Воспоминания с дополнением. Пушкин

Воспоминания*

"Мы жили в казенном доме, в котором давались квартиры семейным артистам и театральным чиновникам. Контора театра помещалась в том же доме и занимала квартиру в четыре комнаты.

Казенный дом*, где мы жили, был большой: он выходил на Офицерскую улицу, на Екатерининский канал у Пешеходного мостика со львами, близ Большого театра, и в маленький переулочек (не помню его названия), выходивший на Офицерскую улицу. Сначала мы жили в квартире, окна которой выходили на Екатерининский канал; потом отец занимал в этом же доме более обширную квартиру, и уже наши окна выходили в маленький переулок и на Офицерскую улицу".

Дополнение
* казённый дом - это Дом купца 3-ей гильдии Г.Голлидея, что на Театральной (Карусельной) площади. Близко к Большому (Каменному) театру. На его месте выстроили здание Консерватории. Фасад выходил на Офицерскую ул. и в Мариинский переулок, флигель - на Екатерининский канал. Особняк арендовала дирекция Императорских театров. Первый этаж занимали - администрация, нотная контора и театральная типография Похорского, фасад - "Северный трактир" итальянца Джузеппе Сеппи. Флигель - репетиционный зал.
Второй этаж - квартиры театральных служащих и актёров: трагик А.С.Яковлев, Брянские (родители А.Панаевой), Каратыгины, Колосовы, балерина Екатерина Телешова (возлюбленная А.С.Грибоедова. Третий этаж - заселяли крепостные певчие, купленные у Нарышкина на распродаже.

Воспоминания

"Театральная школа находилась через дом от нас, на Екатерининском канале. Влюбленные в воспитанниц каждый день прохаживались бессчетное число раз по набережной канала, мимо окон школы. Воспитанницы помещались в третьем этаже, а воспитанники во втором. До похищения Кох не было таких строгостей в школе, как потом. Воспитанницы постоянно смотрели в окна и вели счет, сколько раз пройдет обожатель, и мера влюбленности считалась числом прогулок мимо окон.

Пушкин тоже был влюблен в одну из воспитанниц-танцорок и также прохаживался одну весну мимо окон школы и всегда проходил по маленькому переулку, куда выходила часть нашей квартиры, и тоже поглядывал на наши окна, где всегда сидели тетки за шитьем. Они были молоденькие, недурны собой. Я подметила, что тетки всегда волновались, завидя Пушкина, и краснели, когда он смотрел на них. Я старалась заранее встать к окну, чтобы посмотреть на Пушкина. Тогда была мода носить испанские плащи, и Пушкин ходил в таком плаще, закинув одну полу на плечо.

Не могу определительно сказать, сколько времени прошло после того, как прогуливался Пушкин мимо наших окон; но, однажды, в театре, сидела я в ложе с сестрами и братьями и с одной из теток. Почти к последнему акту в соседнюю ложу, где сидели две дамы и старичок, вошел курчавый, бледный и худощавый мужчина. Я сейчас же заметила, что у него на одном пальце надето что-то вроде золотого наперстка. Это меня заинтересовало. Мне казалось, что его лицо мне знакомо. Курчавый господин зевал, потягивался и не смотрел на сцену, а глядел больше на ложи, отвечал нехотя, когда с ним заговаривали дамы по-французски. Вдруг я припомнила, где я его видела, и, дернув тетку за рукав, шепнула ей:
"Сзади нас сидит Пушкин". Я потому его не сразу узнала, что никогда не видела его без шляпы. Но Пушкин скоро ушел из ложи. Более мне не удалось его видеть. Уже взрослой я узнала значение золотого наперстка на его пальце. Он отрастил себе большой ноготь и, чтоб последний не сломался, надевал золотой футляр".

Дополнение

Саша Пушкин приехал из Царского Села к родителям, в Петербург. Жили они также в Коломне. Он чуть не каждый вечер бывал в Большом театре. Его принимали в семействе Колосовых - мать, балерина, и дочь - молоденькая актриса. Был у них частым гостем, шалил, веселился. Но в оценках и тут не кривил душой - в матери ценил мастерство, а с дочерью поссорился из-за эпиграммы. Но из ссылки уже написал "Катенину", стихотворение, где сожалеет об остром слове. По возвращении из Михайловского произошло примирение, ему простили. Был опять принят в семье. Колосова вышла за Василия Андреевича Каратыгина. Пушкин читал им "Бориса Годунова". Видел их в ролях Марины Мнишек и Самозванца. Они хлопотали перед Бенкендорфом о постановке на сцене "Бориса Годунова", но ничего добиться было нельзя.   
__________________________
* "Воспоминания", Авдотья Панаева