Золото Сербии ч. 8 Булгачим

Пробившись через стену камыша, лодка, наконец, почти всем своим телом засела на мелководье.
 Ноги по щиколотку погрузились в воду и ил. Шагов десять и вот твёрдый берег. Чужой берег, а впрочем, здесь для нас всё чужое. Изредка над головой стремительно пролетали летучие мыши. Разделились без слов, всё обговорено. Гамаюн с Гораздом поволокли кабана, связанного ремнями. Они по прямой уходят от берега, до дороги, ведущей к казарме, снимая попавшиеся посты. Мы с Грицом идём вдоль берега до пристани с той же целью. Всё так легко на словах. Двое двигающихся человек должны первыми рассмотреть в ночной темноте, неподвижного часового, незаметно подобраться к нему, ну… и там видно будет. Вся надежда на зрение, нюх и годами полученные навыки. У каждого по паре револьверов и нож, всё остальное только помешает. Григорий движется вдоль камыша, я - шагов в десяти дальше. Сперва шли в рост, потом пригнувшись. Почувствовав чуждый природе запах, поползли. Вот и супостат. Что-то почувствовал и приподнялся. Молодец, хорошо спрятался. Ничего, подождём. Ночь, как назло, тихая безветренная, даже лягушки молчат. Через полчаса я пополз, забирая вправо, потом влево, за спину часового.
 Гриц, подёргал камыши. Часовой опять приподнял голову, больше мне и не нужно. Бросок, удар ручкой ножа. Негромко хрустнула какая-то кость в его затылке. Лёжа верхом на турке, поднял руку, привлекая внимание друга. Знаками показал, что нужно ползти дальше. Возможно, пост двойной, нужно найти второго. Обследовав слева и справа от пристани никого не обнаружив, загрузили тело часового в большую лодку. Привычные звуки ночи нарушил крик дневной птицы - сойки, это Горазд, как умеет, нас ищет. Чего ему нужно? Отозвался, обозначив наше место. Нет, так он и не научился ходить по-пластунски. Топает, как тот кабан, которого тащил. На плечах тело османа.
- Куда?- Прошептал, отдышавшись. Сотник помог уложить тело в лодку.
- Сейчас ещё одного притащу, живого. -  серб скрылся во тьме.
- Микола, на крыше форта часовой. Лодку не уведём, пока он там.
- Покажи. Не вижу.
- Смотри, он изредка выглядывает.
- Вон, увидел! Как его достать?
- Выманить.
- Он с крыши не слезет.
- Давай я переплыву…
- И что? Снизу ты его никак не достанешь.
- Сам говорил, стена неровная забраться можно.
- Под пулю?
- Не успеет
- А если успеет?!
- Значит, отвлечь нужно. И ещё, вёсел нет. Для большой лодки.
- Большую возьмём на буксир. Давай так, Зараз Горазд языка притащит, я его волоку в нашу лодку, ждём сигнал от Горазда, как он с овцой закончит, плыву сюда, ты уже на стене. Завою волком, он обязательно попытается рассмотреть, прицелится. Успеешь?
Да не волнуйся, попасть в темноте, испуганному по качающейся лодке... Тело сбросишь на землю потом столкнёшь в воду. Я тебя подберу.
Что-то тёплое, будто коснулось сердца казака.
- Товарищу грозит большая опасность, а он за меня волнуется.
- Храни тебя, Господь!
Гриц разделся, связал ремешком одежду в узел. Тут Горазд приволок здоровенного турка.
- Ё - маё, поменьше не было? - запыхавшийся Горазд, только рукой махнул, мол, прости атаман, маленьких разобрали, и вместе с извинением передал две винтовки.
