Арабский ёж

Конец 1987 года, седьмой год ирано-иракской войны... Сводки с фронтов пестрят цифрами: «в минувшие сутки наши славные соколы совершили 1400 боевых вылетов, уничтожив важные узлы коммуникаций в тылу врага... В акватории Арабского залива потоплены три иранских танкера... Подожжены нефтеналивные терминалы на острове Харк... Продолжаются ожесточенные бои в районе города Ханакин (зона ответственности 2-го армейского корпуса). Враг предпринимает отчаянные попытки овладеть подступами к городу Басра (6-й армейский корпус)».
Армейские операции шли одна за одной, о начале новой обыватель мог легко догадаться по вереницам грузовиков IFA производства ГДР со свежим подкреплением в кузовах, навстречу им мчались с воем и мигалками камуфлированные «скорые» с ранеными, а потом, все чаще встречались бело-рыжие такси с гробами на крышах. В населенных пунктах заметно прибавлялось количество черных флагов, вывешенных из окон в память о погибших в этой семье.
Тем не менее, в сводках Верховного главного командования Ирака звучали все более громкие цифры военных успехов и находили проводимым армейским операциям соответствующе торжественные названия. На смену операции «Великий урожай», преследовавшей целью восстановить контроль над утерянной приграничной полосой в секторе Мейсан, пришла операция «Мать всех битв», призванная отбить полуостров Фао. Сам по себе Фао был не интересен никому, даже населяющим его болотным арабам. Но он открывал иранцам возможность нанести удар по Басре этаким хуком, а этого допустить было нельзя.
Группа в составе 5 советских офицеров, в которой я был старшим переводчиком, занималась боевой подготовкой частей Республиканской гвардии (РГ) Ирака. Мы были на особом положении:  у нас практически не было ограничений в передвижении, а  куратором был лично командующий РГ генерал Айяд Халифа ар-Рави, который несколько раз в месяц приезжал «контролировать процесс». После того, как он стал приезжать совсем часто, причем с ним были командиры дивизий,  нам стало ясно – готовится что-то серьезное.
Но даже наш старший группы, полковник Валерий Александров, не сдержал изумления, когда командующий потребовал: вести стрельбы, включая танковые и артиллерийские,  только штатными боеприпасами, никакой имитации и послаблений, никаких ограничений в расходе боеприпасов, ГСМ и моточасов. Единственный лимит – «всего лишь» 140 ПТУР «Малютка»! У Александрова отвисла челюсть – в Советской Армии столько не выделяли на боевую подготовку военного округа 1-го разряда на весь годовой период обучения!
Однажды вечером к нам пожаловала очередная делегация, в составе которой, помимо привычных генералов, был толстый дядька в дашдаше (длинная просторная белая рубаха до пят) и укале с куфией (туго сплетенный черный жгут из верблюжьей шерсти, двумя кругами закрепляющий на голове платок из выкрашенного в клетку хлопка). Военные обращались к нему уважительно, называя шейхом.
Солнце было на закате, все были уставшими, в ушах звенело от выстрелов, и очередная необходимость вести политкорректные разговоры никого не прельщала. Но отказаться было нельзя, в центре быстро накрытого стола появились несколько бутылок виски. Уже через полчаса беседа приобрела оттенок искреннего дружелюбия, а через час пошли тосты во славу советско-иракской нерушимой дружбы и нашего оружия, которое так великолепно освоили храбрые иракские воины.
Улучив паузу, один из генералов спросил Валеру о способах остановить наступление танков противника на открытой местности. Валера стал перечислять эскарпы, контрэскарпы, минные поля, огонь противотанковой артиллерии, закопанные танки...Увидев гримасу генерала, он остановился.
Понимаешь, - начал тот снисходительно – это все мы давно применяем… Нам бы чего-нить этакое, простенькое, но эффективное...» - И он мечтательно посмотрел в черное небо с мириадами искрящихся звезд. Все машинально поглядели туда же. «Есть такая фигня!» - заявил Валера и предложил налить. Понятно, это было исполнено еще быстрее, чем его пожелание обновить мишенную обстановку.
