Джон Малкович в роли Талейрана

               
     - Соси жарче, Джейн, - пригибая за шею всклокоченную плешастую голову хренова Тархуна, страшно хрипела Бэйли Джей, ужасающе вращая огромными глазами прекрасной Богини планеты отравителей чепухой, славной Годохмы, несущей в левой руке корпорацию  " Газпром ", в правой х...ню какую - то из перьев и чепухи Диты фон Тиз, в третьей же был доброхотно и охочекомонно зажат гудящий Дамбасс, древний чугунный холодильник совдеповской эпохи, работающий на дубинах и камнях Крещатиковских каштанов, вырощенных инновационными технологиями отказавшегося от самой кириллицы медведя Поха, тоже, разумеется, присутствующего тута, - углатывай впроглот и помяни в святцах пресвятое имя сгинувшей с концами протопопицы Надьки, чья молитва никогда не дойдет до живорыбицы навьих чар ореха фундук.
     - Совсем обезумела матушка, - перешептывались с природным Сомом, притащенным майонезной баночкой на подоконник тесной горенки Вселенной блистательной и матерой стриптизершей, верные в заветах последователи Алины Витухновской, чорной иконой вздорной Лизки Готфрик наколотой на широчайшей в кучах груди леди Бонни Роттен, бросившей накануне клич, и верные откликнулись, орудуя оглоблей здравого смысла, пришпиленной аглицкой булавкой Эдисона к самому величайшему авианосцу всех времен и народов, прошедшему Балты и нарты, дымя трубой, блистая блеском стали, гудя неистово из жопы, что Изабеллой Кларк была придумана назло, - принуждает мужа к любви, а не ведает, что на причал Лилля прибыл самокатом пароход  " Сергей Шойгу и доктор Эйхман " .
    - Эй, хман, - заухал патриотический Сом, бросаясь в пляс изнутри баночки, шумливо поводя горделивым хвостом и яростно стукотея по стенкам баночки своим упрямым лбом мыслителя, только что придумавшего целый русский мир, скукожившейся снова в Изабелле, укравшей у шотландского лорда мира искусств фамильное погоняло, хотя, видит шайтан, именоваться бы ей в честь незаконного сына миледи Винтер Мордаунтом, благо и рожу модернизировать Сенатом и прибалтийским банком развития не нужно, все уже украдено до нас и снулые дружинники в овчинных безрукавках засохли на одиноких ночных постах, ожидая своего Шурика, что так и не придет, убыл, бля, Шурик в телевизор и теперь руководит опылением роторов авианосца рандолевым напылением Дубровлага, симбиотя идиотический маразм Государя с непреложностью движения к свету, вместившемуся лучиной и камнем в окошечке мансарды Лизоньки Песковой, рассматривающей враждебный Монмартр сквозь зеленый напиток абсент, бултыхающийся в дрожащей руке Вертинского, прикатившего из Перы и Галаты последним паромом Троцкого, - ай да, ух, нем !
    - Прям Маяковский получился, - сам опешил Сом от своей креативности, расчесывая неопрятную бороденку митрополита роговым гребешком графа Рибопьера, завившего Екатерину Фредерику алюминиевым штыком молоденького и вихрастого Суворова, ничего не жрущего до первой звезды кимонястого Терминатора, высасывающего японское рисовое пиво, будто это был картофельный эль калифорнийской фабрикации, - ух, ах, монгол шуудан, рви колеса, жуй бразды.
    - Бразды правления, - надменно кривя лицо прекрасной еврейки подтверждала Алина Витухновская, отодвигая протезом Сома в дальний угол забвения, - или, как, бывалоча, говаривал дедушка, сегодня поздно, завтра рано, поэтому, - она закашлялась, но все же заорала, нажиливая шейные вены, - соси жарче, Джейн !
    - Я не Джейн, - отказывался от чести не по отцу мужчина в синем габардиновом пальто, попирая песчаный брег Каспия нагим Надсоном и обутым Гамсуном, влачимыми на мель карбазом Верещагина, огорченного таможенника с рожей такой, что тута и не о  курении думать, а прямо избираться на пятый срок демократических преобразований свиного хрящика в священную корову Апис, возведенную в чин генерала армии и - козырек, на х...й, пластмассовый, вживленный в пустой череп каракулевых завитушек рабоче -  крестьянских наймитов героического Уткина, тоже стырившего погремуху у композитора, в чем не было ничего странного, раз уж смутные времена показали во всей красе трактористов, то мусорам сам Бегемот велел заделаться телеведущими, - я - Дональд.
    - Трамп, - ахнул Сом, утопая уже регулярно.
    А я попер строить свои косые от восторга глазцы американской Лиз Вишез, обретенной милостью мирового невода, уставшего маленько таскать мертвецов за их неживые души столь похожего на Наполеона Чичикова, ушедшего в немцы по следам Алексашки Меншикова и ставшего Удом Диркшнайдером, рыболовным Фишерле из горбатых роботов царскосельского лицея иностранных дел.