Мой дядя Боян Федорович Флоринский родился в 1905 или в 1906 году. Они с моей тётей Златой Фёдоровной, по выражению моего двоюродного брата Николая Лебедева, «погодки». Написание «Баян» для моего дяди Бояна Фёдоровича («Баян», а не «Боян») было использовано в книге «Судьбы гвардии» моего двоюродного брата Николая Лебедева, где есть сведения о семье Флоринских. Я думаю, это неправильное написание имени моего дяди Бояна Фёдоровича Флоринского.
Дело в том, что, когда я спрашивал моего отца Олега Фёдоровича Флоринского про имена моих дядей и тётей (Игорь, Олег, Валентина, Боян, Злата), он всегда говорил, что мой дед Фёдор Фёдорович Флоринский был славянофилом и называл своих детей в честь каких-либо православных святых. Поэтому я просто уверен, мой дед не мог назвать своего младшего сына тюркским именем «Баян», означающим сильный, пробивной характер, имеющий стремление во всем добиваться успехов. Эти прилагательные вообще не соответствуют мужчинам рода Флоринских. Вглядитесь в лица на фотографиях сыновей деда Флоринского Фёдора Фёдоровича: Игорь (русское имя скандинавского происхождения, имеющее значение «охраняющий имя Бога»), Олег (русское имя скандинавского происхождения, означающее «святой», «священный»), Боян (болгарское имя, означающее «воин»), да и сам дед Фёдор Фёдорович - все они явно не отличаются пробивным характером. Я сам подчас ловлю себя на мысли: «Не занял ли я слишком много места, не требую ли я слишком много внимания со стороны окружающих?». В силу этого, я уверен на 100%, что моего дядю звали Боян Фёдорович и далее я всегда буду использовать именно это имя моего дяди.
Младший из Фёдоровичей Боян Фёдорович Флоринский женился в Москве на Софии, у него родилась дочь Светлана Бояновна Флоринская. Дочь Бояна увлекалась музыкой. По словам Николая Лебедева, она уходила в лес и играла на скрипке. Со временем она стала «второй скрипкой» в оркестре Большого театра.
Ещё до войны Боян Фёдорович стал инженером-энергетиком. Когда он был направлен участвовать в создании энергосети на острове Сахалин, жена дяди Бояна София наотрез отказалась уезжать из Москвы. Может, это было связано с увлечением музыкой её дочери. Случилось то, что случилось: Боян Фёдорович уехал один и вскорости нашёл в Южно-Сахалинске новую жену - тётю Женю. Через некоторое время у дяди Бояна в Южно-Сахалинске возникла новая большая семья. На фотографии в правом углу подборки фотографий дядя Боян с тётей Женей на подножке грузовика в окружении своих детей.
К сожалению, дядя Боян после своего отъезда в Южно-Сахалинск очень редко бывал в Москве.
Что касается меня, то у меня есть только одно воспоминание о дяде Бояне, связанное с посещением бани. Недалеко от Новослободской на Селезнёвской улице есть баня. До сих пор Селезнёвская баня славится своим «лёгким паром». Это всегда было связано с группой энтузиастов – любителей «русской бани», которые, наверное, с разрешения администрации бани брали приготовление пара в свои руки. Происходило дело таким образом. Прежде всего они выгоняли всех из парной, проветривали её, открывая форточку, брали в руки метлу и выметали лишнюю воду. После того, как воздух в парилке высохнет и нагреется, один самый опытный любитель бани бросал одну или две шайки горячей воды в самое горячее место печи. И только после этого дверь в парное отделение открывалась и парились уже все. Естественно, посещение бани таким образом значительно удлинялось по времени для тех, кто хотел посетить парную несколько раз.
У нас в квартире не было ванной (она появилась позже, когда ликвидировали «чёрный ход» и вместо него устроили в каждой квартире ванную с газом) и мы по четвергам ходили в баню. Поскольку у отца было больное сердце, мы не парились, а просто мылись. После бани встречались с мамой в вестибюле и шли домой. Когда же приезжал дядя Боян, посещение бани превращалось в длительный процесс, потому что он любил париться. Помню всякий раз мы с отцом уже помылись, оделись и сидим ждём, когда дядя Боян попарится. Потом он долго приходил в себя, вспоминая парные ощущения.
Пока был жив отец, он переписывался с дядей Бояном. После его смерти мама просила меня несколько раз написать на Сахалин. После её смерти переписка превратилась в поздравления с праздниками, потом заглохла. А жаль, мне хотелось бы знать имена моих родственников на Сахалине, хотя бы Бояновичей и Бояновн Флоринских. Почём знать, может, кто - нибудь и откликнется, захочет что-то добавить про Бояна Фёдоровича Флоринского?
