Чудище

- Эх, ребятки, - начал свой невесёлый сказ дед Макар.

- Было время, когда жил народ у нас на  Урале спокойно. Землепашеством занимался, охотничал. Да стали появляться то тут, то там чудища. Вот и мой дед рассказывал. Приползло к ним это зло, чудище многоглавое. Прежде потребовало воды вдоволь для себя. Устроили мужики запруду на речке, пруд громадный. Дальше – больше. Чем кормиться стало? Возят подводами ему то, что требует. Кажен день без передышки. Не всё подряд. Надобно породу этому ироду, породу определённую выискивать. Ладно бы только это. Души человеческие стало забирать. А потом попробовало кровь и во вкус вошло. Пошли гибнуть людишки, а ничего поделать с ним не могут.

Опять же дед вот наш. Счастливо, говорит, отделался. Только обе руки отдал. Сам жив остался. Стал с той поры дома сидеть. А мы, внучата, за ним, полуслепым, досматривать.

Пошёл вместо него мой отец. И начал таять с той поры. Перестали мы его видеть весёлым. Утром чудище, за ночь оголодавшее, орёт на всю округу, созывает к себе. Попробуй, не подчинись! Уходит тятенька, а нам строго-настрого запрещает приближаться к этой напасти.

Видим издалека, как пускают его четыре главы огонь и дым. Да уханье стоит весь день. Ух-ух, ух-ух! Знать сердце его. Стучит так без передышки. В один из таких дней забрал отца идол многоглавый.

Настал мой черед пойти к нему в услужение. Как самому старшему. А было мне в ту пору 13 годков. Вот и узнал, что за чудище. Начал возить ему руду. Потом кидать в глотку уголь, да камни эти проклятущие. А уж стоять рядом, когда изрыгает из себя чугун расплавленный – не дай бог! Здесь долго не протянешь. А дальше молоты многопудовые, да наковальни. Тут тоже не зевай. Мало того, что глохнут люди, так если ещё и замешкаешься…

Долго молчал рассказчик, вспоминая. А закончил так:

- Вот такие они, наши уральские чудища. Не в сказках, а наяву. Ладно, идите. Играйтесь, пока играется, - погладил ребячьи головы своей громадной, как лопата, натруженной рукой дед Макар.

- А мне на покой пора.