Митя

Он обычный парень, как говорят на районе и сейчас, в доску свой. Такой вот простой. Жизнь у него складывалась ох как непросто. Началось с самого рождения. Там всё было так непросто. Но появился Митя, вопреки всему. Сейчас он далеко от нас. Живет в столицах, то в Питере, то в Первопрестольной. Ни в чьих советах не нуждается. Такой вот он.
Я узнал о нём намного позднее нашего знакомства. Старожилы района об этом знали все, но не придавали значения. Я советовался с ним. У меня были проблемы с местными маргиналами. Сам Митяй с ними общался на равных, но отличался порядочностью и человечностью. Его дельный совет:
- Запомни, парень простые слова: Я по-своему живу: по-своему работаю, по-своему отдыхаю. Всё.
Не мог я тогда усвоить этой истины. Оказалось, всё намного проще. Но он это осознал давно и был умнее многих нас, студентов универов. Когда было нужно, мог утереть нос и шпане. Однажды дошло до крайности и Митяй, на удивление противникам, достал из кармана кожаной куртки пушку и направил куда следует. Стрелять не пришлось. Ему бы в фильмах сниматься. Из далека походил на Челентано. Но умным быть ему всячески не давал судьба, а он обходил её неровности легко, что мы не преставали удивляться. Учился в школе для слабоумных восьмого вида. Как утверждал один психолог, парни там простые, недалекие. Могут поверхностно усваивать и выдавать информацию, а вникать в глубину не позволяли умственные способности, выявленные с детства. Яркий пример такого выявления известный всему миру Эдисон. В детстве его тоже признали якобы слабоумным. Хорошо о нем тогда позаботилась мать. Чего не скажешь о Митиной матери. Рождение Мити она пыталась предотвратить. В тех далеких семидесятых с медициной дело обстояло совсем не так, как сейчас, и таблетки подвели. Что-то там гормональное. Беременность не прервалась, зато посулили проблемы с дальнейшим развитием, в том числе умственным. Позднее, через год, у Митьки родился брат Вован, вот он то и был желанным. С Митяем особо не церемонились. Чуть заподозрили отклонения в поведении, что-то там было связано с непослушанием, сразу предопределили судьбу. В детских садах Мите было тяжело, и большую часть времени после очередного исключения он проводил на улице. Район возлюбил его и интеллигенты, наблюдая за ним из окон домов, кивали и предопределяли его дальнейшую криминальную судьбину. А Митька, сорванец и тут непослушным оказался. Принял от этих улиц всё положительное, а ненужное плохое отказался перенять. В школе для слабоумных учеба давалась ему легко. Зато Вован страдал от двоек и пару раз оставался на второй год. За всё время учебы в школе для слабоумных ни разу не вызывали мать в школу из-за плохого поведения. По иному всё обстояло у нормального брата. Единственное общее, чему научила их улица – это курить. Всё остальное различалось. Вована часто побивали за предательство, и уже дома Митяй разъяснял ему причины неприятностей. Часто разъяснял он и другим ребятам со двора. Ему было на руку, что взрослые считают его слабоумных. После школы отправился учиться в ПТУ и Вован следом за ним. Вот тут уже Митяй его и превзошел. Теоретические дела спорились не очень, зато на практике Митяй был первый. Вован отлынивал от занятий, и ни теория ни практика не далась. С матерью больше скандалил, а Митяй её жалел и всегда помогал. Однажды вместе с соседом покрасили забор облупившийся забор детского сада. Краску выкрали со склада, но Митяй принимал участие только во время покраски. Раз украли – надо пустить в дело. Это было его идея. О краже потом быстро забыли. По сегодняшним меркам это выглядело смешно: малолетняя шпана крадет из чужого гаража фасадную краску, а потом, переодевшись в рабочую одежду дружно красит забор детского сада. Эдакие маргинальные Тимуровцы – сорванцы. К этому поступку отнеслись с пониманием. Вот тебе и рабочий класс! Будь ты хоть кем, а ближним помоги. Кроме улицы были ещё книги, фильмы, героические рассказы тех же уголовников. Не все они были конченными потерянными людьми.


Позднее нежеланный старший брат уже жил с женщиной, имеющий взрослого ребенка от первого брака. Детей у них совместных не было. Он был нужен ей, только из-за денег. Сильно её коробило, что окончил школу для слабоумных, универ ему не светил. Уличные университеты были всегда не в счет, только это не про Митяя. Вован ещё до брака успел наделать детей, а потом угодить в тюрьму за кражу. Все считали, что первым сядет непременно Митяй, это же он как губка впитывал нравоучения бывших уголовников и никому даже в голову не приходило, что там тоже бывают полезные знания. Вован старался всё познать сам и никого никогда толком не слушал, даже родного старшего брата. Многие ребята из дворовой кампании отправились в места не столько отдаленные. Одни за кражи, другие за убийства. Веселые были ребята. Кругом была чернь. Митяй очень правильно поставив себя не поддавался ни на какие провокации. Когда надо было, приходилось помахать кулаками, кого нужно поставить на место, иначе  было никак. Вован же оказался слабее, и слабое внешнее сходство было единственным, что их роднило уже во взрослой жизни. Поняв, что дальше жить бессмысленно, Митяй расстался с женой и тут же нашел другую любовь. Вопрос о детях отпадал сам собой. Он их любил, заводить не решался.
Быть другом Митяя считалось почетным. У меня же произошло это случайно. Доброе расположение помогало решать уличные трудности. Потом мы стали разъезжаться кто куда. Многие удивились, когда узнали, что Митяй покорил столицу. Руки у него с детства росли, откуда надо.

Прошло ещё несколько лет, и как выяснилось, Митяй освоился в северной столице. Обстановка там оказалась для него более привлекательной. Нашелся там, подальше от центра, где станция Ломоносовская, закуток, очень напоминающий тот самый район, где вырос Митяй. Попав туда случайно, когда проходил мимо, он не мог этого не заметить. Вон, говорит, дома такие же как у нас, всё один в один. Экономическая обстановка дома не складывалась и возвращаться не посчитал нужным. Пусть другие умники, там, откуда он родом, чешут языком, как плохо,  и остаются при этом на прежнем месте. Они считают: дуракам проще. Только кто на самом деле дурак?