Преждевременный. Исторический роман. Начало

Синопсис

Что уже знает о Калуге 16-летний  Шура Чижевский, рано оставшийся без матери, прекрасно образованный бабушкой и тётей, не сказать, чтобы с «железным» здоровьем, юноша, переезжая туда в 1913-м году по новому месту дислокации артбригады отца, генерала от артиллерии и потомственного дворянина?

Знает, что это близко от Москвы, а там… там…
Там консерватория и архивы, там Фет и Строганов, там физика и медицина, там… всё…
Что это 30 вёрст от Полотняного Завода, имения Гончаровых… А там… Пушкин! Наконец-то, он узнает, ну, как же так…
Ну, рана в живот… Но не спасти такого человека?!

Как же мало информации о нём, о царе, о Н.Н., о Раевских и др. доходило до его пыльного предместья Варшавы!

Там, в Калуге, в непонятной ему ссылке жил загадочный, краснобородый чеченский имам Шамиль…

Он узнает всё это в полной мере…

Чего пока не знает восторженный, обидчивый, не без амбиций, юноша Шура Чижевский?!

Не знает он, что у обожаемой им России впереди – не лучшая полоса…
Что жить ему придётся среди незнакомых и непонятных ему людей – большевиков, которые его тоже не поймут и оттопчатся на судьбе по полной…

Не знает он, что отец откажется эмигрировать и станет начальником курсов красных командиров, даже Героем Труда РККА…

Никак не мог он знать, что однажды в гимназию на лекцию пригласят чудаковатого, старомодно и бедно одетого, глуховатого учителя с каким-то ворохом доморощенных чертежей…
Какие другие планеты?! Какие звёздные корабли?! Где та Калуга, и где тот космос?!
Но этот учитель перевернёт всю его жизнь…
Циолковский станет до конца жизни Учителем и старшим другом…

Не мог он знать, что доносы на него будут писать не только малообразованные и холуистые соседи-калужане, но и просвещённые московские коллеги-профессора…
Первые - из извечного подобострастия к власти, вторые – из такой же неизжитой зависти…

Не мог Чижевский знать, что появится в Москве такой вождь Сталин, который по доносам же и сломает ему жизнь…

Как он мог знать, что уже в зрелом возрасте среди ужасов ГУЛАГа, наконец-то, отыщет родственную душу, Нину Вадимовну Энгельгардт, и она станет его пожизненным ангелом-хранителем…

А ещё за 16 лет лагерей и ссылок он познакомится с массой колоритных коллег-сидельцев…

Он мог только мечтать и надеяться, но никак не знать, что станет основоположником космической биологии и гелиобиологии, аэроинификации и электрогемодинамики, и сделает много других изобретений и открытий мирового уровня…

Что станет членом академий во многих странах…
Что мировые светила наперебой будут приглашать его к себе в соратники…
Что только лично Сталин заставит его отказаться от Нобелевской премии…
Что его открытия и изобретения и по сей день служат и ещё долго будут служить человечеству…

А ещё он станет поэтом, художником, философом…

Это «там» Александр Леонидович Чижевский – всемирно известный русский учёный… «Леонардо да Винчи 20-го века»…

А у себя дома, в горячо им любимой России, он - «мракобес» и «лжеучёный»…
Народ лишь про лампу-подделку Чижевского и слышит…

Как только могут всё это шебло у власти и их жополизы гнобят его и затыкают ему рот…

По всем законам психосоматики, умер он, так и не выговорившись, от рака полости рта…

