971

               Посвящаю Максиму С.
 
В мире случился конец света. Снаружи творится полный хаос. Я работаю в казино, в стенах которого немногочисленные выжившие коротают время за игрой в покер при свечах. Ценнее всего электричество. Его включают ночью, чтобы не-люди не напали врасплох. Они боятся яркого света. Потому днём снаружи более-менее безопасно. Выжившие общаются по рации. Все силовые структуры переформированы в отряд под названием «Чёрные Маски».

- На дилера! -  выхватываю краем уха из глубины зала.

- Стрит..

Осмотревшись в полумраке, я обнаруживаю компанию за дальним столиком справа, а также двух человек, сидящих поодаль. Сегодня народа мало. В последнее время к нам вообще редко заходят люди. Ощущение, что снаружи все вымерли давным-давно. Прогуливаюсь по залу, деликатно осведомляясь у посетителей, не принести ли чего. Покер осточертел. Блэкджек туда же. Мне откровенно скучно. Я прохожу за бар, откупориваю бутылку коньяка, внезапно вздрагиваю на звук открывшейся двери. Надо же, к нам заглянул "Чёрная Маска". Осмотрелся, уверенно прошел в зал, присел за барную стойку и попросил пива. Он выглядел смертельно, нечеловечески усталым. Сидел, молча отхлёбывая холодное пиво, изучающе смотрел вокруг. Я прежде никогда их не видела, о них ходили легенды… Я решила воспользоваться случаем и познакомиться.

- Как тебя зовут? – спрашиваю.

- Девять-семь-один, - отвечаешь ты сухо.

- А имя? – шепчу я заговорщицки.

- У нас нет имён.

- Но ведь когда-то же оно у тебя было? – продолжаю я тихо и настойчиво.

Ты внимательно смотришь на меня, произносишь, подумав:

- Кажется, это было целую вечность назад. Меня звали Максим.

- Ты был полицейским?

- Угу. Им и остался.

Я смотрю на тебя и за твоими цепким жестким взглядом, холодностью и суровостью, за ощущением исходящей от тебя силы, вижу ребёнка – хрупкого, уязвимого и бесконечно потерянного. Мне хочется как-то тебя поддержать. И я говорю тебе:

- Знаешь, ты большой молодец! Немногие сейчас отваживаются выходить наружу, не то что спасать того, кого можно спасти.

Ты слушаешь меня, находясь в какой-то прострации, внезапно резко выныриваешь:

- Пойми, мы сами всё это создали. Заварили эту кашу. Люди сошли с ума. Моральные ценности погребены к ***м. Воспитание? Вот в советское время было воспитание, а сейчас.. Сталина на нас на всех не хватает!

- С его расстрелами и репрессиями? – уточняю, улыбаясь.

Оценивающе смотришь на меня, усмехаешься, продолжаешь:

- Люди изнасиловали свою человеческую природу и матушку-Землю впридачу. Сама посуди, то, во что в итоге выродился род человеческий, - поколение бесконечно далеких от своей сути людей, пустых, как болванки, умеющих только потреблять… Природа просто возвращает своё, -подытоживаешь устало, замолкаешь, делаешь глоток и задумываешься, уставясь в пустоту. Потом медленно, нехотя, произносишь:

- Ты даже близко не представляешь, что там творится…

- А что там творится? – подхватываю я с интересом.

- Людей почти не осталось, – продолжаешь устало,- мутируют со скоростью света. Скоро некого будет спасать.

- Какие они? - мои глаза загорелись любопытством, - я их толком не видела…

- Такие же, как мы. Издали не отличишь.

- А как понять?..

- Ооо, тебе лучше не знать, - невесело усмехаешься.

- Кого поражает вирус? -

- Кого угодно.Чистой воды случайность.

- Ну а ты как считаешь?

- Хм.. Не знаю даже, как сказать… Наиболее испорченных? – устало усмехаешься.

Я улыбаюсь в ответ, наливаю пиво, отношу игрокам, медленно обвожу зал взглядом, спрашиваю озадаченно:

- Что же будет дальше? - Смотрю на тебя в упор, в моём взгляде сквозит обречённость.

- Какая разница? У тебя есть жизнь!

- Жизнь крысы в подвале?! – прерываю я возмущенно.

- И только подумай, ты вольна ей распоряжаться как угодно, - продолжаешь ты невозмутимо, - и, пойми, жизнь - это самое ценное, что нам осталось. Чёрт, я не могу, я что, должен тебя учить?! - Вспыхиваешь ты. Отворачиваешься, допиваешь пиво, встаешь из-за бара и направляешься к выходу.

- Максим? – окликаю я тебя.

- Да?

- Я рада, что ты зашел. Ты прав, людей почти не осталось. Эти, - махаю я в сторону игроков, - не в счет. Я тут с ума схожу, в этой резервации…

- Пойми, пока ты здесь, ты в безопасности, - подытоживаешь ты категорично, благодаришь за пиво и уходишь.

Ты ушел, и чувство горькой досады охватило меня. Ты жёстко контрастировал со всем, происходившим в моей жизни до этого, со всеми людьми здесь, прожигавшими свою жизнь, которая почему-то в разрушенном мире им осталась. Бессмысленная, серая, скучная, ничтожная жизнь! Я никогда не любила этих людей, а за время круглосуточного заточения здесь и вовсе возненавидела. А ты… зашёл передохнуть, чтобы затем снова вернуться на свой форпост, нести службу стража над пропастью во ржи. И ты не боишься не вывезти. Ты вообще ничего не боишься. Кажется, за долгие годы ходьбы по краю чувство страха у тебя атрофировалось напрочь. Со всей пугающей ясностью ты осознаёшь простую, как день, истину: кто, если не ты. Больше некому.

Ты поразил меня. И мне опостылело всё, происходящее здесь. Безопасность, в которой ничего не происходит, - кому она нужна?! Если уж на то пошло, я рождена для чего-то большего. Для свободы! Для свершений! Для удивительных дел!..

Ранним утром я собрала рюкзак, закуталась в лежавшую в подсобке еще со времен, когда здесь водились охранники, толстовку, и бесшумно покинула зал. Я распахнула дверь; в лицо мне ударил рассвет. Первый рассвет снаружи за последние полтора года! Я шла по улицам пустого полуразрушенного города, жадно впитывая солнечные лучи… И тут меня накрыло. Свобода! Я кружилась, широко раскинув руки, подставив утреннему солнцу сощуренные глаза… Я давно не испытывала ничего подобного! Я чувствовала себя умопомрачительно просто счастливой! В какой-то момент я ощутила, что за мной незримо наблюдают. Мурашки поползли по телу.  Я поняла, что нужно что-то предпринять. Причём срочно. Кого-то найти? Уехать отсюда? Но куда? И на чём? Я осмотрелась в поисках какого-нибудь средства передвижения и увидела прислоненный к поребрику велосипед. Беззвучно рассмеялась. Но всё же решила им воспользоваться. Вопрос, куда ехать, отпал сам собою. В предыдущей своей жизни, я часто мечтала об отпуске на море. Почему бы не теперь? Нужно найти тачку. Что-нибудь покушать. Может быть, рацию. Может быть, даже заряженную.
Я наяривала педали, любуясь открывающимся урбанистическим пейзажем – непривычным – для человека, выросшего на этих улицах и покинувшего их, когда дома ещё были домами. Я держала курс на солнце.