Новая жизнь

Часть 1. Начало новой жизни.

В жарко натопленной комнате под гармошку танцуют брат с сестрой.
- Русский, немец и поляк танцевали краковяк, - напевает юноша лет четырнадцати.
- Танцевали так и сяк – не выходит краковяк, - подхватывает девушка пятнадцати лет.
Вдоволь натанцевавшись, брат с сестрой садятся на лавочку.
- Устала, - говорит Раиса.
- Жарко, - обмахиваясь рукой, добавляет Яша.

Сон прерывается. Девушка, разбуженная чьим-то храпом, недовольно переворачивается на другой бок и снова засыпает.

- Райка, не воруй золото, проблем не оберешься! – говорит девушке, прячущей в потайной карман платья более-менее крупный комочек, еще одна женщина с ситом.
- Выдашь, - отвечает Рая.
- Я не выдам, а за других не ручаюсь, - говорит женщина.
На беду девушки жандарм замечает, что Рая спрятала комочек в кармане платья.
- А ну пошли, - говорит он, - Все обыщем, все найдем, что ты у государства украла, - говорит он.

Рая проснулась в холодном поту. Оглядев спящих соседок по бараку, девушка подумала:
«Один-единственный раз украла чуть-чуть золота, выменяла его на сахар и белый хлеб – так теперь всю жизнь это будет сниться. Лучше бы брат мне снился, неплохо же жили до тех пор, пока с ним не разругались».
Раиса снова попыталась уснуть, но уже взошедшее солнце не давало девушке это сделать.
«Мирно же жили, что с Яшкой, что с родителями, пока меня не осудили», - подумала Раиса, - «Школу окончила, поработала маленько гувернанткой. А потом, после ареста и суда, родители начали меня такими словами называть, что уши завяли. Самое приличное, что слышала я – это то, что мне лучше было бы не родиться. И Яшка им вторил, хотя не хотел спорить – просто был молчал. А так все, осудили меня за агитацию – и больше не придется общаться с семьей. Не потому, что больше не увижу их, а потому, что больше не захочу их видеть никогда. Не поддержали меня в трудную минуту, не захотели».
Еще раз перевернувшись, Раиса закрыла глаза и погрузилась в дрему.

Почти полтора года назад девушка была осуждена за агитацию. Ввиду неактивной роли в группе и малолетства Раисы – девушке было тогда семнадцать лет, суд приговорил девушку к четырем годам каторги. Присяжный поверенный, мало участвовавший в судебном заседании, сказал Раисе, что этот приговор можно считать мягким, однако, девушке было это безразлично.
Соучастникам Раисы присудили гораздо большие сроки каторги, что тоже мало волновало девушку – она не испытывала никаких чувств к ее товарищам, не слишком любила это слово, так как не чувствовала с ними единения и участвовала в кружке больше потому, что не любила свою работу гувернанткой у слишком избалованного барчука, а идеи товарищей по кружку вызвали у нее в душе некоторый отклик.
«Не хотел он печенье есть, пирожное требовал!» - в душе возмущалась Раиса, - «А мне хоть бы кто печенье предложил, жалования только на самое необходимое хватает».
Дни на каторге тоже были очень похожими друг на друга. Ни с кем из каторжан Раиса не сблизилась, не решалась обсуждать что-то сокровенное, однако, много слушала. Поэтому, наслушавшись и были, и небыли, в один прекрасный день девушка пошла к одному из жандармов и, помявшись, сказала:
- А давай уединимся, а ты мне напишешь какую-нибудь сказочку, чтобы я на поселение вышла пораньше. Не хочу еще полгода в бараке чалиться*.

*отбывать наказание

Жандарм уже, было, готов был раскрыть рот, чтобы отправить слишком наглую осужденную куда подальше, однако, чуть подумав, мужчина сказал:
- Пошли.
- А давай ты мне сначала все напишешь, а потом и уединимся, - включая пародию на обаяние, сказала Рая.
Не устояв, жандарм написал все необходимое. Оставив у себя на столе документ, они с Раей пошли в другое непроходное помещение.
- Ну давай, раздевайся, - сказал мужчина.
Вдруг испугавшись, ведь она не думала, что все зайдет так далеко – девушка меньше удивилась бы, если бы ее прогнали прочь, Рая не решилась воплотить свое предложение в жизнь и не придумала ничего умнее, нежели крикнуть:
- Помогите, на честь покушаются!
- Юлить удумала! – возмутился жандарм и, рассвирепев, заломил девушке руки за спину и повел ее куда-то.
Сама не своя от страха, Раиса испуганно шла, не пытаясь вырваться.
- Удумала у меня врать так бессовестно, - возмущался жандарм по дороге. Приведя Раю в одно из помещений, мужчина сказал:
- Забудешь у меня все свои идиотские мысли, а если не забудешь – еще разочек повторим.
Еле живая после возмущений разбушевавшегося жандарма, Раиса стояла, прикованная к стене карцера цепями.
«Выпорол», - подумала девушка, - «К стенке приковал. Зачем я все это затеяла?»
С огромным трудом стоя на ногах – прилечь у девушки никак не получалось, Раиса чувствовала, что находится в состоянии, близком к обморочному. Часы и минуты, казалось, тянулись невыносимо медленно. Девушка надеялась, что хотя бы к ночи ее освободят, однако, все надежды Раисы пошли прахом.
Ночь девушка провела все так же стоя – садиться Раиса не могла, а прилечь никак не получалось – мешали цепи. Под утро, еле живая от усталости, девушка придремала стоя, прислонившись лбом к стене.
- Подъем! – вдруг раздался голос жандарма и Рая открыла глаза. Видя, что ее отковывают от стены, девушка была на седьмом небе от счастья.
- Пошли, - сказал жандарм.
С трудом передвигая ноги, Рая вышла в коридор. Пройдя небольшое расстояние и увидев, что ее завели в карцер, девушка блаженно выдохнула и упала на нары.
На десятый день Раю вернули в барак. Девушка не знала, что пока возмущенный жандарм тратил на нее свое время, написанную им бумагу уже заметили другие люди и дали ей ход. Вернувшись обратно и увидев, что документ уже не уничтожить, не привлекая к себе внимания, жандарм, не желая, чтобы кто-то знал, что он был готов незаконным путем помочь сделать послабление режима одной из каторжанок, решил плюнуть на Раю, подумав, что ей все равно досталось сполна.

Прошло несколько месяцев. Уже ничего не напоминало Рае о недавней ситуации и только недобрый взгляд того жандарма и его придирки по мелочам иногда пугали девушку и заставляли ее бояться, чтобы ничего не произошло снова.
- Фиреева, к начальству! – раздался голос жандарма.
Снова испугавшись и вспомнив все свои нарушения, произошедшие за последнее время, среди которых были и попытки саботировать работу, не находившие свой отклик в сердцах других осужденных, и еще одна попытка украсть золото, окончившаяся безрезультатно, ведь, как показалось Рае, на нее в этот момент смотрела охрана, девушка пошла туда, куда ее вели.
- Фиреева, на поселение выходишь, - услышала девушка и не могла поверить своим ушам: неужели ей удалось выйти на поселение раньше срока?
- Нарушение режима было только одно, пару месяцев назад, за попытку саботировать работу, - услышала Рая и подумала, - «Вот, значит, как мне тот эпизод записали».
В мечтах девушка уже видела, как она покидает барак и становится полностью свободной.
«Поддельный паспорт, не мещанский, а дворянский, столица, из которой я уехала почти два года назад, новая жизнь, в которой не будет ничего прежнего», - мечтательно думала Рая, возвращаясь обратно в барак.

Часть 2

В первые же дни после выхода на поселение Рая не стала тратить время даром. Тщательно все обдумав, девушка собрала все свои вещи и, добравшись до ближайшей железнодорожной станции, купила билет и села в поезд. Лишь в вагоне поезда Рая немного успокоилась и, под стук колес, уснула.
На вторые сутки пути Рая немного заскучала. Девушка оглядела безразличным взглядом своих соседей по купе третьего класса и подумала:
«Хоть вагон спальный, а то сидя я бы до столицы не доехала».
По разговорам своих попутчиков Рая поняла, что с ней едет семья, состоящая из матери, отца и дочери, которые возвращаются в Центральную Россию после командировки главы семейства. Сама же Рая представилась барышней, которая едет поступать на какие-нибудь курсы.
«Главное, не болтать о себе много и все будет хорошо», - подумала девушка.
Рая снова улеглась на полку поезда и, отвернувшись к стене, решила думать, какой именно паспорт она будет себе делать.
«Сделать паспорт на свое имя, чтобы не пришлось откликаться на чужое, и записать себя в дворяне, чтобы вопросов меньше было», - подумала Рая, - «Буду представляться девушкой из обедневшей дворянской семьи, которая решила жить самостоятельно, и все будет хорошо».

О гибели царя-освободителя Рая узнала на каторге, о казни народовольцев там же. Оба известия мало затронули душу девушки. Рае не было уж очень сильно жаль ни царя, ни революционеров. Девушка в глубине души посочувствовала тому, что человек, отменивший крепостное право, погиб при подобных обстоятельствах и вздохнула о том, что тех, кто подготовил это убийство, так быстро вычислили и предали суду.
«Всех жалко», - подумала Рая и решила повспоминать каторгу.
Прокручивая у себя в голове день за днем и неделю за неделей, Рая окончательно убеждалась в том, что вся ее жизнь на каторге была совершенно однообразной и единственное, что выбивалось из этой череды будней, так это тот самый эпизод с попыткой обольстить жандарма и то, чем он окончился. Какие-то одиночные или групповые выступления других каторжан мало волновали Раю и девушка совершенно не заостряла на них внимания.
«Как окончила школу, как пошла на работу, так и стала моя жизнь блеклой, неинтересной, пустой», - подумала девушка, - «Мне бы какую-нибудь яркую вспышку, о которой иногда говорили другие каторжане».

Наконец, поезд прибыл к конечной станции и Рая вышла на перрон Петербурга. Немного пройдя по городу, девушка убедилась в том, что он изменился крайне мало с момента ее отъезда.
«Сейчас надо сделать новый паспорт, найти жилье и работу», - подумала Раиса.
Сперва девушка пошла по адресу, который узнала еще на каторге. Именно там, как говорили некоторые каторжане, можно было сделать себе новый паспорт.
- Фиреева Раиса Петровна, дворянка, девятнадцать лет, - монотонно диктовала девушка и подумала, - «Меня никто не узнает, потому что те, с кем я когда-либо имела дела, живут на окраине города, а если узнают – что, неужели у той Раисы не может быть тезки?»
- Морда у тебя не дворянская, не поверят, - сказал человек, занимавшийся паспортами.
- Не твое дело, - огрызнулась Раиса.
Заплатив деньги, с трудом скопленные за два года, Раиса пересчитала то, что у нее осталось - денег с трудом хватало на неделю жизни.
«Надо срочно искать работу», - подумала девушка и начала искать объявления, желая найти место гувернантки с проживанием.

- Мои документы украли вместе с сумочкой, которую я забыла на лавочке, - говорила уже в четвертом доме Рая, - Через десять минут вспомнила о пропаже, вернулась – а сумки и след простыл.
Девушка совершенно не печалилась из-за невозможности использовать свой документ об образовании, рискуя быть разоблаченной – Рая была не слишком старательной ученицей, поэтому тройки были нередкими гостьями в ее аттестате, а пятерок было в два раза меньше, чем четверок.
- Фиреева Раиса Петровна, - задумчиво сказал глава семейства, - Имя какое-то знакомое. Впрочем, располагайтесь, Наталья вам покажет комнату.
Не ожидая такого развития событий и испугавшись от того, что ее имя показалось кому-то знакомым, девушка прошла в ту комнату, которую ей показали.
Комната оказалась довольно скромно обставленной: стол, стул, шкаф и кровать. Однако для Раи, которая привыкла к подобной обстановке, мебель показалась весьма родной и знакомой.
«Неплохая зарплата, бесплатное проживание и питание, что мне еще надо?» - подумала девушка, - «Лишь бы дети были воспитанными либо родители не мешали приучить их к порядку».
На первый взгляд, Лена и Сима показались Рае совершенно обычными детьми: шустрыми, подвижными, но довольно вежливыми.
- Мадемуазель, а мы будем с вами учить географию? – спросила Серафима.
- Будем, - ответила Рая, вспоминая, что по географии у нее всегда была тройка.
- А историю? – вступила в разговор Лена.
- Тоже будем, - ответила Рая.
Немного подумав, девушка решила узнать побольше о семье, в которой ей предстоит работать.
- А кем работает ваш папа? – спросила девушка.
- Наш папа служит в жандармерии и ловит преступников, - ответила Лена.
В душе Раи все оборвалось. Девушка вдруг поняла, почему ее имя показалось хозяину дома столь знакомым и зачем он поспешил так быстро согласиться принять ее на работу, а сам куда-то ушел.
«Сейчас придет с подкреплением и меня арестуют», - подумала Раиса и, решив не выдавать себя заранее, продолжила знакомство с детьми.

Глава семейства вернулся домой через пару часов и, решив не откладывать разговор в долгий ящик, сказал девушке:
- Раиса Петровна, предлагаю вам обсудить план занятий с детьми. Пойдемте, поговорим наедине.
Рая, не сомневаясь, что все гораздо сложнее, нежели может показаться, сразу же пошла за мужчиной. Придя в его кабинет и получив приглашение сесть, девушка вдруг услышала неожиданную фразу:
- Раиса Петровна, давайте вы сначала расскажете мне, как из мещанки вы умудрились стать дворянкой и как успели так быстро вернуться в столицу после приговора суда.
Потрясенная таким вопросом, девушка не проронила ни слова.
- Почему молчите? – спросил Владимир Антонович, - Не ожидали такого вопроса?
- Может быть, я у вас бесплатно отработаю, сколько понадобится, а вы ничего никому не скажете? – с надеждой спросила Раиса.
- Еще не хватало, чтобы моих детей бывшие агитаторы учили, - ответил мужчина.
- Я ведь по глупости попала, меня даже суд пожалел, я на каторге практически половину срока пробыла, - сказала Рая, - Сама ведь еще ребенок, несовершеннолетняя, какая мне тюрьма, какой новый срок?
- Отдайте паспорт, Раиса Петровна, - ответил Владимир Антонович, - Как агитировать – так взрослая, а как отвечать за свои поступки – несовершеннолетняя.
- Владимир Антонович, я так мечтала начать новую жизнь, распрощаться с прошлым! – уже начала плакать Рая.
- Раиса Петровна, пока не отдадите паспорт – не желаю с вами дальше разговаривать, а лопнет мое терпение – пойду, куда следует, и доложу о том, что узнал сегодня же, - ответил мужчина.
Не переставая плакать, Рая сходила к себе в комнату, взяла паспорт и вернулась в кабинет Владимира Антоновича.
- Возьмите, - сказала девушка.
Владимир Антонович взял паспорт Раи и, чиркнув спичкой, поджег его.
- А теперь, Раиса Петровна, слушайте меня внимательно, - сказал мужчина, - Будете проводить занятия с детьми в присутствии моей супруги. Список предметов, которым вы их будете обучать, возьмете у Нины Аркадьевны. Жалования, думаю, вам хватит минимального. А к этому разговору мы еще вернемся как-нибудь потом.

Рая еще долго не могла прийти в себя от того, в чей дом она попала, как потеряла паспорт и что ей предложили. Девушка очень хотела сбежать, однако, боялась, что ее сразу же арестуют. Самый большой страх – страх попасться с поддельным паспортом, сбылся сразу же после получения заветного документа. Решив, что она пока что ничего не сможет изменить, Раиса начала работать на тех условиях, которые ей были предложены.
Нина Аркадьевна сидела с детьми на всех занятиях, которые проводила Рая. Женщина не понимала, зачем нужно ее присутствие, лишь предполагала, что супруг не до конца уверен в знаниях новой гувернантки. Через пару недель Нина Аркадьевна решила поговорить с мужем.
- Владимир, мне кажется, Раиса может дальше продолжать занятия и без моего присутствия, у нее неплохая подготовка и она хорошо ладит с детьми, - сказала женщина.
- И все равно, хоть иногда ее контролируй, - ответил Владимир Антонович.

Прошло два месяца. Первые проталинки успели смениться жарким солнцем начала лета. Рая честно занималась с детьми, однако, Владимир Антонович принял решение отдать дочерей в гимназию.
- Домашнее обучение – это хорошо, но получить документ об образовании еще никому не помешало, - сказал мужчина, - Пусть теперь учатся в гимназии.
Спокойная жизнь Раи снова дала трещину. Да, девушку раздражала вновь начавшаяся монотонная жизнь, но мысль о том, что она снова рискует отправиться на каторгу или поселение, пугала Раису.
- Раиса Петровна, - решил снова поговорить с девушкой Владимир Антонович, - Теперь, когда мы с вами уже прощаемся, я бы хотел поговорить с вами начистоту. Я не дурак и не слепой, сразу понял, кто передо мной. Вы – нагулянный ребенок моей первой жены. Дурочка молчала всю жизнь и только на смертном одре, умирая от тифа, призналась в том, что по молодости и глупости забеременела от первого, кто вскружил ей голову, а потом отдала девочку каким-то Фиреевым, которые жили по соседству. Вы просто копия моей любимой первой супруги, я понял, кто передо мной, с первого взгляда, даже еще не зная фамилию. Жаль, что у нас с Зоей детей так и не было, вы – единственное напоминание мне о моей первой любви. Конечно, я люблю детей Нины Аркадьевны как своих, у нее тоже жизнь не сложилась, вдовой в свое время осталась, но сломать жизнь вам еще раз, после того, как Зоя вам ее уже сломала, я не смог. Поэтому, Раиса Петровна, держите паспорт. Он не поддельный, я по документам забрал вас к себе на поруки, это было нелегко, но я все же добился того, чего хотел. В услугах гувернантки семья не нуждается, живите дальше сами, как считаете нужным. Но только помните, как вам достался этот паспорт, при каких обстоятельствах и благодаря кому. Еще одного такого шанса может не быть.
Отдав паспорт шокированной Рае, Владимир Антонович сказал:
- Я планирую следить за вашей судьбой и не оставаться совсем уж в стороне. Раз в месяц будете докладывать мне, как живете, где живете и чем занимаетесь. Если нужен будет совет – можете спрашивать, приходить раньше следующей запланированной встречи, я постараюсь помочь.
- Спасибо, - прошептала Раиса и подумала, - «Это сон, это пьяный бред, этого не может быть».

Однако все, что узнала Раиса совсем недавно, оказалось правдой. С трудом придя в себя, девушка собрала вещи, попрощалась с семьей, в которой прожила два месяца, и вышла на улицу искать работу.
На руках Раи был паспорт и теперь можно было не прятать документ об образовании. Присев на лавочку и греясь под лучами теплого июньского солнца, девушка задумалась о своем будущем.
«Устроюсь в школу, если возьмут, буду там работать», - подумала Раиса и мысленно добавила, - «Все будет хорошо».

Часть 3

Раиса просидела на лавочке довольно долго. Девушка, сидящая с вещами, привлекала внимание прохожих и замечала, что на нее довольно часто косятся.
«Хватит коситься», - подумала Раиса, - «Можно подумать, впервые видите, как девушка с вещами сидит не на вокзале».
Однако в глубине души девушка прекрасно понимала, что эта картина довольно странна, поэтому усиленно пыталась думать, куда ей пойти.
«К матери?» - думала Раиса, - «То есть к женщине, которая была мне вместо матери? Что-то не хочется, мы с той семьей поругались. Что я там забыла? Я ведь хотела начать новую жизнь, значит, не надо возвращаться к старой. Деньги на первое время у меня есть, теперь надо где-то работу найти».
Снова устраиваться гувернанткой девушка тоже не планировала. Однако обойдя несколько кварталов в центре города и поняв, что если кто-то куда-то и требуется, так это торговцы или швеи, Раиса поняла, что другого выхода, нежели снова заниматься детьми, у нее нет.
«Не пойду же я торговать, в конце концов», - подумала девушка, - «И на жаре, и на холоде стоять на улице».
Однако объявления о том, кто требуется в гувернантки, тоже не радовали Раису.
«Блестящее знание французского», - прочитала девушка в одном из объявлений, - «По-русски разговаривать надо, а не по-басурмански».
В других объявлениях требовались репетиторы для того, чтобы подтянуть гимназическую программу. Эти варианты тоже не устраивали девушку.
«Сама училась не слишком хорошо, вряд ли я смогу подтянуть кого-то по той же геометрии», - подумала Раиса.
Чем больше девушка читала объявления, тем грустнее ей становилось. Рая понимала, что она вряд ли куда-то сможет устроиться на работу и от этой мысли ей становилось грустно.
«Ну что же, попытаем счастья в конторе», - подумала девушка.
Рая обошла несколько мест, где, по ее мнению, могла быть работа. Удача улыбнулась девушке через три часа поисков.
«Неплохая зарплата, работа не самая трудная, надо соглашаться», - подумала Рая, выходя на улицу.

Следующей проблемой Раисы стал поиск квартиры, в которой бы девушка поселилась. За свои девятнадцать лет Рая только понаслышке знала, что иногда хозяйки сдают комнаты внаем, что бывают меблированные комнаты. Девушка долго ходила, выбирала жилье, однако, все варианты были слишком дорогими для Раи.
«Чем хорошо быть гувернанткой – тебе жилье предоставляют», - подумала девушка, - «Однако с утра до ночи находиться с детьми – удовольствие еще то… Ладно, если дети воспитанные, как Сима с Леной, а если как тот барчук? Будет только раздражать меня. Ладно, я тогда жила дома, приходила к ним на время, а вот жить с ним под одной крышей я бы не смогла».
С огромным трудом Рая нашла место, которое бы она смогла себе оплачивать и оставались бы еще деньги на жизнь. Комната была очень маленькой, располагалась в полуподвале, однако, Раиса решила, что ее такое жилище вполне устроит.
«Зачем мне комнаты, где хозяйка еду готовит и деньги за это берет, я и сама приготовить смогу, в конце концов», - подумала девушка.

Прошло две недели. Вновь появившаяся рутина снова начала засасывать Раю. Девушка понимала, что мало что изменилось в ее судьбе, кроме перехода на легальное положение. Рая все так же ходила на работу, возвращалась домой, разогревала вчерашнюю еду или готовила что-то новое, недолго читала и ложилась спать.
«Что на каторге все дни были, будто один, что у гувернантки, что сейчас…» - вздохнула девушка.
Воспоминания о том, как если не разнообразнее, то хотя бы легче ей жилось в доме Владимира Антоновича, заставляли Раю плакать.
«У Владимира Антоновича я детьми занималась, еду готовить не приходилось, книжек в доме было много, читала всякие разные вещи…» - думала девушка.
Несколько раз Раиса порывалась пойти в дом своего родного отца, чтобы попросить у него разрешения поселиться в его доме, однако, мысли о том, что это уж слишком нагло и не стоит злоупотреблять добротой человека, заставляли Раю ничего не предпринимать.

Прошла еще неделя. Работать в конторе становилось все невыносимее: Рая вспоминала каторгу, как мыла там золото, как уставала, как все дни были слиты воедино, и теперь, работая с бумагами, чувствовала все то же самое.
«Не могу», - думала девушка и, в очередной раз вспомнив каторгу, приняла окончательное решение уволиться.
После увольнения Рая почувствовала себя свободнее, однако, мысль о том, что ей и без того хватало денег только на еду, а теперь, без работы, ее материальное положение значительно ухудшится, девушка была зла на себя за то, что потеряла работу.
«Но ведь я же не могла работать, только для того, чтобы выживать!» - подумала Рая, - «Это не жизнь!»
Проревев несколько часов, девушка, так и не успокоившись, решилась пойти к Владимиру Антоновичу.

Раиса шла, вытирая кулаком слезы и не замечая ничего вокруг. Один раз девушка чуть было не попала под извозчика, переходя улицу перед самой лошадью, но не замечая ее.
- Куда лезешь? – выругался извозчик, притормаживая экипаж.
- Сам смотри, куда прешь! – ответила Рая и, не слушая то, как ее осуждает и извозчик, и другие прохожие, пошла дальше.
Возле дома Владимира Антоновича Рая остановилась в некотором стопоре. Девушка не представляла, как она зайдет внутрь и что скажет. Меньше всего Рае хотелось, чтобы Нина Аркадьевна приняла ее за любовницу своего супруга и выставила вон.
Помедлив какое-то время, Раиса робко постучала в дверь.
- Войдите, - раздался голос Нины Аркадьевны.
«Может быть, сбежать, пока не поздно?» - подумала Рая, - «Пусть думает, что это хулиганы баловались».
- Войдите, - снова раздался женский голос. Собрав всю волю в кулак, Рая вошла в дом.
- Раиса Петровна, - сказала Нина Аркадьевна, - Или давайте уже не так официально, Раиса. Вы к отцу пришли, докладывать, как живете?
В полном недоумении от того, что супруга Владимира Антоновича уже знает всю правду и, одновременно с этим, испытав немалое облегчение, девушка ответила:
- Да, я к Владимиру Антоновичу.
- Вы приходите, не стесняйтесь, - сказала женщина.
Владимир Антонович был в своем кабинете. Увидев дочь, мужчина сказал:
- Еще месяц не прошел, но я рад, что ты не забыла о нашем разговоре. Рассказывай, как живешь, чем занимаешься?
- Владимир Антонович, - прошептала Рая, - Простите меня, Христа ради…
- Что успела натворить? – строго спросил мужчина, - В полиции проблемы?
- Владимир Антонович, я не могу так жить, я живу, будто на каторге, - ответила Рая, - Вы вправе меня сейчас выгнать, но я просто умоляю вас – разрешите мне пожить у вас в доме. Горничной, кухаркой, прачкой, да хоть кем! Я же не знаю, кто вам нужен…
У Владимира Антоновича защемило сердце. Видя в Рае копию своей любимой первой жены, мужчина не выдержал:
- Господи, Рая, успокойся ты уже. Поговорим, когда ты перестанешь лить слезы.
Усиленно пытаясь успокоиться, девушка вытерла слезы рукавом и сказала:
- Я спокойна.
Выждав некоторое время, Владимир Антонович сказал дочери:
- Рая, раз так все получилось, раз твоя жизнь сложилась не так, как хотелось бы, раз ты семнадцать лет прожила в неродной семье и два года вообще без семьи, я должен хоть как-то помочь тебе. Нина Аркадьевна, узнав всю правду, была в полном шоке. Она не поддержала мое решение отпустить тебя в свободное плавание, была даже готова пойти и разыскать тебя, я с трудом ее убедил в том, что если тебе будет слишком плохо – ты сама придешь. И я не ошибся. Нина Аркадьевна говорила, что не должна дочь жить отдельно от родителей, это как-то не по-людски. Рая, скажи, ты где-то сейчас работаешь?
- Я уволилась, - снова начала плакать девушка и пересказала всю свою ситуацию.
- Съезжай с той квартиры, где живешь, и перевози вещи к нам, - сказал Владимир Антонович, - Поступишь на Бестужевские курсы, получишь специальность. Пойдешь работать учительницей, я тебе помогу устроиться на работу. Все будет хорошо.

В полном недоумении от происходящего девушка поблагодарила Владимира Антоновича и уже вскоре вернулась в дом с вещами.
- Жить будешь в той комнате, где жила, - сказал мужчина, - Да, мебель старая, но какая есть. Отдохни пару месяцев, а потом будешь и учиться, и работать. То, что я тебе недодал в детстве, попробуем хотя бы сейчас возместить.
«Это сон, это пьяный бред, этого не может быть…» - думала Рая, раскладывая вещи.
Однако шли часы, но бред не прекращался.
«Как прекрасен этот сон, пусть бы он не кончался никогда», - подумала девушка, засыпая.

Часть 4

На следующее утро, проснувшись в той комнате, в которой Рая жила, работая гувернанткой, девушка убедилась в том, что вчерашние события ей не приснились.
«Какое счастье!» - подумала Рая, - «Как хорошо, что мне хоть сейчас везет».
Будто в полусне девушка позавтракала и выпросила дать ей какие-то задания, чтобы помочь по хозяйству – просто так сидеть, сложа руки, Рае было неловко.
«Я же им с неба на голову свалилась, надо хоть какую-то пользу приносить», - подумала девушка и, вытирая пыль с мебели, была полностью счастлива.
Незаметно наступил июль. Жизнь Раи была легка и приятна. Девушка читала книги, помогала по хозяйству и, впервые за несколько месяцев, перестала задумываться о деньгах и планировании своего бюджета. У девушки оставались какие-то деньги еще с момента своей самостоятельной жизни, однако, сейчас Рая была на полном обеспечении Владимира Антоновича и Нины Аркадьевны, что и радовало девушку, и несколько ее смущало.
- Рая, ты шить умеешь? – однажды спросила девушку Нина Аркадьевна.
- Умею, - отозвалась Раиса, - Вам сшить что-то надо?
- Нет, у меня всего достаточно, - ответила женщина, - А вот у тебя… Маловато нарядов.
Нина Аркадьевна провела девушку в одну из комнат.
- Смотри, Рая, вот отрез на юбку, сошьешь себе, - сказала женщина, - Вот отрез на блузку. И еще сходим с тобой в лавку, купим ткань на пару платьев.
- Да вы что… - замялась Рая, - У меня одежды достаточно, хватит, не надо, спасибо…
- Рая, - сказала Нина Аркадьевна, - Владимир Антонович относится к моим детям так, как будто они его родные. Так почему я должна, в свою очередь, к его дочери плохо относиться? Я прекрасно вижу, что у тебя нарядов меньше, чем нужно для обычной жизни, значит, этот пробел нужно устранить. Шей пока что юбку и блузку, а ткань на платье купим чуть попозже.
- Спасибо вам большое… - растерянно сказала Рая, забрала ткани и ушла к себе в комнату.

Последний раз Рае приходилось шить в уже далеком, как казалось девушке, 1880 году. Рае тогда было шестнадцать лет и девушка шила платье на свой выпускной. Позже Рая обходилась теми нарядами, которые у нее были, на каторге были другие заботы, поэтому девушка, слегка волнуясь и вспоминая немного забытые навыки, начала думать, какую юбку ей стоит сшить.
Но вскоре выяснилось, что страхи Раи были напрасными. Девушка сшила себе юбку с блузкой и, довольная, пошла благодарить Нину Аркадьевну.
- Ну вот, хоть какое-то обновление, - ответила женщина, оценивающе посмотрев на Раю, - Еще обувь надо будет на днях купить и совсем все будет хорошо.
«Мне давно так не везло», - недоуменно подумала Рая, когда радость немного улеглась, - «Даже можно так сказать, мне никогда не везло так сильно».
Сидя за книгой, девушка перебирала в уме ситуации, когда ей крупно везло, но ничего более серьезного, чем случайно найденный гривенник на улице, на ум Раи не приходило.
«Зато в школе учителя всего видели, когда я списывала, а если не могли поймать за руку – все равно как-то догадывались, особенно, если это была словесность», - подумала девушка, - «Ну да, можно сказать, что на каторге мне везло – кроме того одного-единственного случая больше ничего не происходило, хотя некоторые умудрялись затевать постоянные стычки с начальством, но мне и того случая по горло хватило. Еле пережила ту ночь стоя…»

За ужином Владимир Антонович сказал дочери:
- Рая, надо определяться, какое отделение курсов тебе ближе? Словесно-историческое или физико-математическое?
- Трудно сказать… - задумалась Рая, - Я люблю историю, люблю географию, мне нравилась математика, хотя я ее плохо понимала. Мне было интересно слушать, как другие отвечают на уроках словесности, но сама я отвечала хуже не придумаешь.
- А с языками у тебя как? – спросил Владимир Антонович.
- Не знаю никакого другого языка, кроме русского, - ответила Рая.
- Может быть, педагогические курсы попробовать, не целиться сразу на Бестужевские? – предложила Нина Аркадьевна.
- Не пройдет на Бестужевские – попробует педагогические, - сказал Владимир Антонович, - Мне кажется, язык за два месяца при всем желании не выучить, да и богословие должны учить семинаристы, а не курсистки. А физику с математикой можно подтянуть за лето, тем более, что не с нуля начинать.
Посмотрев на дочь, Владимир Антонович спросил девушку:
- Рая, ты бы что хотела учить на курсах, историю, педагогику и языки или физику и математику?
- Языки я не хочу учить совершенно, - ответила Рая, - А вот физика и математика… Это же не женские науки.
- Агитировать и потом на каторгу попадать – не женское дело, а физика и математика – вполне женское, - сказал Владимир Антонович, - Я тебя в люди выведу и человеком сделаю. Сидела бы сейчас на поселении, лишенная прав состояния, которых у тебя толком не было. Решай, что ты больше хочешь учить, языки или физику.
- Физику, - ответила Рая, - Это интереснее.
- Я тебя понял, - сказал Владимир Антонович, - Найдем тебе учителя, пусть поможет тебе восстановить те знания, которые есть и, может быть, что-то новое изучить.

Рая ничего не ответила. После напоминания о своем прошлом и о том, что она сейчас могла находиться на поселении, девушка решила не волновать человека, который сделал для нее довольно много, а теперь готов еще и потратиться на учителя. Однако какая-то неловкость из-за того, что на нее будут потрачены деньги, не давала девушке покоя.
- Владимир Антонович, - подумав, сказала Рая, - У меня нет денег на учителя.
- Ты теперь живешь в моей семье, поэтому тебе в принципе деньги не нужны, - ответил Владимир Антонович, - Разве что какие-нибудь копейки на пирожки. А если ты, допустим, захочешь пойти в театр, значит, подойдешь ко мне и скажешь об этом, я или дам денег, или сам билет куплю. И с нарядами то же самое, ты же сама знаешь, чего тебе не хватает, значит, тоже нужно сказать, что тебе необходимо: юбка, платок, белье, может, еще что-нибудь. Ты меня поняла, Рая?
- Да, поняла, - ответила девушка.
Рае было несколько неудобно от мысли о том, что на нее будут потрачены деньги. Вдруг девушка вспомнила, как женщина, которая ее вырастила, всегда старалась дать хоть копеечку нищим.
«Мама нищим всегда монетку давала, Владимир Антонович готов на меня потратиться, видать, каждый занимается призрением так, как считает нужным и на что у него хватает денег», - подумала Рая.

Первая встреча с учителем заставила Раю немало стесняться.
«То я была учительницей, то со мной теперь занимаются», - подумала девушка.
Однако во время занятия, бегло проходя по различным темам и вспоминая давно забытые формулы и правила, Рая почувствовала то, что ей хочется вспомнить все то, что она когда-то учила и освоить это значительно глубже.
- Вы были правы, у Раисы обычный, средний уровень знаний, - сказал учитель Владимиру Антоновичу после первого занятия, - Многое забыто, но барышня вполне все может вспомнить со временем. Я думаю, до конца лета вполне возможно привести ее уровень знаний к такому уровню, который позволит ей без особых проблем учиться на курсах.
«Буду учиться на курсах, пойду работать в школу и все будет хорошо», - подумала Раиса, - «Быть учительницей гораздо лучше, нежели сидеть в конторе, а курсы помогут мне уверенней чувствовать себя и не мучиться так из-за недостатка знаний».

