Про честь

Про честь.

- Прочесть?
- Конечно. Зачем спрашивать?
И я читаю. Читаю. Они просят еще, и я читаю еще. Стираю свои некогда вопиюще живые строки в дешевый ширпотреб. Возможно единственную искренность в себе. Продаю. За жирный кусок лести.
Курим на балконе. Они осыпают комплиментами. Делаю вид, что это неважно, заглатывая каждый и размазывая приторную слизь по груди, шее и бедрам. «Как же все это невинно». Порой я прошу их остановиться, чтобы они не перебарщивали. Но все это я делаю лишь для того, чтобы они не уставали раньше времени.
- Еще прочесть?
- Не спрашивай. Еще!
В перерывах отшучиваюсь. Они смеются. Играю застенчивого. Нажимаю на все кнопки этого механизма. И все работает. Они продолжают меня возносить. Убеждаю себя, что это просто я. Я таков и ничего не поделать. Они просто ценят меня. И продолжаю нажимать на кнопки. С каждой рюмкой Оно захватывает все больше власти надо мной. Глубоководный фокусник запросто обходит мои принципы и их идеалы. «Нет-нет, я не нарцисс. Просто им нравится то, что я пишу». Они просят еще. И я им даю.
Алкоголь ослабляет канаты и выдает мою безликую скучную душонку за нечто иное. Пестрое, возвышенное…
- Вам нужно знать,- не выдерживаю, и кричу сквозь строки.- Вы меня совсем не так представляете.
- Зачем ты такое говоришь!
О, да. Я начинаю остывать и мириться с происходящим. Но все еще нахожу откуда-то силы, поддаю жару и раздаюсь смрадом. А главное ведь не боюсь это заявить вслух. Я уверяю их в этом. С блестящими глазами открываю им свои червоточины. Выгибаюсь и шиплю. Меня действительно трясет. Мне действительно больно. Уверяю себя, что хочу, чтоб они сознали, кто перед ними на самом деле. И воспринимали таким, каков я есть. Каков я есть на самом деле!
Боже праведный, зачем мне в голове эта паутина? На самом деле я говорю им это лишь для того, чтобы они снова восхитились мной. Чтобы в их умах проскользнуло: «Настолько же он смел!- громко подумает юноша в смешной красной кепке.- Такую правду о себе признать. Так просто. При незнакомцах…».
- Вы что до сих пор не поняли, для чего я все это рассказываю тут перед вами?
- Потому что ты хочешь это рассказать. Потому что ты таков.
Я говорю им поганые и мерзкие слова. Раскрываю перед ними всю суть новой паутины. Раздираю себе грудь и плещу им на лица смрадной еле теплой кровью. Им нравиться даже это. Они ценят «искренность и прямоту». Мой мозг судорожно скачет с темы на тему. Я будто постоянно пытаюсь разоблачить себя у них на виду. Хочу найти укол побольнее, чтобы они поняли, кто я на самом деле. Но они лишь ловят мою интонацию и обожают меня еще сильнее, громко хлопая преданными глазами.
А где-то слишком глубоко внутри. Там, где давление столь высоко, что основные органы спутываются и трясутся в кромешном треморе. Мне нравится, что они слушают мою исповедь. Мне нравится, что я могу манипулировать их вниманием. Ведь только так возможно дойти до пика. Мой голос звучит громче и отчетливее любого другого. Каждый из них прерывается и теряется, если вступает моя партия. О да, я чувствую власть. И лишь на поверхности отрицаю ее. Но сейчас канаты ослаблены. Все слабее и слабее. Алкоголь.
Где-то внутри, за запретной стеной, я счастлив выдавать себя за жалкого и грязного человека, чтобы люди оправдывали меня. Сладкий самообман(вкус барбариса). И вечная погоня за добродетелями. Обойти все инстанции, чтобы быть чистым перед каждым из них. Но главное пред собой.
- И зачем я это все вам рассказываю…
- Это очень интересно, продолжай.

Главный козырь - это умело подобранная роль. Сегодня здесь я вежлив и прям, потому что тут такие правила. Я никогда не меняю правила. Я просто знаю, как под них подстроиться, чтобы победить. Завтра я буду грубым циником, а послезавтра задумчивым флегматиком… Принимаю любые правила игры. Чтобы победить.
Почему-то сейчас от этого обмана такая нега внутри. Словно кто-то знакомый нежно гладит пером по моей спине и затылку. Лесть, которую мой разум ненавидит и не признает, ласкает все мои внутренности. Кажется, что именно сейчас я продолжил бы это целую вечность. Почему нет? К черту мораль! К черту нравственность! Боже, как же приятно! Я таков! Вот и всё!