Новослободская 31. 10. Мой дядя Боян Фёдорович
© Copyright: Фёдор Флоринский, 2018
Свидетельство о публикации №218110100010
Свидетельство о публикации №218110100010
Рецензии
Уважаемый Федор Олегович!
Спасибо Вам за рассказ про моего отца Бояна Федоровича Флоринского. Мне очень хочется добавить в Ваш рассказ о нем те сведения, которых не хватает.
Боян родился 3 октября 1907 года. В 1917 году Игорь отвел его учиться в кадетский корпус, но революция помешала ему его закончить, и он со своим братом ушел на гражданскую войну в армию С.М. Буденного. Брат возил его на тачанке. У нас дома и после смерти папы висел портрет Буденного.
В 1924 году папа закончил школу и поступил в ремесленное училище им. Калинина. В 1930-е годы Боян учился в МГУ, встретился с мамой – Евгенией Георгиевной Волковой-Кувшинчиковой. Она жила в Зарядье, ее папа был банкиром (умер в 1922 году от тифа), дедушка – иконописцем. Дом № 6 по Елецкому переулку, кв. 22 – мамин адрес. Именно в этом доме папа и мама жили.Это произошло в 1937 году (развод с Софией Сергеевной Гороневской был в 1931 году, женитьба с мамой - в 1937 году). В 1937 году у них родился сын Костя, мой старший брат.
Евгения Георгиевна (13 февраля 1915 г.) жила в Зарядье. Она была младшей в семье, старшие сестры – Евдокия и Наталья. В доме у ее отца была огромная библиотека, мама очень много читала, знала всю классическую литературу, любили и знала оперу, оперетту, живопись. В нашем доме на Сахалине она создала тоже большую библиотеку, и мы все много читали. Особенно много читала Татьяна, наша старшая сестра. В день Таня прочитывает 500 страниц и потом помнит все прочитанное, даже по страницам. Мама говорила нам, когда Таня брала очередную книгу в руки: «Смотрите, девчонки, уже полкниги прочитала, … уже заканчивает…». Потом Таня помнила не только все прочитанное, она помогала нам с Наташей в тексте найти нужные цитаты к сочинению, помнила все по страницам. Виктор (средний брат. Он родился в Иркутске, где папа строил радиостанцию во время войны)знал, как мне кажется, все. В программе "Что? Где? Когда?" он знал ответы на все вопросы. Главная игра в семье была - шахматы.
Мама рассказывала про храм Христа Спасителя, который был в соседнем приходе. Когда его взрывали, у них в доме вылетели окна. Мама говорила о необыкновенной красоте храма. Об этом храме не говорили в 60-70 годы и мы искали в литературе любое упоминание о храме, нашли у В. Шкловского.
В 1930 году в Москве открылись ломбарды, и старшая мамина сестра Евдокия отнесла туда папины золотые часы. Следом за ней домой пришли и арестовали их маму. Ночь она провела в тюрьме. Ей предложили выдать все золото, которое есть в доме, что они и сделали.
В 1936 году мама была депутатом городского совета Москвы. Муж Евдокии говорил о необходимости уничтожить общую фотографию совета. Фотография где-то затерялась, мама об этом часто вспоминала и сожалела о пропаже.
Папа работал электриком в 1924-1929 годах в Малом театре электриком, в театре им. Вахтангова, до 1929 года. С 1930 по 1939 гг. – в институте, на фабрике «Красный пролетарий», 1937-1941 гг. – г. Петропавловск на Камчатке.
В 1930-е годы Боян строил радиостанцию в Сосновом бору Ленинградской области. Когда началась война Боян просился на фронт, но ему дали бронь в связи с его профессией и послали строить радиостанцию под Иркутск. Мама поехали с ним. Там у них родился Виктор, мой средний брат. Костя зимой на лыжах возил на стройку папе обеды, хотя морозы стояли очень сильные. Папа работал сутками, приходя иногда домой покушать, он спал час за столом и уходил вновь на стройку. Сил кушать у него не было. Папа очень сокрушался по поводу своей брони, говоря, что ему будет стыдно смотреть в глаза друзьям, вернувшимся с фронта. 25 декабря 1945 года папа награжден медалью «За доблестный труд в Великую отечественную войну 1941-1945 гг.»
После войны Боян восстанавливает радиостанции на Украине – под Киевом и Львовом. Там в 1947 году родится моя старшая сестра Таня. У них будет еще дочь Женя, но она умрет в возрасте 9 месяцев от воспаления легких. Эту трагедию будут помнить всегда в нашей семье. Однажды бандеровцы поймают Костю и повесят за галстук на дерево за то, что он был сыном «пана начальника». Рабочие успеют Костю спасти, но бандеровцы убьют одного рабочего. Рабочие стройки всегда ездили с папой по всей стране.
После Украины он едет на Сахалин (1949 год). Здесь он строит 3 радиостанции – в Елочках, Мицулевке и Южно-Сахалинске, работал начальником первого участка. Папе было присвоено звание инспектора связи 1-го ранга.
