А вот ещё был случай.. 1962 г. Казаки - разбойники

        Утреннее ласковое солнышко согрело мои сонные глазки и разбудив, позвало на улицу. Отца уже не было дома. На столе в блюдечке под полотенчиком лежала порезанная колечками Краковская колбаска. Несколько овсяных печенюшек и три шоколадных конфетки «Ласточка».         
       Положив всё это в карманы ковбойки, я сел на велосипед и поехал к Витьке Долотову. Он и его младшие братья Юрик и Шурик уже были во дворе. Надя Устинова немногим старше их, но очень инициативная и целеустремлённая девушка, бескомпромиссно верящая в идеалы комсомола и коммунизма проводила утреннюю зарядку. Я с удовольствием присоединился к ним.          
       Сделав зарядку, мы сели на велосипеды и заехав за Вовкой Баскаковым поехали на стадион. Собрав несколько бутылок, сдали их и купив по пакетику вяленой дыни вернулись домой. Старшие пацаны, сидели за столиком, на котором взрослые мужики каждый вечер играли в домино или в шахматы. Заняться было нечем и вдруг один из пацанов, Серёга Самсонов, предложил. Давай поиграем в «Казаки – разбойники». Все приняли эту идею на ура. Метнули жребий кому быть разбойниками, а кому казаками. Мне, Вовке и Витьке выпало быть «казаками», а Серёге Самсонову, Вовке Кукушкину (Кукуне) и Витке Звездину по кличке «Звезда» - «разбойниками».               
        Игра началась. Ребята, значительно старше нас побежали скрываться, а мы побежали их вылавливать. Сначала игра происходила в пределах двора. Потом переметнулась во все дворы нашей улицы. Но и этого оказалось мало. Парни, которым уже было по шестнадцать – семнадцать лет побежали в сторону центра города. Я побежал за ними. Пробежав мимо кинотеатра «Великан», добежали до площади Труда. Здесь они впрыгнули в первый отходящий от остановки трамвай. Я побежал за трамваем и на ходу заскочил в него. Они ехали в первом вагоне, а я на подножке второго. В то время вагоны были деревянными и двери открывались и закрывались не вагоновожатым, а входящими или выходящими пассажирами. В хорошую погоду двери вообще не закрывали. Можно было даже ехать на подножке, не входя в вагон. Я так и сделал, чтобы не платить за проезд. Не доезжая следующей остановки, когда трамвай начал замедлять ход, они выпрыгнули из трамвая на ходу. Я, не раздумываясь, тоже выпрыгнул и побежал за ними. 
       Прыгая из трамвая в трамвай, мы проехали мимо вокзала. Потом по проспекту Фридриха Энгельса мимо детского кинотеатра «МИР», миновали Мединститут, площадь Революции, площадь Пушкина, ЦИРК и снова приехали на площадь Труда. Ребятам видимо надоело бегать и они сдались мне со словами «Всё, Витюха, хорош, пошли домой». На этом игра закончилась. Всю дорогу до дома они шли и восхищались моей детской ловкостью и настырностью. Я был младше их лет на пять – шесть и потому они прониклись ко мне своим особым пацанским уважением.

                Рыжий рыжий, конопатый...
               
       Во дворе было полным-полно детворы. Мужики играли в домино. Парни присели к их столу, а я не спеша пошёл домой. Неожиданно из-за угла кирпичного забора стадиона «Буревестник» вышел здоровый, взрослый парень с необыкновенно рыжей шевелюрой. Вся мелкая детвора из-за забора, вдоль которого я шёл закричала «Рыжий – рыжий, конопатый убил дедушку лопатой». Парень ускорил шаг, угрожающе глядя на кричащих, но это их только раззадорило, и они хором закричали «Рыжий и седой волос самый дорогой!». Парень побежал, надеясь кого-нибудь поймать и наказать, но детвора мгновенно исчезла в кустах большого двора. Я не принимал участия в его оскорблении и потому шёл по тротуару спокойно и не торопясь. Парень, потеряв из виду других детей, подскочил ко мне и схватив за шиворот, мотанул, как вырванный из земли куст картошки и бросил на земь. Я хотел было подскочить и убежать, но он схватил меня сначала за одну ногу, потом за вторую и стал поднимать, чтобы ударить головой о землю. В момент, когда он поднял меня и уже хотел было резко опустить, подбежали парни, игравшие в домино и Боря Таиров, уже отслуживший в армии и занимающийся классической борьбой вырвал меня из рук этого парня и повалил его, но бить не стал.  Парень поднялся и ушёл, а я всхлипывая от испуга и размазывая слёзы по пыльным щекам, тоже пошёл домой. Отец почему-то уже был дома. Увидев меня испуганного и заплаканного, пулей выскочил из дома догонять моего обидчика, но того, как говорится - уже и след простыл.