Встреча в парке

-1-

Мой обеденный перерыв подходил к концу. Я доел свой обычный хот-дог из ларька на входе в парк, запил кофейной бурдой и наслаждался ласковым майским солнышком, наблюдая за невесть откуда взявшимся мальчуганом, гоняющим ленивых голубей. 
- Я могу присесть? Тут не занято?
- Да, са- - я повернул голову, чтобы рассмотреть говорящего…  - -дитесь, пожалуйста – договорил осевшим голосом с ощущением внезапной сухости в горле.
Передо мной стоял высокий, под два метра ростом, сухощавый старик в утепленном плаще на распашку. В недорогом, но добротном костюме, с белой рубашкой и галстуком. Вполне себе презентабельный вид для посещения ветеранской организации или встречи со школьниками по случаю очередной годовщины какого-то события, участником или очевидцем которого этот старик безусловно являлся.
Или не старик? Поскольку кроме морщин под глазами и лёгкой седины никаких признаков возраста с первого взгляда я определить не смог. Ни сутулости, ни шамкающего голоса. Разве что одежда, её фасон – такую носили лет двадцать назад.
- Спасибо, Владимир Иванович.
Я ещё больше удивился.
- Мы знакомы? Прошу прощения, не могу Вас вспомнить …
- Не утруждайтесь. Я прочитал Ваше имя в служебном удостоверении. Во внутреннем левом кармане.
Это ещё больше меня озадачило. Это какой-то розыгрыш?
Спокойно. Отсутствие ожидаемой реакции на неожиданность часто ломает сценарий игры. Странный какой-то старик, явно не местный. Сидит в парке на лавке, а у самого ни газетки для чтения, ни сумки какой-нибудь, если бы он шел из магазина. Только детская курточка … А! Он, наверное, с этим мальчишкой лет семи. Забрал внука из школы, и по пути домой зашли в парк.
- Ему шесть.
- Простите?
- Мальчику шесть лет. Он не учится в школе. Мы не идём домой, а только вышли на прогулку.
- Да, да – пробормотал я сконфужено. Неужели я рассуждал вслух …
- Жарковато у вас тут - как бы самому себе медленно произнес старик.
Обыденность ситуации, наполненной какой-то недосказанностью и внутренней нелогичностью, поневоле затянула меня в разговор:
- Да уж, бабуля, видать, слишком печётся о внуке. Как бы не простудился …
- Я не знаком с его бабушкой и не являюсь ему дедушкой. – Совершенно безучастно проговорил старик. – Я, как бы поточнее выразиться …
- Нянь?
- … куратор. Вот наиболее подходящее определение.
- ? – Я непроизвольно всем телом повернулся к старику.
- Вы видите лишь мальчика, лет семи, который весело бегает за голубями. А голуби почему-то не собираются от него далеко улетать, - старик медленно направил в сторону мальчишки полусогнутую руку ладонью вверх, как бы указывая на него и одновременно взвешивая каждое свое слово. - Вы не задумываетесь, откуда он взялся и на что спосо... - он повернул лицо в мою сторону - О! Да Вам, Владимир Иванович, нужно прекращать питаться фаст-фудом. У Вас камень в почках.
Я не знаю, сколько продлилась пауза. Может быть минуту. Может быть две. Может быть больше.
- Отку… Как … Кто Вам сказал?
Старик неторопливо достал из кармана плаща белый носовой платок и развернул его на ладони. К нам подбежал мальчик. Его беззаботная улыбка ребёнка, занятого увлекательной игрой, мгновенно исчезла. На безучастном лице появилось выражение крайней сосредоточенности, совершенно не свойственное его возрасту. Мальчик аккуратно выложил на платок старика небольшой кристаллический камешек желто-коричневого цвета. Вновь на его лицо вернулась улыбка, и он вприпрыжку побежал к «своим» голубям.
Я наблюдал за этим действом совершенно отстранённо, как на экране телевизора. Тянущая боль в пояснице и шум в ушах, свидетельствующий о повышении давления, на мгновение изолировали меня от окружающей реальности.
- Это Вам, Владимир Иванович. – Старик протянул мне платок с камешком. – Это самый большой. Есть ещё, но те не больше песчинок. Поэтому ещё раз предупреждаю: фаст-фуд вреден для здоровья.
Лёгкая улыбка растянула губы старика. Но его глаза оставались безучастными. Мысленно он был где-то в другом месте. А всё происходящее здесь и сейчас было так обыденно, что не стоило его внимания.
Я машинально свернул платок старика и положил в карман пиджака.
Это не может быть правдой!
Это происходит не со мной!
Это сон! Ну конечно, это просто сон.
- Ну, как? – откуда-то со стороны я услышал свой голос. Голос дрожал. В нем был не вопрос, но мольба. Неужели это говорю я?
- Четвертое измерение.
Видимо, мое лицо по-прежнему выражало полное непонимание происходящего.
- Вы живете в трёхмерном пространстве, я могу видеть четвертое измерение, а для него – старик указал на беззаботно бегающего мальчика, - четвертое измерение так же естественно, как для вас три. Иногда я думаю, что для него и пятое измерение не является загадкой, но это уже за гранью моего понимания.
- Ну, как? – видимо это единственное, что я мог из себя выдавить.
- Я не знаю, «как». Поэтому меня и приставили к нему, помогать и приглядывать. В теории всё просто, но на практике … Представьте себе, что у вас есть мешок зерна, и чтобы защититься от грызунов, вы ограждаете его высоким забором. Но для птиц забор не может служить препятствием.
- Да, да … - я согласно кивал старику, не понимая, о чём он говорит. Какой мешок, какие птицы?
- Вас, конечно же, удивил, наш внешний вид, почему мы так тепло оделись. Потому что у нас дома довольно прохладно. Но, выйдя на прогулку, мы чуть не попали под проливной дождь. Мокнуть не хотелось – тут впервые у старика промелькнула тень ухмылки – вот мы и перебрались к вам. Заодно Иржи и дюжину голубей прихватил. Сперва он собирался грозовой фронт куда-нибудь перебросить, но я его уговорил не делать этого. Последствия. Увы, в детстве редко думаешь о последствиях.  …
- «У нас дома»? – я по-прежнему не готов был верить в происходящее, и мой разум почему-то зацепился за «у нас дома». Это происходит не со мной, не сейчас и не здесь.
- Это не важно, откуда мы прибыли. Мы скоро вас покинем.
Повисла минутная пауза.
- Разговорился я что-то. Плохо я стал с переброской справляться …
- Но! Вы бы могли лечить людей! – я сам не ожидал, что такой очевидный факт выведет меня из состояний сомнамбулизма – С вашими способностями, вы бы могли спасти уйму народу …
Старик широко улыбнулся. На этот раз, как мне показалось, его хоть что-то заинтересовало. И вывело из состояния некоторой отрешенности.
- Ну да. Я бы работал рентгеном, а Иржи проводил бы скоростные хирургические операции. Как филиппинские хилеры, но по-настоящему …
Старик облегченно выдохнул.
- Всё же я в Вас не ошибся, Владимир Иванович. Вы, как работник банка, могли бы предложить, к примеру, вынести содержимое хранилища – Старик продолжал широко улыбнулся, но глаза вновь стали совершенно серьёзными. – Почему бы ни наведаться в неурочный час в «святая святых» банка да и ни прихватить немного на личные нужды. Банк, поди, не обеднел бы?
А какой-нибудь вояка, на вашем месте, предложил бы диверсию в меру своей разыгравшейся фантазии. Вам известно, что в самый разгар карибского кризиса на одной ракетной базе исчез силовой кабель? Не слышали? - на лице старика промелькнула тень лёгкого удивления. - Вот и представьте, какое пространство вариантов открывается: где-то блок управления «починить», где-то в разъемах «пошалить», где-то просто заложить взрывчатку на самом охраняемом объекте … Не говоря уже об исчезновении самого понятия «секретность».
А можно было бы замахнуться на новый религиозный культ …
Болтовня со мной утомила старика. Он встал, всем своим видом показывая, что разговор окончен:
- Нет, спасибо. У нас иные планы.
- «У нас»? – эхом повтори я.
- Дождь, похоже,  закончился. Нам пора домой.
Мальчик подбежал к старику. Взял у него свою курточку. Надел и вытянул руки в стороны. На них сели голуби.
Старик поднялся:
- Поменьше фаст-фуда, Владимир Иванович, – старик на прощание повернулся в мою сторону вполоборота - и кофе тоже ограничьте – у Вас повышенное артериальное давление.
Я уставился на них, боясь дыхнуть. Но лёгкий порыв ветра заставил меня моргнуть. В следующее мгновение они исчезли. Как будто и не было. Только несколько голубиных перьев, покачиваясь из стороны в сторону, медленно оседали на асфальт.

-2-

Прошло больше месяца с той встречи. Первые две недели я не мог дождаться обеденного перерыва, и как только он наступал, буквально летел в парк. Весь смысл моего существования свелся к этому одному часу в сутках, проведенному в парке. Я садился на ту же лавочку и с надеждой смотрел по сторонам. Был один день, когда я целый час просидел под дождем, прекрасно понимая, что они не придут. Но просто физически не мог себя заставить уйти. Выходные дни тоже проходили в парке, не важно, какая была погода. Странно, но даже во времена своей самой сильной влюбленности я не терял так голову, как сейчас.
Кончилось тем, что я заболел. Банально простудился и три дня провалялся с температурой. Как ни странно, это помогло. Похоже, горячий чай с малиной - универсальное лекарство. Неделя, проведенная дома, пошла на пользу. Теперь я мог посмотреть на себя со стороны с оттенком лёгкой самоиронии. Своё поведение в последнее время в шутку сравнивал с ломкой наркомана. Как можно быть таким наивным? Не юноша вроде бы.
Лишь камень, который мальчик достал из моей почки, служил зримым напоминанием происшедшего. Одно время у меня была навязчивая идея провести анализ ДНК-кода из капельки запекшийся крови на этом камне. Чтобы точно быть уверенным – его вынули из меня. Но стоимость данной услуги заставила отложить реализацию задуманного до лучших времен.
Коллеги на работе первое время интересовались - кто искренне, кто для проформы - не случилось ли чего. Но со временем стали меня сторониться. Мужики больше не подходили обсудить вчерашний матч, девушки при моем приближении перестали кокетливо напевать какой-нибудь куплетик из попсовой песенки с двусмысленным намёком. Большинство коллег при приветствии ограничивались легким кивком головы, а некоторые проходили мимо с каменным лицом. Обсуждение рабочих вопросов за чашечкой кофе постепенно перекочевало во внутрикорпоративную электронную почту. Я всё больше превращался в пустое место, благо в нашем банке таких, каким я стал, было немало …
Но, как ни странно, в обеденный перерыв я по-прежнему ходил в парк просто потому, что после съеденного обеда, принесенного из дому, хотелось пройтись. Да и стены кабинета давили. Поначалу ходил в неподалеку расположенный торговый центр, но излишняя суета посетителей только усиливала внутреннюю опустошенность. Поэтому ноги сами несли в парк.
Вот и сегодня на автопилоте дошел до входа, купил мороженое, тоже не особо размышляя над этим действием. Неторопливо брел по центральной аллее. Мимо меня пробежал Иржи в сопровождении трех собак, размеры которых могли бы испугать любую мамашу, выгуливающую своего малыша. Но поведение этих псин явно указывало на отсутствие у них внимания ко всему кроме этого шестилетнего мальчугана.
Стоп! Я замер на месте, как вкопанный.
Это же Иржи! Ошибки быть не может.
- Жарко у вас тут, Владимир Иванович! – услышал я знакомый голос у себя за спиной, но боялся повернуться, опасаясь никого не увидеть.
Из-за резкой остановки моё мороженое, сделав кульбит, шлепнулось на асфальт. Тут же один из псов, скачущих вокруг Иржи, метнулся ко мне. Одним движением слизал не успевшее растечься мороженое и, резко развернувшись, помчался в свою «стаю». При развороте он задел мою ногу хвостом, и этот контакт стал для меня подтверждением реальности всего происходящего. Да, это действительно происходило! Слава богу, это не одно из бредовых видений, кои посещали меня во время последней болезни.
- Вот так, не будем грязь разводить. – Одобрительный тоном старик сопроводил поведение собаки. – Что ж вы за мороженым своим уследить не можете? – Старик обратился уже ко мне с легкой усмешкой.
Мои ноги меня явно не слушались. Чтобы повернуться назад, откуда доносился голос старика, мне пришлось слегка согнуть коленки и чуть сгорбиться. Со стороны, наверное, могло показаться, что меня кто-то стукнул сзади дубиной по спине и, придя в себя, я зачем-то решил узнать, от кого мне досталось этой дубиной. Смешно, должно быть, это всё выглядело со стороны. Но мне было не до смеха. Я только-только успокоился, отошел от переживаний. Только сбросил наваждение последнего месяца. И вот …
- Жарко у вас тут. – повторил старик свою фразу вместо приветствия, но теперь уже с легким упреком. Выглядело так, будто это была моя вина. Но открытая улыбка старика – так при встрече улыбаются старым друзьям - превращала эти обвинения в шутку. На этот раз старик в одежде ничем не выделялся среди прочих мужчин его возраста. На нем были светлые штаны из грубого льна, хэбэшная рубашка с коротким рукавом голубого цвета, бежевые замшевые туфли и в цвет туфель соломенная шляпа. Его можно было бы принять за прогуливающегося пенсионера из близлежащих домов, но что-то в его внешнем виде было не так. Прошлый опыт работы с клиентами банка, среди которых были и весьма состоятельные люди, подсказал мне: туфли и шляпа. Такие стоили ни одну среднестатистическую пенсию. В этой одежде старик не выглядел бы белой вороной ни на поле для гольфа, ни на причале для дорогих яхт. Интересно, что на этот раз занесло их сюда?
- А знаете, Владимир, позвольте мне называть вас без отчества? А знаете, у вас тут потрясающее место Да, да! Я ещё в прошлый раз почувствовал, что не просто так Иржи перенёс нас именно сюда. В чём-то даже уникальная местность. Рядом с вашим городом крупная река делает петлю. Тысячи тонн воды с живущими в ней организмами описывают круг. И у каждого своя частота! А в центре этой петли располагаются невысокие горы с пышной растительностью. Вы не представляете себе, какая тут у вас энергетика! Я даже удивлен, как всё это великолепие осталось не тронуто. 
- До столицы далеко, - как-то машинально ответил я. Я всё ещё находился в состоянии легкого шока.
Старик подошел к ближайшей лавочке. Присел и коротким приглашающим жестом указал на место рядом.
- Что-то, Владимир, плохо выглядите. Давление вроде в норме. Нервы? Вам гулять больше надо, погода располагает … Вот что: в лесу возле города много белок. Сейчас подыщу подходящую птицу, пусть принесет в этот парк бельчонка. Будете ежедневно приходить сюда, подкармливать его. Думаю, этот ритуал пойдет вам на пользу …
Старик, похоже, разговаривал сам с собой. Возможно, если бы я не встречал его раньше, а только что подошел к нему, я принял бы его за психически не совсем здорового старого маразматика. Но я до сего мгновения отказывался верить в реальность происходящего.
- … Вот, нашел. Ворон уже поймал и несёт бельчонка сюда. Минут через двадцать будет. Так что заведите себе привычку посещать этот парк и приносить что-то вкусненькое питомцу. Да вы, похоже, не слушаете меня! Что-то случилось?
Этот вопрос вывел меня из оцепенения. Вы! Вы случились! Вы перевернули всё моё представление об этом мире, а сейчас он, как ни в чём не бывало, спрашивает: что случилось?
- Я просто не очень хорошо себя чувствую после болезни. Слабость … - виноватым тоном начал я.
- Простудились? Да, вижу в легких остатки мокроты. Сейчас мы это дело устраним. – Старик привычным движением достал из кармана белый платок. – Вот, держите. Сейчас откашливаться в него будете. Так, глубокий вдох! Задержали дыхание!
Последние слова до меня доносились уже откуда-то издалека.
У меня немного потемнело в глазах и внутри стало горячо, как бывает, когда сделаешь несколько больших глотков горячего чая. Не в силах сдерживать кашель, я наклонился вперед и закрыл рот платком, который дал мне старик. Кашлял я не больше минуты, но за это время, по моим ощущениям, мои лёгкие просто вывернулись наружу. Я скомкал платок, вытер вокруг рта и выбросил его в урну, стоявшую рядом со скамьей.
Дышать стало легче. И приятней. Словно вышел из парной на свежий воздух.
- Как это? Что это было? – в очередной раз я произносил нелепые вопросы, осознавая их нелепость.
- Немного дополнительного оксида азота с локальным повышением температуры … Вижу, вам уже лучше. – Старик опять улыбнулся одними губами.
У меня было так много вопросов, но все они были на уровне «ну, как?», поэтому ничего не мог произнести. Пауза просто физически давила. Я мучительно искал тему продолжения разговора, в то время как старик, похоже, утратил ко мне всякий интерес. Он неотрывно наблюдал за маленьким Иржи, вокруг которого танцевали свой замысловатый танец три больших собаки. Слишком большие.
Если бы я встал и ушел, едва ли старик заметил бы моё отсутствие. Похоже, я и тут превратился в «пустое место». Но ничто не могло заставить меня уйти! На аркане меня попробуй утащить, я бы руками и ногами цеплялся за эту скамейку, как будто вся моя последующая жизнь зависит от моего нахождения здесь. Здесь и сейчас, рядом с этим стариком. Нужно было хоть как-то прервать паузу, пока она не переросла в глухую стену отчуждения.
- Не боитесь, что собаки покусают Иржи? – придавленным и немного извиняющимся голосом спросил я старика.
- Покусают? Он же для них вожак! Эти псы порвут любого, кто попробует его обидеть. - Впервые в речи старика я услышал нотки превосходства, но это меня не обидело. Более того, я сам ощущал себя первоклашкой, лезущего с расспросами к доктору наук. - Они умрут за Иржи, – как-то обыденно, совершенно без пафоса добавил старик.
- Где вы их таких нашли?
- На помойке, возле супермаркета. Тут, рядом с парком, - старик махнул рукой куда-то в сторону, продолжая внимательно наблюдать за кульбитами собак вокруг Иржи. Я с детства не был в цирке, но мне кажется, что цирковые дрессированные собаки едва ли смогли бы повторить то, что вытворяли эти.
Несуразность ответа ввела меня в лёгкий ступор. Волна смеха не успела вырваться наружу, как от восхищения перехватило дыхание. Да, я был восхищен и поражён. Так, мимоходом, из любой дворняги сделать живое оружие …
Опять повисла пауза. У меня в голове был ураган вопросов, но все они казались какими-то жалкими. Я сдержался, чтобы опять не проблеять «ну, как?» или что-то похожее. Молчание неожиданно прервал старик:
- Попытались лисятами управлять, но не получилось, - в голосе старика промелькнули нотки лёгкого сожаления, - не смогли полностью убрать страх, да и стайное поведение в них слабо развито. 
После почти минутной паузы:
– Жаль, красиво смотрелись лисята …
В моей голове по-прежнему роился клубок вопросов: какие лисята? откуда? зачем ими управлять?... И самый главный: как он это делает? Как так можно подойти к бродячей собаке не зная, что у неё на уме, блохастая ли она, или, не дай бог, бешенная. И превратить её в цирковую болонку, готовую по единому жесту «вожака» броситься на указанную им цель, при этом с готовностью отдать свою собачью жизнь.
И тут меня, как молния, прошила страшная мысль, которую я высказал раньше, чем до конца осознал:
- И с человеком вы можете так же? Сейчас «подберете» пару-тройку алкашей на ближайшей остановке, «подрессируете» их с полчасика и натравите на кого нужно.
- Ну, зачем алкашей? Просто прохожие тоже подойдут. Вот вы, Владимир, например, вполне себе вариант! – старик с трудом сдерживал смех. Мне ещё не доводилось видеть такую широкую его улыбку, - Физически вы подготовлены нормально, на минуту рукопашной схватки с охранниками вас хватит. К налету на банк готовы? Сколько вам в подельники человек подобрать? – и тут старик не выдержал и рассмеялся в голос, по-дружески хлопнув меня по плечу.
Я тоже засмеялся. Скорее за компанию, потому что мне по-прежнему было не по себе.
- Нет, с людьми труднее. У человека помимо рефлексов развито сознание. Человеку подавай образ будущего, причем того будущего, в котором этот самый человек будет жить лучше, чем сейчас. Нужен герой, который поведёт за собой, а не вожак, который посылает на смерть. Герой, одно только имя которого, будет весомым аргументом в любых спорах о целях и методах борьбы за то самое будущее. Кстати, зачастую мёртвый герой даже лучше живого. Нужна система ритуалов, чтобы у человека не оставалось выбора, чтобы сама мысль повернуть назад была преступной. Нужно образ врага довести до стадии абсолютного зла, которое заслуживает только смерти. Нужна старая гвардия, чьи заслуги и авторитет позволяют ей безжалостно карать отступников. Да много ещё чего нужно для человека. Этого за «полчасика» не сделаешь.
И вновь повисла пауза.
- Жарко тут у вас сегодня, - как бы самому себе полушепотом произнес старик, - пора нам домой собираться. А вот и бельчонок!
Большой чёрный ворон, раза в два больше обычных городских ворон, на бреющем полёте спикировал на вытянутую вперёд руку старика и на лету что-то в неё опустил. Старик притянул руку к себе, второй рукой накрыл содержимое и повернулся ко мне:
- Вот вам питомец, Владимир! Будете в обеденный перерыв его навещать. Не забывайте семечки и орешки.
На вытянутой ко мне ладони старика сидел маленький серый комочек. Сидел не шевелясь. Только два маленьких черных глазика изредка моргали, да такой же маленький черный носик еле заметно вибрировал.
В этот момент к нам подбежал Иржи в сопровождении своей стаи. Собаки сели в метре позади него, образовав полукруг.
- Выбирайте дерево, на котором он будет вас ждать, и отпускайте его! – с этими словами старик аккуратно пересадил бельчонка мне на ладонь.
Я отошел к большому дубу метрах в десяти от скамейки. Вытянул руку к стволу дерева, и бельчонок неторопливо переполз на него, постоянно оглядываясь на меня. А потом стремительно исчез где-то в кроне дуба.
Я обернулся спросить у старика «и это всё?», но возле скамейки все также полукругом сидели собаки, как бы охраняя от посторонних то место, где мгновением раньше стоял их «вожак».

