Шатурский дизайнер

         Мария Шатурянка                Рассказ               
Шатурский дизайнер.

             Всё началось с того, что сержанта Сергея Ромашина пригласил на беседу помощник командира полка по воспитательной работе майор Деев Владимир Николаевич, которому каким-то образом стало известно, что сержант на гражданке работал дизайнером на Шатурском, мебельном комбинате. Недолгий разговор сводился к тому, чтобы обновить стенд, на котором был изображён боевой путь части. Ромашин, не раздумывая, согласился и даже испытал некоторую радость от такого лестного предложения. Это был благоприятный случай, чтобы отличиться и заработать себе очки на возможный отпуск. Ещё он с гордостью подумал: «Широко по стране разнеслась слава о Шатурском мебельном объединении».
             Подбирая нужные материалы, он несколько раз перечитал историю части, хранящуюся в музее Боевой Славы. И, вдруг, ему стало казаться, что об одном, очень ярком событии, он где-то раньше или читал, или слышал, но никак не мог вспомнить, где и когда. Он вновь перечитал прочитанные ранее книги, но ничего подобного нигде не встретил. Ходом работы интересовался лично командир полка, и сержанту как-то представился удобный момент самому спросить его об этом.
             Командир в ответ повёл себя несколько странно, он переспросил фамилию Сергея, как-будто в первый раз её слышал, поинтересовался его отчеством и местом  жительства, потом, не говоря ни слова, посмотрел на него чересчур пристально, словно что-то вспоминая. Сергей, пребывая в некоторой растерянности, робко стал осматривать себя, не оплошал ли  с формой, выправка у него была безупречная. А полковник словно забыл о нём, он в задумчивости ходил из угла в угол и чему-то улыбался. Сержант, наблюдая за его странным поведением, стоял в нерешительности; наконец, собравшись с духом, он попросил разрешения выйти.
             Работа по изготовлению стенда была в полном разгаре, у солдат, охваченных патриотизмом и гордостью за славное прошлое своей части, работа буквально кипела в руках. Когда благодаря организаторским способностям и незаурядному таланту, руководителя в скором времени обозначились красочные контуры будущего стенда, Сергею Ромашину по-прежнему не давала покоя история о подвиге солдата и лейтенанта, спасших батальон боевой техники. Неугомонному солдату  даже приснился сон, в котором он, как наяву, видел часового, стоявшего на посту и первым заметившим движение ила. На севере, на пересечённой местности с наступлением тепла бывает такое явление, когда лежащий на глубине ил начинает подтаивать, и верхний достаточно толстый слой почвы даже при незначительном уклоне начинает сползать вниз.
             Солдат поднял тревогу, и весь гарнизон немедленно пришёл в движение. Земля буквально уходила из-под ног, раскалывалась, образуя зияющие трещины и впадины. Боевые машины чётко, как на учениях, строго соблюдая  очерёдность, покидали обжитую стоянку. Часовой, не покидая пост, пропустил все машины и замыкал колонну. Его   самообладание и выдержка дорогого стоили. Два солдата Лосев и Засоркин, обезумев от страха, попытались вырваться вперёд, внося панику и неразбериху. Возникла серьёзная угроза затора и гибели всего батальона.  Лейтенант, начальник караула, угрожая пистолетом, приводил в чувства трусоватых водителей, не понимающих, что своим  животным страхом нарушают чётко предписанную последовательность и  создают гибельную ситуацию.
            Самоотверженный часовой не бросился к своей машине, он с возмущением смотрел на мечущихся паникёров. Внешне он сохранял спокойствие, но в душе у него всё кипело от злости и негодования. Зато авторитет командира взвода в его глазах взметнулся до неимоверной высоты.  Молоденький отважный офицер до последнего момента руководил эвакуацией из опасного района наиболее ценного, военного имущества и регулировал выезд машин. Стоявший на посту, бесстрашный солдат, до конца исполнил свой долг, только в самый последний момент он бросился к своему автомобилю и замыкал колонну. Лейтенант вскочил на подножку замыкающего ЗИЛа, и устало откинулся на спинку сиденья рядом с шофёром. Пот градом катился по его лицу. Небрежно смахнув его рукавом гимнастёрки, он облегчённо вздохнул, но успокаиваться было рано. У них на глазах временно сколоченная будка, оборудованная под КПП, развалилась как карточный домик и стала уходить под землю, оставляя на поверхности беспорядочно торчащие, отдельные грязные доски.  Это жуткое зрелище заставило и солдата и лейтенанта насторожиться. Трёхосный ЗИЛ с трудом продвигался вперёд по разрушенному, в один миг раскисшему, как кисель, грунту. Оба смельчака  вздрогнули от сильного толчка и без слов поняли, что провалились задние колёса. Началось медленное, ползучее движение назад, капот стал подниматься вверх, словно моля голубые небеса о спасении. Молодые военные парни, невзирая на разницу в воинских званиях, в  короткое мгновение стали единомышленниками, почти боевыми друзьями. Открыв дверцы, они оба готовы были выскочить из машины, но она на какое-то мгновение остановилась. Лейтенант приказал солдату снять трос с лебёдки и закрепить за острый, скалистый выступ. Солдат захлопнул дверцу и возбуждённо заговорил:
             - Товарищ лейтенант, вы берите трос, а я останусь за рулём!
