Не Могу Молчать

Не могу молчать. 
Взять хотя бы простое: где сейчас юношеская стойкость, переходящая в нетребовательность? К Отечеству, например. Где оно?

(этим коротким эссе начинаю я серию размышлений направленных на воспитание в нашей молодёжи военно-патриотического комплекса, который, на мой взгляд сейчас находится на чудовищно низком уровне)
 
Вы слышали хоть раз за последнее время, чтобы в телевизоре передавали, как молодой юноша или девушка прищемил себе палец дверью в знак протеста против действий Израильской военщины! Нет? И я нет!
А ведь было дело...
Вот помню, бывало, Парамонов так поступил. Прямо на уроке физики перед годовой контрольной из РОНО прищемил дверью указательный палец, да ещё и тыкал потом распухшим пальцем в физичку и спрашивал: - А вот Вы, Марьегоровна, что Вы будете делать, когда к Вам в квартиру заявится Израильская военщина и начнёт Вас пытать? Сразу же всё и расскажете. Потому как не тренировались!
Марьегоровне тогда стало плохо, а контрольную отменили.
Но мы отвлеклись.

Исполнительность и безрассудство.

Эти два краеугольных столпа на которых издревле строится наша военная доктрина. В военное время и в мирных обстоятельствах.
Армейская жизнь или гражданское прозябание. Что выберет для себя начинающий юноша типа Парамонова? Даже обсуждать смешно: конечно же полную приключений и опасностей службу в армии куда его не взяли по причине плоскостопия. Но это неважно.
Кровожадные песни у костра, залпы салюта во время похорон сослуживцев, прекрасные атаки с потерями боевых товарищей три к одному и не менее увлекательная оборона с коэффициентом потерь один к трём! Гром канонады тяжёлых орудий и завывание авиационных бомб. Дизентерия!
Как сказано у поэта: "Вот музыки услада, что юношей ласкает слух..."
Ну, что за чудо, господа!
Стоны раненых и перекличка ещё живых — таким должно быть каждое ваше утро. Поверьте, в армии нет ничего лучше хорошей, крепкой, кровожадной песни по утру. Такой, например, как старинная солдатская песня про Канонира, которую исполняли ещё бомбардиры Петра Первого и кирасиры Александра Великого.
Вообще, я бы порекомендовал этой песней начинать любое своё утро любому роду войск.

Он пушку заряжал
Ай лЮли гей люлИ
И песню распевал
Ай лЮли гей люлИ
Снаряд тут принесло
Ай лЮшеньки люлИ
РукУ оторвалО
Ой лЮли гей люлИ

Но он всё заряжал
Ай люли гей люли
И песню распевал
Ай люли гей люли
Снаряд тут принесло
Ай люшеньки люли
НогУ оторвалО
Ой люли гей люли

Но он всё заряжал
Ай люли гей люли
И песню распевал
Ай люли гей люли
Снаряд тут принесло
Ай люшеньки люли
БашкУ оторвалО
Ой люли гей люли

Но...ооо
Он всё заряжал
Ай лЮли гей люлИ
И песню распевал
Ай лЮли гей люлИ!

Вся песня должна исполняться боевым, залихватским маршем(tempo di marcia) и лишь в конце, приближаясь к моменту эпического оторвания головы юного Канонира, темп исполнения должен снижаться почти до нуля(adagio), голоса поющих должны приобретать характер тревожный, трагический и даже заунывный... Но(!) именно на слове - Но - как бы наперекор всему, это «Но» протяжно переходит в «Он», и бодро начинается новый жизнеутверждающий запев(allegro ma non troppo), примерно так: «Нооо_оон всё заряжал… »—  и после бессмертного — «И песню распевал, Ай лЮли Гей люлИ!» обрывается на максимально радостной ноте.
И звенящая тишина.
И слёзы радости.
И… не могу сдержаться.
Прекрасный образец солдатской песни.
По нашему глубокому убеждению эти великие стихи способны напрочь поднять боевой дух любого личного состава на небывалую высоту по сравнению с которой азиатская решимость хвалёных камикадзе не стоит даже цены повязок на их буйных головах.

