Яхта олигарха. Авантюрный роман. Фрагменты

Яхта, похожая на огромную белую бабочку, летела по морю. Берег уже превратился в легкую дымку над горизонтом, а солнце палило так, будто хотело прожечь дыры в парусах. И только лоснящиеся дельфины резво неслись рядом, наслаждались стихией и поглядывая на Андрея с некоторой завистью, будто сожалея, что им не суждено отправиться в кругосветное плавание на яхте, набитой пивом. Однако Андрей и не думал с ними состязаться. Напротив, он ослабил паруса и сбавил ход, чтобы спокойно кое над чем поразмыслить.
В кругосветку Андрея не тянуло. Мало ли какая блажь найдет на чокнутых олигархов? Пусть сами попробуют. А отставным матросам дальние одиночные плавания и вовсе противопоказаны. Выходило, что курс неясен, пути назад нет, а перспективы… Перспективы восхитительны! Андрей был не из тех, кто способен впасть в отчаяние на борту шикарной яхты за полмиллиона долларов. И как только он понял, что все теперь в его руках, его посетила блистательная идея. Она была свежа и долгожданна, как бодрый бриз после мертвого штиля. Она могла изменить его судьбу, а заодно избавить от безумной затеи олигарха. Эта идея была так неожиданна, что Андрей невольно оглянулся, будто не веря, что она родилась в его голове, что ее никто не шепнул ему на ухо, и что никто ее больше не слышал. Потому что озарение, посетившее Андрея в открытом море, имело вид почти гамлетовского вопроса – где и кому эту яхту продать? Подороже и побыстрее.
«Олигархи не обеднеют, – убеждал себя Андрей. – А он обретет покой и обеспеченное будущее».

…Здешние острова хранили память о тех беспокойных временах, которая отражалась даже в их нынешней принадлежности. Закончив с островами, продюсер вернулся к Хейну. Вернее – к игравшему его знаменитому голливудскому актеру. Звезды такого калибра большие оригиналы, знаете ли... Ему создали все возможные условия, не говоря уже о заоблачном гонораре, но теперь он требовал и яхту. Короче говоря, Андрею предлагался выгодный контракт на аренду яхты.
– Весьма польщен, что такой знаменитости приглянулось мое скромное судно, – ответил Андрей. – Но мы совершаем кругосветное плавание и уже выбились из графика.
Продюсера это не остановило. Он слишком хорошо знал звезд, чтобы им отказывать.
– Неужели вы не хотите помочь мировому кинематографу? Причем за хорошие деньги? Всего неделя здесь, неделя – по пути к Панаме и пара дней съемок в городе.
Андрей, которому все равно нужно было пройти через канал, что весьма непросто, ответил:
– Тут есть над чем подумать.
– Тысяча долларов, – изо всех сил улыбался продюсер. – В день.
– Деньги не имеют значения, – поморщился Андрей, вспомнив, что он все еще пребывает в ранге олигарха.
– Две тысячи, – сказала Маша, которая оказалась куда прагматичнее. – Это наша обычная ставка.
Учитывая непредсказуемость героя будущего фильма, которому могло взбрести на ум перебраться, к примеру, на дирижабль, продюсер готов был согласиться. Маша потребовала, чтобы деньги выплачивались каждый день. Но продюсер был тертым малым.
– Пусть будет две, – согласился он. – Сущие пустяки по сравнению с тем, что мы потеряем, если этот корсар начнет упрямиться. Звезды, знаете ли... Но без них и фильм не продашь...
Для начала знаменитость потребовала величать себя адмиралом Хейном, как своего прототипа, чтобы не выходить из образа. Затем Хейн предупредил, чтобы его не вздумали будить, пока он сам не проснется. Даже если этого потребует режиссер или пиратская шхуна пойдет ко дну со всеми своими сокровищами.
Он также велел выбрасывать в мусорную корзину тексты, которые ему готовили на каждый день, полагая, что сценарий – пустая пачкотня, а зрителю нужен только он сам во всем сиянии своего таланта. Самого пирата он тоже ни во что не ставил, хотя и называл себя его именем.
