Согревающие своим теплом

Мои невыдуманные истории


Сколько себя помню, всегда дружила с мальчиками больше, чем с девочками.


В детском саду Сашка Михайлов был таким другом-другом!  Каждый день съедал мою порцию супа, который я  очень не любила. Утром перед  завтраком нянечка приносила толстую коричневую бутылку с рыбьим жиром, разливала в маленькие стаканчики размером чуть больше напёрстка – ежедневная доза для каждого малыша. Выпить ложку этой бяки для меня было самой страшной пыткой. Я увёртывалась, как могла, плакала, закатывала глаза и истерику. Нянечка грозилась привязать меня к стулу, пожаловаться строгому папе, что вовсе не пугало меня. Какими-то непонятными движениями она умудрялась заливать в меня эту тягучую жидкость, после чего плотно прижимала мой рот, чтобы я не выплюнула этот  полезный «цимус». Сашка очень старался спасти меня от этого кошмара - отвлекал нянечку всякими детскими капризами, ронял на пол ложку или просто орал  изо всех сил. Нянечка убегала за воспитательницей, и в это время совершалось чудо. Сашка решительно выпивал  мой рыбий жир вместе со своим, садился ровненько на  стульчик и начинал активно поедать утреннюю кашу. Он  чувствовал себя настоящим героем, совершающим подвиг для девочки, которая ему очень нравилась.


Много лет спустя любимая тётя, зная о моей  стойкой нелюбви к супам, выговаривала перед семейными обедами: «Вот Саша ел за тебя суп, пил твой рыбий жир и вырос метр 98. А ты, как была кнопкой, так ею и осталась!».


В наших семейных альбомах сохранилось много фотографий - свидетелей  всех моих дружб с мальчишками.  Каждого помню. Каждого люблю.


Уже в старших классах, из-за переезда семьи в другой город, быстро обрела новых надёжных товарищей, которые ни разу не предали, не обманули. Мальчишки с нашего двора –  Миша, Славик, Женя, Аркаша, Вася, Валера. Верные мои друзья! Один вЕлик на всех, батон за 22 копейки на общак, книги Стругацких – по кругу. И поздним вечером хриплым голосом за гаражами – «Парус! Парррвали Парус! Каюсь, каюсь, кааааюсь!».


Дорогие сердцу одноклассники – Серёжка, Женя, Витя, Вовчик. Бесценные мои друзья.


Те, кто спасал меня на уроках тригонометрии, кто посвящал песни, плакал на моём плече от несчастной любви, доверял свои пацанские секреты –  сами того не ведая, вы учили меня быть рядом с вами настоящей.


После окончания школы нас разбросала судьба: кто-то - в армию, кто - в институт,  на работу. Но связь не обрывалась. Каждый день на почте в студенческом городке   «До востребования» ко мне приходило по 10-15 писем от вас, Счастливые мгновения. Всё знали друг про друга, поддерживали, ждали встреч.


Как подарок судьбы – дружба с Витей, человеком удивительной судьбы. Имея очень тяжёлый диагноз, жил вопреки, наперекор, на преодоление. Увлекался дельтапланеризмом, горными лыжами, альпинизмом, был своим в яхтклубе. Таскал меня на туристические слёты, привлекал ко всем своим мероприятиям. Постоянно ломал ноги-руки, сбегАл в гипсе из больницы, чтобы прокатить на собранной по кусочкам «Победе». Никогда не был слабым. Научил быть уверенной в себе.


Любимый Юнчик. Обладатель великого множества талантов.  Художник, горнолыжник от Бога,  бард, вечный  романтик, любимец всех-всех-всех.  В знак протеста убегал из дома, ночевал в каких-то мастерских. По вечерам я таскала ему туда жареную картошку. Мы рыдали от юношеской беспомощности, от неумения обходить конфликты. И казались себе самыми несчастными людьми во всём мире.