Валера начал издалека – он долго воодушевленно рассказывал о разъезде Дубосеково, 28 героях-панфиловцах, генералах Карбышеве, Панфилове, а также истории военной инженерии в ВС СССР. Иракские военачальники искренне пытались понять суть, ящик пустел. Наконец Валера приступил к сути – он нарисовал на листе бумаги крест, потом наискось наложил на него другой – получилось что-то типа неоформленной снежинки.
«Ёж!» - вскочил молчавший до того начальник инженерной службы дивизии РГ «Багдад», полковник Али, учившийся в Москве. «Так бы сразу и сказал!» - добавил он по-русски, окончательно пробудив уже кемарившего шейха.
«Ну ёж жешь!» - облегченно сказал Валера. Иракские военачальники принялись втолковывать ошалевшему шейху, что именно они хотят получить. Шейх оказался подрядчиком МО и, услышав примерный объем контракта, окончательно вернулся в действительность. Мельком глянув на бумагу со «снежинкой», он заверил, что все будет сделано очень быстро и с превосходным качеством, в точном соответствии с пожеланиями заказчика.
Когда месяца через полтора вновь прибыла колонна песочного цвета «Ленд Крузеров» с военными номерами, среди них выделялся 500-й «Мерс» с номерными знаками Кувейта. Из него важно выплыл тот самый шейх, являя собой воплощение радушия и милосердия. Старший среди прибывших генералов объявил: «Вы предложили отличную идею, и наш друг господин Мухаммед из братского Кувейта любезно согласился выполнить этот важный в стратегическом отношении оборонный заказ!» Шейх при этом демонстрировал флегматизм и отстраненно перебирал чётки, потупив взор.
Далее последовали речевки про единство арабской нации, , а также необходимость одолеть ненавистного врага в лице фарисеев, коими являются персы и их сподвижники иудеи. Я почувствовал себя на митинге и уже ожидал здравиц, которые в арабских странах в подобных обстоятельствах обычно заканчиваются беспорядочной стрельбой. В этот момент начальник штаба РГ встал и широко повел рукой: «Прошу, давайте посмотрим, как это работает!». Все стали рассаживаться по машинам, командир бригады по дороге просветил нас с Валерой: идея с противотанковыми ежами нашла одобрение на самом верху, были экстренно выделены необходимые средства в валюте, подрядчиком стал тот самый шейх из Кувейта.
Кавалькада машин с ветерком пронеслась по ровной как стол пустыне к инженерному полигону. Там главным героем вновь почувствовал себя шейх. Достав папку дорогой кожи, он открыл ее на заготовленном месте со схемой установленных противотанковых заграждений. После цветастого вступления до присутствовавших стало понемногу доходить, что мы прибыли на эту вышку, преодолев на джипах глубоко эшелонированную полосу противотанковой обороны, насыщенную новейшими средствами под названием «Ёж».
Генерал РГ начал перетаптываться и озираться, Валеру стала бить нервная дрожь, а я с трудом сдерживался, чтобы не захохотать. Шейх продолжать сыпать цифрами, сколько тонн легированной стали было потрачено, электродов израсходовано и трейлеров задействовано. Начальник инженерных войск гвардейского соединения «Багдад» стал белым лицом и красным белками – страшное зрелище! Надо отдать ему должное, он взял себя в руки и вкрадчиво спросил на чистейшем литературном языке: «Где препятствия? Ежи где?».
«Их тысячи там!» - гордо отвечал шейх, указывая вдаль пальцами с многочисленными перстнями, отливающими бриллиантами И невозмутимо предъявил главный аргумент - ту самую, Валерой от руки набросанную схему – пространственное мышление шейху было неведомо, технологий 3D тогда не было даже в зародыше, и ежи сделали плоскими! После того, как их разложили на полигоне, ветер быстро засыпал их песком и мы даже не заметили, что проехали по ним – машины лишь слегка качнуло. Занавес.