Знаменитый пират действительно был не столь важен. Он хоть и награбил когда-то горы сокровищ, но теперь от них не было никакого прока. Зато кинозвезда гарантировала прибыли от проката.

…После пива звезду тянуло на откровения и он, возбужденно размахивая гаванской сигарой, принимался просвещать Машу:
– Чтобы стать звездой, надо ей быть, милая леди. В Голливуде скромность – тяжкое преступление. Там за это сажают в тюрьму. Ты можешь играть монахиню, но в жизни должна быть как Мата Хари. Эпатаж двигает карьеру. Перестанешь удивлять – тебя перестанут снимать. Людям нужны скандалы. Если я соблазню тебя – это вряд ли кого заинтересует, кроме твоего мужа. Но если я брошу ради тебя жену – это уже кое-что...
Адмирал был уверен, что каждая женщина мечтает с ним переспать. А с некоторых пор начал подозревать в этом и мужчин, особенно ассистента режиссера, который беспрерывно жужжал вокруг него с наглыми предложениями. Не хочет ли адмирал самолично погрести на галере, закованный в каторжные цепи, как того требует сценарий? Или не согласится ли старина Хейн собственноручно выбить саблю из рук испанского капитана, а затем его же и повесить?

…Вскоре адмирал перестал одаривать Машу автографами и принялся ее соблазнять. Вернее, он задумал покорить ее настолько, чтобы она сама упала к его ногам. Но Маша слабо реагировала на его предложения и звездным чарам не поддавалась. Адмирал усмотрел в этом проявление загадочной русской души. Чтобы проникнуть в нее поглубже и пошатнуть ее древние устои, адмирал употреблял всю свою интеллектуальную мощь.
– Россия! – восклицал он, потрясая своими красивыми руками. – Водка! Икра!
После чего переходил к русским знаменитостям:
– Чайкоффски! Барышникофф! Достоеффски!
Андрей поначалу городился соотечественниками, а Маша, напротив, сожалела, что на Западе почитаются далеко не все русские знаменитости. Но вскоре они начали подозревать, что адмирал не всегда имеет в виду именно их, а просто воспоминает роли, которые ему приходилось играть в боевиках. Там вождей русской мафии и прочих бандитов сплошь звали Чайковскими, Достоевскими, Гоголями и даже Карениными. Голливудские сценаристы видимо искренне полагали, что это и есть самые распространенные русские фамилии. Встречались еще Распутины и Калашниковы, но те еще более-менее походили на своих прототипов, хотя бы по роду занятий.

…В глубине островка стоял дом с телевизионной тарелкой на крыше. К нему-то и приволокли Андрея с Машей. Вскоре явился и главарь, попивая пиво, найденное на яхте.
– Вы не имеете права! – возмущалась Маша.
Главарь расхохотался так, что чуть не поперхнулся.
– Развяжите нас! – требовал Андрей.
– Американцы? – подмигнул ему главарь. – Голландцы? Португальцы?
– Нет, – ответил Андрей.
– Очень жаль, а то у нас серьезные претензии к этой публике. Они слишком долго грабили наши природные богатства.
– Посмотрите на наш флаг, – сказал Маша.
– За десять баксов здесь можно купить любой.
– Это не яхта Фернандо, – сообщили помощники главаря. – Точно не его.
– Это наша яхта, – убеждал Андрей.
– Я гляжу, у русских дела пошли на лад, если они могут себе позволить разгуливать по чужим водам на таких дорогих штучках.
– У нас кругосветное плавание, – пытался объяснить Андрей.
– В самом деле? – ухмылялся главарь.
– В рекламных целях. Мы представляем новую марку пива.
– Этого? – почмокал губами главарь, смакуя пиво. – Считайте, я уже ваш клиент.
– Вам понравилось? – спросил Андрей, надеясь найти с разбойником общий язык.
– Пару лет назад мы захватили большое судно, там тоже были русские, хотя флаг был Либерийский. За них ничего не дали.
– И что вы с ними сделали? – спросила Маша.
– Пришлось отпустить... – хмыкнул главарь.
– Может, и мы сумеем договориться? – предложил Андрей.
– Попробуем. Вы ничего не слышали о Фернандо?
