Мир вам! г. 23. Слово за слово. Потерянный день?

     «И вспомнил Бог о Ное, и о всех зверях, и о всех скотах, и о всех птицах, и о всех гадах пресмыкающихся, бывших с ним в ковчеге; и навел Бог ветер на землю, и воды остановились И закрылись источники бездны и окна небесные, и перестал дождь с неба. Вода же постепенно возвращалась с земли, и стала убывать вода по окончании ста пятидесяти дней. И остановился ковчег в седьмом месяце, в семнадцатый день месяца, на горах Араратских» (Быт.8:1-4).

        «Держи дальше от нее путь твой и не подходи близко к дверям дома ее, чтобы здоровья твоего не отдать другим и лет твоих мучителю; чтобы не насыщать силою твоею чужие, и труды твои не были для чужого дома. И ты будешь стонать после, когда плоть твоя и тело твое будут истощены, - и скажешь: «зачем я ненавидел наставление, и сердце мое пренебрегало обличением, и я не слушал голоса учителей моих, не приклонял ухо к наставлениям моим: едва не впал я во всякое зло среди собрания и общества!»  Пей воду из твоего водоема и текущую из твоего колодезя» (Притч.,5:1-15).

          «Доколе свет с вами, веруйте в свет, да будете сынами света. Сказав это, Иисус отошел и скрылся от них. Столько чудес сотворил Он перед ними, и они не веровали в Него, да сбудется слово Исаии пророка: Господи! Кто поверил слышанному от нас? И кому открылась мышца Господня? Потому не могли они веровать, что, как сказал еще пророк Исаия, народ сей ослепил глаза свои, и окаменил сердце свое, да не видят глазами, и не уразумеют сердцем, и не обратятся, чтобы Я исцелил их» (Ин.12:36-40).



  23.СЛОВО ЗА СЛОВО.ПОТЕРЯННЫЙ ДЕНЬ?

    «Слова Господни – слова чистые, серебро, очищенное от земли в горниле, семь раз переплавленное».



     ...«Господи, услыши молитву мою,


     внуши моление мое во истине Твоей, услыши мя в правде Твоей, и не вниди в суд с рабом Твоим, яко не оправдится пред Тобою всяк живый. Яко погна враг душу мою, смирил есть в землю живот мой, посадил мя есть в темных, яко мертвыя века… Воздех к Тебе руце мои: душа моя яко земля безводная Тебе…»

     Если раньше слова псалмов, читаемые где-то там наверху, на клиросе над головой, слышались просто как монотонный бубнеж, не понятный, из которого выхватываются только отдельные слова, то теперь день ото дня слова эти ложатся на душу, льются потоком воды живой на иссушенную почву.

     И вообще вся служба протекает мощным потоком, подобным широкой и глубокой реке, омывающей остров спасения посреди безводной пустыни. 

     И хотя первоначальные восторги перед красотой богослужения начинают понемногу сглаживаться, душа никак не насытится, и хочет пить и пить полной чашей Слово Божье, которое есть начало миру, и нет ему конца...

      И вода живая Слова смывает всю омертвелость, всю косность души и разгоняет  скопившуюся в ней нечисть...

       А в небе все так же все парят и парят ангелы...

       "Гош,В понедельник по недельному кругу богослужений вспоминается Ангельский мир, и у каждого человека праздник - день его Ангела. Оказывается, можно еженедельно праздновать своё рождение в мире том, что был создан ещё до начала творения тварного мира! Ведь когда родился твой Ангел, в нем уже как бы воплотился замысел Божий о тебе, правда, здорово?!"

       "Да, я и не знал. Так что день своего рождения можно и не справлять, как мы привыкли! Никогда не любил этот день""И я тоже. Депрессия всегда накатывает: ещё одним годом ближе к старости...""А получается, что и мир тёмных ангелов тоже уже начал быть"

      "Мир отпадших ангелов, предавших любовь Отца. А позже и человек соединился с сатаной, и ушёл с ним из Царства Бога в царство его. Возделывать уже не Эдемский сад, а тот сад, где уже упало и зародилось семя греха, и проросло другое древо, - древо смерти.

      Мне сегодня опять снился этот сон про Маню. Стоит она на горе, на краю обрыва. Внизу ворочается холодное,скользкое тело реки. А вокруг раскинулись во всю ширь неба чёрные крылья. Они обьяли крошечную, дрожащую на ветру фигурку, прижали её к себе, как самое дорогое своё дитя, которое в полной их власти.

      Она - словно маленькое деревце, выросшее из горы. Держится оно слабыми корнями - ногами за каменистую почву, чтобы не сорвал его ветер, и не унес в пучину вод, жаждущих принять новую жертву"

       "Мам, ты прямо почти стихами заговорила" "А я и правда, проснулась, смотрю: светает уже. Поднялась и записала этот сон, как бы стихами в прозе. Хочешь, почитаю?" И они присели на лавочку у забора.