-3-

Следующая встреча случилась через неделю.
Это была на редкость спокойная неделя. У меня появился питомец, к которому я с удовольствием наведывался в обеденный перерыв по будням и навещал в утренние часы в выходные. Не то чтобы я чувствовал какую-то ответственность за этого маленького бельчонка. К нему тянуло. Увидев меня, он быстренько сбегал по стволу старого дуба, перепрыгивал на мою ладонь и принимался за принесённые лакомства. В эти минуты, пока это маленькое чудо грызло орешки и неотступно смотрело на меня своими угольками-глазками, становилось так спокойно на душе: ни тревог, ни переживаний – вообще никаких мыслей, абсолютная пустота в голове. Только чуть щекотно ладони от ерзаний этого маленького разбойника. Да, я окрестил его Разбойником, когда он во время второго моего посещения, покончив со своим обедом, ловко пробежался по моей руке, по плечам, по второй руке и отхватил кусочек хлеба от моего сэндвича. И тут же, примостившись между большим и указательным пальцами, спокойно продолжил трапезу. Разбойник!
Не осталось ни следа от недавно перенесённой болезни. Прилив сил положительно сказался на работе. Я подчистил все «хвосты», скопившиеся за время моего отсутствия. Подготовил аналитический обзор текущей ситуации, сложившейся в нашей области и ряде соседних, в одной из отраслей экономики. Весёлое расположение духа, которое не покидало меня всё это время, снова вернуло доброе расположение коллег. Коллеги-мужчины здоровались так, будто это я забил накануне решающий гол в ворота соперника. Девушки опять стали загадочно улыбаться при встрече и отпускать двусмысленные шуточки вслед. Тетушки постарше из бухгалтерии вынесли свой вердикт: парень влюбился!
И вот, ровно через неделю, как обычно, иду в обеденный перерыв в парк. Подхожу к старому дубу, насыпаю на ладонь орешки и вытягиваю руку. Проходит пару минут, но Разбойника нет. Ещё минута. И вот уже нехорошее предчувствие холодком прошлось по моей спине. Собака? Большая птица? Детвора поймала?
- Владимир Иванович! Идите к нам – слышу знакомый голос. С «нашей» скамейки, повернувшись в пол-оборота, старик машет мне рукой. Как я их не заметил, когда шел к дубу?
- А я вас не заметил. – Только такую банальность я и мог произнести. – Добрый день! Давно вы тут? 
Мне показалось, что сегодня старик выглядит уставшим.
На нём был светло-серый костюм тройка из полушерстяной ткани и белая сорочка. Но без галстука. Более того, все пуговицы до жилетки были расстегнуты. Едва ли погода была тому причиной. Из-под лацканов пиджака выглядывали золотые запонки с изображением какого-то вензеля. Такое впечатление, что старик только что вышел с какого-то важного приёма и, стремясь снять с себя этот груз, освободился от галстука и расстегнул ворот, давая доступ свежему воздуху. Светло-коричневые туфли придавали внешнему виду старика лёгкий оттенок щегольства. Он, или кто-то из его окружения, явно отслеживают модные тенденции.
Подходя к скамейке со стороны газона, я увидел Иржи, сидящим ко мне спиной и над чем-то склонившимся. Старик встал и шагнул мне на встречу. Мы пожали друг другу руки, как старые приятели. Наверное, со стороны это могло выглядеть, как встреча старого профессора со своим любимым студентом. Но, какая мне разница, как это выглядит со стороны. Старик жестом предложил присесть.
И тут я заметил своего Разбойника. Иржи читал какую-то книжку с картинками, положив её себе на колени, а бельчонок сидел на верхнем краешке книги и внимательно эти картинки изучал. Много раз доводилось видеть, как дети читают игрушкам. Но живому дикому зверьку – сам не поверил бы, если б не видел. Книжка была, как мне показалось, не на русском языке.
- Да, это немецкий. Иржи очень плохо знает русский, - голос старика оторвал меня от наблюдений. Я что в слух рассуждал? А старик продолжил, разговаривая как бы сам с собой. – Это сказки братьев Гримм. Вчера у Иржи был день рождения. Подарили собрание сказок разных народов. Вот, будет чем заняться в течение месяца, может быть чуть больше. 
Я почувствовал неловкость. У мальчика вчера был день рождения, а у меня ничего с собой нет в качестве подарка. Да, я, конечно же, не знал. Но разве это оправдание.
- А может быть, мы в кафе зайдем? – каким-то извиняющимся тоном предложил я - Тут неподалеку есть одно очень уютное местечко с неплохим выбором пирожинок …
- Спасибо за приглашение, но мы вчера хорошо отметили. Воспитатель возил его на весь день в Диснейленд, в тот, что недалеко от Парижа. Вернулись за полночь. Даже заставили нас слегка поволноваться … Зато наигрался, накатался, на год вперёд. Детские праздники там устраивать умеют превосходно!
Я всё ещё чувствовал неловкость, поэтому непроизвольно кивал в знак согласия головой и выхватывал для повторения отдельные слова:
- Ну да, воспитатель … Диснейленд… А почему с воспитателем? А родители?
- Я не знаю, где его родители …
Опять повисла тишина. Иржи перевернул страницу и, указывая на рисунок, что-то тихо сказал Разбойнику. Можно было бы усмехнуться такой милой картинке: мальчик разговаривает с бельчонком. Но у меня не было никаких сомнений в том, что бельчонок его понимает.
- Что же вы, Владимир, принимаете всё близко к сердцу? Обычная ситуация для современной Чехии. В маленьком городке, где родился Иржи, закрыли единственный завод. Отец мальчика подался на заработки куда-то в западную Европу, да и пропал. Мать тоже поехала, скорее всего, в Прагу, может быть в другой крупный город. Кто знает, кем устроилась: посудомойкой, официанткой, проституткой … А маленького Иржи оставили на попечение бабушки, которая сама еле-еле сводила концы с концами. Да и та померла вскоре.
Нам однажды сообщили о трехлетнем мальчике, которого поймали с украденными булочками. Хотя в булочную он не заходил. Посмотрели записи с камеры наружного наблюдения: вот он стоит перед витриной, а в следующее мгновение у него в руках булка! Начали выяснять, кто такой, чей? А, ничей, как оказалось. Я приехал и выкупил его. И теперь он живет в закрытом пансионате в тихом уголке Австрии с новыми документами. От прошлой жизни осталось лишь имя. Всё равно никто не будет его искать.
Спокойный тон старика, когда он рассказывал историю Иржи. Сам Иржи, сидящий на этой же лавочке и читающий сказку бельчонку. Всё это как-то не укладывалось в моем сознании. «Выкупил»…  Как можно выкупить маленького мальчика? Двадцать первый век. Европа. У кого выкупил? Бред какой-то!
- Говорю же вам, не принимайте всё близко к сердцу. Местные бандиты, даже не бандиты, так - шушара, щипачи – через ювенальных инспекторов хотели Иржи пристроить к делу. Дураки! Они и понятия не имели, с чем столкнулись.
- Чтобы все по-тихому, без привлечения лишнего внимания. Свидетельство о смерти, новые документы … На всё, про всё не дороже новой машины среднего класса. Говорю же: дураки! – Старик заулыбался. В данную минуту он был явно доволен собой. – Как говорится в арабских сказках: алмаз не граненый. Вот кого я выкупил.
Старик что-то сказал Иржи по-немецки и через мгновение протянул мне мой кошелёк:
- Вот и всё, что они хотели от нашего Иржи. – Более наглядной демонстрации к сказанному сложно было представить. - Ду-ра-ки! – по слогам растянул старик с явным удовольствием от сказанного. И ехидно усмехнулся. Потом откинулся на спинку лавочки, гордо вздернул подбородок и скрестил руки на груди с видом победителя.
Я машинально сунул кошелёк себе в карман. За всё это время мальчик ни на мгновение не отвлекся от своего занятия. Он по-прежнему читал, порой что-то шепотом говорил бельчонку, указывая на картинки. А бельчонок всё так же внимательно слушал. Если бы ни изредка проходящие мимо люди, почему-то не обращающие на нас никакого внимания, ни пение птиц в парке, ни дуновение ветерка, я бы решил, что сплю. Но сон не может быть настолько реален!
- Вы не спите – старик ущипнул меня за плечо и улыбнулся одними губами.
Спустя несколько минут полного молчания, меня прорвало:
- Послушайте! Но ведь вы, и все кто с вами в этом вашем австрийском пансионате, вы же тоже чего-то хотите от мальчика! Вы же тоже его выкупали с какой-то целью? – Слыша себя самого, понимая какую чушь я несу, тем не менее, не мог остановиться. – Вы его воспитываете, как нужно вам, обучаете разным вещам с целями, которые нужны вам … Чем вы лучше? – Я вскочил с лавочки, не особо контролируя свои движения, и прошелся несколько шагов взад-вперёд перед стариком.
Как ни странно, старик только широко, по-дружески, улыбнулся. При виде его улыбки моё возбуждение сразу куда-то испарилось, и я безвольно опустился на место, где сидел.
- Вы меня в очередной раз удивили, Владимир. Не думал я, что ещё остались такие идеалисты, да ещё и работающие в финансовой системе. – Старик почему-то сделал акцент на «финансовой системе» - Представьте себе, что вам стало известно об обнаружении в какой-то небольшой стране, где власть – понятие относительное, обогащенного урана в количестве, ну скажем так: килограмм пятьдесят. Причем попал он в руки каким-то местным бандитам. Откуда? Да стащил какой-то военный начальник с ракетной базы в то время, когда эту базу выводили. Сделать бомбу они не могут – страна технологически отсталая. Тем более речи не идет об использовании его в качестве топлива на АЭС. В разборках с другими бандами тоже как-то не пригодится. Поэтому обладатели этой, потенциально очень опасной, находки начинают искать, кому бы её продать. А спрос на такой товар в мире есть! Государства, желающих продемонстрировать уровень своей военной мощи, тем самым остудить пыл возможных агрессоров. А что, устроил подземный взрыв, который зафиксировали все метеостанции, и утверждай, что теперь обладаешь ядерным потенциалом. Кто проверит? Или несколько террористических организаций, которые не отказались бы заполучить сырье для так называемых «грязных бомб». Знаете, да, что это такое? Неплохой довод при шантаже. Счастливым обладателям этого урана не до моральных препон на пути к выгодной сделке. В современном мире, где деньги стали мерилом жизненного успеха, у наших бандитов главная задача – не продешевить. И вот об уране узнаете вы. А вы, к примеру, один из руководителей космической корпорации. Лет через пять-семь вы собираетесь запустить на орбиту группировку спутников с ядерными энергоустановками. Тогда этот уран вам и пригодиться. И вы обманом выкупаете его за цену в несколько раз, да нет, в десятки раз дешевле, чем его реальная цена. То есть вы не очень чистоплотный делец. Чем вы лучше их?
Старик говорил не торопясь, при этом в конце речи протянул перед собой полусогнутые руки ладонями вверх, как бы взвешивая на получившихся весах свои аргументы. У меня же ни аргументов, ни возражений не было совсем. Я молчал. В какой-то момент мне показалось, что старик рассказывает одну из реальных историй, которыми, без сомнения, была наполнена его жизнь. Стало как-то не по себе.
- Ну, я не знаю … - разве я мог промямлить что-нибудь другое.
- Ладно. Давайте слегка изменим ситуацию. Вы относительно богатый меценат, который не желает даже в теории допустить попадание этого урана в «плохие» руки. Для вас не составит большого ущерба – потратить миллион или два на это. Теперь-то вы молодец? Ну, конечно надо будет дополнительно понести расходы на организацию надежного хранения выкупленного. Но, при этом, вы автоматически становитесь нарушителем международных законов, нацеленных на нераспространение ядерных материалов. Но это, право, мелочь …
- А если передать этот уран властям? – мой вопрос походил больше на зов о помощи школьника, стоящего у доски перед задачкой, решить которую ему не под силу.
- Если вы богатый меценат, то у вас иное отношение к властям. Для вас они скорее кучка чиновников, каждый из которых норовит что-то себе урвать, нежели помочь решить проблему. Вопрос в цене … Но, мы сильно отклонились от темы. 
Старик хлопнул ладонями по коленям и встал со скамейки. Не поворачиваясь в мою сторону, продолжил говорить самому себе:
- Когда я впервые увидел Иржи, когда я понял, кто передо мной. В тот же момент я решил, что не остановлюсь ни перед чем, чтобы забрать его из той клоаки. Вплоть до обрушения финансового рынка Чехии, до смены правительства страны, до ввода войск. – И тут он резко повернулся ко мне, чуть нагнулся, и, широко улыбнувшись, перешел на полушепот – А хватило каких-то ста тысяч! Повезло жителям Чехии, - добавил старик многозначительно.
Я был ошарашен. У меня просто не укладывалось в голове всё, что только что услышал. В эту минуту я сидел рядом с маленьким мальчиком, из-за которого старик и те, кто за ним стоит, могли устроить массовые беспорядки и даже госпереворот в европейской стране. Десятки, сотни тысяч простых граждан могли пострадать ради того, чтобы этот милый мальчуган мог сейчас спокойно сидеть на лавочке и читать детские сказки за тысячи километров от того места, где родился.
В голове мелькнула шальная мысль, и я, прежде чем обдумать, выпалил:
- Любопытно, как бы потом финансовые аналитики объяснили причины финансовых неурядиц, а политологи обосновывали случившийся политический кризис? - От этой мысли мне почему-то стало радостно на душе. Может быть потому, что всё, что я так красочно успел себе представить, всё это не случилось?
- Смотрю, Владимир, вы уже шутите. Разве на их месте, вы не справились бы по факту объяснить случившееся? То-то… Хотя, я думаю, что всё ограничилось бы небольшой полицейской операцией по задержанию «главарей преступного мира». Возможно даже при поддержке немецких или австрийских военных … - мне показалось, что последнюю пару предложений старик как бы прочитал среди газетных заголовков. Тоном полностью отрешенного стороннего наблюдателя. - Но, мне кажется, вам пора уже возвращаться – перерыв закончился.
Да мой обеденный перерыв подошел к концу ещё четверть часа назад. Старик намекал, что наш сегодняшний разговор окончен. И с моей стороны было бы верхом неприличия этот намек проигнорировать. Хотя больше всего мне сейчас хотелось остаться.
-Ой! Заболтался я. Мне пора! – Едва ли мои актерские дарования обманули старика, но он сделал вид, что всё разыграно, как принято среди воспитанных людей. – Всего доброго!
- До свидания! До скорой встречи.
На прощание я машинально погладил мальчика по голове: «Пока, Иржи!», и указательным пальцем слегка коснулся носика бельчонка: «До завтра, Разбойник!»
Я шагал на почти не гнущихся ногах, всеми силами сдерживаясь, чтобы не оглянуться, повторяя последнюю фразу старика: «До скорой встречи».

-4-

- А можно и мне? …
… Я сегодня не смог навестить своего Разбойника в обеденный перерыв, поскольку сразу после утренней планерки уехал на переговоры с крупным клиентом. По возвращении готовил аналитическую записку руководству к завтрашнему совещанию финансового комитета. Необходимо было систематизировать клиентские запросы и предложить возможные изменения в продуктовой линейке банковских продуктов. О том, что рабочий день давно закончился, напомнила уборщица, заглянув в очередной раз в кабинет. Только выйдя на улицу, я вдруг вспомнил о бельчонке.
И вот я стою у знакомого дуба. Насыпал семечки на ладонь и жду, пытаясь отогнать всякие нехорошие мысли. Вот он, Разбойник! Как обычно быстренько спустился по стволу дерева и удобно примостился на моих пальцах. Любопытно, если бы он мог говорить, высказывал бы сейчас претензии, мол, где тебя носило? …
… - А можно и мне? Вы не против, если я покормлю белочку?
Я повернулся. В трех шагах позади меня стояла девушка и виновато улыбалась. Я узнал её. Она работает у нас в банке. Не так давно, не примелькалась ещё. Тем более я не мог  вспомнить её имя, если я его вообще знал.
Рабочий день в банке закончился часа два назад. Судя по её офисной одежде, не очень удобной для прогулки летним вечером, дома она ещё не была. А тут что она делает, просто прогуливается? Ой, я, должно быть, слишком долго на неё смотрю.
- Да, пожалуйста. – Я чуть посторонился, как бы предлагая ей занять моё место. – Становитесь рядышком и ладошку рядом с моей э-э-э. – Я был немного смущен, поэтому не нашелся, как закончить фразу.
- Если ещё кто-то «застукает» Вас за этим занятием, то по банку начнет гулять шутка: Владимир Иванович посетил в парке белочку с ответным визитом – сказала моя вечерняя гостья, широко улыбаясь. Как же её зовут? – Но, не беспокойтесь, Владимир Иванович, я вас не выдам – продолжила она, напуская на себя подчеркнутую серьезность. Я - могила!
- Можно просто Владимир, - отстраненным тоном, пропуская мимо ушей её шутки, - а ещё лучше – Володя.
- Тогда и меня зовите просто Валей, «а ещё лучше» – Валюшей – слегка передразнила меня и широко улыбнулась, становясь рядом со мной и протягивая ладонь Разбойнику.
Вот и познакомились. Я облегченно выдохнул. Насыпал на её ладошку семечек и, став в пол-оборота, приблизил свою ладонь, на которой сидел бельчонок, к её ладони. Я непроизвольно подался вперёд и машинально для контроля пространственного положения левой рукой приобнял Валю за плечи.
- О! Обнимашечки, - засмеялась Валя.
Я одёрнул руку, наклонил ладонь с Разбойником, как бы подталкивая его перейти на Валину ладонь. И, когда бельчонок перебрался к ней, я сделал шаг в сторону.
- Ну вот! – Валя наигранно изобразила лёгкую обиду. – «А счастье было так близко…»
Не зная, как реагировать, я сделал шаг в сторону. Разбойник удивленно уставился на Валю. Потом повернул мордочку в мою сторону, как бы спрашивая, зачем я передал его незнакомому человеку. А во мне чувство неловкости момента продолжало бороться с ощущением, что всё это происходит не со мной. Возможно усталость, накопившаяся за день, сейчас одномоментно навалилась всей своей тяжестью. Я не понимал, что мне делать. Ни одна мысль не посетила мою голову за последние минуты. Более того, я и не хотел ничего делать, давая ситуации полную свободу разрешиться самой по себе.
- Вот так и поступают все мужчины: в лес заманит, там обманет, а потом и бросит. – Распевно сказала Валя.
Она продолжала шутить. Настроение у неё было явно приподнятое. Эта веселость понемногу стала передаваться и мне. Я невольно улыбнулся и попытался в унисон подхватить:
- Как дела, не спросит…
Напряжение, вызванное неловкостью ситуации, исчезло. Валя переключила всё свое внимание на бельчонка. А тот, освоившись на её ладони, похоже, напрочь забыл о моём существовании и с удвоенной энергией продолжил трапезу.
Валя всем своим видом показывала свою отчужденность от сложившейся ситуации. Тем самым, ожидая от меня, какого-то действия. Да, именно я должен буду взять нити дальнейшего разговора в свои руки. И, может быть, предложу свой сценарий на этот вечер. Случайность этой встречи едва ли послужит оправданием. Поэтому я немного замешкался. О чём могут разговаривать малознакомые коллеги волею судеб совпавшие во времени и пространстве? О работе.
- Я смотрю, Валя, что-то тебя задержало на работе. Вроде бы не конец квартала, и ни о какой проверке я тоже не слышал. Что за летний энтузиазм? – слегка насмешливо-нравоучительный тоном в совокупности с не очень искренней улыбкой могли сразу же положить конец беседе. Но, похоже, Валя не обратила на это никакого внимания.
- Я бы ушла раньше, но к завтрашнему заседанию финансового комитета один из докладчиков так и не предоставил материалы. Мне, как исполняющей обязанности секретаря, надо было бы разослать их членам комитета, желательно до утренней планерки. Пока он был на работе, я ждала. – Наигранно жалобный тон заставил меня сдерживать смех. Валя, глубоко вздохнув, продолжила - Но этот несознательный работник нашего банка так и ушел, не сбросив их мне. Теперь передо мной стоит сложная дилемма: пожаловаться на этого нерадивого коллегу или с утра пораньше слезно просить его предоставить материалы к заседанию финкомитета? С одной стороны, если простить его, так другие на голову сядут. Но, с другой стороны, я же не знаю, может быть, у него была очень уважительная причина так поступить. – Валя не смотрела в мою сторону. Она разговаривала как бы сама с собой. А интонация была явно позаимствована из какого-то поучительного рассказа для детей и юношества. А я еле сдерживал смех. - Как думаете, Владимир Иванович?
Речь, конечно, шла обо мне. Это я тот самый «нерадивый коллега».
- Возможно, он вспомнил о питомице, которого срочно нужно было покормить? А, может быть, его просто уборщица выгнала. Кто знает… Прости его, на первый раз.
Разбойник покончил с семечками. Поводил мордочкой из стороны в сторону, как бы принюхиваясь. Осознал, что приём пищи окончен, прыгнул на ствол дуба. Прощальный взгляд. И скрылся в кроне дерева.
- Ну, что же. Список дел на это вечер исчерпан. – Продолжая играть в подражание, я пытался изобразить из себя функционера-распорядителя. - Поэтому предлагаю перейти к активному отдыху. Тут в паре сотен метров есть «шикарный рЭсторан», именуемый кафе «У парка».
- «И хочется, и колется, и мама не велит». Спасибо большое за приглашение, но сегодня я вынуждена отказаться. – Валя резко с шутливого тона перешла на нормальный. – Если ты не против, через пару дней, в пятницу?
- Договорились!
- А знаешь, - Валя широко улыбнулась, - девчонки из оперзала на тебя тотализатор организовали.
- ?
- На прошлом корпоративе, под восьмое марта, ставили ставки, кто из них сможет с тобой потанцевать. А ты после официальной части потихоньку исчез. (Проехавшись по клиентам с поздравлениями женской части их коллективов, само появление на своем корпоративе уже было отчасти подвигом. Но силы мои, увы, не безграничны. Пришлось ретироваться.) Вопрос о победителе остается открытым. Представляешь, если я тебя в кафе закадрю? – Подмигнула Валя. – Так что в пятницу я их сделаю! 
Как-то по-пацански прозвучало. Я был слегка ошарашен. Гордиться ли мне или обижаться? На меня открыта охота? А если бы у кого-то из "охотниц" выгорело, и она после пару-тройку танцев с обжимашками, зафиксировала "победу"? Цель достигнута, а меня можно и кинуть. А потом, через пару-тройку дней повесить моё фото на доску трофеев. А если бы несколько участниц тотализатора добились результата, кто определял бы победителя?  Похоже вся эта палитра чувств отразилась на моем лице.
- Да ладно, Володь, ты не единственный на кого есть тотализатор. Хотя ты, возможно, самый топовый – Валя засмеялась и обеими руками взяла меня за предплечья. – Ну, а чем ещё девичьему коллективу развлекаться? Ну не футбол же ваш обсуждать.
- Да, в пятницу ты их сделаешь. – Согласился я с Валей. Я уже вышел из состояния легкого оцепенения. Мне даже стало приятно внимание ко мне со стороны женского сообщества банка.
- Тогда до пятницы. – Валя опустила руки и стояла, словно школьница, ожидая домашнего задания.
- Может быть тебя подвезти? Моя машина на стоянке возле банка. – Я уже повернулся в пол-оборота по направлению к выходу из парка.
- Не надо, спасибо. Я через квартал отсюда живу. Пешком прогуляюсь. – Валя сделал шаг вперёд, поднялась на цыпочки и поцеловала меня в щеку. (Чмокнула, как говорили раньше). Отступила на шаг назад, опустив голову. Потом повернулась в другую сторону и сделал два шага. Снова остановилась, повернулась ко мне:
- И не забудь материалы к финкому до утренней летучки. – Развернулась и легкой походкой пошла к другому выходу из парка.
- Да, обязательно пришлю – прошептал я себе под нос.

- 5 -

Должность начальника аналитического отдела банка даёт преимущества при получении информации о сотрудниках банка. На следующий день, разобравшись с текущими делами, я запросил личное дело Валентины в отделе кадров и в службе безопасности. Для отвода глаз взял заодно личные дела двух сотрудниц, аргументируя подбором кандидатуры помощника на выездных клиентских переговорах. Возможно, это была не нужная предосторожность. В нашем банке я давно пользовался авторитетом профессионала, и никто не задавался лишними вопросами, получая от меня запросы. Но, потому я и был авторитетом, что не давал повода для досужих домыслов и сплетен. Правда, отчасти отношение ко мне коллег были подкорректированы негласным покровительством со стороны первого зампреда банка, с которой я дружен ещё со времен студенчества. Влиятельность никогда не бывает чрезмерной.
Валя пришла на работу в банк почти два года назад, сразу после окончания института. Но  сначала она работала в отделении в другом районе. И только в начале этого года перешла в головной офис без повышения, зато близко к дому. Живет она с бабушкой. Мать погибла в автокатастрофе, когда Вале было 12 лет. Отец через два года после этого повторно женился и переехал в другой город. Стандартный набор увлечений: чтение и путешествия (хотя за границей никогда раньше не была). К социальными сетями тоже равнодушна: зарегистрирована лишь в одной, которую посещает не чаще раза в месяц. В материалах службы безопасности вообще ничего, кроме ксерокопий анкеты и диплома.
Но какое-то шестое чувство во мне не соглашалось с бесцветностью Валиного образа, втиснутого в её личное дело. Большинство девушек её возраста, работающие в нашем банке, любыми способами пытаются привлечь к себе внимание. А Валю я за полгода практически не замечал. Хотя я и не слыву душой компании, но практически со всеми коллегами поддерживаю приятельские отношения. Тут же полгода даже имени её не знал. 
Поймал себя на мысли, что хочется найти что-то необычное в прошлом Валентины. Почему? Обычная девушка. Конечно, симпатичная, но таких много. Вчерашняя встреча в парке не должна была так зацепить. Но я уже полдня потратил на поиски сам не знаю чего.
«Если не знаешь, что делать, делай шаг вперёд!»
Я спустился в оперзал. Остановился в метрах пяти от стола, где Валя что-то объясняла клиентке. Встал чуть в стороне, возле колонны, чтобы она меня не заметила, и наблюдал за ней. Довольно миловидная девушка. Открытое лицо с минимумом косметики и немного детским выражением интереса в глазах, естественные брови не по современной моде, прямые русые волосы аккуратно собраны в хвост и лёгкая тень улыбки на губах. Как я её не замечал до вчерашнего вечера? Где она от меня …
- Владимир Иванович, Вы что-то хотели? – Ольга Петровна – начальник оперзала - невысокая располневшая женщина под полтинник с неизменной пухлой папкой в руках - двигалась ко мне явно медленней, чем предполагала, поэтому начала говорить до подхода на дистанцию для разговора.
Мой наблюдательный пункт был раскрыт. Валя отвлеклась от разговора с клиенткой и во все глаза смотрела на меня с нескрываемым удивлением. Мне казалось, что я физически слышу вопросы, застывшие в её взгляде: «Что ты тут делаешь? Давно ты тут стоишь?»
- Владимир Иванович, Вы ко мне? – Ольга Петровна наконец-то подошла ко мне. Я продолжал смотреть на Валю, поэтому к Ольге Петровне остался стоять боком. Но это не помешало ей застыть на расстоянии метра, чуть наклоняя голову, чтобы смотреть на меня поверх очков. Никакой другой ответ с моей стороны кроме утвердительного просто не предполагался.
- Да. Я к Вам по делу. – Скажи я что-то типа: проходил мимо, зашел поздороваться, поинтересоваться, всё ли у вас в порядке … Тем самым погрузил бы Ольгу Петровну в глубокий ступор. От этой мысли невольно заулыбался. И заметил, что моя улыбка смутила Валю. Она опустила голову и повернулась лицом к клиентке, как бы продолжая на минуту прерванный диалог. Даже легкий румянец проступил на щеках. Хотя этого я едва ли мог видеть со своего места, но почему-то был в этом уверен. Почувствовал.
- Вы же слышали, Ольга Петровна, - обошел её сзади и, взяв под левый локоток, тем самым предлагая пройтись по направлению к её кабинету, повторил: - Вы же слышали, что для улучшения работы аналитического отдела было принято решение …
За несколько лет работы я четко усвоил одно правило: неписанные правила банковского этикета работают гораздо лучше всех заформализованных или прописанных регламентов и должностных инструкций. В негласном табели о рангах я располагался гораздо выше начальника оперзала. А моя вхожесть в кабинеты руководства часто позволяла выдавать мои пожелания за мнение начальства. Поди, проверь, так ли это на самом деле.
- … решение доукомплектовать отдел специалистом с опытом клиентской работы, желательно в операционном управлении – данное уточнение сказал с понижением голоса, тем самым давая ощутить Ольге Петровне свою значимость – для более оперативного отклика на клиентские запросы.
Конечно же после такого длинного предложения просто необходима была пауза, которая подчеркнет важность информации. Меня нисколько не беспокоил тот факт, что никакого «принятого решения» нет. Я сам ещё не решил, хочу ли перевести Валю в мой отдел. Хочу ли я быть её начальником? Нужно ли мне затевать небольшую реорганизацию только для того, чтобы чаще с ней видеться? Я импровизировал.
Сидя в кабинете начальника оперзала, я продолжал пустыми фразами описывать стоящие перед банком задачи в разрезе взаимодействия с клиентами. Важность нашей работы на переднем крае этого взаимодействия и необходимость ускорения реагирования на новые запросы перед лицом возрастания конкуренции в банковском бизнесе. Ольгу Петровну это мало интересовало, но, понимая нашу разницу в статусах, она внимательно слушала и кивала в знак согласия. После обязательной преамбулы я сообщил, что в результате отбора, проведенного с привлечением специалистов службы безопасности, выбор пал на Валентину. И теперь меня интересует мнение её непосредственного начальника. Любопытно, у кого находясь на месте Ольги Петровны, хватило бы смелости раскритиковать сделанный выбор?
- Поэтому прошу написать рекомендацию. А Валентине нужно будет написать служебку с просьбой о переводе. И к концу дня передайте всё это мне.
Я вернулся к себе в кабинет в совершенно другом настроении. Теперь нужно начать выбивать дополнительную клетку в штатное расписание отдела. Писать обоснование, спецификацию, должностные инструкции. Объяснить отход от стандартной процедуры поиска претендента на вакансию (в том, что в руководстве согласятся с её необходимостью, я почему-то не сомневался). Вот же «не было печали» …
А вот и время обеда подоспело. Чего-то утомился. Погода хорошая. Пойду, прогуляюсь.
В дверь постучали.
- Входите!
- Владимир Иванович, можно?
«Можно Машку за ляжку…» - промелькнула в голове пошловатая поговорка старшины роты …
В кабинет вошла Валя.
- Владимир Иванович, пожалуйста, не надо меня переводить из операционисток, пожалуйста … - Валя выпалила всю фразу на одном дыхании, склонив голову и уткнувшись взглядом в пол прямо перед собой.
Только удивление удержало меня от взрыва смеха. Передо мной стояла пятилетняя девочка, случайно разбившая цветочный горшок, и теперь просит не наказывать за это котенка, с которым играла. Ещё секунда, и она заплачет. Как мило!
- Ну-ну … - я подошел к Вале – мы же перешли на «ты». – Я взял Валю за плечи, слегка притянул к себе и по-отечески поцеловал в темечко. Передо мной по-прежнему стояла маленькая девочка. – Если ты не хочешь, Валюша, не буду я никуда тебя переводить.
- Спасибо. – Валя подняла голову. В её глазах застыли слёзы. 
- Так! Плакать мы не будем. Давай лучше кофейку выпьем.
- Я сейчас. - Валя быстро выбежала из моего кабинета.
На всякий случай я включил чайник, выставил на переговорный столик чашки, баночку кофе, сахарницу и конфетницу. Банковское руководство давно решило, что переговоры с клиентами могут проходить за чашечкой кофе или чая. Поэтому меня поставили «на довольствие». Да и большинство клиентов, зачастую, приходит не с пустыми руками. Немного замешкался, доставать ли коньяк или бальзам. Но решил, что это будет лишнее.
В дверь постучали. И, не дожидаясь ответа, в кабинет вбежала Валя с пирожками на тарелке.
- Вот, угощайся, сама пекла. Эти с картошкой, а эти с яблоками – Валя поставила тарелку на столик и отступила на шаг в нерешительности.
- Можно было красную шапочку не снимать. – Я улыбнулся, и Валя улыбнулась в ответ. – Давай, садись, пока лесорубы не пришли.
Чай пили в тишине. Меня распирало множество вопросов. Но я просто сидел и любовался Валюшей, которая уплетала свои пирожки в прикуску с конфетами, рассматривая мой кабинет. Вспомнился случай, когда главбух одной компании-клиента заехала ко мне, чтобы передать документы вместе с маленьким сыном. И вот это сорванец, постоянно перебивал нашу беседу вопросами, типа «а это что такое», «а эта награда за что». Но Валя рассматривала все мои регалии молча. Что ж, отложим хвастовство моими достижениями до лучших времен.
- Пройтись не желаешь? – предложил я после того, как Валя отрицательно покачало головой на мой жест предлагавший ещё чаю. – Можем сходить, Разбойника навестить.
Не ожидая отказа, я подошел к своему столу и достал из нижнего ящика пакетик с орешками. Валя встала из-за стола и немного замялась в нерешительности, с чего начать: чашки пойти помыть или со стола начать убирать. Это заставило меня улыбнуться:
- Пойдем. Я после всё уберу.
По лицу Вали пробежала виноватая улыбка.

