О Любви

(из цикла "Аллегорические сказки")

Жила-была Банка Кофе. С виду красавица хоть куда: ярко-красная такая, со всякими буковками, да еще и с пластмассовой крышечкой на голове.
  Купили ее, поставили на стол вместе с Сахарницей и Специями. А народ-то оказался преболтливый!
  — Ты слышала, девушка, к нам кого-то подселили?
  Это Специи обращались к коричневой, в золотых пятнах, Сахарнице.
  — Как не слыхать! Говорят, девица оторви и выбрось! Наряд — последний писк моды! — хихикала упитанная «девушка».
  Банка Кофе глядела на обеих во все глаза. «Неужели они меня не видят?».
  — Эй, привет, мои новые друзья! — радостно крикнула она.
  Те и ухом не пошевелили.
  — Мало им этих несносных чайных пакетиков! Они каждую ночь шуршат в своей коробке и не дают мне спать! — возмутилась Сахарница так, что большие ручки и крышечка чуть не покраснели.
  Банка Кофе крикнула чуть громче и так же вежливо:
  — Извините, но нельзя ли с вами познакомиться?
  Специя «Для жареной рыбы» оглянулась:
  — Кто это там пищит?
  Две другие Специи тихо надрывались от смеха.
  Все стало понятно бедной Банке Кофе: с ней просто не желали общаться… Она продолжала выслушивать словесные бредни своих новых, но несостоявшихся друзей, понуро глядя на белую скатерть.
  На стол рядом с грустящей Банкой поставили корзиночку с Баранками. Банка вздохнула и не издала ни звука, хотя прежде она обязательно поздоровалась бы, а потом и познакомилась с новыми Предметами.
  При виде Баранок Сахарница поморщилась и отвернулась.
  — Слышь-ка! — веселились Баранки. — Тетка Сахароза вчера опростоволосилась: ее перепутали с Чайником! Все содержимое вывалилось наружу! Вот умора-то была!
  — Но не я же виновата в этом! — буркнула Сахарница.
  Баранки, казалось, оглохли.
  — А Специей-то «Для шашлыка» посыпали молочную кашу!
  Покатывались со смеху Баранки.
  — Ну, не я, не я виновата! — надулась Специя.
  — А эта, как ее, мудреную… «Карри»! Всем давно известно, что в ней хранится черный перец, а до него был красный перец, а до него — измельченный укроп, зубной порошок и сода…
  — Да разве я повинна в этом? — заскулила Специя, о которой говорили.
  Баранки и не смотрели в их сторону.
  — А Специя «Для жареной рыбы»! У нее у одной на голове нет крышечки, так что весь ее аромат выветрился, и блюда, что с ней, что без нее, ; совершенно безвкусные! Фу!
  — Здесь нет моей вины! — возразила не без стыда Специя «Для жареной рыбы».
  — Это человек виноват, а не мы! — перекрикивали друг друга Сахарница и три Специи. — Мы все — творения рук человека!
  Баранки вдруг стали очень серьезными и посмотрели прямо на них:
  — Так разве Банка Кофе не творенье тех же человечьих рук?!
  — Вон она как вырядилась! Может, и я так хочу? Я совсем состарилась и облезла…
  — Да, почему она сделана лучше, чем мы? — сердились Специи. — Надписи на нас совсем поистерлись и не золотятся, как прежде. А она, понимаешь ли, сверкает тут стоит!
  Баранки подмигнули Банке Кофе, и та заулыбалась.
  — У вас хотя бы есть такие понятия, как «облезть», «истереться»… У нас срок жизни гораздо короче, через день-два нас не станет. Банка Кофе тоже проживет не так много. Когда ее кофейная начинка закончится, ее без сожаления выкинут. Что же вы, смертные предметы быта, кишите злобой? Неужели у вас есть на нее время? Неужели в вашей жизни было так много любви, красоты, что вы пресытились ими и забыли о них?
  — Вот заливает, проповедничья душа! — хмыкнула Сахарница.
  — Долгожителям бояться нечего! — самодовольно поддакивали Специи.
  Банка Кофе сокрушенно покачала головой, и тут увидела неподалеку что-то непонятное. Едва дотягиваясь до стола, по его краю, цепляя скатерть, скользила детская ручонка.
  Банка Кофе и предупредить не успела, как раздался звук бьющейся посуды, а потом детский чих и рев.
  Ни Специй, ни Сахарницы в живых больше не было.
  — Ты можешь горевать, конечно, — сказали Баранки, обращаясь к Банке Кофе. ; Только помни: ты живешь только тогда, когда радуешься и любишь.
  И Баранки заплакали: все-таки им было очень жалко своих соседей.
               
Эпилог
 
  Банку Кофе никуда не выкинули. Прошло десять лет, а она еще жива: в ней хранятся маленькие игрушки девочки Лизы.
  Прошло пятьдесят лет, а Банка не умерла! В нее складывает кисточки начинающий художник.
Прошло сто лет, а Банка Кофе все так же прекрасна и ярка. Она стоит в Музее древностей города Эйрзабара. Такого сейчас нет, но он непременно будет когда-нибудь.
  А лишь потому она жива, что, помня завет Баранок, всегда любила своих хозяев и никогда ни в чем их не винила. Наверное, ее хозяева чувствовали эту любовь и никак не могли Банку выбросить. Любовь нельзя не почувствовать.
  Банка Кофе не очень-то умеет философствовать, но она обязательно скажет вам, — если вы спросите — что одна Любовь сделала ее жизнь вечной.

                26 июня 2006