      "Высока, крепка гора. Много времени от рождения своего стояла она, когда пришли новые времена, и поселились на груди её живые существа. Люди - было название им.
      Поселились люди в пещерах горы, и жили долго. Так долго жили они, что стали забывать, откуда и зачем пришли.
      И встречая рассветы, воспевали они этот свет, что тепло им дарит - это их божество!
      И земля, что родит все живое для них - это их божество!
      И вода, утоляюща жажду,  восхваляема ими!
      И то Древо, чьи ветви плодами полны - тоже их божество!
      Это идолы их, духи те - все, что были до них, и что будут потом, когда время их жизни уходит в ничто.
      А на небе живёт главный идол - тот бог, что, разгневавшись, вдруг поражает мечом.
      Ему жертву несут, и на камень кладут, чтобы огненный меч не разил, а нес им рассвет.
      Принял жертву их бог, и на Древе возжег свой большой огонь
      Понесли тот огонь от горы к горе, от земли к земле понесли его
      Варят мясо на нем - будет пир горой
      Тут и зелье кипит, что веселье дарит, и что бродит в крови,и волненьем бурлит, и забыться велит
      И желанье любви у людей в крови, в них рассудок мутит, кружит головы
      Жадно пьют это зелье, и все больше в них жажда испить наслаждений, и насытить своё похотенье, - дарит им вино само-забвение
      Стали люди зелье пить и блудить, во всех краях земли, по всем долам, лесам и полям, и стояли там везде сплошные капища
      И во всех концах земли возжигают вкруг них костры, и все больше жертв возлагают им - идолам своим
     Все благое, что было в душах - в ногах у них, потонуло в грязи
     А на вершине горы все горит огонь: догорает уже древо - Древо жизни на нем
     И не вспомнили люди, откуда, зачем  пришли, и Кем были посланы, и для чего когда- то они в этот мир сошли
      И вынули люди камни из горы, и увидели, как красивы они
     Как блистают их грани, как бесценны камни эти
     И плавили камни, и монеты лили, золотые слитки в карманах копили
     И в мешки собирали, все пещеры забили
     Драгоценных идолов люди из золота вылили!
     В ногах идолов своих пресмыкаются, золотые жертвы на капищах все при умножаются      
      Сыплют золото в золотые котлы, варят варево, чтобы яд испить
      Бродит золото у людей в крови, даже сердце в камень оно обратит
      И чего ни коснется золотая рука - станет золотом, даже живая душа!
      Бродят души те в краях всей земли, обращая в золото все что вкруг них
      Золотые строят люди дома, золотые колосья родит земля
      Золотые деревья в лесу стоят, в золотых ветрах их листья звенят
      Золотые горы над долиной стоят, и застыла река в золотых берегах
      Даже звезды на небе алмазами стали, лазурит облаков в бриллиантах сверкает
      Золотая луна, золотое солнце, в золотом небе - золотой... БОГ?!
      Даже Слово живое, что к ним снизошло, на злато-огненное Древо
вознесено
      И Распятье пылает золотым огнём!
      И осталось живым только небо Небес, и живой водой пролился Его гнев
      Раскололось Небо, полилось дождём:
      Золотое небо льёт жидким золотом
      Жидким золотом, златом огненным, обернулось море лавой бездонною
      Потекла из него река, золотая вода
      Потекла та река через все края, расплавляя вокруг все берега
      Все, что было кругом - в неё стекло, все что было живым - стало жидким огнём
      Тогда вспомнили люди, откуда пришли, для чего, почему этот мир их возник
      И ожили их души, и глаза их открылись,
      И увидели люди, во что мир обратили,
      И т о г о, кому колени свои преклонили, и чьи чёрные крылья им свет заслонили:
      Эти крылья сверкают всеми цветами, и оттенками всеми переливаются
      Они дарят мечту в небесах парить, воцаряясь над миром, что о н  подарит
      И опомнились люди в тот самый миг, когда сверзились в лаву огненной реки      
      И несла их река в те самые края, где вечно гореть их вечным душам
      Возопили люди к своим идолам, прося помощи и спасения
      Но остались одни мёртвые пепелища на местах поклонений:
      Жертвенниках и капищах...
      На вершине горы все горит огонь: догорает до тла Древо жизни на нем
      Стоит дева под Древом - чудом спаслась, ведь огарок свечи у неё в руках
      Свеча тонкая - жертва малая, но живым её огнём душа спасаема
      
      Видит дева с вершины горы, как выходят из лавы души людские живые
      И у каждой из них - огонёк в груди и в ладонях горит, мерцает огонёк свечи
      И живое слово у людей на устах, и живой душа остаётся в веках
      Только мало их - этих душ живых, остальные остались в мёртвых волнах реки...
      Вот, другая гора на другом берегу, видит дева - там, живой, её друг стоит
      Широка река - бездна огненная, но любовь сильна, к другу милому так и тянет она
       Так и тянет лететь через бездну любовь - пусть смерть, пусть геенна, но ведь жизни нет
      Если нет любви, если друга нет...
      "Хочешь, дева, ты улететь,     к другу милому на тот берег? - Голос чей-то у неё за спиной  прошептал в ухо, тихо, вкрадчиво. -
      Знаю, хочешь. И - можешь лететь! Дать крылья тебе - в моей воле!"
      И вдруг чувствует дева за спиной два крыла, два большие крыла прорезаются
      И растут те крыла, ей надежду даря, обещая любовь, исполнение желания
      Но страшна река, что внизу все текла, несла грешные души, и к себе звала
      А на том берегу её суженый ждёт, истомилось по нем сердце ее
      Догорает в руках огарок свечи...
      "Ну, воспользуйся даром! - о н говорит,- Не бойся, погибель тебе не грозит!"
      Обжигает ладони огарок свечи, словно ей говорит:"Не слушай речи лживые, о н погибель сулит!".    
      Но на том берегу её милый все ждёт, все слабее там живой огонёк...
      Пусть геенна, пусть смерть, только жизни нет,
      Если нет любви, если счастья нет!
     "Ну давай же, лети, только счастье будет у тебя впереди!"
      Обернулась дева:"Но кто же ты? Покажись!"
      Лишь сверкнули крылья, и голос из тьмы:
      "Не оглядывайся, и не смотри! Не смотри на меня, ни кругом, ни вниз.
      Вот любовь твоя, гляди: сколько радостей и наслаждений дарит, - все у тебя впереди.
      Только мне доверься, и - лети!
      Будет весь мир у ног твоих, все его блага земные!
      Все лучшее дам я тебе, все клады открою и пути к ним
      Только доверься и лети!"
      "Но крылья твои - хоть красивы, блестящи, но изнанкой черны они!"
      "Зато сколько блеска и разных красок на перьях их!
      А что Белые крылья, что с рожденья даны, тебе подарили?!
      Что дали тебе они - приспешники ИХ?!
      Что дал тебе ТОТ, КТО все изначально даёт?      
      ТОТ, КТО глух был всегда к пожеланиям, и вот бродишь, как неприкаянная"
      "А кто же - ОН? Это..."
      "О нет, не произноси ИМЯ ЕГО!"
      "Это..."" Неет!""Так это - БОГ! И - Слово Его!""Ооо-о!.."
      И взвыло о н о - то, что стояло за плечом её, тяжко и страшно завыло о н о
      Зверем рыкнуло, оком сверкнуло,взмахнуло черно-опаленным свечою девы крылом, и
      Исчезло, унеслось в огненный неба окоем...
      Обернулась дева, и увидела:крылышки её золотые мигом опали, крошечной горсткою пепла стали, и по ветру развеились
      Но с белыми, как свет, крылами, рядом встал её Ангел
      И под Древом жизни, живым, не сгораемым,-
      Сам Господь с Книгой Слова, и Матерь Его...
      И гора, и земля, и река - все стало снова оживать
      И белый Божественный свет все новое начал сотворять
      И на новой горе стояла новая она - дева, и рядом её муж стоит
      Ликом оба радостны и светлы, и полны они Божественной, вечной, как Сам Бог, и жизнь - Любви!"