Парк был на удивление малолюден. Возможно, жаркий июльский полдень не располагал к прогулкам. На центральной аллее нельзя было найти спасительной тени, поэтому мы свернули на боковую тропинку. Я взял Валю за руку. Так мы и шли молча, переходя с тропинки на тропинку, оттягивая миг, когда доберёмся до цели нашего путешествия. Как будто появление третьего, пусть это даже маленький бельчонок, могло разрушить нашу маленькую идиллию.
Не доходя до дуба метров десять, я увидел старика, сидящего на «нашей» лавочке.
- Сейчас, Валюша, я тебя кое с кем познакомлю. – Заговорщески сказал я, меняя направление движения. – Поверь мне, таких уникумов ты ещё не встречала … да и вряд ли слышала о таких.
От предвкушения предстоящей встречи у меня участилось сердцебиение и, вероятно, поднялось давления так, что в ушах застучал пульс.
- Приветствую вас в наших широтах! – Я шел навстречу старику картинно раскрыв руки для объятий. – Каким ветром вашу бригантину занесло в нашу бухту. – Сам не знаю, почему мои шутливые приветствия приобрели морской оттенок.
- Добрый день, Владимир, - старик на удивление легко поднялся с лавочки и сделал два шага мне на встречу зеркально раскрыв руки.
Мы обнялись, словно старые приятели.
- Позвольте вам представить мою спутницу, - я повернулся вполоборота и протянул руку в сторону Вали, продолжая следовать модели поведения, как мне казалось, принятой в среде общения старика. - Валентина! А это …- я замялся. Как его зовут? За два месяца знакомства я ни разу не поинтересовался его именем!
- Джозеф. – Старик опустил руки по швам и поклонился одной головой. – Можно Йозеф.
Потом, сделав шаг навстречу Вале, взял её правую руку и с легким поклоном поднёс её к своим губам:
- Но вы, милая фройляйн Валентина, можете звать меня дедушка Джо. – сопроводил весь этот ритуал добродушной улыбкой.
Вот она, старая школа!
Валентина слегка покраснела:
- А Вы, милый дедушка Джо, можете звать меня Валюшой. – При этом Валя завела правую ногу назад и влево, руками чуть растянула подол юбки в стороны и грациозна полуприсела, сопроводив всё это поклоном головы.
Вау! Вот так представление!
Пытаясь вернуть внимание к себе, я подвел Валю за руку к Иржи:
- А это – Иржи, маленький волшебник.
Малыш всё это время спокойно сидел почти на краю лавочки и читал свою книгу. Рядом послушно сидела большая собака, положив свою ломнатую морду на самый край. А на голове этой псины удобно расположился мой Разбойник и, похоже, ловил блох, и ел их. Бельчонок не заметил нашего прихода, ни на миг не прерывая своего занятия.
- Мы решили разнообразить рацион вашего питомца – прервал наше секундное замешательство старик.
- У вас такой странный акцент, дедушка Джо. Вы откуда? – похоже, Валю картина послушной собаки с бельчонком на голове нисколько не удивила.
- Я родом из Австрии, фройляйн Валюша.
Странно, я ни раньше, ни сейчас не замечал акцента у старика.
Я с Валей по-прежнему стояли перед Иржи, который продолжал читать книжку, не обращая на нас никакого внимания. Чтобы прервать эту неловкую ситуацию старик предложил:
- Фройляйн Валюша, не согласились бы вы поиграть с Иржи и его собакой во фрисби?
Неведомо откуда старик достал пластиковую тарелочку и протянул её Вале. Разбойник спрыгнул с головы собаки и мелкими прыжками поспешил к своему дубу, даже не посмотрев в мою сторону. Собака подняла морду с лавочки и посмотрела на мальчугана. Иржи нехотя отложил книжку, но потом вприпрыжку отбежал по аллее метров на двадцать. Собака поковыляла за ним, ещё не понимая, что от неё ожидают.
Валя запустила тарелочку. Получилось не очень. Тарелочка полетела далеко в бок от нужного направления, но собака быстро её догнала и в невысоком прыжке схватила. Отнесла Иржи. Валя захлопала в ладоши и залилась звонким смехом. Игра началась.
Старик жестом пригласим меня присесть рядом.
- Потрясающая девушка! Где вы её нашли?
- Мы работаем вместе. - Ответил я немного сконфужено. Не ожидал от старика такого восхищения.
- Просто сокровище, которое вы не можете разглядеть …
- Ну да, «самого главного глазами не увидишь» - попытался сказать я в унисон откуда-то из глубин памяти всплывшую фразу.
- Вашими глазами.
Старик встал и обошел лавку, встав позади меня. Положил левую руку мне на темя, а правую на затылок:
- Вы видите так мало.
Что это? Откуда это свечение? Я перевёл взгляд на Валю и … Не может быть! Вокруг неё прозрачные пульсирующие оболочки источали розовое, зеленоватое, голубое и ещё много разных цветных пульсаций. Всё это цветовое великолепие жило своей жизнью. Что это?
- Фройляйн Валюша! – позвал её старик.
Валя запустила тарелочку и повернулась к нам.
Я застыл в изумлении. Я не могу передать словами то, что увидел.
Старик убрал руки от моей головы, и свечение вокруг Вали исчезло. Я моргал глазами, пытаясь вернуть видение. Валя широко улыбнулась, помахала нам рукой и вернулась к игре.
- Что это было? – как обычно в непонятной ситуации я повторял одну и ту же фразу.
- Это красота девушки, в сердце которой живет любовь. – Старик вложил в эти слова какую-то теплую ностальгию, но я не способен был это услышать. Я всё ещё находился в состоянии потрясения от увиденного. – Ты счастливчик, Владимир. Но…
Старик обошел лавочку и присел рядом, вполоборота повернувшись ко мне:
- Обратил внимание на серое пятно в самом низу живота?
- Нет, - я тогда не мог оторвать взгляда от лица Вали, от её огромных зеленоватых глаз из которых на меня лилась волна счастья, - а что?
- Я не уверен, но мне кажется это опухоль. – Старик помедлил несколько секунд. – Возможно раковая.А с ней никаких шансов на рождение детей.
Смысл сказанного дошел до меня не сразу.
Старик сел ровно, откинулся на спинку лавочки и через несколько секунд продолжил:
- Пока рано предаваться унынию. Стадия ранняя и сейчас такое лечат. – Старик говорил как бы себе самому. И через секундную паузу - С большой вероятностью успеха.
- Но, откуда?
- Я не знаю. Возможно, последствия какай-то старой травмы или инфекции.
- Половой инфекции? – Машинально переспросил я и сам удивился несуразности своего вопроса.
- Что ты, Владимир, она девственно чиста. Возможно, она перенесла какую-то сложную операцию, может быть в не очень хороших условиях …
Я вспомнил личное дело Вали. Авария! Авария в которой погибла её мать. А самой Вале пришлось пропустить год учебы в школе. Тогда я думал, что причиной была душевная травма. Значит, и она пострадала в той аварии!
На меня нахлынуло слишком много чувств. Я не знал, как реагировать. Я не мог никак реагировать.
- Что нам делать? – Я впервые сказал «нам».
- Как у вас говорят: уныние – тяжкий грех. Посмотри на неё. Она чудо!
Валя подбежала к лавочке, слегка запыхавшись:
- Заигралась я, Володя! Перерыв-то заканчивается. Нам пора!
Румянец на щеках, выбившиеся локоны, прерывистое дыхание … Как я раньше её не замечал? 
До свидания, дедушка Джо. Надеюсь, мы ещё увидимся. – Валюша наклонилась над сидящим стариком и чмокнула его в щёку. Потом выпрямилась, развернулась на каблучках и помахала мальчишке – Пока, Иржи!
Взяв меня за руку:
- Нам нужно спешить!
- Да, идите молодые люди. – Старик не стал вставать с места, а только махнул на прощание правой рукой.
***
Я сидел, бесцельно уставившись в стену. Стук в дверь, и сразу в комнату вошла Ольга Петровна. Как всегда на ходу и без предисловия:
- Владимир Иванович, Валя Климова отказалась от перехода в ваш отдел. Я тут вам подобрала двух других кандидатов: Лилю Седову и Галочку Васильченко. – Подойдя к моему столу, Ольга Петровна положила файлик с какими-то распечатками. – Рекомендации и служебки о переводе от Лили и Гали.
Вот мне только твоей инициативы не хватало!
- А почему Климова отказалась, не сказала?
- Боится, не справится.
- А «Лили и Гали» не боятся? -  Как бы самому себе задал я вопрос. – Хо-ро-шо. Спасибо. – Я встал из-за стола, чтобы проводить Ольгу Петровну к двери. – На этой неделе я уже не стану напрягать наших кадровиков и безопасников. У них и без меня работы хватает.
Но Ольга Петровна не сдвинулась с места:
- Да кто ж Вам откажет? Да и что их проверять?
- Любезная Ольга Петровна! Ну, Вы же не хуже моего знаете, что существуют утвержденные процедуры. – Я сделал акцент на «утвержденные». – Сегодня я нарушу, завтра Вы. А послезавтра здравствуй, анархия? – Похоже, мне удалось сломать план действий Ольги Петровны. Она податливо посеменила к выходу. - Зачем нам спешка в этом вопросе?
Я выпроводил начальника оперзала. Выбросил принесенный ею файлик в ведро. Взял портфель и вышел из кабинета. Усталость физически давила мне на плечи. Всё, чего я сейчас хотел, это добраться домой и плюхнуться спать.

- 6 -


Пятница.
Летние пятницы – это вообще особенные дни. Вроде бы рабочий день, но все понимают, что только до обеденного перерыва. Если вдруг появляются вопросы, требующие согласования с руководством, то это самое «руководство» зачастую недоступно. И не дай бог оказаться крайним при решении какой-то проблемы! Все затянется до понедельника, и значит, все выходные не сможешь найти себе место. А если ещё и погода хороша, то время будет ползти медленней ленивой улитки.
После вчерашнего финкома, где я немного повздорил с главбухом банка, мне нужно было что-то реальное от клиентов, в пользу моего предложения. Понятно, что никому в руководстве банка не понравилось возможное снижение комиссионных доходов вследствие снижения клиентских тарифов. Но нельзя же быть настолько близорукой! Да, Елена Николаевна – наш бессменный главбух - пережила с банков его взлеты и падения, периоды роста и кризисы. Но, времена меняются! Больше экстенсивно расти некуда. И все клиенты уже поделены между банками. Привлечь на «своего» человека в руководстве не получается. Только зримые выгоды могут заинтересовать в совместном бизнесе. Теперь же мне предстояло все эти тезисы подкрепить реальными договоренностями.
Созвонился с начальником кредитного отдела Николаем Лужевским. Договорились, что подберу его возле дома, и вместе поедем на Химзавод.
- Могу уделить вам пятнадцать минут. – Ответила на наше приветствие заместитель главбуха, усаживаясь за круглый столик в углу кабинета и жестом указывая на стулья напротив.
Светлане Сергеевне было сорок восемь лет. Вся её трудовая деятельность после окончания института прошла в бухгалтерии Химзавода. Больше всего в своей работе она ценила стабильность и предсказуемость. Поэтому мне организовали встречу именно со Светланой Сергеевной, которая, вероятно, все мои предложения отложит в самый долгий ящик.
Я разложил на столике часть приготовленных материалов. Список партнеров завода, которые обслуживаются в банке, частота и объемы платежей, возможная экономия по деньгам и времени … Но Светлана Сергеевна смотрела на все это отсутствующим взглядом. Слово взял Николай. Он заученными фразами начал пересказывать выгоды работы именно с нашим банком, что едва ли вызывало у Светланы Сергеевны хотя бы малейший интерес.
Стало ясно, что продолжать в том же духе бесполезно. Что мы можем предложить Химзаводу в целом и зам.главбуха в частности? Ну, сэкономят они на платежах копеечку, которую в их доходах с микроскопом не разглядишь. А проблемы поставщиков – не барские это заботы.
Я демонстративно вышел из-за стола и подошел к орхидее на подоконнике.
- Какая у Вас орхидея пышная! Только в листву вся пошла, а цвести не желает. Зачем ей? У неё все хорошо. Большой горшок с правильным грунтом. Поливают регулярно, даже с избытком. Не-а. Не будет цвести.
Я повернулся к Светлане Петровне. Она с удивлением смотрела на меня.
- Я Вам в следующий приезд привезу ещё парочку. Чтоб этой скучно не было. А ещё лучше пересадим всю эту дружную компанию в специально предназначенный для этого горшок. И цвести будут по очереди, если попросить ласково. Когда Вам удобно будет ещё раз обсудить наше предложение?
- Ну, …
- Я понимаю, Светлана Петровна, что Вам надо ещё раз ознакомиться с материалами, – я подошел к столику и медленно пододвинул ей папку – руководству рассказать все преимущества работы с нами …
- Давайте, Владимир, через неделю. В следующую пятницу. Подъезжайте с проектом соглашения. А я пока дам команду корсчет в вашем банке открыть.
- Когда ты успел подготовить презентацию? – Спросил меня Николай, как только мы вышли на улицу. – Финком же только вчера был.
- Я эту тему кручу пару месяцев. Не по одному кругу со всеми их поставщиками перетер варианты. Это уже третий, как говорится, «улучшенный и дополненный»
- А если бы зарезали твое предложение вчера? – в его голосе промелькнула насмешка.
- Не впервой на корзину работать … Тебя до банка подбросить? А то мне ещё к одному клиенту заскочить надо, пока он на дачу не слинял.
- Подкинь меня лучше домой. На сегодня, пожалуй, достаточно. Отработался …

Как же долго тянется рабочий день пятницы. Как же долго ждать последние полчаса рабочей недели. В любой другой день я бы с чистой совестью уехал домой. Но сегодня та самая пятница, когда мы с Валей договорились отправиться в кафе. Как во времена моей студенческой молодости – первое свидание!
Я спустился в оперзал. По пятницам опердень на час короче, поэтому клиентов уже не было. Правда и Вали не было за её столом. Я остановился в нерешительности. Звонить по телефону не хотелось.
- Владимир Иванович! – Ко мне через весь зал чуть ли не бегом приближалась Галя Васильченко. – Здравствуйте! Вы к нам? – И не ожидая ответа – Мы сегодня с девчонками собираемся в кафе сразу после работы, пойдемте с нами. Мы Вас приглашаем. У нас повод: Катюшка Зимина родила!
Да, действительно повод достойный. Именно на место ушедшей в декрет Кати Зиминой в головной офис перешла Валюша. Так что, как говорится, не вижу повода ни выпить.
- К сожалению, вынужден отклонить столь лестное предложение, - попытался изобразить на лице сожаление, - у меня ещё дела. Подскажи, пожалуйста, у кого обслуживается «Монтаж-комплект» - я прекрасно знал, что эта компания на обслуживании у Вали.
- Девчонки, у кого «Монтаж-комплект»?
- У Климовой! – ответил кто-то.
- А где Климова? – обратился я к Гале. Та пожала плечами. – Попроси её зайти ко мне.
Через пять минут в дверь моего кабинета постучали.
- Владимир Иванович, можно? – в приоткрытую дверь заглянуло раскрасневшееся и тяжело дышащее лицо Вали. Она явно бежала.
- Заходи.
- Вы интересовались «Монтаж-комплектом». Вот карточка клиента, выписка с расчетного счета за неделю, - Валя выкладывала принесенные материалы на мой стол.
- Стой, стой! Мне не интересен твой «Монтаж» с «Комплектом» в придачу.
Валя застыла на полуслове и удивленно уставилась на меня.
- Но девчонки сказали ..
- Мне просто нужно было выманить тебя из окружения любопытных «девчонок».
Я вышел из-за стола. Подошел к Вале и аккуратно взял её за плечи. Она смотрела на меня, не мигая, и практически не дыша. Я поцеловал её маленький носик. Потом обнял.
- Ловко я тебя заманил?
Валя тихонько захихикала.
- Давай чаи гонять! Чайник вскипел, тебе чай или кофе?– Я быстро накрыл на столик и мы уселись. – Ты же не забыла, что мы сегодня собирались в кафешку? Как раз и твои «деф-ф-фчонки» там будут. Так что сорвешь куш в тотализаторе.
Валя слегка нахмурилась:
- А может в другой раз? – Прозвучало как-то жалобно, почти без надежды на успех.
- Ну, если ты не собираешься утереть им всем носы, то у меня предложение получше. – После такого интригующего заявления просто необходима пауза. Я, не торопясь, отхлебнул из своей чашки, демонстративно глядя в окно. – Зачем нам в такою чудную погоду сидеть в помещении? Поехали на набережную. В «Дебаркадер».
Валя согласно кивнула.
- Только домой ко мне заскочим, я машину на стоянке оставлю. Неделька та ещё выдалась – выпить охота.
- Ой, мне же надо компьютер свой выключить. Со стола всё убрать … - Валя подпрыгнула, как ужаленная. – Давай на стоянке встретимся минут через десять.
Я поймал её за руку. Притянул к себе. Положил руку на затылок и поцеловал в губы. Всё получилось спонтанно. Я отпустил её и отступил на шаг назад.
Валя от неожиданности зажмурилась. Через мгновение открыла глаза. Улыбнулась:
- Вку-у-усно!
Быстро развернулась и выскочила в дверь. Но сразу же просунула голову обратно:
- На стоянке через пять минут после конца работы.

- Никогда тут не была. – Валя, словно маленькая девочка в новой игровой комнате с испугом и любопытством медленно обвела взглядом зал.
Мы выбрали столик на второй палубе. Конец июля, река начала «цвести», и легкий запах сине-зелёных водорослей сводил на нет прелесть речной прохлады. 
– Мы с девчонками прошлым летом как-то были «На причале». Там народу набилось – не продохнуть. А тут почти никого.
- Тут дороже. Но готовят лучше.
На слове «дороже» Валя заметно вздрогнула.
- Валюш, - я взял её руки – рабочая неделя закончилась. Нужно расслабиться. Тут хорошая рыбная кухня. Ты обязательно должна попробовать.
В зал вошла молодая женщина в летнем варианте вечернего платья и явно не дешевом колье. Она остановилась в трёх шагах от входа и принялась нехотя осматривать помещение, тем самым, демонстрируя себя всем присутствующим. Валя заёрзала на своем месте. Конечно, в своем офисном одеянии она явно чувствовала себя здесь лишней.
- Если расстегнуть две верхних пуговицы на блузке, то глаза можно не красить. А если расстегнуть и третью пуговку, то помада тоже не понадобится. – Я решил сгладить неловкость расхожей шуткой. Но, похоже, Валя её не услышала. Она косилась на вошедшую и пыталась вжаться в стул.
Через минуту, вслед за «дамой в вечернем» в зал вошел Володя Тарасов, начальник сбытового управления Химзавода, по совместительству зять директора. Надо же, я знаком с Володей лет пять, но жену его вижу впервые. Он тоже увидел меня, и с женой направились к нашему столику. Я поднялся на встречу.
- Сотню лет не виделись, вот невезуха – встретились! – Володя любил подобные каламбуры. – Вот Вика, познакомься: Вовчик. – Шутки из прошлого. Когда мы временами встречались на футбольном поле, подначивали друг друга уменьшительными именами типа Вовчик, Вовочка, показывая, кто тут старший.
- Смиренно шляпу с головы снимаю,
Колено преклоню пред Вашей красотой.
И трепетно дыханью Вашему внимая,
Судьбу благодарю, что я живой .
Я поцеловал Виктории руку. Первое впечатление нужно создавать приятное, иначе на второе могут не дать шанса.
- Тарасов! Почему ты так долго скрывал своего друга?
- Боялся, уведёт. Мы не нарушаем ваше свидание? – Володя повернулся к Вале, ожидая, что я представлю свою спутницу.
- Валентина, - Валя проворно вскочила со своего места и протянула руку Володе. Сценка очень напоминала старое советское кино.
Но Володя на удивление естественно пожал Вале руку, подвел её к Вике и представил девушек друг другу:
- Виктория, моя жена. Валентина, девушка Володи.
Валентина раскраснелась. Мы уселись за столик. Принесли карту вин и меню. Сделали заказ. Дальше пошла стандартная легкая беседа ни о чем: жарком лете, ожидаемом августовском отпуске, очередной нелепой выходке кого-то из общих знакомых. Валя явно выпадала из разговора, но не тушевалась. Ей была интересна вся эта бессмысленная болтовня. После первого бокала принесенного белого вина, выпитого за знакомство, Валюша явно повеселела и стала иногда подхихикивать своим заразительным смехом над сомнительными шуточками Володи. Это окончательно сняло всякую напряженность за столом. Принесли заказ. По мере поглощения принесенного, тема сместилась в сторону кулинарных изысков. И тут редкие замечания Вали удивили Вику, считавшую себя негласным кулинарным экспертом. Неожиданно Валя захотела сказать тост:
- Я первый раз в этом месте, а новичкам принято загадывать желание. Но мое желание уже сбылось – я познакомилась с такими милыми, замечательными людьми. Спасибо вам за это.
Это было сказано так искренне, что ни у кого не нашлось слова, сказать вдогонку. На несколько мгновений над столов повисла тишина. Первой пришла в себя Виктория:
- Замечательный вечер. Предлагаю как-нибудь снова встретиться, но на этот раз у нас на даче. И мы с Валюшей, надеюсь, удивим вас чем-то вкусненьким.
Зал к этому моменту уже заполнился. Недалеко от нас собралась шумная компания, усевшаяся за несколько сдвинутых столов. Это были явно коллеги, которые отмечали какое-то событие, связанное с работой.
- Слушай, Вов! – Володя как будто что-то вспомнил важное. – Мне рассказали про твое выступление сегодня. – Ну да, это же Володя организовал сегодняшнюю встречу с зам.главбуха на Химзаводе. – Ты выдал! Светлана Петровна в восторге, значит, будем с вами работать. Да, ты только на следующую встречу хомячка своего не бери. – Я и сам не собирался больше таскать с собой Колю Лужевского.
- Володь, - Валюша осмелела от выпитого, - ты на следующую встречу возьми с собой белочку!
Нелепость прозвучавшего ввела Володю с Викой в легкий ступор.
- У Володи есть ручной бельчонок. – Пояснила Валя – В парке возле банка. – Прозвучало, как оправдание. – И мы его навещаем. Иногда.
- Поехали, навестим белочку! – Радостно воскликнула Вика.
Стало понятно, что здесь нам делать больше нечего. Народ потихоньку загружался спиртным и шум начинал перекрывать ненавязчивую музыку, звучавшую в зале. Мы расплатились. Вызвали такси и поехали в парк. Володю посадили на переднее сидение, а Вику на заднее между мной и Валей. Поэтому всю дорогу нам пришлось вдыхать ароматы её дорогих духов.
В сумеречном парке народу было ещё много. Кто откажет себе в удовольствии побродить пятничным летним вечером в тиши аллей. Мы подошли к нашему дубу. В нескольких шагах от него лежала большая собака. При нашем приближении она встала в стойку, но, узнав нас с Валей, успокоился и снова лег на траву.
- Это же тот пёс, с которым мы играли в тарелочку. - Валя радовалась, как ребенок. – Он Разбойника охраняет! Его дедушка Джо попросил!
На лицах наших спутников удивление граничило с легким испугом. Поведение Вали явно не вписывалось в убаюкивающее окружающее пространство. Я достал прихваченный кусочек хлеба, встал возле дуба и тихонько присвистнул. Не прошло и минуты, как ко мне прибежал Разбойник.
- Ой! Белочка! – Вика, похоже, всё ещё не верила в правдивость Валиного рассказа и реальность бельчонка. – Дай мне его покормить ... – с жалобной ноткой обратилась она ко мне.
Я аккуратно пересадил Разбойника с кусочком хлеба на ладонь Вики.
- Ой! Щекотно! Как здорово! – В это мгновение от Викиного имиджа светской львицы, пусть и местного масштаба, не осталось и следа. Она тоже превратилась в весёлую девочку с любимой игрушкой. – Я и не знала, что в нашем парке водятся белочки. – Но никто не засмеялся от двусмысленности последней фразы.
Разбойник, покончив с трапезой, стремительно улизнул от Вики и скрылся в кроне дуба.
Вика, придя в себя и, возможно, чувствуя некую неловкость от недавнего своего поведения, со своим привычным выражением лица предложила:
- Ну что, продолжим в ночном клубе?
Фраза прозвучала, как сигнал: эта часть сегодняшнего вечера подошла к концу.
- Я не могу. – Извиняясь, протянула Валя. Ей явно было жаль, что всё так быстро закончилось.
- Я, пожалуй, тоже откажусь. Устал чего-то. – Поддержал я Валю.
- Ну, с вами мне всё ясно! Оставляем вас наедине. – резюмировала Вика.
Володя Тарасов вызвал такси, и они уехали. Я притянул Валю к себе и легко коснулся губами её губ:
- А мы как продолжим этот вечер?
- Володенька, милый, мне действительно пора домой. Бабушка будет волноваться. – Такое впечатление, что Валя вот-вот расплачется.
Всю недолгую дорогу до её дома шли держась за руки, но молча, не находя слов. И только у подъезда Валюша положила руки мне на плечи, посмотрела в глаза и прильнула губами к моим губам. Поцелуй получился долгим, на мой взгляд, даже излишне долгим. Как в каком-то старом фильме.
- Вкусно… - как бы самой себе полушепотом сказала Валюша, резко развернулась и убежала в подъезд.
Я вышел на проспект, тормознул машину. Но на вопрос водителя «куда?» на несколько секунд задумался. А действительно, куда? Можно в клуб. Не обязательно вслед за Тарасовыми. Поехать, выпить, может быть, снять девочку … Или позвонить Анжеле? Хотя нет, с ней надо было договариваться дня за два. Вечер пятницы для неё – праймтайм. И тут я почувствовал усталость. К черту!
Я сел в машину и назвал свой домашний адрес.

