Отчим наш

Когда он появился у нас в доме, мать подозвала меня и моего младшего брата к себе и тихо-тихо сказала:

- Дети, отныне это отчим ваш.
 
Нельзя сказать, чтобы мы с братом от услышанного уж больно обрадовались или огорчились; мы с ним просто отошли в сторонку и принялись шепотом обсуждать эту новость, а его промеж себя, словно сговорившись, стали называть  «отчим наш» и никак иначе.

А мать занялась проституцией, справедливо полагая, что если у нас в доме появился мужчина, то никто из посетителей не посмеет отнестись к ней неподобающим образом и тем более – не заплатить. И действительно, никаких проблем не было с клиентами, которые приходили, уходили и даже с почтением заглядывали на кухню, где все время находился отчим наш, попивая ром и почесывая время от времени бороду. Мы с братом  ни разу не видели, чтобы он выходил оттуда куда-нибудь – хотя бы даже в туалет. И ночью он там торчал и даже, возможно, там спал, как это делают некоторые пьяницы – я видел, - сложат руки на столе, опустят на них голову, да и спят так. Но ни я, ни мой брат в таком положении его так ни разу и не застали, и еще, клянусь честью, я бы многое отдал за то, чтобы хоть раз услышать его голос.

Раньше мать брату рассказывала какую-нибудь сказку на ночь, без которой он не мог уснуть, но сейчас ей все больше некогда, поэтому брат приставал ко мне по этому поводу. Только рассказывать сказки – занятие глупое, а надо рассказывать то, как бывает на самом деле, и это гораздо поучительней. Во всяком случае, я так считал и рассказывал ему там разные истории, которые слышал и которые вызывали во мне доверие. Взять хотя бы такую. Один парень питал нежные чувства к одной девочке, и она вроде как тоже к нему. Но до дела так и не доходило, потому что она ждала от него поступка. Ну, чтобы было как в кино или романе. И вот, когда ее родители куда-то уехали, и она осталась одна в доме, он подговорил двух своих приятелей, которые проникли к ней в дом поздно вечером, связали ее по рукам и ногам, залепили рот пластырем, достали ножички и вроде как собрались ее убить. Но тут ворвался туда этот парень и давай с ними драться, круша и ломая все вокруг. Наконец они убежали, а он, оставшись с ней, развязал ей только ноги, и даже не отклеив со рта пластырь, чтобы она его не перебивала, стал признаваться ей в любви, подкрепляя слова соответствующими действиями, пока под утро она вся не обделалась. С тех пор они избегают друг друга… Брату, несомненно, такие истории были больше по душе – это было видно по его глупой физиономии.

Еще мы заметили, что к нам, вернее, к матери зачастил один тип, который и раньше при случае все терся возле нее и на нас с братом, если мы попадались ему на глаза, посматривал ехидненько. А мать с ним прямо с порога – сама любезность – не как с другими. Одним словом, что-то тут было не так. Поэтому, как только мать с ним удалялась в спальню, мы с братом бросались подсматривать за ними в замочную скважину. Сначала ничего не понимали - вроде все как обычно, но потом заметили, что он никогда ей не платит. Это она, значит, ради удовольствия с ним, что является ничем иным, как изменой отчиму нашему. И так нам его стало жалко – прямо до слез. Тогда я сказал брату, что не знаю, как он, а я этого не потерплю - ворвусь туда к ним в самый неподходящий момент и заявлю, что они поступают низко и подло. И брат сказал, что где я, там и он.

В последний момент брат струсил, а я один устроил скандал, как и обещал. А мать, вскочив с кровати, сказала, чтобы я прекратил истерику, потому что я ничего не знаю, и, возможно, тот, с кем она сейчас, мой отец. А я ору, что не отец он мне, а сука. Это я первый раз в жизни такое высказал прямо в лицо взрослому человеку, и, естественно, он, рассвирепев и тоже вскочив с кровати, вытащил из штанов ремень, поймал меня за шиворот и давай пороть по заднице, как настоящий отец. Я поначалу молча терпел, но когда стало терпеть невмочь, взвопил:

- Отчим наш!

Но он не пришел, сидел на кухне и в ус не дул. Тогда я стал вырываться и вырвался, но не совсем удачно, потому что со всего маху ударился головой о шкаф и потерял сознание.

Очнулся я лежа у себя на кровати, а рядом сидели брат и мать. Потом к матери кто-то пришел, и она отправилась заниматься делом. А брат стал говорить, что пострадал я не зря, потому как мы теперь знаем, что отчиму нашему на все наплевать и ни за кого он не вступится, но об этом лучше помалкивать для своей же пользы. Тут я с ним согласился. Брат хоть и ребенок еще, но порой, действительно, говорит дельные вещи.

                2018