Записки о взрослом Доле Коликове 2-1

Это последние записки о Доле – о Николае Доликове, моём друге детства. Его уже нет среди нас. На жаргоне Угрозыска он считается «потеряшкой» или официально – пропавшим без вести. Последняя наша с ним встреча поразила меня. Как сейчас принято говорить, я испытал шок и с трудом, словно во сне, воспринимал его слова. Но всё же, когда Колька уже собрался уходить, я у него спросил:
- Можно ли мне обо всём этом кому-то рассказать?
На секунду он задумался. Затем рассмеялся тем своим обычным смехом, к которому я привык ещё со школьной скамьи, и ответил:
- Рассказывай, Серёга. А ещё лучше напиши… Точно! Будь другом, напиши! Обязательно! Ведь у тебя уже есть обо мне рассказики.
- Есть. Я их в Интернет выложил. «Записки о Доле Коликове» называются… Значит, написать всю правду?
- Конечно! Только выложишь в сеть продолжение своих записок после того, как мы отсюда… отсюда исчезнем. Договорились?
И вот через две недели мне стало известно, что Колька, его жена и дочка – Людмила и Алёнка стали «потеряшками». Я взял на работе отпуск за свой счёт и написал это продолжение.
Конечно, читатель, ты вряд ли поверишь, что такое возможно. Весьма вероятно, усмехнёшься и воскликнешь: «Вот заливает! Ну и фантазёр же этот сочинитель-кнопкодав!» А может и того хуже, подумаешь о психическом нездоровье автора. Верить или не верить - дело твоё. А моё дело - исполнить просьбу друга.
Итак, дополняю «Записки о Доле Коликове» тремя новыми историями о моих последних встречах с Колькой, которые произошли после нашего совместного отдыха в Сочи. 


Встреча 1

Прошло, точнее, промелькнуло почти три года после того, как я и Колька вместе со своими семьями отдыхали на Чёрном море. За это время кое-что в моей жизни изменилось. А именно: я окончательно рассорился со своим шефом - главным редактором газеты Альфредом Терентьевичем и нашёл себе другую работу. Жалко, конечно. Но всё течёт, всё изменяется: тиражи нашей газеты с каждым днём уменьшались из-за плохих продаж и соответственно уменьшались зарплаты её работников. Отсюда и нездоровая обстановка в коллективе, отсюда и ссоры со скандалами. В общем, я устроился на «купи-продайскую» фирму и из журналиста переквалифицировался в менеджера. А Колька сначала обосновался в Новосибирске. Но там что-то не срослось, и он переехал в Самару, где стал работать в каком-то НИИ. Чем он там занимался, я особо не интересовался – ведь с журналистикой уже покончил. Да и Доля особо о своей научной деятельности не распространялся. Наши с ним разговоры по Скайпу были редки и скоротечны, а содержание сводилось к следующему: «Привет-привет!», «Как дела? Как жена? Как детёныш?», «Крутимся-вертимся?.. Значит, всё нормально?.. И у меня, в целом, тоже», «Ну, давай! Держимся! Пока!»
Но вот руководство фирмы наконец-то доверило мне провести первую самостоятельную и масштабную сделку. Чтобы она состоялась и не накрылась медным тазом, я немедленно улетел ночным рейсом в Самару. 
Командировка удалась! В то утро я был в ударе: обаятелен, красноречив, убедителен. Всего двадцать пять минут общения с начальником отдела снабжения данного предприятия - и мы пришли к консенсусу, а в файле моей папки появился весьма выгодный для нашей фирмы договор. Можно было возвращаться домой. Но уж если меня судьба так неожиданно закинула в Самару, почему бы не встретиться с Колькой?
- Серёга?! – удивлённо спросил он, отвечая на мой звонок. – Привет!
Это его удивление намекнуло мне, что я позвонил не вовремя - всё-таки одиннадцать часов рабочего дня.   
- Привет, Доля! Наверное, помешал? Ты на работе?
- Нет, я дома.
- Значит, не очень занят?
- Да как сказать… А что ты хотел?
- Хотел с тобой встретиться. Я в Самаре.
- Вот те и раз! – радостно воскликнул Колька. – Так что же ты так издалёка: «помешал», «на работе». Давай дуй ко мне! Ты где сейчас?..
Следуя его рекомендациям, я уже через двадцать минут вышел из маршрутки на нужной остановке и перешёл на другую сторону проспекта. Как и было договорено, он ждал меня у входа в супермаркет «Перекрёсток».
- Доля!
- Серёга!
Мы похлопали друг друга по плечам. 
