Общественный контроль за условиями проживания в ст

Наблюдатели общественного контроля смотрят условия комфортного проживания в стационаре одной из городских больниц города Перми.

Сегодня был трудный день. Морально. Накануне узнала, что с группой общественных наблюдателей Общественного (гражданского) контроля буду в городской больнице № 4 смотреть условия комфортного проживания пациентов стационара.

Старалась не думать, не вспоминать.

Утром встретились, в группе 8 человек. Один коллега примерно моего возраста, остальные - молодёжь. 2 телеоператора и 2 корреспондента.

Получается, что только я знаю, какие были условия в МСЧ №4 20-25 лет назад, и ЧТО сделано за эти годы. Изменилось ли что-то?

20 лет назад я часто бывала в пульмонологии со своей астмой, а муж с астмоидным бронхитом.

5 лет назад я отказалась от госпитализации после ДТП, когда меня привезли на скорой, потому, что здесь в реанимации перестало биться сердце моего мужа почти 3 года назад. И я не могла перешагнуть порог этой больницы, чтобы пройти поддерживающее лечение по профилактике приступов астмы. Я это делала в другом месте, но в ущерб себе. Лучшей пульмонологии в Перми больше не было в то время нигде.

И вот сегодня я сама, добровольно, пришла сюда. Это нужно по моей работе общественного наблюдателя. Это нужно.

После встречи с главным врачом, мы определили, кто и какие отделения будет смотреть в каждой подгруппе. Мы ходили по этажам, по отделениям, смотрели, беседовали, фотографировали, то, что считали нужным, кроме телесъёмок.

Я видела колоссальные изменения в улучшении условий пребывания больных. Я взрослый человек, и мне не нужно рассказывать, показывать - я вижу всё сама.

Я знаю, что, если все для показухи - то медицинский или обслуживающий персонал всё равно сделает ошибку. А, если у больных улыбка, если они радостно рассказывают о себе, о лечении - значит, правда. В таких случаях невозможно говорить неправду, невозможно говорить для "микрофона", для проверяющих - и голос дрожит, и глаза на тебя не смотрят, и руки в волнении теребят платок или край халата. Я неоднократно видела такие ситуации.

Я беседовала с больными и видела искренние улыбки. Спрашивала, как зовут, объясняла, с какой целью я здесь. Мне оставляли №№ телефонов, если нужно подтвердить, как здесь хорошо, как о них заботятся и как их лечат.

Никто из палат по 4 человека не роптал, не говорил, что тесно, шумно.

На мои вопросы говорили, что в одноместных или 2х местных, возможно, и хорошо, но скучно, нет возможности общаться. Да, вот такие они - из моего поколения, привыкшие жить дружно, привыкшие общаться.

Я разговаривала с дочерью (п.316), ухаживающей днём за больным отцом, перенёсшим инсульт, который случился после операции грыжи в больнице г. Кунгура, затем его перевели в МСЧ №11, затем дочери, удалось договориться и  перевезти отца сюда. Ася оставила свой № телефона и сказала: "Здесь совершенно другое отношение к больным, постоянно проводят, какие-то упражнения, процедуры, днём бригада инструкторов заставляют двигаться - представляете, у меня отец уже сам встает!"

Снежана Юрьевна рассказала, что персонал очень внимательный, муж здесь с 3-м инсультом, выпал из машины, был совершенно ко всему безразличен, а сейчас разговаривает. И он мне совершенно понятно, внятно сказал, что он снова живёт, думает, общается..

Я разговаривала с Натальей Алексеевной 60 лет, которая в отделении 3й день, сказала, что обслуживание хорошее, питание и лечение тоже хорошие, лежит после перелома шейки бедра; ей помогает Татьяна 49 лет, которая находится на реабилитации после операции межпозвоночной грыжи (п.325).

Я обратила внимание, что ванно-душевые комнаты закрыты, открываются только по просьбе больного, чтобы можно было контролировать, вО время оказать помощь или поддержку, если больному будет плохо. В таком случае могут не помочь и установленные поручни, как в ванных комнатах, так и туалетах.

Переходя в отделения с этажа на этаж, я отметила наличие информационного материала у лифтов - перечень отделений на каждом этаже и выделенная особым цветом информация, на каком этаже ты сейчас находишься. Это очень важно, особенно для больных с сосудистыми заболеваниями, с нарушением двигательной активности и плохим зрением или памятью.

На каждом этаже в рекреациях, оборудованных для приема пищи, чисто, светло, стоят кулеры, что не позволяет загрязнению питьевой воды, как было раньше - в чайниках, кастрюлях, баках.

В отделении гинекологии я разговаривала со многими больными разного возраста, руководитель нашей подгруппы предложил мне заполнить анкету для пациентов с  Марией (30 лет), которая была самой молодой в 4х местной палате; она поступила в стационар воскресенье ночью, лежит после экстренной операции кисты, которую провели сразу после поступления; молодая женщина довольна обслуживанием, вниманием; отвечая на вопросы анкеты, она сказала, что её устраивает, возможность носить здесь свою одежду, что всё лечение она получает бесплатно, что ей не мешает такое количество людей в палате, важно после операции не оставаться наедине со своими мыслями, болью. Многие вопросы в анкете она считает совершенно лишними, формальными.
Для неё очень важно, что всё лечение и операцию, она получила без оплаты за медицинские услуги. Одна из соседок Марии сказала, что прохладно в палате, батареи чуть тёплые.