Часть 5

Рая получала немалое удовольствие от того, что снова начала жить культурной жизнью. Девушка много читала, занималась математикой и другими науками самостоятельно между занятиями с учителем.
В один прекрасный день Рае захотелось опробовать слова Владимира Антоновича о том, что если ей что-то нужно – можно прийти и попросить денег на что-то.
- Владимир Антонович, - сказала Рая после завтрака, - Мне бы хотелось сходить в театр, посмотреть какую-нибудь постановку. Выдайте, пожалуйста, денег на раек.
- Ты же, вроде, в театр хотела? – удивленно спросил Владимир Антонович.
- Да, в театр, - ответила Рая.
- А причем тогда здесь ярмарка и ярмарочное представление? – не понимал мужчина.
- Так я на раек денег просила, на галерку, там билеты самые дешевые, - ответила Рая.
- Все, понял, - сказал Владимир Антонович, - Иди лучше на ярус, там лучше видно.
- Спасибо большое… - недоуменно ответила Рая и взяла из рук мужчины деньги.
Владимир Антонович ушел на службу, а Рая, не понимая, что ей делать дальше, ушла к себе в комнату и начала разглядывать деньги, которые дал ей отец.
«Вот так взять и не пожалеть денег на ярус…» - подумала Раиса и девушке стало очень неловко от мысли, что она воспользовалось добротой своего благодетеля.
Вечером девушка принарядилась и, решив, что раз деньги получены – их нужно потратить, пошла в театр. Раиса купила билет на галерку и решила, что остаток денег положит в свой кошелек, который у нее был для текущих расходов. Рая не тратила те деньги, которые у нее оставались с момента самостоятельной жизни, а для повседневных расходов завела себе другой кошелек. Нина Аркадьевна периодически давала Рае немного мелочи на яблоки и леденцы. Когда-то девушка тратила эти монетки, а когда-то откладывала на потом.
До этого дня Рая была в театре дважды. В первый раз они с одноклассниками, прошмыгнув мимо сторожа, пробрались в театр и смотрели спектакль бесплатно, а второй раз Рая, поднакопив денег, ходила в театр уже по билету.
«Хоть посмотрю, что нынче ставят», - подумала девушка.
«Грозу» Островского Рая видела на сцене впервые. Девушка пару лет назад читала это произведение, но даже не думала, что когда-нибудь увидит его в театре.
«Интересно, конечно, все было», - подумала Раиса, возвращаясь домой.

- Ну что, Рая, делись своими впечатлениями от театра, - сказал Владимир Антонович девушке, когда она пришла домой.
- Мне очень понравилось, - ответила Рая, - Красивые декорации, костюмы… Я в театре уже года три не была, поэтому мне было интересно посмотреть, что нынче ставят.

Прошло еще около недели. Спокойная и размеренная жизнь начала слегка надоедать Рае. На какое-то мгновение девушке даже захотелось снова начать работать над тем, чтобы появилась та самая яркая вспышка, о которой она задумалась в поезде, когда сбегала с каторги, однако, мысль о том, что ее снова могут отправить на каторгу, вгоняла девушку в полный ужас.
Однако идея что-нибудь сделать, а не сидеть, сложа руки, крепко засела в голове Раи. Девушка пыталась ее выбросить из головы, но желание написать хотя бы какую-нибудь пробную листовку никак не покидало будущую курсистку.
В один прекрасный день Рая села за стол и начала сочинять текст. Девушка не представляла, что можно сделать дальше с этой листовкой и слегка боялась, что дальше все пойдет так же стихийно, как и в случае с жандармом на каторге.
«Товарищи! Доколе мы можем это терпеть? Доколе мы можем видеть этот произвол, творящийся у нас на глазах?» - написала Раиса и отложила перо – дальше строчки не шли.
Довольная тем, что после того написания этих строчек ей полегчало и ситуация окончательно ее отпустила, девушка открыла окно, чтобы проветрить комнату, оставила открытой дверь и пошла в домашнюю библиотеку дочитывать одну из книг.

Владимир Антонович возвращался домой немного раздраженным. На службе все было не так хорошо, как хотелось бы, арестованные категорически оказывались давать показания, а разрешать подчиненным рукоприкладство мужчина был не готов.
Идя по коридору в свою комнату, чтобы переодеться и отдохнуть, неподалеку от входа в комнату мужчина увидел листок с началом листовки.
«Почерк Раисы», - подумал Владимир Антонович и не поверил своим глазам.
Схватив листовку, мужчина крикнул:
- Раиса, ты где? Срочно подойди ко мне!
Не ожидая такого резкого тона и немало удивившись, девушка отложила книгу и подошла к отцу.
- Владимир Антонович, вы что-то хотели? – спросила девушка.
- Хотел сказать, что мало времени ты на каторге провела, зря тебя суд пожалел! – воскликнул мужчина и ударил дочь по щеке.
- Владимир Антонович, вы что себе позволяете? – возмутилась Раиса.
- Это я тебя должен спросить, что ты себе позволяешь? – спросил мужчина, - Тебя, как приличного человека, в театр отпускают, к курсам готовят, а ты что творишь? Прокламации пишешь? Сколько штук уже успела написать?
- Это одна-единственная, - ответила Раиса, немало испугавшись и начала плакать.
- Плакать будешь, когда до конца договорим, сейчас на вопросы отвечай, - сказал Владимир Антонович, - Это как в принципе понимать?
- Как желаете, так и понимайте, - ответила Рая, и возмутившись, и еще сильнее испугавшись.
- Вот правду говорят, что каторжные, кроме силы, ничего больше не понимают! – продолжил Владимир Антонович, - Сколько раз тебя на каторге пороли?
- Один, - ответила Рая.
- Не верю, - сказал Владимир Антонович, - За что?
- Жандарма совратить, как бабы говорили, пыталась, а потом, когда мы с ним в комнате одни остались, крикнула, что он меня обесчестить пытается, - вытирая слезы, ответила Рая.
- Ума палата, - сказал Владимир Антонович, - Меньше баб слушать надо было. А в карцере сколько раз отдыхала?
- Тоже один, после этого случая, - ответила Рая, - Ночь простояла, у стенки прикованная, а потом девять дней в карцере провела.
- Идиотка, - выругался Владимир Антонович, - Говори, что за листовка у тебя и откуда.
- Ветром с улицы надуло прямо к вам в комнату, - ответила Рая, не найдя в себе силы признаться в своей глупости.
- Ты кого обмануть пытаешься? – снова начал возмущаться Владимир Антонович, - Человека, который в жандармерии столько времени прослужил? Да я тебя насквозь вижу, ты эту листовку писала, по почерку понятно.
- Раз насквозь видите, значит, сами и догадывайтесь, откуда у меня она появилась, - ответила Раиса.
- Ни признаваться не желает, ни покаяться, - выругался Владимир Антонович и крепко взял девушку за руку, - Вот почему я должен в своем доме устраивать подобие каторги? Почему ты человеческого отношения к себе понимать не желаешь? Призналась бы, раскаялась, нет, не желает!
- Да, не желаю, - ответила Рая, которая не хотела сейчас признавать свою неправоту.
Однако уже вскоре девушка всерьез пожалела о том, что зачем-то уперлась совсем недавно.
- Ниночка, наломай розог, тут некоторые хорошего отношения к себе понимать не хотят, - услышала Рая и подумала, - «А сейчас признавать неправоту тем более глупо, подумает, что я наказания испугалась».

- Будешь сидеть здесь, пока не осознаешь все, - сказал Владимир Антонович дочери, запирая на замок дверь нежилой комнаты, - Без книг, без общения, в полном одиночестве.
«Выдрал…» - подумала Рая, - «Хорошо хоть не плеткой, как тогда, на каторге… Может, завтра-послезавтра уже и пройдет».
- Нина, Рая сегодня остается без ужина, а с завтрашнего дня будет сидеть на хлебе и воде, пока не осознает все, - сказал Владимир Антонович супруге.
- Тебе не кажется, что это слишком сурово? – спросила женщина.
- Не кажется, Нина, не кажется, вполне адекватная реакция на ее поведение, - ответил Владимир Антонович.
- Ты же с Леной и Симой так никогда не поступал, - попробовала заступиться за Раю Нина Аркадьевна.
- Лена и Сима прокламации не писали и, надеюсь, не будут их писать никогда, - ответил мужчина.
Тем временем, Рае было невыносимо обидно за то, что из-за своей глупости она попала в подобный переплет. Однако идти на попятную и все рассказывать девушка была не готова.
Наутро Нина Аркадьевна пришла в комнату к Рае с хлебом и чаем.
- Раенька, Владимир Антонович сказал, что как только ты будешь готова признать свою неправоту, он с тобой сразу же поговорит, - сказала женщина, - Ты не тяни, погорячилась вчера и хватит, сегодня в обед и побеседуйте.
- Не хочется, - ответила Рая.
- А взаперти сидеть хочется? – удивилась женщина.
- Лучше посижу взаперти, чем пойду на попятную, - ответила Рая.
- Хорошо, Рая, я тебя поняла, в обед чай уже не принесу, - сказала Нина Аркадьевна, - Я-то думала, что ты вчера сглупила, решила хоть как-то подсластить твое пребывание здесь…
- Можете и сейчас чай забирать, - ответила Рая, - Я обойдусь.
- Рая, ты не горячись, расскажи мне, что произошло? – спросила Нина Аркадьевна, - За что тебя Владимир Антонович так наказал?
- За листовку, - коротко ответила девушка.
- Рая, но ты же не права, попробуй понять это, - продолжила убеждать девушку Нина Аркадьевна.
- Мне не хочется сейчас ни о чем говорить, - ответила Рая.
Поняв, что все разговоры будут безуспешны, женщина подождала, пока Рая выпьет чай и, забрав посуду, вышла из комнаты.

- Что, Рая не говорила даже вскользь, что жалеет обо всем? – спросил вечером Владимир Антонович супругу.
- Нет, не говорила, - ответила Нина Аркадьевна.
- Хорошо, подождем, может быть, завтра скажет, - вздохнул Владимир Антонович.
Однако и на следующий день Рая отказывалась хоть что-то говорить и, когда Нина Аркадьевна приходила к ней в комнату, молча брала хлеб, съедала его и отдавала пустую посуду женщине.
- Не сожалела ни о чем? – спросил Владимир Антонович супругу, едва переступив порог дома.
- Нет, вообще молчала, - ответила женщина.
- Завтра, по-хорошему, надо горячим питанием кормить, - сказал Владимир Антонович, - Или уже дожать?
- Володя, - задумчиво сказала Нина Аркадьевна, - Мы же не в жандармерии, в конце концов. Может, Рае гордость не позволяет сказать, что она была не права? Я же вижу, что у тебя сердце не на месте, переживаешь за девочку.
- Переживаю, - ответил мужчина, - Но у меня в голове не укладывается, как можно было написать листовку и, самое главное, зачем?
- Приди к Рае, поговори с ней, может быть, девочка все сама расскажет, - предположила Нина Аркадьевна.
- Да, надо поговорить, - сказал Владимир Антонович и пошел в комнату к Рае.

Рая стояла у окна и с грустью смотрела вдаль. Девушка прекрасно понимала, что она может открыть окно и выйти на улицу, чтобы просто прогуляться, но гордость не давала ей этого сделать.
Неожиданный скрип двери заставил Раю обернуться. Увидев Владимира Антоновича, Рая немало удивилась.
- Рая, скажи, ты зачем написала эту листовку? – мягко спросил мужчина.
- Захотелось, вот и написала, - ответила Рая, снова вспомнив обиду за несправедливое наказание.
- Может быть, ты хочешь сказать, что жалеешь обо всем? – спросил Владимир Антонович.
- Нет, я не жалею, - ответила Рая, - Поэтому ничего подобного говорить не буду.
- Хорошо, Рая, значит, еще побудешь здесь столько, сколько потребуется, - сказал мужчина и вышел из комнаты.

Услышав шум запирающегося замка, девушка вдруг пришла в себя.
«Опять зачем-то уперлась», - подумала Рая.
Не находя себе места, девушка ходила взад-вперед по комнате. Услышав снова звук ключа в замке, Рая обрадовалась, но, увидев Нину Аркадьевну, немного погрустнела.
- Нина Аркадьевна, - сказала Рая, отдавая посуду, - Передайте Владимиру Антоновичу, что я была неправа, что сожалею обо всем: и о листовке, и о том, что полчаса назад снова уперлась, и что сразу же не захотела раскаяться.
- Хорошо, - ответила женщина и, снова заперев комнату, пошла к супругу.

- Вот сейчас, по-хорошему, мне надо не захотеть разговаривать, - сказал Владимир Антонович, услышав слова Нины Аркадьевны.
- Не надо, Володя, поговорите уже с Раей и простите друг друга, - ответила женщина.

- Рая, так скажи мне, зачем ты написала эту листовку? – спросил девушку Владимир Антонович.
- Не знаю… - вздохнула Рая, - Хотелось на бумагу какие-то чувства выплеснуть, я бы не стала ее дописывать и, уж тем более, относить куда-то дальше. Я жалею и о том, что написала, и о том, что сразу не сказала это – решила, что будет нехорошо, вы подумаете, что я наказания испугалась.
- Рая, ты можешь пообещать, что это больше никогда не повторится? – спросил Владимир Антонович.
- Обещаю, - ответила девушка, - Это больше никогда не повторится.
- Хорошо, можешь возвращаться в свою комнату, - сказал Владимир Антонович.

Быстрым шагом Рая пришла к себе в комнату. Девушка с разбегу упала на кровать и, уткнувшись лицом в подушку, разрыдалась.
«Заднее место болит, два дня полуголодная просидела, есть хочется – сил нет!» - подумала Рая, - «А ради чего? Яркой вспышки захотелось? Ну держи, Раенька, яркую вспышку, ты ее получила, отсидела свое взаперти, схлопотала по одному месту в свои девятнадцать лет! Что, есть хочется? А не надо было глупостями страдать, надо было сразу признаваться в своей глупости, явно бы далеко не так попало, а, может быть, вообще бы не попало. А то гордую из себя строила, не хотела раскаиваться! Правильно, так с дураками себя вести и надо!»
- Рая, ты почему плачешь? – спросил Владимир Антонович, услышавший всхлипывания дочери.
- Потому что дура, - ответила девушка, - Как на каторгу по дурости попала, как на каторге по дурости в тот переплет попала, так и сейчас по дурости два дня взаперти просидела. А призналась бы, что зря листовку написала, сразу – ведь явно бы не так дело окончилось!
- Да, Рая, не так бы дело окончилось, - сказал Владимир Антонович, - Я не знаю, как бы поступил. Может, просто бы без ужина посидела, может, на улицу бы назавтра не выпустил, но сечь бы точно не стал.
- Вы же сами говорили, что каторжные, кроме силы, ничего не понимают… - вздохнула Рая.
- Ты же не на каторге, - ответил Владимир Антонович, - И я с тобой пытался поговорить, ты сама не захотела. Да, сорвался, грубо сказал, потом ударил, да, был неправ, да, погорячились оба, но ты могла бы не упрямиться так.
- Могла бы… - задумчиво произнесла девушка.
- Рая, - спокойно сказал Владимир Антонович, - То, что ты на каторгу по глупости попала, я уже слышал. Но скажи мне, зачем ты этот совершенно идиотский номер на каторге провернула? Сначала соблазнить человека, а потом оговорить пытаться?
- Потому что дура, - ответила Рая, - Потому что хотела выйти на поселение пораньше, начала делать так, как говорили бабы, а потом испугалась – не хотелось вот так взять и честь свою потерять…
- Ох, Рая, думать бы тебе не мешало бы сначала и только потом что-то делать, - вздохнул Владимир Антонович, - Ладно, все это дело прошлое, лишь бы в будущем ничего подобного не было.
- Не будет этого, не будет, я обещаю, - ответила Рая.

Часть 6

Прошло около часа. Владимир Антонович уже давно ушел к себе в комнату, а Рая все так же лежала, уткнувшись лицом в подушку. Девушка уже немного успокоилась, перестала плакать, однако, на душе все равно было тяжело. Рае было обидно за то, что она так глупо поступила и не сгладила вовремя ситуацию, было досадно, что она просидела два дня взаперти, однако, какое-то раздражение на отца, который поступил с ней подобным образом, оставалось.
«Позвали бы хоть поужинать, есть так хочется…» - подумала Рая, - «А сама я не пойду, в конце концов, гордость надо иметь, а то подумают, что я признала свою неправоту только для того, чтобы пойти да пожрать».
Тихие шаги в коридоре и какое-то перешептывание привлекло внимание девушки. Рая быстро вытерла слезы, села на кровати и, выругавшись в душе, встала.
«Даже на мягком больно сидеть», - подумала Рая и выглянула сквозь открытую дверь в коридор.
Неподалеку от комнаты Раи стояли Лена и Сима. Девушка была в неплохих отношениях с сестрами-погодками. Что тринадцатилетняя Лена, что двенадцатилетняя Сима больше общались друг с другом, однако, иногда и заглядывали к человеку, который некоторое был их гувернанткой, а потом совершенно неожиданно стал сестрой.

- Раиса ваша сестра, пусть неродная, - сразу же, как Рая поселилась в доме отца, сказала дочерям Нина Аркадьевна, - Она дочь нашего папы, раньше жила в другой семье, а теперь будет жить с нами.
Подобное объяснение вполне удовлетворило сестер и девочкам не хотелось выяснить детальнее, почему Рая жила в другой семье и что сподвигло ее переехать к ним, причем вначале какое-то время побыть гувернанткой.

- Девочки, вам чего надо? – спросила Рая сестер.
- Раенька, что произошло? – обратилась к девушке Сима, - Тебя за что папа так наказал?
- Значит, заслужила, - отмахнулась Рая, не желая посвящать девочек в детали, которые были им явно не по возрасту.
«Растреплют еще все по округе, проблем не оберешься», - подумала девушка.
- Рая, мы с Леной много чего устраивали за всю свою жизнь, но таким сердитым папу еще не видели, - настаивала Сима.
- Рая, тебя папа и высек, и в комнате на два дня запер, скажи, ты что натворила? – подключилась Лена, - Нас за самодельные петарды папа в доме запирал как-то раз, но не в комнате же. И не порол.
Слегка возмутившись от того, что ей учинили такой допрос, Рая ответила:
- Раз вам так интересно – идите к папе, пусть он сам вам и расскажет.
- А правда, пошли к папе, он все расскажет, пусть и прибавит в конце, что так вести себя нельзя, - сказала Сима.
«Интересно, что Владимир Антонович скажет девочкам?» - подумала Рая и затихла, желая прислушаться к разговору.

- Папа, а что Рая натворила? – спросила Сима, - Она говорить не хочет.
- Рая не слушалась, упрямилась, дерзила, - ответил Владимир Антонович, - Ошибки признавать отказывалась, в поведении своем не раскаивалась. Поэтому если не хотите на себе узнать, что такое розги – не ведите себя так, как Рая.
«Надеюсь, они ко мне больше не придут, удовлетворятся этим ответом», - подумала девушка.
Неторопливые шаги сестер проследовали к своей комнате. Устав стоять, Рая снова прилегла на кровать.
- Наверное, заупрямилась Рая и отказалась признавать свои ошибки, - предположила Лена, - Помнишь же, мы от мальчиков узнали, как делаются петарды, сделали по штучке и подорвали во дворе, папа очень зол был.
- Да, а потом мы признали свою неправоту, пообещали больше так не делать и папа начал успокаиваться, - согласилась с сестрой Сима, - Но все равно гулять потом дней пять нас не выпускали.
- А Раю в комнате папа запер, только сегодня выпустил, - ответила Лена, - Зря она упрямилась, не так сильно бы точно попало.
«Профессия, видать, отпечаток на человека наложила», - подумала Рая, - «Сам же возмущался, что я ни признаться, ни раскаяться не желаю».
От окончательного осознания мысли, что если бы она вовремя все поняла и высказала бы сожаление о своем поведении, то все обошлось бы гораздо легче, Рае стало еще грустнее и девушка снова начала плакать.

Рая проплакала еще полчаса. Сквозь открытую дверь комнаты вполне было видно, что девушка лежит на кровати и всхлипывает, поэтому Нина Аркадьевна, в очередной раз пройдя мимо комнаты Раи, не выдержала и решила успокоить девушку.
- Рая, ты почему плачешь? – спросила Нина Аркадьевна и обняла девушку.
- Не могу… - всхлипывая, ответила Рая, - Больно от мысли, что если бы я сразу все признала – не было бы большей части моих проблем. Ну посидела бы без ужина, без прогулок, но не так бы мне влетело!
- Рая, девочка моя, да хватит уже плакать, успокаивайся, - сказала Нина Аркадьевна, - Просто не делай глупостей снова, не надо…
Решив, что действительно хватит плакать, Рая решила попробовать успокоиться. Побродив немного по комнате и поняв, что ни читать, ни чем-нибудь заниматься ей не хочется, девушка решила лечь спать.
«Все равно время уже позднее, в той комнате диванчик был неудобный, спать было плохо, я не высыпалась», - подумала девушка.

На следующий день Рая проснулась чуть раньше обычного. Сперва девушка не понимала, почему она находится в своей комнате, а не в той, где ее заперли, но потом Рая вспомнила о вчерашнем примирении.
«Надо было не упрямиться и признавать свои ошибки раньше», - подумала Рая.
Умывшись и одевшись, девушка пришла завтракать. Мысль о том, что на жестком стуле ей будет сидеть еще тяжелее, чем на кровати, немного огорчала Раю, однако, девушка решила собрать всю волю в кулак и не показывать виду, что ей непросто.
Больше всего Рая боялась, что Владимир Антонович решит с утра поговорить с ней о чем-нибудь из недавних событий, однако, обычные утренние разговоры успокоили девушку и дали ей возможность понять, что все ее опасения напрасны.
После завтрака девушка сразу ушла в свою комнату. Рая все равно немного боялась, что с ней еще и с утра Владимир Антонович решит говорить о листовке или о наказании, но ничего подобного не происходило.
Взяв книгу в руки и пристроившись у окна, девушка окончательно успокоилась, решив, что история уже забыта.
- Рая, папа поговорить с тобой хочет, - вдруг сказала Нина Аркадьевна и девушка резко похолодела.
«Сейчас снова будем обсуждать этот случай, провалилась бы эта листовка», - подумала Рая, - «Кстати, интересно, где она сейчас? Может, Владимир Антонович ее уже порвал да выбросил или сжег…»
Придя в комнату отца и получив приглашение сесть, Рая устроилась на одном из стульев и приготовилась слушать неприятные вопросы.
- Рая… - сказал Владимир Антонович, - Эта мысль посещала меня уже давно, я хотел поговорить об этом и раньше, но из-за некоторых обстоятельств поговорить получилось только сегодня. Я считаю, что должен признать тебя своей незаконнорожденной дочерью. Нет, это звучит неправильно, я должен признать тебя своей родной дочерью, которая была какое-то время в статусе незаконнорожденной. Ты пойми меня правильно, я знаю, что Зоя родила тебя от лавочника, которого уже давно нет в живых, но ты слишком похожа на свою мать, я будто вижу ее перед собой каждый раз и вспоминаю уже ушедшего человека. Если присмотреться, у тебя тоже карие глаза, как у меня, тоже темные волосы, при желании сходство можно найти. Так вот, я тебя признаю своей дочерью и ты будешь обладать теми же правами, что и остальные дети. Ты не переживай, Нина Аркадьевна не против, а я просто не могу бросить тебя в такой ситуации.
«На маму я похожа, поэтому мне так и везет», - подумала Рая, - «Как же, все-таки, хорошо, что я случайно в этот дом попало, иначе кто знает, что со мной было бы».
Рая видела фотографию своей покойной матери и понимала, что она сильно на нее похожа. Недавно девушка случайно встретила своего брата Яшу и, перебросившись с ним парой фраз, решила прийти в гости к семье, которая ее вырастила. Но чуда, на которое в глубине души надеялась Рая, не произошло, встреча прошла без взаимных упреков, но весьма холодно, поэтому девушка окончательно убедилась в своем мнении, что больше не желает общаться с этой семьей. Попрощавшись с Яшей и оставив ему напоследок свой адрес, но соврав, что она работает в этой семье гувернанткой, поэтому не стоит ходить к ней без лишней надобности, Рая вернулась домой.
- Так что, Рая, будешь по всем бумагам моей дочерью, будешь дворянского сословия, потом выдадим тебя замуж и все будет хорошо, - сказал Владимир Антонович и эта фраза вывела девушку из задумчивости, - У тебя жениха ведь нет?
- Нет и даже не было раньше, - ответила Рая, прекрасно понимая, что кроме мальчишек, с которыми она когда-то давным-давно играла на берегу Невы, у нее не было знакомых противоположного пола.
- Значит, надо начинать тебя знакомить, - сказал Владимир Антонович, - И в свет первый раз можно вывести, конечно, ты уже старше того возраста, когда обычно впервые в свет выходят, но что поделать.
О первых выходах в свет Рая знала только понаслышке. Девушка не представляла себя в подобном качестве, поэтому даже слегка опасалась того, что слова отца могут воплотиться в жизнь.
«Пусть лучше дома у себя с кем-нибудь знакомит», - подумала Рая, - «А то опозоришься со своим незнанием этикета и все узнают о твоей безграмотности».
Однако мысль о том, что произошло на днях, не давала девушке покоя.
- Владимир Антонович, я могу сегодня пойти гулять? – спросила Рая.
- А что тебе может помешать? – сначала не понял мужчина. Потом вспомнив, что произошло совсем недавно, Владимир Антонович ответил, - Можешь, Рая, я тебя простил. Листовку сжег и надеюсь, что это больше никогда не повторится.
- Не повторится, я обещаю, - подтвердила девушка и окончательно успокоилась – ситуация была полностью исчерпана.

Часть 7. Будущая невеста.

Прошло несколько дней. Рая снова начала жить прежней жизнью, занималась с учителем, читала книги, ходила на прогулки. Известие о том, что она теперь стала Раисой Владимировной Аксеновой, что зафиксировано во всех бумагах, было приятно девушке – Рая окончательно поняла, что из этого дома ее совершенно точно никто не выгонит, однако, новое отчество и фамилия слегка удивляли девушку и были очень непривычны.
Вернувшись с прогулки, во время которой Рая в очередной раз гуляла по берегу Невы, девушка пришла к себе в комнату и, уже в который раз, начала разглядывать свой паспорт.
«Мама, оказывается, была дворянкой, меня дочерью признали», - думала Рая, - «Раиса Владимировна Аксенова, звучит как непривычно… Дворянка теперь Раиса Владимировна, теперь вообще никаких следов от прошлого не осталось, окончательно уничтожены, разве что в памяти сохранились. Да, когда я хотела начать новую жизнь, я даже не думала, что все будет так хорошо».
- Рая, - позвала девушку Нина Аркадьевна, - У тебя нарядное платье есть?
- Смотря для чего, - ответила Рая, - Если для какого-то праздника, то не уверена, что оно подойдет.
- К нам придут гости, среди которых будет возможный жених, тебе нужно выглядеть достойно, - сказала женщина, - Принеси платье, я посмотрю на него.
Рая быстрым шагом направилась к себе в комнату и принесла платье.
- Раенька, это платье мы с тобой шили для повседневности, каких-нибудь более-менее праздничных моментов на курсах, но никак не для приема гостей, - удивилась Нина Аркадьевна, - Так что сейчас пойдем в лавку и будем выбирать ткань для нарядного платья.

Борясь с очередным чувством неловкости, что на нее опять тратятся деньги, Рая шла с Ниной Аркадьевной в лавку.
- А кто придет в гости? – решила разбавить ситуацию девушка.
- Сослуживцы Владимира Антоновича, - ответила Нина Аркадьевна, - И среди них несколько неженатых молодых людей.
От этой мысли Рае стало и немного страшно, ведь она не представляла, как вести себя в подобных ситуациях, и радостно, ведь она могла с кем-нибудь познакомиться, и волнительно – раньше ее ни с кем не знакомили.

На этот раз шить платье было решено вместе. Нина Аркадьевна помогала девушке в крое и советовала наиболее удачные варианты, а Рая внимательно слушала женщину и старалась делать все то, что ей говорят.
Наконец, платье было готово. Оглядывая с ног до головы Раю, Нина Аркадьевна сказала:
- А вечерние платья на корсете делают, но шить с корсетом я уже не умею. Но тебе пока что оно без надобности, если вдруг будет выход в свет, тогда и пойдем покупать.
Весь следующий день Рая провела в волнении. Девушка не представляла, как может проходить подобное мероприятие, о чем ей нужно будет говорить и стоит ли говорить вообще, ведь гости пришли не к ней. Чем ближе был вечер, тем страшнее становилось Рае. Девушка и хотела понравиться потенциальному жениху, и боялась неизвестности.

В шесть вечера в дом Аксеновых начали приходить гости. Рая вежливо здоровалась с каждым, особенно не вглядываясь в лица.
- Раиса Владимировна Аксенова, моя дочь, - представил Владимир Антонович девушку очередному визитеру.
Рая, в очередной раз улыбаясь, протянула руку для поцелуя. Некоторая неловкость от того, что она находится в подобной ситуации впервые, снова заставила девушку особенно не вглядываться в лица гостей, чтобы ее не сочли невежливой и любопытной, поэтому Рая пыталась вести себя максимально естественно.
Уже после приветствия гость гораздо более внимательно посмотрел на Раю и сказал отцу:
- Владимир Антонович, не сочтите за дерзость, но любопытство не дает мне покоя. Раиса Владимировна обучалась в закрытом учебном заведении?
- Раиса Владимировна по некоторым обстоятельствам просто жила отдельно, - ответил мужчина и гость, решив не продолжать расспросы, удовлетворился этим ответом.

Рая чувствовала себя более чем неловко. Девушка не понимала, как ей вести себя и чувствовала, что со стороны видно, что она чужая на этом мероприятии.
- Раиса, надо с Константином поговорить, не стой в стороне, - сказала девушке Нина Аркадьевна, - Его зовут Константин Илларионович. Не волнуйся, веди себя естественно, все будет хорошо.
Сидя чуть поодаль от Нины Аркадьевны, Рая начала беседу. Диалог шел весьма тяжело, девушка не представляла, о чем ей говорить.
- Я окончила обычную школу, потом работала гувернанткой, а потом Владимир Антонович предложил мне жить вместе с ними, - рассказывала Рая.
Однако Константин мало слушал свою собеседницу, молодой человек больше разглядывал Раису.
- А вы где служите, Константин Илларионович? – спросила Раиса молодого человека.
- Окончил учебу в столице, некоторое время отслужил в Забайкалье, теперь снова вернулся в Петербург, - ответил Константин.
Услышав подобные слова, Раиса похолодела. Руки девушки затряслись, душу начал опутывать липкий страх и Раиса решила свернуть этот разговор. Сказав еще пару дежурных фраз, девушка нашла удобный повод и удалилась в другую часть комнаты.
Раиса стояла, всматриваясь в лицо Константина. Больше всего девушка боялась того, что сейчас выяснится, что этот молодой человек был жандармом и они с ним встречались на каторге. Исподтишка смотря на Константина, Рая неожиданно поняла, что это тот самый человек, которого она в свое время попробовала соблазнить, а потом обманула. От этой мысли девушки стало еще страшнее и Рая незаметно покинула комнату, чувствуя, что земля у нее уходит из-под ног.
Девушка прошла несколько шагов по коридору и, чувствуя головокружение, встала, держась рукой за косяк.
- Рая, ты почему от гостей ушла? – спросила Сима, - Это мы с Леной еще маленькие, чтобы там находиться, а тебе положено весь вечер там быть.
- Голова кружится, сейчас вернусь, - ответила девушка.
- Ты же не пила, чтобы так говорить, - удивилась Лена.
- А ты не думала, что мне просто может быть нехорошо? – ответила Рая и сестры, удовлетворенные этим ответом, ушли к себе в комнату.

Владимир Антонович заметил то, что дочь выходила в коридор, однако, списал все на не слишком хорошее знание этикета у девушки. Поэтому возвращение Раи к гостям мужчина посчитал правильным поступком и снова отвлекся на беседу с другими людьми.
Константин во время разговора с Раей сразу заметил в девушке что-то знакомое, однако, никак не мог вспомнить, где именно он ее видел. Вдруг шокирующая мысль пронеслась в голове молодого человека и он сказал мимо проходящей Рае:
- Раиса Петровна, давайте с вами еще о чем-нибудь поговорим.
Не замечая подвоха, девушка сразу же откликнулась на обращение по имени и отчеству, которое она знала на протяжении девятнадцати лет. Не поняв странности ситуации, даже когда прошло некоторое время, Рая сказала молодому человеку:
- Хорошо, Константин Илларионович, давайте снова побеседуем.
Уняв волнение, девушка села на диван.
- Так вы все-таки Раиса Владимировна или Раиса Петровна? – решил уточнить Константин.
- Раиса Владимировна Фиреева, - ответила девушка.
- В показаниях путаетесь, мадемуазель, - рассмеялся Константин, - Или вы, все-таки, не Фиреева, а Аксенова?
- А какое это может иметь значение? – изобразила удивление Раиса.
- Да никакого, - ответил Константин, - Кстати, это не вы, случайно, меня в одном регионе позвали уединиться, а потом юлить удумали?
Видя, что девушка бледнеет, Константин рассмеялся. Однако Рая, вдруг резко встав со своего места, чтобы тотчас уйти в свою комнату, неожиданно для всех упала в обморок.

- Она не в корсете, чтобы от жары в обмороки падать, расшнуровывать тут нечего, - сказала Нина Аркадьевна мужу.
Протирая виски девушки холодной водой и немного брызгая водой в лицо, Нина Аркадьевна увидела, что Рая приходит в себя. Женщина помогла Рае подняться и отвела ее в соседнюю комнату.
- Рая, в чем дело? – спросила Нина Аркадьевна, - Ты больна? Если ты больна, то почему раньше ничего не говорила?
Не сумев признаться, девушка молчала.
- Рая, ты знакома с кем-нибудь из гостей? – догадался Владимир Антонович.
- Знакома, - прошептала Рая.
- С кем и при каких обстоятельствах? – спросил мужчина.
- С Константином Илларионовичем, я его на каторге совратить пыталась, - еще тише прошептала Рая и расплакалась.
- А потом крикнула, будто он тебя обесчестить пытается, после чего и получила, как положено, и в карцере отдохнула, - добавил Владимир Антонович уже больше для супруги.
- Да, - прошептала Рая.
- Сейчас посиди немного, приди в себя и возвращайся к гостям, скажешь, что тебе из-за жары стало плохо, - ответил Владимир Антонович.

Сперва у Раи не было сил спросить, поэтому девушка просто слабо кивнула головой. Чуть позже, уже придя в себя, Рая поняла, что надо было сразу просить у отца разрешения вернуться к себе в комнату и просидеть там до того момента, пока гости не уйдут. Однако перечить своему благодетелю, особенно, после того, как она успела опозориться, Рая не решилась и вернулась в комнату.
- Прошу прощения, от жары плохо стало, - сказала девушка и села на диван.
Но все равно Рае было неуютно оставаться в помещении с жандармами, поэтому девушка, подойдя к отцу, сказала:
- Владимир Антонович, сильно мучит головная боль, разрешите пойти к себе в комнату.
- Хорошо, Рая, иди, - ответил мужчина.