     - А ты всё такой же, - заметил я: - те же веснушки на носу и на щеках, те же уши-локаторы, та же улыбка. Только лысина стала больше.
- И ты всё такой же, - ответил Колька и, решив не оставаться в долгу, добавил: - Только живот стал потолще.
- Как ты можешь такое говорить?! – шутливо возмутился я, максимально подтягивая свой подчерёвок поближе к позвоночнику. – Ведь нет же никакого живота… почти.
- Да расслабься ты, жиропас, - Колька хохотнул.
- Это вовсе не жир. Это специальная энергетическая субстанция, покрывающая клетки моего пресса. 
- Хорошо ответил, - Колька продолжал смеяться: – По-научному! Ладно, пошли… Только не обессудь: у меня дома сейчас немножко пыльновато.
- Ремонт?
- Да какой там ремонт! Просто небольшое квартирное благоустройство. Людмила с Алёнкой сегодня поехали в гости к знакомым на дачу, вот я и решил заняться. Коллега по институту мне помогает.
- А как же работа?
- Мы сейчас в подвешенном состоянии. Сначала дали на нашу тему серьёзные деньги. А теперь заявляют, что ни копейки нет. Куда бабло делось, нам не сообщают, так что пока работаем в режиме: хочешь – приходи на работу, хочешь – сиди дома.
Некоторое время мы шли молча.
- Постой… - Колька приостановился. – Серёга, у меня дома из напитков только чай, кофе и минералка. Я-то небольшой любитель алкоголя, особенно в такую жару… Давай куплю тебе пива?.. Или ты хочешь что-нибудь покрепче?
- Ни в коем случае, - я мотнул головой. – Ты ведь сам говоришь, очень жарко. К тому же, через четыре часа у меня самолёт. Так что, Доля,  обойдёмся твоим кофейком и минералкой.   
* * *
Колькина квартира находилась на четвёртом этаже девятиэтажки.
- Проходи, - сказал он, распахивая передо мной дверь. – И знакомься.
- Виктор.
- Сергей, - я пожал руку вышедшему нам навстречу парню примерно нашего с Колькой возраста.
- Хочешь, присаживайся в кресло, - предложил Колька, - хочешь, соверши променад по моему жилищу.
Променадить, в принципе, было негде: обычная небольшая двухкомнатка с самой необходимой мебелью и без всяких там европонтов. В зале на «небольшую пыльноватость» указывали веник и совок, заполненный бетонным крошевом, лежащие на полу молоток и зубило, небольшой мешок с надписью «Цементно-песчаная смесь», да миска с остатками этой самой смеси, разведённой водой.
- Рукодельничаете, значит, – подвёл я итог осмотру квартиры. - Жарковато у тебя, Доля, кондёр бы не помешал.
- Так мы же его и делаем, - ответил Колька и кивнул на верхнюю часть стены.
Я поднял голову и под самым потолком увидел небольшое отверстие диаметром не более десяти и глубиной около пяти сантиметров, обмазанное внутри и по контуру свежим бетоном.
– Наверняка цемент уже схватился, - подал голос Виктор. – Для гарантии подождём ещё минут двадцать и начнём.
Насколько я знал, чтобы установить кондиционер, в несущей стене дома перфоратором сверлилось несколько сквозных отверстий для крепления кронштейнов и прокладки трубопроводов. Но причём здесь небольшое углубление в простенке между комнатой и кухней? 
- Вы прикалываетесь? – решил уточнить я. – Вы в эту дырку хотите вставить кондёр?
Виктор усмехнулся, Колька рассмеялся.
- Серёга, не парься, - сказал он сквозь смех. –  Скоро всё увидишь. А пока у нас есть двадцать минут, давайте выпьем кофе.
Выпив на кухне кофе, мы вернулись в залу. Виктор встал на табурет, потрогал стенки проёма и обратился к Кольке:
- Начнём-с, пожалуй.
- Начнём-с, - ответил Колька, выволакивая из кладовки старенький чемодан средних размеров. 
Этот древний раритет он поставил на стол и открыл. Изнутри чемодан своим экраном и панелью с несколькими кнопками напоминал ноутбук. Из отсека рядом с кнопками Колька выудил какую-то трубу и четыре свёрнутых провода. Одни штекеры проводов он вставил в гнёзда рядом с экраном, другие – подсоединил к трубе и передал её Виктору, всё ещё стоящему на табурете.
- Диаметр нормальный? – спросил Колька. – Может быть, нужна прокладка?   
