Заплатка

В большом городе, в одном из многоэтажных зданий жил особенный мальчик. Он, как и все, ходил в школу, нормально справлялся с учебой, по вечерам делал уроки и смотрел телевизор. Раз в четверть со всем классом ходил в походы. Сносно общался с одноклассниками и ребятами во дворе. Вполне устраивал родителей. Порой они им даже гордились, но тайны его не знали.
У мальчика в груди была огромная дыра, и к тому времени, о котором пойдет речь, эта дыра даже кровоточила по краям, от чего Макару, так звали мальчика, приходилось обрабатывать  эту рану и пытаться хоть как-то заклеить отдельные места лейкопластырем с бинтом.
В этом году лето выдалось странное: то знобило от холода, то пот лился ручьями. А с дырой в груди такие перепады погоды переносить еще сложнее. Дыра росла. Всё труднее было прятать её под одеждой, не привлекая внимания. Макар не понимал, что сама Дыра уже давно пытается привлечь его внимание к себе. Она была живая. Он думал, что это болезнь. Болезнь времени, вызванная непониманием окружающих, отчаянием заболевшего, ускоренным темпом жизни. Но рассказать о ней он не мог. Сама Дыра ему этого не позволяла. Перехватывала дыхание, останавливала сердце – только бы он оставался в её власти.
В какие-то моменты Макар набирался смелости, подходил к зеркалу в ванной комнате, поднимал майку и заглядывал внутрь дыры. Он видел сосуды, мягкие ткани, видел пульсирующее сердце. И это завораживало. Он видел, что Дыра уже съела часть лёгких, от чего и дышать-то стало тяжело, а бегать и вовсе невозможно. От костей грудной клетки остались торчащие, гладко обглоданные обломки. Это сразу, когда грудь разорвалась и образовалась дыра, кончики ребер, закрывавших внутренние органы, были острыми, пугали, ранили пальцы при прикосновении и рвали одежду. Но потом Дыра сама их отшлифовала.
Она не была болезнью. Она была болью, которую Макар отказывался принять в себе. Она росла-росла и однажды перестала помещаться в грудной клетке. Она кричала ему о себе: «Заметь меня! Прими! Полюби! Стань благодарным!». Он не замечал ничего, не слышал её, пытался заткнуть поглубже. От этого давления, попыток её задавить, она лишь свирепела и становилась больше, пока не разорвала его самого однажды. Теперь он не мог больше не замечать её. Почувствовал. Увидел. Со временем полюбил: стал ухаживать за ней. Только благодарным стать так и не смог. Не понимал, зачем всё это. Для чего. Даже вопросов таких не задавал. Просто жил с дырой в груди и молчал об этом.
В один августовский вечер, гуляя в парке, он увидел на скамье странную девочку. Она сидела с ворохом тканевых кусочков. Брала по отдельности каждый из них, поднимала перед собой – на уровне глаз –  смотрела на просвет и будто примеряла к проходящим мимо людям. К старичку, опирающемуся на трость. К семейной паре, толкающей коляску с ребенком. К женщине средних лет приложила кусочек ткани к области живота и двигала его в руке, пока женщина шла по дорожке, а потом со словами «Еще рано», положила этот лоскуток в отдельный холщёвый мешок.
Макар стоял на тротуарной дорожке позади этой странной девочки в метрах пяти и наблюдал за происходящим минут пятнадцать. Потом решил сам пройти мимо её скамьи, чтобы попасть в поле её зрения. Он обогнул деревья. Сделал вид, что гуляет, и пошел по дорожке, украдкой поглядывая на скамью.
Стоило ему приблизиться к девочке на расстояние пятнадцати метров, как она стала суетливо перебирать лоскуты, доставать один-другой и отбрасывать каждый, пока не нашла кусок выцветшей ткани, с сыпящимися нитками по краям. Она вытянула руки в направлении Макара, разровняла ткань, прикладывая лоскут к Макару как раз в области груди. Дыра вся затрепетала и толкала его ускорить шаг. Он хотел подчиниться, но вдруг услышал пронзительный крик девочки.
- Стой! Стой!!! – кричала она. – Подойди немедленно!
Макар от неожиданности и требовательности её тона остановился, повернул к ней полное удивления и даже страха лицо.
- Это ты мне? – спросил он девочку.
- Конечно, тебе! – возмутилась она. – Иди сюда. Немедленно!
Макар зачем-то поозирался по сторонам и направился к скамье. Он сделал несколько шагов.
- Что у тебя там? – спросила девочка, указывая на область груди.
- Дыра, - вдруг совершенно беспрепятственно произнес он, продолжая подходить.
- Покажи, - потребовала девочка.
- Чего вдруг? – заортачился Макар.
- Говорю, показывай! – сказала девочка, с напором глядя ему в глаза.
- Не буду! – упрямствовал он, остановившись в двух шагах от скамьи.