Придя к себе в комнату, девушка упала на кровать и разрыдалась. И душевное, и физическое самочувствие было ужасным, голова болела, душа разрывалась на мелкие кусочки.
«Сама опозорилась, отца опозорила, замуж теперь точно не выйду», - думала Рая.
Неожиданно в комнату девушки пришла Нина Аркадьевна.
- Рая, - твердо сказала женщина, - Прошлое должно остаться в прошлом. Ты сейчас полежишь, успокоишься, а к чаю снова выйдешь к гостям.
- Я не смогу, - ответила Рая.
- Владимир Антонович просил передать, что тогда он тебя в комнате запрет, - сказала Нина Аркадьевна.
- Пусть запирает, - отмахнулась девушка.
- Рая, да что ты опять начинаешь, бери волю в кулак и приходи через час-другой, - ответила Нина Аркадьевна, - Нельзя так упрямиться.
«Пусть запирает, а то подумает, что я вышла только потому, что наказания испугалась», - подумала Рая. Вдруг девушка вспомнила случай, который произошел не так уж и давно и то, что ей до сих пор было пусть немного, но больно садиться.
«Опять раздую ситуацию до неимоверных масштабов, а потом буду плакать от последствий», - подумала Рая и, успокоившись и посидев на кровати, вернулась к гостям.

Девушка села на диван и решила просто смотреть по сторонам, не разговаривая ни с кем. Вдруг к Рае подсел Константин.
- Знатно ты меня в Забайкалье обвела вокруг пальца, - сказал молодой человек.
- Знатно ты меня потом отделал, - ответила Рая, - Месяц в себя приходила.
- А как иначе поступать с такими идиотками? – сказал Константин, - И вообще, как ты в семью к Владимиру Антоновичу попала?
- Была незаконнорожденной дочерью, потом случайно попалась ему на глаза в Петербурге, когда сбежала с поселения, он мне все документы и сделал, - ответила Рая.
- Нет, мне такого счастья в виде судимой жены не нужно, - сказал Константин, - Причем которая еще и мужиков совращать умеет.
- Страшно подумать, предложения скольких баб ты принял до меня, - ответила Рая.
- Ты первая, - сказал Константин, - И последняя, больше таких наглых я не встречал.

Вскоре стыд Раи сменился злобой и девушка, решив действовать назло Константину, напустила на себя маску беспечной веселости и, через некоторое время, вполне мило беседовала с другими гостями.
- Переволновалась девочка в начале вечера, - сказал супруге Владимир Антонович, - Но ничего с этим не поделаешь, у нее был повод переживать из-за своего прошлого.
- У меня в голове не укладывается, как такое могло произойти, - ответила Нина Аркадьевна.
- Что хочешь, запутавшийся ребенок во всей ситуации, - сказал Владимир Антонович.
Гости начали расходиться по домам. Давая на прощание руку для поцелуя, Рая стыдливо опустила глаза, когда к ней подошел Константин, и с улыбкой прощалась с остальными гостями.
Владимир Антонович изредка поглядывал на дочь и, когда все гости ушли, сказал ей:
- Раиса, а теперь давай разбирать твое сегодняшнее поведение. Ты совершенно зря ушла из комнаты, когда вернулась туда после обморока. Со стороны это смотрелось крайне глупо. Ладно, мне удалось объяснить гостям, что ты просто из-за жары плохо себя чувствуешь, но так поступать было нельзя. Хорошо, что ты вернулась туда позже. В общем, учиться и учиться тебе еще и этикету, и хорошим манерам, и каким-то вещам, которые кажутся мне естественными, а тебе – нет.
- Я буду учиться, - ответила Рая.
- Что касается женихов, - сказал Владимир Антонович, - С Константином у вас не может быть будущего – это очевидно. А вот с кем-нибудь другим, возможно, и получится что-нибудь. Так что не переживай, все будет хорошо.
Придя к себе в комнату девушка быстро переоделась и подумала:
«Да, все будет хорошо, надо только не зацикливаться на прошлом, а смотреть в будущее».

Часть 8

Все равно чувствуя себя не до конца здоровой, Рая решила лечь спать раньше обычного времени. Но сон не шел, девушка какое-то время полежала на кровати, почувствовала, что ей стало значительно легче, и решила встать и походить по дому, чтобы нагулять себе сон.
Холод в руках, долго не проходивший после обморока, окончательно исчез, какая-то тяжесть в голове прошла еще раньше. Рая чувствовала себя полностью здоровой, однако, на душе до сих пор было муторно.
Раю начали мучить воспоминания о каторге и том эпизоде с Константином. Казалось, девушка уже давным-давно все успела забыть, однако, эта встреча снова все расшевелила в душе Раи. Девушка вспоминала, как она достаточно тяжело восстанавливалась, как месяц приходила в себя и какая-то злоба начала приходить в душу девушки.
Вдруг Рая вспомнила, как Лена говорила ей, что они с Симой делали самодельные петарды. Заглянув в комнату Лены и увидев, что она там сидит с сестрой, Рая осторожно спросила:
- Девочки, можно к вам?
- Можно, - удивленно ответила Лена, - А что случилось?
- Поговорить хочется, - сказала Рая.
- Хорошо, давай будем разговаривать, - ответила Лена, - О чем?
- Леночка… - задумчиво сказала Рая, - Расскажи мне, как вы с Симой делали петарды? Честное слово, я папе ничего потом не скажу, буду молчать как рыба.
- Рая, папа служит в жандармерии, врать бесполезно, мы с Симой проверяли это не раз. Он либо тебя раскусит сразу и попадет еще и за вранье, либо, если не раскусит, только разозлишь его и он тебя опять накажет. И вообще, снова сидеть без прогулок мне не хочется, - ответила Лена.
- Леночка, так, может, я знала про петарды еще и раньше, пока жила отдельно, - сказала Рая, - Я же не прошу помогать мне, ты только скажи, как вы их делали.

В конце концов, Лена не выдержала такого напора и рассказала Рае все, что знала. Обрадованная девушка вышла во двор и вскоре осуществила свой план. На какой-то момент, когда среди вечерней тишины раздался хлопок, Рая вздрогнула, однако, девушка поняла, что легче ей не стало. Уже без всякого удовольствия Рая взорвала и другую петарду, после чего развернулась и хотела, было, войти в дом, как вдруг увидела крайне разозленного Владимира Антоновича, который вышел во двор.
- Пойдем, попробуем побеседовать, если получится, - сказал мужчина и крепко взял Раю за руку.
Девушка немало испугалась. Рае стало страшно от того, что она не представляла, что может быть дальше, однако, больше всего девушка переживала за Симу и Лену.
«Если Лене из-за меня попадет, это будет несправедливо», - подумала Рая.
Вскоре Владимир Антонович привел девушку в свой кабинет.
- Садись, рассказывай, что это за новости? Почему ты от сестер, пусть неродных, учишься только плохому, а не хорошему? Почему ты запомнила только то, что они взрывали петарды, и решила это повторить, а не решила, например, как Лена с Симой, выучить французский? – возмутился мужчина.
- Владимир Антонович, о петардах я знала с детства, поэтому Лена и Сима здесь совершенно ни при чем, - ответила Рая.
- А я тоже много чего знаю о петардах и могу сказать с уверенностью, что именно этот способ ты узнала от Лены и Симы, - сказал Владимир Антонович.
- Лена и Сима здесь ни при чем, - ответила Рая.
- Вам очную ставку устроить? – спросил Владимир Антонович, - Ты сразу же поплывешь. Не вынуждай меня снова в своем доме черт знает что устраивать и тебя в комнате запирать, прекращай врать!
Рая промолчала, не сумев признаться, но не желая врать дальше, ведь это было бесполезно.
- Ты зачем в принципе все это устроила? – спросил мужчина, - Зачем надо было с петардами баловаться?
- Хотелось как-то выплеснуть эмоции после всего того, что произошло сегодня, - ответила Рая, - Я снова вспомнила каторгу и тот случай с Константином.
- Учись переключаться как-то иначе, - сказал Владимир Антонович, - Я могу поверить в то, что тебе тяжело, но так поступать – это не выход.
- Не выход, - вздохнула Рая.
- Так, с одним, вроде, разобрались, теперь давай все-таки определяться с тем, зачем ты от сестер берешь только плохое и ничего хорошего, - сказал Владимир Антонович.
- Сестры тут ни при чем… - начала Рая, как вдруг мужчина перебил дочь.
- Да что это такое! – возмутился Владимир Антонович, - Почему ты врешь у меня вечно? Я на своих детей сроду руки не поднимал, а ты меня заставляешь поступать иначе. Почему после каторги люди вот так меняются в худшую сторону?
- Владимир Антонович… - осторожно вклинилась в монолог Рая, - Вы меня чуть-чуть не так поняли. Здесь Сима ни при чем, я спрашивала у Лены, Лена меня честно отговаривала, я ее долго расспрашивала, потом девочка сдалась и все мне рассказала.
«Все равно девочкам попадет, так пусть хотя бы меня пороть еще раз не будут», - подумала Рая.
- Сейчас идем к Лене и если выяснится, что ты опять мне соврала, опять тебя высеку, раз ты слов не понимаешь, - сказал Владимир Антонович, - Лучше сразу говори, в чем ты еще соврала.
- Это чистая правда, - ответила Рая и подумала, - «Хорошо, что успела выкрутиться, а то снова бы мне попало. Не хочу я опять повторения той ситуации, ой как не хочу…»
- Хорошо, тогда идем к Лене, - сказал мужчина.

Когда в комнату к Лене и Симе пришел Владимир Антонович с Раей, девушка сразу заметила, что Лена слегка испугалась.
- Лена, зачем Рая спрашивала у вас с Симой, как вы делали петарды и зачем вы ей ответили? – спросил мужчина.
- Я не знаю, зачем Рая спрашивала про петарды, - ответила Лена, - А ответила я потому, что Рая уж слишком настойчиво меня спрашивала.
- Да, Лена меня долго отговаривала, - вступила в разговор Рая.
- И все равно, ты не должна была учить других плохому, - сказал Владимир Антонович, - Лена, иди в угол в коридоре, подумай, права ли ты была.
Спустя какое-то мгновение, мужчина добавил:
- Рая, и ты, наверное, иди в соседний угол, подумай обо всем.

Недоумевая от всего происходящего, девушка не стала спорить и встала в угол. Краем глаза заметив, что отец ушел, Рая шепотом спросила Лену:
- И надолго это?
- В самом худшем случае – час-полтора, но уже вечер, скоро выпустит, - ответила Лена, - Я же тебе говорила, что обеим попадет. Лучше бы, конечно, сегодня постоять и чтобы завтра все забылось, чем еще и завтра быть наказанной.
- Да тебя, наверное, сегодня и простит, а меня… - задумчиво сказала Рая, - Меня прощать не за что, я опять признаваться не хотела, упрямилась.
- Зря ты так, Рая, папа, в принципе, добрый, только его доводить не нужно, - ответила Лена.
Минут через пятнадцать к дочерям пришел Владимир Антонович.
- Лена может идти к себе, Рая остается там, где стояла, - сказал мужчина и ушел обратно.

- Володя, Рая – уже взрослая барышня, тебе не кажется, что ты поступаешь совершенно нелепо? – спросила супруга Нина Аркадьевна.
- Этой взрослой барышней два последних года, кроме государства, никто не занимался, и вообще, должен же я ее как-то в люди вывести? Ну не дело это – взрывать петарды, не дело – учиться у сестер плохому, да лучше бы она сказала, что хочет, как Лена и Сима, французский язык выучить! Занимались же девочки с мадемуазелью Верменцевой, пока она замуж не вышла, с сентября в гимназии продолжат свое обучение. Я ничего не говорю, Рая была неплохим педагогом, разве что язык не знала, но учиться по установленной программе и получить, в конце концов, аттестат девочкам будет не лишним.

Тем временем, прошло еще около часа. Рая уже начала волноваться, что Владимир Антонович не придет за ней и не отпустит обратно в свою комнату.
«Не до ночи же мне здесь стоять?» - подумала девушка, - «Сколько уже можно?»
Минут через пятнадцать к дочери пришел Владимир Антонович.
- Ну что, Рая, успокоилась? – спросил мужчина дочь.
- Я особенно и не волновалась, - ответила Рая, - Но, пока стояла, все время вспоминала каторгу и то, как меня там к стенке приковали.
- Не о том ты думала, Рая, - вздохнул Владимир Антонович, - Ты хоть согласна с тем, что зря петарды бросала?
- Согласна, - вполне честно ответила Рая, которая не почувствовала облегчения от своей затеи.
- Иди к себе в комнату, - сказал мужчина, - Завтра без прогулок.

Уставшая от долгого стояния на одном месте, Рая заснула быстро. Наутро девушка полностью поняла всю абсурдность вчерашних событий и решила прийти к Лене, чтобы поговорить с ней.
- Леночка, прости меня за то, что тебе вчера тоже попало, - сказала Рая.
- Прощаю, - ответила девочка, - Тебе что вчера папа сказал, когда из угла выпустил?
- Сказал, что сегодня я остаюсь без прогулок, - сказала Рая, - Да так мне и надо, не надо было петарды запускать.
- Другого можно было и не ждать, мы с Симой в свое время тоже два дня просидели дома за петарды, - ответила Лена.
С некоторым огорчением, что ей придется весь день сидеть дома, сразу после завтрака девушка вернулась в свою комнату и села за книги.
«Но хоть я успела вовремя остановиться вчера, вовремя все осознать и сказать правду», - подумала Рая, - «Иначе снова бы, запертая в комнате, стояла у окна, потому что сесть не могла, и скучала».

Часть 9

Рая, как обычно, с удовольствием погрузилась в чтение. Девушка снова и снова, уже в который раз, перечитывала любимые произведения и была полностью счастлива. Случайно взглянув на часы и увидев, что близится время обеда, Рая не стала брать в руки новую книгу, а решила просто посидеть наедине с собой.
Сидеть без книг оказалось очень скучно. Девушка сразу вспомнила, как она вчера глупо поступила, что она наказана и не может выйти из дома, чтобы прогуляться.
«Впрочем, я сама во всем виновата, не надо было глупостями страдать», - подытожила Рая.
За обедом, снова чувствуя себя не совсем уютно из-за вчерашнего происшествия с петардами и не только, девушка услышала реплику Владимира Антоновича, обращенную к ней:
- Рая, Леонид Никандрович, который был у нас вчера в гостях, изъявил желание познакомиться с тобой чуть ближе. Так что завтра, если ты не против, вы можете встретиться, я передам ему твое согласие или отказ.
Подобное известие немало удивило Раю. Девушке было слегка странно, что с ней хотят встретиться.
- А как выглядит Леонид Никандрович? – спросила девушка, которая из всех гостей запомнила одного Константина.
- Темные волосы, темные глаза, - начал перечислять Владимир Антонович и вдруг остановился, - Да вчера было много гостей с темными волосами и глазами, ты, если захочешь, завтра все сама увидишь. Так ты пойдешь на эту встречу или мне передать Леониду Никандровичу отказ?
- Пойду, - согласилась Рая.
Девушка не понимала, что в ней могло привлечь внимание одного из гостей, и слегка опасалась, что она может быть интересна только как объект для приятного времяпрепровождения.
«Нет, такого быть не может, он же не знает, что я бывшая каторжная», - подумала Рая и вдруг девушку будто обожгло – она ведь бывшая каторжная.
«Он не захочет со мной общаться, когда все узнает», - решила Рая.
Однако банальное любопытство и желание узнать, кто именно ей заинтересовался, подогревали интерес Раи к будущему свиданию.
После обеда, вернувшись в свою комнату, девушка услышала разговор Владимира Антоновича с супругой.
- Нет, Надя, Рая сегодня гулять не будет, - сказал мужчина, - Достаточно того, что я ее всего на день дома оставил, а не на неделю.
- Пусть девочка хоть ноги бы размяла, ей завтра на свидание идти, должна выглядеть хорошо, чтобы цвет лица нормальный был, - настаивала Нина Аркадьевна, - Рая и без того не так давно два дня взаперти просидела. Кто знает, может быть, она и в обморок вчера от этого упала.
- За один день ничего не случится, - стоял на своем Владимир Антонович, - А в обморок Рая явно упала не от того, что взаперти недавно сидела, а от сильного волнения.

Остаток дня Рая провела за книгами. Девушка чувствовала легкое волнение из-за предвкушения предстоящей встречи и иногда чувствовала, что не запоминает то, что читает. Отложив книгу, Рая начала размышлять о своем будущем свидании.
«Наверное, он высокий», - подумала Рая, - «Темноволосый, темноглазый… Любит Родину, раз служит на ее благо. И, узнав о моем прошлом, больше ни за что в жизни не захочет со мной общаться».
Внезапно девушке стало тошно от самой себя.
«И на каторге побывала, и жандарма соблазнить пыталась», - подумала Рая, - «А ему такие дурочки явно не нужны».
Огорчившись и чуть было не плача, девушка решила:
«Что же, подождем, что будет, посмотрим, не будем спешить. Может быть, все и обойдется, может быть, я ему понравлюсь. Я же не настолько испорченная девица, чтобы не быть никому интересной, я честь на каторге сберегла, меня достойный человек принял в свою семью, что еще надо?»
Снова погрузившись в чтение, Рая более-менее успокоилась и уже снова была в мире любовной лирики, который ей так нравился.

Часть 10

На следующий день с самого утра Рая начала готовиться к свиданию, которое она так ждала. Девушка перебрала свои наряды, выбирая самое красивое платье, продумала прическу, что ей было довольно несвойственно и, будучи полностью готовой к свиданию, начала с нетерпением ждать вечера.
Еще задолго до возвращения Владимира Антоновича со службы Рая надела свое бледно-розовое платье, сшитое недавно, убрала волосы в прическу и, прогуливаясь туда-сюда по комнате, каждые пять минут бросала взгляд на часы. Время, казалось, остановилось, поэтому, услышав, что Владимир Антонович пришел домой, девушка бросилась к отцу, чтобы услышать хоть какие-то новости о своем свидании.
- Леонид Никандрович просил тебе передать, что все в силе и что через полчаса он тебя будет ждать у фонтана, - сразу сказал мужчина, - А ты уже готова?
- Да, я уже давно готова, - честно и не задумываясь, ответила Рая.
- Если вы пойдете в кофейню, то веди себя культурно, помни об этикете, не заказывай все подряд, - на всякий случай решил уточнить Владимир Антонович, который не был уверен наверняка в познаниях дочери.
- Разумеется, - ответила Рая, для которой это напоминание было уж слишком очевидным.
- В театр, думаю, вы вряд ли пойдете – туда билеты берут заранее, - продолжал Владимир Антонович, - Ну и, Рая, неловко говорить такое уже взрослой барышне, которая росла без меня, с которой нет такой степени доверия, как с Симой или Леной, но я не могу промолчать. Веди себя достойно, если пригласят тебя домой – отказывайся сразу.
- Да вы что, Владимир Антонович, все-таки, я в семье воспитывалась, не на улице нищенствовала, знаю какие-то основные правила поведения, - удивилась Рая.
- Я очень рад, - ответил мужчина, - Но все же, будь благоразумна.

Всю дорогу Рая думала о том, как выглядит Леонид Никандрович. Девушка усиленно напрягала свою память, но никого из гостей на приеме, кроме Константина, так и не смогла вспомнить.
Дойдя до назначенного места, Рая села на лавочку возле фонтана и начала ждать. Вскоре к ней подошел молодой человек.
- Вы не меня ждете? – спросил он Раю.
- Возможно, и вас, - ответила девушка.
- Тогда пойдемте, - сказал незнакомец.
Неторопливым шагом Рая шла вместе со своим новым знакомым. Девушку удивляло то, что служитель закона пришел на свидание не в мундире, однако, Рая была даже довольна этим обстоятельством – ничто не напоминало ей о Забайкалье.
- Так, значит, вы и вправду сдаете комнаты в таком юном возрасте? – спросил молодой человек, - А, позвольте полюбопытствовать, они вам в наследство достались?
- Нет, вы ошибаетесь, - ответила Рая, - Я комнаты внаем не сдаю.
- Да не стесняйтесь своих лет, Евгений говорил, что у вас есть четыре комнаты, но катастрофически не хватает жильцов, - настаивал молодой человек, - А вы, как и было условлено, пришли на нашу встречу с синей лентой в прическе. Значит, условия прежние, я нахожу вам жильцов на длительный срок, а вы отдаете мне в благодарность стоимость первого месяца проживания?
- Вы меня точно с кем-то перепутали, - сказала Рая, - Я пришла на свидание к фонтану.
- Тогда прошу прощения, - слегка смущенно ответил молодой человек и еще долго смотрел вслед уходящей Рае.

Девушка была немало раздражена этим обстоятельством.
«И лента у меня в прическе голубая, а не синяя, и по возрасту я ему явно не подхожу, зачем же подошел ко мне?» - злилась Рая, - «А если мой кавалер видел, что я с кем-то ушла и обиделся?»
Девушка вернулась к фонтану, но там уже никого не было. Расстройство пришло на смену злобе и, просидев еще полчаса и никого не дождавшись, девушка пошла домой.
«Увидел меня Леонид, уходящей с каким-то мужиком, и обиделся», - решила Рая.

Тем временем, Леонид ждал Раю совершенно в другом месте. Среди жандармов фонтаном часто называли дом, в котором с завидной регулярностью находили юных девиц, ступивших на путь проституции, не успевших или не желавших получить желтый билет, и потоки или фонтаны слез этих барышень, когда искренние, а когда наигранные, в то время, когда их забирала полиция, дали название этому дому, находящемуся достаточно далеко от того места, где ждала кавалера Раиса.
Прождав около получаса, молодой человек решил прийти домой к Владимиру Антоновичу, чтобы из первых уст узнать то, что Рая решила передумать и не приходить к нему на свидание.
Увидев неожиданного визитера, Владимир Антонович был на редкость удивлен.
- Раиса ушла на свидание уже достаточно давно, - ответил мужчина.
- Может быть, она заблудилась? – предположил Леонид.
- Рая достаточно хорошо знает город, она заблудиться не могла, - ответил Владимир Антонович.
Неожиданная догадка, вкравшаяся в голову мужчины, сразила его наповал.
«Рая снова врет мне», - подумал Владимир Антонович, - «Обманула, решила пойти куда-то, соврать, что была на свидании, а сама занимается сейчас своими делами».
Учитывая то, что Рая вышла из дома счастливая и наряженная, мысли у отца были самые скверные. Перебрав в уме и поход к какому-то мужчине, и даже проституцию, Владимир Антонович снова подумал:
«И как мне реагировать на ее вранье? Снова пороть, еще раз в комнате запирать? А даст ли это прок? Или будет совершенно бессмысленным? Явно ведь не признается, будет отпираться».
Из задумчивости мужчину вывел голос собеседника.
- Владимир Антонович, а вы как сказали Рае, где я буду ее ждать? – спросил Леонид.
- У фонтана, - ответил мужчина.
- А, может быть, Рая и вправду пошла к фонтану? – предположил Леонид, - К обычному, который в парке. Она, наверное, не знает, что в некоторых кругах зовется фонтаном.
- Как я до этого не додумался! – воскликнул Владимир Антонович, - Совсем заработался! Но тогда у меня вопрос, где Раиса, почему она домой не возвращается? Неужели ждет до сих пор?
- Скорее всего, и вправду ждет, - ответил Леонид.

Рая пришла домой донельзя огорченная. Девушке было стыдно от того, что, как ей казалось, Леонид увидел, что она ушла с другим мужчиной, и, возможно, пришел жаловаться на это ее отцу. Поэтому, увидев незнакомого молодого человека в доме, Рая сразу поняла, что это тот, кто приглашал ее на свидание и, расплакавшись, ушла в свою комнату.
«Папа ведь может не поверить, что я ушла не с тем человеком, скажет, что я специально его обманула, потом запрет меня в комнате надолго», - думала Рая и вытирала слезы.
Увидев, что дочь пришла в слезах, Владимир Антонович пришел в комнату к Рае.
- Рая, ты почему плачешь? – спросил мужчина, но не получил от дочери ответа.
«Не скажу же я ему, что все так вышло, что я не хотела этой неловкости, которую причинила Леониду», - подумала Раиса.
- Рая, это случайность, такое бывает, - начал Владимир Антонович и девушка, немало удивившись, подумала:
«Не была уверена наверняка, что папа мне поверит, а теперь он сам говорит про случайность».
- Да, я совершенно случайно ушла не с тем молодым человеком, а потом, когда вернулась к фонтану, ждала Леонида Никандровича, но его уже не было на месте, - сказала Рая, - Наверное, он обиделся и пришел к нам домой, сказать, что я ушла с другим человеком.
Эта версия немало удивила Владимира Антоновича. Слегка оправившись от шока, мужчина спросил:
- Рая, а ты где именно ждала Леонида Никандровича? У фонтана в парке? Или у дома, который фонтаном иногда называют?
- У фонтана в парке, - недоуменно ответила Рая.
- Я просто не смог тебе объяснить, вы должны были встретиться у дома, - сказал Владимир Антонович и объяснил дочери всю ситуацию, - Так что не расстраивайся. Успокаивайся и приходи к нам обратно.

Просидев некоторое время на кровати, Рая решила прийти к тому, с кем должна была познакомиться сегодня.
- Раиса Петровна, - совершенно на автомате сказала девушка, решив представиться. Вдруг увидев полные недоумения глаза отца, Рая, спохватившись, спешно поправилась, - Раиса Владимировна. Уж простите великодушно, совсем не понимаю ничего от расстройства.
- Раиса Владимировна, давайте, раз все так странно получилось и мы не смогли найти друг друга сразу, мы прогуляемся сейчас, - предложил Леонид Никандрович.
- Хорошо, - согласилась девушка.
Выйдя во двор, молодой человек спросил Раю:
- Раиса Владимировна, получается, вы неродная дочь Владимиру Антоновичу, раз с вами случаются такие оговорки?
- Я незаконнорожденная дочь, долгое время воспитывалась у других людей, поэтому и привыкла говорить так, - ответила Рая.
- А почему вы переехали в дом Владимира Антоновича? – спросил Леонид.
- Сбежала с поселения, сделала поддельный паспорт, случайно устроилась гувернанткой в дом Владимира Антоновича, он долго хлопотал о том, чтобы сделать мне все документы и перевести на легальное положение, вот и осталась здесь, - ответила Рая.
- Хорошо вы шутите, Раиса Владимировна, - улыбнулся Леонид Никандрович, - Профессия отца наложила некоторый отпечаток на ваше чувство юмора.
Поняв, что ее кавалер принял все за шутку, Рая испугалась.
«А поймет, что я говорила правду – знать меня не захочет», - подумала девушка.
Воспользовавшись паузой, Рая решила рассмотреть своего собеседника. Увидев приятные черты лица и симпатичную внешность, девушка окончательно огорчилась и поняла, что это знакомство вряд ли принесет ей счастье.
«Сначала будет радость от знакомства, а потом разочарование от того, что мы не сможет продолжить встречи», - подумала Рая и погрустнела.
- Что-то вы опечалились, Раиса Владимировна, - сразу заметил перемену в настроении спутницы Леонид Никандрович, - Может быть, чашка кофе скрасит всю неловкость начала нашего знакомства?
- Как хотите, - ответила Раиса, но слегка оживилась.
Леонид Никандрович потянулся за кошельком в карман и разочарованно сказал:
- Не заладился день с самого начала. С утра работы было много, вечером с вами никак не мог встретиться, а сейчас вижу, что кошелек на работе забыл. Давайте мы ненадолго заглянем в отделение, я заберу свой кошелек и мы сходим в кофейню или еще куда-нибудь.
- Хорошо, - ответила Раиса.

- Что, Леонид Никандрович, снова Фиреева на агитации попалась? – раздался вопрос какого-то человека в форме, - Или просто с поселения сбежала и попалась туда, куда должна была попасться?
Сначала Леонид Никадрович не понял, что речь идет о Рае. Однако следующая фраза заставила молодого человека понять всю подноготную своей спутницы.
- Нет, Фиреева теперь стала Аксеновой, а отец жутко не любит, когда вспоминают прошлое его дочери, - сказал еще один жандарм.
- Раиса Владимировна, - удивленно сказал первый человек, - Неужели к вам повернулась удача таким необыкновенным образом?
- Да, повернулась, - ответила Рая.
- Нам определенно обстоятельства не дают возможности спокойно провести первое свидание, - задумчиво сказал Леонид Никандрович, - А вы не шутили, когда говорили про поселение и про побег.
- Она шутила только один раз, когда ради смеха сказала Константину, что за досрочный выход на поселение хочет его совратить, а потом начала кричать, что он ее обесчестить пытается, после чего по полной программе увидела, что бывает за такие шутки, - отозвался жандарм.
Не обращая внимания на все обсуждение, Леонид Никандрович быстро забрал свой кошелек и, выйдя на улицу, жестом пригласил девушку на лавочку неподалеку.
- Давай поговорим без твоего отца и быстро, - предложил молодой человек, - И честно. Они врут не хуже светских сплетниц или говорят правду?
- Говорят правду, - ответила Рая.
- И про поселение, и про Константина? – спросил Леонид.
- Да, - ответила Рая и, не задумываясь, добавила, - Прошу прощения, уже поздно, мне стоит вернуться домой.
- Позвольте, я вас провожу, - предложил Леонид.
- Не стоит утруждать себя, я найду дорогу, - ответила Рая и быстрым шагом пошла домой.

Владимир Антонович увидел, что дочь вернулась домой еще мрачнее, нежели после первой попытки встретиться с Леонидом.
- Что произошло? – спросил Владимир Антонович. Услышав краткий рассказ обо всем, мужчина коротко ответил, - Ладно, Рая, иди к себе в комнату.
Сквозь слезы девушка слышала разговор Владимира Антоновича с супругой неподалеку.
- Она замуж не выйдет с моей помощью, так что пусть, как все молодые девушки, знакомится где-то сама и там, где никто не будет ворошить ее прошлое, - сказал Владимир Антонович.
- Боюсь, что правду утаить не получится и при других обстоятельствах, - ответила Нина Аркадьевна, - Нужен такой человек, который поймет, что девочка просто ошиблась по юности и по глупости, который не будет осуждать ее за прошлое.
Тем временем, в дом Аксеновых пришел Леонид Никандрович.
- Прошу прощения за столь поздний визит, просто хотелось бы окончательно расставить все точки над «i», - сказал молодой человек, - Мне бы очень хотелось увидеть Раису Владимировну.
- Раиса, - сказал Владимир Антонович, придя в комнату к дочери, - Пошли, надо поговорить уже окончательно обо всем, не стоит ничего откладывать.
- Я не хочу, - ответила Рая.
- А я хочу, чтобы ты пришла и, поговорив обо всем, дала или окончательный отказ, или определенное согласие, - сказал Владимир Антонович.
- Я не пойду, - настаивала девушка.
- Я не заставляю тебя встречаться с человеком, который тебе мог не понравиться, но сказать об этом надо прямо и не тянуть, - утвердительно сказал Владимир Антонович, - А будешь упрямиться – накажу.
- Ваше право, - ответила Рая, - Я никуда не пойду.
- Или сейчас выходишь к Леониду Никандровичу и, если он тебе не понравился, отказываешься от дальнейших встреч с ним, или и сегодня, и завтра останешься без ужина, - сказал Владимир Антонович.
- Ваше право, - снова повторила Рая.

Когда Владимир Антонович вернулся к гостю, мужчина слегка огорченно сказал:
- Рая наотрез отказалась выходить.
- Ее тоже можно понять, - ответил Леонид Никандрович, - Услышала столько всего о себе, огорчилась. Вы же знаете, что произошло?
- Да, знаю, - подтвердил мужчина, - Но выйти бы могла.
- Передайте тогда Рае, что если она захочет, то послезавтра может прийти уже к тому фонтану, у которого меня ждала, все так же, вечером, - сказал Леонид Никандрович, - Не хочется тянуть, но завтра я занят, не смогу встретиться.
- Обязательно передам, - ответил Владимир Антонович.

Рая лежала на кровати и злилась на обстоятельства. Девушке было и обидно от того, что довольно приятный человек, который сам ей заинтересовался, узнал все, что она пыталась скрыть, и грустно, что она снова уперлась и была за это наказана.
«И снова меня наказывают за глупость», - подумала Рая и, желая развеяться, через заднюю дверь вышла во двор.
«Меня, если я правильно поняла, в доме не запирали, поэтому погулять на свежем воздухе и успокоиться я могу», - решила девушка.
Бесцельно бродя по улицам, Рая заметила, что в одном из дворов Леонид Никандрович чинит крыльцо. Девушка сразу поняла, что случайно вышла к дому человека, с которым не хотела видеться, и скорее попыталась уйти, однако, было уже поздно – Леонид заметил Раю.
- Гуляете? – спросил он девушку.
- Да, гуляю, - ответила Рая.
- Давайте, все-таки, поговорим обо всем, - предложил Леонид, - Я всего-навсего хотел сказать, что не хочу верить слухам, сплетням и предпочитаю видеть все своими глазами, в том числе, и узнавать людей самостоятельно. Поэтому, если вы до сих пор не потеряли ко мне интерес, давайте послезавтра вечером встретимся у того самого фонтана, у которого вы меня ждали, и проведем вечер уже совершенно иначе: с неспешными разговорами и без нервотрепки. Надеюсь, вы не против?
- Не против, - ответила Рая.
- Тогда буду ждать вас послезавтра, - ответил Леонид.

Вернулась домой Рая в смешанных чувствах. Девушке было и приятно от того, что Леонид хочет с ней встретиться, и немного страшно, и обидно от того, что из-за ее упрямства она снова попала в неприятную ситуацию дома.
- Куда ты ходила? – спросил Владимир Антонович Раю.
- Бродила по улицам, случайно увидела Леонида Никандровича, поговорила с ним и договорилась о встрече послезавтра, - ответила Рая.
- Неужели нельзя было поговорить об этом дома? – удивился Владимир Антонович, - Опять надо было упрямиться, как раньше.
«А вдруг Рая снова лжет?» - подумал мужчина и сказал, - Впрочем, Рая, если ты вздумала меня обмануть, лучше признайся сразу, не тяни, все равно я на службе узнаю, что ты меня обманула. Не вынуждай меня устраивать в своем доме подобие каторги.
- Мне скрывать нечего, я говорю чистейшую правду, - ответила Рая.
- Хочется на это надеяться, - сказал Владимир Антонович, - Но свое наказание я все равно не отменяю, как я понял, ваша встреча произошла случайно и могла не произойти. Не надо было упрямиться.
- Ваше право, - отмахнулась Раиса, однако, придя к себе в комнату, облегченно подумала. – «Да ладно, потерплю, что поделать, главное, что все будет хорошо».