-7-

Звонок.
Будильник? Нет, сегодня же суббота. А, это в дверь. Кого это с утра пораньше принесло? А сколько там? Восемь …
Вчера по возращению домой долго не мог уснуть. Смотрел телевизор, бесцельно переключая каналы. Ну и, конечно же, приговорил бутылочку. Поэтому сейчас чувствовал себя не в форме.
- Да иду я, иду, – крикнул я кому-то назойливо звонящему, на ходу надевая домашнюю футболку-поло – что такой нетерпеливый?
Не глянув в глазок, распахнул дверь. Валя! Не дожидаясь приглашения войти, Валя впорхнула в мою квартиру. Через мгновение она уже повисла у меня на шее, целуя в щеки и бормоча чуть слышно:
- Хорошо, что успела … Боялась опоздать … Собирался уехать …
Я всё ещё не мог прийти в себя. Наверняка, я всё ещё сплю. Куда я собирался? Что ж я такое вчера выпил? Но тут Валя перестала бормотать и впилась в мои губы долгим поцелуем. У меня подкосились ноги, и я чуть не рухнул. Это окончательно разогнало остатки сонливости и похмельной тяжести. Не выпуская Валюшу из объятий, ногой захлопнул входную дверь, и мы мелкими шажочками засеменили в спальню. Валя, обхватив меня руками, прижималась ко мне всем телом, как будто боялась: отпусти она меня, и я уйду. Прервав поцелуй, уткнулась лицом мне в грудь и продолжала шептать:
- Володенька, милый … не торопись … любимый … 
Всё случилось быстро. Слишком быстро. Валюша, виновато улыбаясь, ушла в ванную. Боюсь, что мое выражение лица, выражавшее досаду, она приняла на свой счет. Нет, не такого первого раза заслуживала Валюша. Вот же я чудило с большой буквы «М»!
Ладно, не буду посыпать голову пеплом. Надо кофе сварить, пока Валюша моется. Я встал. Оп-с! Постель надо быстренько перестелить. Скомкал простынь и бросил её возле двери в ванную.
Валя вышла в моей домашней футболке-поло, которая местами прилипла к её мокрому телу.
- А где у тебя порошок? Простынь бы простирнуть, пока …
- Валюш, оставь! Давай кофейку выпьем. У меня зефир есть …
Валя стояла в нерешительности. Я подошел к ней и обнял. Она такая мокренькая, такая желанная. С небольшим усилием я увлек её в кухню и усадил за стол. Пододвинул чашечку горячего кофе и блюдце с зефирками.
- Степановна заберет, постирает. – Увидев вопросительный взгляд Вали. – Ты же видишь, у меня даже стиралки нет. Да и убираться по дому не особо я люблю. Вот и ходит ко мне раз в неделю одна пожилая женщина – Степановна – убирается, готовит иногда, грязное белье, одежку забирает постирать, погладит, в следующий раз приносит. Плачу ей немного - я её внука в свое время в садик помог устроить – а ей на пенсии и этого приработка хватает.
- Давай я у тебя буду убираться.
- Тебе подработка понадобилась? – Я от неожиданности прыснул от смеха.
- Ну, лишние денежки не помешали бы… И я люблю по дому работать: убираться там, готовить…
- Почему же ко мне в отдел отказалась переходить? – Пауза – В зарплате точно бы выиграла.
- Ну да! – Улыбка сошла с лица Вали. – А если бы я накосячила где-нибудь, ты бы на меня ругаться стал. Зачем мне это? Нет! Не стоит оно того. – Такое впечатление, что подобные рассуждения Валя проговаривала себе не единожды. И каждый раз приходила к одному и тому же выводу.
Я не знал, как себя вести. Но Валя, закрыв для себя одну тему, безо всяких предисловий перекинулась на другую:
- А зачем ты себе такую большую квартиру купил? Да ещё в таком доме! – Я опешил от неожиданности, и Валя пояснила. – Ну, реально, ты используешь только одну комнату, в которой спишь. В большой комнате у тебя кроме дивана и огромного телека ничего больше нет. А в третьей комнате вообще не появляешься, там пусто.
- Ну, я не знаю …
- За отопление больше платишь, - перебила меня Валя, - налог на недвижимость больше. Да ещё и в ипотеку залез при покупке …
- Я не покупал эту квартиру.
- Как так? – Зефирина застыла в Валиной руке на полпути – А чья она?
- Моя. Но я её не покупал. – Я наслаждался произведенным эффектом. Валя явно испытывала когнитивный диссонанс. – Мне её подарили.
- Кто? – Спустя почти минуту выдавила из себя Валя. Но в её глазах читалась фраза «так не бывает!»
- Владелец «Строй-гаранта». – Чтобы не мучить более, Валю, не стал делать паузу. – Три года назад помнишь: кризис, неплатежи … «Строй-гарант» завис с кредитами и недостроем. В банке решили, что лучше его спасти, чем получить на наш баланс всё эту недвижимость по залогам. Взяли у них блок-пакет в двадцать пять процентов – по десятке на Легостаеву и её мужа и пять процентов мне – для контроля ситуации и замутили процесс по переводу обязательств на фирмы-прокладки и тому подобное. Главное, надо было выиграть время, пока рынок недвижимости оживет. Ну и налоги чуток сократили, списав на кризис. Кризис закончился, ситуация на рынке выровнялась. Дубровин – владелец «Строй-гаранта» - в качестве благодарности предложил мне на выбор любую квартиру в этом доме. Я назвал цифру «восемь», не зная, что это трёхкомнатная. – Тут я немного слукавил. У меня были планы всех домов «Строй-гаранта», со степенью готовности и приблизительными сроками ввода в эксплуатацию. Как и в большинстве домов повышенной комфортности этого проекта, двухкомнатные квартиры располагались только на втором этаже. Меня второй этаж не устраивал.
А почему Легостаевым по десять процентов, а тебе только пять?
Из всего моего рассказа Валю заинтересовало только это?
- Я только предлагал схемы, а реализацию, тем более координацию действий по всему банку взяла на себя Татьяна. А Петрович – её муж – прикрывал нас по линии силовых ведомств. Когда ввязываешься в драку, мускулы и дыхалка важнее работы мозга. – Решил закончить шуткой.
Валя встала со своего стула, подошла ко мне и обняла за голову, прижав к себе:
- Володь, а тебя не посадят за те махинации? – Спросила меня почти шепотом, чтобы не услышал никто посторонний.
- А не за что меня сажать. – Близость её тела меня возбуждала. – Тогда было не за что. А вот сейчас я бы себя привлек к ответственности.
- За что? – С испугом отшатнулась от меня Валя
- За то, что сижу с такой красивой девушкой и несу всякую чушь о никому не интересных вещах. – Я притянул Валю к себе, задрал футболку и поцеловал в живот. – За такое преступление …
Но Валя не дала мне договорить.
Целуясь, я встал со стула, подхватил Валюшу на руки и отнес в спальню. На этот раз прелюдия была долгой. Я никуда не спешил. Моим единственным желанием было доставить Вале удовольствие. Я буквально утомил её, но и сам выбился из сил. Мы уснули.

Я проснулся, почувствовав на себе взгляд. Валя сидела на углу кровати, поджав ноги и положив подбородок на колени.
- Хорошо, что ты проснулся. Не хотелось тебя будить.
- Ой, что-то я отклю …
- Володь, мне домой надо. Я утром уехала, не предупредив бабушку. Она, наверное, волнуется уже.
- Давай съездим, предупредим. – Я ещё не до конца отошел ото сна, поэтому зевнул. – А потом можно будет погулять.
- Нет, Володь, сегодня не получится. – Валя открыла было рот, чтобы объяснить причину, по которой «не получится», но передумала. – Не обижайся, пожалуйста. Давай завтра погуляем.
- Давай лучше завтра на пляж съездим. Лето в разгаре. Ты как? – Валя кивнула. – Прямо с утра, часиков с девяти, пока солнце не жарит …
- Только перед этим на рынок заедем? Я купальник куплю.
Я хотел пошутить, но сдержался:
- Ладно. Тогда завтра в десять я за тобой заеду. 
Валя опять согласно кивнула, и тень улыбки промелькнула на её лице.
- Давай кофейку выпьем, и я тебя отвезу.
- Нет, Володь, мне уже пора. – Как бы извиняясь, сказала Валя. – Да и нельзя тебе за руль – от тебя алкоголем ещё пахнет.
- Тогда, давай я тебе такси вызову.
- Зачем? Тут пять минут до торгового центра, а от туда много автобусов до парка.
После минутных препирательств пришли к компромиссу: Валя на стоянке возле ТРЦ возьмет частника («так дешевле») и я ей на проезд дам двести рублей («хватит»). После чего Валя быстренько оделась, поцеловала меня у двери и буквально убежала. А я опять завалился на кровать.
Я так и не узнал, что она всё-таки добиралась до парка на автобусе. А ещё она прихватила с собой простынь, чтобы дома её постирать и погладить.
Вечером, отправившись в торговый центр за продуктами, заодно зашел в спортивный магазин и купил Валюше купальник, чтобы даже предмета спора насчет рынка не возникло.

На следующее утро поехал за Валей чуть раньше, чем планировал. По пути заехал за тортиком. Для знакомства утреннее чаепитие – что может быть лучше? А возле парка остановился купить цветов – всё-таки иду в гости к двум женщинам.
Валя открыла дверь в домашнем халатике и с растрепанными волосами. Очень удивилась и ещё больше смутилась.
- Бабушка, это ко мне, - крикнула в глубину квартиры и посторонилась, пропуская меня во внутрь, - почему ты не позвонил?
- Чтобы напроситься на чай. – Я приподнял торт, как доказательство своих намерений.
Подошла Валина бабушка. Поправила очки и, в ответ на мое «доброе утро», присмотревшись ко мне:
- Я тебя знаю! – Потом, повернулась к Вале. – Ты же говорила, он - певец.
Валя от смущения залилась краской. Я тоже не знал, что делать. Машинально отдал ей цветы и торт, снял туфли и прошел в комнату. Комната была маленькой. Часть занимала кровать, на которой вероятно, спит бабушка. Рядом стоял шкаф для одежды к которому примыкал старый письменный стол, за которым Валя делала уроки ещё учась в школе. На столе я увидел в рамочке своё фото с какого-то корпоратива. Вдоль другой стены стояла не собранное кресло-кровать, вероятно, Валино. И маленький телевизор: жидкокристаллический, но маленький. В комнату вошла Валя:
- Пойдем на кухню, чай пить.
Я указал на моё фото:
- Убралась дома быстро и ловко:
Пыль смахнула, грязь под кровать замела.
Двое в комнате: я и Вовка,
Фотографией в рамочке на углу стола.
- Володь, я сегодня не могу на пляж. – Валя виновато улыбнулась. – У меня всё болит, будто меня вчера побили. Ты не знаешь, кто меня вчера побил?
- А я тебе купальник привёз, примеришь?
- В другой раз. Пошли, чай стынет. – Потянула меня за руку Валя.
Возле кухонного стола стояло только два стула. Серафима Кузьминична отрезала себе кусочек торта, взяла кружку с чаем и ушла в комнату. Я почувствовал неловкость.
- Не обращай внимания. – Махнула рукой Валя. – К ней кто-то приходит, они сидят на кухне, я ухожу в комнату. Ко мне приходят - она уходит.
- Часто к тебе «приходят»?
- Ну, когда в институте училась, порой девчонки приходили, проект делать …
- Да уж. Зачастили …
Так поболтали ни о чем, пока торт не закончился. Валя отказалась даже в парк пойти прогуляться. «Ты что! Я еле-еле хожу.» И я отправился восвояси. Жаль, половина воскресенья пройдет без происшествий.

-8-

Понедельник - всегда маленький стресс. Но сегодня в конце утренней летучки меня ожидаемо удивили: собирайся в Москву. В столице у нашего банка есть филиал. Открывали только для расчетов, поскольку на Московский регион приходится более восьмидесяти процентов всего денежного оборота страны. Со временем на баланс филиала перевели некоторые документарные операции клиентов с их московскими контрагентами. Само собой разумеется, пару раз в год приходится навещать филиал с проверкой по результатам годовой и полугодовой отчетности, демонстрируя неусыпный контроль за их деятельностью. Это тоже часть моих обязанностей.
Раньше я даже ждал эти командировки. Съездить в столицу, проветрится. Да и с главным бухгалтером филиала меня связывали не только служебные отношения. Понятно, что управляющего филиалом искали из москвичей, желательно с опытом работы в Центральном Банке. Но главбух филиала должен был быть свой, проверенный, надежный. Желающих было немало. Карьерный рост, зарплата кратно выше, столичная жизнь … Главбух двигала своего человека, у финдиректора, курирующего корреспондентские отношения, был свой протеже. В роли арбитра должна была выступить первый зампред, которая переложила эту обязанность на меня. Мой выбор пал на Алину Краснову. Надо ли говорить, что Алина мне за это «безмерно благодарна». Поэтому, будучи в столице, я останавливаюсь у неё дома. Я бы не стал называть это романом. Скорее что-то вроде теплых дружеских отношений с элементами интима.
На этот раз ехать не хотелось. Но служба, есть служба. Пошел готовиться к командировке. Все операции Московского филиала можно было отследить с мониторов главного бухгалтера банка или начальника оперзала. Поэтому мне пришлось потревожить Ольгу Петровну, на время отодвинув её от рабочего места.
Сижу, просматриваю корсчет филиала, формирую отчеты по операциям. Ольга Петровна за столом для совещаний журнал какой-то листает. Вдруг дверь распахнулась и в кабинет на всех парах ввалились операционистка Галина и Светлана Сергеевна из бухгалтерии.
- Петровна! Ты слышала? Наша Климова Володьку Крюкова подцепила! – Поделилась горячей новостью Галя, не обращая внимания на знаки руками Ольги Петровны.
- Овца, овцой, а … - и тут Светлана Сергеевна увидела меня.
Обе вошедшие остолбенели. Только Ольга Петровна продолжала махать на них руками и строить гримасы, пытаясь о чем-то их предупредить.
Я откинулся на спинку кресла:
- Нет. – Пауза. – Это Володька Крюков Валюшу «подцепил». – К шуткам, обыгрывающим мою фамилию при отношениях с девушками, я привык со времен студенчества. – А она в ответ украла его сердце. – Снова уткнулся в монитор, давая понять, что разговор окончен.
Посетителей кабинета, как сквозняком вытянуло. Даже не закрыли за собой. Ольга Петровна маленькими шажками, стараясь не привлекать к себе внимания, отправилась за ними. Да и я, сформировав и распечатав нужные мне выборки, отправился восвояси.
Через минут десять-пятнадцать в дверь моего кабинета постучали.
- Входите!
Дверь чуть приоткрылась, и в образовавшуюся щель нерешительно протиснулись Галина и Светлана Сергеевна.
- Владимир Иванович, - начала Светлана Сергеевна, наверное, по праву старшей по возрасту, - мы это …, мы хотели сказать … - похоже, все заготовленные слова остались в коридоре.
- Да. Я знаю. Вы хотели сказать, что у Валюши Климовой теперь есть две надежные подруги, готовые в любую минуту прийти на помощь и так далее … - подхватил я, не отрывая взгляд от монитора, без какой-либо эмоциональной окраски. Всем своим видом я старался показать насколько мне не интересно то, что они хотели сказать.
Светлана Сергеевна закивала в знак согласия. Они стояли плечом к плечу, не зная, куда смотреть, куда деть свои руки, куда деться самим.
Я встал из-за стола. Подошел к своим посетительницам с раскрытыми для объятий руками, легко коснулся их плеч и примирительным тоном сказал:
– Спасибо вам за это! – В эту фразу я постарался вложить каплю отеческой заботы. – Для меня это очень важно. И буду вам за это крайне признателен.
Мои гостьи по-прежнему стояли, боясь пошевелиться.
- Светлана Сергеевна! – Я заглянул её в глаза. – Галина! – Теперь посмотрел в глаза Гале. – Мне очень хочется поболтать с вами за чашечкой чая. Но, увы, у меня дикий цейтнот. – Я всем своим видом пытался показать досаду. Затем подошел к шкафу, открыл дверцу и достал небольшую коробку конфет, принесенную кем-то из клиентов. – Угощайтесь, пожалуйста! – Отдал конфеты ближайшей ко мне.
Всё ещё не придя в себя, как-то бочком Галя и Светлана Сергеевна улизнули из моего кабинета.
А минут через пять, после начала обеденного перерыва в дверь опять нерешительно постучали. Дверь приоткрылась и образовавшуюся щель просунулась голова Валюши:
- Владимир Иванович, можно? – Увидев, что в кабинете кроме меня никого нет, быстро вбежала и бросилась мне на шею. – Володь, они все судачат о нас, но это не я! Я ничего никому не говорила. – В голосе Вали послышались слезы. – Это не я, честное слово.
Я обнял Валю:
- Не ты, не ты. Я знаю. – Валя подняла на меня удивленный взгляд. – Это Виктория выложила в фейсбуке все свои пятничные селфи на «Дебаркадере» и в парке с Разбойником. Мы там тоже в кадр попадали.
Валя облегченно выдохнула.
- Валюш, какие планы на обед? Пойдем, схомячим по хот-догу в парке. Заодно Разбойника навестим.

Старика, сидящего на нашей лавочке мы заметили издалека. По мере приближения стало нарастать ощущение, что случилось что-то нехорошее. Старик сидел сгорбившись, оперев непокрытую голову на руки, запустив пальцы в свою седую шевелюру. Его совершенно не интересовало происходящее вокруг. Он даже не заметил нашего приближения. Рядом на лавочке лежал Иржи, положив голову старику на колени. Похоже, он спал. Мы остановились перед стариком, но он никак не отреагировал на наше появление.
- Дедушка Джо, - тихонечко позвала его Валя, - здравствуйте! Как Вы себя чувствуете? Вам плохо?
Старик медленно поднял голову и посмотрел на нас. Точнее куда-то сквозь нас. Иржи проснулся и сел рядом со стариком.
- Валюш, сходи-ка с Иржи к ларьку. Купите чего-нибудь: мороженку, пироженку, сок … Там решите. Нам с дедушкой Джо надо переговорить.
Как только они отошли метров на десять, старик медленно проговорил:
- У нас крупные неприятности. – Сказав это, он распрямился, словно скинул груз с плеч. – За нами охотятся.
- Кто? – я присел рядом.
- Спецслужбы нескольких государств.
- Кто знает, что вы тут?
- Надеюсь, никто. – Старик повернулся ко мне и пристально посмотрел на меня. – Каждый раз, когда мы были здесь, все почему-то думали, что мы в Норвегии. – Тень ухмылки промелькнула на его лице. – Ну да, когда Иржи рассказывал про поворот реки, холмы, поросшие лесом, все решили, что это норвежские фьорды. – Но тут же снова стал подавленно серьезен. – Всё равно домой нам возвращаться нельзя.
- Поживите у меня, пока всё не уляжется, а …
- Не уляжется! – перебил меня старик. – На кону интересы нескольких правительств, контракты на десятки миллиардов … - похоже старик начал сердиться на мою туповатость. Но тут же взял себя в руки. – Спасибо за предложение.
- Я понимаю, что толку от меня немного, – начал я извиняющимся тоном – но если Вы меня посвятите немного в проблему, может быть я …
Старик прервал меня, тем самым не давая уйти в никому не нужную банальность:
- Время от времени, я выполняю некоторые не совсем обычные поручения для тех, кто содержит наш пансионат и позволяет нам вести наши исследования. Вы же понимаете, Владимир, что Иржи не первый мой воспитанник? Поэтому порой нам приходится оказывать некоторые услуги нашим покровителям. Обычно ограничиваемся вопросами, связанными со здоровьем некоторых властных персон – наши способности сильно расширяют возможности современной медицины – которые готовы щедро благодарить за услуги. Но, иногда, приходилось помогать в делах, выходящих за рамки закона. За доступ к секретам платят очень хорошо.
Старик откинулся на спинку лавочки и закрыл лицо руками. Видно было, как он устал.
- Вы знаете, как устроен нефтяной бизнес мирового уровня? Это только обыватель думает: пробурил и качай. Сначала найди приемлемое месторождение. Северное море почти истощилось, старые нефтяные пласты пустые. А на поиск новых тратятся огромные деньги. И зачастую без отдачи. На этом выросла целая индустрия нефтеразведки. Две-три мирового уровня корпорации проводят геологоразведку по заказу правительства страны. Потом найденные ими участки выставляют на продажу для нефтяных компаний, которые вкладывают сразу миллиарды, надеясь окупить вложения лет за десять. В лучшем случае. А теперь представь, что реальные запасы гораздо меньше и хуже по качеству, и сложнее по добыче, и много ещё чего не так, как записано в инвестпаспорте. Убытки могут быть колоссальные. Но продавцу, которым выступает правительство нужно продать, получить свою долю. А через несколько лет, когда обман вскроется, правительство будет другим … Теперь понятно, какова цена настоящих данных геологоразведки? А они под охраной спецслужб.
Я со своими воспитанниками и раньше оказывал услуги по доступу к секретным документам для наших покровителей. Но в этот раз произошла утечка. Воспитатель Иржи - сукин сын! – пошел на сделку с крупной нефтяной компанией. Он сдал нас. Теперь, чтобы аннулировать результат аукциона по продаже новых нефтяных участков в Северном море, они хотят доказать умышленную фальсификацию геологоразведки. Я и Иржи – мы помогли одному из игроков с доступом к секретной информации. Мы ключевые свидетели махинаций. С другой стороны, британская спецслужба ищет нас, чтобы мы не попали в руки службы безопасности нефтяников.
Вот такой вкратце расклад. – Старик сделал глубокий выдох и минуту молчал, собираясь с силами.
- Нам повезло. Мы были недалеко от Праги, когда в пансионат нагрянули спецслужбы. Мне повар позвонил, предупредил. В гостиницу тоже возвращаться было небезопасно. Поэтому мы тут, перед вами. – На лице старика промелькнула виноватая улыбка. – Ни документов, ни денег. Есть кредитка, но она, скорее всего, заблокирована. Ещё не проверял.
- Не надо проверять! – Встрепенулся я. – Так Вас могут отследить. Даже, скорее всего, отследят, поскольку в деле спецслужбы.
К нам подошли смеющиеся Валя и Иржи с мороженым. Лето. Жаркий июльский полдень. Жизнь продолжается. Но, увидев наши невеселые лица, Валя тоже перестала улыбаться:
- А что у вас случилось?
- Валюша, - начал я, стараясь передать уверенность голосом, - у меня к тебе огромная просьба. Дедушка Джо и Иржи перебираются к нам. Пока поживут у меня. Тебе нужно взять три дня в счет отпуска, чтобы помочь им обустроиться на новом месте.
Увидев удивление на её лице, я встал, подошел к ней и обнял. Прошептал на ушко:
- Поверь мне на слово. Я потом обязательно всё объясню. – Валя закивала в знак согласия.
Повернувшись к старику:
- Предлагаю вам своё гостеприимство. Меня не будет три дня, поэтому по всем вопросам обращайтесь к Валюше. – Подошел к Иржи, погладил его по голове. – Полагаю, вы устали с дороги. Поэтому давайте поедем прямо сейчас.

О проверке московского филиала не могло быть и речи. Но, она послужит хорошим прикрытием для моего отсутствия.
После недолгого обсуждения со стариком наметили план действий. Я поеду в Финляндию, где буду активно оставлять «следы». Засвечу кредитку старика. С планшета Иржи попытаюсь купить билеты в Осло или Стокгольм. Не лишним будет и звонок в австрийский пансионат.
Перед вылетом в Москву я позвонил главбуху филиала. Мы договорились, что она встретит меня в аэропорту и отвезет на Ленинградский вокзал. Я передам ей материалы по проверке, которую она проведет сама. Для всех эти три дня я в Москве.