– О ком?
– Команданте Фернандо – наш вождь. У него такая же яхта. Но уже месяц, как он не выходит на связь.
Андрей начал понимать, с кем имеет дело. Американцы тоже сначала приняли их за подручных местного пирата. Ничего хорошего от этих головорезов ожидать не приходилось, и Андрей решил потянуть время.
– Кажется, мы видели похожую яхту… – сообщил Андрей.
– Где? – оживился главарь.
– В Тихом океане, неподалеку от Австралии.
– И куда она направлялась?
– На северо-восток.
– На северо-восток от Австралии? – не верил главарь.
– Если она не свернет с курса, то доплывет до Соединенных Штатов.
– Команданте – заклятый враг Америки! Как и мы все! – взревел главарь. – Революционеру нечего делать в Соединенных Штатах, если у него нет под рукой миниатюрной ядерной бомбы!
– Ну и влипли, – сказала Маша по-русски. – Они же психи!
– Молчать! – приказал главарь. – Еще одно непонятное слово и я за себя не ручаюсь!
– Революционерам не мешало бы знать главный революционный язык, – заявил Андрей, пытаясь сменить тему
– А разве Троцкий был русский? – удивился главарь.
«Они еще и троцкисты!» – подумал Андрей. Он не очень разбирался в политике, но чувствовал, что бандиты с идеологией – особенно опасная публика. Просто бандит – отнимет и убежит, а бандит идейный объявит любое свое преступление подвигом во имя человечества. С такой индульгенцией жизнь несчастных жертв уже ничего не стоила.
– Еще бы не русский! – деланно удивился Андрей. – Все великие революционеры вышли из России.
– Чего же он тогда делал в Мексике? – недоумевал главарь, который, похоже, успел вкусить революционной практики, но не очень смыслил в теории.
Андрей напрягся, вспоминая, как Троцкого занесло в Мексику. В общих чертах он знал это от своего деда, который, как троцкист, сидел в свое время в лагерях, которые сам же Троцкий и устроил для врагов Советской власти. А после сослали и Троцкого. Растолковать все это местному товарищу было сложно, и Андрей решил ограничиться своей, более подходящей, версией.
– После революции в России, Троцкого направили готовить мировую революцию на Американском континенте.
– Как Че Гевару! – взревел главарь. – Тот тоже сначала на Кубе дал жару, а после в Боливию двинул. Где и погиб от рук империалистов.
– Почти как наш Троцкий, – согласился Андрей.
– А разве Троцкого не свои укокошили? Хотя, там вроде был замешан какой-то художник-марксист. Или у художника не получилось, и тогда подослали другого?
– Все из-за женщины.
– Все всегда из-за них – согласился троцкист. – Юбку не поделили и сразу за мачете.
– Его не мачете, а ледорубом…
– Буржуазная пропаганда! – возмутился троцкист. – Разве можно убить революционера ледорубом? Расстрел, гильотина, на худой конец – электрический стул!.. Это же Троцкий, почти Че Гевара! Тому вроде руки отрубили. Но идеи остались!
– Но пасаран! – выкрикнул Андрей, надеясь сойти за идейного союзника.
– Революция или смерть! – главарь воздел кверху револьвер и сделал пару выстрелов.
И тут его понесло. Революционная фраза, за которую упрекали Троцкого, была здесь в большом ходу. Андрей едва поспевал за мыслью набравшегося пива революционера, которая скакала по странам и эпохам, как шарик по цифрам рулетки. Предугадать, какое число выпадет в результате, было столь же невозможно.
В конце своей сбивчивой проповеди он намекнул на свои тесные контакты с революционно настроенными представителями инопланетных цивилизаций, которым особенно пришлась по вкусу местная марихуана, и чьи летающие тарелки вскорости разнесут американскую эскадру в клочья и вернут захваченного цэрэушниками Фернандо его боевым соратникам.
– Теперь я вижу, вы настоящий революционер, – восторгался Андрей, впечатленный масштабными замыслами.
– Я рад, что русские товарищи разделяют наши убеждения.
– Значит, вы нас отпустите? – спросил Маша.