Часть 11

На следующий день Рая, снова не выйдя к ужину и просидев все это время у себя в комнате, привлекла к себе внимание сестер. К девушке пришли Сима и Лена.
- Рая, что случилось? – спросила Сима, - Тебя папа опять наказал?
- Да, - коротко ответила Рая.
- А за что? – продолжила расспросы девочка, - Опять упрямилась?
- Да, опять упрямилась, - ответила Рая.
- Так не надо упрямиться, Рая, тогда папа и не будет тебя наказывать, - сказала Лена, - А то тебе уж слишком часто попадает.
- Да, упрямиться не надо, - согласилась Рая, - Но что-то не получается.
- Учись, - улыбнулась Лена, - И тебе будет проще, и папа будет доволен.
Не обращая внимания на огромное желание что-нибудь пожевать, Рая проводила взглядом сестер и подумала:
«Сама виновата, в следующий раз умнее буду».
Весь следующий день прошел в чувстве непрерывного ожидания. Девушка снова с самого раннего утра достала платье, голубую ленту, однако, на какой-то момент задумавшись и решив не повторять свои прежние действия точь-в-точь, заменила голубую ленту на белую.
Ближе к вечеру Рая снова привела себя в порядок и, дождавшись назначенного часа, пошла на свидание.
Сердце девушки билось чаще обыкновенного, Рая снова боялась, что они не встретятся с Леонидом, так как что-нибудь им помешает и в этот раз. Придя в назначенное место, девушка снова уселась на лавочку у фонтана.
В этот раз у фонтана было гораздо больше людей, чем в прошлый. Рая смотрела на парочки, на молодых матерей с детьми и у девушки вдруг защемило сердце.
«И я ведь могла бы уже выйти замуж и так гулять с детками», - подумала Рая.
Леонид все никак не появлялся и Рая, устав просто так сидеть, начала неторопливо прогуливаться возле фонтана.
- Раиса Владимировна, простите великодушно, на работе задержался, - раздался сзади голос Леонида.
- Рада вас видеть, Леонид Никандрович, - ответила девушка.
- Давайте с вами сходим в кофейню, на этот раз я кошелек не забыл, - предложил Леонид.
- С удовольствием, - ответила Рая.
Неторопливая прогулка до кофейни и неспешный разговор внутри проходили весьма легко. Рая вкратце пересказала свой жизненный путь, поведала о том, что Владимир Антонович планирует отдать ее на Бестужевские курсы. Биография Леонида была так же бесхитростна и молодой человек рассказал, что служит в жандармерии и ищет себе невесту.
После приятной беседы в кофейне, Леонид проводил Раю до дома. Попрощавшись с кавалером и придя к себе в комнату, девушка задумалась о том, что, несмотря на то, что ей было легко и приятно разговаривать со своим спутником, она бы не хотела связывать с Леонидом свою жизнь.
«Мы с ним слишком разные», - подумала Рая, - «Наверное, мне нужен кто-нибудь своего круга. Вот только какой круг мой? Я же теперь в другой семье живу, одобрит ли Владимир Антонович то, что я захочу связать свою жизнь с кем-нибудь из мещан?»
Владимиру Антоновичу было очень интересно узнать, как прошло свидание у дочери, поэтому мужчина решил спросить об этом Раю.
- Какие у тебя остались впечатления после встречи с Леонидом Никандровичем? – поинтересовался Владимир Антонович.
- Сложно сказать однозначно, - задумчиво ответила Рая, - Мне было с ним легко и приятно разговаривать, но если говорить о большем… Не знаю, смогли бы мы быть вместе или нет, мы ведь такие разные!
- Рая, к тебе же не свататься пришли, чтобы ты на подобные темы думала, - сказал Владимир Антонович, понимая, что Рая впервые в жизни проводила время с непривычным для себя человеком, - Если Леонид Никандрович тебя еще раз пригласит на прогулку, ты пойдешь?
- Пойду, - ответила Рая, - Хотя бы потому, что у меня нет друзей и дома сидеть одной скучно.

На следующий день Леонид Никандрович, встретив Владимира Антоновича, сразу задал мужчине так интересовавший его вопрос:
- Раиса Владимировна не говорила, хотела бы она встретиться со мной еще раз?
- Раиса сказала, что если ее еще раз пригласят на прогулку, она пойдет, - ответил Владимир Антонович. Немного подумав, мужчина затронул тему, которая была ему крайне неприятна, - Но, Леонид Никандрович, вы знаете о прошлом Раисы? Не будете потом ее попрекать им?
- Не буду, - сказал Леонид Никандрович, - Это не в моих правилах.

Прошло еще около недели. Владимир Антонович заметил, что дочь частенько ходит куда-то, возвращается оттуда веселая и радостная, однако, Леонид Никандрович больше ничего у него не спрашивает о возможности или невозможности встретиться с Раей. Решив, что молодые люди нашли между собой общий язык и он им уже не нужен как посредник, Владимир Антонович успокоился.
В один из дней Рая вернулась домой заполночь с ощутимым запахом алкоголя. Несмотря на то, что девушка пыталась прокрасться к себе в комнату как можно тише, Владимир Антонович заметил позднее возвращение дочери.
«Вот бесстыдница, ведет себя, как не пойми кто. А Леонид тоже хорош, напоил Раю, не ожидал такого от него», - подумал мужчина.
Утром Рая не встала к завтраку. Не желая тратить время на выяснение отношений, Владимир Антонович сказал супруге:
- Раиса пусть ест сама, когда проснется, незачем ее баловать. А в обед поговорим.
В состоянии некоторого раздражения мужчина пришел на работу. Появление Леонида в поле зрения Владимира Антоновича немного вывело мужчину из себя, однако, он решил сначала поговорить с Раей, а только потом, зная версию дочери, разговаривать с Леонидом.
- Владимир Антонович, как вы думаете, Рая не обиделась на меня за то, что я пропал почти на неделю? – неожиданно для мужчины спросил Леонид, - Было слишком много работы, не было времени совершенно.
- Не знаю, Рая ничего об этом не говорила, - ответил Владимир Антонович.
- Надеюсь, в ближайшее время мне удастся пригласить Раю куда-нибудь, - сказал Леонид.
Время до обеда тянулось крайне медленно. Владимир Антонович хотел вернуться домой тотчас, как только узнал неожиданное известие, но мысль о том, что ему не помешает успокоиться, удерживала мужчину на работе.

Рая, как обычно, сидела за книгами, как вдруг услышала, что Владимир Антонович пришел домой.
«Папа на пятнадцать минут раньше пришел, это на него не похоже», - подумала Рая.
- Нина! – тем временем обратился к супруге Владимир Антонович, - Ты представляешь, какие новости я узнал сегодня? Это форменное безобразие!
Возмущенно пересказав все своей супруге, Владимир Антонович спросил женщину:
- Вот скажи мне, если бы это была Лена или Сима, как бы ты, как мать, отреагировала?
- Для начала я бы поговорила с человеком, - ответила Нина Аркадьевна.
- Вот ты и разговаривай, я боюсь сорваться, - сказал Владимир Антонович, - Поговори, выясни, в чем дело, я не в состоянии.
- Рая! – позвала девушку Нина Аркадьевна.
Раиса сразу отозвалась на реплику.
- Рая, ты куда и к кому ходила эту неделю? – спросила Нина Аркадьевна, - Не обманывай только, Владимир Антонович знает, что ты не с Леонидом Никандровичем встречалась.
- Я и не думала обманывать, - честно ответила Рая, - Я гуляла с Сашей, конюхом Никольских, сравнивала его с Леонидом Никандровичем.
- И как результаты? – спросил Владимир Антонович, - И вообще, как тебе в голову пришла идея этого сравнения?
- Мне показалось, что мещане – это люди моего круга, - ответила Рая, - С Сашей мне было интересно, но, опять же, я не уверена в том, что он – моя судьба.
- Возвращаться домой заполночь, пьяной, вот бесстыдница! – возмутился Владимир Антонович, - И чем же вы таким интересным с Сашей занимались?
- На конюшне обнимались, целовались, семечки лузгали, - ответила Рая.
- Нина, это выше моих сил, - сказал Владимир Антонович, - Наказывай Раису сама и беседуй тоже сама, я не хочу сейчас сорваться.
- Рая, пошли к тебе в комнату, поговорим маленько, - сказала Нина Аркадьевна. Придя в комнату, женщина сказала Рае, - Ты хоть поняла, что так задело Владимира Антоновича?
- Что вернулась поздно и выпивши? – спросила Рая.
- Что он пытается из тебя сделать человека другого круга, дать тебе другие возможности, а все так получается, - ответила Нина Аркадьевна, - И вдруг он слышит, что ты с кем-то поздно ночью обнимаешься и целуешься на конюшне.
- Так я ведь не уверена, что Саша – моя судьба, я просто пыталась понять, что к чему! – попыталась защитить себя Рая.
- Рая, я все понимаю, но ты не права, нельзя так поступать, - сказала Нина Аркадьевна, - Я Владимиру Антоновичу скажу, что оставила тебя без обеда, а потом покормлю тебя после всех.
- Не надо, - обиделась Рая, - Посижу и так, авось, не помру.
- Не надо горячиться, Рая, я как лучше хочу, ты пока успокойся, время есть, - сказала Нина Аркадьевна и вышла из комнаты.

- Я поговорила с Раей и оставила ее без обеда, - произнесла Нина Аркадьевна, придя к мужу.
- Мягко, слишком мягко, - ответил Владимир Антонович, - За такое поведение-то…
- Ты сам сказал, чтобы я все решала без тебя, вот я и решила, - сказала Нина Аркадьевна.
- Пусть хотя бы сегодня дома посидит, подумает над своим поведением, - ответил Владимир Антонович.
Когда супруг ушел на работу, Нина Аркадьевна пришла к Рае.
- Владимир Антонович сказал, чтобы ты сегодня сидела дома, - сказала женщина.
- Что поделать, посижу, - ответила Рая.
- Рая, пошли обедать, - сказала Нина Аркадьевна. Увидев, что Раиса отвернулась, женщина добавила, - Не надо, Раинька, не упрямься, Владимир Антонович тебе только добра желает.
Решив, что сидеть голодной ей не хочется, Рая пошла вместе с женщиной.
- Нина Аркадьевна, ну вы хоть понимаете, что мне все это в новинку, жизнь такая в новинку? Да, я согласна, и моя прежняя семья не была бы в восторге, узнав все про Сашу, но я сейчас привыкаю к своей новой жизни и пытаюсь изо всех сил понять, как нужно поступать.
- Понимаю, - ответила Нина Аркадьевна, - Не волнуйся, Рая, все успокоится, все наладится, все будет хорошо.

Часть 12

Несмотря на то, что этим вечером Рая планировала снова пойти на встречу к Саше, девушка честно решила остаться дома, так как не могла куда-то уйти тайком против воли Владимира Антоновича.
«Нельзя, это будет непорядочно с моей стороны», - подумала Раиса.
Вечером с работы пришел Владимир Антонович с Леонидом. Увидев неожиданного гостя, девушка слегка смутилась.
- Раиса Владимировна, вы согласны завтра утром встретиться со мной? – спросил Леонид.
- Согласна, - ответила Рая и подумала, - «Я ведь Саше не невеста, имею право гулять и с Леонидом».
Остаток вечера прошел в раздумьях. Рая долго сравнивала Сашу и Леонида, но никто из молодых людей не мог одержать явную победу в мыслях Раисы. Леонид казался Рае достойным человеком из другого слоя общества, а Саша – веселым собеседником, которого девушка никак не видела своим мужем.
Утром Рая, как это и было обговорено накануне, пошла на свидание в парк к Леониду. Приятная прогулка и неспешные разговоры были приятны девушке, однако, едва Рая переступила порог дома, она вспомнила, что уже больше суток не виделась с Сашей.
«Это надо срочно исправить», - подумала девушка и решила после обеда пойти на конюшню к Никольским.

Владимир Антонович с супругой в этот выходной день были в гостях с заранее запланированным визитом, Сима и Лена тоже чем-то занимались, поэтому никто при всем желании не мог спросить Раю, куда она пошла. Слегка радуясь тому, что никто не будет уточнять, куда собралась пойти дочь, девушка быстро оделась и мгновенно выскользнула из дома.
Дорога на конюшню показалась Рае очень короткой, девушка просто летела по улице, не замечая прохожих и не обращая ни на кого внимания.
- Сашка, рада тебя видеть! – воскликнула Рая и бросилась на шею молодому человеку.
- И я рад тебя видеть, - ответил Саша, целуя Раю в щеку, - Соскучился без тебя.
- А я как скучала! – сказала Рая, - С тобой так весело проводить время, ты же знаешь.
- Айда на соломе полежим, - предложил Саша.
- Пошли, - согласилась Рая.
Молодые люди лежали на соломе и болтали о пустяках. Рая, между делом, иногда представляла, как она выйдет замуж за Сашу и станет женой конюха. Мысль о том, что она снова опустится в сословии и вернется к прошлому, не слишком радовала Раю и девушка решила, что и Саша не слишком подходит на роль ее жениха.
«Леонид Никандрович более обеспечен и, возможно, он даже будет считать, что его супруга не должна работать», - думала Рая, - «А с Сашей мне придется работать и жить мы будем значительно беднее».
Лежа в обнимку с Сашей, Рая почувствовала, что она поступает крайне неправильно.
«Леонид Никандрович узнает о том, как я провожу время – еще обидится», - подумала Рая.
Вдруг девушка почувствовала неожиданный поцелуй Саши и, забыв обо всем, ответила на него. Руки Саши начали скользить по груди и талии Раи и, вдруг поняв, что к чему, девушка отодвинулась от Саши и твердо сказала:
- А вот это меня не устраивает.
- Раенька, ты чего? – удивился Саша, - В монашки, что ли, собралась?
- Нет, меня просто это не устраивает, - ответила Рая.
- Распущенная женщина – это та, которая ходит по мужикам и рассказывает об этом на каждом углу, а если не трепаться – то все в порядке вещей, - сказал Саша, - Ты ведь даже не замужем, чтобы переживать, что мужу изменяешь.
- Я на каторге честь сберегла, а на воле, тем более, не планирую ничего подобного, - обиделась Рая.
- Так ты что, судимая? – удивился Саша.
- Да, судимая, - ответила Рая.
- Да после каторги ты вообще не должна ни о чем подобном задумываться, большего позора уже не будет, - сказал Саша.
- Не пошел бы ты подальше, - выругалась Рая и вышла из конюшни.

Разозленная девушка шла по улице. Рая не видела, что прохожие иногда оглядываются на нее, поэтому пришла домой, даже не видя, что ее платье и волосы в соломе.
- Раиса, это что за внешний вид? – возмутился Владимир Антонович, - Снова за старое?
- Да, снова за старое, зато продолжения уж точно не будет, меня оскорбили сегодня, - ответила девушка, - Сказать, что после каторги можно уединяться со всеми без разбора! Вот иди на улицу и снимай себе желтобилетницу.
- Иди к себе в комнату, потом поговорим, - сказал Владимир Антонович.
Вдруг поняв, что ей снова попадет, Рая резко развернулась и вышла из дома.
- Раиса, не увеличивай себе проблемы, - послышалось вдогонку девушке, однако, Рая решила не возвращаться и пошла вдаль по улице.

Саша увидел, что Рая проходит мимо него.
- Рая, ты что, обиделась на меня? – спросил молодой человек.
- Иди и снимай себе желтобилетницу, чего ко мне прицепился? – спросила в ответ Рая, - Или желтобилетнице платить надо, а я бесплатно пришла?
- Рая, не обижайся, это же правда, после каторги уже стыдиться нечего, - сказал Саша.
- Ищи другую дуру, которая будет с тобой настолько близка, - ответила Рая.
Разозлившись еще больше, девушка взяла в руки конский навоз, валявшийся на улице, и бросила в сторону дома Никольских.
Дворник Никольских заметил прилетевший в открытую калитку навоз и, полный возмущения, выскочил на улицу. Больше всего он ожидал увидеть убегающего хулигана, которого уже не догнать, однако, к своему удивлению, мужчина увидел девушку, наклонившуюся за очередной порцией навоза.
- Да ты дрянь! – выругался дворник и схватил Раю за руку.
Пока дворник искал взглядом городового, Рая усиленно пыталась вырваться из рук дворника, однако, это было бесполезно.
- У меня еще никто не вырывался! – воскликнул дворник и, заметив городового, потащил к нему Раю.
В глубине души Рая надеялась на то, что дворник, как это нередко бывает, выругается и отпустит ее, однако, надеждам девушки не было суждено сбыться.
«Яша по большому секрету рассказывал, что лет десять назад дворник его так же поймал, надрал уши и отпустил на все четыре стороны», - подумала Рая, - «Вот неужели мне так не могло повезти?»
Городовой, услышав от дворника, что ему ничего не надо, кроме того, что он хочет, чтобы Рая получила по заслугам, ответил, что забирает девушку в участок.
«А если Владимира Антоновича позвать?» - подумала Рая, - «Да, мне влетит от него, но, может быть, он меня домой заберет?»
- Называй адрес родителей, - сказал полицейский в участке.
Сквозь слезы Рая назвала адрес, по которому проживала и добавила:
- Позовите, пожалуйста, Владимира Антоновича.
- Какого Владимира Антоновича? – спросил полицейский.
- Аксенова, - ответила Рая.
- Не смешно, даже не пытайся из себя шута горохового строить, все равно не получится, - ответил полицейский, - Называй имя отца.
- Аксенов Владимир Антонович, - повторила Рая.
- Не хочешь разговаривать – и не надо, - ответил полицейский, - Посиди в камере, может, имя отца вспомнишь.
- Я действительно дочь Владимира Антоновича, - разревелась Рая, - Вызовите Владимира Антоновича, он подтвердит мои слова.
- У Владимира Антоновича таких дочерей быть не может, у него две девочки в разы приличнее тебя, - сказал полицейский.
- А я его старшая дочь, - настаивала Рая, - Почему вы мне не верите?
Однако девушка никак не могла убедить полицейского и вскоре оказалась в камере.

Вечером Раю снова привели к полицейскому.
- Вспомнила имя отца? – спросил он.
- Аксенов Владимир Антонович, - ответила Рая.
- Все стоишь на своем, - сказал полицейский, - Сейчас сходят за Владимиром Антоновичем и, когда он скажет, что такие у него не проживают, я тебе обещаю двадцать горячих за этот балаган.
С замиранием сердца Рая начала ждать того, что придет ее отец. Девушке становилось все страшнее и, представив в красках встречу с Владимиром Антоновичем, она побледнела.

Тем временем, к дому Владимира Антоновича пришел полицейский.
- Прошу прощения за беспокойство, - сказал он, - Но одна девица утверждает, что вы ее отец.
- Хотелось бы взглянуть на нее, - ответил Владимир Антонович и пошел в полицейский участок.
Вскоре мужчина пришел в участок. Взглянув на Раю, мужчина услышал реплику полицейского:
- И я сказал ей, что когда вы скажете, что такая у вас в доме не проживает, она получит двадцать горячих за этот балаган.
- Пусть получает, - сказал Владимир Антонович, - За навоз и за дворника.
- Неужели ваша… - удивился полицейский.
- Моя, - ответил Владимир Антонович, - Незаконнорожденная.
- Может быть, домой отпустим и вы сами решите, как поступить с дочерью? – спросил полицейский.
- Не стоит, пусть получит по заслугам, - ответил Владимир Антонович. Выйдя вместе с полицейским в коридор, мужчина добавил, - Только в документах ее не регистрируйте, не стоит.
- Благородных же не положено… - растерянно сказал полицейский.
- Я разрешаю, - ответил Владимир Антонович, - Когда отпускать планируете?
- Да сегодня и планировали, - сказал полицейский.

В полном шоке Рая вышла из полицейского участка. Девушка не ожидала того, что отец так отреагирует и не думала, что все окончится именно так.
«Будто на каторге снова побывала», - подумала Рая.
Вскоре девушка пришла домой. Злости или обиды на отца не было, ведь Рая понимала, что Владимир Антонович был вправе так поступить, однако, какой-то стыд никак не отпускал Раю.
- Раиса! – обратился к дочери Владимир Антонович. Увидев, что дочь подошла к нему, мужчина сказал, - Бесстыдница, и к своему Сашке снова ходила, и хулиганила, как черт знает кто, и в участок попала!
Рая молчала, не желая отвечать.
- Ты по какому праву так себя ведешь? – спросил Владимир Антонович, - Кто тебе разрешил так поступать? С тобой разговаривают – ты убегаешь из дома, ты хулиганишь, ты ведешь себя не пойми как!
- Я поссорилась с Сашей и решила ему отомстить, - ответила Рая.
- Позоришь фамилию, в полиции даже не могли допустить такую мысль, что моя дочь так себя ведет! – продолжал возмущаться Владимир Антонович, - Рассказывай, выдрали тебя в участке или пожалели и на меня это перекинули?
- Выдрали, - прошептала Рая.
- Будем считать, что с дворником вопрос закрыт, - сказал Владимир Антонович, - Теперь возвращаемся к Саше и даже не столько к Саше, а к тому, что ты из дома убежала, когда тебя отправили в комнату. Ты почему себе такое позволяешь? Кто тебе дал право так поступать?
Не услышав ответа, Владимир Антонович сказал:
- Посидишь сегодня-завтра у себя в комнате, на хлебе и воде, авось, подумаешь о своем поведении и поймешь, в чем была неправа.
Не споря, девушка прошла к себе в комнату и, услышав то, что дверь закрывается на ключ, никак не отреагировала.

Весь следующий день Рая пролежала в полной тоске на кровати. Девушке было не столь обидно от того, что она теперь не может сидеть и еще явно нескоро сядет, Рая больше переживала из-за того, что она снова по глупости попала в неприятности.
Вечером, в ожидании ужина, Рая встала с кровати.
«Есть хочется…» - подумала девушка, - «И заднее место болит значительно сильнее, нежели тогда, когда я листовку писала. Владимир Антонович пожалел меня тогда, не со всей силы отодрал, а эти жалеть не захотели… Ну хоть не как на каторге мне влетело, пройдет к концу следующей недели».
Вскоре в комнату к Рае пришла Нина Аркадьевна. Отдав девушке тарелку и стакан, она, не выдержав, сказала:
- И зачем все это устраивать было? Ушла бы вчера в свою комнату, посидела бы пару дней дома и все, инцидент исчерпан. Нет, надо было из дома убежать и в полицию попасть.
- Сначала делаю, потом думаю, - вздохнула Рая, - От себя не уйти.
- Пошли к Владимиру Антоновичу, он поговорить с тобой хочет, - сказала Нина Аркадьевна.
- Скажите ему, что я болею после полиции, - ответила Рая, отдавая посуду.
- Неужели в соседнюю комнату дойти не сможешь? – удивилась Нина Аркадьевна.
- Я болею с его легкой руки и слов, что пусть я получу за навоз и дворника, - сказала Рая.
- Вот сама и скажешь Владимиру Антоновичу, что болеешь, - ответила Нина Аркадьевна.

Поняв, что спорить бесполезно, Рая пришла в кабинет отца.
- Владимир Антонович, я пришла, чтобы сказать, что болею с вашей легкой руки и слов, что пусть получу за навоз и дворника, - сказала Рая.
- Рая, - начал мужчина, - Дочка… Да когда же ты научишься сначала думать, а потом делать? Почему ты все наоборот творишь?
- От себя не уйти, - ответила Рая.
Присмотревшись к дочери и увидев, что девушка бледная и с некоторым трудом стоит, Владимир Антонович сказал:
- И вправду болеешь… Откуда же я мог знать, что все так окончится?
- Как видите, - ответила Рая и, еще немного постояв, ушла к себе в комнату.

К вечеру следующего дня девушка почувствовала, что ей полегчало. Чувствуя себя пусть не до конца, но здоровой, Рая подумала:
«Папа тогда погорячился, мог же меня тогда домой забрать, да не захотел».
Рая понимала, что виновата в своих бедах исключительно сама, но ничего не могла поделать с собой.
- Рая, - вечером сказал дочери Владимир Антонович, позвав ее к себе в кабинет, - Что же ты все никак не успокоишься?
- С Сашей поругалась, не могла думать адекватно, - ответила девушка.
- Леонид Никандрович тебя завтра приглашает на прогулку, ты сможешь пойти? – спросил Владимир Антонович, - Или лучше перенести вашу встречу на несколько дней?
- Смогу, - ответила Рая и подумала, - «А Леонид ничего не узнает о том, что со мной произошло».

На следующий день Рая решила осторожно попробовать присесть. Через великую силу у девушки это получилось, однако, Рая поняла, что со стороны это выглядит крайне странно и вызовет кучу ненужных вопросов.
«Значит, надо так спланировать встречу, чтобы не садиться», - подумала Рая, - «Пойдем, например, в парк, будем гулять по аллеям, а садиться на лавочки не буду, скажу, что не устала».
Вечером девушка быстро нарядилась и была готова выйти из дома, как вдруг в дверь постучали. Нина Аркадьевна открыла дверь и Рая увидела, что на пороге стоит Леонид.
- Раиса Владимировна, прошу простить меня, что так все получается, но у меня слишком много дел на работе, сегодняшнюю прогулку придется отменить, - сказал запыхавшийся молодой человек, - Если вы не против, давайте перенесем нашу встречу на послезавтра.
- Хорошо, давайте перенесем, - сказала Рая и, когда Леонид ушел, с облегчением подумала, - «А за два дня у меня все пройдет точно, если не до конца, то хотя бы не так тяжело гулять будет».
И действительно, через два дня Рая чувствовала себя значительно лучше. Прогулявшись с Леонидом по парку, девушка услышала предложение немного посидеть и отдохнуть. Слегка испугавшись, Рая собрала волю в кулак и села на лавочку.
«Ничего, немного посидеть можно, а потом скажу, что здесь жарко и лучше неспешно гулять по тени», - подумала девушка.
- Раиса Владимировна, - начал Леонид, - Надеюсь, вы не обижаетесь на меня за то, что наше прошлое свидание было сорвано.
- Вы что, Леонид Никандрович, я ни в коем разе не обижаюсь, - ответила Рая, - Но, все-таки, давайте лучше прогуляемся по тени, здесь слишком жарко.
Вернулась домой Рая в хорошем настроении. Девушке было приятно, что ее кавалер так обходителен с ней.
«Может быть, действительно у нас с ним все может быть хорошо», - подумала Рая.

Часть 13

Начинался третий месяц лета – август. Занятия с учителем были уже в прошлом: на Бестужевские курсы Рая даже не стала поступать, понимая, что не сможет хорошо сдать экзамены, а попытку поступить на педагогические курсы девушка с треском завалила. Разглядывая вывешенные на стене результаты вступительных экзаменов и глядя на свою фамилию в рядах «последних идиотов, опозорившихся на всю ученую часть столицы», как выразилась Рая, девушка немного помялась и пошла домой.
Учиться Рае не особенно хотелось, девушка считала, что ей будет достаточно того уровня образования, который у нее есть. Однако идти против воли Владимира Антоновича, который пусть нехотя, но разрешил Рае не поступать на Бестужевские курсы и настоял на попытке поступить на педагогические, девушка не решилась. Немного радуясь тому, что она не будет учиться, не желая этого, и огорчаясь от возможного неприятного разговора дома, Рая вернулась домой.
- Как успехи, Рая? – спросила Нина Аркадьевна девушку.
- Не поступила, - ответила Рая, - Была в самом низу списка, четвертая снизу.
- Не расстраивайся, - попыталась успокоить девушку Нина Аркадьевна, - Да, это обидно, это неприятно, но жизнь на этом не заканчивается.
«Я и не расстраиваюсь, а больше радуюсь», - подумала Рая.
Вечером подобный разговор состоялся с Владимиром Антоновичем. Узнав, что дочь была в списке четвертая с конца, мужчина задумчиво сказал:
- Не получилось вывести тебя в люди… Может, с выходом в свет повезет больше? Удачное замужество и, если повезет, вообще работать не будешь.
Подобная перспектива устроила бы Раису, поэтому девушка осторожно спросила отца:
- А как в свет выходят?
- Боюсь, что еще посложнее, чем на курсы, - ответил Владимир Антонович, - Если с замужеством ничего не получится, пойдешь в школу работать.

Остаток вечера прошел в молчании. Рая не решилась спрашивать, что от нее потребуется во время выхода в свет, поэтому после ужина ушла к себе в комнату. Любопытство не давало девушке покоя, поэтому Рая решила попробовать расспросить у Лены, что ее ожидает.
- Леночка, - сказала Рая, - Расскажи мне, что такое выход в свет?
- Счастливая, дождалась, - мечтательно ответила Лена, - А мне еще нескоро первый выход в свет предстоит…
- А папа сказал, что это посложнее, чем курсы мне будет, - удивилась Рая.
- Это потому, что ты правила этикета не знаешь и ведешь себя, как дурочка, - ответила Лена.
- Так что мне ждать? – потеряв терпение, спросила Рая, - Расскажи, раз ты у нас такая умная.
- Вот представь, Рая, - начала Лена, - Наряжаешься ты в красивое-красивое белое платье, на талии у тебя будет голубая лента, допустим, бант. Играет красивая музыка. Папа тебя берет за руку и вводит в залу, представляет всем присутствующим. А потом все присутствующие смеются, потому что видели тебя в полицейском участке с руками, испачканными в навозе.
- Не смешно, - обиделась Рая, глядя на заливисто смеющуюся Лену.
- А потом Леонид Никандрович говорит: «Раиса Владимировна, так вы что, навозом бросаетесь? А я думал, что вы уже невеста», - не унималась Лена.
- И кто из нас невоспитанный? – спросила Рая, - Тот, кто сглупил или тот, кто теперь будет мне это припоминать?
- Не сердись, Рая, - ответила Лена, - Но там тебе действительно придется непросто. Танцевать ведь надо будет.
- А я умею танцевать, - сказала Рая, - Не все танцы, но в грязь лицом не упаду.

Мысль о том, что ее введут в бальную залу и там нужно будет держать себя на высоте, не давала девушке покоя. Рая решила завтра же узнать, насколько права была Лена и, утром, решила порасспрашивать Нину Аркадьевну обо всем.
Однако женщина решила взять инициативу в свои руки.
- Рая, - сказала Нина Аркадьевна, - Владимир Антонович считает, что не стоит тянуть, на ближайший прием, который будет послезавтра, ты и пойдешь. Следующего ждать долго, а учиться тебе, как он выразился, может быть бесполезно. Все равно за месяц не выучить то, что люди знают с детства. Поэтому сегодня мы тебе покупаем туфли, ткань и, под моим руководством, ты себе шьешь платье.
Донельзя обрадованная Рая весь день была на вершине блаженства. Девушка под руководством Нины Аркадьевны шила себе платье и, глядя на почти готовую вещь, спросила:
- Считаете, что ни кружев, ни оборок не надо?
- Не положено, считается дурным тоном слишком украшать этот наряд, - ответила Нина Аркадьевна, - Прическу попроще, на шею нитку жемчуга – и вперед.
- Откуда у меня нитка жемчуга? - удивилась Рая.
- С моей сходишь, - ответила Нина Аркадьевна, - Только бы ты не опозорилась и не сказала ничего лишнего…
- Не скажу, - успокоила женщину Рая.

Весь следующий день девушка провела за чтением книг по этикету. Что-то из прочитанного казалось Рае простым, логичным и очевидным, а что-то удивляло девушку до глубины души. Поняв, что нужно будет вести себя естественно, ведь она все равно не запомнит и половины из вновь изученного, Рая отложила книгу.
Оставшееся время до первого в ее жизни приема девушка проводила как обычно. Рая читала книги, помогала по хозяйству и пыталась не думать о том, как правильно едят какие блюда и что ей делать, если она попадет в неожиданную ситуацию.
И вот наступил долгожданный день. Все было так, как говорила Лена: Раю, одетую в белое платье с красивым голубым поясом, Владимир Антонович за руку ввел в бальную залу и представил гостям. Рая стояла рядом с человеком в мундире, которого знала не так уж и давно, и переживала из-за того, что может сделать или сказать что-нибудь не то.
- Леонид Никандрович Демченко, - услышала Рая фразу и разволновалась еще больше.
«Теперь я перед всеми представлена как невеста, не опозориться бы», - подумала девушка.

В бальной зале было достаточно много народа. Рая уже успела потанцевать с несколькими кавалерами и порадоваться тому, что она пусть не блестяще, но танцует и не опозорилась. Однако настроение девушки было слегка испорчено тем, что среди гостей были и люди в форме, поэтому Рая немного боялась того, что слова Лены о том, что ее узнают, могут оказаться правдой.
Прошло несколько часов. Рая чувствовала себя все увереннее и увереннее и с радостью танцевала с другими гостями. Сравнивая это общество с обществом Саши, девушка однозначно сделала вывод в пользу Леонида.
«Сашка не тот человек, который мне нужен, он необразованный, с ним не так интересно», - думала Рая, поговорив с очередным кавалером.
Когда пришло время покидать прием, Рая с некоторым сожалением отметила то, что все уже окончено и пора возвращаться домой.
- Рая, - сказал Владимир Антонович, - Я бы приятно поражен тем, что ты пусть не была образцом этикета, но не наделала слишком много грубых ошибок. Со стороны ты выглядела, как обычная девушка, пусть где-то ошибающаяся, но держащая себя в рамках приличий. Так и веди себя так дальше, не опускай уровень.
- Я постараюсь, - ответила Рая.
Когда девушка, полная воодушевления, ушла к себе в комнату, Владимир Антонович сказал супруге:
- Танцевала, конечно, Рая незабываемо. Но, должен заметить, что уже к четвертому танцу она поняла, что к чему, и уже не так позорилась.
- Да ладно, танцы, может быть, у нее способностей к ним нет, - ответила Нина Аркадьевна, - Главное, что не было каких-либо больших конфузов.
- Может быть, удастся выдать Раю удачно замуж, родит детей и остепенится, - предположил Владимир Антонович, - Как вспомню то, как увидел Раю в полиции – до сих пор злость берет, ну неужели барышня девятнадцати лет может так себя вести? Чем она думала в этот момент?
- Главное, что сегодня ничего подобного не произошло и все обошлось, - успокоила мужа Нина Аркадьевна.

Часть 14

На следующий день после приема Рая была в радостно-мечтательном настроении. Девушка чувствовала, что ступила на какой-то новый уровень своей жизни, поэтому с радостью смотрела в будущее.
«Я стала невестой, теперь кто-нибудь меня позовет замуж», - подумала Рая.
Приятная теплая погода манила девушку на улицу. Решив, что пока не жарко, можно будет прогуляться по улицам, Рая быстро собралась и вышла из дома.
Девушка шла по улице и ела мороженое. Рая была просто счастлива, что теперь она может позволить себе всякие излишества, как сама нередко называла мороженое, пирожки и конфеты, и вспоминала, что пока она жила самостоятельно, то ничего подобного не могла купить из-за нехватки денег и только в детстве родители изредка покупали ей какие-нибудь лакомства.
«А теперь я могу купить себе то, что хочется, мне дают карманные деньги, что еще надо?» - думала Рая.
Неторопливо прогуливаясь по городу, девушка увидела Сашу. Смесь чувств в виде обиды за последний разговор, приятных воспоминаний и понимания того, что они – не пара заставила Раю чуть убавить шаг и задуматься.
- Рая, айда ко мне, - предложил Саша, спрыгивая с забора, - Посидим на конюшне, семечки полузгаем.
- Не хочу, - ответила Рая, которая действительно в этот момент была вполне сыта мороженым.
- Раек, не обижайся, - сказал Саша, - Признаю, был неправ, прости меня.
Остановившись в недоумении, Рая услышала очередное предложение:
- Айда, поболтаем немного.
- Айда, - ответила Рая.

