Что мешает хорошему танцору

- Трампарам-парааам! - полшага назад, потом вбок, поворот.
Факелы немного коптят, пламя колышется на сквозняке. Точно в такт!
- Там-та-та-дадам! - ещё раз вбок, пропустить партнёра, развернуться.
Дощатый пол скрипит. Тяжёлое дыхание в полутьме. Как же не хватает настоящей музыки! И свечей, обязательно свечей!
- Там-тадам-дадаам! - прогнуться назад, оттолкнуться от стены, прыгнуть.
Большой стол у окна завален бумагами, на краю кружка. Ну кто же так делает! Это же опасно!
- Пам-парам-парам! - снова чуть назад и сразу два быстрых шага вперёд, вплотную, как можно ближе. Коснуться пальцами холодной стали на его груди, поймать вздох и взгляд. О, этот краткий миг блаженства, когда партнёры замирают на самой вершине танца!
Длинный стилет по самую рукоять вошёл под подбородок, воин нелепо дёрнул плечами и повалился ничком. Меч глухо зазвенел на полу.
Поклон!
Сухопарая фигура в чёрном сделала изящный реверанс. Стилет вернулся в ножны.
Теперь скучная часть. Из сумки на боку появился пузырёк с зелёной этикеткой. Упорная крышка долго не хотела покидать горлышко, но наконец чпокнула и поддалась. По комнате поплыл запах тухлых яиц и перепрелого болота.
Как там Косой говорил? По капле в глаз и одну в рот?
Инга всегда была аккуратной и осторожной девочкой. Даже надменный папан всегда признавал за ней это качество. Пока был жив.
Пинком перекатила на спину тяжёлое тело в кольчуге, капнула на каждый глаз трижды. Зашипело, забулькало, из глазниц поднялись струйки белёсого дыма. Когда сквозь дыры в черепе показались доски пола, Инга кивнула. Неплохо. Теперь никакой некромант не сможет вызнать, что тут произошло.
Она поправила капюшон и вышла в коридор, стараясь не наступать новенькими сапогами в тёмно-красные лужи.
Один, второй, третий… Коридор, оружейная. Каждому по три капли в глаза и в рот.
Вход в караулку. Четвёртый, пятый, эти ничего не успели увидеть, но мало ли.
Главный зал. Шестой, седьмой, восьмой, девятый как же неудобно лежат, ворочай их тут.
Инга поморщилась, но тут же снова улыбнулась, послевкусие отличного танца не перебьёт даже такая рутина, как уничтожение улик.
Погреб. Камеры. Склад. Пусто.
Она снова проверила все комнаты и вернулась в основной зал. Девять стражников и командир. Инга задумчиво поскребла коротко стриженую голову. Незадача. С одной стороны, задание выполнено, а с другой, целей некомплект.
А ещё ей хотелось играть.
Скрипнула открывающаяся дверь. На ловца и зверь бежит.

- Ррравняйсь! Смирррна! - хриплый рык полусотника привычно нёсся к светлеющему небу. Солнце не торопилось вылезать из-за крепостной стены, наверное, тоже опасалось грозного начальства.
Гуго стоял, вытянувшись по стойке смирно - алебарда в правой руке, щит в левой, глаза перед собой, выражение лица свирепое и радостное, всё как учил десятник, дядька Рор — и молился, чтобы в этот раз полусотнику не приспичило уделить особое внимание левому флангу. Прикопается к какой-нибудь пряжке, как в тот раз, потом устанешь люлей от дядьки Рора выгребать. И доспех ночами пидорасить то ещё удовольствие.
- Десятники! Ко мне!
Гуго приободрился, над головой радостно захлопало полотнище флага, золотой грифон рвался в лазурь. Сегодня обойдётся без осмотра личного состава, и то славно.
Полусотник отпустил десятников, прикрыл ладонью глаза от первых утренних лучей, окинул взглядом строй — Гуго напрягся, неужели всё-таки?.. - развернулся и отправился к себе, досыпать.