- Обижаешь, начальник, - шутливо ответил Виктор, вставляя трубу в стену. – Дупло выполнено качественно и, как говорил товарищ Бендер, на высоком идейно-художественном уровне – никаких прокладок не нужно. Можно настраивать.
Колька нажал на несколько кнопок, и на экране появилась какая-то таблица, за ней - другая, затем на чёрном фоне появились очерченные белым цветом контуры материков Земли. Виктор тоже склонился над чемоданом, что-то стал подсказывать Кольке и диктовать какие-то числа. Один раз они даже заспорили. Из-за широких плеч Виктора рассмотреть, что происходило на экране, я уже не мог. Хоть меня и разбирало любопытство, но маячить за спинами двух занятых делом научных сотрудников и доставать их расспросами – это моветон. Поэтому я молчаливо барражировал в отдалении от стола, всё же исподтишка пытаясь что-нибудь увидеть или услышать.      
- Фу-у, - облегчённо выдохнул Колька минут через пять. – Настроили.
- Настроили, - согласился с ним Виктор, отодвигаясь от экрана. – Можно сшивать.
Колька защёлкал  кнопками. Экран потемнел, под ним зажёгся ярко-красный индикатор, а сам чемодан монотонно загудел.
- Ребята, если вам нужно что-то сшить, могу помочь, - включил я дурака. – Давайте иголки и нитки. 
По смеху Кольки и Виктора мне стало понятно, что моя шутка удалась.
- Ну, если ты можешь сшивать пространство, - ответил Виктор, - тогда помогай.
- Пространство?! - я очумело посмотрел на Кольку.
  - Потерпи, Серёга, - сказал он. – Через полчаса мы тебе кое-что покажем. Может, ты голодный? Яичницу будешь?
Я замотал головой, уселся в кресло и поинтересовался:
- А где у тебя телевизор?
- Да на кой он. У меня и у Людмилы – ноутбуки, у Аленки тоже свой персональный комп имеется – я ей свой  старый отдал, а зомбоящик нам ни к чему… - Колька сел на диван и предложил: - Расскажи, Серёга, что у тебя нового. Кого из наших видишь?.. 
Минут сорок мы лениво почёсывали языками: вспоминали школьные годы и друзей-одноклассников,  поинтересовались друг у друга делами на работе и в семье. Виктор в разговоре не участвовал. Он ковырялся в своём смартфоне и несколько раз выходил на лоджию покурить.
Но вот пропищало встроенное в чемодан устройство, а на его экране появилась контурная карта Земли. В нижней части этой карты мигала какая-то точка.
- Готово! – произнёс Колька, подошёл к чемодану и, нажав на кнопку в центре панели, сказал Виктору: - Вынимай!
Виктор влез на табурет, вынул и передал трубу Кольке, а затем, заглянув в «дупло», тоже сказал:
- Готово!
- Что готово? – не выдержал я.
Виктор скакнул с табурета, кивнул мне на «дупло» и сказал:
- Посмотри!
Я влез на табурет и осторожно заглянул в дыру, держась на расстоянии от стены: всё-таки опасался какого-нибудь розыгрыша. Но затем придвинулся вплотную и стал смотреть то одним, то другим  глазом. Если сказать, что я офигел, то это будет очень мягко сказано. 
- Что ты там видишь, Серёга? – как будто из другого мира послышался Колькин голос.
- Море и льдины, - выдавил из себя я, находясь в прострации: – А на одной льдине сидит какое-то животное, на волнах качается: то ли морж, то ли тюлень какой-то… Спрыгнул… нырнул под воду… И чайки… Доля, я даже их крики слышу… И из дырки свежий воздух… прямо-таки холодный… морем пахнет…   Что это, Доля?
- Это Антарктида.
- Что?.. Какая ещё Антарктида?.. Настоящая Антарктида?..
- Не тупи, Серёга, - Колька усмехнулся. – Хотя понимаю, что ты сейчас испытываешь. Этот прибор сшивает пространство. Ну, как тебе объяснить… В общем,.. с помощью этого прибора мы соединили точку на стене моей квартиры с точкой за тысячи километров. И эта точка находится в воздухе как раз над побережьем Антарктиды на высоте пятидесяти метров.
С минуту я осмысливал сказанное Колькой, затем всё-таки решил уточнить:
- Значит, с той стороны дырки Антарктида и океан?
- Точно, Антарктида и Индийский океан. 
- И если я вставлю в дырку палец?..
- То твоя основная часть будет находиться у меня в квартире, а кончик твоего пальца появится над Антарктидой.
Я не удержался и на несколько секунд вставил в «дупло» указательный палец. Колька и Виктор заржали. 