Разговор на конюшне был сначала напряженным, а потом становился все проще и проще. Пара уже вовсю смеялась и забыла обо всех обидах.
- Тебя Митрич все-таки городовому сдал? – спросил Саша.
- Сдал, - ответила Рая.
- А я всегда знал, что он вредный дед, ни на секунду не сомневался в этом, - сказал Саша, - Тебя из участка хоть быстро отпустили?
- Не очень, - ответила Рая, - Подержали там немало.
- Хотя бы выпустили, не арестовали, - сказал Саша, - Обошлось.
- А как тебе то, что меня мордой на лавку уложили и выдрали, как школьницу? – спросила Рая, - Все из-за тебя и твоего Митрича.
- Это плохо, - ответил Саша.
После небольшого обсуждения погоды и жары, Рая вдруг решила поделиться с молодым человеком впечатлениями о вчерашнем приеме.
- А меня вчера впервые в свет вывели, - сказала Рая, - Ты подумай: играет красивая музыка, я иду, наряженная в красивое платье, потом танцы…
Краем глаза девушка увидела, что ее собеседник скучает.
- Да ну тебя, раз тебе неинтересно, - вдруг остановилась Рая, - И лузгай дальше семечки сам, без меня.
- Раек, может, поваляемся на соломе? – предложил Саша, - Хорошо, мягонько…
- Просто поваляемся или ты что-то еще хочешь? – спросила Рая, почувствовав какой-то подвох.
- Сначала поваляемся, а там видно будет, - уклончиво ответил Саша.
- Ну и валяйся тогда один, - сказала Рая.

Посидев еще около минуты рядом с Сашей в тишине и поняв, что молодой человек не хочет исправлять ситуацию или переводить ее в шутку, Рая сказала:
- Ради одного ты со мной общался.
- Ну так ты красивая, фигурка ничего так, личико приятное, - ответил Саша.
- А замуж позвать? – спросила Рая.
- Жениться мне еще рано, сама понимаешь, что если я буду работать и ты будешь работать, нам хватит на жизнь, а вот если родится ребенок, наших двух жалований на троих может и не хватить.
- Хочешь, чтобы я и беременная работала? – удивилась Рая, - На сносях?
- А что такого? – ответил Саша, - Это же не болезнь да и больные работают. А потом родится ребенок и тоже, может, тебе разрешат в перерывах от работы кормить его.
- Да ну тебя, - сказала Рая, - Когда замуж выходят – работают только до беременности, а потом уже все, бабское дело – детей воспитывать.
- Это у богатых так, - ответил Саша, - Кстати, ты же против буржуев агитировала и ничего не добилась, только на каторгу съездила. Так что бесполезно все, Рая, пошли работать, что ли.
- Иди, не буду тебе мешать, - сказала Рая и вышла из конюшни.

«Наглец какой: и бабу хочет себе для развлечения, и жениться не желает», - негодовала Рая, пиная ногой камушки.
Внезапно один из камней отлетел уж слишком далеко и попал в ногу городовому, неожиданно вывернувшему из переулка. В считанные секунды перед Раей пронеслись все возможные варианты развития ситуации: арест, скандал дома, – и девушка в ужасе застыла на месте.
Городовой, поняв, что в него бросили камень, мгновенно подскочил к Рае и крепко взял девушку за запястье.
- Пойдем, что ли, со мной, - сказал мужчина.
Рая решила не спорить и, в глубине души, надеялась, что Владимир Антонович проникнется ее чистосердечным признанием и простит ее на этот раз. Девушка уже успела пройти с городовым пару кварталов, как вдруг услышала голос отца, возвращавшегося домой на обед:
- И что же эта барышня натворила?
В ответ раздалась довольно возмущенная реплика городового и робкие оправдания Раи. Выслушав все, Владимир Антонович сказал:
- Барышня, конечно, повела себя глупо, но она это сделала не со зла. Раиса, извиняйся.
После тихих фраз девушки о том, что она сожалеет обо всем, городовой отпустил Раю.
Через некоторое время, пройдя с отцом чуть меньше квартала, Рая услышала фразу:
- А теперь представь, что Леонид Никандрович решил со мной пойти на обед. Что бы он увидел? Что его возможную невесту ведет городовой? И как ты думаешь, стал бы он с тобой после этого разговаривать?
- Владимир Антонович, вы же мне верите, что я не хотела этого? – спросила Рая, - Что это случайно получилось.
- Верю, Рая, - ответил мужчина, - Только странно как-то получается: ты уже, можно сказать, официально невестой стала, а ведешь себя…
- Оно само так получилось, - вздохнула Рая.

Дома Владимир Антонович сказал дочери, подведя к углу:
- Постой, Рая, подумай обо всем.
«Скоро обед, меня наверняка выпустят минут через двадцать», - подумала Рая.
Вдруг девушка увидела, что Сима, убедившись, что отец ушел, подходит к ней.
- А на этот раз что? – спросила девочка.
- Пинала ногой камни и в городового случайно попала, - ответила Рая.
- Совсем не меняешься, - сказала Сима и вернулась к себе в комнату.
«Одни проблемы у меня от Саши», - вздохнула Рая. Услышав через полчаса о том, что она может выйти, девушка выдохнула с облегчением, - «В этот раз почти не попало».
- Рая, - сказал Владимир Антонович дочери за обедом, - Я, все-таки, надеюсь, что ты возьмешь себя в руки и будешь вести себя нормально. Вспомни прием: да, ты не была образцом, который безукоризненно знал этикет, но ты хотя бы не глупила. Так и веди себя достойно дальше.
- Я постараюсь, - ответила девушка.

Часть 15. Невеста.

Прошло несколько дней. В один из вечеров Рая сидела за книгами, снова и снова перечитывая полюбившиеся произведения. Девушка поняла, что слишком наскучалась по чтению за время пребывания на каторге и работе в конторе, поэтому усиленно пыталась заполнить этот пробел хотя бы сейчас.
Перелистывая страницу, Рая краем глаза вдруг заметила, что отец возвращается домой с Леонидом Никандровичем. Девушка быстро отложила книгу и подбежала к зеркалу, чтобы убедиться, что она выглядит достойно.
Рая пару раз провела расческой по волосам и, подумав, переоделась в другое платье, которое она считала гораздо более красивым.
- Раиса! – раздался вдалеке голос отца.
Не отвечая ничего, девушка вышла в зал. Несмотря на то, что Рая знала, что увидит там Леонида Никандровича, внезапно появившееся волнение никуда не уходило.
- Раиса Владимировна, вы выйдете за меня замуж? – спросил Леонид.
В голове девушки все поплыло. Рая совершенно не была готова услышать подобное предложение. Вдруг перед глазами Раи всплыл Константин, вспомнился тот самый случай на каторге. Совершенно неожиданно для себя Рая расплакалась.
Леонид Никандрович принял эту реакцию невесты за слезы счастья. Однако Рая все никак не могла остановиться и, с трудом собравшись, сказала:
- Извините, сама не ожидала. Если позволите, я ненадолго отлучусь.
Не дожидаясь ответа, Рая буквально вылетела в свою комнату. Девушка упала ничком на кровать и плакала, не пытаясь даже успокоиться.
- Рая, что с тобой? – подошел к дочери Владимир Антонович.
Девушка никак не отреагировала на эту реплику отца.
- Рая, что случилось? – еще раз спросил мужчина, - Сядь, расскажи мне все.
Однако Рая никак не могла остановиться и все плакала и плакала. Девушка снова и снова вспоминала то, как она пыталась совратить Константина и что из этого вышло.
«Месяц потом в себя приходила», - подумала Рая, - «Но ведь Леонид Никандрович не такой? Или тоже такой?»
Устав реветь, девушка вытерла кулаком слезы и села на кровать. Неожиданно для себя Рая увидела, что рядом с ней сидит Владимир Антонович.
- Рая, что произошло? – спросил мужчина.
- Решила, что я недостойна, - коротко соврала Рая.
- И кто тебе такое сказал? – спросил Владимир Антонович, - Почему ты так решила?
- Не знаю, - вздохнула Рая, - Решила, что мы с Леонидом Никандровичем не пара. Хотя он очень хороший человек.
Вдруг девушка вспомнила Сашу и его слова о том, что он пока не готов жениться.
«А Леонид Никандрович готов, он не будет говорить о том, чтобы я и на сносях работала», - подумала Рая и снова расплакалась.
- Ты замуж за Леонида Никандровича хочешь или нет? – неожиданно спросил Владимир Антонович и Рая перестала плакать.
- Мы же с ним не пара… - растерянно ответила Рая.
- Почему ты так решила? – снова спросил Владимир Антонович.
- Я судимая, - ответила Рая.
- Леонид Никандрович знает об этом факте твоей биографии и готов принять его, как есть, - сказал Владимир Антонович, - Рая, хватит уже плакать, успокаивайся и выходи к гостю. Нехорошо заставлять людей столько ждать.
Снова вытерев слезы кулаком, Рая вышла в зал.
- Прошу простить меня, что-то расчувствовалась, - ответила Рая, - Леонид Никандрович, я согласна выйти за вас замуж.
Леонид стоял, будто громом пораженный. Нина Аркадьевна сразу заметила эту реакцию и поспешила сгладить неловкость.
- Леонид Никандрович, вы не удивляйтесь, многие плачут, когда их сватают, - сказала женщина, - Я тоже, помнится, всплакнула, хотя Владимира Антоновича к тому времени уже знала достаточно хорошо.
- Раиса Владимировна, вы бы не хотели немного прогуляться? – спросил Леонид, - Посидим в парке, поговорим о будущей свадьбе
- Я не против, - ответила Раиса.

Первые десять минут прогулки прошли в полной тишине. Рая гуляла с Леонидом и думала только о том, как изменится ее жизнь после свадьбы.
«Мне не нужно будет работать, у меня будет безбедная жизнь», - думала Рая, - «Я буду жить примерно в таком же доме, что и у Владимира Антоновича, у нас будет помощница по хозяйству. В общем, я буду той, против кого агитировала…»
Неожиданно для себя девушка снова расплакалась.
- Раиса Владимировна, вы почему плачете? – спросил Леонид, - Вы замуж не хотите? Владимир Антонович настаивает на свадьбе, он к вам в комнату приходил для того, чтобы убедить дать мне согласие? Если это так, скажите прямо, я все пойму. Не будем выносить сор из избы, но и свадьбы тоже не будет.
- Я буду той, против кого агитировала, - чуть слышно прошептала Рая, - Я не знаю, хорошо это или плохо.
- Раенька, да вы что такое говорите? – удивился Леонид, - Вы что, до сих пор не расстались со своими взглядами?
- Я не знаю, какие у меня взгляды, я ничего не знаю, - ответила Рая, - И не знаю, как мне жить дальше.
- Вы что, хотите и дальше агитировать? – спросил Леонид.
- Не думаю, - ответила Рая, - Агитировать я больше не планирую, мне этого не хочется. Но… Я не знаю, хочу замуж или нет.
Вытерев слезы, Рая продолжила:
- Я хочу замуж, вы мне приятны, но я к вам ничего не чувствую.
«А к Саше я вообще только отвращение чувствую», - подумала Рая.
- Но разве это обязательно? – удивился Леонид, - Разве недостаточно того, что я вам приятен? Или у вас уже есть избранник?
- Да вы что, у меня избранника нет, - ответила Рая, - И вообще, прошу простить мне мою слабость, я в очередной раз сглупила. Знали бы вы, сколько раз я сначала делала, а потом думала… А теперь вы обидитесь на меня за все мои слова.
- Даже не думал обижаться, - сказал Леонид, - Раиса Владимировна, давайте с вами определимся, вы согласны выйти за меня замуж или нет? Меня не обидит никакой ваш ответ, я готов к любому.
- Леонид Никандрович, я согласна и хочу выйти за вас замуж, - ответила Рая.

Прогулка подошла к концу. Значительно повеселевший после откровенного разговора с Раей Леонид проводил невесту до дома и, приняв приглашение поужинать всем вместе, сидел за столом, изредка поглядывая на Раю. Рая тоже чувствовала себя гораздо спокойнее и изредка улыбалась жениху.
После ухода Леонида, Владимир Антонович решил поговорить с дочерью.
- Рая, – сказал мужчина, - Скажи мне откровенно, к чему были эти слезы? Если ты не хочешь замуж – так и скажи, я могу передать это Леониду Никандровичу, если ты не смогла сказать это ему сама.
- Я ведь стану тем, против кого агитировала, - ответила Рая, - Но даже не в этом дело, с агитацией уже навсегда покончено. Мы с Леонидом Никандровичем люди из совершенно разных слоев общества. Он служит в жандармерии, у меня другое прошлое.
- Ты хочешь за него замуж или нет? – спросил Владимир Антонович, - Ответь честно.
- Я не знаю, - ответила Рая, - Мне Леонид Никандрович приятен, но я к нему ничего не чувствую.
- Рая, может быть, у тебя жених есть, о котором я не знаю? – спросил Владимир Антонович.
- Нет, у меня жениха нет, - ответила Рая, - Просто все складывается слишком быстро, я не успеваю осознать ситуацию. Умом я понимаю, что этот вариант для меня очень хорош, просто как получается? Еще этой весной я была на каторге, а уже в августе речь идет о свадьбе с жандармом.
- Рая, а если бы Леонид Никандрович был коллежским асессором, ты бы вышла за него замуж? – спросила девушка Нина Аркадьевна.
- Я бы тоже сомневалась, выходить замуж или нет, - ответила Рая, - Меня не пугает и не удивляет его должность, я просто не понимаю, в чем дело, что на меня нашло.
- Рая, иди спать, завтра все будет видно, - сказал Владимир Антонович, - Ты, наверное, сегодня просто переутомилась.

Оставшись наедине с супругой, Владимир Антонович сказал:
- Нина, как ты думаешь, что это? Воспитания не хватает, просто перевозбудилась от таких новостей или Рая что-то от нас скрывает?
- Наверное, Рая не ожидала, что все может окончиться сватовством и даже не могла подумать, что ее позовут замуж, - ответила Нина Аркадьевна.
- Может, я неправильно поступил? – спросил Владимир Антонович, - Может, не в комнату Раю надо было отправлять, а в кладовку? Устроить такую сцену при женихе!
- Многие плачут при помолвке, - ответила Нина Аркадьевна, - Вот скажи, когда ты к Зое сватался, она плакала?
- Нет, она сдерживалась, чтобы на шею мне не броситься, - сказал Владимир Антонович, - А потом, когда родители ушли, бросилась на шею и еще долго не отпускала.
- Все люди разные, - ответила Нина Аркадьевна, - А я оба раза плакала, что перед первым браком, что перед нынешним. Не надо, Володя, не дави на девочку, пусть она успокоится.

Оставшись наедине с собой, Рая долго сидела на кровати неподвижно. Вдруг девушку будто окатили ушатом холодной воды – Рая поняла, как глупо она сегодня выглядела.
«Какая же я дура, сколько лишнего понаговорила», - подумала девушка, - «Хороший жених, нет, надо было всякую ерунду нести. Не все же выходят замуж по огромной любви, кто-то уже и в браке понимает, как удачно вышел замуж. Вот ладно бы, влюбилась бы я в кого-нибудь без памяти, а тут Леонид посватался, так нет, ни к кому меня не тянет. Как я могла быть настолько глупым человеком?»
Решив, что нужно хотя бы переговорить с отцом, девушка пришла на кухню.
- Владимир Антонович, не знаю, что на меня нашло, простите меня, пожалуйста, - сказала Рая, - Хороший же жених, что еще надо? Нет, какую-то ерунду начала нести. И я очень вас прошу, скажите завтра Леониду Никандровичу, что я и у него прошу прощения, пусть он на меня не обижается, хотя он, наверное, и не обиделся.
- Хорошо, Рая, я все передам, - ответил Владимир Антонович, - Не переживай.

Часть 16

На следующий день Рая за завтраком услышала фразу Симы:
- Что-то Рая вчера так плакала, будто Дубровского перечитала. Нехорошо же так себя вести.
- Сима, выйди из-за стола, поешь после всех, - сказал Владимир Антонович, - Нехорошо говорить так, как ты, заострять внимание на том, на чем не следует.
Все время до обеда проходило тяжело для Раи. Девушка переживала из-за того, что Леонид Никандрович ее не простит. Думая, что сестра переживает из-за ее реплики, Сима не выдержала и подошла к Рае.
- Рая, ну прости меня, не обижайся, не надо, - сказала девочка.
- Хорошо, не буду обижаться, - ответила Рая.
Однако легче девушке от этого не стало. Рая переживала из-за вчерашней истории и решила дождаться обеда, чтобы узнать, как отреагировал на все Леонид Никандрович.
- Рая, - сказал дочери пришедший домой Владимир Антонович, - Леонид Никандрович просил тебе передать, чтобы ты не переживала из-за пустяков, со всеми бывают разные ситуации.
«Не обижается», - с облегчением подумала Рая, - «Это главное».

Шли дни. Рая окончательно решила для себя, что свадьба с Леонидом Никандровичем будет для нее удачным шагом. Девушка догадывалась, что венчание будет, скорее всего, осенью, поэтому особенно не спрашивала о дате свадьбы. Рая, как и прежде, много читала, и, время от времени, сетовала на то, что она бесприданница и прибудет в дом мужа с пустыми руками.
- Рая, - однажды позвала Нина Аркадьевна девушку, - Держи, вот тебе чисто символически от нас с Владимиром Антоновичем. Постельное белье, полотенца, скатерть. Пусть формальности будут хоть чисто символически, но соблюдены.
Рая расплакалась от неожиданности. Девушка не ожидала, что к ней может быть такое доброе отношение, поэтому не сразу нашла слова благодарности.
- Да что ты, Рая, не надо так волноваться, все в порядке вещей, - успокоила девушку Нина Аркадьевна.

Необычайно расстроенная тем, что ее жизнь сложилась так странно, что совершенно чужие люди так хорошо к ней относятся, девушка вышла из дома. Рае было очень больно и обидно. Девушка шла по улице и вспоминала, как ей хорошо было в детстве и как эту довольно спокойную жизнь разрушили люди, втянувшие ее в кружок.
- Ненавижу, всех вас ненавижу! – раскричалась Рая, - Испортили мне жизнь!
Дворник, увидевший Раю, подумал, что девушка пьяна, поэтому взял ее за руку и повел в полицию.
- Аксенова, - сказал полицейский, едва увидев Раису. Выслушав от дворника подробный рассказ и, не учуяв запаха, решив, что девушка трезва, мужчина отпустил дворника, а потом сказал Раисе, - Пошли, что ли, к твоему отцу.
- Я вас очень прошу, не надо, - прошептала Рая, - Мне от Владимира Антоновича потом влетит – мама не горюй! Пожалуйста, отпустите меня домой, я вас очень прошу.
- Тем более, пусть влетает – сама виновата, - ответил полицейский, - Или регистрируем тебя по документам, или идем к Владимиру Антоновичу.
- Идем к Владимиру Антоновичу, - расплакалась Рая.

Когда в отдел жандармерии пришел полицейский вместе с Раей, сразу началось живое обсуждение.
- Фирееву привели, - сказал кто-то.
- Леонид Никандрович, ваша невеста по вам соскучилась, пришла на службу, да не одна, а с кавалером, - раздался другой голос.
Вышедший на шум Владимир Антонович увидел Раю, которую держал за руку полицейский, и, не обращая внимания на то, что обсуждение мгновенно утихло, сказал полицейскому:
- Зайдите вместе с мадемуазелью ко мне в кабинет.
Пряча глаза, Рая вошла в кабинет Владимира Антоновича.
- Мадемуазель, вы знатно опозорили и меня, и своего жениха, - сказал мужчина, - Я вас больше выручать не намерен. Мне очень жаль, что Павел Емельянович зря потратил время на то, чтобы прийти с вами ко мне и вернуться обратно, но что поделать. Павел Емельянович, поступайте с мадемуазелью так же, как поступили бы с любым другим человеком в подобной ситуации.
Красная от стыда Рая вместе с Павлом Емельяновичем вышли из отдела жандармерии и вернулись в полицию.
- Черт с тобой, хотя время жалко, потратил его без толку, - выругался полицейский, - Регистрировать по документам не буду. Иди отсюда на все четыре стороны, была бы пьяная – задержал бы, а так лень мараться.

На выходе из участка Рая столкнулась с Леонидом Никандровичем. Не поднимая глаз, девушка хотела, было, пройти дальше, но молодой человек взял ее за руку.
- За что тебя задерживали? – спросил он.
- Буянила, - ответила Рая и пересказала все, что произошло.
- А я, как видишь, пришел тебя выручать, - сказал Леонид.
- Не надо было тратить на меня время, - ответила Рая.
- Ты моя невеста, не мог поступить иначе, - сказал Леонид, - Если Владимир Антонович тебя дома не запрет, что вполне может быть, приходи к фонтану, который в парке, посидим, поговорим.
- О чем поговорим? – удивилась Рая.
- Хоть о чем, - ответил Леонид.
- Проводи меня лучше до дома, если так хочется, я вряд ли сегодня смогу выйти, - сказала Рая.
Не доходя совсем немного до дома, девушка приобняла Леонида и сказала:
- Уверена, что сегодня вечером не смогу выйти, лучше не трать время зря.

Когда Рая вернулась домой, там уже был Владимир Антонович. Мужчина не ожидал того, что дочь отпустят так рано, однако, это не слишком успокоило его взвинченные нервы.
- Я не понимаю, я просто не понимаю, как можно быть такой глупой! – возмутился Владимир Антонович, - Тебя уже в участке, если помнишь, пороли за что-то подобное, так незаметно, что ты сделала хоть какие-то выводы! Вот как я должен на это реагировать? На то, что ты не просто в полиции побывала, но и опозорила и меня, и своего жениха! Почему твой жених должен бегать и выручать тебя? Ему больше заняться, что ли, нечем?
- Меня отпустили еще до того, как Леонид Никандрович пришел в участок, - ответила Рая.
- Это неважно, - сказал Владимир Антонович, - Важно то, что ты вообще ничего не понимаешь. Иди к себе в комнату, пусть Нина Аркадьевна тебя потом сама наказывает, как считает правильным, я уже просто не могу. Выдрать бы тебя, как положено, да опять бесполезно все будет.
Немало огорченная Рая пошла к себе в комнату и закрыла за собой дверь. Девушка еще долго прислушивалась, не идет ли Нина Аркадьевна, но никто к Рае не приходил.

Вечером Владимир Антонович спросил супругу, какое решение она приняла.
- Володя, ты же сам сказал, что наказывать бесполезно, вот я и не ходила к Рае, - ответила Нина Аркадьевна.
- И, получается, оставили без внимания такой инцидент! – сказал Владимир Антонович, - Кто-то в жандармерии посмеялся над Раей, кто-то посочувствовал мне, но ты же понимаешь, неприятно это, когда к тебе на работу вот так приходят и говорят, что натворила твоя дочь.

Тем временем, Рая сидела у себя в комнате и надеялась на то, что все обойдется.
- Раиса! – услышала девушка и поняла, что ее надежды были очень наивными.
Предчувствуя недоброе, Рая пришла в зал.
- Раиса, становись, - сказал Владимир Антонович, подведя дочь к углу.
Увидев горох, рассыпанный на полу, и вспомнив пару случаев из детства, девушка возмутилась:
- Да вы издеваетесь, Владимир Антонович!
- Это ты надо мной издеваешься, Раиса, - ответил мужчина и отвесил дочери подзатыльник, - Кто опозорил и меня, и жениха сегодня с утра?
С трудом сдерживая слезы обиды, девушка встала, как ей было велено. Сразу на ум полезли непрошенные воспоминания.
«С Яшкой лет в десять сено ради шутки подожгли – мама, как сейчас помню, за уши оттаскала и так же поставила», - подумала Рая, - «А второй раз… Не помню уже. Кажется, с учительницей в школе крупно поругалась и она маму в школу вызвала. Или не тогда это было, не помню уже, сколько лет прошло…»
Плача от досады, девушка стояла, упершись лбом в стенку.
«Вот почему мне за прошлое попадает в настоящем?» - думала Рая, - «За что жизнь со мной так поступает?»
Вдруг девушка почувствовала, что ее кто-то трогает за плечо.
- Достаточно, Рая, вставай, - мягко сказала Нина Аркадьевна.
Рая взглянула на часы, висящие на стене. Девушке казалось, что прошло несколько часов. Увидев, что ее позвали в зал не позже, чем двадцать минут назад, Рая не поверила своим глазам.
«Не может быть!» - подумала девушка, - «Мне эти минуты вечностью показались!»
- Иди к себе в комнату, попробуй понять, что ты была неправа, - сказала Нина Аркадьевна.
Вернувшись к себе в комнату, девушка упала на кровать и снова расплакалась. Рае было обидно, что жизнь, по ее мнению, была к ней крайне несправедлива. Вдруг на какой-то момент девушка почувствовала, что Владимир Антонович явно был разозлен на нее, причем вполне заслуженно. Решив, что она не может молчать, Рая пошла в кабинет отца.
- Владимир Антонович, - сказала Рая, - Я прекрасно понимаю, что вы разозлились на меня вполне заслуженно. Кому будет приятно то, что вы сегодня увидели? Но я, все-таки, хочу попросить у вас прощения. Не могу обещать, что это никогда не повторится, но надеюсь, что больше не буду вас сердить.
- Я тебя выслушал, Рая, а теперь лучше иди к себе, - ответил Владимир Антонович.
Понимая, что на нее до сих пор сердятся, девушка не стала спорить и вышла из комнаты.

На следующее утро по выражению лица отца Рая поняла, что ее до сих пор не простили.
- Раиса сегодня сидит весь день дома, - будто в подтверждение своих слов услышала девушка.
«Владимир Антонович заслуженно на меня сердится», - подумала Рая и ничего не ответила.
Весь день девушка провела будто на иголках, Рае было неприятно осознавать то, что она так рассердила своего отца.
- Леонид Никандрович спрашивал, когда можно будет с тобой встретиться, я ответил, что ты сможешь к нему прийти завтра вечером, - сказал за обедом Владимир Антонович.
- Может быть, мне можно будет сегодня сходить? – с надеждой спросила Рая.
- Нет, Рая, до завтрашнего вечера я не разрешаю тебе куда-либо выходить из дома, - ответил Владимир Антонович.
Расстроившись, что жизнь подкидывает ей одни огорчения, девушка замолчала.

Вечером, когда вся семья поужинала, раздался неожиданный стук в дверь. Пока Нина Аркадьевна подходила к двери, Рая уже успела догадаться, кто это может быть.
«Леонид Никандрович пришел, а меня никуда не выпустят», - подумала девушка.
- Владимир Антонович, если вы не против, я бы хотел пригласить Раису Владимировну посидеть вместе во дворе на лавочке, - сказал Леонид.
- Я не против, - ответил Владимир Антонович.

Обрадованная Раиса вышла во двор к жениху.
- Долго тебя из дома Владимир Антонович не выпускает, поэтому решил прийти и проведать, чтобы ты не так скучала, - сказал молодой человек.
- Владимира Антоновича можно понять, кому приятно было бы увидеть то, что он увидел, - ответила Рая, - И ты прости меня, если можешь.
- Я и не сердился, - ответил Леонид, - Только прошу тебя, давай ты впредь так делать не будешь.
- Не буду, - пообещала Рая.
- Тогда буду ждать тебя завтра вечером у фонтана, - сказал Леонид.
- И я буду ждать тебя, - ответила Рая.

Часть 17

На следующий день Рая, как это и было заранее оговорено, пошла к фонтану, чтобы встретиться там с Леонидом. Девушка была в приподнятом настроении и даже мелкий противный дождик, который лил весь день, не мог испортить ее радость. Рая была вполне готова гулять под дождем и, когда за пару часов до выхода дождь окончился, девушка была полностью счастлива.
«Все так хорошо складывается, это точно, награда за все мои трудности, которые я пережила недавно», - подумала она.
Едва Рая увидела Леонида, душа девушки затрепетала.
- Леонид Никандрович, - радостно сказала Рая, - Я так рада вас видеть!
- Взаимно, - ответил Леонид, - Давайте прогуляемся по парку.
Рая взяла своего кавалера под руку и, будучи на седьмом небе от счастья, шла по аллее. Девушка не могла ни о чем думать и только поддерживала разговор короткими фразами.

- Леонид Никандрович, вам не противно проводить свое время с девицей, которая позволяла себе вольности на каторге? Или вы находитесь с ней ради иного, это со мной она не захотела близости, а с вами более вольна? – вдруг раздался голос Константина.
Эта неожиданная реплика выбила Раю из колеи. Девушка остановилась на месте и будто замерла.
Вдруг девушка увидела, что Леонид дает Константину пощечину.
- Вы подлец, Константин Илларионович, вы оскорбили честь Раисы Владимировны, - сказал молодой человек, - Я требую сатисфакцию, выбор оружия за вами.
- Господа, успокойтесь, - вдруг очнулась Рая, - Зачем же так горячиться? Леонид Никандрович, давайте пойдем дальше, куда шли.
- Да после таких слов уже вас не пойти дальше, - ответил Константин, - Леонид Никандрович, я удовлетворяю ваше требование, в качестве оружия выбираю шпагу.
- Господа, по-моему, вы ерундой страдаете, - снова вмешалась Рая, - Леонид Никандрович, пойдемте уже.

Рая никак не понимала, почему ситуацию нельзя решить, просто разойдясь в разные стороны. Для девушки было все донельзя странным, поэтому Рая еще долго молчала, не говоря ни слова.
После окончания прогулки девушка вернулась домой и никак не могла успокоиться. По мнению Раи, ситуацию можно было решить банальной дракой.
Весь вечер Рая была сама не своя. Девушке было неприятно то, что из-за нее все произошло, но как она может сгладить ситуацию, Рая не представляла.

На следующий день Рая встала с какой-то тревогой на душе. Владимир Антонович увидел беспокойство Раи и спросил дочь:
- Что произошло?
- Ничего, - соврала Рая, - Вчера Константина Илларионовича видела, вот настроение слегка и испортилось.
Владимир Антонович поверил в эту отговорку Раи и вскоре ушел на службу.
Время до обеда тянулось мучительно долго. Рая пыталась начать читать, но не запоминала прочитанное, девушка переживала из-за того, что, разволновавшись, не договорилась с Леонидом о следующей встрече и думала о том, чтобы встретиться с молодым человеком после службы. Рая представляла, как придет к жандармерии, дождется окончания рабочего дня, но не знала, что скажет своему жениху. За обедом девушка вела себя так же неспокойно, чем снова привлекла к себе внимание Владимира Антоновича.
- Рая, что с тобой, скажи мне, наконец, - сказал мужчина.
- Я вчера не договорилась с Леонидом Никандровичем о следующей встрече, вот и переживаю, когда мы увидимся в следующий раз, - ответила Рая.
- Хорошо, я спрошу Леонида Никандровича об этом, - согласился Владимир Антонович.
Волнение никак не отпускало Раю, поэтому девушка решила немного прогуляться на свежем воздухе. Но это тоже не помогало Рае, спокойнее ей не становилось. Наоборот, в душе нарастало чувство беспокойства.
«А вдруг Леонид поранится на дуэли?» - подумала Рая, - «Зачем он глупостями страдает?»
Вечером Владимир Антонович не вернулся в обычное время, чем заставил девушку волноваться дополнительно.
Лишь в девять вечера домой вернулся отец семейства. Практически с порога Владимир Антонович сказал:
- Мадемуазель Раиса, подойдите ко мне.
Перепугавшись от совершенно неожиданного обращения к себе, девушка подошла к Владимиру Антоновичу.
- Мадемуазель Раиса, барышня вы наша благородная, начнем с того, что врать в принципе нехорошо, - сказал мужчина, - Однако раз вы так переживали за своего жениха, то уж могли сказать, что он задумал и вообще, чему вы были свидетельницей. Но вы можете успокоиться, благодаря случаю я все узнал и скажу так: дуэли не будет, жених ваш сейчас приятно проводит время на гауптвахте, его соперник там же, а вы можете радоваться, что все так легко обошлось.
- Володя, что случилось? – подошла к супругу Нина Аркадьевна.
- Форменное безобразие случилось, - ответил Владимир Антонович, начиная пересказывать ситуацию, - Ты только представь, дуэль они решили затеять! Уже секундантов начали искать, случайно обо всем узнал!
- И что теперь? – спросила Нина Аркадьевна.
- А теперь пусть недельку на гауптвахте посидят, подумают обо всем, - сказал Владимир Антонович, - Попались бы уже на месте поединка – легко могли на месяц в крепость попасть. Что же касается Раисы Владимировны, мадемуазели нашей благородной, то подобное я вообще понять не могу: знать о таком и молчать, а если бы они попереубивали друг друга?
«Все обошлось», - с облегчением подумала Раиса, - «Все обошлось».

Через неделю, которая прошла в мучительном ожидании встречи с Леонидом, Рая неожиданно для себя услышала слова Владимира Антоновича:
- Завтра Леонид Никандрович уже будет дома. Если очень хочется – сходи к фонтану, встретьтесь, я же вижу, что ты скучаешь.
- Спасибо вам большое, обязательно приду, - ответила Рая.
На следующий день девушка, едва дождавшись назначенного времени, буквально полетела к фонтану. Едва увидев Леонида, Рая сказала:
- Леонид Никандрович, зачем же вы так подвергали себя опасности? А если бы все состоялось? Да лучше бы вы набили морду Константину, если так уж хотелось.
- Раиса Владимировна, а если бы все состоялось, значит, состоялось бы, - ответил Леонид, - Вы же согласитесь, что вашей чести было нанесено оскорбление.
- Неделю на гауптвахте из-за меня просидеть, - задумчиво сказала Рая, - Оно того не стоило. Лишь бы проблем на службе потом не было.
- Не будет, не волнуйтесь, - ответил Леонид.
Еще немного прогулявшись с женихом и вернувшись домой, Рая подумала:
«Но, хотя бы, и Константин тоже на гауптвахте побывал, хоть не только Леониду досталось. А то придумал, гадости всякие говорить. Зря Леонид Никандрович рыло ему не начистил, лучше бы уж так поступил, чем и здоровьем рисковать, и все равно под арест попасть…»

На следующий день Рая, едва дождавшись вечера, бросилась снова в парк на очередную встречу с Леонидом.
- Леонид Никандрович, рассказывайте, как вас приняли на службе после недельного отсутствия? – спросила Рая.
- Все хорошо, - ответил Леонид, - Все спокойно, сразу включился в работу и будто не было этой недели.
- Я так за вас переживала! – воскликнула Рая, - Так боялась, что все будет не очень хорошо! Константин Илларионович на вас зуб не точит?
- Нет, конечно, - ответил Леонид, - Ситуация, конечно, разрешилась не так, как я планировал, и как можно было ожидать, но что поделать.
- Я не думала, что Владимир Антонович узнает обо всем, не догадывалась, - сказала Рая, - Получается, он вас на гауптвахту и отправил.
- Раиса Владимировна, так-то дуэли запрещены, поэтому Владимир Антонович поступил вполне справедливо, - ответил Леонид, - Конечно, если бы все обошлось, меня бы это больше обрадовало, но что поделать… Это жизнь.
- Я так без вас скучала! – вдруг сказала Рая.
- Раиса Владимировна, давайте с вами сходим в кофейню, посидим спокойно, поговорим обо всем на свете, - предложил Леонид.
- С удовольствием, - ответила Рая.
Через несколько часов, немного уставшая, но полностью счастливая, девушка вернулась домой.
«Хороший человек, все-таки, Леонид Никандрович», - подумала Рая, - «Добрый, заботливый… Наверное, мне с ним будет хорошо жить в браке, как бы хотелось надеяться на это!»

Часть 18. Замужем.

