Комсомол и грёзы

                Фото из архива  Т. Говенко               
Комсомол прошел через судьбу большинства из нас.
Он был практически неизбежен. Лишь очень малый процент молодежи прошел мимо. И то лишь либо по идейным соображениям, либо по упертости личной, либо нечего молодому человеку в комсомоле делать было. Всё-таки со светлыми идеалами была организация.
У каждого были свои отношения с комсомольской организацией. Но были и общие для всей страны закономерности.
Я вырос в исчезнувшей теперь деревушке на границе Рязанщины с Мордовией, в десятке вёрст от всех мыслимых средств передвижения. Школа также была на не меньшем расстоянии, которое мы преодолевали либо пешком, либо на велосипедах.
А в комсомол нас, группу старшеклассников в сельской восьмилетке, повезли принимать в райцентр Сасово.
Сначала на маленьком дымящем паровозе до узловой станции Кустаревка. А после пересадки на электричке.
В Сасово уже были зачатки асфальта и райком комсомола.
Комсомол той поры ничем примечательным не отложился, кроме взносов в 10 копеек и нашей активностью.
Активностью, которая в силу наших молодых организмов и без комсомола лезла из нас неугомонно.
Взносы для нашего возраста были символическими. Но они несли за собо дисциплинирующее начало. И без взносов не обходилась еще ни одна общественная формация общества. От церковных организаций до партии с профсоюзом.
Ходила такая расхожая поговорочка:
- Партия, профсоюз, а сам с хреном остаюсь…
Дело было в том, что с зарплаты хорошего специалиста взносов набиралось до пяти-шести рублей, что по тем временам тянуло на пару килограмм хорошей колбасы.
Настоящий комсомол начался уже в областном центре, куда я в семнадцать лет отправился учиться. А поскольку доход отца был недостаточен для моей учебы, друзья устроили меня на завод.
Завод был большой, с гигантскими трубами и огромным шумом.
И на заводе было много молодежи. Приехавшей из деревень, как и я. Жили в общежитиях. От четырех человек в комнате и больше. В женском общежитии были комнаты и по шестнадцать девчат…
В общежитиях была культурная жизнь. Самодеятельность, театры, экскурсии, турпоходы на выходные. И заправлял культурной жизнью комсомол.
Комсомол был массовой организацией. Комсомольский возраст начинался в 14лет и заканчивался в 28.
Комсомольская организация завода насчитывала полторы сотни человек. Не все горели общественной жизнью, но большинство было активно.
Вообще надо отметить, что воспитательная работа в годы развитого социализма была на высоте. Пропаганда, лекции, экскурсии. Всё то, что заполнил сейчас интернет.
Было много антирелигиозной пропаганды. Но 70-е годы уже были далеко не 30-е. репрессий не было уже и в помине, вовсю травили анекдоты про Брежнева. Чего, кстати, не было про Сталина. Единственное, чего надо было придерживаться, то чувства меры. Чего, с моей точки зрения, не хватало диссидентам и иже с ними. Но диссидентов были единицы, а трудовая страна жила и развивалась.
На пятом году работы на заводе меня избрали секретарем комитета комсомола завода. До меня работала им улыбчивая девушка Клава, поступившая на очное отделение партшколы. Но себе Клаве надо было найти полноценную замену. А сделать это было не просто. Надо было подобрать кандидатуру так, чтобы кандидат был не хуже Клавы.
Надо отметить то, что заводской комсомольский секретарь был проведен по рабочей сетке. То есть зарплату ему платил завод, поскольку численности комсомольской организации на освобожденного секретаря не хватало. Вот на меня в качестве своей смены Клава глаз и положила.  У меня было уже неполное высшее образование (я учился на вечернем факультете института). И я был уже член партии, как и Клава. То есть по кадровой раскладке я уже был выше Клавы.
А всё остальное было делом техники. Рекомендация на заводском партбюро, избрание на в комитет комсомола, утверждение в райкоме комсомола…
И закрутилась новая комсомольская жизнь. Естественно, я ожидал новой работы кроме увлеченности и определенных преференций. К этому времени я уже обзавелся семьей, ребенком. И нагрузки выросли неимоверно. Днем работа, вечером учеба, общежития, массовая работа.
Но было одно незаменимое преимущество: молодость.
Начал работу свою с визита в институтский комитет комсомола и попросил пару билетов на институтский вечер отдыха. Посмотреть, как отдыхает и веселится студенческая молодёжь. И стали перенимать опыт. В целом всё удавалось. Но бывали и курьёзы. Студенческая и рабочая молодежь всё-таки разные вещи.
Подсмотрели мы у студентов такой прикол. Это когда в качестве приза в коробку из-под торта клалась буханка черного хлеба. Студенты были в восторге. А вот наша рабочая молодёжь шутки не поняла. И более того, была обижена. Мы, говорили, лучше бы по лишнему рублю сбросились, да приз настоящий был бы… Что ж, доходы студента и рабочего разнились как небо и земля.
Жизнь кипела. Время летело. И в какой-то момент, уже к окончанию института, я понял, что могу оказаться заложником системы. То есть не смогу подобрать себе полноценной замены согласно достигнутым кадровым показателям. О чём писал раньше. Плюс к тому мне предложили хорошую административную должность, которая позже привела меня в кресло главного инженера.
Заводу я отдал тридцать три года. По сути дела лучшие годы жизни.
Комсомолу исполнилось сто лет. Все старшие поколения прошли через комсомол. Жалею ли я об том времени? Есть ли у меня ностальгия о нём?
Что сказать на это?
Это была моя молодость. Я прожил те годы достойно. Страна и та власть меня выучили, дали специальность, обеспечили жильем, работой…
А я в благодарность за заботу просто честно работал.
Могу только пожелать новым поколениям, чтобы в их жизни когда-нибудь вновь появилось такое общество.