-9-

Валя сильно волновалась, подходя утром следующего дня к дому Крюкова. Как там старик с мальчишкой? Как прошел их вечер? Чем будут заниматься сегодня и что потребуется от неё? Вчера, проводив их на квартиру, он сбегала в магазин за самым необходимым. Этот лоботряс Володька так и не купил ничего съестного в воскресенье. Конечно, кто бы мог представить, что случится то, что случилось. Но десяток яиц, пачка сливочного масла и пяток сосисок должны же быть у любого уважающего себя холостяка. Ну, хотя бы пельмени в морозилке. Нет, этот себя не сильно уважает.
Ужин получился так себе. И никакого оправдания перед самой собой Валя не придумывала. Поэтому решила отыграться, приготовив вкусный завтрак. А что может быть вкуснее свежеиспеченных воздушных сырников со сметаной и джемом. Только от мысли, как она их приготовит, у Вали на душе стало тепло и спокойно. Во всеоружии, с требуемым набором продуктов и решительностью Валя открыла дверь квартиры.
Только успела перешагнуть порог и разуться, как на встречу Вале вышел старик. На нем были штаны и рубашка с закатанными рукавами, без носков. А в руках держал маленькую кастрюльку и венчиком что-то в ней взбивал.
- О, Валюша! А я фриттату с помидорами готовлю, присоединишься к нашему завтраку?
- Спасибо, я уже позавтракала. – Всё ещё торопясь на кухню, выпалила Валя. Но тут же остановилась. - А я вам хотела сырничков напечь…
Из большой комнаты выбежал Иржи. Он был в одних трусиках. Возможно, только что проснулся. Подбежал к Вале и, обхватив её за талию, прижался всем тельцем:
- Добое уто!
- Доброе утро, солнышко! Как тебе спалось на новом месте? – Валя отложила свою сумку и присела перед Иржи. Погладила его по голове, приглаживая всклокоченные волосы. – Пошли умываться, малыш, пока дедушка Джо нам завтрак готовит.
Фриттата у Джозефа получилась отменной. Сидя за столом, Валя поймала себя на мысли: она сидит на кухне чужой квартиры, с едва знакомыми людьми, которых нужно скорее опасаться, нежели доверять им, но при этом на душе легко и спокойно. Этот милый мальчик. Разве можно его не любить? А старик? Управляется с ножом и вилкой с такой грацией и чувством собственного достоинства, как будто на приеме английской королевы. Едва ли кто-нибудь отказался бы иметь такого деда. Вот так весь день за этим столом провела бы.
После завтрака старик предложил поехать за город.
- Милая Валюша, в такую погоду будет форменным безобразием сидеть в квартире. Не согласились бы Вы оказать нам услугу и составить компанию? – Ну, разве не прелесть! Разве кто-то в наше время может так красиво говорить? – Полагаю, Вам известны малолюдные места отдыха на берегу реки, куда будет несложно добраться общественным транспортом.
- Почту за честь. – Подыграла Валя.

Валя привела своих спутников в маленькую бухту, расположенную вдалеке от пляжей. Весной, когда река разливается, её затапливает. Но в середине лета река отступает, оставляя полукруглый участок ровного песчаного берега с трех сторон окруженного полутора-двухметровой стеной из земли и корней деревьев. Когда была жива Валина мама, вся семья Климовых летом не реже раза в месяц приезжали сюда в выходные. Иногда к ним присоединялась ещё одна семья, в которой был мальчик на два года младше Вали. И тогда на неё перекладывали обязанности воспитателя. Валя боялась, что при виде этой бухточки воспоминания нахлынут на неё, и едва ли она совладает со слезами. Но ничего подобного не произошло. Всё тот же кусочек берега всё той же реки, не более того.
Они поиграли в мяч. Иржи поплескался в речке. Валя предложила построить песчаную крепость, но дедушка Джо отговорил её от этой затеи. Потом Джозефа поставили на импровизированные ворота, а Валя с Иржи стали по этим воротам пробивать по очереди штрафные удары. Так незаметно прошло пару часов. Солнце поднялось высоко. Стало жарко.
На обратном пути решили пройти по тропинке через лес, чтобы спрятаться от палящего солнца. Валя шла, держа Иржи за руку. Джозеф шага на три отстал. На тропинку впереди в метрах двадцати вышло трое парней и пошли навстречу Вале с Иржи. Они были в одних шортах. Вероятно, расположились на отдых на одной из лесных полянок неподалеку. Не доходя пару шагов двое из них, остановились. Третий, обойдя всех, остановился позади Джозефа, всем своим видом показывая недовольство заминкой в пути.
- Опаньки! Какая красавица к нам пожаловала! – Остановившийся ближе всех развел приветственно руки для объятий и оскалился улыбкой, обнажая кривоватые желтые зубы. – А ты, Мишаня, говорил, будет скучно …
- Ребята, дайте пройти – попросила Валя, машинально отводя руку, в которой держала руку Иржи, себе за спину и делая шаг вперёд.
- Да ладно тебе! Пошли с нами, подруга. Хорошо посидим, отдохнем. – По запаху Валя поняла, что парни уже изрядно приняли. – У Михи днюха сегодня, поздравишь его!
- Нет, ребята! Пропустите!
- Да хватит тебе ломаться! – Подошел вплотную и взял Валю за левую руку. – Тебе понравится, красавица. – Ещё раз обнажил кривые зубы в ухмылке. – Где ты ещё таких мужиков найдешь?
- А дедуля с сынишкой погуляют пока. – Подал голос Мишаня. – Глядишь, мы твоему сынку братика заделаем. Или сестрёнку. – Гыгыкнул Мишаня. – Эй, малец, ты кого больше хочешь?
Валя вырвала руку, в которой держала сумочку, из захвата:
- Пошел вон, скотина! – Замахнулась сумочкой на ближнего к ней парня.
Но парень легко блокировал Валину руку и схватил её за горло левой рукой. Не разжимая зубов, зашипел:
- Ты на кого руку поднимаешь, с-с-сука! Да я тебя …- замахнулся на Валю правой.
Валя замерла, ожидая удара.
Но вдруг глаза у парня расширились. Рот максимально открылся, пытаясь вдохнуть. Он отпустил Валю и обеими руками схватился за свое горло. Как будто хотел сорвать невидимую удавку. Потом согнулся и упал на колени. Завалился на бок и, спустя несколько секунд, обмяк, опустив руки. Стоявший рядом Мишаня сперва ничего не мог понять. Страх в буквальном смысле парализовал его. Но потом и он схватился за горло. Сделав три-четыре шага в сторону от тропинки, он упал. И притих.
- Э! Что это? – Буквально закричал тот, что стоял сзади Джозефа. Но тут же послышался глухой удар. Потом второй и парень рухнул лицом вниз. Рядом упала неизвестно откуда взявшаяся большая ветка.
Валя пришла в себя. Повернулась к Джозефу. Старик безучастно смотрел прямо перед собой. Потом внимательно посмотрела на Иржи. Но и мальчик был спокоен и отстранен.
- Как это получилось? – Тихим голосом спросила Валя, ни кому конкретно не адресуя вопрос. – Что это с ними? – Уже погромче. И внимательно посмотрела на Джозефа.
- Пустяки. – Старик подошел к лежащему возле него и пощупал пульс на шее. – Это Иржи им воздух перекрыл. Придушил чуток.
- Иржи, миленький, - Валя опустилась перед мальчиком на колени – прости их, солнышко. Отпусти их, Христа ради, дураков пьяных … - начала обнимать и целовать мальчишку в щеки, - прости их, они не со зла … - захлебнулась в слезах Валя.
Лежащий на тропинке парень резко закашлялся. Потом сел, подтяныл колени к подбородку и обхватил голову руками. Похоже, он ничего не мог понять.
Иржи улыбнулся и обнял Валю за шею. Валя улыбнулась в ответ.
Мишаня закашлялся. Встал на корточки головой вниз. Его тошнило. Третий издал протяжный стон.
Валя поднялась, взяла Иржи за руку:
- Обедать пора. Проголодался? – Проходя мимо сидевшего на тропе парня, замахнулась на него сумкой. – У-у, козёл! – но не ударила. А парень по-прежнему сидел, обхватив голову руками, безучастный ко всему.
На остановке в ожидании автобуса, Джозеф подошел вплотную к Вале:
- Не могу понять вас, Валюша. – Понизив голос, чтобы стоящие неподалёку случайные попутчики ничего не расслышали. – Почему вы пожалели этих подонков? Они бы вас не пожалели …
- Ну, поймите, дедушка Джо, - начала оправдываться Валя, - ну, выпили парни лишнего, жарко, развезло их, а так они не -…
Всё равно не пойму, - не стал дослушивать Джозеф, - и никогда не понимал вас, русских.
Валя остановилась на полуслове и вопросительно посмотрела на старика.
- После войны в крупных городах Германии ваши солдаты кормили население, хотя сами голодали. На площадях стояли полевые кухни, хотя логичней было поставить там виселицы. Врага надо добивать. – Джозеф тяжело выдохнул. – Но мои дети, возможно, не умерли голодной  смертью благодаря этим полевым кухням. – Как бы самому себе в полголоса добавил старик.
- У Вас есть дети? – с восхищением от неожиданности спросила Валя.
- Были.
- Ой, простите …
- Нет, ничего такого. Они прожили долгую жизнь и умерли в преклонном возрасте.
Джозеф отошел от Вали. Но Валя сама подошла к нему, дотронулась до плеча:
- Дедушка Джо, Вы только Володе ничего не рассказывайте про сегодняшнюю поездку. Пожалуйста! Я сама потом расскажу.

***

Как ни хотелось мне задержаться на денёк в Питере, - городе моей студенческой юности – но я был в цейтноте. Поэтому всю дорогу из Питера в Хельсинки ни о чем думать не мог, предавался воспоминаниям. Никакого плана действий у меня так и не сложилось. В моем походном рюкзаке лежало два «козыря»: планшет Иржи с множеством отпечатков мальчишки и старика и кредитка старика. Единственная мысль, прочно засевшая у меня в голове: избегай камер наружного наблюдения.
И вот я брожу по крупному торговому центру Forum и жалею о том, что не взял с собой Валю. Её радости хватило бы мне на подзарядку. Кстати о подзарядке, пора подкрепиться. Я сел за столик на фуд-корте со стандартным фастфудовским набором, натянул медицинские перчатки и достал планшет. Итак, представление началось! Сервис покупки билетов в Стокгольм и Осло. Заказываю билеты и расплачиваюсь кредиткой Джозефа. Ожидаемо, транзакция отложена из-за недостатка средств на счету. Что и требовалось доказать! Оставляю планшет с включенной трансляцией в искусственной зелени между столиками. Иду на выход, отслеживая трансляцию на смартфон, купленный на выходе с автовокзала. Сколько минут составляет время реакции? Уложились в пятнадцать минут! Мне не по себе. Честно, поджилки трясутся.
Еду в Южный порт. Но выхожу за километр до него. Маленький книжный магазинчик для туристов. Выбираю путеводители по Швеции и Норвегии. Удача! Продавщица из Латвии. Договариваюсь с ней, что был не я, а старик, фото которого я ей показал на экране своего смартфона. Цена 100 евро (знала бы она реальную цену оказываемой услуги, моего запаса наличности могло бы и не хватить). Пытаюсь расплатиться карточкой старика. Неудачно. Карточку картинно выбрасываю в урну для чеков. На выходе звоню по засвеченному телефону в австрийский санаторий, и, не дожидаясь ответа, сбрасываю звонок. Всё!
Моя программа в Хельсинки закончена. Выключаю режим робота. Домой!

-10-

Сразу по возвращении из «командировки в Москву» на меня навалилась куча дел. Неожиданно Химзавод взялся за реализацию предложенной мною схемы с удвоенной энергией. Вместе с документами на открытие корсчета, юристы Химзавода привезли в банк проект договора о сотрудничестве, чем поставили наше руководство в неловкое положение. Мой отчет о командировке в пятничное утро в кабинете первого зампреда вместо планируемой пятиминутки превратился в двухчасовое совещание с привлечением замглавбуха, начальников юротдела и кредитного управления, а также главного специалиста отдела документарных операций. Председатель Правления после вступительной речи о важности работы с одним из крупнейших предприятий области и всемерной поддержки руководства на любом уровне предпочел не вникать в детали. Запланировав ежедневные утренние летучки для контроля этой работы, он удалился. Мне же после небольшой презентации направлений сотрудничества с Химзаводом стало очевидно, что ближайшие две недели придется в банке ночевать, не вспоминая о самом понятии «нормированный рабочий день». Похоже, кроме меня, никто из присутствующих не был заинтересован в успехе. Более того, явно проглядывало недовольство вмешательством в их летнюю расслабленность.
После совещания я по привычке остался в кабинете Легостаевой поболтать о том, о сём. На дежурный вопрос «как там столица?», последовал не менее дежурный ответ «стоит, что с ней будет?». Но тут Татьяна подошла ко мне вплотную и, понизив голос, как будто делится тайными сведениями:
- По банку слухи ходят, что ты с операционисткой замутил? Как её там… - она дотронулась до моего левого предплечья и пристально посмотрела в глаза. Наверное, так раньше выглядел разговор старшего товарища по партийной ячейке с провинившимся «на личном фронте».
- Валя Климова. – Я правой рукой погладил кисти Татьяны. – И не «замутил», а начал встречаться. Мне даже кажется, что полюбил.
Татьяна отпустила меня и подошла к окну, явно давая понять, что не лезет в мои дела, но беспокоится. После пары неудачных попыток свести меня с девушками «её круга» Татьяна не отказалась от шефства надо мной, но интерес потеряла.
- Помнишь, года три назад у тебя уже были отношения внутри банка. – Она всё это говорила, глядя в окно, но после опять подошла ко мне и с примиряющей улыбкой добавила, - Боюсь, чтобы ты опять наступишь на те же грабли.
- Танюш, я помню всё, что ты для меня тогда сделала. И я ценю твою заботу. Но сейчас я просто счастлив. – Я улыбнулся немного виноватой улыбкой. - И не хочу, да и не могу этому противиться. А там будь, что будет … – Я почти засмеялся.
- Мальчишка… Когда ты уже повзрослеешь. – Таня часто примеряла на себя роль старшей сестры. – Ладно.– Давая понять, что разговор окончен, она развернулась и пошла к своему столу. - Иди, работай.
- Тань у меня к тебе дело «чрезвычайной важности». – Даже не совсем к тебе, точнее совсем не к тебе …
- Не тяни уже!
- У меня два родственника нарисовались: дед с внуком. Погорельцы. – Я с шумом выдохнул. – Без документов. – Пауза, почти МХАТовская. – Мне нужна помощь Петровича, ускорить восстановление документов. Понимаю, что это что-то стоит – не вопрос. Просто надо ускорить процесс. – Я почти на одном дыхании выпалил всё это, боясь того, что Таня перебьет на полуслове отказом. – Понимаешь, мальца в школу ещё надо успеть определить…
На удивление, Татьяна не удивилась подобной просьбе.
- Хорошо, спрошу Серёжу, что да как. - Меня всегда умиляло, как Татьяна называет мужа: «Серёжа». Начальник ГОВД, генерал полиции с ранениями и боевыми наградами, для неё просто «Серёжа». – В понедельник отвечу, чем можно помочь.
Это было обещание максимальной помощи. Я поблагодарил и вышел.

Рабочий день получился напряженным. Я курсировал между юридическим и кредитным отделами, хотя самому хотелось всё бросить. Устал я за последние дни. Но ещё сильней соскучился по Валюше. Накануне, вернувшись домой поздно вечером, её уже не застал. Сегодня сутра тоже не мог выкроить время пообщаться. Я проспал и опоздал к началу рабочего дня, поэтому не пошел в оперзал, где уже были клиенты банка. Потом это химзаводовский аврал.
Я сидел в своем кресле, отвернувшись от стола, и смотрел невидящем взглядом в окно. В дверь постучались:
- Владимир Иванович, мо … - Валя заглянула в кабинет и, увидев, что кроме меня никого нет, бегом подбежала ко мне. Всё, что я успел сделать, - повернуться на стуле от окна и попытаться встать. Но моя заторможенность, вызванная сменой часовых поясов и недосыпом, не дали мне завершить это движение. Валя уже сидела у меня на коленях, прижимаясь ко мне всем телом и, положа голову на мою грудь:
- Я так соскучилась… Вчера весь вечер тебя ждала, даже гулять с Иржи не пошла. Знаешь, он уже хорошо говорит по-русски. Он быстро учится … А ты не приехал. А мне надо было к бабушке …
Валя подняла голову. Мне в глаза смотрел обиженный ребенок, готовый расплакаться в любой момент. Я поцеловал её в лоб. И в следующее мгновение наши губы слились в поцелуе.
- Прошу прощения. Володь, я, кажется не во время? – посредине кабинета стояла Лена из моего отдела. Когда она вошла? Давно тут стоит?. Так повелось, что внутри отдела мы всегда общались по-свойски. И стучаться при входе в мой кабинет в моем отделе считалось лишним.
Валя смутилась, встала с моих колен и собиралась уйти, но я удержал её за руку.
- Лен, ты всегда не во время. Это присущее тебе свойство, и я давно с этим смирился. – Я развернул стул в её сторону, но остался сидеть. – Чего хотела?
- Отчет принесла по обзору, который ты в понедельник просил сделать
- Оставляй, после обеда посмотрю и скажу, что так, что не так.
- Володь, я это, … отпроситься хотела после обеда. Сегодня пятница, вечером из города не выедешь …
- Я понял. Иди, прикрою. Официальная версия, я тебя отправил к клиенту, к кому-нибудь из твоего отчета.
Лена, улыбаясь улыбкой посвященного в тайну, вышла из кабинета.
- Теперь она всему банку расскажет? – Валя смотрела на меня извиняющимся взглядом.
- Нет. Эта никому не скажет до поры до времени. – Я усмехнулся. – А ты боишься огласки?
- Дурачок. – Валя смутилась. Потом быстро поцеловала меня в губы и дернула руку. – Пошли на обед. Кстати, дедушка Джо с Иржи сегодня в парк собирались. Да и Разбойник по тебе соскучился …
- Тебе какой-то разбойник важнее меня? – Сказал я с наигранной обидой и ударением на «важнее». – Давай лучше закроем дверь на ключ и продолжим с того самого места …
Ду-ра-чок! – захихикала Валюша своим заразительным смехом.
Мы отправились в парк.

Старика с мальчишкой я увидел издалека. Джозеф медленно шел по главной аллее, сложив руки за спиной. Трудно было узнать в нем недавнего европейского жителя. Одежда и обувь, купленная на рынке, недельная седая щетина – типичный пенсионер, живущий неподалеку. От былого Джозефа осталась лишь осанка. Спина прямая и плечи расправлены в независимости, какая одежда на эти плечи надета: азиатский ширпотреб или из бутика. Иржи бегал вокруг него в сопровождении того самого большого пса, который «охраняет» Разбойника. Быстрым шагом мы догнали старика. Подбежал к нам и Иржи. А его псина, опустив морду, отошла метра на три на газон. Хотя мы с Иржи и не виделись почти неделю – вчера, когда я приехал, он уже спал, а сегодня, когда я уходил на работу, он ещё спал – особой радости моё появление у него не вызвало. Чего нельзя сказать о Вале. Ей он был искренне рад. Поэтому, взяв её за руку, Иржи потянул Валю вперёд. Мы с Джозефом неторопливо пошли за ними следом. Шли молча. Ещё вчера вечером я вкратце рассказал старику о своей поездке в Финляндию. Расспрашивать о его ближайших планах мне показалось не уместно.
Но старик сам начал разговор, который я никак не решался начать:
- Я не знаю, сколько мы ещё будем вас стеснять …
- Вы меня нисколечко …
- Нет, нет! Я же вижу! – В голосе Джозефа прозвучали нотки, не допускающие возражения. Но после маленькой паузы уже примирительным голосом продолжил – Но я ничего не могу поделать без документов.
- Вот об этом я хотел с Вами поговорить. Мне кажется, и Вам, и Иржи придется стать кем-то другим. В смысле новые имена, новые биографии, новые личности.
- Что ж, нам к этому не привыкать. – Старик улыбнулся одними губами. – Я уже с трудом вспоминаю все свои имена. Но не уверен, что помню их все. – Джозеф шутил. Хороший знак.
- Но в этот раз вам придется стать русскими. Вы же понимаете. Выбрали уже себе русские имена?
- Мне нравится имя Борис. У меня был воспитанник, один из первых, по имени Борис. – Старик улыбнулся своим воспоминаниям. - Из Болгарии. Славный парень. Лечил больные суставы, отложения … Даже пробовали с ним раковые опухоли удалять! Но, не всегда успешно. У нас тогда оборудования нужного не было, да и …
- А где сейчас это Борис? – Перебил я Джозефа. – С ним можно как-то связаться?
- Боюсь, что нет. – С сожалением на выдохе произнес старик. – Он пропал где-то в Латинской Америке. Давно уже. – Старик остановился. Посмотрел на меня и, догадавшись о причине моего интереса к Борису, воскликнул. – О! Вы думаете, он мог бы помочь Валюше?
Я кивнул.
- Забудьте о той мелкой неприятности. – Он махнул рукой, как отмахиваются от назойливой мошки. – Наш Иржи убрал и саму опухоль и даже возможный очаг воспаления надкостницы почистил …
Последние слова старика я уже не слышал. В три больших шага я догнал Иржи и встал перед ним на одно колено:
Это правда? – почему-то шепотом спросил я. У меня в горле мгновенно пересохло.
Иржи оглянулся на старика. Тот кивнул мальчишке. И мальчишка кивнул мне в ответ. Я схватил его подмышки, поднял над головой, а потом прижал к груди.
- Спасибо, спасибо, спасибо … - только это я и мог из себя выдавить. Но через мгновение я справился со своим волнением. Опустил Иржи на землю. Сам опустился перед ним на одно колено. – Проси, что хочешь, дорогой.
За всей этой сценой Валя наблюдала, находясь в некотором оцепенении.
Иржи, не меняя выражения лица, отвел руку с вытянутым указательным пальцем в сторону:
- Собаку. – Всё это время его псина послушно шла вместе с нами чуть в стороне. – Хочу, чтобы она жила со мной.
- Что ты, Иржи! – Валя приготовилась отговаривать мальчишку. Но я жестом остановил её.
- Хорошо! Тогда сейчас идем в магазин за ошейником, поводком, намордником, что там ему ещё потребуется. И, дай обещание. Даже два! Во-первых: ты сам будешь его выгуливать в любую погоду. – Театральная пауза для придания торжественности моменту. – И, во-вторых: при посторонних не показывай свои трюки. Пускай все думают, что ты обычный мальчик и у тебя обычная собака. Да, ещё одно – сразу, как придете домой, выкупай его, пожалуйста.

Вторая половина рабочего дня пятницы в летнее время – это откровенное издевательство над человеком и над его здравым смыслом. Но меня беспокоила повышенная активность Химзавода, совершенно неожиданно для меня форсирующего сотрудничество с банком. Там годами с порога отвергали любые наши предложения. Даже на ничего не обязывающие деловые встречи не соглашались. Наш банк для Химзавода просто не существовал. Но сейчас все перевернулось с ног на голову.
Я зашел в свой отдел. Все мои «бойцы» за исключением Лены сидели на своих местах и чем-то занимались. Удивительно, ведь за последнюю неделю никаких поручений от меня не поступало. Ладно, Серёга. Он по сложившимся договоренностям помогает отделу анализа рисков с оценкой. Но Игорёк с Пашей явно демонстрировали кипучую деятельность на пустом месте.
- Так, парни! Внимание! – Я встал в центре кабинета и несколько раз звонко хлопнул в ладоши. - Довожу политику партии до населения. У родного банка появился перспективный клиент – Химзавод. Приоритетность данного направления согласована на самом высоком уровне. От нашей слаженной и продуктивной работы зависит степень и качество вовлечения Химзавода в партнерские отношения с банком.
Я сделал паузу для перехода от комичной пафосности к деловому обсуждению
- Сергей! Начнем с тебя. Заканчивай с поручениями оценщиков и новые задания от них не бери. Переключайся на оценку активов Химзавода. Из открытых источников, доступных договоров страхования имущества, отраслевых обзоров и всего, до чего можно дотянуться, нужно прикинуть их стоимость. Понимаешь, отдельно земельные владения, что в собственности, что в аренде. Промактивы и, если можно оценить, патенты, технологии и всё что с ними связано. И особняком наследство соцкультбыта: база отдыха, детские лагеря … Задача ясна? – Сергей кивнул. – К следующей пятнице управишься?
- Игорь! С тебя анализ бизнес-процессов Химзавода. Поставщики, сырье, производство, сбыт, покупатели. По технологиям и патентам в связке с Серёгой! Это важно! – Я сделал акцент голосом. – Информацию нужно сделать в виде нескольких презентаций. Желательно к среде. Часть материалов у меня есть, зайдем сейчас, возьмешь. – Игорь выдал стандартное «Окей, босс!».
- And last but not least (последний по счёту, но не последний по значению). Паш, у тебя самая неформальная часть: нужно создать досье на руководство завода и его окружение. Конечно только из открытых источников, включая информбюллетени и рекламные проспекты. Некоторые наработки у меня уже есть. Возьмёшь. Но немного желтой прессы и сплетен тоже не повредят. И это, - понизив голос, показывая доверительность просьбы, - может, что бывшие коллеги-менты подбросят. Но в рамках закона, и не выходя за бюджет в пару флаконом беленькой, максимум коньяка в три звезды.
- «Цели ясны, задачи  определены. За работу, товарищи!»
И уже у самой дверь кабинета добавил:
- Если кому-то сегодня надо уйти пораньше, я не возражаю. Но в долгий ящик задание прошу не откладывать. Будут идеи, вопросы для обсуждения – звоните в любой день, любое время до полуночи.