      "Ну как?"" Красиво. А название?""Наверное, "Во время оно, продолжение". Или "Армагеддон. Искушение". Может быть, буду продолжать эту тему дальше. У каждого же свой конец света, как он себе его представляет. Картина Страшного суда у меня нарисовалась, как вижу, чувствую я. Но у каждого она своя, эта картина. Как и жизни картинка.

      Жизнь - это смена картинок. Калейдоскоп рождений-смертей множества "я".Рождается одно "я", исчезает через какое- то время, появляется новое "я". В одном человеке множество этих "я", и все они принадлежат одному "колоссу на глиняных ногах"

      "У Марьянки их два в одном как минимум, как у Януса двуличного""Точно. Бес и ангел, одна сторона чёрная, и только немного подсвечена она светом с другой стороны. Как она умеет притворяться! Может на людях показывать себя такой милой, голосок как у птички певчей. А стоит зайти домой, так сразу куда что делось, сразу становится самой собой"" И голос такой противный, как будто кишки в утробе бурчат..."

      "Вот сон этот навязчивый не даёт мне покоя - почему он снова снится? Может, я должна что-то понять о ней, о дочери своей, что там с ней происходит? Предчувствие не хорошее какое-то: словно разворачивается какое-то действо, которое может плохо закончиться, привести к погибели. А может - наоборот, все повернётся к лучшему.
      
      Предчувствие - перед чувствами. Даже не чувство, а ощущение какое- то странное, на грани реальностей.

      Наши индивидуальные реальности пересекаются где- то в пространстве-времени, соприкасаются, обмениваясь информацией о себе.

      Родственные души, хотя бы по крови, - близкие, имеют особую связь, неразрывно со-существуя. И все люди неразрывно связаны между собой и всем миром. Да и как мы можем существовать обособленно, если мы - один общий Мир? Как море состоит из отдельных капель, так и мы - частички мира этого, возмутится одна часть, и пошла волна, образуя в конце концов цунами..."

      "Ну ладно, мам, работать пора идти. А за Янку не переживай, я чувствую - все нормально пока с ней..."
      
      "Сегодня третий день уже мы здесь.- Думает Гоша, потихоньку занимаясь своим делом: обрабатывая доску наждаком.- А кажется, что идёт один сплошной, длинный такой, непрерывный день. Солнце взошло и не исчезает. Если есть свет в душе, он светит тебе все время, только иногда как бы заслоняется тёмной тенью, которая находит, словно туча, наползает на мир твой,стараясь сделать тебя слепым, глухим, расслабленным, немощным, прокажённым...бесноватым, вылезшим из гроба. Из пещеры в горе, именуемой жизнь, по лабиринтам которой бредешь среди призрачных огоньков, пытаясь выйти на свет. Увидеть мир таким, какой он есть на самом деле, то есть - каким задуман и создан, а не таким, каким его хочешь видеть ты, и видишь.

      А что было в третий день сотворения мира? Созданы были вода и суша. Как там у Слободского: во второй и четвертый дни Бог действует во всем мироздании, а в третий – только на земле? Значит, не может быть, чтобы целый третий день был посвящен одной только земле, которая всего лишь пылинка в этом мироздании. Значит, в третий день мира хаотические массы небесных тел получили окончательное устройство.

      Земля еще была покрыта полностью морем, и вот появляются  островки суши, а на них - реки, озера. Появляется зелень. Судя по остаткам этой растительности, папоротник был, как огромное дерево, а нити мха – около сажени в окружности! И первые люди, наверное, были огромного роста. И жили тысячу лет! Интересно, как это все узнал Моисей пятнадцать веков назад, ведь науки еще не было! Наитием Духа Святого, откровением свыше… Вот если бы не п р-е д-а-т-е-л-ь-с-т-в-о первых людей заповедей Божьих, все сейчас, может быть, было бы так же, ведь вся природа повредилась грехом. 

      «Да, предательство – страшная вещь, особенно если предаешь себя самого, своих близких… весь свой мир. И тогда мир в ответ предает тебя.

     И ломаются крылья, и летишь в пропасть ада, который создаешь сам себе".

     И опять мысли поворачивают вспять речку жизни – к тому повороту, что изменил все течение ее во времени.