– Само собой, – развел руками главарь. – На то она и революционная солидарность! Мы посадим вас на первый же русский корабль.
– А яхта? – поинтересовалась Маша.
– Роскошь портит революционеров, – нахмурился главарь, снова поднимая револьвер. – Разве не так?
– Совершенно верно, – кивнул Андрей, знаками прося Машу помолчать.
– Будем считать это вашим вкладом в революцию. – В прошлый раз мы обменяли яхту на двадцать катеров, семь электрогенераторов и тридцать тонн риса. Правда, та яхта была куда хуже. На этот раз мы получим вертолет. Троцкий бы вами гордился!
– А нельзя ли ограничиться пивом? – поинтересовался Андрей.
– Ах да, пиво! Оно тоже реквизируется.
Опасаясь, как бы в революционном пылу главарь не реквизировал еще и Машу, на которую он поглядывал со все большим интересом, Андрей решил сменить тактику.
– Могу я говорить с вами открыто, как революционер с революционером?
– Попробуйте, – удивился главарь.
– Надеюсь, вам можно доверять?
– Так в чем дело?
– В мировой революции, – сообщил Андрей тоном заговорщика. – Я рад, что встретил такого убежденного борца за светлые идеалы. Вам я могу признаться, что мы с революционной подругой вовсе не простые мореплаватели.
– Откуда же у вас такая дорогая яхта? – сомневался троцкист.
– Мы ее экспроприировали у русского капиталиста. Могу поклясться чем угодно.
– А пиво?
– Это для конспирации.
– Кто же вы на самом деле? – недоумевал главарь.
– Не все сразу. В России, с ее великими революционными традициями, произошла контрреволюция.
– Да ну? – вникал троцкист.
– Власть захватили олигархи и буржуазное правительство. Народ изнемогает под империалистическим игом.
– Да здесь то же самое…
Андрей опасливо огляделся и понизил голос:
– Мы можем поговорить в другом месте? У ЦРУ везде есть уши.
– Что!? – взревел главарь, поднимая револьвер. – Только не у нас!
– Тогда откуда они узнали про Фернандо? – Они знают все – и про яхту, и про наркотики…
– Наркотики? – удивился главарь. – Мы рассматриваем их как оружие пролетариата. У них – ядерные бомбы, у нас – марихуана, героин, опиум.
– Их эскадра захватила нас, как и вы, думая, что это яхта вашего команданте.
– Почему же они вас отпустили?
– Нам удалось бежать.
– От эскадры? Не морочьте мне голову.
– Послушайте радио – они нас ищут.
Главарь оглянулся на своего соратника, и тот кивнул, подтверждая слова Андрея.
– У нас мало времени, а у меня к вам очень серьезное предложение.
– Выкладывайте.
– Лучше поговорим на яхте, без лишних свидетелей.
Главарь пожевал усы, поскреб дулом висок и согласился.
Они сели в катер и отправились на яхту.
– Так в чем дело? – любопытствовал главарь, возвращаясь к интересной теме.
– Нам нужен вождь.
– Вождь?
– Американский империализм развалил нашу страну и посадил прозападное правительство. Превратил ее в сырьевой придаток! – перебирал Андрей газетные штампы. – Революционеры всего мира остались без нашей поддержки и могут капитулировать…
– Никогда! – взмахнул револьвером главарь.
– За таким лидером и мировой пролетариат пойдет, – добавила Маша. – Особенно женщины! Вы такой мужественный, такой сильный.
– По правде сказать, массы меня уважают, – как бы нехотя соглашался главарь. – Завелось было несколько оппортунистов, но мы их быстро скормили акулам, и у нас теперь революционный порядок.
– Это именно то, что требуется, – уверял Андрей.
– Но я не говорю по-русски, – сомневался главарь, покручивая барабан своего револьвера.
– Это не важно. Главное – убежденность и сила духа, – настаивал Андрей. – Троцкий, может быть, тоже не говорил по-мексикански.
– По-испански, – поправила Маша, подавая главарю новую банку пива.
– А финансовая база? – задал резонный вопрос кандидат в вожди мирового пролетариата.
– О, об этом можете не беспокоиться. Страна трещит по швам от нефти, золота и алмазов.