Час до конца рабочего дня. На сегодня хватит! Устал я что-то.
Я сидел за своим столом и смотрел невидящим взглядом в стену.
- Владимир Ива …- , - Валя зашла в кабинет. Подошла к столу и положила на него мою кредитку, которую я оставлял ей перед отъездом. – Утром забыла отдать.
Валя осталась стоять перед столом, упустив голову.
- Так, что случилось? – Никак не ожидал такого поведения.
- Мы потратили все деньги. – Почти шепотом сказала Валя. – Почти все. Мы купили кровать для Иржи, одежду, на питание …
- Деньги! – Я вспомнил, что до сих пор не отчитался в бухгалтерии о командировке. У меня не более получаса. – Валюш, я быстро. Подожди меня здесь. – Я достал файлик с квитанциями и выбежал из кабинета.
Мысленно ещё раз поблагодарил Алину за всё, что она для меня сделала. Заодно поблагодарил дороговизну номеров в московских гостиницах, «оплату» которых мне сейчас возместят. Надо же, и тут успел!
Я вернулся в свой кабинет. Валя сидела за моим столов с видом испуганного ребенка.
- Татьяна Викторовна заходила.
- Легостаева? Она ещё в банке? Чего хотела?
- Она сначала по внутреннему телефону звонила, потом по сотовому. Но ты их не взял с собой. Она только заглянула.
Я застал Татьяну выходящую из её кабинета. Без всяких предисловий она перешла сразу к делу:
- Не забыл, что завтра собрание акционеров «Строй-Гаранта»?
Я кивнул, хотя в действительности в суматохе последних дел совершенно вылетело из головы.
- Мы с Серёжей и в этот год не поедем. Держи доверенности на голосование. – Татьяна на ходу достала из сумочки конверт.
- Какие будут распоряжения, пожелания?
- Не пей много.
- Я о том, как голосовать, какие предложения вносить. – Мы с Татьяной синхронно заулыбались.
Я проводил Татьяну до машины. На секунду она задержалась у открытой дверцы:
- Ты со своей Валей пойдешь?
Я пожал плечами, мол, не решил ещё.
Как я мог об этом забыть? Последние два года ждал этого собрания с последующей «культурной программой» с нетерпением. А в этом году забыл!
- Валюш, у меня к тебе предложение! – Огорошил я Валю прямо с порога кабинета. – Ты всю неделю практически жила у меня. Готовила, убирала, с Иржи занималась. Тебе просто необходима домашняя одежда, тапочки, так по мелочи … – Валя что-то хотела возразить, но я жестом остановил её. - Поэтому сразу после работы у нас шопинг!
По дороге до торгового цента Валя делала несколько слабых попыток отговорить меня от покупок, но все её доводы ограничивались «я из дома принесу» и «на рынке дешевле». В ответ я лишь посмеивался, что, в конце концов, сломило Валино сопротивление. Её настроение резко поменялось, как только мы вошли в торговый центр. Витрины магазинов обладают какой-то магической властью над женщинами всех возрастов. И никто не может дать этому феномену объяснение.
Мы подошли к одному из сетевых магазинов одежды, где на манекене красовалось приталенное платье бирюзового цвета средней длины с кружевной цветочной аппликацией в верхней части. Валя застыла на месте.
- Примеришь?
- А? Что? Нет, оно дорогое. – Похоже, Валя не сразу поняла, что я обращаюсь к ней. Может быть, в это мгновение она даже не совсем понимала, где она находится.
- За примерку денег не берут.
Я уговорил Валю пойти в примерочную. И, когда она вышла из кабинки, чтобы продемонстрировать, как оно сидит, настал мой черед терять ощущение пространства-времени.
- Берём!
- Но я не могу принять такой дорогой подарок. – Не уверенным голосом начала Валя, не совсем надеясь, что я с ней соглашусь.
- Это не подарок. Это спецодежда.
- ?
- А-а-а! Я же ещё не говорил, что завтра тебе надо будет сопровождать меня на собрании акционеров «Строй-гаранта». – С видом человека сообщающего совершенно пустяковое предложение, которое не подразумевает отказа, я продолжил. – Давай, переодевайся и на кассу. Нам ещё обувь к этому платью подбирать.
Похоже, сообщение о завтрашнем собрании окончательно лишило Валю способности сопротивляться моим инициативам. Серебристые босоножки с закрытым носком и на невысоком каблуке выбрали быстро. Обмыть покупки решили кофе с пирожными. Но, не доходя до кофейни, меня осенило, чего не хватает до завершения Валиного образа. Серьги! С её стекляшками в ушах просто нельзя появляться на подобных мероприятиях. Девицы из эскорт агентства засмеют.
- Валюш, ты только не возражай. Просто поверь мне на слово, что это необходимо.
Валя смотрела на меня, ничего не понимая. Я буквально за руку затащил её в ювелирный отдел.
- Нам нужны серёжки с изумрудиками. – Обратился я к девушке-продавцу. – Валюш, иди, выбирай.
Но Валя, похоже, всё ещё не осознавала где она и что с ней происходит. В ход пошел последний и самый сильный в её понятии аргумет:
- А как же деньги? Мы же их все потратили…
- Не переживай. Я удачно слетал в командировку.
Так получилось, что выбирать пришлось мне. А те серёжки, которые мне понравились, оказалось, продаются только в комплекте с колечком. Я договорился с продавщицей, что выкуплю колечко через три-четыре дня, оставив небольшой залог, а серьги купим сейчас.
На сегодня план покупок выполнен. Теперь можно с чистой совестью предаться отдыху. Валя понемногу освоилась с фактом, что я ей купил «все эти дорогие вещи» и осторожно стала расспрашивать о завтрашнем мероприятии. Разумеется, я не мог рассказать ей о прошлогоднем и позапрошлогоднем собрании и его неформальном продолжении. Поэтому ограничился дежурным: завтра сама всё увидишь.
- Кстати, там неплохой пляж и на утро можно будет искупаться. Так что будет повод новый купальник продемонстрировать. (Валя так и не рассказала о поездке с Джозефом и Иржи на загородный пляж.)
На утро? Мы с ночевкой туда едем? – Скорее не испуг, но удивление звучало в голосе Вали.
- Ну, если не хочешь … Просто после собрания фуршет с напитками, плавно перетекающий в вечернюю дискотеку. Заночуем в уютном домике. Наутро искупаемся, позавтракаем и - домой.
- С бабушкой договорюсь. - Скорее самой себе сказала Валя, - Надо ночнушку прихватить. – Продолжала она размышлять вслух. – И паспорт не забыть? – а этот вопрос был адресован уже ко мне.
- Паспорт и ночнушку разрешаю не брать.
Мы вошли в кафе, расположились за столиком возле окна и весь вечер под чаёк с пироженками по очереди рассказывали о своих приключениях этой недели. А после проводил Валюшу домой.

-11-

Я вернулся домой. Встречать меня вышел только Джозеф. Иржи сидел на диване в большой комнате и смотрел мультики. Его псина лежала рядом на полу, повернув в мою сторону морду, не демонстрируя никакого дополнительного интереса.
- А Валюша не с тобой? – Спросил старик. Похоже, то, что я пришел один, его удивило. - Ужинать будешь?
Я поблагодарил старика за заботу, но от ужина отказался:
- Может быть, чаи погоняем? Я набор пирожных из кафешки прихватил.
Переодевшись в домашнюю одежду, пришел на кухню. У старика все было готово. Забежал Иржи, полностью игнорируя меня, прихватил приготовленное для него блюдце с двумя пирожными.
- Расстроен, - вслед Иржи констатировал старик. – Он сильно привязался к Валюше за эти дни. – Вздохнул. – И Валюша, как мне показалось, его полюбила. По-матерински … - повисла немая пауза.
- Подправим вкус чая капелькой коньячку? – Джозеф ободрительно кивнул.
Минут пять мы перекидывались какими-то пустыми фразами, пока старик не сделал глубокий вдох, задержал на несколько секунд дыхание и с шумом выдохнул. Это был знак, что он собирается сказать что-то очень важное. Отставив свою чашку, я откинулся на спинку стула. Я весь внимание.
- Ещё раз хочу поблагодарить тебя, Владимир, за твою помощь и твоё гостеприимство. – Моё возможное возражение старик пресек жестом руки. И, как бы собравшись с духом для более важной новости, продолжил с нотками стали в голосе. – Тогда в парке, в понедельник, я был на грани срыва. Не видел выхода. Даже появились шальные мысли о самоубийстве, – Джозеф опустил голову, стыдясь своих слов, – предварительно убив Иржи. – закончил фразу, перейдя на шепот.
Снова повисла пауза. Я был ошеломлен. Даже пошевелиться не решался. Старик тоже сидел молча, не поднимая головы. Как всегда в подобных случаях, у меня вырвалась фраза, наивность которой заставляла меня смутиться после:
- Почему? Вы же не совершили ничего страшного! Что вам грозило, самое …
- Ты не понимаешь! – Перебил меня старик. В его голосе промелькнула злость. Но злился он не на мою глупость. – Ты не всё понимаешь. – Примиряющим тоном повторился Джозеф. – Дело не только в нефтяных контрактах. Даже не так. Попади мы в руки спецслужб, наши шалости с доступом к секретам нефтеразведки забылись бы на следующий день. – Старик замолчал на минуту.
- В 42-м нам привезли девочку из Румынии. Цыганку …
- В 42-м? – Я подался вперёд, не контролируя свои эмоции
- Да, в ноябре 42-го. Я тогда заведовал лабораторией в Аненербе, которая изучала сверхспособности человека. – Я не верил своим ушам. Сколько ему лет? Какие ещё тайны в его прошлом? – Где-то в Румынии нашли девочку, цыганку, которая воровала продукты со склада через стенку. Нам привезли её для изучения. У неё были зачатки функционирования в четвертом измерении. На расстоянии около метра она перемещала небольшие предметы, не взирая на препятствия. Пытались с её помощью хирургические операции делать без разрезов. Не получилось: путала органы, удаляла неповрежденные участки тканей. Наше оборудование тех времён было допотопным, работали вслепую. Анализы крови, других её жидкостей тоже никаких результатов не дали. Мы нисколько не продвинулись в изучении её способностей.
Ей было тринадцать. Цыганки раньше созревают. Черноволосая и кареглазая – красавица. Однажды ночью трое охранников вломились в её комнату. Когда двое упали замертво, третий расстрелял её из автомата. После, при вскрытии, в сердечных клапанах мертвых охранников обнаружили пуговицы с платья девочки.
Джозеф замолчал. Я тоже боялся нарушить тишину. В моей голове был сумбур. «42-й год, Аненербе». Джозеф был фашистом! В моей квартире, на моей кухне, за моим столом вместе со мной сидит фашист?  Нет, этого не может быть! Через минуту старик продолжил:
- Во многих спецслужбах есть подразделение наёмных убийц. Обычно в него входят снайперы, медики, специалисты по ядам… Представь, насколько ценен может быть агент, способный на расстоянии в несколько метров поместить в сердце объекта на устранение инородное тело. Или в мозг? Внешне может показаться, что человеку просто внезапно стало плохо. У него случился инфаркт, инсульт, разрыв аорты. Да что угодно. И не понятно, кто или что это вызвало. Более того, убийца может находиться в соседней машине на стоянке, в соседней комнате, этажом выше или ниже. Его никто не видит. Его невозможно остановить. А если этим инородным телом окажется кусочек льда, то никакое вскрытие ничего не обнаружит.
- Ну да, ну да, - эхом повторил я, вспомнив, как в первую встречу Иржи мимоходом достал из моей почки камень.
- Из мальчика могли бы сделать первоклассного ликвидатора. И все эти будущие жертвы были бы на моей совести. – Как-то безучастно произнес старик. – Посмотри новости: сейчас редкий скандал в правящих кругах обходится без смертей «при загадочных обстоятельствах». А эти скандалы случаются всё чаще. – Старик оборвал речь. Хотя, мне кажется, ему было, что сказать ещё.
Я достал бокалы для коньяка и под одобрительный кивок головы Джозефа плеснул грамм по пятьдесят. Конечно, глупо рассчитывать его чем-то удивить, но на лице старика промелькнула улыбка благодарности. После недолгих раздумий я решился на вопрос, который давно не давал мне покоя:
- А почему вы так боитесь спецслужб? – Старик непонимающе посмотрел на меня, но я продолжил. – При ваших способностях перемещаться на большие расстояния, они просто не смогут вас схватить. Да и случайно схватив, как вас удержать?
Широкая улыбка старика смутила меня.
- Если бы было всё так просто…
- Ну, а чего усложнять? Увидел подозрительную личность и переместился от неё подальше?
- Вот представь, Владимир, что ты едешь на спорткаре, Феррари, например. А тебя спереди и сзади начинают блокировать грузовики. Если дорога широкая, то ты с лёгкостью объедешь грузовик впереди. А если возможности объехать нет? Слева гора, справа обрыв. И все тысяча лошадиный сил под капотом бесполезны. - Старик сделал паузу, чтобы я прочувствовал ситуацию. - Вот! Не везде мы с Иржи можем, перемещаться. Тем более не можем прыгнуть, куда захотим. Нужна особая энергетика местности.
- Ну да, ну да … - Вспомнил, что старик что-то говорил о крупной реке, огибающей наш город и о большом количестве микроорганизмов в ней.
Старик продолжал:
- Представь, что ты – обитатель трубы. Можешь двигаться только в одном направлении, вперёд или назад. А сама труба может изгибаться, накручиваться спиралью … Но ты всё равно из одной точки пространства в другую попадёшь только пройдя всё расстояние внутри трубы. Хотя в этой трубе есть особенные места, где можно выйти наружу и зайти вовнутрь уже в другой участок этой трубы. Или даже в другую трубу.   
– А как это работает? – Внезапно осмелев, выпалил я.
Похоже, мой вопрос поставил Джозефа в тупик.
- Даже не знаю, как объяснить. – Старик задумался о чём-то своём. – Если бы тебя тысячу лет назад попросили объяснить, что Земля круглая? Точнее в форме шара. Справился бы? – Широкая улыбка. – Не бойся, что тебя за твою ересь сожгут на костре. Объясни, почему на обратной стороне Земли люди не падают, вода не стекает … Вот! Нужны дополнительные знания о гравитации, о вращении Земли вокруг Солнца, астрономические представления, хотя бы в начальной форме. Нужны картографические исследования. А ничего этого ещё нет! – Через несколько секунд добавил. – К примеру, сейчас все уверены, что Земля – шар, хотя это не совсем так.
- А как? – Я опешил.
Джозеф встал из-за стола:
- Заболтались мы. Иржи спать пора. – И вышел из кухни.
Через минут пять Джозеф вернулся на кухню. Я по-прежнему сидел за столом, скорее дыша коньячным ароматом, нежели потягивая сам коньяк. Мои внутренние часы ещё не вернулись в норму после недавней поездки в Финляндию.
- Уложил. – Сказал старик, возвращаясь в кухню. – Надеюсь, завтра Валюша порадует нас своим присутствием?
- Не знаю … - Задумчиво протянул я. Собираясь на базу отдыха, где пройдет собрание «Строй-гаранта», я даже не вспомнил о Джозефе и Иржи. Получается, я фактически присвоил себе права на Валю. Мне стало немного стыдно. Одним глотком допил содержимое бокала. Встал, ополоснул его, и отправился спать:
- Спокойной ночи дедушка Джо. – пожелал я на манер Валюши.

-12-

Выспаться за всю неделю не получилось. Пёс начал поскуливать ещё с рассвета, но часам к семи утра его «топот» в коридоре уже вызывал раздражение. Пёс просился на улицу.
Я встал, ругаясь про себя на всех собак мира, и начал медленно собираться. Каково же было мое удивление, когда уже на выходе из квартиры к нам присоединился Иржи. Прошел мимо меня с дежурным «доброе утро», взял пса за ошейник, и они пошли вниз по лестнице. Я замешкался с дверью.
Выйдя во двор, стал невольным свидетелем следующей сцены. Иржи стоял неподалёку от детской площадки. Пёс покорно сидела у ног мальчика. Из третьего подъезда вышел мужик – при встрече здороваемся, но как зовут, не знаю – со своим стаффордширским терьером. Терьер, увидев другую собаку, рванул с места так, что мужик от неожиданности не удержал поводок. И вот эта бойцовая собака, летевшая со всех ног в драку, вдруг замирает, как вкопанная, метрах в трёх от соперника. Наш пёс подаётся вперёд, оскалив пасть. Терьер ложится на брюхо и начинает ползти, виляя хвостом. Иржи делает шаг навстречу, наклоняется над ним и гладит по голове. Наконец подбегает хозяин терьера, совершенно обалдевший от происходящего, и с большим трудом оттаскивает своего питомца.
Мы молча прошлись по пешеходной дорожке вдоль домов, пока пёс метил все деревья вдоль этой дорожки, и повернули домой. Уже подходя к нашему подъезду, Иржи спросил:
- Когда Валюша к нам сегодня придет? – В тоне вопроса не было даже тени сомнения, что Валя сегодня придет. Иржи просто уточнял: когда.
И тут меня осенило. Как я раньше до этого не догадался. Мы все может поехать на базу отдыха. Там, конечно же, забронирован домик для Легостаевых. То, что их не будет на собрании, никто ещё не знает – позвонить и уточнить планы генерала никто не решится. Вот в этом домике мы все прекрасно расположимся.
- Сегодня у нас, Иржи, другие планы. – И пока мальчик не успел расстроиться. – Сегодня мы едем на базу отдыха. Ты, я, Валюша и дедушка Джо. – Сделал маленькую паузу, отделяющую хорошую новость от плохой. – Только собаку твою взять с собой не сможем.
- Она нас в парке подождет – нисколько не расстроившись, ответил Иржи.

После завтрака мы поехали в парк, где договорились встретиться с Валей. Сборы перед поездкой были недолгими. Я решил, что голосующий блокирующим пакетом акций компании, на собрании акционеров этой самой компании может позволить себе отход от дресс-кода. Надел льняные штаны, футболку-поло и кожаные туфли, чем вызвал одобрительный жест Джозефа. Прихватил плавки, сланцы, большое махровое полотенце и футбольный мяч. Для Иржи взяли пару теплых вещей на вечер и книжку. И только старик подумал о бутербродах.
Субботним утром в парке было безлюдно. Джозеф присел на нашу скамейку. Я же после вчерашнего разговора ощущал какую-то неловкость по отношении к нему. Поэтому, чтобы избежать натянутого молчания, пошел кормить Разбойника. Иржи, как всегда, беззаботно бегал со своим псом.
Что это? Что за звуки? Это пение йодлем!
Джозеф, увидев Валю, встал со скамейки и пошел ей на встречу, раскрыв для объятий руки. Через пару шагов он запел йодлем. Иржи уже подбежал к Вале, и обнял её за талию. Он что-то ей рассказывал, наверняка, что-то смешное, потому что Валя хохотала своим заразительным смехом. Из этой троицы я плёлся последним.
Джозеф подошёл к Вале, и она поцеловала его в щеку. Старик взял её за руку, развернулся и, как вероятно делали это в старину при королевских дворах, важно повёл в моём направлении. Иржи взял сумку Вали и пошёл следом. Я от неожиданности остановился. Валюша выглядела потрясающе. При дневном свете бирюзовое платье заиграло новыми красками. Изумрудики в серьгах светились маленькими зелёненькими огоньками, чем только подчеркивали завораживающую притягательность зеленоватых глаз Вали. Лёгкий румянец её щёк дополнял картину. Валя была очаровательна.
- Доверяю вам, Владимир, сопровождать сегодня эту юную особу. – На лице старика не было и тени улыбки.
Яволь. – почему-то ответил я в полголоса.

База отдыха расположилась в десяти километрах от города. Раньше здесь был пионерский лагерь «Бережок», где летом отдыхали дети работников речного порта. Но после распада Союза и последующей приватизации бывшей общенациональной собственности активы речпорта растащили различные предприятия города. Пионерский лагерь пришел в запустение. «Строй-гаранту» территория с разрушенными строениями отошла по уступке прав требования от разорившегося партнера. Они восстановили кухню со столовой и установили на территории несколько небольших деревянных домиков, которые сдавали отдыхающим.
Не было ещё и десяти часов утра, когда мы приехали на место. Несмотря на то, что собрание было назначено на полдень, весь персонал базы был на месте. Один телефонный звонок Дубровину, и нам выделили домик в самом конце базы, подальше от предполагаемого собрания, почти на берегу реки. Две комнаты с туалетом и ванной комнатой, столик с плетёными креслами на маленькой открытой веранде  – что ещё надо для летних выходных? Я принес из кухни чайник с кипятком и маленький с заваркой, Джозеф достал из сумки бутерброды, и мы устроили второй завтрак. После него Валя переоделась в шорты и футболку, и они с Иржи отправились на пляж играть в мяч. Мы со стариком остались на веранде.
Приятная тяжесть в желудке, теплый бриз, шелест листвы – всё это клонило в сон. Поэтому я не сразу понял, что Джозеф говорит со мной.
- … перебраться за город, подальше от суеты …
- Чуть не уснул. – Я из полулежащего состояния перешел в сидячее и подался вперёд по направлению к старику. – Прошу прощения, о чём Вы?
Старик улыбнулся и, не меняя тона, продолжил:
- Почему бы нам не перебраться за город. – Прозвучало не как вопрос, но как размышление вслух. – Поселиться в небольшом особняке со своим двором. Чтобы лес был где-то неподалеку. И до реки не так долго ехать.
Всё-таки возраст дает о себе знать. Похоже, Джозеф начал терять связь с реальностью.
- Хорошая идея! – Решил подыграть. – Не хватает мелочи: каких-то пятьсот-шестьсот тысяч евро.
Но Джозеф не понял мою шутку:
- Нет, такой дом, о котором я говорю, стоит намного больше. - На мой удивленный взгляд старик пояснил. – Я интересовался уровнем цен на дома на прошлой неделе.
- Увы, дедушка Джо, - я тоже стал его так называть – у меня таких денег пока нет. И, боюсь, в ближайшее время не появится.
- Понимаю, - как будто речь шла о чем-то обыденном – поэтому спрашиваю, как ты относишься к самой идее переезда за город? Всё таки это внесёт перемены в твою жизнь.
Я глубоко вздохнул. Комичность ситуации зашкаливала: старик без документов, без денег, находящийся в стране нелегально, рассуждает о приобретении элитной загородной недвижимости. Вот только было не до смеха.
- Увы, дедушка Джо, - я почему-то повторился, - какой смысл рассуждать о недоступном. Я воздушные замки строил только в детстве.
- Владимир, вопрос денег не самый сложный. – В голосе старика проскочили нотки нетерпения. – Я прекрасно понимаю, что у тебя нет лишних полутора миллионов. У меня есть! Но, мне нужна твоя помощь. И с документами надо поторопиться. И вопрос легализации денег …
В этот момент к нам подбежала Валя, поэтому старик оборвал свою речь.
- Иржи может ходить по воде!
- Тише, милая Валюша. – Успокоил её Джозеф. – Иржи многое, что может, но зачем об этом так громко говорить?
Тон старика, которого не удивило сообщение Вали, погрузил её в ступор.
- Ну, как? – Всё ещё не понимая, что случилось, продолжила Валя. – Мы играли в мяч. Он улетел в воду. А Иржи по воде сходил за ним …
Старик нехотя встал с кресла, подошел к Вале и обнял её.
- Очень хорошо, что рядом с Иржи есть такие люди, как ты и Владимир. – Почти шепотом говорил старик Вале на ухо, поглаживая её по голове. – Очень хорошо.
Подошел Иржи. Залез с ногами в кресло, как улитка в раковину. Ему больше не хотелось играть с мячом. У него был вид ребенка, который что-то натворил, но не сожалеет об этом, хотя понимает, что его за это могут наказать. Валя подошла к нему и поцеловала в макушку:
- А я испугалась, когда ты просто взял и побежал по воде. А вдруг ты провалился бы. А там глубоко. А … - Валя не смогла закончить фразу.
- Похоже, Владимир, тебе скоро идти на собрание. – Джозеф взял ситуацию в свои руки. – Ну, а мы можем отправиться на прогулку по окрестности.
- Вы там сильно не загуливайтесь. – Всё-таки не старик тут командует.- Через часа два будет фуршет, который настоятельно рекомендую посетить. – Подойдя к Вале, взял её за руки и посмотрел в глаза. – Да и платье надо продемонстрировать …

