Чёрный всадник - 4. Охотник за головами. Глава 4

Глава 4

              В течение двух суток Николай не покидал постель, предаваясь любовным утехам с Ольгой. Прерываясь лишь для того, чтобы утолить жажду и сделать небольшой перерыв, они продолжали свои чувственные игры. Звуки их страсти наполняли дом, заглушая все остальные звуки.
              К концу второго дня Ольга была настолько измотана ненасытностью своего партнёра, что лежала на спине, раскинув ноги, не в силах пошевелиться. Она не могла ни пить, ни есть, ни даже подняться. Всё её тело было истощено, и из неё лилось всё, что только можно было представить.
              Николай же, напротив, не мог насытить свою страсть. Он продолжал входить в Ольгу с силой и грубостью, словно жеребец, овладевающий молодой кобылицей. От сильных толчков Ольга лежала под ним, глядя на него затуманенным взглядом и тихо постанывая. Она боялась предпринять хоть какое-то движение.
              Последний раз Николай вошёл в Ольгу с рёвом дикого зверя, изливая в неё своё семя. Затем он молча поднялся и отправился в душ.
              Девушка закрыла глаза, не в силах пошевелиться, и погрузилась в забытье. Это был её последний момент жизни.
              Приняв холодный душ, Николай вернулся в спальню. Блондинка лежала на кровати, раскинув руки и ноги. Он наклонился над ней, втягивая её запах, словно запоминая его навсегда. Затем он поцеловал её в мокрый от пота лоб и сломал ей шею. Ольга дёрнулась во сне и затихла навсегда.

              Хозяин кафе не дождался свою белокурую официантку ни на следующий день, ни через неделю. Ольга больше не вернулась на работу, а её телефон отключился после первой же ночи, проведённой в доме мужчины, который заплатил за неё сто долларов.
              Охотник, убив блондинку, отнёс её в ванную комнату и разрубил на мелкие куски. Этим мясом он решил накормить свою пленницу, ведь та двое суток, сидя на цепи, ничего не ела и не пила. Николай нарочно морил Клариссу голодом, чтобы посмотреть, как она набросится на куски человеческого мяса. Ведь оборотень, хоть он и в человеческом теле, не брезгует человечиной, как каннибал.
              Зайдя в комнату к своей пленнице, Николай обнаружил, что та лежала в луже своей мочи, обессилев до того, что даже не смогла подняться и справить нужду. Пнув её ногой в бок и услышав тихий стон, он произнёс:
— Вот тебе еда, моя красавица, — он поставил перед ней небольшой таз с кусками человеческого мяса и воду. — Жри, сучка, волчье отродье, а то сдохнешь! Тогда ведь я не наслажусь видом, как ты и твой кобель будете корчиться и просить меня о пощаде, чтобы я оставил ему жизнь. Я заманю его с твоей помощью сюда и, надев на его шею цепь, буду наблюдать, как вы от голода будете жрать друг друга. Потом отсеку ваши головы, а куски ваших тел скормлю бездомным собакам.
              Ещё раз пнув Клариссу в бок, он плюнул и, попав в сжавшуюся в комок женщину, вышел из комнаты, закрыв дверь на замок.
              Почувствовав запах сырого мяса, женщина открыла глаза и увидела перед собой небольшой таз с кровяными кусками, а рядом стояла пластиковая бутылка с водой.
              Протянув руку, она схватила бутылку и стала с жадностью пить. Но сладковатый запах человеческого мяса не давал ей покоя. Инстинкт зверя даже в человеческом обличии брал своё.
              Кларисса аккуратно опустила на пол бутылку с водой, чтобы случайно не пролить (ведь пробки не было, чтобы её закрыть), и потянулась к тазу.
              Схватив небольшой кусок, она вгрызлась в него своими крепкими, здоровыми зубами. Откусывая небольшие кусочки, она, не жуя, проглатывала их. Сожрав первый кусок, она схватилась за второй. Пуская слюни и урча, она стала рвать его зубами.