- Хорошо там - прохладненько, - сказал я, полностью возвращаясь в Колькину квартиру.
Постепенно мой шок стал проходить. Всё ещё созерцая волны и льдины, я спросил:
- А если отверстие расширить? Взять, допустим, кувалду и разбить вокруг него стену. Тогда ведь «дупло» увеличится?
- Отличная идея! – Колька саркастически хмыкнул: - Только «дупло» никак не увеличится. Оно останется по размеру таким же и будет висеть в той же точке, даже если вокруг него совсем не будет бетона. А вот стену между кухней и комнатой ты  мне своей кувалдой разнесёшь. Моя жена будет очень недовольна… Давай-ка мы лучше вместо кувалды возьмём вентилятор и … - произнося это, Колька достал из ящика серванта миниатюрный диск с лопастями и подошёл ко мне. – Слезай, Серёга, хватит! А то ты своим пальцем всю живность в Антарктиде распугаешь.
Я послушно освободил табурет. Теперь на него влез Колька, осмотрел и заглянул в «дупло». Затем установил вентилятор и включил в сеть. Послышалось едва слышное жужжание. Мы втроём встали у стола, наблюдая за работой «кондёра» и чувствуя, как сверху постепенно начинает опускаться приятная прохлада.
     - Я его переделаю, - сказал Колька, кивнув на вентилятор. – Поставлю фотоприёмник, чтобы пультиком запускать, сделаю три или четыре режима скоростей… А что, орлы, не прогуляться ли нам снова по кофею?   
* * *
Когда Колька занёс в комнату чашки с кофе и вазу с печеньем, я спросил у него:
- Доля, а сколько оно стоит?
- Что – оно? Кофе или печенье?
- Это ваше чемоданное оборудование.
- Так-с, - Колька в задумчивости возвёл к потолку глаза. – Приблизительно, как три ноутбука среднего класса. В принципе, не очень дорого.
- Круто! А научиться им пользоваться сложно? Например, мне?
- Пустяки! Дня три стажировки и без всякого напряга сможешь сотнями клепать такие сшивки.
- Только с Антарктидой?
- Да с любой точкой Земли.
- Так что же вы до сих пор торчите в НИИ?! Патентуйте своё изобретение, берите кредит в банке и открывайте фирму по  производству этих ваших чемоданов и по установке кондёров нового типа. Представляете, какой размах?! Ведь в каждом крупном городе, особенно на юге, можно будет организовать ваш филиал. Да вы уже через год олигархами станете.
Виктор хмыкнул и покачал головой.
- Какой ты был, Серёга, такой и остался, - сказал Колька.
- Какой – такой?
- Такой наивный. Представь: ты крупный поставщик кондиционеров с сетью магазинов, складов и ремонтными мастерскими. У тебя отлично налажен бизнес, всё кругом схвачено. Но вдруг появляется конкурент и начинает стремительно развиваться. Твои действия?
- Ну-у,.. – я понял, куда клонит Колька, и вынужден был сказать: – Придётся нанимать бандюков.   
- Уголовники – это мелочь, не твой уровень. Зачем тебе с ними связываться. Лучше пойти к чиновнику, которому регулярно даёшь откаты, и рассказать о возникшей проблеме. А он уж сам решит, как убрать твоего конкурента – для этого полно всяких разных государст-венных структур, начиная от налоговой и заканчивая полицией. Хотя, в принципе, копы могут воспользоваться и услугами бандюков. 
Колькина логика была железной, однако сдаваться не хотелось:
- Но ведь чиновник должен понимать, что это важное для всех людей мира открытие. Это переворот в научно-техническом прогрессе и…
- Да плевать хотел чиновник на научно-технический прогресс и всех людей мира вместе взятых, - перебил меня Колька. – Ему главное – урвать побольше бабла пока он сидит в своём должностном кресле. Дома, машины, яхты, жёны, любовницы, учёба детей за рубежом – всё это сейчас висит на его бедной чиновничьей шее. И надо денежку на безбедную старость отложить. А потом – хоть потоп!
- Серёга, ты что-нибудь слышал о технологиях нейтрализации и утилизации радиоактивных отходов? – спросил у меня Виктор.
- Да как сказать,.. – уклонился я от прямого ответа.