К началу сентября приготовления к венчанию Раисы и Леонида шли полным ходом. У портнихи было заказано свадебное платье, со священником из церкви неподалеку уже все было обговорено и молодая пара могла проводить вечера в обществе друг друга, обсуждая детали предстоящего события.
Рая не хотела приглашать ни на венчание, ни на празднование после никого из тех, с кем жила раньше в семье. Несмотря на то, что обида уже прошла, девушка посчитала, что эти люди будут лишними в такой день. Каких-то близких или даже не очень близких подруг у Раи не было, Леонид тоже не очень хотел, чтобы на венчании было слишком много народа, поэтому было решено остановиться на скромном праздновании в кругу наиболее близких людей.

И венчание, и последующее застолье прошли без происшествий. Уезжая в дом мужа, Рая даже расплакалась. Девушка знала, что она не может оставаться вечно в доме Владимира Антоновича, понимала, что рано или поздно ей нужно будет выйти замуж, испытывала теплые чувства к Леониду, но подобная перемена в жизни Раи заставила ее разволноваться.
- Рая, ты что, плачешь так, будто на край света переезжаешь, - обняла на прощание девушку Нина Аркадьевна, - От вашего дома до нашего семь минут спокойным шагом, всегда можно в гости зайти. Не расстраивайся, ты что?
- Мне было так тепло, так спокойно здесь, - вытирая слезы, ответила Рая, - Да, было всякое, чего только не было, но так хорошо я не жила давно.
- А теперь будешь жить еще лучше, - успокоила девушку Нина Аркадьевна, - Не надо плакать, смотри в будущее и радуйся.

Вскоре Рая перестала лить слезы и, переехав в новый для себя дом, осмотрелась уже хозяйским взглядом. Дом показался девушке уютным, не очень большим, но достаточно просторным и чем-то напоминающим дом из сказок, которые она читала в детстве и в своих мечтах представляла себе жилище главных героев.
- Леонид Никандрович, - более-менее разложив свои вещи, сказала Рая, - Давайте обсудим нашу дальнейшую жизнь. Должна ли работать ваша супруга и какие у вас планы на задний дворик усадьбы.
- Раиса Владимировна, - ответил Леонид, - Меня с детства учили, что мать занимается детьми и домом, поэтому работать вам нет нужды. Хотя… Если вы не мыслите себя без работы, то запрещать подобное я вам не имею права.
- Владимир Антонович помог мне устроиться в одну из школ, где я дважды в неделю преподаю географию, но вы же сами понимаете, что на жалование, которое платят за работу дважды в неделю, даже одной прожить трудно, поэтому я и спрашиваю, нужно ли мне искать себе дополнительный заработок? – спросила Рая.
- Раиса Владимировна, семью я буду обеспечивать сам, а ваше жалование может быть только приятным дополнением, на которое рассчитывать не стоит, - ответил Леонид.
- Хорошо, - ответила Рая, - И все же, Леонид Никандрович, вы не ответили на вопрос, какие у вас планы на задний дворник усадьбы.
- Еще не задумывался на эту тему, - ответил Леонид, - Я думаю, если там скосить траву, станет намного уютнее.
- То есть, как я понимаю, ни курятников, ни свинарников вы там строить не планируете, - сказала Рая.
- Раиса Владимировна, какое-то не дворянское у вас мышление, - ответил Леонид, - Нет, я все прекрасно знаю, так жизнь сложилась, что вы жили в другой семье, но неужели это была настолько простая семья?
- Самая обыкновенная семья, коих множество по стране, - сказала Рая, - Мать занималась хозяйством, отец работал на заводе. Куры, гуси и утки – наши верные друзья. Растили их не столько для себя, сколько на продажу.
- А теперь, Раиса Владимировна, вы будете жить в семье примерно уровня Владимира Антоновича, может быть, пока что чуть беднее, - ответил Леонид, - Так что решайте, нужна ли вам приходящая помощница по хозяйству или самостоятельно со всем справитесь.
- Если больше никуда не придется устраиваться на работу, разумеется, я сама со всем справлюсь, - ответила Рая.

Шли дни. Рая успела освоиться в новом доме, вполне находила время на чтение во время, свободное от работы и занятий по хозяйству, и была вполне довольна своей судьбой.
«Владимир Антонович сказал, что выведет меня в люди – он сдержал свое слово», - думала Рая, - «Конечно, я даже не думала, сбегая с поселения, что настолько хорошо устроюсь в столице».
Рая прекрасно знала, что теперь по документам у нее все в порядке. Девушка могла не скрываться от полиции и не находилась под надзором. Благодаря тому, что Рая жила в семье Владимира Антоновича, а позже вышла замуж за Леонида, негласного надзора за девушкой не было тоже.
Раю не тянуло снова к запрещенной деятельности, девушка уже не мечтала о яркой вспышке, а была вполне довольна своей жизнью. С мужем Рая чувствовала себя спокойно и уверенно и ничто не омрачало ее счастье.

В один из дней, после окончания уроков, Рая заметила, что в одной из тетрадей, сданных на проверку, лежит листовка. Сердце девушки забилось учащенно, Рая никак не могла решить, как ей поступить. В голове пронеслись тысячи вариантов: сообщить завучу, рассказать мужу, отнести листовку в жандармерию, поговорить с ученицей наедине, поговорить с ее родителями. Рая прекрасно осознавала, что должна как-то отреагировать на эту ситуацию, но как именно – девушка не могла решить.
- Раиса Владимировна, можно я заберу из тетради листочек, там записан адрес лавки, где продают дешевые пирожки, - вдруг раздался голос возле двери на входе в класс.
Обернувшись, Рая увидела одну из учениц.
- На каторгу захотела, - не задумываясь, сказала Рая, - Золото мыть и баланду хлебать.
- Раиса Владимировна, вы прочитали? – спросила девочка.
- Да, Аня, прочитала, - ответила Рая, - Сейчас стою и думаю, в жандармерию обо всем сообщить или твоими родителями ограничиться.
- Раиса Владимировна, неужели вам не жаль крестьян, рабочих? – спросила Аня.
Разозлившись от того, что ученица, младше нее, что-то ей указывает, Рая выглянула в коридор.
- Варвара Борисовна, - позвала девушка завуча, стоящего неподалеку, - Это просто возмутительно, что Рянкова себе позволяет?
На волне возмущения Рая рассказала завучу все, что услышала от Ани.
- Раиса Владимировна, это из гимназии за подобное можно отчислить, мы себе такое позволить не можем, - сказала Варвара Борисовна, - Не беспокойтесь, вы свое дело сделали именно так, как должны были, дальше разговаривать с родителями уже моя забота.

Оставшись наедине с тетрадями, Рая приступила к проверке. Вдалеке девушка слышала возмущенный голос завуча, удивленные реплики матери. Проверив все работы и сложив их на полку, Рая вышла из школы.
- Вечером все отцу расскажу, правильно он хотел тебя выдрать еще тогда, когда ты по вечерам шлялась, явно по всяким притонам лазила, нет, пожалела тебя, убедила простить. Зря к твоему отцу не прислушалась, он сразу знал, как поступать надо, - выговаривала мать Ане, - А теперь доигралась до того, что меня в школу вызывают. Радовалась бы, что не выгнали тебя взашей, а то пошла бы полы мыть. Учишь тебя, учишь, хочешь дать образование, а ты…
В ответ раздавались робкие оправдания Ани о том, что она хотела сделать всем лучше, что больше никогда не пойдет на явку, что ей сразу там не понравилось, что она просит мать не говорить ничего отцу.
Убавив шаг, чтобы мать с дочерью могли уйти вперед, Рая вдруг вспомнила, как она не так давно сама написала листовку и как отреагировал на это Владимир Антонович. Расстроившись до глубины души, девушка неспешно пошла домой.

- Рая, что случилось? – спросил Леонид супругу, придя домой на обед.
- Девочку выдала, - ответила Рая и пересказала все, - Зачем я это сделала?
- Рая, ты все правильно сделала, надо людям сразу объяснять их ошибки, ты что, думаешь, было бы лучше, если бы она с кипой таких листовок агитировать решила и потом под суд пошла? – спросил Леонид.
- Ей дома от родителей попадет, - вздохнула Рая.
- И правильно, - ответил Леонид, - Попадет дома – не пойдет агитировать, завяжет с этим делом.
- Знал бы ты, как мне, в свое время, от Владимира Антоновича за листовку попало… - начала рассказывать Рая, - Вот хотелось бы забыть, а не могу…
Вытерев навернувшиеся на глаза слезы, Рая рассказала тот случай от начала и до конца.
- А вдруг и ей так же попадет? – спросила Рая, - Вдруг так же будет сидеть под замком?
- Рая, не переживай, ей за дело попадет, - ответил Леонид, - Зато, может быть, ты кого-то от каторги уберегла.
- Считаешь, что и мне тогда за дело попало? – спросила Рая. Не услышав ответа от супруга, девушка добавила, - Может, конечно, и за дело, но мне вспоминать эти дни не хочется…
- Рая, ты все сделала правильно, не думай на эту тему, все хорошо, - успокоил девушку Леонид.
- Хочется в это верить, - ответила Рая.

Часть 19

За кипой дел Рая успела забыть об инциденте с ученицей. Девушка занялась домашними делами, потом решила почитать и, к вечеру, уже ничего не напоминало Рае о дневном происшествии.
В следующий раз на работу Рае нужно было идти только через три дня. Девушка, как обычно, пришла в школу и вдруг заметила, что к ней подходит Аня.
- Раиса Владимировна, мама сказала, чтобы я извинилась перед вами, - произнесла ученица.
- Можешь передать маме, что я не сержусь на тебя, - ответила Рая.
Девочка мгновенно упорхнула к своим одноклассницам, однако, Рая, пока шла по коридору, успела заметить, что Аня не садится за парту, а стоит рядом с ней, не переставая о чем-то болтать. В душе Раи снова все перевернулось, девушка вспомнила, как она сама писала листовку и что после этого было, и огорченно подумала:
«Аньке попало по самое не балуй и выдала ее я».
Впрочем, долго думать о ситуации с Аней у Раи не было времени, девушка достала из шкафа свои записи, бегло просмотрела их и, чуть повторив тему, была полностью готова к уроку.

Рабочий день пролетел незаметно. Немного утомившись после объяснения новых тем, Рая сидела в классе, особенно никуда не торопясь. Девушка знала, что до обеденного перерыва супруга еще много времени, поэтому можно просто посидеть наедине со своими мыслями и продумать план следующих уроков. Рая с удивлением замечала, что думать на тему работы она может только в школе, поэтому обычно не спешила идти домой после окончания рабочего дня, а предпочитала посидеть в классе или учительской и подумать о том, как лучше объяснить новую тему или какие вопросы задать на контрольной.
В этот раз внимание Раи привлекла листовка, которую девушка машинально положила прошлый раз среди своих записей.
«Нельзя такое хранить у себя, надо выбросить скорее», - подумала Рая и взяла бумагу.
Если в прошлый раз девушка не обратила особенного внимания на содержание листовки, то в этот раз Рая решила внимательно ее прочитать из любопытства. Девушка взяла в руки бумагу и начала чтение. Простой и незатейливый текст сразу привлек внимание Раи. Некоторые обороты показались девушке достаточно знакомыми и Рая на какое-то мгновение задумалась о том, что те люди, с которыми она занималась агитацией, снова вернулись в Петербург и начали свою деятельность заново.
«Но им же большие сроки дали, они не могли так рано освободиться», - подумала Рая, - «Они еще даже не могли на поселение выйти, не положено».
Любопытство не давало девушке покоя, поэтому Рая, крепко-накрепко запомнив адрес, записанный карандашом на обороте листовки, достала из кармана спички, отобранные на одной из перемен у стайки девочек, решивших тайком покурить, и, чиркнув спичкой, спалила листовку.
«Так-то оно надежнее будет», - подумала Рая.

После обеда девушка решила пойти по адресу, написанному на бумажке. Рае очень не хотелось, чтобы кто-нибудь ее заметил на возможной явке, однако, любопытство не давало девушке покоя.
Не торопясь, Рая дошла до нужного дома. Какое-то странное чувство не давало девушке покоя и, борясь с довольно сильной тревогой, Рая никак не решалась войти внутрь.
- Фиреева никак не успокоится, - раздался голос неподалеку, однако, девушка его не слышала.
- Да брось ты, Рая не могла этим заниматься, - раздался голос, принадлежавший Леониду.
- Лень, боюсь, что твоя жена все-таки как-то с ними связана, - раздалось возражение в ответ.
- А зачем она тогда эту девочку сдала? – спросил Леонид.
- Без понятия, - ответил жандарм.

Тем временем, Рая, походив взад-вперед, так и не решилась войти в здание. Подумав, девушка решила спрятаться неподалеку и посмотреть, кто придет на явку в этот дом.
Леонид заметил, что Рая отступает в засаду, в которой они сидели.
- Спроси у своей жены, что она здесь забыла и, если что, я обещаю, что она пойдет как свидетельница, если сдаст всех, - сказал жандарм.
- А если она просто мимо проходила, ты оплачиваешь мне шампанское в клубе, - ответил Леонид.
- По рукам, - раздалось в ответ.

Отступая все дальше, Рая вдруг увидела, что к ней подходит Леонид. Девушка не ожидала увидеть здесь своего мужа и, тем более, даже не предполагала, что он сидит в засаде, поэтому вопрос супруга был крайне неожиданнен для Раи.
- Что я здесь делаю? – переспросила Рая, - Да вот решила девочку покараулить, просто интересно, придет она снова сюда или нет.
- Рая, не надо, иди домой, - сказал Леонид. Заметив, что его напарник отчаянно мотает головой, молодой человек подумал, - «Боится, что если Рая причастна, она остальных соучастников спугнет».
- А ты что здесь делаешь? – спросила девушка супруга.
- Работаю, - ответил Леонид. Посмотрев на напарника и догадавшись, что именно он пытается подсказать жестами, молодой человек сказал, - Рая, если тебе интересно – посиди вот здесь. Тут и все видно будет, и ты никому не помешаешь.
Недоумевая, девушка села на лавочку. Вскоре Рая увидела, что в дом входит одна из учениц школы, где работала Рая, потом еще одна, потом еще пара человек, потом Аня с подругами, а потом, через какое-то время, в дом врывается достаточное количество человек в форме.
«А если бы я вошла туда, и меня бы арестовали», - подумала Рая и похолодела, - «И меня бы могли посадить, на этот раз ни за что, за глупость».
Наблюдая за тем, как из дома выводят всех членов кружка, девушка твердо решила:
«Все, с прошлым навсегда покончено, еще не хватало мне снова на каторгу попадать».

Когда из вида скрылись последние стражи правопорядка и задержанные, Рая поняла, что больше ей на лавочке делать нечего и наиболее правильным решением будет пойти домой. Всю дорогу девушку трясло, Рая не представляла, что было бы, если бы она вошла в дом.
«Бог любит идиотов и жалеет», - подумала девушка, - «Так бы я как минимум перед мужем опозорилась, а как максимум снова бы судимость получила».
Рая понимала, что ей неслыханно повезло и что все могло быть гораздо хуже. Девушка видела, что кружок состоял, в основном, из школьниц, поэтому решила, что обороты, показавшиеся ей знакомыми, просто были типовыми и никого из ее прежних знакомых на том кружке быть не могло.
- Рая, - довольно мягко начал вечером разговор с женой Леонид, - Ты не ходи так больше, люди могли не то подумать, решить, что ты на кружок пришла.
- Хорошо, - ответила Рая, - А что будет с теми, кто на кружок пришел? На каторгу поедут?
- Нет, Рая, - сказал Леонид, - Мы подумали и начальство одобрило наше решение, что все равно эти дети ничем серьезным не могли заниматься, поэтому к чему им жизнь ломать? Они явно страдали ерундой, ну я же сколько кружков в своей жизни видел, у этих не было ничего: ни программы, ни цели, хотя они совершенно не прятались. Так, мишура их привлекала, а громкими словами они просто баловались. Вот их и переписали, чтобы в дальнейшем под неким присмотром были, попрессовали каждого поодиночке, хорошо так побеседовали, даже парни плакали, а ближе к ночи будут родителям выдавать. Ну и родители, я думаю, в стороне не останутся, не оставят этот случай без внимания. Так что я уверен: больше они такими глупостями страдать не будут.
- Я хоть под подозрение не попала? – спросила Рая супруга.
- Нет, насчет тебя Федя просто посмеялся, что умеешь ты в ненужное время в ненужном месте появляться, - ответил Леонид, решив не рассказывать жене первые подозрения своего напарника и то, что он сам на мгновение поверил в то, что Рая тоже причастна к кружку.
- Вот не знаю, зачем я туда пошла, - вздохнула Рая, - Хотелось посмотреть, придет Анька на этот кружок по адресу, что был в листовке, или нет.
- И что, пришла она? – спросил Леонид.
- Пришла, - ответила Рая, - И она пришла, и другие ученики.
«Леня не должен знать, что я сама чуть было туда не пришла, ему это не нужно», - подумала Рая, - «Нам незачем ссориться, надо жить дружно, особенно, если я навсегда решила, что завязываю с прошлым».

Часть 20

Ночь Рая спала неспокойно. Сначала девушка переживала из-за того, что супруг мог не до конца поверить ей и сделать вид, что не сомневается в ее непричастности, а на самом деле считать и ее в чем-то причастной к кружку. Потом Рая более-менее успокоилась и решила, что подобный вариант развития событий маловероятен, ведь, в случае чего, и ее бы вызвали в жандармерию, однако, ничего подобного не произошло и Леонид даже не сказал ей, что она под подозрением.
Но спокойного отдыха так и не получилось: Рае всю ночь снились кошмары. Не успела девушка заснуть, как перед глазами снова пронеслись картины каторги. Рая понимала, что все это осталось в прошлом, но умом никак не могла понять, что кошмар ей просто снится. В своем сне девушка пошла относить намытое золото куда-то и вдруг споткнулась.
Именно на этом моменте Рая проснулась. Открыв глаза и увидев, что она находится в своей постели, девушка успокоилась.
«Бред какой-то приснился», - подумала Рая и, немного полежав с открытыми глазами, снова решила попытаться заснуть.
Следующий сон был ничуть не лучше: Рая оказалась с Константином наедине сразу после того, как девушка крикнула о том, что будто бы он пытается ее обесчестить. Снова увидев лицо Константина, Рая побежала куда-то вдаль, куда глаза глядят. Будто из ниоткуда появилась охрана с ружьями.
- Стоять, стрелять буду! – раздался окрик, а уже через мгновение раздался выстрел в спину.
«Помру сейчас», - подумала Рая и упала на землю.

Проснувшись в очередной раз у себя в постели, девушка была не столько огорчена своими снами, сколько зла.
«Опять каторга приснилась», - подумала Рая и, на этот раз, уже слегка опасалась засыпать.
Девушка прекрасно понимала, что в теплой постели она может легко заснуть против своей воли и ей в очередной раз приснится что-нибудь неприятное, поэтому Рая решила встать и немного постоять на кухне.
Потихоньку ступая, чтобы не разбудить своего мужа, Рая пошла в сторону выхода из комнаты.
- Рая, ты куда? – спросил девушку Леонид.
- На кухню, постоять маленько. Совсем не спится, - соврала Рая.
- Испугалась, что ли, днем? – удивился Леонид, - Ну постой, может, от скуки и спать захочется.
Неторопливым шагом Рая пришла на кухню. Девушка простояла там около получаса, но плохое настроение не отступало. Понимая, что она не может всю ночь стоять у окна, Рая решила вернуться в комнату.
Неподалеку от входной двери Рая вдруг заметила папку с бумагами, принадлежащую Леониду, верхняя корочка которой была небрежно распахнута. Совершенно случайно девушка увидела, что на первом листе бумаги записаны фамилии участников кружка, арестованных вчера. Не столько любопытство, сколько тревога за то, что она может находиться в списке подозреваемых, заставили девушку осторожно отогнуть вторую корочку и прочитать список полностью.
Своей фамилии Рая там не нашла. Девушка все так же осторожно пригнула вторую корочку папки, несколько раз убедилась в том, что все лежит так, как было и, вернувшись на кухню, разревелась.
«Не доверяет мужу, списки читает, которые секретные, которые прятать ото всех надо, которые супруг должен прятать, но не прячет, а Леня даже и не думал о том, чтобы Раю в подозреваемые включить», - подумала девушка.
Перед глазами Раи до сих пор стояли фамилии задержанных.
«Анька – отдали матери на руки, Лидка – отдали матери, Любка – за ней никто не пришел, отвели лично домой, никого там не застали и должны с родителями переговорить в ближайшее время, Дунька – во время задержания пыталась сбежать, надо же, не думала, что она на такое способна», - думала Рая, - «А меня в том списке нет, даже в колонке подозреваемых».
В колонке, где были перечислены фамилии тех, кто в этот раз не был на кружке, но кто посещал его раньше и кого успели выдать задержанные, Рая увидела много знакомых для себя фамилий и подумала:
«Вот идиоты, своих же выдали, совсем ума нет».
Вдруг девушка расплакалась. Рае было обидно от того, что она не доверяет своему мужу, что бросилась читать документы, не предназначенные для чтения людьми, не служащими в жандармерии, в то время как ее супруг даже не допускал мысли о том, что его жена причастна к кружку.
«Надо забыть прошлое, нельзя больше о нем думать!» - твердо решила Рая.

Рая просидела около часа на табуретке, беззвучно плача и пытаясь успокоиться. В конце концов, взяв себя в руки, девушка потихоньку прокралась в комнату и легла на кровать. Больше всего Рая боялась разбудить Леонида, которому завтра надо было идти на службу, однако, опасения девушки были напрасны: ее супруг крепко спал.

Наутро Рая окончательно успокоилась и поняла, что все ее ночные кошмары и слезы были вызваны тем, что она слишком много пережила днем. Девушка спокойно занималась хозяйством, как вдруг услышала стук в дверь.
- Иду, - сказала Рая и, открыв дверь, вышла на улицу.
- Раиса Владимировна, Варвара Борисовна очень просила вас прийти в школу, - сказала одна из учениц.
- Хорошо, я скоро приду, - ответила Рая и пошла собираться.
В душе девушки пронеслось множество вариантов, зачем ее могут вызвать. Рая была готова, что ее будут за что-то ругать, ведь она могла недосмотреть за классом, ее могли хвалить за то, что она помогла делу раскрыться, ей могли выговаривать за то, что дело дошло до жандармерии, а, в качестве самого страшного варианта, Рае могли объявить то, что ее считают соучастницей. Быстро одевшись, девушка выбросила из головы все лишние мысли и пошла в школу.

Впервые за все время и учебы, и уже работы, Рае не хотелось переступать школьный порог. Сказав себе, что в любом случае все будет хорошо, девушка пришла в кабинет завуча.
- Раиса Владимировна, вы же в курсе того, что произошло вчера, муж, наверное, все рассказал? – спросила она девушку.
- Немного слышала, - ответила Рая.
- Так вот, Раиса Владимировна, полюбуйтесь, - сказала завуч, протягивая Рае практически точно такой же листок, который девушка видела ночью, - Вот два списка фамилий. Одних задержали на подпольном кружке, другие посещали его в прошлый раз. Надо сказать, что раскрыли все благодаря вашей наблюдательности, так что спасибо, что заметив листовку, вы поступили, как порядочный человек. Со стороны жандармерии все понятно: будет и негласный надзор на первое время точно, и с родителями хорошо поговорили, и с участниками. Но и с нашей стороны нельзя оставаться в стороне, сами понимаете. Поэтому, Раиса Владимировна, если вы что-то увидите или услышите – сразу сообщайте мне, примем меры.
- Хорошо, - ответила Рая.

В школе уже началась перемена, поэтому на улице было достаточно многолюдно. Теплая погода манила учеников в школьный двор. Рае тоже не было нужды спешить домой, поэтому девушка решила использовать этот повод для внеочередного похода в школу как возможность немного прогуляться. Рая присела на одну из своих любимых лавочек чуть в стороне от школьного двора и начала любоваться воробьями, которые прыгали по дороге и искали что-то съестное.
- Сегодня после второго урока было экстренное совещание ячейки, - вдруг услышала девушка голос одной из учениц, - Все практически единогласно решили, что такого счастья им не надо и больше с жандармерией дел они иметь не хотят.
- А зачем собирались тогда дважды? – спросили ученица подругу, которая, по-видимому, ради любопытства интересовалась затеей, но лично не приходила на собрания ни разу.
- Сама не подскажу, - сказала девочка, - Наслушались всего со стороны и решили свое создать, чтобы не отставать от прогрессивного общества, так скажем.
- Наверное, хорошо, что я туда так и не пришла, - раздалось в ответ, - Мне бы родители такого не простили. Их же всех сначала в жандармерии продержали, а потом родителям отдали? А так я от тебя все узнала, что было интересно.
- Так никому, наверное, родители такого не простили, - сказала девочка, - Не напоминай мне про жандармерию, сразу плохо становится. Я же уже говорила: сначала домашний адрес спросили, потом про родителей – кем работают, где работают, потом начали рассказывать, как родителям на работе будет стыдно в глаза всем смотреть, потому что дочь у них преступница, а потом минут сорок рассказывали, как отдадут под суд, как суд отправит на каторгу, как на каторге сразу же в шахту отправят руду добывать и как от заболевания легких я помру в первые несколько месяцев. Как я там уревелась! Это словами не передать невозможно! Вот не поверишь, отцовская рука после таких бесед показалась вечером легкой лаской, хотя я всегда жаловалась, что у него рука тяжелая. Душечка, вот истинную правду тебе говорю, лучше бы меня папа бил каждый день, нежели я один раз в жандармерию попала!
- И правильно, не надо так собой рисковать, - согласилась собеседница, - А что, неужели кто-то стоит на своем?
- Анька стоит, - ответила девочка, - Которая даже инициатором кружка не была. Как втемяшила в свою голову фразу о бедных рабочих и крестьянах, так и не успокоится никак. А когда я ей правду сказала – кинулась на меня с кулаками. Варвара это заметила и мать снова вызвала. Чую, опять скандал Аньку дома ждет.
- Пусть ждет, сама во всем виновата, - сказала собеседница, - Пошли уже на урок, перемена вот-вот должна закончиться.

Девочки ушли, а Рая, ставшая невольно свидетельницей разговора, никак не могла прийти в себя от шока.
«Анька на своем стоит», - подумала Рая, - «Вот правильно девка сказала, попалась бы я раньше в жандармерию – бросила бы все и не наслушалась бы на каторге сказочных историй о яркой вспышке в жизни, раньше бы к правильной жизни вернулась».
Тем временем, внимание Раи привлекла очередная картина, невольной свидетельницей которой девушка стала еще раз. Из здания школы выходила мать Ани и за ухо тащила упирающуюся дочь за пределы школы.
- Мама, уроки еще не окончились, - пыталась возмущаться Аня, - Еще два урока, а ты меня домой тянешь. Хватит того, что я из-за этого разговора у Варвары Борисовны еще один урок пропустила.
- Я не понимаю, не представляю, вот что с тобой делать дальше? – тихо, но раздраженно говорила мать, - В жандармерию попала, отец отстегал тебя, как положено, а на следующее утро ты берешь и дерешься с одноклассницей! Вот как, как с тобой поступать, как реагировать, чтобы ты понимала? Тебе же из школы скоро вышибут! Кому надо такую проблему у себя терпеть? Не с тобой одной жандармерия вчера разговаривала, Варвару Борисовну наверняка тоже вызывали! Так она-то вообще ни при чем была, а ты мало того, что ничего не поняла из вчерашнего дня, так еще и с одноклассницей подралась, и завучу сказала, что вины своей не чувствуешь. Ты хоть понимаешь, что тебя ждет? За тобой уже сейчас негласный надзор есть, вон тот городовой смотрит на тебя и запишет потом, куда ты пошла и с кем!
- Пусть смотрит, пусть записывает, - ответила Аня.
- Бессовестная! – воскликнула женщина, отпустила на мгновение дочь, отвесила ей подзатыльник и взяла за руку, - Придем домой – выдеру тебя, ей-богу, выдеру. Ты у меня еще неделю не сядешь!
- Можно подумать, я после вчерашнего могу сесть, - ответила Аня.
- А теперь до конца месяца забудешь о том, что такое стулья, - сказала мать.

«Вот бедная Анька, попала как…» - подумала Рая и, сразу забыв обо всем, прониклась жалостью к девочке.
- Анна, куда пошла, уроки еще не окончились, - сказала Рая и, подойдя к девочке, взяла ее за руку, - Пошли обратно в школу, еще рано домой идти.
Возле входа в школу Рая остановилась и на мгновение оглянулась – удивленная женщина, у которой забрали дочь, в некотором недоумении пошла домой.
- Совсем дурная, мать и так злая, а ты ее раздражаешь дополнительно, - сказала Рая, заведя Аню в школу.
- Все равно после уроков влетит, - ответила Аня, - Раз мама решила, то она свое мнение менять не захочет.
- Не хочешь – иди обратно, я никого здесь силой держать не буду, - сказала Рая, - Скатертью дорога. Тебе добра люди желают, а ты…
- А я не просила никого помогать мне, - ответила Аня, - Учиться сейчас все равно настроения нет.
- Хорошо, - сказала Рая и, взяв девочку за руку, вышла с ней из школы.

Сначала Аня не поняла всю тяжесть ситуации, однако, когда девушка подвела дочь к матери, девочка снова переменилась в лице.
- Говорит, что сейчас все равно нет настроения учиться, так что не буду никого насильно в школе держать, - сказала Рая и, развернувшись, пошла в другую сторону.
- Вот бессовестная, даже учительница зачем-то тебя решила пожалеть, а ты и ее, видать, обидела! – снова начала возмущаться женщина, - Чего стоишь, пошли домой, сама же учиться не захотела!
Не обращая внимания на дальнейшие разговоры, Рая вернулась домой. На душе девушки было очень неприятно, Рая чувствовала, будто влезла в ту грязь, в которую не должна была влазить.
Едва Леонид пришел домой, Рая, не выдержав, рассказала ему весь свой день с самого утра.
- Рая, не переживай, занимайся только тем, чем должна – учи девочек географии, - сказал Леонид, - А за Аней другие люди присмотрят, которым жалование за это платят.
- Да, так я и буду делать, - ответила Рая, - В конце концов, не моя это дочь, чтобы я так за нее переживала.

Часть 21

Прошла неделя. Рая все так же работала в школе и, немного подумав, решила прислушаться к словам своего супруга, что ей нужно заниматься уроками, а не пытаться присматривать за девочками или решать их проблемы.
«Я им не мать, пусть родители ими занимаются», - подумала Рая.
Девушка приняла твердое решение больше не вникать в подобные ситуации, оставив их на откуп родителям, завучу и, возможно, жандармерии.
Однако как бы Рая ни пыталась заниматься только уроками географии, все равно девушка вынужденно и наблюдала ситуацию в классе, и слышала какие-то разговоры, и невольно замечала не очень приятные для себя моменты.
- Аня, сдавая тетрадь на проверку, демонстративно вложила туда листок, на котором карандашом был записан какой-то адрес, - жаловалась Рая дома супругу, - Я сначала удивилась, а потом вспомнила, что это адрес лавки, где торгуют пирожками. Вот очевидное же издевательство, не находишь?
- Не обращай внимания, - ответил Леонид, - Пусть вкладывает, что хочет. В конце концов, ей это надоест. А если ты не будешь реагировать, то надоест ей гораздо быстрее.
Рая понимала, что ее супруг прав, однако, эта ситуация начинала раздражать девушку. Рая изо всех старалась вести себя максимально спокойно и не знала, получается у нее это или нет.

Незаметно наступил октябрь. Рая с облегчением заметила, что Аня успокоилась и стала вести себя как прежде. В глубине души девушка понимала, что Аня, скорее всего, решила углубиться в подпольную деятельность, однако, это уже мало интересовало Раю. Девушка приняла решение не вникать ни во что, памятуя о словах Леонида.
Но больше всего Раю начало волновать мысль о том, что супруг ей может изменять. Девушка не имела никаких обоснованных подозрений, однако, периодическое сравнение себя и девушек, воспитывавшихся с рождения в дворянских семьях, каждый раз заканчивалось не в пользу Раи. Найдя в себе кучу недостатков, девушка огорчалась и прекращала этот странный подсчет.
Рая не понимала, зачем ее супруг раз в две недели стабильно ходит в клуб и считала, что клуб – это отговорка, а на самом деле его ждет какая-нибудь барышня, по уровню моральной ответственности похожая на Сашу, и с этой барышней Леонид проводит свои вечера.
Иногда, сидя вечером и дожидаясь супруга после работы, Рая думала о том, что, если так уж разобраться, то для измены достаточно и часа, поэтому Леонид вполне может на самом деле не задерживаться на работе, а изменять ей, поэтому каждый раз, когда супруг приходил домой позже обычного, Рая либо злилась, либо плакала, находя в себе очередной круг недостатков.
В один из дней Леонид с утра предупредил Раю, что сегодня после службы он пойдет в клуб, поэтому просит ее не скучать и либо сходить к кому-нибудь в гости, либо заняться чем-нибудь интересным дома.
- Хорошо, - ответила девушка, скрывая свое раздражение.
Когда муж ушел из дома, Рая сначала занялась хозяйством, а потом, усевшись отдыхать, вдруг решила проверить, действительно ли в клуб ходит Леонид. Ближе к вечеру, когда ее супруг, предположительно, должен был возвращаться с работы, Рая вышла из дома и встала среди деревьев неподалеку от жандармерии.
Девушка стояла, не дыша, боясь, что ее заметят, и надеялась, что не упустит из виду Леонида. Вскоре, действительно, Леонид с сослуживцем вышли на улицу.
- У меня Райка дома скучает, поэтому долго сидеть не будем, - краем уха услышала девушка фразу мужа и подумала, - «Неужели они действительно в клуб собрались?»
Не веря своим ушам, Рая проскользнула в переулок и вскоре очутилась на другой дороге. Прибавив шаг, девушка пришла к тому месту, куда, предположительно, должны были прийти Леонид и Федор. Догадываясь, что молодые люди придут с другой стороны, Рая снова спряталась среди деревьев.
- Поиграем в бильярд и пойдем домой, - предложил Леонид Федору.
Рая, которая достаточно хорошо все видела из-за деревьев, была готова сгореть от стыда и скорее подвинулась так, чтобы ее совершенно точно не было видно с улицы.
«Не верит мужу, снова не верит», - подумала Рая и начала плакать, - «То в документы полезла, то следить решила. И зачем Лене такая дура? Лене хорошая жена нужна, которая ему полностью доверять будет, не устраивать какие-то странные проверки».

На следующий день, придя на работу, Рая заметила, что в классе нет Ани. Не сказать, чтобы девушка расстроилась от этого известия, однако, чувство, что не все так просто, не покидало Раю.
- Кто-нибудь знает, что с Аней? – спросила Рая, - Она болеет?
- Неизвестно, - раздалась реплика из класса, - Никто не знает.
Подобное объяснение удовлетворило Раю и она начала вести урок. После окончания рабочего дня девушка вернулась домой и начала разогревать обед.