    … После трех месяцев больниц (глазной, неврологической и гематологической) – трех кругов ада –  вернулся домой. И еще полгода  мог только лежать: кололи Интерферон, а после каждой инъекции так ломало и корежило все кости, и закипала в жилах кровь, что свет был не мил. Да и не видел я теперь его – света белого. И после уколов почти постоянно пребывал в полусне…

     …Размытые образы как бы всплывают на поверхности сна, наплывают и накладываются на действительность, и ты видишь их, эти образы, размытые видения как бы  со стороны, но в глубине своего сознания. Скорее не видишь, а чувствуешь, осязаешь, понимая, что это не явь и не сон, а нечто между ними. Видения – полупризрачные создания – порождения под-или-над-сознания, действуют сами собой, управляемые какой-то силой, чьей-то волей.

     Незнакомые личности (кто они? созданы кем? чем?откуда приходят и куда исчезают?) представляются знакомыми; возникают какие-то отношения, совершаются какие-то поступки, в местностях полузнакомых, но неузнаваемо изменившихся.

     Полуматериально-полуэнергетические сущности, такие же, как ты сам. Ты там, среди них, вместе с ними. Живешь среди них, вступаешь в отношения, любишь, ненавидишь, боишься, убиваешь, или убивают тебя, занимаешься любовью. Каждый раз – новый образ, поворот сюжета. Все на полном серьезе, даже самые невероятные события – все возможно в этом мире параллельной реальности.

     Умирая и воскресая – возвращаешься. Иногда это происходит столь резко, что тело не успевает подготовиться и принимает свое потустороннее я с болью, содрогаясь в агонии возрождения, волна боли прокатывается по членам, судороги напоследок так сводят ноги, что просыпаешься окончательно и понимаешь, что опять на этом свете.
   
     Но и реальный мир остается все таким же: полунедосягаемым. Мир предательски раздвоился. Один ушел в небытие, другой предстал совсем в ином свете. Его материальность существует только осязательно: стена будет стеной, стол – столом, дверь – дверью, если прикоснуться к ним, убедившись, что все по-прежнему на месте, дом стоит надежной защитой от непогоды: островок тепла с печкой, которую топит мама… пища, приготовленная ею, но кусок в горло не лезет… день без света солнца… ночь без луны… жизнь без смысла… пустота… вакуум, полный бессмысленного существования… Зрение без видения, слух без слышания. Зачем? Весь этот мир, если он – ничто, пустота?!Зачем?!

      Если он предал меня, растоптал, вдавил в грязь, уничтожил!.." Мысли как будто начинают проясняться: " В чем же смысл всего этого?!"

      Но вот мама подходит со шприцем – короткая передышка заканчивается, и снова бродит в крови чужеродный белок, в погоне за взбесившимися клетками-киллерами, запрограммированными на уничтожение своего хозяина и – по правилам игры – на самоликвидацию. И снова сон... спасительный уход в виртуальную реальность, где можно, как и раньше, гонять на машине, пить с пацанами пиво под шашлычок, прыгать с моста на тарзанке, поднять на спор Запорожец за передний бампер, танцевать с девчонками в сверкании огней ночного клуба, пойти проводить одну из них и потискать где-нибудь в укромном уголке… И даже железяка в двестипятьдесят кэгэ реально не вес, и вообще все по силам и все – не проблема… Но  - пройден этап, закончена игра: гейм овер. Экран погас, пожалуйте жить обратно!..

      Даже Янка, казалось, попритихла в последнее время. Или просто редко появлялась дома. Лишь иногда через закрытую дверь доносились глухие споры: это она выпрашивает у матери деньги на бутылку.

      И мать, чтобы не раздувать скандал до бесконечности, в конце концов даёт дает – лишь бы отвязалась, ушла и не появлялась бы подольше, без нее спокойнее всем.

     «Че так мало-то? Дай еще сотку, не видишь – мне хреново?!» «Не надо было напиваться. Вчера опять вытащила у меня полтинник…» «На сигареты. Имею право! Мне деньги за вас идут, отдавай мои три тыщи!» «Не тебе, а нам,инвалидам эта компенсация по уходу, просто на тебя оформили, потому что не работаешь, все-таки ж хоть копейки какие-то идут. И за что я должна платить тебе – за то, что приберешься  раз в неделю?» «Раз в неделю?! Е…ь-колотить! Да вы так нагадите, что замучаешься убирать за вами, свиньями!»  «Не матерись ради Бога! Тошнит уже от твоих матов! И не ври, что мы прямо так уж свинячим. И не ори -  Леве и так плохо» «Плохо ему! А мне хорошо? Сам виноват – не надо было железки свои тягать, урод» «У тебя совесть-то есть хоть немножко? Тварь ты бездушная, кукла деревянная, Буратинка! Ты же понятия не имеешь, о чем речь, даже профессора не могут обьяснить, откуда эта болезнь!Ещё и по деревне болтаешь всякую фигню: мол, это Левка пьяный подрался, по башке ему дали, вот он и ослеп. Люди и так про нас разное болтают, а тут ещё ты добавляешь масла в огонь...» «Сами вы твари. Ну лаадно, раз я тварь, тварью и буду тогда! Деньги мне быстро гони!» «Не заработала еще, иди вон грядку прополи хоть одну, тогда дам» «Сама поли! Я че вам – рабыню нашли что ли?! Почему я должна вкалывать тут на вас, рабов Божьих?! А вы только молитвы свои дурацкие будете читать?!» "Ты хоть понимаешь, что обращение к вере для нас теперь единственный выход? Что молитва лечит?.." "Да мне пофиг! Х..я все это полная!"«Замолчи ради Бога, сколько раз можно просить!" "А ты? Сколько раз просить можно, унижаться ещё тут перед тобой за несчастную сотку какую-то! Имею право забрать эти деньги себе! Вот поеду в собес и напишу отказ от ухода" "Бесстыжая, неблагодарная тварь! Не деньги эти жалко, а тебя, дуру, что здоровье своё гробишь, пьёшь всякую гадость. Требуешь эти деньги? Имеешь право забрать? Так ведь и ты тут вроде как с нами живешь ведь, и питаешься, и не платишь ни за что, за коммунальные например,питание опять же. Почему мы должны тебя содержать?! За все в этой жизни надо платить!"» «Да я вообще почти ничего не ем!» «Ну прямо ангел небесный, духом питаешься что ли? А кто сливочки с молока снимал, сметанку слизывал, молоко по банке выпивал, а потом рыгал в туалете, чтобы и голод унять, и грамма лишнего в весе не прибавить? А ты хоть знаешь, что такое встать в пять утра, корову напоить, накормить, выдоить, в стадо проводить, встретить... «Ха! Когда это было-то!»