В самом начале трудового пути попала на телевидение, где сразу же обрела новых друзей и высоких профессионалов своего дела - Виталика, Виктора Яковлевича, Лёву, Володю. Это было особое братство. В любом творческом коллективе процветают интриги,   взрывы эмоций, кулуарные войны. Меня всё это обходило стороной, благодаря их мощной защите.

Главной особенностью всех моих дружб является их широта (когда всё от души и до последнего вздоха) и долгота (когда на многие десятилетия, а то и на целую жизнь).


Полвека, например, нашей дружбе с Аликом. Хотя и живём в разных городах, и общаемся не часто. И ссоримся, и миримся. Но всё всегда знаем друг о друге. Без этого уже никуда. Родные люди.


Самым главным другом был и остаётся брат Юра. До того, как мы вылетели из родительского гнезда, жили единой жизнью. Всё знали друг о друге. Мои друзья были друзьями Юры и наоборот. Секретов между нами не было никогда. Рассказывали и про  «несчастную» первую любовь, и про запретную первую сигарету. Скрывали от родителей проколы друг друга. В семье было заведено жить с открытыми дверями. Родители любили устраивать домашние праздники с концертами, играми, переодеваниями. Друзья любили бывать на этих наших капустниках. В те годы квартиры люди получали по месту работы. Было такое понятие, как расширение жилплощади. Одним из поводов для расширения было наличие детей разных полов. По законам того времени  в таких случаях семья могла претендовать на дополнительную комнату. А  нам с Юрой хорошо жилось в общей комнате, без всяких там личных зон, с болтовнёй перед сном и прекрасным солнечным балконом. Юра был младше меня на 4 года. Но пришло время, и он стал моим старшим братом, строгим, принципиальным, немногословным, но всегда надёжным, нужным и любимым.
Брат был способен на Поступки. Мог смело нырнуть в ледяное озеро в Карельской деревне, чтобы сорвать букетик кувшинок для меня. В походах Юра всегда стягивал с меня битком набитый рюкзак и тащил вместе со своим до самого привала.   Да что там рюкзак…всегда был  крепким щитом для своих родных и близких.


Судьба не отпускала нас надолго друг от друга,  независимо от социального и семейного статуса. Могли обижаться, «хлопать дверью», не звонить и не встречаться. Но  мы всегда были родными друг другу людьми, всегда в одной спайке. И в радости, и в беде, и в серьёзных жизненных ситуациях. На одной стороне баррикад. Всегда!

Так не хватает его взбучек, посиделок с чашечкой кофе, его телефонного звонка: «Ольчик, привет!».


Через Юру я познакомилась с его соратниками по рабочему движению, отважными лидерами Независимого профсоюза горняков, сменила место работы и оказалась в гуще важных политических событий 90-х годов. Сказать, что это были лучшие мои годы - значит, не сказать ничего. Я была песчинкой в этом героическом вихре, служила, как могла, верой и правдой, удивительным людям, чью роль в большой истории еще предстоит оценить по достоинству.  Но это другая тема, мне она «не по зубам»,  Я ведь здесь о другом.  Я здесь о тех, кто прошел по моей судьбе красной нитью и кто сегодня занимает в ней самое главное место. Один за другим ушли в мир иной Гена и Юра. Незаменимые. Уникальные. Неповторимые. Опекают нас оттуда. Любимые наши.


Как зеницу Ока берегу и трепетно лелею свои отношения с Гришей и Пашей. Такие разные. Такие нужные мне. Живущие честно и по полной. Небезразличные к судьбе общества, к судьбе родного города и соседа по лестничной площадке. С верой в душе, с  сомнениями. С собственными ошибками и победами. Тысячу раз ссорились навсегда. Расходились на долгие годы. Уже почти  враги друг другу. Но в горе, когда просто нет сил жить дальше,  они появляются первыми. И в радости не дают захлебнуться. Единственные, кому верю, чью критику принимаю, чьи чувства ценю.  Друзья брата. Мои друзья. Вместе до самого конца.