Десятники начали выводить своих людей с крепостного двора. Гуго сосредоточенно глядел на ноги. Правой-левой, правой, правой, правой. Не сбиться бы. А то дядька Рор потом устроит. Правой, правой, правой.
Интересно, куда сегодня? Хорошо бы куда поспокойнее. К ратуше или к восточным воротам. Там хорошо, считай, отдых. Правой, правой, правой. Отец, когда золотой сотнику сунул, чтобы сына в городскую стражу взяли, наверно, думал, что вся служба такая. Стой себе на воротах, телеги проверяй. Правой. Щас. Правой. Как же. Правой. Ночные патрули на таких улицах, куда и собаки ходить брезгуют. Охрана эшафота, чтоб покойничек положенные три дня отвисел и в целости остался. Правой, правой. И успевай старшим сапоги чистить да в таверну за пивом бегать. Им-то не положено, они свои первые пять лет отслужили. А ему ещё четыре года, восемь месяцев и пятнадцать дней. Эх. Правой.
- Стой! Раз-два!
Гуго поднял глаза от мостовой и огляделся. На небольшом пятачке перед закрытыми створками ворот кое-как выстроились зевающие бойцы, наверно, это те ребята, которых они пришли менять. Их десятник отсалютовал Рору и махнул своим, отдежуривший десяток поплёлся к казармам.
Караулка у Южных ворот была одним из самых старых зданий в городе. Кто-то из ветеранов рассказывал, что её построили тогда, когда и ворот-то никаких не было. А ворот не было, потому что деревне крепостная стена ни к чему. Это потом город вырос, а тогда в случае чего все прятались именно здесь. Потому и окон в первом этаже нет, и стены толстенные. По грубой кладке с первого этажа ко второму упорно карабкался вьюнок. Из трубы на крыше поднимался дымок. Почти как дома. К восходу они с братьями уже доставали первый хлеб из печи, и отец всегда проверял, что получилось. А получалось всегда неплохо, у них в семье дело знали. Гуго вздохнул.
- Эй, Пирожок! А ну, дуй к колодцу, воды принеси! - Гуго вздохнул ещё раз и отправился выполнять приказ. Дядька Рор хороший мужик, присматривает, помогает, только скорей бы эти пять лет… - Куда с алебардой попёрся? Это тебе не коромысло!
Под гогот сослуживцев, пришлось вернуться и поставить алебарду на её законное место, в общую пирамиду на первом этаже.
Колодец оказался неблизко, за поворотом улицы, а бочка рядом с караулкой, похоже, наполнялась очень медленно. Солнце раздухарилось и старалось расплавить шлем. Кольчуга под плотным шерстяным плащом давила плечи, дужки вёдер резали пальцы. Гуго остановился в тенёчке и вытер пот со лба. Бездонная эта бочка что ли? Шестой раз уже, гнутый тролль!
Немного отдохнув он двинулся обратно. Заколебало! Вот сейчас он всё дядьке Рору скажет, пущай кого другого посылает. Вот щас дойдёт и прямо в лицо выскажет! А того обязательно совесть заест, должна же совесть у десятника быть! И больше никогда Гуго не придётся таскать воду по жаре. А уж рожа у десятника будет виноватая-виноватая! И Пирожком чтоб обзывать перестали!
На площадке перед воротами было пусто. За распахнутыми настежь воротами вилась пустая степная дорога. Поскрипывали ставни на втором этаже караулки.

Внутри было тихо. Половина факелов не горела, под потолком наперебой басовито жужжали почти невидимые мухи. Запах. Тяжёлый, гнетущий, придавливающий к полу запах крови и, и… Гуго сделал несколько шагов и споткнулся, взмахнул руками, почти упал, но упёрся коленом в мягкое. Ладони ткнулись в липкую лужу. Кронан Защитник, помоги!
Крик пойманной птахой затрепыхался в основании шеи, забился, продираясь наружу. Это ж Марк! А вон там - Грегор, это его перчатки. Или не он? Что у них с лицами?