Собрание акционеров «Строй-гаранта» мне всегда напоминало театральную постановку, какие раньше устраивали в дворянских усадьбах. Так, по крайней мере, в классической литературе описывали. Ну, что может решить собрание, когда пятьдесят процентов акций компании у самого Дубровина, а ещё по пять процентов у его жены и сына, от имени которых голосует тоже он? Ещё пять процентов перепало «вечному» главбуху «Строй-гаранта» Семёну Марковичу Левитину. По пять процентов полагаются заместителю мэра по градостроительной политике и министру по строительству в областном правительстве, чтобы был повод пару раз в год устраивать им выезд на природу, подарок на день строителя дарить. И, конечно же, дивиденды никто не назовет ни взяткой, ни откатом. Наш с Легостаевыми блокирующий пакет акций, доставшийся от бывшего делового партнера Дубровина, не на что повлиять не мог. Кроме экзотики, вроде допэмиссии акций, или продажи более половины активов. Ни на что такое Михаил Борисович никогда не пойдёт, даже под дулом пистолета. «Строй-гарант» для него – дело всей жизни.
Но, почему бы ни устроить домашний спектакль. По всем правилам сценического искусства: с солистами, хором и кордебалетом. Сперва Семён Маркович посыпал неразогретые уши собравшихся цифрами из годового баланса и прогнозами итогов года идущего. Главный инженер компании и один из начальников участков вкратце рассказали о качестве возводимых объектов с применением, конечно же, передовых технологий. Начальница отдела кадров бодро рассказала об улучшающихся условиях труда и росте заработной платы. И в финале на сцену вышел Дубровин, чтобы заверить присутствующих в надежности компании, радужных перспективах на будущее и «достойных» дивидендных и премиальных выплатах. Чем вызвал бурные, хотя и не продолжительные, аплодисменты. Конечно, знающим истинное финансовое положение строительной компании, где немалая часть операций с партнерами и подрядчиками проходит в наличной форме, дивидендные выплаты не показались бы такими щедрыми. Но таковых, кроме меня да Левитина, на собрании не было.
После спектакля, как и полагалось в дворянских усадьбах, нас ждал званный обед на современный лад – фуршет с алкогольными напитками и обилием легких закусок. И, конечно же, какое событие в старину ни заканчивалось балом? Поэтому для желающих вечером будут танцы на свежем воздухе. Диджей уже руководит установкой аппаратуры. Для избранных, в качестве опции, будет предложена возможность остаться у хлебосольного хозяина на ночь. Утром будет завтрак.
Сразу после голосования, которое всё одобрило, народ высыпал на свежий воздух. Не торопясь прогуливаясь между столами с пластиковыми стаканчиками, в которых шампанское, красное или белое вино (напитки покрепче появятся вечером), и столами с закусками, которые надо набирать в пластиковые тарелочки, немногочисленные счастливчики, для которых и устраивался этот праздник жизни, начали вести светские беседы. Далеко не вся городская элита была представлена здесь, тем ценнее будут фотографии с этого мероприятия в городском глянцевом журнале.
Ко мне подошел Дубровин в сопровождении двух девушек из эскорт-агенства, с одной из которых я был знаком.
- Чего стоишь, скучаешь, Володь? – На правах хозяина «усадьбы» он позволял себе некоторую вальяжность. – Я бы предложил тебе скрасить одиночество с одной из моих спутниц, - девушки, как по команде улыбнулись, - но мне доложили, что ты здесь не один.
Знакомая мне Алла подошла для приветственного поцелуя:
- Ты решил приехать в Тулу со своим самоваром? – Приблизившись вплотную, как бы нечаянно, дотронулась рукой мне между ног. – О! Ты не рад меня видеть? – С наигранной обидой в голосе прошептала мне на ухо, когда касалась моей щеки своей щекою.
- Что ты, Аллочка! Я всегда рад и тебе, и Анжеле.
- Про Анжелу забудь. – Отдаляясь от меня с весёлой улыбкой сказала Алла. – У неё теперь постоянный папик. А я пока свободна. – Всё ещё в пол-оборота повернутая ко мне, но уже уходящая вслед за Дубровиным – Ещё увидимся. – Махнула рукой.
Со скучающей миной подошел Левитин.
- Шо-то скучно мне тут у вас! Не считаете? – Семён Маркович включил режим «старого еврея», а значит, у него есть в запасе парочка новых анекдотов.
До собрания мы не успели пересечься, поэтому сейчас обнялись, как старые боевые товарищи. Три года назад, когда «Строй-гарант» был скорее мёртв, нежели жив, Левитин каждый вечер приезжал ко мне на работу, и мы на пару часов с головой погружались в дела компании. Для него даже стол в моём кабинете поставили. Несмотря на существенную разницу в возрасте, мы давно перешли на «ты» и порой созванивались безо всякого повода.
Вместо анекдотов Семён Маркович поделился со мной последними слухами, циркулирующими на строительном рынке области. Рассказал пару сплетен о знаковых фигурах в этой сфере. А напоследок намекнул, что на следующей неделе может произойти знаковое событие для города и области. Информация добыта по каналам еврейской общины. Но какое событие, не сказал. После чего пошел к ожидающей его у ворот базы машине. Левитин недолюбливал подобные собрания, поэтому старался по-быстрому выпить, закусить, пообщаться с двумя-тремя знакомыми и уехать домой.
Что-то мои гулёны загулялись. Я откровенно скучал, прохаживаясь от одного стола с закусками до другого. Не считая девушек из эскорта, которых Дубровин заботливо пристроил, я не знал в этой тусовке никого. А с теми, с кем меня знакомили на прошлых подобных собраниях, дальше приветливого кивка головой дело не заходило.
И вот произошло что-то неощутимое. Броуновское движение праздношатающихся замедлилось, а местами прекратилось. Почти все явно или не явно стали смотреть на что-то у меня за спиной. Я невольно повернулся в том же направлении. И застыл. Мне навстречу лёгкими вальсирующими шагами шла улыбающаяся Валюша. Лёгкий ветерок как бы играл с подолом её бирюзового платья. Зелёные огоньки изумрудиков жили своей жизнью, то вспыхивая, то исчезая на каждом шаге. Серебристые босоножки добавляли в копилку целое семейство солнечных зайчиков. То ли румянец, то ли загар тронул её щеки. И всю эту красоту венчали бабочки. Целый рой бабочек разных цветов и оттенков кружил над головой Валюши. Это был сон наяву.
Ни на кого не обращая внимания, Валя подошла ко мне, положила руки на плечи и поцеловала:
- Мы нагулялись и проголодались.
Я, будучи всё ещё немного заторможенным, лишь кивнул в знак согласия головой. Но ситуацию исправил внезапно подошедший Дубровин. Хозяин, конечно же, должен находиться в самом интересном месте, которым без сомнения, в данный момент было рядом с Валей. Демонстративно игнорируя меня, он обратился к Вале напрямую:
- Милая незнакомка, могу ли я чем-нибудь Вам помочь? – Реплика явно из какого-то фильма времён его молодости.
Валя, не переставая улыбаться, вопросительно посмотрела на меня.
- Он тут главный. – Всё что я мог ответить на её немой вопрос.
Валя повернулась к нему и с детской непосредственностью обрисовала ситуацию:
- Мне надо накормить двух человек: дедушку и мальчика семи лет. Помогите мне, пожалуйста. – Потом, немного смутившись, спросила. – Или можно мне набрать для них еды со столов?
Но Дубровин уже звонил по телефону заведующей базой, которая сегодня дежурила возле кухни. «В каком домике вы остановились?» - переспросил у Вали в ходе своего телефонного разговора.
- Через пять-семь минут им всё принесут.
Валюша развернулась и собралась уходить, но Дубровин с удивлением спросил:
- Вы нас покидаете? Прошу Вас, не лишайте нас своего общества. – Да, он явно цитировал близко к тексту какое-то старое кино.
- Я уложу после обеда мальчика поспать и вернусь. – Как бы наивно ни звучала эта фраза, но на душе стало спокойно и тепло.
Валя ушла. Вместе с ней улетели и бабочки. Почтенная публика продолжила свой проминад, попивая и закусывая. Дубровин, глядя её вслед, почти по складам сказал, как бы самому себе:
- Да, Крюков, ты везунчик! – А потом повернулся ко мне. – Где ты её нашёл?
- Судя по серебряным башмачкам, её домик занесло к нам ураганом. – Как всегда неслышно сзади подошла Алла. – Она уже убила злую ведьму и теперь держит путь к волшебнику изумрудного города. – Она похлопала меня по спине, сопровождая звуками «бум, бум». – А этого железного дровосека она подобрала где-то по дороге. – Потом подошла к Дубровину, взяла его под локоть и повела к группке гостей. – Так что, Михаил Борисович, у тебя … - конец фразы я не расслышал.

-13-

После фуршета оставшиеся гости разбрелись по территории базы отдыха. Кто-то пошёл отдыхать в забронированный домик. Кто-то предпочел остаться неподалёку от главной поляны, удобно расположившись под навесом на специально привезенных плетёных шезлонгах, продолжая начатые ранее беседы под фоновое сопровождение легких джазовых композиций. Одна парочка решилась на лодочную прогулку вдоль берега, но её примеру никто не последовал. Да и они вскоре вернулись под навес.
Уложить Иржи поспать оказалось делом более хлопотным, чем ожидалось. Поэтому Валюша прилегла с ним. А мы со стариком уселись поглубже в кресла на веранде и погрузились в дрёму. Мне так о многом хотелось расспросить Джозефа. Темы разговора беспорядочно бродили в моей голове. Но общая расслабленность, усиленная выпитым, отложила все мои намерения до лучших времен.
Через некоторое время – кто знает, сколько его прошло – на веранду тихонечко вышла Валя. Над ней всё ещё кружило несколько бабочек. Она подошла к креслу Джозефа и присела перед ним на коленки. Взяла старика за руки и, глядя ему в глаза, сказала в полголоса:
- Дедушка Джо, - Валя вдохнула, собираясь с силами. - Иржи назвал меня мамой. – Она опустила своё лицо на ладони Джозефа.
Старик склонился над ней и поцеловал.
- Я почитала ему сказку и хотела уйти. А он мне говорит: «Мама, почитай ещё». – Валя подняла лицо. В глазах у неё были слёзы. – Я почитала ещё. Он стал засыпать и попросил: «Мама, полежи со мной, пока я не усну».
Старик погладил Валю по голове:
- А ты сама хочешь, чтобы Иржи был твоим сыном?
- Очень! – выпалила Валя и испугалась этого. – Только … я не знаю.
- Всё ты знаешь, милая Валюша. Всё ты знаешь.
Валя выпрямилась, подошла ко мне и села мне на колени. Обняла за шею и, не думая о том, слышал ли я её разговор со стариком, или нет:
- Представляешь, Иржи назвал меня мамой! – Не обращая внимания на скрип плетёного кресла, прижалась ко мне всем телом и уткнулась лицом мне в шею. – Давай его усыновим?
- Давай. – Ничего другого в это мгновение я ответить не мог. Все вопросы с документами Иржи, с неопределённость его будущего, с нашим статусом … Всё это было настолько не существенно.
Валя поцеловала меня в шею и закрыла глаза.

Через час с небольшим наше сонное царство взорвал Иржи, выбежав на веранду с криками: «Купаться! Идём купаться!». Валя легко поднялась и побежала переодеваться. Вернувшись, выдернула меня из кресла: «Догоняй!».
Летом на берегу реки время проходит незаметно. Вволю наплескавшись, вся наша троица вернулось к нашему домику. Джозеф всё ещё сидел в своём кресле на веранде и слушал пение соловья, который прятался где-то в кроне ближайшего к домику дерева. Вспомнился отрывок из какого-то старого вальса:
Ещё вчера для нас двоих,
Для нас двоих цвела сирень.
Цвела сирень, журчал ручей.
Журчал ручей, пел соловей.
Пел соловей в том парке, где ручей,
Для нас и для соловушки своей. …
Переодевшись, я сходил на кухню и нам вскоре принесли ужин. После ужина мы с Валей пошли на танцы. «Не скучайте» - весело крикнула Валя уходя. А мне стало любопытно, как Иржи с Джозефом будут «не скучать» эти пару часов. Конечно, Иржи мог бы «пригласить» разнородную живность из леса поблизости. Мог бы незамеченным подкрасться к главной поляне и начать «шутить» над отдыхающими. Или даже устроить налёт на танцпол птичьих стай, чтобы сорвать танцы, и Валя вернулась к нему. Но, когда я поделился своими опасениями с Валюшей, она только посмеялась надо мной: «Не суди об Иржи по себе. Он хороший мальчик!»
На «бал» остались самые стойкие. Или самые избранные. Это, как кому нравится, или с какой стороны посмотреть. Но для нас с Валей эти мелочи были не важны. Нам на этом празднике жизни не надо было «держать марку» и обозначать перед остальными свою важность. Мы просто танцевали с перерывами на шампанское и фрукты. Теперь на столах были пусть и недорогие, но стеклянные бокалы. И керамические тарелки с эмблемой «Строй-гаранта».
В десять часов Валя ушла укладывать Иржи спать. «Я обещала!». Мне же с бокалом шампанского оставалось разглядывать почтенную публику.
- Скучаете в одиночестве, Владимир Иванович? – Дубровин с супругой на правах хозяина обходил владения.
Его жена, женщина далеко за сорок, была на полголовы выше мужа и сохраняла хорошую физическую форму, чем контрастировала с давно округлившимся Дубровиным. Она не посещала собрания и фуршеты после них, но всегда приезжала на «бал». Нужно было в очередной раз продемонстрировать дорогие украшения и платье от кутюр, попасть в местный глянец и не дать мужу совершить возможную глупость. Обилие молодых девушек и алкоголя разрушили немало репутаций, семей и компаний.
- Разве можно заскучать на этом празднике жизни, Михаил Борисович? – Я шагнул им навстречу и поцеловал ручку Дубровиной. – Лилия Петровна, Вы, как всегда, бесподобны!
Она удостоила меня кивком головы. Выросшая в учительской семье и получившая педагогическое образование, Дубровина относилась ко всем не из её теперешнего круга с едва скрываемым пренебрежением.
К нам подбежала дежурящая на базе фельдшер.
- Михалборисыч, там … – она показала в сторону домиков, не в силах восстановить дыхание - … отравилась … скорая не успеет ...
Но Дубровин уже семенил по указанному направлению. Его жена, сделав вид, что её это не касается, осталась стоять на месте, скрестив руки на груди, глядя перед собой в пустоту. Я быстрыми шагами отправился вслед Дубровину.
В третьем домике на кровати лежала голая девушка в рвотных массах. Прижавшись спиной к стене и обхватив голову руками, сидел мужчина. Он был в штанах и не застегнутой рубашке. Я с трудом узнал в нем главу областного минстроя.
- Дышит?
- Уже нет…
- Нужен врач!
Я уже бежал к нашему домику. Старик по-прежнему сидел в кресле на веранде. Похоже, он дремал.
- Джо! – Выпалил я. - Нужна помощь! Человек умирает!
Уже через несколько секунд мы были в комнате третьего домика. Старик, взглянув на девушку и окружающих, взял ситуацию в свои руки:
- Ты! - указал пальцем на стоявшую рядом фельдшера, - Теплой воды и чистые полотенца! Ты! – На мгновение замешкавшись, как бы подбирая слова, указал на застывшую в ужасе девушку у двери, - Бутылку водки! Две! Владимир! – Указал пальцем на меня. – Мне нужен Иржи! Срочно! Остальные, вон отсюда!
Я вбежал в комнату Иржи. Мальчик лежал под одеялом с закрытыми глазами, а Валя держала его за руку и тихонько пела какую-то песню.
Иржи! Человек умирает! Джо нужна твоя помощь. – Никогда не отличался немногословностью в стрессовых ситуациях.
Я взял его на руки, чтобы не возиться с одеванием и обуванием и побежал обратно.
Дальнейшие события для меня проходили в режиме стороннего наблюдателя, даже если я принимал в них участие. Старик постоянно жестом показывал, чтобы я полил ему на руки водой, вытер полотенцем, потом ополоснул водкой. После этого он делал какой-то жест, и в его руках опять оказывалась порция какой-то жижи со слизью, которую он сбрасывал в ведро. При этом он постоянно задавал ритм для сидящего с состоянии транса на углу кровати Иржи: «Раз, два! Раз, два!». Время от времени Джозеф замирал и делал глубокий вдох-выдох. Нереальность происходящего дополнялась телом девушки, имеющим при слабом освещении синеватый оттенок.
Вдруг девушка скорчилась и закашлялась. Старик бесцеремонно схватил её подмышки и стащил на половину с кровати лицом вниз. Девушку вырвало. Джозеф облегченно вздохнул и прекратил свои «раз, два».
- Скорая приехала? – спросил он у фельдшера, которая всё это время стояла неподвижно в углу. Та отрицательно покачала головой. – Её вообще вызывали? Нет?
Старик вышел на веранду, где безмолвно стояло человек пять-семь. Увидав Дубровина:
- Вы её в больницу повезёте?
- Она жива? – И, справившись с удивлением, - А здесь мы не сможем всё устроить?
Джозеф приоткрыл дверь и махнул рукой, приглашая фельдшера выйти. Когда она вышла, старик продолжил, обращаясь к Дубровину:
- Организуй! Мне нужно два набора для капельницы, раствор глюкозы, физраствор, раствор калия и магния, какие будут, пачку памперсов для взрослых. Отправляй! - Повернувшись к администратору – Зайди, помоги Владимиру помыть пациентку! Поменяй бельё и обеспечь ей покой! – Не обращая внимания на окружающих, которые ждали момента, чтобы спросить его о чем-то, старик вошел в домик.
Через минуту он вышел, держа на руках босоного Иржи. Проходя мимо Дубровина сказал, не поворачивая головы в его сторону:
- Привезут всё, что мне надо – знаете, где меня найти. Никому в комнату не заходить!
После того, как мы с фельдшером помыли девушку (она всё это время что-то беззвучно бормотала), одели и уложили её на чистую кровать, убрали в комнате, только после этого я физически ощутил усталость.

-14-

Я зашёл в нашу комнату. Валя уже спала. Разделся и попытался бесшумно скользнуть под махровую простынь. Но моя грациозность всегда оставляла желать лучшего. Я невольно задел Валюшу.
- Ты пришёл? – Удивительный вопрос, который и не вопрос вовсе. – Я тебя ждала, ждала и уснула… А где ты был?
- Девушку купал. Спи давай.
- Повезло ей. А меня почему не позвал? Я бы тоже хотела, чтобы ты меня искупал … - Похоже, Валя передумала спать. – Я его тут жду, скучаю… А он где-то девушек других купает…. Вот теперь будешь заглаживать свою вину …

Я внезапно проснулся посреди ночи. Как от какого-то толчка. Пощупал кровать – Вали не было. Вот она! Сквозь крону ближайшего к домику дерева в комнату лился лунный свет. В окне четко прорисовывался силуэт человека, закутанного в покрывало.
- Чего не спишь? – Сдерживая зевоту. – Ночь же на дворе.
- Какая ночь! Разве можно в такую ночь спать! – Валя встала на подоконник. – Помнишь в «Войне и мире» монолог Наташи: «такой прелестной ночи никогда не бывало. Ты посмотри, что за луна! Какая прелесть! Ну, видишь? Так бы вот села на корточки, вот так, подхватила бы себя под коленки — как можно туже, — и полетела!» - процитировала по памяти Валя.
- Ну, да. «Почему люди не летают, как птицы?» , помню, помню …
- Нет! Это ты Катерину из «Грозы» Островского вспомнил.
- Откуда ты всё это знаешь? – Я искренне удивился. – Да в школе проходили и то, и то. Но …
- Мне всегда нравилась литература. Я даже хотела пойти в пединститут на учителя русского языка и литературы. – Валя развеселилась. – А ты, небось, даже по хрестоматии через страничку читал.
А я только сейчас их понимаю. Я буквально летаю в последнее время:
Это просто. Лишь крылья расправь.
Посильней оттолкнись, отправляясь в полёт.
Страх отбрось. И тревогу оставь.
Насладись обретением новых высот.
Вдруг Валя, как она обычно это делает, резко поменяла тему.
- Знаешь, Володь, когда мамы не стало, я долго не могла понять, зачем я выжила.
Остатки сонливости улетучились. Я внутренне напрягся, потому что не знал, что сказать. Как её можно поддержать? Да и нуждается ли она в моей поддержке сейчас? А Валя продолжала:
- А потом и папа уехал. – Валя говорила как-то совсем без эмоций, как будто пересказывала какую-то не интересную пьесу, которую посмотрела и надо обязательно рассказать. - И даже хорошо, что он уехал! Мы с бабушкой остались одни. – Глубокий вдох, задержала дыхание, выдох. - У меня появилась обязанность – ухаживать за бабушкой. – Валя замолчала. – Школа, потом институт прошли как-то сами собой. Я жила, как во сне. Пока не увидела тебя! Не смейся, пожалуйста. – Я и не думал смеяться. Я слушал Валю, буквально, затаив дыхание. – На корпоративе под прошлый новый год ты пел частушки с Игорем. Все смеялись, а я готова была всех поколотить за это…
Валя слезла с подоконника и подошла. Раскрыла покрывало и обняла меня.
- Теперь я знаю, зачем я выжила. Я люблю тебя.
- И я тебя люблю.
               
Мы ещё спали, когда Иржи с криком «доброе утро!» вбежал в нашу комнату и запрыгнул на кровать между мной и Валей.
Что же тебе не спится-то? Сколько там натикало? Прикинусь спящим, и, может быть, Иржи уйдет. Но восхищенный возглас Валюши, как сквозняком, сдул остатки сонливости:
- Ой! Он всё-таки пришел к тебе!
Кто? Я сел в кровати, протирая глаза. Рядом сидела Валя, укутавшись в простынь. Перед ней сидел Иржи, у которого на руках был хорёк.
Какой ми-ми-мишный! Володь, ну, посмотри! Какое чудо! – Валю было не остановить.
Хорёк был маленький, скорее всего ещё щенок.
- Слава богу, в нашем лесу медведей нет. А то бы сейчас по кровати ползал «ми-ми-мишный» медвежонок. – Лёг и накрылся простынею с головой.
- Да не ворчи ты. – Толкнула меня кулаком в бок. – Как старый дед. Беги, Иржи, я сейчас выйду. – Валя в покрывале засеменила в ванную.
Уже через минуту-другую я слышал её весёлый смех за окном. Пора вставать. Даже в воскресенье не выспишься. Что за жизнь…
Я вышел на веранду. Джозеф традиционно сидел в своем кресле и наблюдал за игрой Вали и Иржи с хорьком.
- Доброе утро, дедушка Джо!
- Долго спишь, Владимир, - вместо приветствия откликнулся старик, - такой красивый рассвет пропустил.
Старик-то наш, романтик! Я присел в другое кресло. Через минуту-другую решил нарушить молчание:
- Наверное, Иржи захочет этого хорька домой взять. Я, конечно, не против, но. – Замешкался, подбирая слова. – Но, может быть, хорьку лучше остаться в лесу? Иржи не всегда будет интересно с ним играть. И потом…
- Владимир, - перебил меня старик, - ты можешь просто запретить. Зачем придумывать оправдания, прикрывая свое нежелание заботой о зверьке. Тебе же он безразличен. – Джозеф приподнялся в кресле, чтобы посмотреть на меня. – Сейчас разрешишь этого хорька, потом появится ещё какой-то лисёнок или зайчонок. Не заметишь, как твой дом превратится в маленький зверинец. И вся эта живность будет слушаться только Иржи, а ты для них всегда будешь чужаком.
Да, наверное, где-то на периферии сознания, именно этого я боюсь. Мудрость старика поражает. А может быть, он проник в мои мысли? Ну, нет. Тут внезапно к нам подбежала раскрасневшаяся и весёлая Валюша:
Мы же заберём с собой Забияку? – Спросив это, она поцеловала меня в губы. Это был так естественно. И, не дожидаясь моего ответа, побежала обратно.
Старик ехидно захихикал:
- Всё еще думаешь, разрешать или нет?
До завтрака было ещё около часа. Я погрузился в дрёму. Через какое-то время к нашему домику подошел мужчина. Это был водитель Дубровина. Он положил на столик возле Джозефа коробочку. Раскрыл её, достал телефон, набрал номер и протянул трубку старику.
- Да, доброе утро! … Конечно, проведал. У неё всё нормально. Но, она ещё слаба … Нет, ничего дополнительно не надо … Да, вечером можно будет отправлять её домой. – Нажал на завершение разговора и протянул трубку обратно.
- Нет, нет. Это Ваш. Михаил Борисович распорядился. – В стиле Дубровина. Чтобы не чувствовать себя обязанным, подарить что-то.
Не прошло и минуты после ухода водителя Дубровина, к нашему домику быстрым шагом подошла Алла:
- Мы сейчас уезжаем, - переведя дыхание, - девчонки хотят попрощаться с Ритой. Медсестра не пускает. Разрешите?
- Пойдем! – Джозеф поднялся с кресла. – Владимир, ты с нами?
Не знаю, зачем мне понадобилось туда идти, но я почти машинально последовал за стариком. Возле третьего домика нас поджидали ещё две девушки, имён которых я не знал. Мы вошли во внутрь.
- Ты завтракала? – Спросил Джозеф у сидящей в углу комнаты фельдшера. Та отрицательно закивала. – У тебя пятнадцать минут. Ступай. Так, барышни! – Обратился он к девушкам. - Сопли тут не разводить. С вашей подругой всё нормально, но ей нужно отлежаться, набраться сил. Я снаружи подожду.
Я зачем-то остался в комнате и стал невольным свидетелем их разговора. Марго, как называли её подруги, лежала с наполовину прикрытыми глазами. На бледных щеках проступили красные точки лопнувших сосудиков. В обе руки были подключены капельницы. Речь у неё была сильно замедлена, как будто ей было сложно говорить. Хотя, говорить было особенно не о чем. На стандартные «ну, ты как?» и «давай, поправляйся», Марго попыталась улыбнуться. Получилось не очень. О самом инциденте, чуть не приведшем к трагедии, о её спутнике, куда-то исчезнувшем сразу, как опасность миновала, не прозвучало ни слова. В случае возможного допроса, любая из девушек честно сможет ответить «ничего не видела, ничего не знаю». Но все отметили, как ей повезло, что рядом оказался хороший врач. Поскольку Джозефа в комнате не было, все слова благодарности были обращены в мою сторону. По очереди поцеловали Марго и пошли на выход. Алла на мгновение задержалась возле меня:
- Ты классный! – Высшая похвала в их среде. – Считай, за мной должок. В любое время. – Прикоснулась щекой к моей щеке и вышла.
Я остался с Марго наедине.
- Я умерла? – Послышался шепотом.
В тишине комнаты я, конечно, расслышал вопрос, но сделал вид, что нет:
- Что, что?
- Мне медсестра сказала, что я была мертвой. А вы меня откачали.
Я сел на стул рядом с кроватью. Взял Риту за руку:
- Что бы ни случилось вчера вечером, это уже в прошлом.
- Спасибо Вам! – Рита попробовала приподняться на локтях. Её лицо исказила гримаса усилия.
- Не вставай. – Я приподнялся со стула и, держа за плечи, положил её обратно на подушки. – Не напрягайся пока. К вечеру окрепнешь. – Только такие банальности мне и могли прийти сейчас в голову.
- Я не знаю, как вас отблагодарить …
- Просто не принимай больше наркоту. – Перебил я Риту. – Да и с выпивкой, - пауза, опять банальности, - снизь норму. В другой раз нас рядом не будет. – Я попытался улыбнуться.
В комнату вошла фельдшер.
- Поправляйся! – Сказал на прощание, - Ещё свидимся.
Девушки уехали с водителем Дубровина. Другие немногочисленные постояльцы тоже собрались на площадке возле ворот базы в ожидании вызванных машин. Когда я вернулся на веранду нашего домика, стол был накрыт. Все завтракали. В моём кресле расположился хорёк. Всё как в известной поговорке: в большой семье не щёлкай челюстью. Я взял свою тарелку и присел на ступеньках веранды, чем вызвал дружный смех Вали и Иржи.
После завтрака пришла девушка и убрала посуду. Поинтересовалась, останемся ли мы на обед. Иржи хотел остаться, но Валя запросилась домой: «бабушка волноваться будет».
И вот мы уже стоим возле Валиного подъезда. Валя в своём красивом платье, солнечные зайчики играют в изумрудиках серёжек. Но настроение у всех не очень. Улыбок на лицах нет. Стоим, как будто чего-то ждём. Из подъезда выходит мужик, то ли пьян слегка, то ли это его обычное состояние:
- О! Валюха! А чего это ты такая расфуфыренная? – Раскрыл руки для объятий. Но, не успел сделать и трёх шагов в её сторону, как на мужика спикировал голубь. Потом воробей, ещё голубь … Мужик побежал.
- Иржи! – Строго окрикнула Валя.
Этот эпизод как бы сбросил коллективное оцепенение. Валюша захихикала, расцеловала всех нас и убежала в подъезд.
Иржи одернул меня за руку:
- Владимир, а почему она не может жить с нами? – Я замешкался. Действительно, «почему?». – У Вали старенькая бабушка. За ней надо ухаживать.
- Я хочу, чтобы мама жила с нами. – Последнюю фразу Иржи говорил не мне. – Он отпустил мою руку и пошел к машине.
Мы заехали в парк за псиной. Странно, но, быстро обнюхав друг друга, пёс и хорёк больше не проявляли никакого взаимного интереса. Вернувшись домой, все разбрелись по разным комнатам. Иржи в своей спальне устроил лесную школу (надо было ещё бельчонка прихватить). Джозеф уселся перед телевизором, порой отлучаясь на кухню, чтобы приготовить нам обед, а топом и ужин. А я погрузился в чтение отчётов, которые мне за выходные набросали на почту мои подчиненные, и в прочую аналитику.

