции решить вопрос с наследством. Пусть это будет дольше, но надежнее. Мы остаемся в стороне, а я пострадавший от жены психопатки.
– Ты прав, все складывается даже лучше, чем было задумано. Наконец все осуществилось. Я этого ждала пять долгих лет. Джекоб, теперь мы будем вместе все время и не придется украдкой встречаться в мотелях.
– Придется, нам рано раскрываться. Все будет продолжаться как раньше. Нам сейчас опасно светиться вместе. Могут сразу заподозрить соседи или знакомые. Чего гляди в полицию сообщат.
– И как долго это будет продолжаться?
– Пока все ее деньги не станут нашими. Нам придется уезжать из Лос-Анжелеса.
– Ты это серьезно? Мне не хотелось бы ехать в какую-то дыру.
– В дыру нам тоже нельзя, там все на виду и все знают о каждом приезжем. Нам лучше перебраться в Нью-Йорк. Там мы затеряемся в огромной массе богатых людей, и никто не будет копать откуда я разбогател.
– Скорее бы нам уехать и жить вместе. Я так устала за это время. Каждый раз, засыпая ночами, представлять тебя в постели с другой. Ты не представляешь, как я тебя ревновала к ней. Только благодаря нашей цели разбогатеть выдержала эти долгие пять лет. Ты сегодня останешься у меня?
– Нет, я же тебе говорил, все должно выглядеть естественно и никого не наводить на мысль, что это мы ей устроили. Соседи наблюдают и все видят. От них ничего не скроешь. Я для них любящий муж, жена которого попала в больницу. Придется изображать верного убитого горем супруга.
– Джекоб, у тебя кто-то есть? Не вздумай мне изменять, ты меня знаешь.
– Ты с ума сошла, Мэгги. Я люблю тебя, но мы должны наш план довести до конца, чтобы даром не пропали наши пять лет жизни.
Джекоб попросил Мэгги приготовить кофе с круассанами. Он перекусил и, поблагодарив свою подругу, не в лучшем настроении отправился на работу.



Там, где здоровые становятся больными, тоже есть выход
Алиссия Вайзель с трудом приоткрыла глаза. Она не понимала, где находится и что с ней случилось. Хотела приподняться, но страшная боль пронзила все тело. В ней не было ни одной клетки, которая бы не кричала от боли. В голове шумело, как в старом чугунном казане. Сложно было понять, где верх, а где низ. Все вокруг плавало. Усилием воли, превозмогая боль Алиссия попыталась встать, но оказалось она крепко привязана к кровати. Нельзя было пошевелить ни ногой ни рукой. Попыталась позвать кого-нибудь на помощь, но из горла вырвался лишь тихий жалобный стон. Алиссия начала вспоминать, что с ней вчера произошло, голова отказывалась ей подчиняться. Мысли путались, возникали обрывки воспоминаний из разного времени, образы путались. С трудом все же вспомнила, – «Джекоб пытался ее убить, а она защищала себя кухонным ножом». Что произошло дальше Алиссии восстановить в памяти никак не удавалось. Внутри нее зарождалось чувство, – «Вайзель использовал свои профессиональные связи и упрятал меня в психиатрическую больницу, как буйно помешанную. Если это так, а все происходящее подтверждает это, то выход только один – покончить с собой. Всю жизнь провести в этом кошмаре я не выдержу. Через год сойду с ума и стану такой же как все пациенты». От такой ужасной картины больше думать не хотелось. Сколько времени так прошло она не знала.
Неожиданно открылось окошко в двери и кто-то в него заглянул. Алиссия снова попыталась поговорить, но не успела. Звякнула защелка и в комнате снова наступила тишина. Через некоторое время дверь распахнулась и в комнату вошло двое мужчин. Один из них крепкий на вид, скорее всего, медбрат. Он нес капельницу, а другой небольшого роста был врач. На бейджике у него было написано – доктор Самуэль Шварцман. Он пощупал у пациентки пульс, измерял давление, подняв веки осмотрел глаза. Все это делал молча.
– Доктор, что со мной? Почему я здесь нахожусь? Отчего я привязана к постели?
– Вы, милочка, вчера дел натворили… вам лучше здесь побыть, чем в тюрьме сидеть. К тому же у вас явно выраженное обсессивно-компульсивное расстройство. Ничего, подлечим вас и после этого выпишем. Все будет хорошо, но многое зависит от вас.
– Доктор, я здорова. Меня вчера муж хотел убить и я вынуждена была защищаться.
– Конечно, конечно муж виноват, но болезнь у вас, уважаемая. И лечить мы буде сейчас вас.
– Да выслушайте же меня! – вскипела Алиссия и попыталась освободиться.
Доктор дальше продолжил невозмутимым голосом свою речь:
– Вот видите, все признаки расстройства на лицо. Пол, поставь больной капельницу, – дав указание медбрату, доктор вышел из палаты. Сделав свою работу, следом за доктором ушел Пол. Через несколько минут Алиссию расслабило, все окружающее куда-то поплыло и вскоре полностью ее поглотил сон.
Сколько так продолжалось Алиссия не знала. У нее все в голове перемешалось. Она ничего не ощущала: ни дня, ни ночи, ни голода, ни боли. Интерес к жизни и справедливости у нее давно пропал, наступило полное безразличие ни только ко всему окружающему, но и к своей жизни. Если она не спала, то ее взгляд был постоянно направлен в одну точку на потолке. Ей там виделся маленький паучок, который все время бежал на одном месте. Алиссия не обращала никакого внимания на медперсонал. На вопросы она чаще всего не отвечала, или ответ был односложным. Ее уже не привязывали к кровати и она чаще сидела или ходила по маленькой палате от одной стены к другой. После того, как доктор Шварцман уменьшил ей дозировку препарата, Алиссии стало легче. Она начала осмысливать свое положение несколько иначе, чем в первые дни своего пребывания в клинике. Для нее стало главной целью выйти из больнице здоровой и начать нормальную жизнь. Алиссия совсем не вспоминала своего мужа, она его вычеркнула из своей жизни навсегда.