       «Да у тебя вечно все шиворот навыворот, из огня, да в полымя! Золотая середина должна быть во всем, а у тебя гниль одна в середке-то» «Сама ты гнилая! На себя посмотри! А Левочка твой е….й - жрал мясо килограммами – ничего?!» «Он и сено, и навоз из-под коров ворочал один» «Один!?  Я тоже ворочала! А в то лето кто один, в одно рыло все у вас тут делал: и дома, и в огороде, пока вы по больницам таскались! Давай деньги!» «Да на, на, подавись! Только заткнись, ради Бога! И не одна ты все делала, а только помогала» «Сама заткнись, богомолица, блин! Плохо им, а мне хорошо что ли?» «Пить надо меньше» «Да пошла ты!» «Алкашка» «Сама алкашка» «Все, проваливай давай. Глаза бы на тебя не смотрели» «Больше не буду ничего делать» «Да и не надо, сами как-нибудь. Мне от твоей помощи ни холодно, ни жарко! Можешь вообще не заявляться, зачем ты тут сдалась нам! Запьешься ведь, как папаня твой, и сдохнешь раньше времени» «Сами вы сдохнете!» «Ну да, ты еще нас всех переживешь, это ж какое здоровье надо иметь, чтоб так жрать каждый день! Я бы уже загнулась давно» «Тебе-то что! Хочу, и пью! Че хочу, то и делаю!» «Приятно мне, что ли, видеть каждый день тебя такую?! Господи, для чего рожала, мучилась, растила, себе во всем отказывала…»

      «Да! (Встревает, не выдержав, бабушка из своей комнаты) Одевали-обували, ростили, учили, думали – вырастет, институт закончит, работать будет, в люди выйдет» «Ты еще тут, иди на…! Твое какое дело! Че хочу, то и делаю!» «Не кричи на бабушку! Матерится, будто сроду неграмотная. Отличница, называется «Да пошли вы все! Уроды! Свиньи! Ненавижу!» «Ну спасибо тебе, доченька… Господи, лучше бы ее в утробе удавила…» «Сука! Хоть бы вы сами сдохли поскорей!» - Янка уходит, хлопнув дверью.

     Возле Коханчиков, как всегда, толкутся местные алкаши вместе с Сашкой-соседом: «О,Яночка идет! Ян, дашь чуток поправиться, а то хреново, спасу нет!» «Мне самой хреново» «Че, довели опять?»

     «Да мамка – все над златом чахнет, трясется над каждой копейкой. У неё только Левочка её дорогой,лишь бы ни в чем не нуждался. Меня ей нафиг не надо, как родила его - бабке готова была смыкать. Папочка - вообще предатель тот ещё, ушёл и забыл. Живёт в своё удовольствие. Она говорит, что я вся в него, че тогда с меня спрашивать?»

    «Живи, Яночка, для себя, и радуйся, пей, пока пьется, ешь, пока естся» «Еще помогаю, так не довольна – не холодно ей, ни жарко, видите ли, да ей вообще на меня пофигу»«Давай, наливай быстрее, а то так хреново!…» «Да нету у меня, вот сотку дали, пошли до магазина»

     И – понеслась мать родная… Теперь нескоро заявится, пока нагуляется.


     "Ни холодно, ни жарко..." Анну опять так бросило в жар, что пришлось выйти на улицу, на ветерок, и она слышала весь этот диалог. Проветрившись, вошла в дом, в комнату к Лёве.


     «И как ей интересно с этими тупыми алкашами? Одно и то же каждый день у них: где достать денег, чем поправиться, нажраться, натворить чего-нибудь…  так и проживают все дни своей жизни. Для чего живут, спрашивается?..

     Ладно, пускай, даже лучше, что ушла она наконец. Когда ее нет – спокойнее. Вот опять ведь связалась я с дурой этой, опять скандал! Так ведь доведет же! Лева, разбудили тебя. Что, плохо?» «Да нет, получше. Уже вечер?» «Три часа. Кушать будешь, я супчик сварила» «Не хочу» «Надо, Лев. Столько лекарств принимаешь, нужно питаться нормально». " Я полежу еще, потом поем" Мама выходит, прикрыв дверь.

     «Господи, Господи, пропащий человек, что с ней будет-то?..» - опять подает голос бабушка.

     «Вот не надо было баловать ее, мам»

     «Ага, на губах таскали, чуть ли не на божничку садили! Я думала – последняя внучка, последняя радость моя, уж как радовалась, когда родилась она! И все для нее только, какая конфетка там, или кусочек вкусный, все ей»

     «Да и я тоже ведь всегда старалась, чтобы у них все было поровну. И хоть Яночке все равно больше доставалось, она еще и обиженной себя считает почему- то . Хочет, чтобы все было только ей, только для нее, тоже мне - пуп земли! А ты еще не хотела, чтобы я Леву рожала. А я как чувствовала, что надо еще одного ребенка мне родить. И Слава Богу! Хоть один нормальный уродился. Его-то так не баловали мы, вот он и нормальный парень, а не то, что эта… придурочная»

     «Бесстыжая харя! Хоть бы теперь-то не доводила!»

