Тщетность

Было раннее утро, когда я прогулочным шагом шёл по дорожке парка. В свете фонарей мелькали тени крупных листьев, падающих с крон высоких деревьев. И было сыро. Осень приближалась сюда тихими крадущимися движениями на крыльях бездомных холодных циклонов. Я посмотрел на часы, было семь четырнадцать с секундами.
Я еле успел свернуть с дорожки и зайти за куст на обочине дорожки, который был острижен в форме сферы и ещё сохранял свою листву.
Она уже шла с окраины парка в моём направлении, не глядя по сторонам, смотря прямо перед собой, словно не решаясь поднять взгляд. На ней был всё тот же светлый плащ, чёрный шарф и вязанная фиолетовая шапочка. Её шагов не было слышно, и только иногда протестующе шипел какой-нибудь лист, на который она наступала.
Когда она поравнялась с кустом, за которым было моё укрытие, я прикусил губу и закрыл глаза. Вот она вскрикнула, и почти в тот же момент, но с небольшим опозданием, раздался глухой звук выстрела. Одним прыжком я выскочил из-за куста. Она стояла шатаясь, готовая упасть в любой момент и с ужасом смотрела на меня. Я подскочил вовремя, чтобы подхватить её, поднять на руки и пронести через остриженную от травы поляну.
- Это... Вы?.. – с болью произнесла она.
Она некоторое время смотрела мне в глаза, а потом её голова беспомощно откинулась, а всё тело обмякло. При моём приближении суетливо пискнула сигнализация, разблокируя двери. Подцепил дверь и ногой открыл её, осторожно положил тело на заднее сиденье, зафиксировав ремнями. Из приготовленного пакета извлёк большой стерильный тампон. Расстегнул плащ, оттянул воротник черного свитера и прижал пакет к ране на плече и притянул бинтом прямо через одежду. Крови было немного из-за застрявшей пули. Шприц-тюбиком ввёл в плечо наркотик и адреналин. Это всё, что я могу сделать сейчас. Вскочил за руль, и машина с рёвом и визгом покрышек выпрыгнула на пустынную трассу.
Десять минут гонки по трассе, и я приближаюсь к нужному повороту. О, чёрт! Только не это!
В зеркало я увидел, что она сидит на заднем сиденье с иссиня-бледным лицом и глядя на меня огромными чёрными запавшими глазами. Наркотик избавил её от боли, а адреналин – от шока. Теперь она сидела сзади словно ведьмочка, поднявшаяся из гроба. Но хуже всего было то, что меня уже ждали. На обочине стояли две машины патрульной службы, и один из полицейских жезлом повелительно указывал мне на обочину.

***

В этот день утром я как обычно шла на работу. Я всегда выхожу в одно и то же время. Так просто привычно и удобно. И подходя к парку, я опять встретила его. Пожилой мужчина в чёрной куртке, с усиками. Вообще, он был симпатичен. Более того, он понравился мне буквально сразу, с первого взгляда. А на следующий день он опять попался мне на встречу. И ещё, и ещё. Бросив на него быстрый взгляд, я увидела, что он, улыбаясь, смотрит на меня. У меня внутри всё заныло. Зачем он это делает? Мало ему симпатичных дамочек, на которых можно пялиться?
Я давно смирилась с тем, что по жизни дурнушка. Ну, не страхолюдинка, конечно, но никогда не привлекала к себе внимания. Скорее, даже отталкивала внимание. Я ходила повсюду с гордым и независимым видом, а внутри у меня была незаживающая рана. Мне просто не повезло, как не повезло и многим другим девушкам. Но у меня даже парня никогда не было...
И вот теперь этот дамский любимчик и явный сердцеед каждое утро издевается надо мной, проходя мимо и улыбаясь мне в лицо. И мой гордый и независимый вид мне не помогает. Самое невыносимое было то, что его улыбка не была наглой. Она была какой-то тёплой и доброй. В последний раз, проходя мимо него, я почувствовала, что не могу больше выносить этого издевательства. Я ничего не могла сделать со своим лицом, оно исказилось, у меня задрожали губы, и слёзы хлынули из глаз. Смотреть на него уже не было никаких сил. Я решила: завтра я пройду здесь последний раз, а потом сменю маршрут. Забуду его, и время залечит моё израненное сердце.