             - Я приказываю тебе! Немедленно выходи! - закричал лейтенант.
             Препирательства были явно неуместны, дорога была каждая секунда, под грозным окриком начальника пришлось повиноваться. Подчинённый натренированным, несколько нервным движением расконтрил лебёдку и во весь опор помчался к выступу скалы. Жизнь рисковавшего командира и судьба ЗИЛа, который за годы службы солдату стал почти родным, находилась в его руках. Всё зависело от  ловкости и расторопности отважного рядового. В считанные секунды он закрепил за огромный валун толстый, неимоверно колючий, впивающийся в ладони, стальной трос и, не обращая внимания на кровоточащие ссадины, подал лейтенанту сигнал. Мотор натружено взревел, трос натянулся, как струна, из-под колёс полетели комья грязи. С трудом, буквально по сантиметрам удавалось продвигаться  вперёд, а ил по-прежнему продолжал плыть, пласты земли проваливались вниз, они словно пытались затянуть с собой выбивающуюся из сил машину с дерзким водителем. Солдат только какое-то мгновение стоял немного поодаль и с тревогой наблюдал за поединком человека с разъярившейся стихией. Потом он словно сорвался с тормозов и ринулся на помощь. Уперевшись руками в крыло переднего колеса, он фанатично толкал тяжеловесную махину, сапоги скользили по раскисшему грунту, лишая твёрдой точки опоры. Помощь от безумно храброго поступка была почти нулевая, зато в нём бурлила неукротимая вера  в победу,  у него кричало всё внутри:
             - Товарищ лейтенант, ещё чуть-чуть, ещё добавь газу! - умолял он. – Ещё немного!
             И, словно в ответ на мольбу и отчаянные, комариные усилия, мощный, трёхосный ЗИЛ медленно и упрямо полз вперёд. Далеко впереди, отъехавшая на безопасное расстояние колонна, остановилась. На помощь им бежали люди, но их помощь уже не требовалась. Лейтенант мастерски, резким рывком вырвался из раскисшего месива и остановился на твёрдом подножии скалы. Капот дымился, от перегретого двигателя чувствовалось тепло на расстоянии…

             Воображение носило Сергея по следам подвига, но не давало ответа, где он о нём раньше слышал.
             Стенд удался на славу, большой, красочный, с подсветкой, с мигающими лампочками, он занимал почти всю стену. На нём особо были выделены наиболее яркие события из боевой летописи полка, большая часть которых приходилась на военное лихолетье. Однако среди них эпизод из мирной жизни, описанный в истории части выглядел не менее впечатляюще. Краткие, по-военному лаконичные надписи доходили до самого сердца. Во всех, даже самых мелких деталях чувствовался незаурядный талант исполнителя. За отличную работу и примерную службу всем, кто участвовал в изготовлении стенда, приказом по полку была объявлена благодарность. Только самого главного исполнителя и организатора сержанта Ромашина непонятно почему обошли стороной.
             Самые близкие друзья Сергея даже пожаловались помощнику командира полка по воспитательной работе Дееву Владимиру Николаевичу. В ответ Деев хитро улыбнулся, чтобы не раскрывать известный ему замысел командира, он взял   грех на душу и слукавил:
             - Не беспокойтесь, командир представил вашего друга к награде.
             - Тогда почему об этом в приказе ничего не сказано?
             - Когда придёт награда, тогда и узнаете.
             Когда толпа борцов за справедливость отошла на приличное расстояние, кто-то в сердцах сказал:
             - Врёт Деев, не было справедливости и никогда не будет!
             Неизвестно чем закончился бы бурный внутренний протест, если бы в ближайшее время, во время занятий по специальной технике ни прибежал запыхавшийся посыльный по штабу со срочным приказанием.
             - Сержанта Ромашина срочно командир полка вызывает!
             В кабинете полковник встал из-за стола, внимательно осмотрел сержанта и не найдя повода для замечания, приказал:
             - Садись в мою машину, поедем гостя встречать.
             Ничего не понимая, в очередной раз, крайне обескураженный Сергей, беспрекословно повиновался и забрался на заднее сидение УАЗика. Он ни словом  не обмолвился о своей обиде и вёл себя гордо, с мужским достоинством, снося непонятные причуды командира. Командир, взглянув на часы, захлопнул дверцу и коротко бросил шофёру:
             - На вокзал!
             Когда в сошедшем с поезда мужчине Сергей узнал своего отца, то чуть не лишился дара речи.  Сразу стало понятно странное поведение командира и то, что отец не ответил на письмо с мучившим его вопросом. На душе появились угрызения совести  от недавних, недоброжелательных мыслей. А командир полка и отец  шли навстречу друг другу и радостно улыбались, двое сильных взрослых мужчины радостно, как дети, обнялись, вызывая добрые улыбки у прохожих.
             - Витя!