              После того как она насытилась несколькими кусками мяса, испачкавшись в крови, поскольку мясо было ещё свежим, она вновь взяла бутылку с водой. Отпив примерно треть её содержимого, Кларисса поставила бутылку рядом с тазом, в котором лежало мясо, и отвернулась.
              Желудок оборотня, получив пищу, заработал с удвоенной силой, а сердце, напротив, замедлило свой ритм. Организм человека начал перестраиваться изнутри, но женщина пока не замечала этого.
              С каждой секундой промежуток между ударами сердца становился всё больше. Этот процесс в организме человека длился около десяти минут, то ускоряясь, разгоняя кровь, то, наоборот, замедляясь, едва проталкивая её по венам. А затем, остановившись на мгновение, человеческое сердце выбросило большую порцию крови, словно поршень, и заработало с удвоенной силой. Эти замедления и «скачки» начали изменять человека, превращая его в зверя.
              Клариссу сначала скрутило на полу, а затем её тело резко раскрылось так, что хруст костей можно было услышать даже за закрытой дверью. Руки и ноги женщины начали меняться, приобретая звериные очертания. Лицо стало вытягиваться, превращаясь в морду зверя. Тонкая изящная женская шея начала утолщаться, и кольцо, которое было на ней, стало впиваться в неё, сдавливая и затрудняя дыхание.
              Схватив цепь лапами, она попыталась разогнуть её звенья, но с первой попытки у неё ничего не получилось. Этим действием она лишь причинила себе ещё большую боль. Но процесс превращения человека в оборотня уже начался, и женщина не могла его контролировать.
              Платье затрещало и, разойдясь по швам, лопнуло, упав к её ногам на пол. Женские груди начали втягиваться в тело и уже через несколько минут исчезли. Остались только два розовых соска, но и они через несколько секунд стали незаметны в появившейся на теле оборотня шерсти. Небольшие трусики, которые были на женщине, слились с кожей зверя. Кольцо, сдавливавшее шею, под силой и мощью звериных мышц начало расходиться и немного ослабло.
              Схватив его лапами, оборотень начал расширять его, и уже через пару минут оно упало с шеи.
              Освободившись от цепи (серебро не подействовало на оборотня, как принято считать), зверь завершил своё превращение.

              По прошествии примерно получаса, охотник за головами покинул помещение, оставив беспомощную женщину наедине с тазом, наполненным остатками человеческой плоти.
              Волчица, осмотревшись, обнаружила таз с недоеденным мясом и, приблизившись к нему, принялась жадно поглощать пищу, перемешивая её со слюной и кровью. Не успела последняя порция исчезнуть в её пасти, как она издала ужасающий, душераздирающий вой, который, однако, не смог вырваться за пределы комнаты, будучи остановлен толстыми стенами и деревянной дверью.
              В подвальном помещении не было окон, и единственным выходом была дверь, ведущая на свободу.
              Отшвырнув пустой таз, который с грохотом ударился о кирпичную стену и упал на пол, волчица вновь издала угрожающий рёв и направилась к двери.
              Деревянная дверь была массивной и прочной, но замок оказался слабым — это она поняла сразу, слегка надавив на него. Отступив на несколько шагов, зверь прыгнул, ударившись о дверь с силой. Замок заскрипел, но выдержал первый удар. Оборотень вновь отступил от двери, но уже на большее расстояние, и, разбежавшись, нанёс мощнейший удар, на который был способен. Замок не выдержал, дверь распахнулась, и зверь вырвался в небольшой коридор.
              Один его конец заканчивался глухой стеной, а другой вёл вверх по лестнице.
              Прислушавшись и не услышав ничего подозрительного, оборотень начал подниматься по лестнице. Дверь, отделявшая подвал от жилого помещения, была не заперта. Охотник и представить себе не мог, что серебряная цепь не сможет удержать зверя.
              Медленно пройдя по всему дому и осмотрев его, зверь не обнаружил ничего, что могло бы представлять интерес. Охотник, по-видимому, куда-то ушёл.

              Кларисса вновь обрела человеческий облик и принялась искать в доме хоть какую-нибудь женскую одежду. Ведь не могла же она разгуливать по городу днём в таком виде, выставляя все свои прелести на обозрение.
              Трусики, исчезнувшие в звериной шкуре, вновь появились, а вот платье, разойдясь по швам, осталось в подвале.
              Обследовав все шкафы, Кларисса не нашла ничего подходящего. Видно, охотник жил один. Тогда она заглянула в ванную комнату. В корзине для грязного белья она увидела женское платье.
«Всё-таки в этом доме бывают женщины», — промелькнуло в её голове.
              Схватив платье, Кларисса выскочила из ванной и, остановившись перед большим зеркалом, стала надевать его. Платье оказалось на два размера больше, чем надо, и с огромным вырезом спереди, так что её груди постоянно вываливались наружу.
«Но, как говорится, и такое пойдёт, если нет другого», — подумала Кларисса.
              Входная дверь была заперта. Кларисса не стала её выбивать — всё равно не получится. Подойдя к окну, она открыла его и перелезла через подоконник.
              Оглядевшись по сторонам, она никого не увидела. Прикрывая постоянно вываливающиеся груди руками, Кларисса пошла домой, шлёпая босыми ногами по холодному асфальту.
              Кларисса так и не узнала, чьё платье она нашла в доме. Женщина и подумать не могла, что ещё несколько минут назад она ела ту самую хозяйку платья.