И я продолжаю поносить себя:
- Зачем вы все это поощряете? Зачем вы оправдываете низкого тщеславного выскочку!
- Главное, ты честен с собой.
О, как же они наивны и милы! Как же они прекрасны! Мне нужно только их признание. Когда его становиться много, мне становиться скучно. Но осталось еще немного. Я так чувствую. Еще немного, и все закончится.
Снова балкон. Снова курим. Заставляю их смеяться, показываю свою простоту и непринужденность. Нажимаю кнопки глубже. Мгновениями становится до одури мерзко. Меня тошнит. Великий стыд парализует жилы. Дышится тяжелее. Все существо подсвечивается лунным отражением. Тени с воплями разбегаются по углам. Но не исчезают. Они всё знают обо мне. Они знают, что нужно совсем немного подождать. И они ждут. Алкоголь.
На некоторое время остаюсь один. И снова те же вопросы.  А почему, собственно, я должен  бороться с собой? Чувствовать, как  каждый день Оно побеждает меня. Может Оно и должно победить? Зачем тратить столько сил? Ради чего? Ради общества? О, боже! Ведь моей сущности, которую я так усердно скрываю, плевать на общество. Просто нужно пустить Его за руль. И плюнуть. Может это и есть та свобода, о которой так мозолят языками? Когда я перестану нарекать и держать себя в уздах, может я стану честнее к этому миру, когда выпущу его? Свобода ли это?
Конечно же, этого не случиться, но мне нравиться думать об этом. Алкоголь.

- Ну что еще посидим. Или будем уже заканчивать?
- Давай, еще посидим.
Каждый день липкие нити лжи крепчают и становятся изобретательнее. Каждая книга, каждый исписанный лист дает Ему новые преимущества. Я думал, что вся эта работа сделает меня разборчивее. Что, дав себе пищу, я наберусь сил и порву с животным. Но выходит-то наоборот. Развивая себя, я кормлю и Его. И Оно теперь запросто приукрашивает любые подробности жизни в свою сторону. Оно научилось владеть словом, и теперь Ему легко перевернуть любую ситуацию в свою пользу. Ведь люди ничего не хотят видеть и слышать кроме слов. Почему же они так наивны и преданы?

Я сижу среди них. Они обвили меня полукругом. Внимательно слушают. И я их почти люблю. Почти по-настоящему. Почти взаправду. Оно пытается меня заставить даже поверить в это. Чтобы я смог нажать до упора на нужные кнопки. Я уже путаю, где Оно и где Я. Свобода? Естество? Алкоголь?
- Спасибо, что выслушиваете все это.
- Не благодари нас. Ты все это делаешь сам.

Открываюсь все глубже и глубже. Вниз по спирали. Прыгаю по тонким прутикам, словно проверяя, насколько ее хватит. Когда же они скажут: «Хватит достаточно, вот это уже перебор. Это аморально и неприятно!». Зачем я все это рассказываю им? А из одной единственной цели: чтобы дойти по самому краю до конца. Чтобы дойти до конца, нужно уметь рисковать. Чего я жду в конце?... я хочу… я хочу, чтобы они, в конце концов, меня полюбили. По-настоящему. Для чего? Просто, чтобы чувствовать это неутолимое чувство собственной значимости. И бросить их.
 Алкоголь.


- А ты можешь еще что-нибудь прочесть?
- Про честь?
Ну что же, вернемся к материальному. Я давно уже приметил жертву. Вон ту милую девочку с наивным полуоткрытым ртом и огромными изумрудными глазами. Она глотает каждое мое слово. И оправдывает каждую придурь во мне. Я ведь специально все преподаю так, чтобы она сама захотела оправдать меня…Она будет первое время смешно обращаться ко мне на «Вы». А после захочет познакомиться со мной поближе, но только так, чтобы никто не узнал.
 Ну что же, вернемся к материальному. Я мысленно расстилаю кровать, что тут на втором этаже. Они непременно предложат остаться такому «честному и искреннему человеку». А та девочка, конечно же, захочет спать рядом. Это даже покажется для нее честью. Может, она придет чуть позже, ночью, долго решаясь найти правильный предлог. А если не сможет, я сам ей дам сигнал.
 