Гуго поднялся и попятился к двери, шаря руками позади себя.
- А ты скучный, - шею сзади кольнуло, приятный голос зазвучал прямо над ухом. - Я думала, потанцуем.
Гуго развёл руки в стороны.
- Я н-н-не ум-мею, - хрипло выдавил из себя. Кронан, что же там с лицами, почему так не хочется смотреть туда снова?
- Это ничего. Пойдём, присядем, - ловкие пальцы расстегнули пряжку, пояс с коротким мечом и кинжалом упал на пол. - Иди к столу, только будь аккуратен, тут неприбрано.
- П-послушай, я тебя не видел, я ничего никому не скажу, я…
Давление на шею стало более ощутимым.
- Невежливо игнорировать просьбу дамы. Сделаешь так ещё раз — отрежу ухо. Шагай.
Гуго начал перешагивать тело Марка, наступил тому на руку и чуть не упал.
- Госпожа, послушайте, я простой стражник! Я никого не видел и ничего не знаю. Госпожа, пощадите!
Темнота сгустилась за левым плечом.
- Послушай, я хочу рассказать тебе о революции.
- Не надо, госпожа, ничего рассказывать!..
Небольшой предмет (пельмень?) мягко упал на плечо, немного полежал и пополз вниз по кольчуге. Шейный платок намок, за воротник полилось тёплое. Резкая боль врезалась в левую половину головы.
Гуго схватился за больное место.
- Я тебя предупреждала, - прошелестела темнота. - Будешь кричать, останешься без языка. Или глаза.
Вторую ладонь Гуго сунул себе в рот и закусил изо всех сил. Замычал, ненавидя себя за этот звук, сжимаясь в предвкушении новой боли.
- Умница, - кажется, темноте это нравилось. - А теперь сядь, как я просила, вон на тот стул. И держи руки на виду.
Он плюхнулся, куда сказали, вынул руку изо рта. Справа догорал большой камин, а на столе перед ним тлела жаровня. Этого света хватало только на то, чтобы разглядеть бревно на полу. Зачем оно тут? Гуго отвёл глаза — если думать только об углях в жаровне, об их тепле, то можно даже привыкнуть к боли в голове.
- Итак, революция. Знаешь, что это?
- В-ваше имя, госпожа?
Ему показалось, у камина что-то двинулось. А ещё — что темнота улыбнулась.
- Блестящий комплимент, но я не могу его принять. Мир утроен несправедливо. Лорды купаются в роскоши, а простые люди вроде тебя не имеют ничего. Революция произойдёт, когда простые люди соберутся вместе и скинут лордов, и мир станет более справедливым. Понял, что такое революция?
Гуго закивал. Из раны закапало сильнее.
- Понял, госпожа, понял. Это вроде пророчества. У нас напротив батиной булошной каждое утро жрец один, Ягвар звали, рассказывал, что земля скоро разверзнется, выйдут из неё чудища и сожрут всех. Мы ему хлеба давали, и он уходил.
Сталь коснулась второго уха. Гуго вздрогнул и съёжился. Клинок медленно обвёл ухо и пропал.
- Нет, мой друг, революция — это воля тех, кто хочет улучшить свою жизнь.
- А, это как когда городской Круг магов дождь вызывал? Ну, заклинание, которое  вместе колдовать надо? Только, госпожа, я-то не колдун никакой. Меня в младенчестве проверили, о том и грамота есть. Хотите, принесу?
Темнота вздохнула.
- Сиди. Революция, это когда вы с соседями соберётесь, пойдёте убьёте лорда и разделите его земли меж собой. Потому что так справедливо. Понял?
А ведь у камина не бревно. Это Стеф, лежит и смотрит огромными тёмными глазами, это же не глаза, это же… Гуго быстро отвернулся, зажмурился и кивнул.