- Ладно, - вздохнула девочка. – Садись, - сказала она мягко. – Меня зовут Златка.
- Как? – переспросил Макар.
- Златка. Полное имя Злата, но все зовут меня Златка-заплатка, - улыбнулась она совершенно детской улыбкой. – Но для тебя пока только Златка. Ты непослушный, - укорила она его.
- А чего я должен тебя слушаться? Ты даже младше меня! – Заявил он.
- Младше, да, - согласилась она. – Зато лоскут мой к тебе подошел. Значит, я тебе нужна намного больше, чем ты мне. Вот и должен меня слушаться.
- Ничего не понимаю.
- Садись, - махнула ему рукой девочка. – Тебя как зовут?
- Макар.
- Макар – укусил комар, - серьезно сказала она, складывая все остальные лоскуты в большой холщёвый мешок.
- Чего?
- Я Златка-Заплатка – это моё призвание. Ты Макар-укусил-комар. Это твоё состояние. Что тут непонятного?
- Всё непонятно! – возмутился Макар. – Что еще за призвание? И никто меня не кусал!
- Ты бы себя со стороны видел! – возразила девочка. – Идёшь весь такой будто комарами покусанный…
- Чего? – встал со скамьи Макар.
- Ничего, - махнула рукой девочка.  – Лоскут давай тебе примерять. Видишь, какие у него края неровные и нитки сыпятся.
- И что это значит?
- Что кто-то боль свою прячет.
- Тебе обязательно всему рифму искать? – спросил Макар, садясь на прежнее место.
- А ты заметил, да? – улыбнулась девочка. – Молодец! Не обязательно, конечно, но делу помогает.
- Какому делу?
- Сейчас увидишь. Покажи дыру, а то удеру. И будешь опять со своей дырой гулять.
Макар посмотрел по сторонам, нет ли рядом прохожих. Убедился, что поблизости никого нет, и приподнял майку. Златка внимательно рассматривала дыру, трогала пальцами её края, прикладывала лоскут и вздыхала.
- Нет, ничего не получится, - продолжая свои манипуляции, сказала
она.
- Что не получится? Почему?
- Ты же боль свою не знаешь. И благодарить её не собираешься. Никакая заплатка не поможет. Будешь так жить, пока дыра до сердца не доберется. И всё! - сказала она, перестала прикладывать лоскут к его груди и сложила руки на коленях.
- И что, ничего нельзя сделать? – опуская майку, с отчаянием в голосе спросил Макар.
- Я здесь бесполезна. Ты должен всё сделать сам.
- Что сделать?
- Познакомиться со своей болью.
- Это как?
- Отчего эта дыра у тебя появилась?
- Грудь разорвалась.
- А что до этого было?
- Не знаю. Что-то было, мучило меня, а я всё глубже заталкивал его.
- Глубоко затолкал?
- Глубоко.
- И что там?
- Где?
- В глубине этой?
- Предательство, - неожиданно легко ответил Макар.
- О как! Кого же ты предал?
- Я? – удивился Макар. – Нет, я никого не предавал. Предали меня. Я так верил. Думал, что люди одни, а оказалось, что они совсем другие. Они меня предали.
- А ты?
- Что я?
- Остался им верен?
- Нет. Я их тоже предал.
- Всех?
- Нет. Но многих.
- Молодец!
- Да? – удивился Макар.
- Нет, конечно. Но это твое предательство болит, а не их. Дыра у тебя. У них дыр нет.
- Откуда ты знаешь? Я ведь никому про свою дыру не говорил, так, может, и они молчат? – оскорбился вдруг Макар в ответ на безосновательные с его точки зрения обвинения.
- Может, и молчат, - задумалась Златка. – Может, это у вас семейное. Ты бы спросил у родителей, а? Ну-ка, подними майку, примерю еще раз.
Макар послушно оголил грудь. Девочка приложила лоскут ткани к его дыре и прижала руками. Макар ощутил, как по телу побежало тепло: как будто в область солнечного сплетения начали заливать теплую вязкую жидкость. Она заполнила грудную клетку, потом плечи, брюшину, потекла по рукам и ногам и даже в голову поднялась. Он закрыл глаза. Невольно положил свои ладони на руки девочки. Ощутил, что руки её тоже тёплые.  На мгновение ему показалось, что он совсем маленький ребенок, который только знакомится со своим телом, с самим собой, только начинает познавать окружающий мир. И радуется каждому новому открытию. Каждому знакомству. Он открыл глаза, улыбаясь.
Девочки рядом не было. Под ладонями ощущалась шершавая ткань. Он поднял майку повыше, стараясь рассмотреть свою грудную клетку: края ткани срослись с краями дыры. Еще ощущалось, как всё живо и хрупко под этой тканью. Макар опустил майку. Огляделся вокруг. И куда-то в воздух искренне произнёс:
- Спасибо.






17 августа 2017