Былое Сибирской деревни Карнаухова. Глава 10

                Наши мамы

Хочу сказать несколько слов о наших мамах. Эти простые и безграмотные труженицы, являются эталоном женской нравственности и морали. Объём ежедневных работ, выполняемых нашими матерями, стал бы непосильным бременем для многих современных женщин. Достаточно сказать, что в то время в семьях было от четырёх до двенадцати детей. Из этого следует, что до возраста 40-45 лет женщина имела, одного из грудных детей, требующего надлежащей заботы и ухода за ним днём и ночью. Кроме грудного малыша, растут дети постарше, которые в возрасте до 5-6 лет ещё не помощники, но требуют большого к ним внимания и догляда. Только после 7 лет дети становились полноценными помощниками для матери и не требовали к себе постоянного внимания.

Женщина в семье главная хозяйка и основной работник в доме. Она обеспечивает вытапливание печи, приготовление теста для выпечки хлеба из, примерно, десяти килограммов муки, как правило, через день. Печётся не только хлеб, но и калачи, булки, пирожки с начинкой (которую тоже надо приготовить). Надлежит трижды за день приготовить пищу, накрыть стол, накормить семью, убрать и вымыть посуду. Необходимо также, что-нибудь приготовить для скота и птицы. А для этого требуется несколько раз за день сходить во двор за дровами или водой, в амбар и погреб за продуктами.

Надобно также поддерживать порядок в доме, прибрать постель, подтереть частично или полностью вымыть пол. Мытьё пола, дело далеко не лёгкое, когда он бывает, не окрашен, необходимо с добрым усилием протирать его галькой с песком, и только потом пускать в ход тряпку, с несколькими сменами воды.
Повседневной работой женщин, является также стирка мужского, женского и детского платья, постельных принадлежностей, полотенец, занавесей и проч. Эта работа требует много энергии и времени, поскольку выполнялась в ручную, с применение только мыла, без использования других моющих средств.

Кроме этого, дважды в день (утром и вечером) надо подоить коров, а потом прибрать молоко: часть сварить,  а другое разлить по крынкам для скисания на простоквашу и сметану. Огород, начиная с посадки и приготовление грядок, заканчивая порой уборки овощей и их обработки для засолки, требует систематического ухода и внимания. Необходимо было также найти время для сбора впрок ягод, грибов, с последующей их обработкой.

После выполнения домашних работ, нужно успеть на поле (где заготавливали сено),  или на пашню, где необходимо пропалывать посевы, или помогать убирать урожай хлеба, картофеля. При этом, женщины отправлялись в поле, или на пашню пешком, так как другие члены семьи, уезжают раньше их на лошадях. Поработав на земле, женщины вновь пешком спешат домой, чтобы приготовить ужин, собрать на стол, накормить детвору.

Не уклонялись от работ на пашне и беременные женщины. Бывали случаи в нашей деревне, когда мать привозили вместе с новорождённым там ребёнком, что конечно, не было нормой.

Женщины в семье последними ложились спать, но первыми вставали утром с незамедлительным включением в работу. В ночное время, у керосиновой лампы, или у стеариновой свечи, просиживали матери с починкой одежды и платья всех членов семьи. Мало у кого имелись швейные машины, поэтому ремонт шитьё новой одежды выполнялись вручную. Не однажды мне самому приходилось видеть, как склонившись над шитьём, когда в доме все спят, мама полусонная продолжает работать иглой, покамест не будет сломлена тяжестью одолевающего её сна до предела.

Приготовление бани зимой сводилось у женщин к простому досмотру, с указанием для мужчин, а летом (так как мужики в поле) самим приходилось каждую неделю заниматься всем объёмом работ. Необходимо принести полную потребность дров и воды, топить печь, греть воду, вымыть полог, пол, скамейки, приготовить посуду для мытья. Затем ей же надлежит вымыть всех малышей, кто из них не может мыться вместе с взрослыми.