После посещения отделений на 2х этажах, мне предстояла встреча с отделением пульмонологи, с пациентами и медперсоналом. Я немного волновалась, когда-то я часто здесь проходила лечение. Оказывается, меня еще помнят. Галина Георгиевна и старшая медсестра узнали, как только увидели. И вот это, как-то сразу успокоило, вернуло в реальность. Я шла и видела чистоту, внимание медсестёр к пациентам. Было видно, что требуется хороший ремонт, тех сил, которые прилагает обслуживающий персонал к поддержанию чистоты, явно не достаточно (подтёки на потолках, чистые, но зашарпанные углы, потемневшая от времени краска). Попросила показать нам известную спелеопалату, 2 года назад здесь было все переоборудовано, заменены соляные покрытия, вентиляционные системы.

Старшая медсестра с радостью показала и сохранённый зелёный уголок. На многих этажах рекреации переоборудованы под палаты.

Здесь сохранили. Я помню, как открывали этот необходимый для пульмонологии зелёный рай с живыми цветами. Обои с изображением зелени и цветы создают уют, тишину и покой. Молодцы, что сохранили.

Все, как раньше. Только более светлее в коридорах и палатах, больше информации на стендах. И для себя я поняла главное - я перешагнула порог прошлого. Порог обиды, вины за потерю мужа. Ему помочь тогда никто не мог. Мы итак прожили 23 года, хотя прогноз на жизнь ему был лет 5.

Я успокоилась окончательно, и после разговора нашего руководителя группы и наших дополнений главному врачу больницы о состоянии комфортного проживания пациентов и прощания с нами; я попросила показать мне отделения реабилитации в неврологии и сестринского ухода в терапии, учитывая, что мне всё это нужно знать для моих ветеранов, для моего "серебряного возраста", для моих новых социальных проектов.

И я не ошиблась. Да! Блок "сестринского ухода" - это аналог краевого госпиталя для ветеранов, только здесь может пройти курс лечения любой нуждающийся  без ограничения "категорий", которые имеются в нашем госпитале, и поэтому, не доступного для обычных пенсионеров.

Порадовало, что подобное отделение "сестринского ухода" открыто в Кизеле, в филиале этой горбольницы.
 
Очень по доброму встретили меня бабулечки в одной из палат, даже сами предложили их сфотографировать. Вот это доброе отношение между ними и было ещё одним свидетельством, что им хорошо в стационаре.

В учебном классе по реабилитации пациентов после инсульта с нарушением двигательных функций рук, я осмотрела приспособления для возобновления  утерянных навыков, которые могут пригодиться дома (разрезать хлеб), учиться вновь держать ложку, вилку со специальными бОльшего размера для охвата кистью столовых приборов. Да, продумано всё для реабилитации - только занимайся!

В зале лечебной физкультуры тоже всё продумано для занятий и выполнения специальных упражнений.

Идя по коридорам я обратила внимание, что в отделении на стенах очень много различных пейзажей, при чём выполненных в одной манере, чувствовалось, что писал один человек. Вот эти пейзажи и оживляли коридоры, вносили, какой уют, успокоение. Можно было постоять, рассматривая краски и оттенки цветовой гаммы.

Оказывается, это подарок художника, который проходил здесь курс лечения. Хорошую память оставил человек после себя. Очень хорошую.

Из бесед с пациентами, я узнала, что их лечащие врачи прошли специализацию в институте мозга. Я уточнила об этом у главного врача, он подтвердил, что каждый врач этого отделения прошел обучение, стажировку в институте мозга в Екатеринбурге, что позволяет диагнозцировать заболевание и правильно составить программу лечения больного.

Уходя из больницы, я подумала, что условия для лечения стали намного лучше, правда не мешало бы провести ремонт - во многих комнатах (туалетах, ванных) есть подтёки на потолках, установить поручни там, где их нет, дополнить резиновые коврики в душевых. Хорошо, что на каждом этаже на информационных стендах есть закрытые на ключ ящики обратной связи администрации с пациентами. Доступ имеет только главная медсестра, которая анализирует поступившие отзывы и сразу же доводит до сведения главного врача.
 
Я отметила, что информации для посетителей, как родственников, так и проходящих лечение - предостаточно, начиная с электронного гида, установленного в зале на 1 этаже. Если кто-то из людей старшего возраста не сможет разобраться, как пользоваться, то есть дежурный администратор, который даст необходимую информацию "вживую".
 
И ещё я подумала, что все, кто проходит здесь лечение, могут быть спокойны, что администрация беспокоится об их безопасности.

Я сразу обратила внимание на таблички, что ведётся видеонаблюдение. Мы о таком и мечтать не могли, знали, слышали, читали  о терактах. Переживали, иногда, особенно, по вечерам и в выходные дни, думали, чтобы всё обошлось, мало ли - всё-таки стационар, лекарства ...
 
Я уходила с чувством удовлетворённости, что здесь думают о медицинском обслуживании и безопасности своих пациентов.

Хотя где-то в глубине души была мысль, что в других-то больницах и поликлиниках далеко не так. А вдруг и здесь всё не совсем уж так хорошо? Да, вот такая я въедливая, потому, что много видела недобросовестного по отношению к больным, особенно пожилым. Конкретно смогу опровергнуть факт, что много хорошего в этой больнице, когда сама почувствую это "на себе", когда приду на профилактику лечения своей астмы, как раз осень. Возможен рецидив. Сейчас я уже не боюсь вновь приходить в пульмонологию на лечение.