Прошло три месяца с начала пребывания Алиссии в психиатрической больнице. Утро началось, как обычно, с завтрака и прогулки. За это время она познакомилась со многими пациентами и часто общалась с ними. Многие рассказывали, как оказались в этом заведении, но история Джека была такой же как у нее. С тем отличием, что у него жена была психотерапевт. Она определила мужа на лечение в больницу после семейного скандала. Поводом стала ее связь с коллегой по работе. Алиссия с Джеком подолгу разговаривала, а он давал ей советы, как надо вести себя, чтобы выбраться на волю. Сегодня они гуляли по небольшому парку и вели обычную беседу.
– Алиссия, когда выйдешь из больницы, что будешь делать?
– Не знаю. Пойду работать и продолжать жизнь дальше.
– У тебя есть дети?
– Нет, муж не хотел. А у меня времени не было.
– Это хорошо. У меня сын. Можешь представить, что ему сейчас наговорит обо мне Мэри. Я его уже никогда не верну. Она сделает его моим врагом. Тебе такое не грозит. Мужу некого настраивать против тебя.
– Ты прав.
– Ты причину нашла, почему он хотел тебя убить?
– Я ее не вижу. Мы любили друг друга. Все пять лет совместной жизни прошли без размолвок и ругани. Он всегда находил компромисс, если возникали проблемы в отношениях или не перечил мне, соглашаясь во всем.
– Э-э, так не бывает. Без мотива нет убийства. Должен быть весомый аргумент, чтобы пойти на такой шаг. А если его не было, то возможен вариант, что муж говорит правду. Тебя могла толкнуть на такой шаг болезнь. В этом нет ничего позорного. С каждым может случиться такое.
– Не понимаю, я не могла решиться на такое. Перед этим мы были в ресторане, чудесно отпраздновали годовщину свадьбы. Я была счастлива и вдруг пыталась совершить убийство любимого человека. Нет этого не могло быть, – ответила Алиссия, пожав плечами.
– Но у него не было мотива. Может, ты его любила и ничего не замечала подозрительного? Обычно мотивом бывает другая женщина. Это серьезно и могло толкнуть тебя на такой шаг.
– Другая женщина? Ты смеешься? У Джекоба другая? Нет, он любил меня и я его тоже. Это исключено. Должно быть что-то другое.
– Тогда деньги или имущество. Вы в достатке жили?
–Да, мы не бедные. Джекоб хорошо зарабатывал, но у меня своих денег было достаточно.
– Ты хочешь сказать, что ты владеешь деньгами и имуществом?
– Да, я унаследовала все от погибших в автомобильной катастрофе родителей. Компания «Kinsley mining» принадлежит мне.
– Это большая известная компания. У тебя солидный капитал, Алиссия. Это и есть мотив – ты испугалась, что муж может завладеть твоей компаниией.
– Но зачем? – вырвался из груди у Алиссии возглас недоумения, – я же ему ни в чем не отказывала.
– Человеку этого мало. Он хочет владеть всем сам. Это тебя и толкнуло на преступление. Конечно, в основе всего лежала твоя психическая неуравновешенность.
– Он не смог бы завладеть компанией, акции на мое имя.
– Если он объявит тебя не дееспособной и возьмет над тобой опекунство, то его ничто не остановит, – проговорил Джек и понял, что сболтнул лишнее. Этого говорить ей не надо было.
– Неужели он пойдет на такое? Спасибо, Джек, за деловой совет. Я знаю, что надо сделать, прямо сейчас. Я пошла к телефону. До встречи.
Джек хотел ее остановить, но было уже поздно. «Слово не воробей, вылетело не поймаешь», – подумал собеседник Алиссии. Она в это время быстро шагала в сторону главного корпуса и вскоре звонила по телефону своему нотариусу. Ответа от него долго ждать не пришлось, Нельсон сразу взял трубку.
– Бенжамин, это Алиссия Вайзель, добрый день. Надо срочно наложите арест на продажу компании. Чтобы не случилось без моего ведома ее не должен никто продать.
– Алиссия, у меня есть решение суда, в котором вы объявлены не дееспособной. Что случилось? Я ждал вашего звонка.
– В двух словах, мой муж хотел убить меня, я стала защищаться кухонным ножом. Он вызвал специалистов из психиатрической клиники и упрятал меня туда. После этого решил сделать меня не дееспособной и завладеть моим имуществом. Он попытается продать мою компанию, а деньги спрятать в офшоре. Бенжамин, сделайте то, что я вас прошу.
– Алиссия, это не возможно. Если вы напишете мне письмо, то решение суда по дате будет раньше и ваше письмо не будет иметь силы для его исполнения.
– Вы помните, я вам оставляла чистый лист с моей подписью для передачи Джекобу в собственность помещения под офис. Сделайте на нем письмо с датой на неделю ранее решения суда. Оно будет иметь силу и проведите по нему операцию немедленно.
– Да, такой вариант подходит. Хорошо, Алиссия, я все сейчас выполню. Вы долго там собираетесь находиться?
– Не знаю. Свяжитесь с моим адвокатом пусть приедет ко мне в медицинский центр на Ле-Конт авеню и добьется свидания со мной. Скажите ему, главврач друг Джекоба, поэтому будет всячески препятствовать нашей встрече. Надеюсь, Эндрю сумеет найти к нему подход. У меня все. Извините, Бенжамин, нет времени больше разговаривать.
(Продолжение на rudenko-book.com)