             - Коля! Да ты уже целый полковник! А я на мебельном комбинате сборочный цех возглавляю.
             Только сейчас до Сергея дошло, что рядовой Виктор Ромашин и лейтенант Николай Казанцев из истории части, это же его отец и его командир. И какой же он простофиля, хотя бы по фамилиям мог догадаться. Никогда в жизни он не чувствовал себя в таком неловком положении.
              Наконец-то он вспомнил, где раньше слышал запавшую в душу историю. Ещё в далёком детстве к ним приезжал армейский друг отца. Гость был в гражданской одежде, но подчёркнутая опрятность и выправка выдавали в нём профессионального военного. Тогда-то два друга вспомнили ту самую историю, отрывки которой маленький Серёжа подслушал. Мать тогда ещё с упрёком сказала отцу:
             - Хотя бы сыну рассказал. Такие события  происходят не часто. Может быть, единственный раз в жизни.
             На что тот возразил:
             - Нет, мать, хвалиться мне перед ним неудобно, пусть он лучше сам об этом от людей узнает. Друзей у меня после армии много осталось, и эта история не затеряется во времени. Да и мал он ещё, поймёт ли?
             Отец и командир, словно забыв о Сергее, увлечённо разговаривали. После многочисленных: «А ты помнишь!»… «А ты помнишь!»… Командир полка, переходя на деловой тон, сказал:
             - Я официальный запрос делал и просил дирекцию мебельного комбината, чтобы тебе дали возможность сына повидать.
             - Без проблем, сразу откликнулись. У нас директор Зверев Валентин Иванович человек понимающий. Среди предпринимателей России по итогам года он не один раз завоёвывал первое место и получал высокие награды.
             - А ты знаешь, зачем я тебя пригласил?
             - Ну, как зачем? Ты же сам сказал, сына повидать.
             - Это само собой, но это не главное. Отсюда вместе поедете. За великолепно оформленный стенд я объявил ему отпуск, только ты пока не говори ему об этом, приказ начальник штаба зачитает перед твоим отъездом. В комнате Боевой Славы я тебе покажу, как он нас на стенде запечатлел в тот памятный для нас день. Тогда мы были такие же молодые, как он. К слову говоря, у твоего сына незаурядный талант, он далеко пойдёт.
              - Послушай Коля, а нельзя приурочить его отпуск к круглой дате?  Летом у нашего комбината юбилей намечается. Дата круглая, неплохо бы сыну на празднике поприсутствовать, он же после армии снова к нам вернётся.
             - Предложение резонное, если нет никаких других уважительных причин, то только так и надо сделать. Обсудите с ним этот вопрос, как скажите, так и сделаем.
             Покосившись на стоявшего в растерянности сержанта, полковник отвёл друга немного в сторону и продолжил:
             - Стенд-то по моей инициативе начали обновлять. Я даже предположить не мог, что дело примет такой оборот и преподнесёт массу сюрпризов. Для оказания шефской помощи я обратился в школу, которую в этом году заканчивает моя младшая дочь  Аня. У неё проснулся на удивление повышенный интерес  к изготовлению стенда. Едва я прихожу домой, как с порога она засыпает меня вопросами. Мне кажется, её больше интересует  не столько стенд, сколько твой Сергей.
              -  Вот это здорово! Если у них всё заладится, я буду рад от всей души!
              - Одного боюсь, характер у неё колючий, но душа добрая. Ты с сыном заглянул бы к нам в ближайшие выходные. Вместе посмотрим на поведение молодых. Только, как бы не навредить. Давай разговаривать только о нас с тобой, о нашей прошлой истории, будем делать вид, что их не замечаем, а они пусть сами по себе, свой разговор ведут.
             - Ты прав, с ними надо ухо держать востро.  Молодежь сейчас пошла сложная, советы им давать бесполезно. Малейший намёк на принуждение они воспринимают в штыки, как посягательство на их свободу и независимость. Если удастся породниться, это будет замечательно, но пусть решать такой тонкий вопрос они будут сами. Нам остаётся только надеяться и осторожно наблюдать со стороны.
             А Сергей стоял, как вкопанный, если бы он услышал последние слова, то покраснел бы до самых мочек ушей. Красавица Аня, гордая и независимая  ему очень нравилась. Природа не пожалела для неё щедрых красок. Девчонка с первого взгляда запала ему в сердце, однако, сказать ей об этом напрямую у него не хватало духу.
               Но в данный момент он думал совершенно о другом, и был охвачен совершенно другими почти паническими чувствами. Он восторженно радовался встрече с отцом, представшим перед ним в героическом свете, в голове всё перемешалось. Только сердце безудержно колотилось от счастья, от гордости и  подсознательного, как отдалённое эхо, предчувствия крутого поворота судьбы, оно  готово было выскочить из груди. Не в силах совладать с бурным потоком охвативших острых эмоций, он краснел от стыда и не мог сдвинуться с места. У растерявшегося, далеко не робкого десятка, сержанта словно ноги приросли к земле. Ну, кто же мог предположить, что из-за простого стенда произойдут такие невероятные события! 

                г. Шатура                2006г.