- Киевский профессор Высоцкий, а за ним учёные из Казани Курашов и Сахно разработали биологический способ превращения радиоактивных веществ в, скажем так, вещества безопасные. Очень дешёвый, но результативный способ: в водный раствор запускается особый вид бактерий, которых полным-полно на побережье Чёрного моря, и этим раствором можно заливать зараженную радиацией территорию или радиоактивные отходы. Казалось бы, бери и очищай район Чернобыля, перерабатывай на любой атомной электростанции её отходы и не отвози за тридевять земель для захоронения. Представь, какая экономия денег! Но кто-то заинтересовался этими разработками? Даже доклад Курашова и Сахно в 2016 году на конференции в Цюрихе не изменил ситуации.
- Почему?
- Потому что на утилизацию радиоактивных отходов из бюджетов государств выделяются кругленькие суммы, исчисляемые десятками миллионов долларов. И чиновникам по барабану на экологию, и на то, что будет потом. Им главное – сегодня сидеть на финансовых потоках и заниматься распилом бабла. 
- Увы, Серёга. Виктор прав: сейчас главный бич нашего общества – это коррупция, - сказал Колька.
- Ну, это у нас, - попытался возразить я. – А вот на западе…
Колька рассмеялся:
- Уж поверь мне, на западе точно такая же ситуация. Профессору Руджеро Сантили –  одному из создателей адронной физики угрожали до тех пор, пока он не свернул все свои работы по программе нейтрализации радиации. А известного врача-онколога Тулио Симончини вообще посадили в тюрягу – представь, какой бы он нанёс удар по прибылям транснациональных фармацевтических корпораций, если бы смог доказать, что рак можно лечить обычной дешёвой содой.
- Значит, технологическая сингулярность нам не светит?
- Светит, но не всем, - ответил мне Колька.
- Что ты этим хочешь сказать?
  - То, что вероятнее всего, сингулярность уже существует. По крайней мере, уже имеются некоторые разработки, которые могут её составить. Но эта сингулярность не для всех, а для избранных. Думаю, всё-таки есть секретные лаборатории, которые занимаются и альтернативными источниками энергии, и телепортацией, и эликсиром молодости, и бессмертием, и поиском параллельных миров. Только все эти исследования делаются не для основной массы населения Земли. Для основной массы – телеящики, электронные игры, и другие виды мнимых удовольствий. Неспроста же во всём мире упало образование и понизился уровень знаний подрастающего поколения. А главное направление нашего времени: поменьше людей мыслящих и что-то созидающих, побольше - потребляющих.
- Потребляющих?.. – на автомате повторил я, беря из вазочки печенье: - Хорошо, Доля. Будем считать, что я – среднестатистический  не созидающий потребитель, зарабатывающий себе на жизнь перепродажей. Пусть! Но ты ведь – учёный, долгое время работал за границей, а сейчас сидишь в этом умирающем НИИ. Почему бы тебе не устроиться в такую секретную лабораторию?
Несколько секунд Колька молчал, видимо задумался над ответом:
- Знаешь, Серёга, возможно, раньше я бы и хотел устроиться в подобную лабораторию. Но мне уже не хочется работать на какую-нибудь шайку олигархата - я уже не тот, что вчера. И мир, в котором мы живём, тоже становится другим. Да, у нас в НИИ сейчас почти нет работы, зато много свободного времени. Плюс – пусть и старенькое, в основном, совковое, но ещё хорошее оборудование. Вот мы и работаем сами на себя. И как видишь, кое-что всё-таки делаем, - Колька кивнул на вентилятор, нагнетающий в комнату прохладу.
- Кто это – мы?
- Некоторые мои коллеги по НИИ, да и не только.
- Да уж, - сказал Виктор, допивая свой кофе. – Международное сообщество единомышленников под названием «УГУР».
- «УГУР»? – повторил я. – Что это значит?
- Умные головы – умелые руки, - ответил мне Колька. – Это мы так себя в шутку называем.
Виктор встал из-за стола:
- Мне пора. Нужно ещё заехать на шиномонтаж балансировку сделать.
Я глянул на часы – до моего рейса оставалось чуть менее двух часов – и спросил:
- Как мне отсюда до аэропорта добраться?
* * *
Мы с Колькой вышли на проспект и стали на остановке. Когда показалась нужная мне маршрутка, он хлопнул меня по плечу, пожал руку и то ли спросил, то ли предложил:
- Держимся!?
- Держимся! – ответил я, открывая дверь.
В салоне негромко звучала «Машина времени».  Я не большой поклонник Макаревича, особенно в последние время, но после моего «посещения»  Антарктиды и разговора с Колькой, как-то по-особенному воспринимались слова песни:
- …Я не горю желаньем лезть в чужой монастырь
Я видел эту жизнь без прикрас.
Не стоит прогибаться под изменчивый мир,
Пусть лучше он прогнется под нас.