    «Да ей вообще плевать на всех и вся, эгоистка до мозга костей, как и папочка ее. Тот изгалялся, сколько крови моей выпил, теперь эта – по его стопам пошла! Да от него я столько горя и не видела, не материл, не бил меня. Гулял только, все пьянка да бабы, ни семья, ни дети не нужны. Вот в сорок шесть и загнулся, а эта дура сколько проживет, сколько крови нашей выпьет… Всю её отравила, до мозга костей...»

      Мама хоть и старается говорить тихо, но ему все слышно через дверь, и особенно Янкин пронзительный голос всегда пробивается сквозь все стены, её слышно из всех комнат.

      Слова-паразиты так и лезут в уши,липнут к коже, всасываются в кровь, вползают в сердце… «До мозга костей…»

     Слова-убийцы проникают в костный мозг, он разрушается. В нем рождаются уродливые белые и красные клетки, которые не хотят нести кислород по крови. Все больше их - тех клеточек, живых маленьких телец, что принимают тело своего хозяина- человека за чужака, они не узнают его. Им кажется, что они попали в совсем другое существо, которое посягает на их право жить и размножаться. И тогда эти клетки начинают порождать огромное множество себе подобных, чтобы воевать с этим враждебным существом, и уничтожить его.

    С ума сшедшая кровь течёт по рекам артерий и вен, уничтожая все на своём пути... И никакой разум, никакие команды вещества под названием "мозг" не способны остановить этот процесс. Самобичевания. Самоистязания. Самоубийства...

      Сколько же это все продолжается?

      Каждый божий день… год… много лет… 

      Потерянный день...год...жизнь... Во сне души. Во сне разума. В мире ином. Где слово - лишь средство уничтожения, а не созидания. Где бог - тот, что перевернул и расколол мир на мелкие кусочки словес, словечек, символов, означающих не Начало, а. к о н е ц...

   ...Вязкая жижа слов плывет, погружает в тину уже с головой, затягивает в омут… И вот уж вместо неба – крошечная точка в дали. Трубка испорченного старого телевизора, виденного в детстве...длинный коридор, сквозь всполохи, шумы и помехи свечиваются какие-то предметы: мебель, например, или, наоборот – улица; деревья толпятся и проходят мимо – в лес, поле и к реке; и в этом интерьере или пейзаже вырисовываются штрихами-набросками какие-то силуэты; люди ходят, говорят, чем-то занимаются; голоса звучат глухо сквозь толщу воды, невнятно, как в подслушивающем устройстве,или в немом кино, но иногда – слишком громко и внятно…

     «Господи, помилуй… Господи, помилуй… Господи, помилуй…» "Мама шепчет, шепчу я?

     Надо бы встать, надо что-то делать с собой, с этой жизнью, которая упрямо цепляется за этот мир: что ей нужно здесь? В этом омуте, в болоте, в грязи… где хрюкают, и скалятся свиные рыла… копыта, хвосты… Свиньи!

     «Свиньи! Опять нагадили!» - опять эта реальность. Нудная, приторная, горькая, жуткая…   

     Нет сил никаких, вот  что-то село на грудь, придавило, привязало к постели ноги и руки, вот  сдавило голову ледяными пальцами, сосет мозг и душу… «Господи, помилуй!» В светлой точке тоннеля -свет, все видимей лик, все яснее глаза: в них сострадание, милость божественной любви, призыв. Но тьма не дает сосредоточиться, разглядеть: что там, Кто в конце тоннеля?!"

     Но надо сделать усилие, сжать всю волю в кулак, ведь когда-то у него была очень сильная воля! И Лева вдруг рывком поднимается. Все кругом закачалось, завертелось, норовя снова свалить, придавить, закрыть глаза и уши… «Господи, спаси и сохрани!.. Душе моя, восстани, что спиши!»

     «Лева, не спишь? Поднимался бы ты уже. Давай помолимся, тебе легче станет. Может, съездим на вечерню, а завтра – причастимся?»

     И правда, когда начинаешь читать слова молитвы, те, другие слова и темные сущности, заключенные в них, отходят, отползают в свои глухие углы и постепенно исчезают из поля зрения, чтобы дать тебе передышку, дать возможность полетать в иной реальности, где нет боли. До поры, до времени...

     Поле зрения... Его "поля зрения" теперь почти на нуле. Так же, как и острота зрения. И не то что летать, а и ходить тяжело, не видя земли под ногами.

     Анекдот: «Ежик – птица ленивая, пока не подпнешь – не полетит».

     Так же  и человек… 

     Хотя люди любят летать. И во все времена стремятся к небу: глазами, сердцем, душой.

     И пытаются сделать себе крылья: из мечты, из любви, из стиха;  из бумаги и из дерева; из железа – и наконец, вот долетел до облаков телом своим, достиг пределов небесного шатра, и даже вышел за пределы «крыши земной» и устремился в другие пределы, «приделы» Храма Космоса.

     Но самый доступный способ передвижения – все же мечта, мысль, воображение. В одно мгновение оказываешься где угодно, в любой точке времени и пространства. Но мы зачем-то стремимся быть там, где хочется, еще и телом. Зачем? Чтобы увидеть все воочию. Ну увидишь – что дальше? Поймешь ли, откроется ли твоему разумению все, весь смысл того, что увидел глазами своими?

