По следам Аркадия Исааковича Райкина

 ЧУДЕСА НА ЛИГОВСКОМ ПРОСПЕКТЕ
 и это, даже не переписка со Смольным,
 по поводу Лиговки, что тоже бывала чудесатой
 а, иногда, даже и бесноватой


   Проведя, для меня с подругой, эксклюзивную ночную экскурсию по "яйцам Вексельберга и Фаберже", охранник Шуваловского дворца, а также, мой давний приятель, еще с тех далеких «Октябрьских» времен, (когда мы  по ночам, шлифовали  паркет в ресторанах гостиницы), расплескав по бумажным стаканам «Кизлярку»,  вернулся к предыдущему разговору:

-  Ты, действительно, хочешь сыграть со мною в Райкина?

- Фазиль, у меня нет другого выхода. Соседи совсем оборзели, терроризуют моих студентов.
Рожа у тебя, мой Друг – самая подходящая, и акцент соответствующий. И я знаю,  несмотря на твое несколько криминальное прошлое, в Душе ты, Фазиль -  Великий Артист!

Мой друг смущенно улыбнулся:
- Я постараюсь. Но, ты проследи, чтобы соседи не обосрались…

    Дело в том, что по просьбе друзей, я пустил на «постой» в свою комнату на Лиговку парочку студентов.
Мои же  соседи,  из Страны непуганых идиотов, в основном, одинокие тетки,  (а в коммунальных квартирах  обитает их большинство, как и вообще - по Жизни) начали придираться к «поселенцам», ограничивая время посещения мест общего пользования,  подвергая обычной коммунальной травле и рассылая жалобы во все инстанции, на мой произвол.
Унять разбушевавшихся  "Домостроек" и призвать их к здравому смыслу не получилось.
Пришлось обратиться к Классике жанра.

Предупредил всех на общей кухне, что продаю комнату.
Коммунальный народ не поверил:
 - Как можно продать  Фамильное гнездо, еще с двадцатых годов прошлого века? Что бы сказал твой дед Залман Лейбович, и   что подумают Родители и твои дети?

Зашел в свою комнату, сижу с перепуганными студентами; сестрой и братом, успокаиваю их, жду превращений...
Наконец, раздается звонок в дверь. Вернее, звонки  - во все двери коммунальных комнат и громовой грохот.

НАЧАЛОСЬ!

Я дождался,  когда изумленные соседи сами открыли входную дверь.
Оттолкнув столпившихся у входа теток, в квартиру ворвался Абрек в папахе, со сверкающими глазами:

 -  Гдэ Хозяин этой халабуды? Я спрашиваю - где Гэннадий РобЭртович? У меня к нему есть Дэло!

Тут, мой выход на коммунальную арену. Настал момент такой:
 - Да, Фазиль Давидович, я к Вашим услугам!
Громко галдевшие соседи настороженно притихли. Таких евреев, они еще не видели!

- Ты ошибся, мой забывчивый друг. Я -  Фазиль Исаакович! Мой Отец, Слава Аллаху, был Иссая! А мои братья: - Ахмед, Абдулла, Хамбалла (пока сидит, по ошибке – за убийство, но скоро выйдет,  я  же обязан позаботиться об его Судьбе? Да?), и пара сестренок, о них поговорим, попозже.

- Зачем мне это, Фазиль Исаакович?

 - Как зачем? На Новосэлье будем сидеть вмэстэ,  за одним столом, в этом шикарном коридоре, когда я перееду сюда жить! Да?
Хоть мы и Правоверные Мусульмане, и как  Правоверные  Иудеи, практически, не пьем, но за такую квартиру, с тобой, уважаемый  Робертыч - оглы, мы выпьем обязательно!
И, сделал характерный жест рукой:

- А теперь, веди, Хозяин, показывай мою саклю!
Тут, соседи, окончательно, сдулись…

Поднимаясь по деревянной лестнице, показывая  вторую кухню, я заметил, как Серега Циммерман, привлеченный шумом, вышел из своей комнаты, посмотрел на Восточного гостя, зашел обратно и закрылся на ключ.

После того, как я проводил шумного  гостя, после обхода квартиры, и громкого торга, (с бросанием папахи под ноги),  ко мне подошла Светлана , из  занудливых «теток» (дочь военного строителя с Байконура и внучка Сараевой.  Я упоминал их в «Дзуйхицу о Лиговке»), с предложением:

- Геннадий! Я хочу купить Вашу комнату.

- Поздно, Душа моя! Дагестанцы не отменяют сделок, да и слишком дорого мне обойдется неустойка.

- Но, надо же, что – делать?

Практически, я не возражал, но ответил уклончиво и витиевато:
- Светик! Делай, что хочешь, но прежде подумай – что?

 
Позже, когда мы с Фазилем, отмечали нашу Премьеру в «Пельменной» на углу улиц Жуковского и Восстания,  позвонила моя квартирантка Лена:

- Геннадий Робертович! Что случилось? К нам постучалась Светлана, которая меня раньше на кухню не пускала, со словами:
- Леночка, я прибрала у Вас, на кухне, можете ужинать, прямо там. Что случилось?

 - Леночка, случилось Чудо, которое сидит сейчас,  рядом со мной.

- Волшебная сила Искусства! – скромно добавил в трубку, "Великий Артист" и, держа в руках с отвращением  вонючую косматую шапку, неожиданно спросил:
 
- Не знаешь, Геннадий Робертович, откуда это у меня?

- Ты, бы Фазиль Исаакович, на коне в черной бурке прискакал на четвертый этаж! Тогда бы эти маромойки, точно обосрались.

 - Увы, на коня, уважаемый  Робертыч - оглы, гонорара не хватило...
 
В Восточных глазах, бывшего спецназовца,  сквозило лукавство