Раскосые глаза главаря расширились до такой степени, что стали похожи на глаза голодного крокодила.
– Я всегда говорил команданте – на пиратстве и наркотиках далеко не уплывешь.
– Мы предлагаем вам возглавить новый Интернационал! – объявил Андрей. – Империализм будет повержен!
– Без проблем, – пообещал главарь, заглатывая пиво.
– Правда, в ваших руках тогда окажутся колоссальные средства, – слегка сомневался Андрей. – А это, как вы говорили, опасно для революционного духа…
– Не всегда, – заверил главарь. – После революции Че Гевара тоже командовал банком.
– Значит, договорились?
– Но пасаран! – потряс револьвером главарь.
– А как насчет вашего команданте? – поинтересовался Андрей. – Он может не оценить важность исторического момента.
– Между нами говоря, – перешел на шепот главарь, – с ним что-то неладно. Он начал отвлекаться. Вот и теперь исчез с партией героина от тайских товарищей, который они передали нам для разложения империализма.
– Может, он решил разложить его самостоятельно?
– Это не первый случай… В прошлый раз это ему тоже не удалось, зато появилась шикарная яхта и девочка с конкурса красоты.
– Думаете, он вас кинул… то есть – предал?
– Похоже на то и на другое. И девку с собой прихватил.
– Значит, вы готовы отправиться с нами?
– Ну, если так нужно мировому пролетариату…
– Нужно, камраде. Все революции готовились за рубежом. Проверенная тактика. Так поступали и Ленин, и Кастро...
– Не говоря уже о Троцком, – напомнил главарь.
– Без иммиграции нет революции! – Андрей стал и торжественно поднял банку с пивом. – За нового вождя!
Главарь поднялся следом и чокнулся с Андреем банками.
– Мы уже эмигрируем?
– Немедленно! – настаивал Андрей. – Но ваши люди не должны об этом догадываться
– Один момент!
Главарь ухватил свой револьвер, пару раз пальнул в небо и крикнул своим соратникам:
– Я выяснил, где наш команданте. Эти ребята отбили его у американцев и спрятали на острове неподалеку. Ждите нас завтра к вечеру!
– Да здравствует команданте! – загремело вокруг вперемежку с пальбой из автоматов.
– Нефть, золото и эти, как их… – бормотал уже совершенно сомлевший главарь, откидываясь в шезлонге.
– Алмазы, – подсказала Маша.
– Что-то он слишком быстро нализался, – удивлялся Андрей, поднимая якорь.
– Лучше дай ему еще одну банку.
– Цель оправдывает средства, – согласился Андрей. – Кажется, так утверждали революционеры?
Яхта покинула лагуну под ружейный салют. Когда они отошли достаточно далеко в море, слева по борту показался небольшой островок с одинокой пальмой, которая низко склонилась к океану, будто любуясь своим отражением. Андрей оглянулся на храпевшего в шезлонге бандита и свернул к острову.
– Пусть начнет с революции на отдельно взятой территории, по-ленински. Хотя Троцкий этого не одобрял.
Новый вождь мирового пролетариата очнулся на необитаемом островке, разбуженный тревожными криками чаек. И очнулся вовремя, потому что к нему почти уже подобрался огромный морской крокодил. Главарь едва успел влезть на пальму. Кругом было пусто, и пролетарских масс, жаждущих мировой революции, не наблюдалось. Зато вскоре к первому крокодилу добавилось еще несколько. Эти зубастые твари расположились вокруг, явно желая отведать пролетарского тела.
Главарь продержался на пальме двое суток, пока его, еле живого от голода и страха, не сняли с пальмы американцы. В благодарность он выложил им секретную информацию про наркобарона Фернандо, кровожадных крокодилов и мировую революцию, которую собирались учинить русские агенты на шикарной яхте. А затем потребовал ледоруб, обещая лично, одним ударом, предотвратить грядущие мировые катаклизмы. Но эти американцы были не военные, а экологи, защищавшие редких гребнистых крокодилов, которые откладывали на этом островке яйца. Идейно ослабшего троцкиста экологи доставили в Австралию и сдали санитарам психиатрической лечебницы...