Пишите и обрящете

    (белозавистливый миниатюрморт)

______________ О-о-о, сколько нас поэтов чудных...
______________ (Семен Г.)

    Кто куда, а Семен Г. (то есть я) в «ПрозаРу». (Честно говоря, и в «СтихиРу» тоже.) Кто о чем, а Семен Г. о ЛИТЕРАТУРЕ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ. (Пунктик, знаете ли, такой.) Не знаю кого как, а его (напомню — меня), рядового автора, так сказать, художественных текстов, по-школьному говоря, завидки берут...
    Все уже придумали всё. Каштанку и бедного Руслана, и старика, и море, и Улисса, и Свана. А также грозу в начале мая и сложную суперсовременную экстраметафоричную мегачувственную поэзию, включая двусмысленные одностишия. И облако в оригинальных штанах с дубликатом бесценного груза, и непорочно белеющие паруса (держащие путь, конечно же, в Зурбаган) в романтическом голубом тумане всех твердых и мягких поэтических форм. О миллиардах рифмованных лирических цветов, времен года и астрономических тел (особенно о Луне, Солнце и звездах нашей Галактики) даже помыслить страшно. (И не буду!) А на другом битком набитом фланге: Электра и любовь к электричеству, тропики раков и козерогов, обольстительные агенты спецслужб, лагеря, зоны и тюрьмы, и соответствующие побеги из них, КГБ и вампиры. И еще эти фэнтезийные гоблины и орки. Плюс ко всему перечисленному мемуары от «всех-всех-всех» бойцов, вспоминающих минувшие дни, и любовные страсти женских (и мужских тоже!) романов. И мхом обросший постмодернизм, и вечноюный социалистический реализм. А последней каплей, переполняющей (бездонную?) литературную чашу, — мертвое море соленых и перченых юмористов всех цветов и оттенков.
    И получается, что в вышеуказанной «литературе художественной» опоздавшему сочинителю ловить нечего? Ничего подобного! Не тратя времени на отчаяние литературное, свободным вечерком берем откуда-нибудь (например, из старого сборника анекдотов) любую жидкую шутку и сливаем ее в лабораторную колбу с мелкодробленой четырехстрочной строфой. Полученную суспензию хорошенько взбалтываем и ставим в холодильник на всю ночь. И спать! А утром (обязательно утром, поскольку оно вечера мудренее) вытаскиваем и смотрим на свет — не отскочила ли рифма? Если она уцелела, называем получившийся интеллектуальный продукт собственным именем. (Но не «Гарик», уже захваченный прытким Губерманом.) Например, «Гаврик». Новинка готова. Сочиняем пару дюжин по трафарету. Организуем сольный творческий вечер. Зачитываем. Всемирный (русскоязычный) успех гарантирован!..

    Приложение (семенуга).

    О сколько нам тире и точек
    поэтов новых надлежит постичь,
    отринув догмы ветхих строчек,
    ущербный опыт предков, бред и дичь?!

    N. B.
    «Семенуги»... А может «семеноиды»? Или «семенники»? Еще подумаю.