Леонид вернулся домой вскоре за супругой.
- Раенька, - сказал молодой человек, - Как тебе уроки без Анюты?
- Не хорошо и не плохо, - ответила Рая и, вдруг сообразив, что не все так просто и муж не мог просто так узнать эту новость, спросила его, - А откуда ты все знаешь?
- Я все знаю, потому что Анюта сегодня у нас в жандармерии была, - ответил Леонид, - Как ты ее терпишь? Я после нескольких часов общения с милой девочкой с трудом сдерживался, чтобы не допустить рукоприкладство, а ты ее регулярно видишь.
- Что есть, то есть, - сказала Рая, - Хотя меня она, в последнее время, вроде бы, не раздражала. А почему забрали девочку?
- Девочку забрали больше для того, чтобы припугнуть, потому что улик против нее не было, только догадки, - ответил Леонид, - Она вчера возле школы снова агитировать пыталась. Ну как пыталась, городовой так посчитал. Потому что иначе с чего бы другие ученики ее такими оборотами называли, которыми не каждый извозчик ругается? Вышла Анечка со двора школы и приняли ее сотрудники под белы рученьки. И, знаешь, Рая, своим поведением в жандармерии она косвенно подтвердила наши догадки. Вроде, и ничего лишнего не говорила, и чувствовалось, что агитацией девочка планирует заняться.
- Мотивы бы понять надо, - сказала Рая.
- Пусть родители мотивы понимают, - ответил Леонид, - Что-то она всем так уже надоела, что будут улики – подготовим документы так, что в тюрьму сядет. Малолетка она еще, чтобы на каторгу ехать, совсем годков мало.
- А что родители с ней сделают, если ей уже попадало за подобное, а выводы не сделала? – удивилась Рая. – Ничего родители сделать не смогут, все бесполезно будет.

На следующем уроке Рая совершенно неожиданно для себя увидела Аню, уже привычно для девушки стоящую возле парты. Сразу догадавшись, что после практически суточного пребывания в жандармерии Аню дома ждал незабываемый прием, Рая даже не стала предлагать ученице сесть, а сразу отправила к доске отвечать домашнее задание.
На удивление девушки Аня и была готова к уроку, и совершенно не пыталась дерзить. С явным удовольствием поставив девочке пятерку, Рая продолжила урок.

После окончания рабочего дня Рая, сидя в классе, проверяла работы учеников. Отдыхая после проверки очередной тетради, девушка услышала тихий разговор в коридоре, перемежающийся всхлипами.
- Папа сказал, что если я еще раз попадусь жандармам, он выгонит меня из дому, чтобы фамилию не позорила, - рассказывала Аня. – Сказал, что я пойду работать прачкой. Какая из меня прачка, я не хочу быть прачкой! А еще папа сказал, что тогда у меня будет повод бороться за будущее рабочих, но не останется времени и сил. Тася, я не хочу быть прачкой, мне придется выбирать, чем-то жертвовать! Надеюсь, рабочие меня простят, я не хочу прозябать в нищете и думать о том, чтобы заработать себе кусок хлеба.
- А почему ты вообще все это затеяла? – спросила Тася.
- Услышала где-то и решила, что дело нужное, - ответила Аня, - Да, Тася, это дело нужное, но я боюсь, что папа сдержит свое слово и выгонит меня из дома! Он сначала сказал, что пока я не исправлю все свои отметки на четверки и пятерки, то не зайду к себе в комнату. Я сперва не поверила, думала, что он шутит, но папа не шутил. Я уже вторую ночь сплю в сенях и оттуда на кухню захожу только для того, чтобы поесть. Хорошо, что Александровна сегодня мне поставила четверку по математике, так что этой ночью, надеюсь, уже буду ночевать в своей комнате, но, видя то, как папа разозлился, я не могу рисковать, не могу агитировать, вдруг он меня и вправду из дома выгонит? Говорит, хочешь агитировать – агитируй, но так, чтобы меня это не касалось и по жандармериям ни я, ни мать больше не ходили.
- Нельзя агитировать, Аня, нельзя, - успокаивала девочку Тася, - Это неправильно, это грешно, за это в тюрьму сажают. Не обижайся на папу, ты же мне сама рассказывала, сколько всего ты натворила, сколько бед своим родителям причинила! Нельзя к родителям так относиться, это грешно.
«Теперь понятно, почему Аня сегодня и уроки выучила, и вежливая была», - подумала Рая, - «Не мое дело, правильно или неправильно родители поступают, для меня главное, чтобы Аня не раздражала меня и не мешала проводить уроки».

Часть 22. Новая замужняя жизнь.

Прошло около трех лет. В жизни Раи произошли некоторые изменения: в марте 1885 года родилась дочь Таня, Леонид получил повышение по службе. Несмотря на все уговоры мужа, Рая не хотела бросать работу в школе и, едва после родов прошло полгода, снова вышла на работу.
- Раиса Владимировна, что же вам дома не сидится? – удивилась Варвара Борисовна.
- Постоянно сидеть дома скучно, надо хоть куда-то выходить, - ответила Рая.
Завучу было все равно, почему Рая решила снова выйти на работу, поэтому женщина не стала больше задавать ей никаких вопросов.
- Раиса Владимировна, вы же знаете, Аня отравилась, - вдруг сказала женщина, - Говорили, что после последнего разговора с родителями она резко прекратила все свои дурные намерения, школу окончила вполне пристойно, потом в монастырь решила трудницей пойти, жила там то ли полгода, то ли год, а потом вернулась к мирской жизни. Да какой мирской жизни… В какое-то подполье ушла, преступной деятельностью занялась, а потом, когда их всех арестовали, после первого же допроса достала какой-то порошок, зашитый в подол юбки, и все… Как объявила на допросе, что на каторгу не поедет, так и не поехала. Ее пытались в госпитале спасти, но не удалось.
- Да, я слышала от мужа про этот случай, ужасно это, - ответила Рая.
Не сказать, чтобы девушке было жаль Аню, которая, в свое время, успела попортить ей нервы, но подобная гибель казалась Рае чем-то страшным и глупым.
«То ли слишком идейная была, решила, что живой не сдастся, то ли просто каторги испугалась», - подумала Рая, - «Хотя, что там пугаться, жизнь как жизнь, ну да, похуже, чем в столице, но тоже же люди живут…»
Девушка вдруг решила вспомнить время, проведенное в Забайкалье. Рая старательно напрягала память, но мало что могла вспомнить: кроме каких-то монотонных дней, редких протестов заключенных и своей странной выходки с попыткой соблазнения Константина девушка не могла вспомнить ничего.
«Ничего хорошего там не было, впрочем, как и уж слишком плохого», - подумала Рая, - «Я в конторе примерно так же работала».
За годы, прошедшие с момента освобождения, Рая успела забыть и усталость, которая сопровождала ее постоянно, и самостоятельные попытки саботировать работу, устраивать протесты или пытаться воровать золото. Время, проведенное на каторге, казалось девушке чем-то очень похожим на время, отработанное в конторе, с единственной разницей в том, что контора располагалась в столице, а каторга была в Забайкалье.
Немного повспоминав былые дни, Рая вспомнила, что находится в школе, и пошла в класс, заниматься подготовкой к новому учебному году.

Октябрь 1886 года был довольно теплым. Проведя все уроки, которые были запланированы на этот день, Рая возвращалась домой. В планах девушки было быстро пообедать покормить мужа, забрать Таню от бабушки с дедушкой и пойти гулять с дочерью.
- Танюша! – радостно сказала Рая, увидев дочь, которая играла в кубики неподалеку от бабушки, - Мама пришла.
Взяв девочку на руки, Рая спросила Нину Аркадьевну:
- Вам не тяжело хоть с Танечкой сидеть?
- Что ж тут тяжелого, ребенок-то маленький, - ответила женщина, - Следи, чтобы не зашла, куда не надо, и не ударилась обо что-нибудь. Это с Симой и Леной все как-то сложнее, они же гимназию в этом году оканчивают. Говорят, что не очень хорошо понимают математику, что сами освоить дома ее не могут, а высокие оценки получить хочется. Вот и ходят к подружке заниматься. Я все понимаю: девочкам и погулять хочется, и к подружке они ходят больше ради общения, а не ради математики, и пятерок тоже хочется, я это понимаю. Но боюсь, что у этой подружки они и с молодыми людьми наедине будут оставаться и, не приведи Господь, не математику учить, а тем заниматься, чем вы с Сашей на конюшне в свое время…
- Нина Аркадьевна, вы что? - слегка обиделась Рая, - Зачем вы про меня такое говорите? Я с Сашей на конюшне семечки лузгала, ну и обнималась и целовалась иногда.
- А еще ты с ним пила там, помнишь? – ответила Нина Аркадьевна, - Вот про это я и говорю: вдруг Сима с Леной тоже с молодыми людьми будут обниматься и целоваться, я же переживаю, как мать. Сама же понимаешь, сначала такое, а потом и другие предложения могут начаться.
- Нина Аркадьевна, а от подобных предложений надо отказываться, - сказала Рая, - Я уверена, что Лена и Сима – барышни умные, не будут глупостями страдать.
- И все равно, мне бы, как матери, не хотелось, чтобы девочки даже такое себе позволяли, это неправильно, - ответила Нина Аркадьевна, - Знала бы я математику – сама бы все объясняла, но ведь и это не выход. Не буду же я девочек дома взаперти держать, им и гулять надо, и отдыхать как-то.
- Нина Аркадьевна, не волнуйтесь, все будет хорошо, - попыталась успокоить женщину Рая.

Неторопливо идя с дочерью домой, Рая рассказывала девочке все, что видит вокруг:
- Смотри, Танюша, котик пробежал. Котик черный. А если бы это был конь, про него бы сказали, что он вороной. Потому что коты черные, собаки черные, а лошади вороные.
Неподалеку от своего дома Рая увидела, что Лена с Симой играют в камушки.
«И что Нина Аркадьевна за них переживает, вполне пристойное занятие для девочек», - подумала Рая и решила подойти к сестрам.
- Так вот, девчата, как вы занимаетесь математикой, - сказала Рая.
- Можно подумать, ты в нашем возрасте так не развлекалась, - ответила Сима.
- Я-то развлекалась, а ваша мама переживает, чем вы занимаетесь, когда уходите из дома, - сказала Рая.
- А что мы можем сделать? – удивилась Сима, - Дома сидеть скучно, гулять где-то надо. Да и математику мы не так уж и хорошо понимаем, чтобы самим разбираться, иногда приходится к подружке идти. А когда не идем к подружке – либо на улице играем во что-нибудь, либо в церковь иногда ходим – там есть матушка Елизавета. Она нас с Леной любит, всегда чем-нибудь вкусненьким угощает. Прошлый раз своим рыбным пирогом пыталась подкормить, позапрошлый раз печеньем угощала.
- Так вы бы сказали маме, что в церковь ходите, пусть бы она не переживала, - предложила Рая.
- Мы и говорили, а мама вполне обоснованно не поверила нам и сказала, что мы не настолько религиозны, чтобы проводить в церкви так много времени, - ответила Сима, - Пришлось сказать правду, что к матушке мы ходим только ради того, чтобы полакомиться чем-нибудь вкусненьким и просто посидеть и поговорить с хорошим человеком.
- Дай маме волю – она бы нас каждый день так надолго не выпускала бы, - сказала Лена, - Но она понимает, что сидеть дома безвылазно – это смешно, поэтому и не против, чтобы мы так ходили. Вот и гуляем мы, сколько душе угодно.
- А потом до самой ночи уроки делаем, - добавила Сима, - Все-таки, Рая, пусть даже медали не будет, но хочется хоть более-менее хорошие оценки получить, мне было бы стыдно учиться на одни четверки.
Вспомнив, что у нее в аттестате было немало троек, Рая рассмеялась.
- Удачи вам, девочки, - сказала она, - Хорошее у вас желание, очень хорошее, мне нравится.

Попрощавшись с сестрами, Рая пришла домой. Легкое и даже насмешливое настроение полностью овладело девушкой.
«Надо же, насколько взгляды разные», - подумала Рая, - «Одной стыдно учиться на одни четверки, вторая переживает из-за того, что дочери будут с парнями обниматься. А я… Какой-то я человек совсем других взглядов: и тройки получала и не видела в этом трагедии, и с Сашей веселилась, пока не поняла, какой он дурак. Ну и ладно, главное, что у меня все хорошо».
Понимая, что Таня устала после прогулки, девушка быстро уложила дочь спать и, взяв книгу, села неподалеку от девочки.
«Как же замечательно, что у меня есть Танечка и Леня, без них мне было бы жить далеко не так хорошо».

Часть 23

Прошло несколько дней. После очередного рабочего дня в школе, проведя уроки, Рая возвращалась домой к Нине Аркадьевне, чтобы забрать Таню. Девушка обняла дочь, которая сразу радостно к ней подбежала и, вспомнив недавний разговор с Симой и Леной, сказала женщине:
- Нина Аркадьевна, зря вы переживаете из-за девочек, я ради любопытства спросила Симу и Лену, куда они ходят, они мне честно ответили, что ходят к подружке заниматься математикой и иногда в церковь заглядывают. Так что не вижу повода для беспокойства.
- Дай-то Бог, чтобы все было именно так, как ты говоришь, но что-то неспокойно у меня на душе, - ответила Нина Аркадьевна.
- Да бросьте вы переживать, девочки ерундой заниматься не будут, они же взрослые, образованные, грамотные, - сказала Рая.
- Материнское сердце обмануть трудно, хочется верить, что я просто зря беспокоюсь, но так тяжело от того, что умом понимаю, что все может быть, а я предотвратить ничего не могу, - вздохнула Нина Аркадьевна.

Возвращалась домой Рая в состоянии полного недоумения. Девушка не понимала, почему Нина Аркадьевна так переживает за дочерей, и слегка радовалась от того, что за ней, в свое время, не было такого надзора.
«Я могла и гулять, где мне вздумается, и заниматься, чем хочется», - подумала Рая, - «Закончилось это, правда, не очень хорошо, но я просто уверена, что родители бы не смогли предотвратить то, что со мной произошло, это был больше мой выбор».

Незаметно наступил ноябрь. На одной из фабрик, расположенной неподалеку от школы, произошел несчастный случай и многие люди обсуждали этот эпизод, сочувствуя пострадавшим и радуясь тому, что никто не погиб. Неожиданно для себя Рая вдруг вспомнила все свои прежние взгляды и, понимая, что революционная деятельность и неожиданно обретенное положение дворянки несовместимы друг с другом, что жена жандарма не должна заниматься чем-то подобным, решила постараться успокоить в себе порыв бросить все и принять участие в деятельности какого-нибудь кружка.

Однажды Рая пришла после работы домой к Нине Аркадьевне, чтобы забрать домой Танюшу, однако, девочка крепко спала и Рая решила не будить дочь, а подождать, пока она проснется. Девушка поговорила с Ниной Аркадьевной обо всем на свете, а потом, немного заскучав, решила пройтись по дому.
В доме все было по-прежнему. Бывшая Раина комната снова стала ничейной. Неторопливым шагом девушка вошла внутрь и увидела, что обстановка с тех пор, когда Рая жила здесь, ничуть не изменилась.
- Что, Рая, скучаешь? – спросила Сима сестру.
- Да, жду, пока Танюша проснется, - ответила девушка.
- А мы папу практически дома не видим, он все на работе пропадает. Ты же знаешь, на фабрике несчастный случай был, вот и подкинули ему работы, - сказала Сима.
- Жалко людей, - вздохнула Рая.
Когда Сима так же неожиданно вышла из комнаты, как и зашла в нее, Рая удивилась.
«Странная ты, Сима, говоришь вечно полуфразами, полумыслями. Вот зачем ты приходила, что от меня хотела?» - подумала девушка.
- Ленка, она же бывшая идейная, давай рискнем, - прошептала Сима сестре в коридоре, - Даже если мы и ошиблись в своих мыслях, Райка нас отцу не сдаст хотя бы потому, что ей самой доставалось от папы, она не возьмет грех на душу.
Не успела Рая понять, что к чему, как в комнату к девушке вошли обе сестры.
- Рая, - сказала Сима, - Я тебя прошу, как сестру, как товарища, не знаю, как правильно просить… Помоги нам написать образец листовки, ты же этим делом занималась.
- Вспомни, куда я поехала после занятий этим делом, - ответила Рая, которой и был близок порыв девочек, и которая никак не могла решиться на что-то подобное, - А вы, девчата, дочери не последнего человека в жандармерии, если уж на то пошло…
- Неужели ты думаешь, что если что-то пойдет не так – папа нас не прикроет? – спросила Сима.
- Какие-то взгляды у вас, девчата, кривые, - сказала Рая, - Вы, вроде, и за народ, но если что – пусть папа вас прикрывает. Неправильно так, девочки, нельзя так делать…
- Я же тебе говорила, не напишет она ничего, - раздосадовано прошептала Лена, - Теперь главное, чтобы папе не сдала.
- Раенька, я тебя очень прошу, напиши образец, что, от тебя убудет? – продолжала настаивать Сима, - Ты же занималась этим делом.
- Тащи бумагу и карандаш, - сказала Рая, - Скажешь отцу или кому-то другому хоть слово, кто написал текст – ни за что в жизни не прощу.
- Буду молчать, как рыба, - пообещала Сима.
Вскоре девочка принесла Рае несколько листов бумаги и карандаш. Присев за стол, девушка задумалась. Ничего красивого не шло на ум, а писать какие-то банальности Рае не хотелось.
«Товарищи! Доколе мы можем это терпеть? Доколе мы можем наблюдать этот произвол, творящийся у нас на глазах?» - по памяти написала Рая что-то, похожее на первые строчки одной из своих листовок.
- О чем дальше пишем? – спросила девушка Симу.
- О ситуации на фабрике, - ответила Сима, - Что-нибудь о том, что работа должна быть безопасной.
«Почему люди должны страдать? Почему буржуй должен наживаться на людском горе?» - написала Рая и сказала:
- Девочки, пока ничего другого на ум не идет. Давайте я вам прочитаю то, что получилось, а потом подумаем, что можно добавить.
- Хорошо, - сказала Сима.
- Я не против, - подключилась Лена.
Никто из сидящих в комнате не знал, что Владимир Антонович, работая несколько дней с утра до ночи, успел более-менее разгрести все дела и позволить себе прийти домой гораздо раньше, чтобы хоть немного отдохнуть. Идя по коридору, мужчина услышал, что Рая что-то будет читать сестрам, и решил не вникать в девичьи разговоры, предполагая, что речь пойдет о женихах или нарядах, однако, первые же строчки заставили Владимира Антоновича буквально влететь в комнату.
- Прокламации, значит, пишем! – в бешенстве воскликнул мужчина, - На работе едва успел завалы разгрести – дома меня ждет все то же самое! Так что, девочки, пойдем в жандармерию, поговорим там совершенно в другой обстановке? Причем не со мной, а с Яковом, например. Я Якова не далее как вчера чихвостил за то, что он себе рукоприкладство позволил по отношению к собеседникам, но в вашем случае пусть руки распускает, посмотрите хоть, каково это, листовки писать!
Рая будто застыла на месте от неожиданности, однако, Сима и Лена наперебой начали возмущаться.
- Подумаешь, бумажку написали, что в городе творится! – воскликнула Сима.
- А что делать-то иначе, - добавила Лена.
- Девчата, не надо, не стоит, - слегка испуганно сказала Рая, - Вспомните, как я листовку писала, что потом было.
- Надо же, у одной воспоминания проснулись, да что-то поздно, - усмехнулся Владимир Антонович, - Рая, ты хоть понимаешь, что творишь? У тебя дочь, у тебя муж! Что будет, если ты на каторгу поедешь? Как дочь без матери жить-то будет?
- Дочь жалко, но идея не менее дорога, - неожиданно сказала Рая.
- Да, девочки, распустились вы что-то вконец, - произнес Владимир Антонович, - Сима, Лена, вы где нахватались такого-то?
- От тех нахватались, кто с Яковом, видать, недавно беседовал, - сказала Сима, - Сходили к ним пару раз и поняли, что люди все верно говорят.
Не выдержав, Владимир Антонович быстрым шагом вышел из комнаты.
- Нина, - упавшим голосом сказал мужчина, - Раиса остается у нас в доме, Танюшу вечером отдашь Леониду Никандровичу. Я пошел на работу, чтобы ненароком не сорваться на этих барышень, а ты запри их в бывшей Раиной комнате. Надеюсь, к вечеру смогу успокоиться и попробую с ними поговорить, если терпения хватит… Листовку сам сожгу. Ужинать их не зови, обойдутся.
- Прокламации писали… - растерянно прошептала Нина Аркадьевна.
- Да, втроем, - ответил Владимир Антонович.

Все время до вечера прошло в молчании. Ни одной из сестер разговаривать не хотелось: Рая никак не могла успокоиться из-за слов отца о том, что если что – ей придется расстаться со своей дочерью, в случае, если она поедет на каторгу, а Сима и Лена больше переживали из-за того, что не знали, что их может ждать вечером.
- Я тебе говорю, неделя без прогулок обеспечена, - шептала сестре Сима, - И не будет тебе ни набережной, ни парка.
- А вдруг папа, как тогда, с Райкой, за розги схватится? – спрашивала Лена, - Говорил же: не хотите на себе узнать, что такое розги – не ведите себя, как Рая.
- Все может быть, - отвечала Сима, - Откуда нам знать?
Подобные обсуждения были малоинтересны Рае - девушка больше переживала из-за того, что ей, скорее всего, придется объясняться с мужем по причине недавно произошедшего эпизода и думала только об этом.

Владимир Антонович пришел домой довольно поздно. Открыв дверь в комнату и войдя внутрь, мужчина достаточно мягко начал свою речь.
- Девочки, - вздохнул он, - Вы почему такие глупые?
Не услышав ответа, мужчина продолжил:
- Мне вас что, в жандармерию на ночь отправить? Побеседуете там с интересными людьми, так побеседуете, что потом на стенку залезть захочется… Да не потому, что собеседник руки распустил, а от осознания своего будущего. Там люди хорошо разговаривать умеют…
Вдруг вспомнив все, что было с ней самой достаточно давно, Рая начала плакать.
- Вот, одна вспомнила уже, - сказал Владимир Антонович, - Девочки, мне не хочется, чтобы вы это слышали, мне просто вас жалко, чисто по-человечески, как отцу. Но и вы поймите, мне не хочется, чтобы я еще раз в своей жизни увидел что-нибудь подобное или услышал про вас то, что слышать не хотелось бы.
- Не услышите, Владимир Антонович, обещаю, - всхлипывая, прошептала Рая, - Обещаю!
Вскоре к Рае присоединились и Лена с Симой.
- Девочки, вот знали бы вы, как мне тяжело на кого-то руку поднимать, а другого выхода не вижу, - сказал Владимир Антонович, - Говорил же вам года три назад: не хотите на себя узнать, что такое розги – не ведите себя, как Рая. Ведь говорил?
- Да, говорил, - ответила Лена.
- А вы меня не слушаетесь, - вздохнул мужчина.

Домой Рая пришла в слезах. Девушка, уже успевшая забыть все прелести еды стоя и постоянного стояния днем, не ожидала, что в свои двадцать два года ей придется все это вспомнить.
- Рая, это как понимать? – недовольно спросил Леонид супругу, когда она вернулась домой, - Ты что творишь?
- Бес попутал, - коротко ответила девушка.
- Рая, ты почему плачешь? – уже мягче спросил Леонид жену, - Что с тобой?
- Владимир Антонович выдрал так же, как и тогда, за первую листовку, - ответила Рая.
Леонид, услышав слова своей супруги, был немало удивлен.
«Взрослая же, замужняя женщина», - подумал он, однако, в душе, прекрасно понимал и Владимира Антоновича.
- Рая, а если бы тебя арестовали? – спросил молодой человек, - Если бы на каторгу отправили? Как бы мы с тобой расстались? Не думала об этом?
- Не думала, - вздохнула Рая, - Дура я, вот и не думала. Но я обещаю, подобное больше не повторится.

Свой следующий рабочий день Рая была вынуждена отработать полностью стоя. Перемещаясь от доски к окну, девушка слушала ответы учеников и, иногда вспоминая об уставших ногах, утешала себя тем, что осталось всего два урока.
Едва уроки окончились, Рая сразу же помчалась к Нине Аркадьевне забирать дочь.
- Рая, ты же обещаешь, что это больше никогда не повторится? – с надеждой спросила женщина.
- Обещаю, - ответила Рая.
- По девочкам видно, что они больше такой ерундой заниматься не будут, - сказала женщина, - Вот чувствовало же материнское сердце что-то не то, не обманывало!
Рае очень хотелось поговорить с сестрами, спросить, чем окончилось дело у них.
- Девочки, а с вами как папа поступил? – спросила Рая, - Меня он тогда выдрал и домой отправил, потому что уже поздно было, а вас что, тоже не пожалел?
- Не пожалел, - ответила Лена, - Сначала долго спрашивал, не написали ли мы еще листовки, сказал, что если написали – надо и их сжечь, а потом и нас с Симой выдрал.
Неожиданно для всех девочка заплакала.
- Раенька, - сказала Лена, - Так я боюсь представить, помнишь, когда от папы тебе практически два раза подряд влетало? Как ты, бедная, пережила такое? Мы тут с Симкой, как бы мама с папой нас ни отправляли на учебу, следующий день в гимназии прогуляли, потому что не до учебы совсем было, а там и выходные подоспели, а ты, бедненькая, потом в полицию же вскоре после этого случая попала… Так после полиции, по твоим рассказам, ты вообще болела!
- Да, Лена, именно так все и было, - ответила Рая, - А на каторге, когда тот самый случай с Константином был, мне невообразимо хуже было, месяц в себя приходила!
- Да ну его к чертовой матери, - сказала Лена, - Как выразился папа, законным путем надо действовать, а не так, как мы хотели. Людей же в жандармерию забрали, это нам повезло…
- Получается, выдрал нас папа один раз и мы испугались, - вступила в разговор Сима, - А что поделать, не хочется же дальше проблем каких-то… Ты представляешь, Рая, мы до конца этой недели, кроме как в гимназию, не можем никуда выходить. Сиди дома и скучай.
- Ладно, девочки, это не так страшно, главное, что вы решили завязать со всем этим, - ответила Рая.
- Да, мы решили завязать, - подтвердили и Лена, и Сима.
«Ну хотя бы девочки малой кровью обошлись, не получили проблем с жандармерией», - подумала Рая.

Часть 24

Вскоре Рая поняла, что она пусть и не всю жизнь черпала горстями счастье, но как минимум родилась под счастливой звездой. Девушка, поразмыслив над ситуацией, пришла к выводу, что даже на каторге ей жилось не так плохо, как могло быть, а сейчас ей однозначно улыбнулась удача.
«Если бы Сима с Леной с этими листовками где-нибудь засветились и меня туда случайно, не со зла, втянули, проблем было бы гораздо больше», - думала Рая, сидя за книгой, - «Девочки неопытные, погорели бы сразу, хорошо, что они за ум взялись и решили больше такими глупостями не страдать».
И действительно, что по разговорам, что по поведению Симы и Лены было понятно, что девочки и стыдятся того, что произошло, и не допускают мысли о повторении ситуации.
- Рая… - однажды решила поделиться мыслями с сестрой Лена, - Я недавно думала обо всем, что произошло. Ведь нас осудить могли, на каторгу, конечно, мы бы не поехали, а вот в тюрьму попасть вполне могли… И представь, только представь себе на минуточку: нас и из гимназии бы исключили сразу же, и очутились бы мы среди преступников. А как бы мы папу опозорили, все бы на работе знали, что натворили его дочери! Его же и в отставку отправить могли, сказали бы, что раз не можешь уследить за своими дочерьми – какие тебе преступники?
- Да, Лена, вы бы папу опозорили, даже если бы не в тюрьму попали, а просто жандармерии бы попались, - ответила Рая, в душе поддерживая правильный настрой сестры, но не уточняя, чтобы Лена не изменила свое мнение, что уголовников и политических содержат раздельно, - Так что ты все правильно решила.
- Теперь мы и гулять меньше будем – на одно место для посещения у нас меньше стало, - добавила Лена, - И маме будет спокойнее, что мы раньше домой будем возвращаться.
Сима тоже поддерживала решение сестры больше не участвовать ни в каких авантюрах, но, на удивление Раи, девушка обосновывала свои слова совершенно иначе.
- Рая, - сказала Сима, - Ты, конечно, родителям это не говори, но я другого испугалась. Ты же знаешь: Лена вся испереживалась на тему, что на папу бы на работе косились, что мы могли в тюрьму попасть… Нет, в тюрьму бы мы не попали, папа бы нас прикрыл. Убедил бы закрыть на все глаза и отпустить нас с Леной домой. И до суда бы дело не дошло. Я, знаешь, Рая, другого испугалась. Папа бы точно на нас обиделся, устроил бы нам с Леной такие условия, от которых дома на стенку залезть бы хотелось. Помнишь, же, как он тебя в комнате запирал однажды?
- Да, помню, как такое забудешь, - ответила Рая, - Два дня на хлебе и воде просидела, полуголодная.
- Так вот и я испугалась, что папа мог бы и нам с Леной что-нибудь такое дома устроить, что всю охоту бы отбил заниматься агитацией, - сказала Сима, - А у меня совершенно нет желания ни взаперти сидеть, ни чтобы еще раз папа меня порол. Так что, Рая, может, звучит это не идейно, но если выбирать между своим благополучием и агитацией, разумеется, я выберу спокойную жизнь. Побаловались с Леной, огребли так, как не огребали никогда, и достаточно.
- И правильно ты все решила, - ответила Рая, - Лучше учебой займись, сама же говорила, что стыдно учиться на одни четверки.
- Да, говорила, - согласилась Сима, - Пока мы с Леной дома безвылазно сидели, как раз, математикой много занимались. Вот от скуки и поняли, то, что не понимали, разобрались во всем. Хоть какая-то польза от всего, что произошло.
«Да, девочки совершенно не идейные и это, конечно, хорошо», - подумала Рая и, в глубине души, понимала, что и она никогда особенно не была идейной и это тоже можно было отнести к ее достоинствам, но никак не недостаткам.

Незаметно наступила зима. В первые дни декабря, радуясь легкому морозцу, Рая, как обычно, шла на работу. Танюша уже была у бабушки, а молодая мать шла достаточно быстрым шагом, чтобы не опоздать на уроки.
Несмотря на все свои опасения, в школу Рая пришла с достаточным запасом времени. Девушка привычным маршрутом направилась в свой класс, чтобы немного посидеть за учительским столом и настроиться на урок, как вдруг увидела, что посреди класса разлито чуть ли ни ведро воды.
В голове Раи сразу пронеслись варианты, почему такое могло произойти. Девушка вспомнила, как на прошлом уроке она поставила двойку одной из учениц, хотя та просила ее задать еще несколько дополнительных вопросов, чтобы она могла ответить хотя бы на тройку. Практически сразу же за этим пришло воспоминание о том, как Рая написала несколько замечаний в дневник из-за разговоров, как поставила единицу за невыполненное домашнее задание… Круг подозреваемых все рос, а воспоминания все приходили и приходили. И, несмотря на то, что девушка понимала, что все ее поступки были обоснованными, а поводы для мести – глупыми, Рая была немало расстроена.
Девушка искала нужные бумаги в шкафу, пытаясь не подавать вида, что огорчена, и, краем глаза, заметила, что мимо ее класса уже несколько раз прошли ученицы, на которых она бы и не могла подумать, и девочки о чем-то шепчутся между собой. Рая пыталась вспомнить, что именно могло заставить их так поступить, но ни одного более-менее правдоподобного повода на ум Раи не приходило.
«Похулиганить решили?» - подумала девушка, - «Все может быть, не всем же быть всегда примерными. Так что мне теперь делать? Родителей вызвать? А на чем я буду основываться в своих предположениях, на том, что девочки слишком часто мимо класса ходят?»
Рая никак не могла решить, стоит ей вызывать родителей или нет, как вдруг услышала тихий разговор в коридоре, который полностью развеял ее сомнения.
- Попадет же, - прошептала ученица подруге, - Узнают же. Надо признаваться.
- Все равно попадет, - раздался шепот в ответ, - Но молчать я не могу.
«Значит, без родителей обойдемся», - подумала Рая, - «Раз девочки переживают, значит, все и так осознали».
- Раиса Владимировна, - раздался робкий голос в дверях, - Мы хотели вам приятное сделать, снеговика слепили и принесли в класс, а он растаял… Мы даже подумать не могли, что он не доживет до вашего прихода, растает так быстро!
Чуть было не рассмеявшись от того, что причиной лужи на полу был снеговик, Рая с улыбкой сказала:
- И чем же вы думали, когда снеговика в помещение заносили? Теперь берите тряпки и вытирайте пол.
«Как же хорошо, что все именно так окончилось, что ученики не гадость мне хотели сделать, а попытались порадовать, не подумав, что поступают они неправильно», - с облегчением подумала Рая.

На волне приподнятого настроения уроки пролетели крайне быстро. Как обычно вернувшись домой и забрав Танюшу у Нины Аркадьевны, Рая решила, что специально гулять сегодня с дочерью не будет, а можно просто на обратном пути сделать небольшой крюк, зайти в лавку за продуктами и немного погулять по улицам.
- Танюша, давай с тобой слепим снеговика, - вдруг предложила Рая, - Снежок сегодня мяконький, хорошенький, у нас все получится.
Однако как ни пыталась девушка, ничего у нее не получалось – снеговик отказывался лепиться.
- Ладно, Танюша, пошли домой, не будем морозить ручки, - сказала Рая, однако, в душе девушка начала бушевать и возмущаться.
«Вот бессовестные!» - думала Рая, - «Это надо было только придумать: сначала ради шалости налить воды, а потом, чтобы их не ругали, сочинить сказку про снеговика. Нет, надо было родителей вызывать, пусть бы они со своими детьми поговорили. А так они меня за дурочку держат и будут думать, что я настолько глупа, что поверю в любую сказку».
Разозлившись, девушка резко повернула обратно и снова пошла в школу.
- Ой, какая девочка, какая малютка, - ласково сказал сторож, увидев Таню, - Мама пришла на работу и взяла с собой и тебя?
- Да, - ответила Рая, - Маму сегодня знатно обдурили, вот она и пришла, чтобы разобраться в ситуации до конца. У пятого класса уроки же еще не кончились?
- Нет, последний идет, - ответил сторож, - А в чем дело?
Услышав эмоциональный рассказ Раи, мужчина рассмеялся.
- Нет, Раиса Владимировна, все не так просто, - сказал он, - Девочки и вправду в школу ведрами снег таскали. Я еще возмутился, говорю, что нельзя хулиганить, а они ответили, что хотят вас порадовать. Что раз нельзя снеговика слепить на улице – они в школе подождут, пока снег немного подтает и вас удивят. Мол, какие они молодцы, до чего догадались.
- Эти молодцы потом пол подтирали, потому что снеговик до моего прихода не дожил, - уже спокойнее ответила Рая.
- Этого и стоило ожидать, - сказал сторож, - Так что не переживайте, Раиса Владимировна, все хорошо, вас никто обмануть не пытался.

С чувством облегчения, что все встало на свои места и радостью, что ей не пытались сделать какую-то пакость, Рая возвращалась домой.
- А мы с тобой, Танюша, сегодня снеговика лепить не будем, мы подождем подходящей погоды, - сказала девушка дочери, - Девочки пусть ерундой занимаются, а мы с тобой глупить не будем. Сейчас придем домой, пообедаем, ты спать будешь, а мама почитает какую-нибудь интересную книжку.