***

- Лейтенант Зимин. Документы, пожалуйста.
Я вышел из машины.
- Да, пожалуйста.
- Вы ехали с превышением скорости почти на 60 километров в час, - сообщил полицейский – Нам придётся изъять ваши права. Выпивали?
- Нет, командир. Может, договоримся?
Лейтенант внимательно посмотрел на меня.
- Пройдите в патрульную машину. Пассажир пристёгнут?
Светя фонариком, он подошёл к задней дверце. О, Господи!
Дверца открылась, и она, опираясь о дверцу, вышла из машины, с трудом держась на ногах и прижимая руку к плечу. Прислонилась к крылу машины.
- Так. Пассажир не пристёгнут и в состоянии алкогольного опьянения, - прокомментировал полицейский.
- Командир, - начал говорить я как можно убедительней – Давайте договоримся, и мы уедем. Так будет лучше для всех.
- Чтооо?! – протянул лейтенант – ты ещё тут командовать будешь? А вы садитесь в машину, - обратился он к ней.
Из второй машины вышли двое полицейских и стали приближаться к нам. Она вдруг подняла своё лицо и в упор посмотрела на лейтенанта. На её бледном лице в почерневших глазницах внезапно по-волчьи вспыхнули малиновым огромные зрачки.
- Что за... – вскрикнул лейтенант, но в следующее мгновение ноги его подломились, и он мешком рухнул на землю.
Двое других потянулись к своим кобурам. Один, не успев даже расстегнуть её, свалился ничком. Второму это удалось, и он шёл к ней, направив на неё оружие.
- На землю! Руки за голову, б...ь! На землю, я сказал!
Она стояла, наклонив голову, и внимательно смотрела на него. Огонь в её глазах погас. Полицейский всё так же шёл, направив на неё пистолет, но он замолчал, а походка его стала какой-то деревянной. Когда он проходил мимо меня, я небрежно придержал его за плечо. Он развернулся как робот и той же деревянной походкой перешёл дорогу, кювет и скрылся в ночной лесополосе.
Я подошёл к ней и привлёк к себе. Она еле держалась на ногах. Внезапно прозвучавший выстрел сзади бросил её на меня. Она быстро, как кошка развернулась, но следующий выстрел опять отбросил её ко мне в объятия. Дико закричал, завыл срывающимся голосом полицейский, который стрелял лёжа из кювета. Он катался по земле, прижав ладони к глазам.
Я отнёс её и осторожно посадил на переднее сиденье. Приложил пальцы к её шее. Здесь билась, прерываясь и затихая, тоненькая ниточка пульса. Затем она выдохнула, и её голова упала на грудь.
Я подошёл к кювету. Полицейский лежал навзничь с почерневшим лицом, глядя в рассвет сваренными вкрутую белками глаз. Подобрал его пистолет и вернулся за руль. Успокаивающе тихо мурлыкал двигатель, откуда-то доносился приятный запах скошенной травы. Я приставил ствол пистолета к уху. Шоссе передо мной было пустынно. Машина стояла с открытыми дверями, и осенняя сырость уже по-хозяйски заползала в неё. Выстрела я не услышал.

***

Зачем он это делает со мной? Ему доставляет удовольствие мучить меня? А откуда ему это знать. Он ведь фактически ничего не делает. Не пристаёт, не произносит вообще ни слова. А то, что я мучаюсь – так это мои проблемы. Вообразила себе невесть что...
Вчера я его не встретила. Когда я дошла до конца дорожки в парке и поняла, что не увижу его сегодня, моё сердце упало. Как же я смогу обходиться без этих странных утренних встреч... Нужно быть сильной. Увижу его в последний раз и сменю маршрут. Обязательно так сделаю. Нужно прекращать эти дурацкие «отношения».
Он всегда просто проходит мимо... Я вдруг представила, что он останавливается, берёт меня на руки и несёт куда-то. Куда? Неважно. Он уносит меня из этого мира, от этой опостылевшей действительности, уносит меня от меня же самой... И обняв измятую и мокрую от слёз подушку, я наконец погружаюсь в беспокойный сон.

***

Поезд метро захлопнул двери и завыв, помчался, чтобы торопливо исчезнуть в собственном грохоте в темноте тоннеля. Редкие в это время пассажиры машинально шли к выходу. Я сидел в вестибюле этой станции, не вглядываясь в лица людей, как это бы делал брошенный пёс в надежде узнать своего хозяина. Никому до меня не было никакого дела, а я просто ждал. Когда часы на въезде в тоннель показали 07:13:30, я поднялся и направился к эскалаторам.

***

Когда я подходила к парку, мои ноги начали дрожать от волнения. Я шла по дорожке, и сердце моё неистово забилось, когда я увидела его, идущего ко мне навстречу. Он шёл своей знакомой несуетливой, неспешной походкой, от которой исходила спокойная уверенность. Я вдруг почувствовала, что он смелый и сильный. Я невольно представила силу его рук, и от этого по особенному сладко заныло внутри.
Вдруг он встал на месте как вкопанный, глядя на меня, а затем бросился мне навстречу. Не понимая, что происходит, я остановилась, с замирающим сердцем глядя на него во все глаза.

***

Она сидела, пристёгнутая к переднему сиденью, а я заканчивал перевязку. В пепельницу полетели использованные шприцы. Она застонала, поднимая голову. Я захлопнул её дверцу и обогнул машину.
Двое в неприметных плащах стояли немного поодаль. Один из них неприятно улыбнулся:
- Давайте не будем делать глупостей!
Но в глазах его явственно читался страх.
- Она уже пришла в сознание, - сообщил я ему, открывая дверь – У вас есть несколько секунд, чтобы убраться отсюда.
Я положил руки на руль. Мой мощный стальной зверь припал широкими лапами к земле, прищуренным пылающим взглядом пожирая пространство перед собой. Он был готов в любую секунду прыгнуть вперед, сметая всё на своём пути, а когда я прикоснулся ногой к педали акселератора, он радостно и нетерпеливо рыкнул.
Перед нами было пустынно, но я знал: это впечатление обманчиво. Где-то рядом в кустах лежали автоматчики, а на крышах снайперы.
Я медлил. Несколько секунд ничего не решали. Здесь внутри машины было темно, спокойно и тихо. Мягким лунным светом светились приборы.
- Пожалуйста. Прости меня, - сказал я, глядя перед собой.
Она пошевелилась в своём кресле. В полутьме её осунувшееся бледное лицо было красивым.
- Скажи мне, что ты меня любишь, - попросила она тихо.

-------------------
Павел Флинт.
Pavel.Flint@list.ru