     Мало видеть, надо постигать. А для того, чтобы что-то понимать, совсем не обязательно видеть это собственными глазами, достаточно видеть душой – «внутренними очами» сердца своего. Не для того ли Провидение иной раз вдруг сокрывает от человека мир внешний, чтобы он, наконец, обратил взор свой в себя, постиг суть самого себя, а через себя – и весь мир, и суть вещей в этом мире?!

        Мир предметный быта, мир вещественный существует теперь постольку-поскольку, отходит  в тень, из которой выступают только легкие контуры, очертания – словно не вещи это уже, не мебель, не дом, не дерево или столб, не поле и не река, и даже не небо, - а – их душа. Ощущаешь пальцами, кожей теплоту их или прохладность, жесткость или мягкость, обьемность или необьятность ощущаешь того, что кругом, вокруг – и оно – все это – видится полуматериальным. Полуматерия-полудух,  душа предметная выступает на первый план, и как бы говорит: «Вот я, вот – ты, мы, все – одно целое».

      Гладишь кошку, она подставляет спинку, мурлычет, приговаривая: «Мы с тобой одной крови, ты и я! Помнишь: мы созданы в один день, - шестой от Начала времени!?» подносишь к лицу цветок, и он благоуханием своим напоминает тебе: «Мы с тобой так похожи. Я воскуряю фимиам богу своему – Земле, по велению Божью произведшую меня на свет даже раньше тебя, в день третий; а ты – благоухаешь духом своим, возносясь молитвой к Творцу, Который для нас един».

     Вот выходишь в поле: ветерок шуршит колосьями, травой, что нашептывают они? Вот пробежался ветер до ближайших деревьев, пошептался и с ними, и полетел дальше, и ведет тебя за руку, несет на крыльях своих -  к реке, что несет серебристые воды свои от подземных истоков через всю сушу – к морям, океанам, нежась в бескрайних просторах их и возносясь частицами своим, дыханием воды – к небу, чтобы, полетав над землею, воспаряя в облаках, снова, рука об руку с ветром, упасть на сушу каплями дождя… Что говорят они: эти дуновения жизни, эти шепоты, какое Слово слышится в шелесте листвы, в плеске воды, в раскате грома? «Мы с тобой одной крови – ты, и я!» Все те же слова из сказки Киплинга. Любимая сказка детства.

      Приходит осознание, что ты – одной крови с миром природы. Со всем, что окружает. Часть всего сущего, и – Сущего.

      Но все равно чувствуешь себя одиноким в этом не понятном, кажущемся враждебным, мире, и всеми покинутым. Не чувствуешь связи ни с ним, ни с Тем, Кто привел тебя в этот мир и как будто покинул навсегда. И особенно остро это ощущение вонзается в сердце  иглой в тот миг, когда происходит нечто такое, что расколет мир на множество осколков, и вот они осыпались у ног твоих, и ты стоишь, не зная, что делать с этим всем дальше. Да и сам ты похож на колосса на глиняных ногах: голова твоя из золота, тело – из серебра, а подножие – из глины, и вот скоро рухнешь и ты сам, и дом твой, построенный на песке. Он пришел – твой собственный Апокалипсис. Конец света.

     Кажется, что мир горит в огне. Горит земля под ногами. Небо горит. Горит небо твоей души. Попаляя все вещественное.

     Пустота. Вакуум. Точка сингулярности, в которой нет ни мира, ни тебя в нем, а есть только лишь… Что?! Замысел, мысль, рождающая Слово… А что такое Слово – звук, колебания волн. Волн времени-пространства. Это и есть Начало.

     Ты возвращаешься к тому, с чего все начиналось. Начинаешь думать, анализировать: как, почему, зачем… задаешь огромное множество вопросов, они витают вокруг, они наполняют пространство мысли и жизни твоей в мире этом и том: пришло время задуматься, и как жаль, что раньше его как-то для этого не было, не находилось в круговерти будничности.

     И открываются глаза, и видишь жизнь в ином свете очами внутренними. А что она вообще такое – эта жизнь? Пустой звук. Отзвук слова. Вибрация волн. Пылинки в вакууме. Вакуум души в черной дыре. Жизни нет, потому что в ней нет света, нет тебя.

     И хотя жизнь пытается вернуть тебя, и говорит: «Ты не одинок. Ты часть мира. Ты причастен ему, его духу. Вкуси частичку духа этого: вдохни этот ветер, напоенный фимиамами душ живых – деревьев, трав, возрастающих хлебов, - разве не Духом дышат они? Не Им ли дышит душа земли под ногами твоими? И воды реки и моря, к которому стремится она, - не воскуряют ли дух живой, улетающий к небесам? Ты часть мира этого.  Ты – дух от Духа. Ты – живой!»

     Но не чувствует душа себя вполне живой.  Ибо наполняет ее теперь лишь вселенская пустота. Та, что была до начала всего. Только из пустоты рождается Нечто…

     И в Начале этом прежде мира материального появляется мир энергии, мир Духовный. Тот, в пустоте которого погибли и растворились во тьме прежние, заполняющие эту темноту, демоны.

     И спадает пелена, и перед взором зашоренной, заблудшей  в дебрях видимого мира, погибшей, бесноватой, слепой и немой , и - рожденной заново,-  души,  созидается и  предстает мир совсем иной, открывается такой смысл, такая красота, каких никогда не смог бы человек разглядеть, понять, оставаясь по-прежнему зрячим, воспринимающим лишь окружающий материальный мир. За пеленой открывается иной мир - мир Света.

