Сердцем надо видеть. или Я пришла к тебе, любимый

Предисловие рассказчика:

 «Если для любителей гор «... лучше гор могут быть только горы на которых никто не бывал», то романтика моря - это Любовь и «...юности моей надежды»... Именно поэтому так уж сложилось - три вещи в последнее время стали в моей жизни важными, интересными и нужными: море, парус и искусство... И в этом "Бермудском треугольнике"  живут мои время, душа и мысли... У любителей «ходить по морю» под парусом яхты случается так, что экипаж собирается из незнакомых или мало знакомых людй. Однажды в «ходку» под парусом свела меня судьба с Гошей Лазаренко, которого я считал глухонемым, и удивлялся его незаметному присутствию в экипаже яхты. За неделю плавния не слышал ни слова от него, всё - только молча... И когда надо было обратиться к нему, я жестикулировал руками и губами, как-то делают глухонемые... А так как я этим искусством не владел, то Гоша, глядя на меня, покатывался от смеха, держась за живот...


... Ночная вахта как-то затянулась, ко мне подошёл "глухонемой", как я думал, Гоша, и, вдруг, к моему изумлению заговорил без всякой связи с моей вахтой, морем, ночными звёздами и прочим миром, в котором находились мы вдали от берега на нашей парусной яхте... Так он и заговорил:

- Я те, мля, щас докажу какой я глухонемой. Ты думаешь - я дурак? Фигушки вам... Я созерцаю, любуюсь красотой моря и думаю... А не говорю потому, что высказать словами красоту моря не могу. У меня, как у птицы – в зобу дыхание сперает ... А так я, как и все люди – земноводный. В Кулешовке родился, в Ростове мореходку окончил.

Он закурил. Я не мог сказать ни слова, а он продолжил:

- Ты вот смотришь на море и ничего не видишь...

- Как это не вижу? 

- А что ты видишь?

- Море вижу... Луну вижу... А ещё лунную дорожку за ней вижу...

- А вон там, за лунной дорожкой, что ты там видишь?..

Я пригляделся и говорю:

- Темноту вижу.

- Ну вот. Я так и знал, мля , – темнота ты, как и все на яхте.

- Гоша, а ты что видишь?

- Смотри... Вон там видишь островочек?

  Сколько я не вглядывался, ничего, кроме морской глади не видел.

- А что у того островочка творится - ты видишь?

- Гоша, у тебя галюники. Пойди лучше, поспи.

- Я ж и говорю, что темнота ты. Неужели ты не видишь какая там красавица-русалка жертву любви ласкает?!

Я поднёс бинокль к глазам и опять ничего, и никого не увидел. И говорю:

- Гоша, иди в люлечку.

- Душой, салага, надо видеть. Вон она, сердешная, со своим возлюбленным...

 И рассказал Гоша:

- Был у нас в «Рыбке» курсант Иван Чепурной. И была у него любовь с дочерью «новорусского армянина», с Нахичевани. Тамарой её звали. Они жить друг без друга не могли. А папа за любовь дочери к курсанту готов был его со свету сжить. Да и Тамару запер так, что она не могла видеть Ивана.
 
Ушёл Чепурной рыбку ловить в Атлантику, не простившись с Тамарой. Тоска и ревность любовная его затерзала. И в одну из ночей он, как вот ты, вахту нёс. По молодости и безовтветной любви, как ему казалось, решил: «Без тебя, моя любимая, мне весь мир ни к чему». И у того островочка в пучину морскую бросил жизнь свою. Никто до утра и не заметил...


А когда возвернулись в Ростов друзья Ивана, сообщили Тамаре, что он в пучине морской от любви к ней утопился, она в обморок упала, а когда очнулась, спросила:

- Парни, а где это случилось?

Они ей и сказали, где и когда - в день её рождения...


 Сбежала Тамара с дома, из хором золочённых. Добралась до моря, и островочка, где любимый на дне лежал. И в лунную ночь, распустив свои дивные волосы, лишь сказала:
 
- Я оделась невестой - в белое платье,

Серебристой фатой обвилА темноту своих кос,

И в пучину, протянув свои нежные руки,

Мой любимый, к тебе иду.

- И ушла. А ты, Юрок, ничего не видишь. Сердцем надо видеть...

Я Гошу после этого по-другому видеть стал...