- А вас как зовут?
- Вы мне?
Она нужна мне лишь для того, чтобы она узнала, какой я еще и любовник. Я покажу ей все, на что способен. Нажму на все кнопки ее алгоритма. И мы будем плыть. Ей будет хорошо. Я это загодя знаю.
- В этой комнате? Спасибо.
- Можно к вам? У меня есть еще вопрос.
Но даже чрез хмель я замечу все недостатки ее тела. Когда она расстегнёт блузку. Я увижу плоскую овальную родинку, которая мне не понравится. Я увижу шрам от аппендицита. Он будет мал и аккуратен, но почему-то я его возненавижу. И опавшие раскосые груди. Она ничего не узнает. Ведь суть совсем нее в ее теле. Сегодня я покажу ей, насколько она очаровательна. Я найду в ней то, что она любит больше всего в себе. И надавлю именно туда. Напомню ей, что у нее изящная талия или, например, приятная гладкая кожа. Не слова лжи. Все так, как есть. Все так, как она любит. Дешевая лесть в обмен на восхищение.
- Вы, правда, так считаете?
- Ты сама это знаешь.
И, конечно же, мы поплывем. Мне тоже будет хорошо с ней. Ведь она отдастся мне, как в последний раз. Всецело. Что может быть обворожительней, чем женщина, которая отдается тебе полностью? Всецело.
Эти глаза на грани исступления. «Подожди, сейчас будет еще лучше». Ей тоже это нужно. Ей нужно знать, что у нее изящная талия или гладкая кожа. Ей нужно чувствовать, что она привлекательна. Что она может нравиться мне. И что она женственна и желанна. А мне, пожалуй, что я лучше всех ее бывших. Которых я даже не знаю. Просто нужно знать.
Размытая боль. Слабость. И вечный туман.
Алкоголь…
_____
Запах дыма придает горечь новому дню. Навевает вчерашними салатами. Во рту помойка. Послевкусие торта. Голова. Пульсирующие веки. И ее нагое тело, нежно вжимающееся в грудь. «Как же все это невинно». Через боль начнет просыпаться рассудок. Канаты натягиваться. Снова Я проиграл. Без боя. Вот так просто подарив Ему крепость. Как же она может обнимать меня? Почему они не раскусили меня вчера… Алкоголь?
Они будут приветливо улыбаться. Излишне вежливы. Но в поведении их что-то изменится. Теперь трезвыми они выглядят очень осторожными и чрезмерно аккуратными. Всем видом они показывают, что помнят ту грязную душонку, которую я выпустил вчера из чулана. Они словно выговаривают своим взглядом: «То, что ты вчера говорил, было очень занимательно, но сегодня это может быть опасным для нас». Я готов снова все признать. Всё свое дерьмо. Вот только сейчас со всей болью, стыдом и без нужных кнопок. Теперь Я за рулем. Мне нужно скрыться.
 
Я предложу им помощь в уборке. Они откажутся. Теперь они все знают, и их канаты тоже натянулись. Трезвость ума перевоплотила их преданные глаза в подозрительные. Наивную открытую влюбленность в настороженность (и порой даже в агрессивную оборону). Почему они не выгоняют меня? Теперь видны и их припрятанные душонки… И все же не хотелось бы, чтоб они выгнали меня. Так устроен механизм чести. Или малодушия, как вам удобней. Пожалуй, я выйду сам, чтобы не надумать еще чего хуже. А они были только рады. Так мне показалось. Алкоголь.

По дороге домой сквозь символично поднявшуюся пыль и городской шум я наконец-то вспомню тебя. Почему-то мне кажется, что теперь я люблю тебя.
Тебя – чистый луч воспоминаний. Белый ослепляющий свет. Ведь именно ты была той точкой опоры в моей жизни, сдерживающей мое Эго. Грудь затрясется так передано и стыдливо. Почему-то мне кажется, что теперь я люблю тебя. По-настоящему, честно, открыто. И готов любить тихо и верно до конца своей жизни.
Мне всегда так кажется, когда я возвращаюсь домой, пропахший табаком и чужой кожей. Когда мне стыдно, мне всегда кажется, что я люблю тебя.
«Хочется, чтобы ты все знала. И направила меня. Я жалок и слаб. Я манипулятор, живущий только для себя и ради себя. Оправдывающий свое ничтожное существование мелочными уловками. Маскирую свои капризные эгоистичные удовольствия под высокие рациональные цели. И заставлю других в это верить. Потому что сам себе верю. Я обманут чем-то, что не могу контролировать. Не могу и устал. Тебе нужно знать: я не хочу быть таковым. Это единственная правда, в которой я уверен.
Я тлею по возможности, хотя бы одной возможности, научиться сносить себя и полюбить весь мир отчаянно и бескорыстно.
Я знаю, что я не могу быть рядом. Как бы я сильно ни хотел. Оно пугается тебя, ведь знает все, о чем я могу думать. И тащит меня все ниже и ниже. А там и я уже, загрязнив весь свой наряд, волочусь за ним, как пропащий кутила за молодым богатеньким фатом. И где-то даже доверяю Ему, с каждым мигом все больше и больше. Без твоей помощи я уже никак и не выкарабкаюсь со дна этого озера, о светлый лютик моей безобразной жизни…».
Беги!