Второе:
Сразу же после обязательного хорового исполнения произведений утверждённого репертуара (из методички МО «О работе с личным составом»), обязательно нужна коллективная баня. И индивидуальные кальсоны.
Не трусы-боксеры, не плавки, упаси Господи или даже "семейники", а именно кальсоны. Белые со штрипками.
Этот сугубо мужской атрибут нижнего белья, на неискушённый взгляд — лишённый какой-либо сексуальной привлекательности, на самом деле является мощнейшим орудием для сплочения любого мужского коллектива, не побоюсь этого слова — мощнейшим инструментом подъёма военно-патриотического либидо (Нам доподлинно известно, что ни одна женщина не останется равнодушной при виде голого военного в кальсонах). Уж вы нам поверьте. Вот помню была у нас вольнонаёмная, из местных. Ох была… но мы отвлеклись.
К тому же своим нелепым кроем, своим архаическим видом, кальсоны, как-бы уравнивают новобранцев в предложенных армейских обстоятельствах. После первой же бани у них напрочь возникает то самое чувство единения, чувство армейского локтя «под дых», что традиционно является основой нашей стойкости на поле брани, которой так страшатся враги наши.
Таким образом: именно кальсоны наше главное и тайное оружие в борьбе с любым агрессором! К тому же они являются прекрасным подручным материалом для перевязки тяжёлых ран, которые будут неизбежно получены вами во время боя или прекрасным такелажным материалом для транспортировки вашего гроба в мать-сыру-землю в случае необходимости.

Вера и Право.

О-о! Это пенобетон наших побед: Вера в несокрушимость и силу, и в Право на её применения. Представьте себе Утро в походе. Что может быть лучше, чище и радостней? С первыми лучами солнца бодро суетятся полковые капелланы, протяжно вторят им муэдзины, ласково матерятся каптенармусы.
Братья-старшины тычками выравнивают строй. Отцы-офицеры зябко ёжась в шинели, волком смотрят на бравых орлов-молодцов. Машут кадила, чадят полевые кухни, парят озимые. Прекрасное зрелище.
Чу!
Издалека протяжно разносится из угла в угол: "Для принятия пИ-щи! Поротно! Дистанция на одного линей-наго! первая рота прямо, остальные напра-ВО, Равнение направо, шагом - АРШ!"
Хорошо, однако!
"Песню запе-ВАЙ!"
Дёрнулся строй, выровнялся. Первая шеренга левых сапог разом ухнула оземь и тут кажется, что из самых недр солдатской души волнами стало подниматься грозное, но трепетное:

(andante con moto)
Во поле берёзка стояла
Во поле кудрява стояла

(allegretto moderato)
Люли-люли стояла
Люли-люли стояла

(allegretto)
Некому берёзу заломати
Некому кудряву заломати

(allegretto mosso)
Люли-люли стояла
Люли-люли стояла

Гордость и Слёзы. Ничего не могу с собой поделать.
А и то верно.
Стоит себе берёзка наша. Тоненькая. Стоит одна-одинёшенька, а непоколебима. Никакому супостату её не поколебать. А всё почему? Да потому, что не народилась ещё на свете та вражья сила, что может заломати кудрявую.
Невозможно-с, господа. Никак невозможно-с.
А посему издревле почитают у нас за единицу измерения непоколебимого стояния в поле, как один Люль.
Да-да! А отсюда, для обозначения грубого отпора непрошеным агрессорам и выражение такое пошло — «Дать Люлей».
Как говорится: Люль тебе, вражья морда, а не берёзка!

P.S.
В следующем эссе мы рассмотрим портянку в историческом контексте. Способы их наматывания, аспекты возникновения карго культа портянок, как одной из мифологем современного мира, а также возможное участие портянок в создании новых скреп для сплочения и обобщения.