Все будет хорошо Алле и всем-всем-всем

Предыдущая страница http://www.proza.ru/2018/10/27/1833

Рецензия на «Все будет хорошо Екатерине и всем-всем-всем» (Любовь Павлова 3)

Люба, дорогая! Кочуя почти полгода по разным мед учреждениям Америки, находясь даже на грани, с удивлением замечала много интересного и неизвестного ранее, что удивляло, и не переставало интересовать меня, ещё живую и способную соображать и удивляться... Даже, находясь на самом казалось-бы, краю однажды ... Тем более, оставив многое позади... Всё - пока мы живы и соображаем - интересно! Здоровья!

Алла Зиливинская 24.10.2018 19:47


Милая Алла, так высказаться может только человек, переживший подобное мне. Ведь действительно, все подобно чему-то или кому-то. Лежала я одна в палате, видя редко забегающий персонал. В ногах - окно, в котором бурлила жизнь: в прилегающем парке на все голоса пели разные птицы. За парком шли, ехали люди. За дорогой- длинный жилой дом, смотреть на который мне после заката лучше не надо было. В квартирах зажигался свет, показывающий обычную, не оцененную счастьем жизнь.

В стране, ставшей давно моей, простота незаморачивания, подкупает буквально в первые несколько дней пребывания. Например, шторы на окнах есть далеко не у всех. Многим достаточно закрывать лишь жалюзи. А уж прозрачный тюль -  явное баловство. Вот и получалось, что хочу я или не хочу - лежу и наблюдаю, как живет этот дом. Кто-то до поздна смотрит телевизор, кто-то ест, кто-то качает детей при слабеньком ночнике, кто-то обнимается... У меня текли слезы от своего одиночества и непонимания, что будет со мной дальше.

Как только меня привезли в этот итальянский госпиталь, ко мне пришли два врача-онколога. Один араб, хорошо говорящий по-русски. Второй - еврей, оказавшийся нашим земляком из Львова. Он в начале 50-х годов приехал в Израиль вместе с родителями, выжившими в концлагерях. Специалисты сделали мне личный шлем на голову, на котором была показана цель обстрела. Тридцать раз в течении двух месяцев меня и обстреливали. Такое же количество - химиотерапия.

Прибежала уже знакомая медсестра Алёна снимать с моего операционного шва стальные скобки. После этого муж мой Сеня побрил машинкой мне клочковатую голову под нолик. Алёна посмотрела: "Вполне креативно, вполне". Супруг сказал, чтобы я не страдала до упаду, что все наладится. Ведь он теперь будет приезжать ко мне каждый день.

Кстати, сдержал слово. Два месяца нянчил меня каждый день, привозя мне домашнюю еду, которую готовила моя сестра. Ездил на автобусе ежедневно часа полтора в одну сторону. Израильтяне, конечно знают, что автобусы и поезда по выходным полтора суток не ездят. По праздникам еврейского нового года (Рош а Шана) - тоже. Тут выручал, конечно, сын на своем автомобиле.

 А мне почему-то мне вспоминалась картина, которую видела сначала в советском учебнике - "Всюду жизнь". Там изображена женщина в черном платке с маленьким ребенком, которые из-за вагонной решетки смотрят на свободных голубей. Уже дома прочитала, что написал это Николай Ярошенко в далеком 1888 году. В интернете нашла информацию об этом:

"О влиянии на художника толстовского учения заговорили лет через двадцать после того, как картина была написана; самого художника уже не было в живых. В главе о Ярошенко, написанной для книги «Московская городская галерея П. и С. Третьяковых» (М.,1909), Сергей Глаголь, касаясь картины «Всюду жизнь», отметил: «Ярошенко был в это время под сильным впечатлением идей Л. Н. Толстого, очень увлекался мыслью о том, что любовь есть основа жизни и что жизнь всегда там, где есть любовь. Он даже намеревался дать картине название „Где любовь, там и бог“.

Через несколько дней мои слезы от вынужденного разглядывания чужой жизни в чужом доме мне уже показались такой ерундой. Смотря с чем сравнивать.

Алла, пусть все будет хорошо у Вас и всех близких!

Продолжение http://www.proza.ru/2018/11/02/734