Воистину, или страна недоношенная, или Чижевский - преждевременный…


Оглавление

Предисловие автора
Глава 1. Новосёлы
Глава 2. Гений с Коровинской улицы
Глава 3. «Нет памяти о прежнем, да и о том, что будет, не останется памяти у тех, которые будут после нас»
Глава 4. «…и умножающий знанье умножает печаль
Глава 5. Аэроионы из Калуги
Глава 6. «…Лицо полубога выступало за маскою фавна»
Глава 7. «…Была прекрасна – виновата, значит…»
Глава 8. «Где слово царя, там и власть, и кто скажет ему: “Что ты делаешь?”»
Глава 9. «Род проходит, и род уходит, а земля пребывает вовеки…»
Глава 10. «Всё идёт в одно место: всё произошло из Праха, и всё возвращается в прах…»
Глава 11. Академия в Уголке
Глава 12. Живая вода и живой воздух
Глава 13. «… Время молчать и время говорить
Глава 14. Розенкрейцеры
Глава 15.«Ещё ли росс – больной, расслабленный колосс?»
Глава 16. «Этот русский генерал сделан из того материала, из которого делают маршалов»
Глава 17. «… Время войне и время миру…»
Глава 18. Академический смутьян
Глава 19. «… Время разрушать и время строить…»
Глава 20. Леонардо да Винчи 20 века
Глава 21. «… Время рыданью и время пляске…»
Глава 22. «… Время разбрасывать камни и время складывать камни…»
Глава 23. ЗэКа СГ-555
Глава 24. «… Время любить и время ненавидеть…»
Глава 25. «… Время рвать и время сшивать…»
Глава 26. Восемь + восемь
Глава 27. «… Время убивать и время исцелять…»
Глава 28. «… Время плакать и время смеяться…»
Глава 29. «… Время отыскивать и время дать потеряться…»
Глава 30. «… Время насаждать и время вырывать насаждения…»
Глава 31. «… Время обнимать и время избегать объятий…»
Глава 32. Караганда- Москва
Глава 33. Соловки
Глава 34. Институт благородных девиц
Глава 35. Лидия Русланова
Глава 36. Селенобиолог Бадмаев
Глава 37. Пилюли от гелио- и селенотараксий
Глава 38. Тайна изомеров
Глава 39. Шансы нового мира
Глава 40. Допинг от Солнца
Глава 41. Лучи смерти
Глава 42. «… от многой мудрости много скорби»
Глава 43. «… Всему свой час и время всякому делу под небесами…»
Глава 44. Предустановленная гармония
Глава 45. «… Время родиться и время умирать…».
Глава 46. «… Время хранить и время тратить
Глава 47. «Я к вам вернусь, настанут только сроки…»


Предисловие автора

Прошлое, настоящее, будущее…
Светлое или тёмное, близкое-далёкое, счастливое или не очень…
Но всегда живое, преходящее, творимое…
На виду и герои каждого времени.

«Есть люди прошлого, люди будущего, люди вечного», - утверждал Николай Бердяев.

Имеет право быть межвременье – всегда смутное, случайное, непредсказуемое со своими мутными героями…

Забыли про преждевременное…
Скорее всего, не хотим в нём копаться, ибо оно всегда безрадостно и обречённо…

Если преждевременные открытие, философия, искусство или ремесло – они безлимитны, они дозреют, то человек зажат временем, как смертник гарротой…

Печальна судьба преждевременных…

Пресс времени – это молва и мода, каноны и близорукость, косность и инстинкты, традиции и склад-уклад…

Преждевременный всегда одинок…
Стадом выживать легче, поэтому оригиналов выживают, чтобы не мутил воду, не смущал и не возмущал…

У преждевременных во всём – налёт гениальности и эксклюзивности, поэтому они честолюбивы и обидчивы…

Их жгли на кострах, превращая в исчезающий пепел, пытали до отречения, гноили в забвении, и только наивная Вера в святую Истину помогала им выживать…

Семья им помеха, женщины – только те, что за ними в костёр…

Квёлые телом, легко ранимые душой, они любят славу, но больше всего боятся забвения…

Преждевременные всегда упоённо учатся, интуитивно чувствуя: чтобы «выстрелить», нужен солидный базис…

Удалённость их от времени настоящего есть прямая функция от степени цивилизации социума…

Правда, сильный маргинал имеет шанс стать на время вожаком, двинуть прогресс, подтянуть время, только вовсе не факт, что сонному стаду это во благо…

В норме же преждевременность – это осознанная обречённость, но для наблюдателя - отнюдь не тоска, а тайны и интриги…

Они, преждевременные, местами и временами случаются, и как с ними быть – никто толком не знает…

Толпе трудно понять, что выскочки эти – её, толпы, золотой фонд…

Исторический роман «Преждевременный», быть может, лишний раз заставит нас оглядеться и задуматься и где-то даже сориентироваться…

Свои герои у прошлого, настоящего и будущего…

И у преждевременного свои.
Александр Леонидович Чижевский, «Леонардо да Винчи
20-го века», – один из них…

"Великая наука жить счастливо состоит в том, чтобы жить только в настоящем".
Пифагор


Продолжение следует...