-15-

Понедельничная летучка подошла к концу. Легостаева жестом предложила мне задержаться. После того, как все разошлись, она села за стол напротив меня.
- Как прошло субботнее сборище? – Напускное безразличие явно контрастировало с неподдельным интересом во взгляде. – Хорошо повеселился?
Одно из двух: либо генералу Легостаеву доложили об инциденте с областным министром, либо сам Дубровин позвонил Татьяне и вкратце рассказал о случившемся. Едва ли генерала решили бы потревожить в воскресенье, поскольку происшествие не закончилось смертью. Нет тела, нет дела. Значит Дубровин. Конечно! Теперь он думает, что дверь в областной Минстрой для него может быть открыта в любое время суток. Осталось убрать это «может быть».
- Что Дубровину нужно? – Отвечать вопросом на вопрос руководителю нельзя. Но в этой ситуации мы, скорее, ровня.
- Не каждый день выпадает возможность взять за жабры главу Минстроя.
- Не думаю, что могу помочь. – Отказ в таком виде Татьяна не примет. Придется рассказать. – Девица из эскорта, которая была с Банновым, перебрала с алкоголем. Возможно, экстази пару таблеточек закинула, ещё и аллергия у неё на что-то из еды. У неё случился приступ. А в больницу решили не возить, чтобы вопросов лишних не возникало. – Пауза, чтобы перевести дыхание и дать понять: делов-то! – Но, по воле случая, со мной оказался врач. Ну, мой родственник-погорелец. Я его с собой брал. Он и откачал эту девицу. Чем я тут Борисычу помогу?
- Странно, - задумчиво протянула Татьяна, - мне Дубровин немного по-другому описал. Ладно! – Хлопнула ладонями по краю стола. – Если Борисыч замутит какую-нибудь комбинацию, ты уж ему помоги.
Я встал и по шёл к двери.
- Кстати! – Фирменный легостаевскикй стиль – самое главное оставить на последок и сказать мимоходом. – Серёжа обещал помочь с документами. В среду утром бери своих родственников и в УВД. Только! - Запнулась для того, чтобы подчеркнуть важность предстоящей новости. – Мальчику семь? – Я кивнул. – Без родителей? – Я вновь кивнул. – Придется его в органы опеки сдать.
- Так я его усыновить собираюсь.
- Кто тебе даст? Ты же холост.
- А если женюсь, дадут?
- Ты сперва женись.

Перед самым обеденным перерывом сбегал в торговый центр и выкупил кольцо. В оперзал я вошел, когда перерыв уже начался. Валя была ещё на своём месте и что-то доделывала. Меня она не заметила. Да и почти все операционистки были на своих местах. Даже парочка клиентов ещё сидели перед ними. Что сегодня за понедельник такой? И только Ольга Петровна уже спешила мне на встречу.
- Что-то хотели, Владимир Иванович? – Как всегда, не доходя до собеседника.
- Да, хотел. С Валей поговорить.
- Климова! – Крикнула Ольга Петровна. – Подойди, пожалуйста. – И осталась стоять возле меня. Разве могут какие-то разговоры с «её девочками» проходить без её участия?
Валя быстренько подошла. Не обращая внимания на строгий взгляд начальницы, ожидавшей претензии с моей стороны к её подчинённой, Валя привычным движением положила руки мне на плечи и поцеловала: «Как дела?». Девчонки-операционистки оживились. Кто-то приготовил телефон, ожидая продолжения. Я не мог обмануть их ожиданий. Сделал шаг назад и опустился на правое колено.
- Я хочу разделить с тобой сны,
Где увидим волшебные страны.
Там красивые великаны
Нам устроят праздник весны.
Мне так важно с тобой разделить мои сны.
Послышались лёгкие смешки. Все, находящиеся в оперзале, превратились в зрителей.
- Я хочу разделить с тобой дом
Без тебя, он лишь стены да крыша.
Без тебя  детский смех не услышит.
Без тебя  не согреюсь я в нём.
Я так сильно хочу разделить с тобой дом.
Отдельные хлопки и одобрительное улюлюкание.
- Я хочу разделить с тобой жизнь.
Мы заполним её буйством красок,
Ожиданием чуда и нежностью ласок.
Не оставив пространства для лжи.
Я мечтаю, чтоб ты разделила со мной свою жизнь.
Я встал. Достал из кармана и открыл коробочку. Повисла гробовая тишина.
- Я люблю тебя, Валюша. Выходи за меня замуж. – Последние слова утонули в аплодисментах и одобрительных криках.
Валя бросилась мне на шею. Девушки подходили к нам, обнимали и поздравляли.
- Паспорт с собой. – Валя кивнула. – Тогда поехали подавать заявление.
               
Да уж. После обеда работать совсем не хотелось. Зазвонил телефон. Секретарь предправления в свойственной ей манере отдала приказ: «Срочно к шефу!». Что случилось? Почему срочно?
Я зашел в приемную. Верочка – вечно молодая, точнее молодящаяся – всегда считала, что могла отдавать приказы от лица председателя правления банка. Поэтому не мог отказать себе в удовольствии её позлить:
- Шеф один? – Остановился перед зеркалом, поправил прическу, стряхнул невидимую пыль с плеча.
- Давай, быстрее заходи!
- Что за срочность? – Не сдвинулся с места. – Так один, или есть кто? – Демонстративно, никуда не торопясь, дружелюбно улыбнулся Вере.
- Кто-то из «белого дома»,… - в любом областном городе Дом Правительства области называют «белым домом» независимо от его настоящего цвета, – я их не знаю. – Вера смутилась.
- Верочка, если шеф попросит кофе, мне со сливками. – Не глядя на переваривающую мою наглость секретаря, я вошел в кабинет.
- Аркадий Моисеевич, вызывали?
Предправления сидел за своим столом, глядя перед собой. За столом для посетителей сидел мужчина в дорогом костюме, уткнувшись в свой ноутбук. При моём появлении он быстро поднялся со своего стула и в три шага приблизился ко мне. Это был Баннов – глава областного Минстроя.
- Приветствую, Владимир! – Мы пожали друг другу руки. От некого избытка чувств Баннов хотел меня обнять, но ограничился дружеским похлопыванием по плечу. – Я заехал поблагодарить тебя за услугу.
Он достал из внутреннего кармана пиджака конверт и засунул его мне в нагрудный карман рубашки. Потом вернулся к своему месту и вынул из-под стола пакет. Вручая его мне:
- И врача поблагодари от меня. Если бы не вы, - он понизил голос – кто знает, что случилось бы с Алиной?
В этом уверенном в себе мужчине трудно было узнать того, в домике, потерянного, сжавшегося в комок, обхватившего голову руками.
- Мы знаем, что случилось бы. – Я ответил, медленно выговаривая слова. – К нашему приходу она уже была мертва.
С лица Баннова исчезла улыбка. Он застыл на полуслове. Стало очевидно, что он всё это знал. Он ясно осознавал, от чего мы его спасли. Он одернул пиджак, как бы приводя себя в порядок.
- Я созвонился с Михаил Борисовичем. У Алины всё нормально. – Баннов перешел на сухой, чиновничий тон. - Она уже уехала с базы.
Вернулся к своему месту. Закрыл ноутбук и положил его в портфель. По пути к выходу, приблизившись ко мне вплотную, сказал еле слышно:
- Надеюсь, этот случай не станет достоянием гласности.
- Даю слово.
Баннов повернулся к предправления:
- Спасибо за приём. Хорошего дня! – И пошел к выходу из кабинета.
Проходя мимо меня, на мгновение остановился и, повернув голову:
- Будут проблемы, обращайтесь напрямую. – Дежурная улыбка вернулась на его лицо. - Сделаю, что в моих силах. – И вышел из кабинета.
Аркадий Моисеевич вышел из-за стола проводить гостя. Но тот был уже в приемной. Поэтому Райтнер по инерции подошел ко мне.
- И что это было? Давно ты знаком с Анатолием Семеновичем?
- Банновым? – Я не изображал удивление. Я действительно не знал его имени и отчества.
- Ты решил мне мозги морочить? – Райтнер всегда выдавал длинные тирады, когда не знал, что сказать по существу. – Я двадцать лет руковожу банком. Я много раз видел, как благодарят областных чиновников. Но ни разу не видел, чтобы министр областного правительства приезжал в банк и целовал в гланды начальника отдела. Кстати, - он застыл от поразившей его мысли, - скоро нам может потребоваться его помощь. Чем он так тебе обязан?
- Не мне. Моему дальнему родственнику.
- Не важно. Так чем?
- Аркадий Моисеевич! – Сказал я укоризненно. – Это врачебная тайна.
Райтнер слегка опешил.
- Ладно. Но, когда придет время, мы тебя задействуем. А пока … - он замялся.
- А пока, где мне дырочку сверлить?
- ?
- На погоне под звёздочку или на груди под орден?
- А пока иди, работай. У нас с «Химзаводом» аврал. – Пошёл на своё место. Сев в своё кресло, поднял на меня взгляд. – Сегодня, возможно поеду на переговоры с директором. Подготовь мне, на всякий случай, все одобренные ими схемы. И, если есть, какие вопросы.
               
Два часа я провел в кредитном отделе. От напряжения голова готова была взорваться. А ещё хотелось взять стул и расхреначить тут всё. Или просто дать по морде Лужевскому. Но тут зазвонил мой сотовый. На экране высветился единый номер нашего банка.
- Крюков, срочно к шефу! – Вера даже не посчитала нужным дежурно поприветствовать, поинтересоваться, удобно ли мне говорить.
- Готов вылететь по первому требованию. Высылайте вертолёт. – Нажал на отбой. Я всё ещё был зол на всех. Будь моя воля, разогнал бы весь кредитный отдел.
Собрал готовые материалы по «Химзаводу» и в приёмную. Захожу. Вера на меня не обращает ни малейшего внимания.
- Оставшись с памятью наедине,
Сняв скуки и усталости одежды,
Ищу там где-то в глубине души, на самом дне.
Любви остатки. Отблеск веры. И ростки надежды. – на слове «веры» я сделал ударение голосом. Вера растерялась.
- Верочка, если шеф попросит кофе, ты же помнишь - мне со сливками. – Не мог не поддеть.
Я вошёл в кабинет предправления:
- Аркадий Моисеевич, Вы просили материалы … - Райтнер остановил меня жестом. Так же жестом указал на место за столом для гостей.
- Позвонили с «Химзавода». Кармазин не может нас принять. На встречу пригласила его зам по финансам - Ольга Николаевна Бойко. Ты с ней знаком?
- Нет.
- Так почему она настоятельно предлагала взять тебя с собой?
Я пожал плечами.
- Ты сегодня, прям, нарасхват. – Вздохнул. – Ладно, сейчас Добавкина дождемся и поедем.
- Аркадий Моисеевич. Может быть лучше Легостаеву взять с собой?
- ?
- Трое мужчин едут на переговоры к одной женщине – как-то не комильфо. Бойко по первому образованию учитель русского языка и литературы. Поверьте на слово: вспомнит Салтыкова-Щедрина «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил». Будет нас подначивать.
- Откуда ты это знаешь? Ты точно с ней не знаком?
- Не знаком. – Я перевёл дыхание. – Просто «домашнее задание» аккуратно делаю. – Я встал. – Пока ждём Легостаеву, я сбегаю быстренько.
У меня был должок перед Светланой Петровной. Обещанные орхидеи в дизайнерском горшке уже ждали, когда их отвезут. В общем отделе у нас работала цветовод-любитель Тамара Сергеевна, которая порой выполняла мои мелкие заказы, подобные этому. Ей приятно было создавать нестандартные знаки внимания с применением цветов, поэтому комиссионные брала с меня маленькие.
Вернулся в кабинет предправления. Татьяна уже была там.
- Это кому такую красоту повезём? – Легостаевой тоже нравились цветочные композиции.
- Что это? – У Райтнера явно испортилось настроение.
- Это тот самый маленький крючок, которым я зацепился за внимание заместителя главного бухгалтера завода, на который мы сейчас направляемся. - Аркадий Моисеевич любил длинно и витиевато говорить, но, когда слушал, терял нить разговора. Он просто махнул рукой, мол, мне не интересно.
Мы вышли, уселись в автомобиль предправления и поехали на встречу со вторым лицом «Химзавода». Мне показалось, что самым спокойным в нашей троице был, как ни странно, я.
               
На проходной нас встретила секретарь Бойко (представилась помощником финансового директора). Я отбегал к Светлане Петровне, поэтому попросил подождать меня в приёмной.
И вот мы зашли в кабинет замдиректора завода по финансам. Кабинет просторный, я бы даже сказал большой. Возможно, здесь устраивают расширенные совещания для всей финансовой дирекции. Но можно устроить и небольшой банкет. В любом случае просторный кабинет невольно вызывал уважение.
Ещё большее уважение с первого же взгляда вызывала хозяйка этого кабинета. Ольге Николаевне было сорок восемь лет, и выглядела она как раз на свой возраст. Но именно на элегантные стильные сорок восемь. Среднего роста и подтянутая, вероятно не реже двух раз в неделю посещающая спортзал и бассейн со спа-процедурами. Минимум косметики, не в пример более молодым женщинам. О частоте посещения салонов пластической хирургии судить не берусь, но лёгкая паутинка морщин в уголках глаз только придавала выражению лица большую притягательность. Особенно во время улыбки. Сама улыбка не была обаятельной. Скорее она транслировала окружающим ощущение внутренней уверенности хозяйки. И что больше всего подкупало – улыбка не была маской, надеваемой по привычке в нужный момент. Она была живой, она менялась вместе с настроением и мыслями Ольги Петровны.
Тёмно синий брючный костюм, шитый персональным портным, алая шелковая блузка под ним и темно-вишневые туфли на среднем каблуке едва ли когда-нибудь претендовали на слово «модно». Только тому, кто нашел свой стиль, незачем следить за ветреной модой. Являясь явно обеспеченным человеком, Ольга Петровна не стремилась показать это окружающим. Жемчужные колье и серьги, которые могла бы себе позволить и её помощница, великолепно подходили под её прическу слегка мелированных пепельным оттенком волос. Единственным украшением, выдававшее материальное положение хозяйки, являлись наручные часы, инкрустированные бриллиантами и сапфирами. Не берусь угадать их стоимость, но, полагаю, они были выпущены ограниченным тиражом, не более пятидесяти штук. Вероятно подарок мужа к годовщине.
Ольга Петровна жестом пригласила нас сесть за стол для переговоров. Сама села напротив Легостаевой, сидевшей между Райтнером и мной. Как полагается, прошел обмен визитными карточками. Только у меня с собой их не оказалось. Да и зачем финансовому директору «Химзавода» визитка менеджера среднего звена заурядного областного банка? Увидев моё смущение, Ольга Петровна решила меня подбодрить:
- Мне о Вас две птички уже напели. Ваша известность шагает впери.
- «Страна должна знать своих героев». - Отшутился я.
Затем прошёл стандартный обмен любезностями и благодарностями за выделенное в плотном графике время для встречи. Бойко извинилась от лица Кармазина за его отсутствие на встрече. «Ему нездоровится». И тут же перешла к делу.
- Мы рассмотрели отчетность вашего банка. Очевидно, вы не можете заместить кредитные ресурсы нашего сегодняшнего опорного банка. Так же очевидно, не может быть и речи о передаче на обслуживание вам каких-либо экспортных контрактов. – Из уст Ольги Петровны это звучало, как прописные истины, обижаться на которые по крайней мере глупо - Единственным направлением развития нашего сотрудничества может послужить передача вам зарплатных проектов, как завода, так и его ближайших смежников. – Оценила нашу реакцию. – И различного рода регулярные платежи по электричеству, теплу, услуги железнодорожников …
- Руководитель Вашего уровня приглашает на встречу не для того, чтобы говорить очевидное. – Легостаева не стала ходить вокруг да около. – Полагаю, на пути к сотрудничеству нам нужно выполнить какое-то Ваше условие.
- Перевод нашего персонала к вам на обслуживание позволит Вам сбалансировать пассивы банка, вызовет рост комиссионных доходов. Мы прикинули, какую прибыль это может принести. - Ольга Петровна подвинула лежащую перед ней папку в сторону Татьяны. – Тут цифры. Думаю, что частью этой прибыли вы могли бы поделиться.
Татьяна передала папку мне. Я бегло пробежал расчеты.
- Позволите? – Я сделал глубокий вдох. – Анализ проводил не специалист в банковском деле, поэтому расчеты изобилуют погрешностями, как в одну, так и в другую сторону. Например, …
- Владимир, - перебила меня Ольга Петровна, - это предварительный расчет. Если вы примете саму идею, - она посмотрела на Райтнера – мы создадим рабочую группу, из ваших и наших экспертов, которые посчитают точно. Схемы работы, предложенные Владимиром, которые мы сейчас запускаем, меня убедили в вашем профессионализме.
- Сколько Вы хотите? – Аркадий Моисеевич прекрасно понимал, что за такого клиента надо бороться до последнего.
- Не я лично. - Ольга Петровна откинулась на спинку кресла. – Речь не идёт о тривиальных откатах налом. У меня есть сын. Если его финансовая компания войдет в акционерный капитал банка, такой вариант может устроить всех. – Пауза. – Предлагаю подумать о доле в капитале.
- Я не принимаю такие решения в одиночку.
- Знаю. Надеюсь, две недели на обсуждение моего предложения с другими владельцами банка, Вам должно хватить.
Вошла помощница. Подошла к Ольге Николаевне и что-то ей показала.
- Подключи к экрану! – Встав со своего места, Бойко обошла стол и остановилась в двух шагах от меня. – Мы несколько дней собирали информацию о вас, о банке. Вот, какое вирусное видео выдал поисковик сегодня. – Помощнице - Включай!
На экране появилось видео. Что-то знакомое. Это же наш оперзал! Вот Валюша чему-то улыбается. Камера отодвигается. А вот и я стою на колене. Появляется звук. Вот я встал и протягиваю Валюше кольцо. Одобрительные крики … Видео закончилось.
- Крюков! А ты время даром не теряешь. – Татьяна медленно хлопает в ладоши.
- Мои поздравления! - Ольга Николаевна кладёт руки мне на плечи. – Светочка! – К помощнице – Отправь это видео на местный канал. Пусть покажут в новостном ролике. – И уже обращаясь ко мне – «Страна должна знать своих героев».
Перед нашим выходом из кабинета Ольга Николаевна окликнула меня:
- Владимир, когда ты решишь, что перерос банк. – Она улыбнулась. - Не «если», но «когда». Набери мой номер первым.
Мы попрощались с Ольгой Николаевной и вышли в приёмную. Выражение лица Райтнера не предвещало ничего хорошего. Я сказал, что мне необходимо зайти в местную бухгалтерию, и в банк я доберусь на такси.

-16-

Володю Тарасова я нашёл во внутреннем сквере завода. У нас были не самые доверительные отношения, но поговорить в неформальной обстановке о том, чего можно ожидать от плотного сотрудничества с Ольгой Николаевной, кроме него было просто не с кем. Володя ей ничем не был обязан, и едва ли испытывал пиетет перед её вкладом в развитие предприятия. Но и откровенности на грани компромата я от него не ждал. Так, пару намеков, немножко сплетен, может быть, проговорится о чём-то …
Володя сидел на лавочке, положив рядом с собой папку с какими-то бумагами, а сверху папки лежал его смартфон. Он не заметил моего приближения, хотя я махнул рукой ещё метров с двадцати. Он вообще ничего не замечал вокруг себя.
- Здарова, Вовчик! Хватит отсиживать копчик. – Почему-то я выбрал рубахи-парня.
Володя посмотрел на меня, как бы узнавая:
- А? … Привет. Каким ветром тебя занесло? – Не встал, не протянул руку для приветствия. А узнал ли он меня?
- Володь, что случилось?
- Анатолича в больницу увезли с гипертоническим кризом.
- Кармазина? – Я прекрасно понимал, о ком речь, но неожиданность этой новости заставила переспросить.
- Да. С утра жаловался на головную боль. Закинулся таблетками и поехал на работу. Только зашёл в свой кабинет, сразу потерял сознание. – Тарасов перевёл дыхание. – Положили под капельницу. Врач говорит, у него ноги отнялись, речь несвязная. Подозрение на инсульт.
- Что же ты заранее его хоронишь? – Да уж, утешение то ещё. Но, почему-то ничего другого на ум не пришло.
- Завтра немцы приезжают. – Как бы самому себе продолжал рассказывать Тарасов. – Должны были сделку подписать. Больше года готовили. Губернатор будет. Из министерства кто-то…
- Слушай! К нему пускают?
- Да. Елена Алексеевна у него в палате. И Вика тоже у него. – Тарасов поднял на меня глаза. – А тебе зачем?
- Подожди!
Я вытянул руку, как бы отгораживаясь от него. Даже корпус развернул. Набрал номер Джозефа:
- Джо! Нужна помощь! – Выпалил я, услышав его голос. – У пациента гипертонический криз. Подозрение на инсульт. Отнялись ноги. – Старик что-то кому-то говорил, убрав трубку от лица. Потом сказал мне: «Вези меня к нему». – А Вы где? В парке. Скоро буду.
- Ты на колёсах? – Володя кивнул. – Поехали!
Мы подобрали старика с мальчишкой на выходе из парка и через минут двадцать уже подходили к палате, где лежал Кармазин. Возле двери сидели жена и дочь. Поздоровавшись, я представил им Джозефа, как врача-кардиолога с тридцатилетним стажем, и попросил пустить его в палату, осмотреть пациента, и показания аппаратуры. Елена Алексеевна одобрительно кивнула: «Там медсестра. Все вопросы к ней». Старик, надев белый халат, вошел в палату. Иржи проскользнул вместе с ним. «Мальчик в уголке посидит». Мы остались в коридоре.
Как долго тянется время в больнице. Я посмотрел на часы. Рабочий день скоро закончится. Отошел к окну и перезвонил Вале. Обрисовал вкратце ситуацию. Договорились, что вечером обязательно заедем за ней и все вместе посидим в каком-нибудь кафе.
Через час в дверь выглянула медсестра-сиделка:
- Елена Алексеевна, - тихим голосом обратилась она к жене Кармазина, - зайдите, пожалуйста.
По лицу Кармазиной пробежала тень страха. «Что с ним?». Виктория уткнулась лицом в плечо сидевшего рядом Тарасова.
Из палаты вышел Джозеф.
- Как он? – бросился я к старику.
- Домой собрался. – Эта новость ввела всех находящихся возле палаты в ступор.
- Как домой? – Виктория быстро подошла и дотронулась до Джозефа рукой, словно пытаясь удостовериться в его реальности. – Почему домой? Доктор говорил пять-семь дней пролежит, не меньше.
Старик махнул рукой в сторону палаты:
- Вот ступай и уговори его хотя бы на ночь остаться.
Из палаты вышел Иржи. Мальчик выглядел сильно уставшим. Он дошел до ближайшего свободного стула, сел и закрыл глаза.
- Потрудился на славу. – С необычайной теплотой в голосе еле слышно сказал Джозеф. – Молодец!
Скрип закрывающейся за Иржи двери послужил сигналом стартового пистолета. Елена Алексеевна, Вика и Володя Тарасов чуть ли не бегом бросились в палату. Мы со стариком присели рядом с Иржи.
- Что с ним было? – Нерешительно спросил я у Джозефа.
- Без анализов сложно сказать. – Чувствовалось, что старик тоже устал. – Мне кажется, ему дали какой-то препарат, стимулирующий сердечную мышцу. В сочетании с алкоголем, это привело к скачку давления. А сосуды уже немолодые, забитые.
- То есть, его хотели отравить?
- Нет, скорее всего, нет. – Задумчиво протянул старик. – Но уложить на больничную койку на неделю собирались.
Я тихо зашел в палату. Подошел вплотную к Володе и шепнул ему на ухо: «Есть разговор. Выйдем». Уже в коридоре, чтобы не пугать жену и дочь Кармазина, рассказал ему о подозрениях Джозефа.
Вышла медсестра, ни на кого не глядя, быстрым шагом отправилась к дежурному врачу. Я догнал её на полпути:
- Пару вопросов, если можно? – Она остановилась. – У пациента сразу, как привезли, брали на анализы кровь и мочу?
- Да. Результаты будут завтра. – Но всем своим видом медсестра показывала своё нежелание со мной разговаривать.
- Подождите!
Достал телефон и набрал Легостаева:
- Сергей Петрович! Крюков. Уделите минуту, пожалуйста. – В минуту я, конечно не уложился. Я в общих чертах обрисовал возможное отравление Кармазина. Поскольку дело возбуждать, пока, не на чем, договорились, что Легостаев негласно попросит кого-то из следоков провести предварительное расследование.
- Сейчас приедет следователь. – На лице медсестры смешалась тревога и испуг. – Не пугайтесь, пожалуйста. Он заберёт анализы и снимет Ваши показания. Просьба, не распространяться об этом деле. Вы же понимаете? – Медсестра закивала.
К нам подошла Виктория:
- Позовите, пожалуйста, лечащего врача и принесите папину одежду. – Обратилась к медсестре. Повернувшись ко мне. – Спасибо большое! Как мы можем вас отблагодарить. Твой врач – волшебник!
Ты на машине? – Она кивнула. – Вик, отвези, пожалуйста, «волшебника» и мальчишку домой. А! И Валю надо подхватить.
Спустя минут пять ко мне подошел Тарасов:
- Я рассказал Анатоличу. – Сделал паузу, давая мне прочувствовать важность момента. - Есть разговор. Ты никуда не торопишься?
               
Чуть менее, чем через час, я вошел в особняк Кармазиных. Помню, где-то читал, как проверяют в некоторых компаниях претендентов на работу с важными клиентами. Их приглашают на собеседование в комнату с роскошным убранством и предметами искусства и просят подождать. Ждать приходится долго, но всё это время за ними наблюдают. Если роскошь начинает давить на испытуемого, он зажимается и не знает, куда себя деть, с ним прощаются. Мне кажется, я бы не прошёл подобную проверку с первого раза. Чтобы как-то скрыть свое волнение, попытался пошутить:
- Вы по выходным платные экскурсии по дому не устраиваете?
Но никто не отреагировал на мою реплику. Сказывалось перенесённое волнение. Елена Алексеевна дала распоряжения вышедшей к нам экономке и, сославшись на усталость, ушла к себе на второй этаж. Через пять минут нас пригласили на ужин в беседку в саду. После ужина и недолгой беседы на отвлеченные темы мы отправились в кабинет Виктора Анатольевича. Предстояло установить причину, по которой кому-то очень не хотелось, чтобы Кармазин присутствовал на переговорах с немецкими партнерами по теме возможного строительства дополнительных производственных мощностей для дальнейшей переработки продукции «Химзавода». Мне, безусловно, льстила возможность присутствия на данном совещании в таком узком составе. «Нужен свежий, не замыленный взгляд». К тому же, для всех остальных Кармазин лежит в больнице с гипертоническим кризом.