Часть 25

Время, казалось, летело все быстрее и быстрее. За заботами и хлопотами, связанных с домом и семьей, Рая, казалось, полностью забыла о своих прошлых взглядах. Даже неудачная попытка покушения на императора 1 марта 1887 года оставила Раю равнодушной.
Девушка прекрасно знала, что этот случай обсуждался и Леонидом с друзьями, и Владимиром Антоновичем с семьей, однако, это было уже неинтересно для Раи. На какой-то момент девушка вспомнила, как узнала на каторге о смерти царя-освободителя и казни народовольцев и, в отличие от ситуации шестилетней давности, не стала жалеть ни императора, ни членов террористической фракции.
Леонид, в свою очередь, пытался создать все условия, чтобы его супруга как можно меньше слышала новостей о попытке покушения, чтобы не дать новый толчок для развития очередных странных идей и не позволить ей снова поступить глупо. Однако Рае эта ситуация была совершенно безразлична, поэтому девушка, которую всячески ограждали от новостей о суде над государственными преступниками, никак не реагировала на те известия, которые ей случайно приходилось узнавать.

В один из теплых майских дней Леонид сидел во дворе дома со своим товарищем по службе, а Рая, тем временем, хлопотала на кухне, чтобы приготовить какое-нибудь скромное угощение так неожиданно пришедшему гостю.
- Наконец-то и суд прошел, и злодеев увезли из столицы, - сказал Леонид Федору, - Повесят там их и все, история на этом закончится. Хоть я в этом деле не участвовал, занимался другими преступниками, но за Райку сильно переживал. Вот кто знает, вдруг у нее в голове что-нибудь щелкнет и она снова вернется к прежнему? Да, время сейчас не то, но ведь эти идиоты догадались же до такого…
- Все о прошлом Раисы думаешь, - задумчиво сказал Федор, - А чем она тебя так зацепила? Почему решил жениться на ней? Знал же всю правду, ее особенно ни она, ни отец не скрывали.
- Даже не знаю, - ответил Леонид, - Помню, Владимир Антонович прием устроил, он же по службе тогда продвинулся, очередное звание получил. Но с первого взгляда стало понятно то, что целью приема было Раю в качестве дочери представить. Я так посмотрел: барышня красивая, личико симпатичное – надо действовать. Познакомился через Владимира Антоновича, а потом и узнал всю правду о ее прошлом. Если до этого момента я как-то не понимал, почему раньше никогда не слышал о третьей дочери, то теперь все встало на свои места. Решил, что прошлое должно остаться в прошлом, не нужно его вспоминать. Когда Рая ради шутки или ради чего листовку написала – да, я насторожился. Понятно, что она написала одну штуку, никуда не ходила, потом попалась отцу… Но все же именно тогда я понял, что нужно как можно меньше говорить дома о работе, чтобы Рая ни о чем лишнем не думала.
- Не говорить дома о работе – это правильно, я и сам стараюсь не говорить об этом, - согласился Федор, - А о чем говорить? О том, как прошлой осенью Яков руки распустил, признание выбивал, а потом Владимир Антонович ему и гауптвахту обещал, и разжалование, и перевод куда-нибудь в Иркутск? Вот из-за одного такого Якова люди и не любят жандармерию. Веришь, самому иногда хочется по ребрам пройтись, когда сначала одно говорят, потом другое, потом за угол заводят, а потом еще меня во всем и обвиняют, но я же держусь. Вот скажи мне, неужели тебе ни разу не хотелось руки распустить?
- Хотелось, - ответил Леонид, - Но я себе такого не позволял.
- И мне хотелось, - согласился Федор, - Но я тоже никогда себе подобное не разрешал.

Негромкий скрип двери просигнализировал Леониду, что Рая выходит из кухни и скоро придет к ним. И действительно, вскоре во дворе появилась девушка с чугунком картошки и еще одной бутылкой вина.
- Раенька, спасибо тебе, но мы еще эту не допили, - сказал Леонид, отодвигая в сторону буженину и соленья.
- Так правильно, кто пьет вино с соленьями, под соленья водка лучше пойдет, - ответила Рая, - Сам же водку не захотел.
- Слишком жарко сегодня для водки, - сказал Леонид, - Рая, садись к нам, посидим, поболтаем.
- Да обсуждайте без меня все, что хотите, - улыбнулась Рая, - Хоть террористов недавних, хоть службу, а я с Танюшей книжку пока что почитаю.
Леонид совершенно растерялся, услышав подобный ответ.
- Ну не будете же вы обсуждать цены на хлеб и фасоны платьев, - рассмеялась Рая, - Поэтому не буду вам мешать.

Пока Леонид с легким удивлением смотрел вслед уходящей супруге, Федор сказал своему собеседнику:
- А ты ее чуть ли ни за дуру считаешь. Понятно же, что мы с тобой будем о работе говорить.
- Я Раю за дуру не считаю, но даже бы не подумал, что она обо всем так легко догадывается, - ответил Леонид.
- Значит, умная у тебя жена, - сказал Федор, - Лень, хватит уже сидеть как статуя, давай я лучше тебе расскажу, как Миша не так давно с барышней хотел познакомиться, потом передумал, а потом ее в участок привезли за занятия нелегальной проституцией. Чего только в жизни не бывает!
- Да, в жизни бывает всякое, - согласился Леонид, вспоминая, как он, еще будучи женихом Раи, ходил в полицейский участок, чтобы выручить свою невесту, которая вдруг вспомнила прошлое, раскричалась на улице, а потом была задержана полицейским.

Вскоре окончился учебный год и Рая вздохнула гораздо спокойнее: несмотря на то, девушке очень нравилась работа, Рая немного устала и с нетерпением ждала окончания уроков, чтобы наконец-то отдохнуть.
Девушка уже практически забыла о школе и учебе, как вдруг совершенно неожиданно для себя Рая получила приглашение от сестер прийти домой к Владимиру Антоновичу и в семейном кругу отпраздновать их выпускной.
- Ну что, девочки, от всей души вас поздравляю, - сказала Рая, - Как учебу окончили? Медалистки?
- Да, Рая, медалистки, - ответила Сима.
- Молодцы, - искренне поздравила сестер девушка, - А я, как вы знаете, на тройки окончила учебу. Какие теперь планы на жизнь? На курсы, небось, будете поступать?
- Не будем, в прошлом году набор новых слушательниц закрыли, - ответила Лена, - Если ты про Бестужевские. Но просто обучаться той же медицине, не на высших курсах – почему бы и нет?
- И правильно, девочки, дело нужное, медицина всегда в жизни пригодится, - сказала Рая.
«На той же каторге, если что, не золото будете мыть, а по приобретенной специальности работать», - мысленно добавила девушка. Поняв глупость своих предположений, Рая сама себе сказала, - «Это ты, Райка, дура, на каторгу тогда попала, а девочки умные, они не будут ерундой страдать».
Посидев еще какое-то время за столом, а потом, поговорив с сестрами о будущей учебе и вдоволь намечтавшись о том, что они станут хорошими специалистами своего дела, Рая вернулась домой.
«Вот и девочки подросли», - подумала Рая, - «Когда-то, кажется, так давно я их гувернанткой была, потом неожиданно для себя сестрой стала, а теперь и они выходят во взрослую жизнь. Первый выход в свет, новая учеба, работа… Потом замуж выйдут. А потом и моя Танюша подрастет, в школу пойдет, будем с ней вместе по утрам ходить…»

Девушка еще немало времени провела в мечтах, после чего, будто очнувшись, пришла в комнату к мужу и дочери. Леонид играл с девочкой и помогал ей строить замок из кубиков.
- А вот и мама пришла, - сказал Леонид, - Будем вместе строить замок. У нас уже есть и стены, и крыша, осталось только сторожевую башню сделать.
- Пусть Танюша сама строит то, что хочется, - ответила Рая, - А ты, если хочешь, строй сам другой замок.
- И построил бы, но Танечке и мой очень нравится, - сказал Леонид.
Видя, что ее дочь очень довольна тем домом, который построил ей отец, Рая сказала Тане:
- А теперь давай поселим туда кого-нибудь. Папа, раз ему так хочется, достроит сторожевую башню, а мы поселим в замок медведя. Или зайца. Кого ты больше хочешь?
«Танечка, доченька, радость мамина», - подумала Рая, - «Как бы я жила без тебя и Лени. Да никак, тяжело мне было бы без вас, ох, как тяжело!»

Часть 26. Изменения.

Шли годы. Семейная жизнь Раи была весьма спокойной и размеренной. К 1903 году у Раи и Леонида было уже трое детей. Восемнадцатилетняя Таня уже вышла замуж, а пятнадцатилетняя Зина, родившаяся в 1888 году, тоже уже была барышней на выданье.
В своих мечтах Рая нередко представляла себя матерью минимум шести-семи детей, благо, средства позволяли содержать большую семью, однако, такие долгожданные беременности наступали с некоторым трудом и, после рождения Зины, вообще перестали наступать. Малограмотная с точки зрения медицины Рая не догадывалась, что у нее периодически были выкидыши на ранних сроках и это незнание хоть как-то сохраняло душевный покой девушки, которая бы могла не пережить подобных новостей.
В 1902 году Рая наконец-то стала матерью в третий раз. Познав снова радость материнства в тридцать восемь лет, Рая снова будто вернулась в юность и с превеликим удовольствием воспитывала дочь Варю.
За эти годы Леонид успел продвинуться по службе и занять достаточно высокую должность в жандармерии, а Владимир Антонович уже лет пять как вышел на заслуженный отдых.

В теплый летний день Зина, будто чего-то стесняясь, подошла к Рае.
- Мама, - сказала девушка, - Я бы хотела выйти замуж.
Рая прекрасно знала, что у дочери есть жених, видела его несколько раз, поэтому единственное, что смутило женщину, был вид дочери.
- Беременна? – спросила Рая, наугад назвав первую причину для столь спешного венчания.
- Да, - тихо ответила Зина и окончательно засмущалась.
- Еремей согласен жениться? – спросила женщина.
- Согласен, - ответила Зина.
- Сейчас папа на обед придет, расскажем ему все, - сказала Рая.
Женщина была и рада за дочь, которой так легко, в отличие от нее, удалось зачать ребенка, и слегка переживала о том, как отреагирует Леонид на подобную новость. Несмотря на то, что Рая знала, что Леонид – крайне адекватный и спокойный человек, женщина вспомнила, как Владимир Антонович был недоволен тем, когда она ходила в свое время к Саше, как запирал ее в своей комнате на хлебе и воде, поэтому не могла быть полностью спокойна.

Леонид вернулся домой, как обычно, в спокойном настроении. Какими бы ни были у молодого человека дела на службе, ни разу домашние не могли заметить того, что мужчина был чем-то раздражен. Дождавшись того, чтобы супруг пообедал, Рая сказала ему новость, услышанную от дочери:
- Зина замуж собралась.
- По-моему, рановато, но пусть выходит, - сказал Леонид, - За Еремея?
- Да, - ответила Рая, - С венчанием тянуть не стоит…
- Почему? – удивился Леонид, заметив смущение Раи.
- Зина беременна, - чуть успокоившись, сказала женщина.
Леонид немало удивился от подобного известия. Промолчав минуты две, мужчина сказал:
- Тем более, пусть выходит замуж.
Казалось, с души Раи упал камень. Когда Леонид, поговорив обо всем с супругой и дочерью, ушел на службу, женщина сказала Зине:
- Не хочу плохо говорить о твоем дедушке, но папа у нас настоящий ангел. Ни выдрал тебя, как сидорову козу, ни даже в доме не запер. Так что давай хоть я тебя сегодня гулять не выпущу, посидишь дома хоть раз.
- Мама, а как же Еремей? – спросила Зина, - Как же, как ты говорила, не тянуть с венчанием?
- Завтра обо всем поговорите, - ответила Рая.

Венчание Зины и Еремея произошло вскоре после этого разговора. Владимир Антонович, узнав о том, что внучка так неожиданно выходит замуж, спросил только одно:
- И как родители отреагировали на новость, сказанную дочерью?
- Леонид просто удивился, я гулять не выпустила, - ответила Рая.
- Раньше надо было не выпускать гулять, сейчас уже поздно, - сказал Владимир Антонович, - С тебя глаз не спускали, пока ты с Сашей только виделась.
- Я с Сашей и без того не позволяла себе лишнего, - ответила Рая, - Сами понимаете, спустя годы врать нет нужды.
- Все может быть, - вздохнул Владимир Антонович, - Что с учебой решили? Зина же гимназию не окончит теперь. Надо как-то со школой договариваться или вообще прекращать образование.
- Леонид ходил к директрисе, сказал, что по состоянию здоровья Зине придется пропустить учебу до зимы. Директриса разрешила, подумала, видать, что у Зины чахотка. Про замужество решили сами ничего не говорить, но и не врать. Узнают – пусть отчисляют, не узнают – значит, доучится Зина. А если не доучится – тогда и будем думать, что делать дальше.
- Недоглядели вы за Зиной, слишком много воли позволяли, - задумчиво сказал Владимир Антонович, - Хотя, ничего уже не изменить…


Прошло несколько месяцев. К осени 1903 года Рая снова вернулась в такую привычную ей жизнь: муж, дочь, хлопоты по хозяйству. Желание работать уже давно ушло куда-то далеко, поэтому последние несколько лет, начиная с рождения Варя, Рая просто занималась домашним хозяйством и больше не работала в школе.
- Зина, если что – пойдешь доучиваться в ту школу, где я работала, - сказала Рая дочери, - Маму там знают, любят, Варвара Борисовна похлопочет, чтобы тебя приняли на учебу.

Однако такое хрупкое счастье было разрушено в один миг.
Рая сидела дома и занималась дочерью, как вдруг в дом женщины постучали. Удивившись от мысли, кто мог прийти к ним в столь ранний час, ведь Леонид ушел на службу совсем недавно, Рая открыла дверь.
- Раиса… - сказал Федор, сослуживец Леонида, - Тут взрыв был, террористы постарались…
- Леня придет со службы поздно ночью? – спросила Рая.
- Нет… - замялся Федор, - Взрыв подготовили специально для Леонида… Преступники добились своего.
Не до конца понимая то, что она осталась вдовой так рано, Рая кивнула головой и, долго смотря вслед уходящему Федору, далеко не сразу осознала всю суть сказанных мужчиной слов.
- Убили! – вдруг крикнула Рая. Понимая, что она может напугать дочь, женщина сказала чуть тише, - Убили, сволочи! Чем он вам помещал? Вот чем? Скажите!
Рая прекрасно знала, что Леонид лично контролировал ведение и раскрытие нескольких особо важных дел, но даже не могла догадываться, что все может так окончиться.
- Убили… - прошептала Рая и расплакалась.

После похорон Леонида прошла неделя. Рая чувствовала, как тяжело ей находиться одной с дочерью в доме, все ждала того, что супруг придет домой и скажет, что все это неправда и что Рае приснился дурной сон.
Однако ничего подобного произойти не могло. Рая сидела дома, напоминала себе, что лично видела тело супруга, сама несколько раз трогала его холодные руки и все больше погружалась в воспоминания.
- Вот идиотка, - шептала Рая, смотря на спящую дочь, - На каторгу ни за что попала… Кто-то убил, кто-то ограбил, кто-то подготовку цареубийства затевал, а Райка за агитацию съездила в Забайкалье.
Мысли о прошлом все множились и множились в голове Раи. Девушка то вспоминала, как они познакомились с супругом, то снова проживала моменты, связанные с венчанием, рождением детей или семейными праздниками, то думала о том, что Леонид служил в жандармерии, которая его не уберегла.
- И зачем она нужна, такая жандармерия, которая только и может, что отправлять людей на каторгу за листовки? – шептала Рая, - Почему они своих защитить не могут? Почему?
Все больше накручивая себя, Рая говорила уже громче, отойдя в другую комнату, чтобы случайно не напугать разговорами самой с собой дочь.
- Ради народа надо жить, но как? – спрашивала саму себя Рая, - Что я могу сделать? Разнести эту жандармерию ко всем чертям? Что еще можно сделать? Неужели ничего?
Рая вспоминала, как Леонид накануне гибели не чувствовал свою возможную кончину и вел себя, как ни в чем не бывало.
- Говорил, что любит меня, - шептала Рая, - Говорил, что и следующим летом мы поедем куда-нибудь отдыхать…
Вдруг в голову женщины пришла шокирующая мысль: неужели Леонид догадывался обо всем, поэтому специально вел себя, как обычно, чтобы не волновать жену?
Решив проверить свои догадки, Рая пошла к Федору.
- Федор, - сказала Рая, - Скажи мне правду: Леня мог догадываться о том, что произойдет?
- Не думаю, все слишком неожиданно произошло, - ответил Федор, - Леня ушел, не догадываясь, что все так будет.
Сначала Рая чуть успокоилась от этих известий, а потом, понимая, что ей они не принесли никакого облегчения, снова начала думать о своем ныне покойном супруге.
«Как же хорошо мы с ним жили, душа в душу», - думала Рая, - «Пока эти твари не разрушили нашу семью. Так зачем нужна такая жандармерия, зачем? Преступников найти не могут, зато за листовки отправить на каторгу – это легко».


В один из дней Рая встала с утра с твердой уверенностью в том, что знает, что теперь делать. Женщина накормила дочь, расцеловала ее, а потом пришла в дом к Владимиру Антоновичу, чтобы по уже сложившейся традиции внучка могла побыть с бабушкой и дедушкой.
Рая немного посидела в доме людей, которые заменили ей родителей, а потом, оставив Варю, вышла на улицу.
На душе Раи было тяжело. Женщина знала, что видела дочь последний раз в жизни, поэтому руки Раи невольно дрожали, а мысли слегка путались.
«Вот как мне жить без Лени, как?» - постоянно думала Рая.
Придя в жандармерию, девушка пришла в кабинет начальника и, вздохнув, сказала:
- Только людей на каторгу за агитацию умеете отправлять, а безопасность своим служителям не можете обеспечить.
- Раиса Владимировна, вам стоит пойти домой, выпить валерьянки или спирта и отдохнуть, - сказал Кирилл.
- Райку за агитацию на каторгу отправили в свое время, Леня всю жизнь Раю оберегал, чтобы она к прежнему не вернулась, лишнего не говорил, а вы не уберегли Леню! – воскликнула Рая, - Вы что творите-то?
- Раиса Владимировна, успокойтесь, - сказал Кирилл, - Не заставляйте сопровождать вас в камеру, чтобы вы там пришли в себя.
- Изверги, Леню не уберегли! – крикнула Рая.
Тем временем, Кирилл вызвал жандармов из соседнего помещения и сказал:
- Раису Владимировну закройте в одной из камер, а когда успокоится – вызовите Владимира Антоновича, пусть он свою дочь попытается вразумить.
- Да как он вразумит, в тридцать девять лет выдерет? Да не смешите меня! – воскликнула Рая, - И как он меня успокоит, если у меня мужа убили, а вы ничего не умеете делать, кроме как людей за листовки на каторгу отправлять! И зачем такая жандармерия нужна?
Однако жандармы уже взяли Раю под руки и повели в камеру.
- Федя, скажи им, чтобы они остановились! – крикнула Рая куда-то в пустоту, - Федя, где ты? Леня бы не допустил, чтобы Райку вот так взяли и закрыли в жандармерии!
- Вдова Леонида Никандровича? – неожиданно спросил жандарм Раю.
- Да, - ответила Рая.
- Давайте сразу позовем Владимира Антоновича, пусть он вас попробует успокоить, - сказал жандарм.
- Кирилл же у нас самый главный в жандармерии? – вдруг спросила Рая.
- Нет, Яков, - ответил жандарм.
Неожиданно для всех из последних сил Рая толкнула жандарма в грудь локтем и побежала в кабинет Якова. Месторасположение кабинета было вполне знакомым Рае, поэтому девушка, воспользовавшись заминкой жандармов, очутилась там довольно быстро.
- Только на каторгу за листовки отправлять людей могут, а преступников найти – не судьба! – воскликнула Рая, - Своих служителей не можете уберечь!
Все-таки вытащив из кармана платья наган, который хранился у них дома, Рая дрожащими руками сняла предохранитель и попыталась выстрелить в Якова.
- Осечка, твою мать! – выкрикнула Рая, бросая оружие на пол и пытаясь выбежать из кабинета.
Неожиданно для себя девушка оказалась лежащей на полу, а Яков связывал ей руки ремнем, вытащенным из мундира.
Внезапно дверь распахнулась и в кабинет Якова вбежали те жандармы, которые должны были сопровождать Раю.
- Выйти! – скомандовал Яков.
В тот же момент Рая вспомнила, как Владимир Антонович как-то говорил дочерям, как он выговаривал Якову за рукоприкладство.
«Мало выговаривал», - подумала Рая и почувствовала, что ее бьют ногами.
- Уводите в камеру! – скомандовал Яков жандармам.
Рая с трудом встала с пола и, прихрамывая, пошла вслед за людьми в форме.


Когда Владимир Антонович узнал обо всем, что произошло в полицейском участке, мужчина был зол до глубины души.
- И какие у вас планы, глубокоуважаемый сударь? – чуть ли ни кричал мужчина на Якова, - Под высшую меру идиотку подвести? На каторгу ее отправить?
- А вы предлагаете погладить ее по головке, успокоить и отпустить домой? – возмущался Яков.
- Молодой человек, хотя нет, уже не очень молодой, - не унимался Владимир Антонович, - Я найду возможность привести сюда врача, документально оформить побои и вас отправят в отставку.
- И что же вы предлагаете, Владимир Антонович? – спросил Яков.
- Решить дело миром, - чуть спокойнее ответил мужчина, - Пистолет был не заряжен, суд состояние Раисы тоже примет во внимание. А вас за избиение снимут с должности как пить дать!
- Хотите, чтобы мы просто забыли эту ситуацию? – спросил Яков.
- Да, - ответил Владимир Антонович, - Я Раису выдеру, слово офицера. Прямо здесь в участке. И плевать, сколько ей лет. А потом я забираю ее домой и пытаюсь вразумить, ведь вы же понимаете, человек немного умом тронулся после смерти супруга.
- Радуйтесь, что я не застрелил ее, пока связывал, - выругался Яков, - Хорошо, Владимир Антонович, давайте решим вопрос миром.

Когда Рая увидела, что к ней в камеру входит Владимир Антонович, женщина расплакалась:
- Владимир Антонович, миленький, простите меня за все, Христа ради. Столько бед я вам принесла… Вы мою маму любили, моя мама вам дурного не сделала, а вот дочь… Умоляю, вырастите внучку, как свою, скажите ей, что мать под лошадь попала... Не надо ребеночку жизнь ломать, не должна она узнать ничего.
Растерявшись от подобных новостей, Владимир Антонович чуть было не заплакал, а потом, придя в себя, сказал:
- Раиса, я дал слово офицера, что выдеру тебя прямо здесь, в участке.
«А свидание как-нибудь можно прекратить?» - пронеслось в голове Раи, однако, девушка никак не решалась сказать это вслух.
- Раиса, мы забываем то, что сотворил Яков, Яков забывает то, что ты устроила, - вдруг услышала девушка и не поняла ничего из сказанного. Увидев по реакции Раи, что дочь ничего не поняла, мужчина добавил, - Замнут дело полностью, я договорился.
«Думала, вешать поведут и я даже тогда буду вспоминать Вареньку, которая сироткой осталась», - подумала Рая и ничего не сказала.

В дом Владимира Антоновича Рая пришла с огромным трудом. Мужчина сдержал свое слово и действительно выдрал Раису в участке. Рая же ничего не понимала из того, что произошло в последние часы и, увидев свою дочь, расплакалась и ничего не могла сказать.
- Раенька, ты что натворила-то… - шептала Нина Аркадьевна, сидя возле кровати, на которой лежала дочь, - Ты зачем все натворила? Ты чем-нибудь думала или ничем не думала?
- Не хотела жить без Лени, хотела отомстить за него, - тихо ответила Рая.
- Зачем, Рая? – спросила Нина Аркадьевна, - Зачем? У тебя доченька, которую ты так ждала, у тебя две доченьки чуть старше. Им тоже мама нужна.
- Не знаю… - еще тише ответила Рая и заплакала.
- Поживи с нами, Рая, пока не надо возвращаться тебе домой, приди в себя, - сказала Нина Аркадьевна.
- Хорошо, как скажете, только о Вареньке позаботьтесь, я не могу, мне не до того… - прошептала Рая, - У меня так душа болит, что ничего эту боль не перебьет.

Часть 27

Весь следующий день Рая пролежала на кровати, не вставая. Нина Аркадьевна еще с утра принесла дочери в комнату чай и булку, но Рая не хотела ни есть, ни вставать, ни видеть кого-то.
- Рая, пошли обедать, - несколько раз позвала девушку Нина Аркадьевна, но девушка все никак не хотела отвечать.
- Рая, тебе сюда, что ли, принести поесть? – уточнила женщина, но так и не услышала ответа. Немало обеспокоившись, Нина Аркадьевна спросила дочь, - Рая, тебе Яков вчера ничего не сломал? Может быть, врача надо позвать?
- Мне жандармерия жизнь сломала, - прошептала Рая, - Два раза. Сначала лет двадцать назад, а потом еще раз, совсем недавно.
- А Яков? – переспросила Нина Аркадьевна, - Ты встать не можешь или не хочешь?
- Раз вчера как-то до дома дошла, значит, не сломал, - ответила Рая.
- Рая, Варюша без тебя скучает, - попыталась вывести из состояния полной тоски дочь Нина Аркадьевна.
- Если бы Раю приговорили к высшей мере, дольше бы скучать пришлось, - ответила девушка, - Скажите ей, что мама не может прийти, поиграйте во что-нибудь.
- Как захочешь есть – приходи, - сказала Нина Аркадьевна и решила оставить Раю наедине с собой.

После неудачного разговора с дочерью Нина Аркадьевна пришла в комнату к супругу.
- Поговорить бы как-нибудь с Раей надо, - сказал Владимир Антонович, - На тему вчерашнего случая.
- Рано еще, - ответила женщина, - Рая вставать не хочет или не может, есть не планирует, а ты про разговор уже думаешь.
- Не позже, чем завтра и встанет, и есть захочет, - сказал Владимир Антонович, - Сколько на моей памяти ни было случаев, когда подозреваемые голодовку объявляли – редко кто долго держался, природа все равно брала свое.
Однако Владимир Антонович немного ошибся. Ближе к вечеру голод начал отчетливо напоминать Рае о том, что пора уже и поесть, поэтому девушка, выпив остывший чай и съев чуть зачерствевшую булку, потихоньку пришла на кухню.
- Рая, - увидев, что дочь уже поужинала, подошел к девушке Владимир Антонович, - По твоим ощущениям с ребрами все нормально? Не сломаны?
- Не сломаны, - ответила Рая.
- Ты что вчера натворила-то? – спросил Владимир Антонович, - Ты хоть помнишь, что произошло?
- Помню, - ответила Рая, - Довольно неплохо помню. Решила, что такая жандармерия не должна существовать, раз она своих людей опасности подвергает, почему-то все перепутала и решила, что Кирилл главный там. Пришла в кабинет к Кириллу, хотела в него выстрелить, но заболталась что-то. Прилетели соколики и взяли меня под белы рученьки. Потом я одному из соколиков локтем в грудь врезала и побежала к Якову, хотела в него выстрелить. Думала, что осечка, а только потом поняла, что патроны забыла вставить. Бросила наган на пол, хотела убежать, а Яков меня прямо мгновенно повалил на пол. Связал руки и избивать начал. Потом в камеру меня увели, не помню, сколько я там просидела. Может быть, час, может быть, шесть. А потом вы пришли.
Версия, сказанная Раей, ввергла в ужас Владимира Антоновича. Мужчина еще в жандармерии узнал, как все произошло, но не думал, что Рая все так хорошо помнила. Мысль о том, что Рая не была не в себе, а более-менее отдавала себе отчет в своих действиях, никак не выходила из головы Владимира Антоновича.
- Рая, если бы ты Якова убила… - мужчина остановился, не в силах продолжать, - Это же высшая мера, учитывая все обстоятельства!
- Я знала, - коротко ответила Рая.
Подобный ответ еще больше поверг мужчину в шок, поэтому Владимир Антонович сказал дочери:
- Рая, давай лучше завтра поговорим.
- А почему? – удивилась Рая, - Что до завтра изменится? Ребра у меня болеть явно не перестанут, сидеть я тоже не смогу неделю, а то и все две. Вы хорошо постарались, слово офицера сдерживая. Так к чему тянуть? Давайте будем говорить сейчас.
Вдруг Рая почувствовала, как внезапно закружилась голова и ее повело чуть в сторону.
- Давайте будем лежа разговаривать, я так долго стоять не смогу, - предложила девушка.
- Нет, Рая, мы поговорим, все-таки, завтра, - ответил Владимир Антонович.

Нина Аркадьевна, которая была свидетелем этого разговора, долго глядела вслед уходящей Рае, а потом спросила супруга:
- Володя, вот скажи мне, зачем? Зачем и ты ее побил? Я могу понять: ляпнул не то, сказал лишнее, погорячился… Но мог бы пару раз ударить человека, чтобы слово сдержать, и все.
- Нина, знаешь, после того, что Рая только что сказала, я не уверен в том, что правильно поступил, что это дело замял. Не должен был я так делать. Да, я все понимаю: дочь, шок от того, что муж погиб. Но… Как такое возможно? Как можно было идти и хотеть убить человека, который здесь совершенно ни при чем? Так что пусть хоть так ситуация завершится. Отлежится недельку, потом вторую будет недовольно вспоминать всякий раз, когда будет садиться, а на третьей уже все и забудется. А человека, если его убили, уже не вернуть…
- У Раи мужа убили, девочка не в себе! – воскликнула Нина Аркадьевна, - Да, не совсем девочка, но не в себе. Это тоже ведь надо как-то понимать!
- Поэтому я ее и выручил, замял дело, - ответил Владимир Антонович.

На следующий день мужчина все-таки решил поговорить с Раей.
- Рая, - сказал Владимир Антонович, - Да, я тебя выручил. Да, я замял дело. Да, ситуация уже вряд ли когда-то всплывет. Да, я наган забрал себе и вряд ли тебе когда-то верну. Но если ты вдруг решишь податься в террористки – я расценю это как личное оскорбление и никогда в жизни тебя не прощу.
- Я не ожидала, что вы меня выручите, - сказала Рая, - Спасибо вам большое. Вы как обо всем узнали?
- Пришли ко мне домой люди из жандармерии, все рассказали и объявили, что тебя пару часов назад задержали, что начальство приняло решение, что не может не известить меня о случившемся. Поэтому я и пришел, и убедил руководство все забыть, и привел тебя домой.
«А я ведь с жизнью успела попрощаться, пока в камере сидела, не думала, что отец выручит меня», - подумала Рая, - «А если бы меня и допрашивали так, как перед задержанием избивали? Как бы я такое пережила? Кто знает, что пришло бы на ум Якову?»
Все больше осознавая то, что произошло, Рая впала в состояние неподдельного ужаса от того, что могло с ней произойти.
- Владимир Антонович, я вам уже говорила, но скажу еще раз: простите идиотку Христа ради, - сказала Рая и начала плакать, - Простите, если сможете. Вот правда, как была дурой, так и помру дурой.
- Прощаю, Рая, - ответил Владимир Антонович, - Прощаю.
Девушка чувствовала, что ее начинает отпускать, что все проходит. Душевная боль начала куда-то уходить, однако, плохое самочувствие никак не покидало Раю.

Прошла неделя. Рая уже начала вставать и больше ходить по дому, все еще не решаясь садиться, однако, девушка чувствовала полный упадок сил, постоянные головокружения и Владимир Антонович с супругой, беспокоясь, что у Раи могли наступить какие-то проблемы, связанные со здоровьем, после встречи с Яковом, приняли решение вызвать врача.
- Этот не разболтает, я в нем уверен, - сказал супруге Владимир Антонович, когда врач прошел в комнату Раи, - Мало ли что, пусть осмотрит человека, все в нашей жизни может быть.
Врач долго расспрашивал Раю, внимательно осмотрел девушку и, не зная, что можно сказать, предположил:
- Либо Раиса Владимировна пережила сильное нервное потрясение после того случая в полиции, либо просто беременна. В любом случае не надо переутомляться, даже если у пациентки сотрясение мозга, поможет только покой.
- Да вы что, какая беременность, если человек вдовой остался? – удивилась Нина Аркадьевна.
- Я же не утверждаю, а только предполагаю, - ответил врач.

Рая чувствовала, что ей становится все хуже и хуже. Да, боли в ребрах и не только постепенно прошли, но сильная слабость и головокружения с обмороками никак не оканчивались. Предположив, что Леня решил забрать ее к себе, девушка вполне смирилась с этой мыслью и только понимание того, что она оставит своих дочерей одних, огорчало Раю.
«Танюша с Зиночкой уже замужем, им мама не так нужна, а Варюшу бабушка с дедушкой воспитают, как свою», - подумала Рая и окончательно смирилась с тем, что ее дни сочтены.
Время от времени девушка сидела наедине с собой, вспоминала супруга, потом брала себя в руки, шла к дочери, играла с ней и снова уходила к себе. Пару раз, от скуки, Рая пыталась посчитать вероятность беременности, о которой ей говорил врач, но подсчеты упрямо твердили одно: Рая не может быть беременна.
Ближе к зиме девушка заметила, что начинает набирать вес. Сразу на ум пришли рассказы учительниц из школы, как у кого-то из родни обнаружилось раковое заболевание, как опухоль все росла и росла, как она становилась все больше похоже на беременную, как эта женщина долго мучилась, а потом, в конце концов, умерла.
«Значит, судьба такая», - подумала Рая, - «Не хотела жить без Лени – он меня к себе и забирает».

В один из дней Рая неожиданно для себя заметила такие знакомые ощущения, будто ребенок переворачивается у нее в животе.
«И, для полного счастья, я с ума схожу», - подумала Рая и заплакала.
Однако шевеления, все чаще и чаще повторяющиеся, постепенно убедили девушку в том, что она действительно беременна.
«Да, Леня не увидел внука, не увидит своего ребенка, да Леня ушел рано, но жизнь-то продолжается», - подумала Рая, - «И надо жить, не надо застревать навечно в прошлом».
Вдруг осознав, что она снова станет матерью, Рая несказанно обрадовалась и сказала сама себе:
- Ленечка, миленький, ушел, но последнее напоминание о себе оставил.


Эпилог



В июне 1904 года Рая почувствовала, что пришло время рожать. Снова была приглашена домой акушерка, а Рая, пытаясь не обращать внимания на боль, думала о том, что совсем скоро станет матерью еще раз.
Вскоре в комнате раздался первый крик новорожденного.
- Поздравляю, у вас мальчик, - сказала акушерка.
Не веря своим ушам, Рая расплакалась и взглянула на ребенка. С первого взгляда девушка увидела, что он необыкновенно похож на ее погибшего супруга.
«Ленечка», - подумала Рая, вытирая слезы счастья, - «Такие же голубые глазки, такое же личико! Если твой папа Раю всегда оберегал, то теперь уже я буду тебя беречь. То Леня заботился о Рае, то уже Рая будет заботиться о Лене».

В этом порыве счастья последние взгляды о революции были забыты полностью. Неожиданный подарок судьбы дал возможность с уверенностью сказать Рае, что новая жизнь, начатая около двадцати лет назад, однозначно удалась.