Загрузившись, как ишак в ауле, пластун побежал вдоль камышей искать оставленную лодку. Пробежав пол пути, споткнулся, полетел, сбрасывая турка, откидывая винтовки. Связанный турок очнулся от падения и теперь вращал глазами, силясь понять, что с ним и где он. Ну а атаман лежал и дышал, дышал, обливаясь потом. Однако нужно поспешать. Дотащил поклажу, столкнул лодку на чистую воду, загрузил. Окунул голову в прохладную воду, смыть пот и немного остыть.  По течению, чуть подправляя шестом, поплыл пластун вдоль камыша к острову. А чего, собственно, на глаза показываться? Упёршись в дно остановил лодку в тени камыша, дождался условного клёкота и негромко завыл.
Порядок! Гриц с крыши подаёт знаки, теперь быстро за ним. Когда привязали к маленькой лодке большую, прибежали Гамаюн с Гораздом. Один тащил на плечах козла, второй – барана.
- Тикаем, а то сейчас турки по запаху нас найдут.
 - Ну, хлопцы! Меня и так, чуть пару раз не вывернуло. – голый по пояс Горазд весь перемазан чёрте чем, выгрузил свою поклажу в большую лодку и сам туда забрался. У береговой казармы начался переполох, замелькали факелы, закричали люди. Дополнил выстрел из винтовки. Ему ответили выстрелы с острова. Мы уже спрятались в небольшой заводи и выли в четыре глотки, направляя звук ладонями в разные стороны. На острове суета, загорелся сигнальный костёр, теперь, правда на земле. Ему ответил огонь на скале. Вот и славненько! Скоро примчится конная сотня. Теперь и нам пора.
 Волчий вой раздался с нашего берега, вернее это мы знали, что с берега, Он отражался от скалы, и казалось, что идёт из самой воды. В ответ загремели беспорядочные выстрелы. Вы спросите зачем выть волком? Все мусульмане знают, когда шайтан заканчивает свои шутки, он уходит верхом на волке. А вот пули его не берут, только холодным оружием его можно одолеть и то только тогда, когда у него человеческий образ. Сейчас османы обнаружат в загоне вместо вожака-козла кабана и выпотрошенную овцу без следов разрезов Вся отара осквернена. Овец придётся забить и выкинуть. Вот ракам будет удача, потому что закапывать в землю осквернённых овец тоже нельзя...
Харам!
Скоро узнаем, как с дисциплиной у османов. Или половина по ночам будет сторожить другую половину, или все дружно будут сидеть за запорами. Офицер там один остался.
Сможет ли он перебить первобытный страх. Я, лично, сомневаюсь. Из-под косого креста, замахали, пока не ясные фигуры. Кому крест на страх, нам на радость.
 Пленного вытащили. Швырь погнал его в гору нагрузив ему на плечи козла. Вонючие внутренности овцы, завёрнутые в турецкую форменную куртку, Горазд передал Сашко.
- Заряди вершу, раками полакомимся.
 Он с ожесточением стал смывать, овечью кровь, слизь, дерьмо.
 - Откуда в ней столько дерьма, никогда столько не видел. Одна овечка, а дерьма как от отары.
 - Тебе просто повезло. Отмоешься, помоги Батьке допросить языка. Просто садись сзади османа, если, по-твоему, врёт, хватай за ухо, мол, зараз отрежу! Они этого жуть как бояться. Верят, будто Аллах, их в рай за уши вытягивает.
 - Сашко, брось пока эту гадость, бери шест и с хлопцами, выводи большую лодку в море. Насыпьте мертвякам гальки в шаровары и притопите, метрах на трёх, трёх с половиной, чтоб как дозорные под водой стояли. Большими камнями пробейте дно лодки, чтоб не залатать, потом в море, пусть болтается, как волны распорядят.
 На острове мелькали огни, доносились голоса, но разобрать было невозможно.
С утра обе большие лодки бестолково плавали по озеру, но в море так и не вышли.
 Ещё через день подбросили на остров козлиную голову с отрезанным языком.
 Каждую ночь то на вражеском берегу, то на острове по ночам стреляли. Однажды зажгли сигнальный костёр и бегали с факелами. Казаки искренне веселились и даже спускались вниз, чтоб исполнить песню волчьей стаи.
Продолжение http://www.proza.ru/2018/10/29/615