     И тогда даже малый огонек свечи, поставленной у иконы Спасителя, становится ярким, видимым ясно. И отверзаются уши и уста, и выходит на свет Божий преображенная душа…


     «Я свет миру» - говорит о Себе Господь (Ин.8;12). Это означает, что свет – не просто некий атрибут, а сама суть Божества. Чтобы понять, что означает для нас Божественный свет, достаточно вспомнить, что без света нет видения. У человека может быть замечательное зрение, но если его поместить в полную темноту, он ничего не увидит. Это значит, что свет есть непременное условие видения. Мы знаем, что без света мы не видим предметов, не можем ориентироваться в пространстве. Мы просто не можем делать все то. Что мы делаем, видя окружающий нас мир.

     Но то, что справедливо в отношении физического мира, справедливо и в отношении мира духовного – того мира, который наполнен мыслями, чувствами, идеями. Это невидимый мир, но то, что в этом мире происходит, и из этого мира проистекает, влияет на то, каким становится мир физический. И отрицать этот духовный мир невозможно, потому что он присутствует в каждом человеке.

     Так вот, и в духовном мире невозможно ориентироваться и различать предметы, если нет света. А поскольку именно в этом мире разворачивается вся гамма человеческой истории, в центре которой – борьба добра со злом, то естественно. Что в мире духовном также возгораются различные источники света, которые ориентируют человека в сторону тех или иных идей, тех или иных ценностей.

     В духовном мире горят маленькие огоньки, в которых отображается Божественный свет, - это человеческая мудрость, это человеческая доброта, это все то, что проистекает от Бога. Маленькие огоньки не способны осветить весь огромный духовный мир, но они, тем не менее, помогают людям ориентироваться. Однако очень часто эти огоньки не горят долго, потому что их возжигают люди ограниченные, слабые. И даже если от таких огоньков проистекают добрые мысли, то в силу человеческой ограниченности они не могут постоянно пребывать в этом мире – в какой-то момент они сильны, затем становятся слабее, и, наконец, полностью исчезают.

     Но есть в мире и иные огни, которые воспринимаются порой людьми так же. Как ложные маяки воспринимаются флотоводцами, капитанами судов. Если, упаси Бог, довериться такому мнимому свету, то гибель неминуема: можно удариться о прибрежные скалы, разрушить корабль и погубить людей. Эти огни, которые не отображают Божественного света, также мерцают в этом духовном мире. Иногда, питаемые человеческой властью, силой, деньгами, они ярко вспыхивают, так что к ним устремляются люди, думая, что это и есть свет, это и есть правда, к нему нужно идти. Слава Богу, обычно этот огонь тухнет за какой-то короткий промежуток времени. Но ведь опасность таких ложных маяков не уменьшается, потому что на смену одному приходит другой, и если посмотреть на духовный мир. В котором мы сегодня живем, то мы увидим тысячи и миллионы таких огней. Как же не запутаться, как же не потерять ориентир? Как же увидеть подлинный свет?

    Подлинный Божественный свет – это Божественная мудрость и Божественное слово. А отличить их от человеческой мудрости и человеческих слов достаточно просто. Божественное слово не несет человеку никакой опасности, никакой беды – это знает каждый, кто хоть однажды послушал это слово. Если распознать Божий свет, принять его в свой разум и душу, , то человек никогда об этом не пожалеет…

      Человек обретает мудрость и силу, обретает способность отличать добро от зла, обретает способность сопротивляться искушениям – тем самым опасным огонькам, которые чаще всего манят человека в пропасть. Божественная мудрость и Божественная сила делают человека сильным и способным сопротивляться самым тяжелым жизненным обстоятельствам и устремляться к Богу, навстречу вечному Божественному свету» (Из проповеди Святейшего Патриарха Кирилла в праздник Преображения 19 августа 2015 г).


     Лева стоит рядом с клиросом. Множество голосов, поющих слова молитв,сливаются, перетекают один в другой: высокий женский накладывается на более приглушенный мужской, к ним примешивается еще один, выше или ниже; другой, третий певчий голос антифона подхватывает и несёт  слова дальше, и под ними плывет, обьединяя, ведя и поддерживая – мягкий, глубокий мужской баритон. А все вместе - несут они этот разговор с Богом туда к Нему - прямо на небо. Хотя почему на небо: ведь Он Сам здесь, с нами теперь, среди нас!

     Вот читают псалмы. Улавливаются далеко не все слова, смысл скорее угадывается, открываясь как бы по частям: «Помилуй мя, Господи, воззри на страдание мое от ненавидящих меня, - Ты, Который возносишь меня от врат смерти, чтобы я возвещал хвалы Твои… Призри, услышь меня, Господи, Боже мой!

     Просвети очи мои, да не усну я сном смертным; да не скажет враг мой: «я одолел его»… сердце мое возрадуется о спасении… Храни меня, как зеницу ока; в тени крыл Твоих укрой меня от лица нечестивых, нападающих на меня – от врагов души моей… на всяком шагу ныне окружают нас… от людей мира… Обьяли меня муки смертные… цепи ада облекли меня, и сети смерти опутали меня…»

     Сзади послышался всхлип, это плачет мама.

     А у Анны просто сердце взрывается – смотреть на сына своего: за несколько месяцев как изменился он! Как поникли плечи, очи долу опустив, стоит он перед амвоном. Здесь ли стоять ему, среди бабулек, жизненный путь которых привел их сюда, к покаянию перед смертью. А он – молодой, здоровый … был, кровь с молоком, и вот… Что будет теперь, Господи, со всеми нами?..

    Рядом всхлипнула бабушка - она сидит на скамеечке, маленькая, худенькая какая она стала! «А ведь я совсем про нее не думаю – каково ей-то смотреть на все это? Как беснуется все ниже опускающаяся любимая внучка, как поник заболевший внук, как дочь… а что дочь? Да, и дочь – тоже хороша! «Че хочу, то и делаю!» - послышалось Анне…


           Опять оно – свободолюбие, основа всех грехопадений.


                «Господи, услыши молитву мою!»