- Всё понял, всё. Простите, госпожа, умоляю…
- Я предлагаю тебе присоединиться к благородному делу революции, - отчеканила темнота. - Согласен?
- Да! Конечно! Как скажете, госпожа!
Лишь бы выбраться, лишь бы выбраться, лишь бы выбраться. Добрая темнота, милая темнота, выпусти меня, ну выпусти.
- Я не верю тебе. Ты врёшь только ради того, чтобы выйти отсюда. Что ж, ты выбрал свою судьбу.
Холодная сталь коснулась затылка и медленно поехала вниз, к основанию шеи.
- За то, что ты пытался обмануть меня, я искалечу тебя, - уха коснулось лёгкое дыхание. - Уколю вот здесь, и у тебя отнимутся руки и ноги. В таком виде ты сгодишься только на магические эксперименты по подселению демонов. Не сомневаюсь, Круг сделает всё, чтобы ты жил долго. Демоны будут терзать твой разум, пока ты…
Стул с грохотом полетел в сторону. Гуго вскочил и кинулся к выходу. Десять шагов. Ленивые мухи под потолком стали ещё медленнее. Он мог на лету оторвать им ноги, но сейчас не до них. Девять. Кронан Защитник, на тебя уповаю! Восемь. Семь. Где-то тут лежит Марк. Прыжок! Кронан, помоги, всю жизнь молить буду! Пять. Гуго вытянул руки. Надо хорошенько толкнуть, и он на солнце! Четыре.
Что-то сверкнуло. Отрубленные пальцы посыпались на пол как крупные градины. Он взвыл от боли, прижал к груди культи. Три. Ещё чуть-чуть! Два.
Темнота хихикнула.

Человек в длинном плаще изящно отшагнул в сторону, когда дверь караулки приоткрылась, и из неё вывалилась в уличную пыль чья-то беспалая рука. Рука тут же втянулась обратно. Человек потянул на себя дверь и вошёл.
- Дело сделано?
Из угла шагнула высокая фигура в чёрном.
- Да, господин полусотник, всё как договаривались. Ворота под контролем. Обоз с оброком пойдёт только через пару часов. Вашим людям как раз хватит времени, чтобы переодеться. Я старалась не сильно пачкать форму этих обалдуев.
Человек окинул взглядом зал, кивнул.
- Они скоро подойдут. Надо было убедиться, что всё в порядке, - он шмыгнул носом. - Ну и вонь тут!
- В контракте была указана необходимость заметать следы, - пожала плечами Инга. - Алхимик заверил меня, что данное зелье не оставляет никаких шансов следователям.
- Хорошо, - сказал полусотник. - А это что? Не закончила ещё?
Он ткнул пальцем в тело упитанного парня с отрубленным ухом.
- Отнюдь. Я профессионал, лучшая в городе, потому вы меня и наняли. А это - мой вам подарок. Вишенка на торте. Я ему наплела про революцию, свержение лордов и прочую мутоту в том же духе. И оставила целёхоньким. Ну почти, - она ухмыльнулась. - Само собой, видеть он меня не видел и понял мало что. Пусть дознаватели ищут повстанцев, а не грабителей.
- Ясно. Вот твои деньги, - из-под плаща появился увесистый кошель.
- Спасибо, но тут, кажется, больше, чем...
Щёлк! Короткий арбалетный болт по самое оперение вошёл под левый глаз, навсегда прибив выражение удивления к лицу Инги.
Человек в плаще убрал кошелёк обратно и принялся шарить по телу убийцы. Ага, вот оно. Он достал бутылёк с зелёной этикеткой, поболтал. Должно хватить.
Откупорил упрямую крышку, наклонил пузырёк над Ингой, прикрыл нос платком и отвернулся. Зашипело, забулькало. От резко усилившегося запаха заболела голова.
Теперь парень.
Это вот справедливость? Полусотник привычно отогнал назойливый вопрос. До подхода товарищей ещё многое надлежит сделать. Обоз будет сложно взять, но правое дело требует жертв.
Да здравствует революция.