Многие дела и заботы у женщин приобретали большую нагрузку в праздничное время. Желание приготовить к празднику дополнительные угощения для семьи и для гостей, добавляло больше работы на кухне. В праздник надо было по-особому кормить семью, придать детям нарядный вид, принять и угостить гостей, а затем и самим сходить в гости.

Подводя итог труда и забот матерей можно сказать, что часов их отдыха были немного и складывались они из времени пребывания в гостях, кормления грудного ребёнка, минут краткой беседы с соседями и сна. Всё остальное их время: труд, заботы и снова труд. Если бы в то время у них был телевизор, то не смогли бы смотреть его передачи.

При этом, нельзя было обнаружить у женщин какого-либо угнетённого состояния, жалоб на изнуряющий труд, недомогание или раздражение на членов семьи.

Отмечу, кстати, что мать никогда не била нас малышей за проказы, а озлобленным криком никогда не запугивала. Но однажды я все же получил затрещину. Как то, я запряг пару лошадей в плуг, выехал уже со двора для отъезда на пашню и вспомнил, что забыл взять кнут, который всегда клал в доме на полати у самой двери. Остановил лошадей и быстро большими прыжками забежал в дом. Не погасив ещё всю энергию движения, прыгнул через порог в дом и угадал одной ногой на край таза с грязной водой в нём. Мама, в это время, заканчивала мытьё пола начисто, но грязная вода из таза расплескалась во все стороны. Мама встала, повернулась ко мне и крепко ударила кулаком по макушке головы. Наши глаза встретились, её гневные, мои растерянные. Я, как-то извинился, виновато улыбнувшись, а мама, вытирая с лица пот, рассмеялась. Инцидент был исчерпан, я схватил с полатей кнут и умчался к лошадям. Так я был наказан в мои семнадцать лет. Других побоев я не помню.

К счастью, мама моя до сих пор жива и часто вспоминает прошлую жизнь в деревне Карнаухова. Она говорит, что за все годы жизни в деревне, не знает ни одного случая ссоры женщин между собой, не знает, чтобы одна женщина, оскорбила другую, или нанесла её какую-то обиду. Не приходилось слышать ей матерной нецензурщины от женщин, тогда как мужчины в этом преуспевали крепко, и считалось это у них в порядке, не вызывающем особого возмущения и неприязни. Во время праздничных гуляний, чокаясь рюмками, наполненных вином, женщины отпивали его только несколько капель, смачивали губы, а выпивающие женщины были явлением редчайшим, и позорным.

Мама говорит, что бывали семьи, где с родителями жили до трёх женатых сыновей, и не было каких-либо раздоров между невестками или свекровью. Невестки относились с большим вниманием и участием к престарелым или приболевшим своим свекровкам, сами водили их в баню и обмывали как малых детей. А тётка Григорьевна, так мама называла жену Корнея Ивановича Хвостова, свою свекровь, приболевшую ногами, брала на руки и носила в баню, а после мытья на руках же приносила обратно в дом.
 
Считалось среди женщин недопустимым, чтобы зашедшую соседку, отпустить из своего дома не угостив её чаем. На этот счёт и мне хорошо помниться признание тётки Пелагеи, жены брата мамы дяди Гаврилы, что она и мысли не может допустить себе об уходе соседки от неё, не напоенной чаем, что она заболеет, и места не будет находить себе за такую нескромность. Если хозяйка печёт что то, то непременно унесет, часть своей продукции, в качестве гостинца своим близким родным живущим отдельно. Например, свекрови, своей матери, снохе, крестнику, или крёстной своей, или крестникам её взрослых детей.
 
Такими были женщины – матери в моей родной деревне Карнауховой. Душевная красота наших матерей, обязали меня посвятить эти немногие строки, как памятник любви к ним, взамен гимна, которого они заслуживают, но не умею его написать.