Разменяли помады, юбчонки

Разменяли помады, юбчонки
На джинсу, на каяки, шторма –
Синеглазые эти девчонки…
Меня сводят, порою с ума

Их веснушки, что россыпью мелкой
По веселости лиц молодых!
Им походы, футбол – не безделкой.
Неуемные – это о них.

Неопознанные в их полете
С их Пелевиным – что там Флобер
Моей юности… Тот – не в почете.
Им с пивком симпатичнее сквер.

Не слыхал я они чтоб влюбились
(Что хитрить – я ведь с ними тружусь),
Видел я – они в теннис лупились,
Пусть – неравно и в проигрыше пусть…

То – вчера. А теперь на колесах
Тужат мышцы и жилы они.
Солнце в маковках рыжих, белесых
Мне сигналит сквозь майские дни.

Я встречаю их сильных, упертых,
Размечающих гравий, асфальт
Черной шиной. В их малых когортах
Нет желанья багам или мальт,

Нет расписанных негою талой
Отоваренных девичьих грез.
Меня шалость их, право, достала!
Я хочу сотрясений и гроз!

В их ободранной коже ладоней
Через грязь, через алую кровь
Увидал, ощутил: мне синхронней…
Нет же. Нет!!! За стеною – ЛЮБОВЬ.

За несчастною перегородкой
И непродыхом сонной парши,
И за ругани серой погодкой –
Чистый срез моей падшей души!

Ночь прошу – пусть она погадает,
Все избывное стопкой кладя.
Снова, снова лишь ночь исцеляет
Бризом снов, тишины и дождя.

Улыбаюсь, ломаюсь и каюсь…
Я – непрочный согревшийся лед.
Я в излом – все равно улыбаюсь:
Что мне это житье без забот

И девчонки, ладони которым
Ни асфальт, ни бетон не сотрут?
Грозы я подавляю измором…
Сорок три – возраст наших причуд.