На Сахалине родились Наташа (1951 г.) и я (1952 г.). Папа строил комплексно: радиостанцию, дома для строителей, которые с ним приехали, ясли, детский сад, дачу для яслей, пионерский лагерь. Мы росли в детском саду, пионерском лагере. Последний объект на Сахалине, который сдал папа, был детский сад. Во время сдачи детского сада он умер. Мама весь этот день беспокоилась, искала его, хоть знала, где он. Ему было 49 лет (умер 24 ноября 1956 года).
Тетя Валя прислала маме телеграмму: «Приезжай. Детей разберем по семьям, воспитаем». Мама ответила: «Могилу бросить не могу, семью разбить не хочу». Мама осталась на Сахалине, очень тосковала по Москве. Тетя Валя нам присылала посылки, мы ездили к ней. Встречались у нее и с нашей старшей сестрой Светой. Таня очень похожа на нее, у нее светло-рыжие волосы.
На Сахалине у нас были друзья папы, которые ездили с ним по стране и работали на стройках. Почти все остались на Сахалине и жили в тех домах, которые строил для них отец. На Сахалин в 50-х годах прислали дядю Костю Хромова (двоюродный мамин брат. Он специально попросился на Сахалин, чтобы нам помогать), он возглавил КГБ на Сахалине. Мы ждали его в гости, он приносил торт, мы были ему очень рады. Но когда его отозвали в Москву (в очень узком кругу друзей рассказал анекдот о Хрущеве), мы остались совсем одни.
Когда я училась на 3-ем курсе института, была у тети Вали. Дима Громаков пошел в первый класс. Тетя Валя привезла меня к Вам в дом. Тетя Настя только вернулась с кладбища от дяди Олега. Потом мы поехали в Люберцы к тете Ксении и дяде Игорю. Он уже был болен, у него был инсульт. Тетя Валя договорилась с преподавателем института, перевела меня в московский институт, а тетя Ксения предложила мне жить у них дома, так как они переезжали к своему сыну Константину Флоринскому в Жуковское. Я отказалась. Мама очень расстроилась, она очень хотела, чтобы хотя бы мы вернулись в Москву. Тетя Валя говорила, что ее главная задача - вернуть нас в Москву. Но никто из нас не захотел уехать с Сахалина, хотя у нас есть документ, по которому государство обязано нас перевезти в Москву за государственный счет всей семьей.
Надежда Александр Бурыкины 13.10.2020 05:00 • Заявить о нарушении
Спасибо Вам за рассказ про моего отца Бояна Федоровича Флоринского. Мне очень хочется добавить в Ваш рассказ о нем те сведения, которых не хватает.
Боян родился 3 октября 1907 года. В 1917 году Игорь отвел его учиться в кадетский корпус, но революция помешала ему его закончить, и он со своим братом ушел на гражданскую войну в армию С.М. Буденного. Брат возил его на тачанке. У нас дома и после смерти папы висел портрет Буденного.
В 1924 году папа закончил школу и поступил в ремесленное училище им. Калинина. В 1930-е годы Боян учился в МГУ, встретился с мамой – Евгенией Георгиевной Волковой-Кувшинчиковой. Она жила в Зарядье, ее папа был банкиром (умер в 1922 году от тифа), дедушка – иконописцем. Дом № 6 по Елецкому переулку, кв. 22 – мамин адрес. Именно в этом доме папа и мама жили.Это произошло в 1937 году (развод с Софией Сергеевной Гороневской был в 1931 году, женитьба с мамой - в 1937 году). В 1937 году у них родился сын Костя, мой старший брат.
Евгения Георгиевна (13 февраля 1915 г.) жила в Зарядье. Она была младшей в семье, старшие сестры – Евдокия и Наталья. В доме у ее отца была огромная библиотека, мама очень много читала, знала всю классическую литературу, любили и знала оперу, оперетту, живопись. В нашем доме на Сахалине она создала тоже большую библиотеку, и мы все много читали. Особенно много читала Татьяна, наша старшая сестра. В день Таня прочитывает 500 страниц и потом помнит все прочитанное, даже по страницам. Мама говорила нам, когда Таня брала очередную книгу в руки: «Смотрите, девчонки, уже полкниги прочитала, … уже заканчивает…». Потом Таня помнила не только все прочитанное, она помогала нам с Наташей в тексте найти нужные цитаты к сочинению, помнила все по страницам. Виктор (средний брат. Он родился в Иркутске, где папа строил радиостанцию во время войны)знал, как мне кажется, все. В программе "Что? Где? Когда?" он знал ответы на все вопросы. Главная игра в семье была - шахматы.
Мама рассказывала про храм Христа Спасителя, который был в соседнем приходе. Когда его взрывали, у них в доме вылетели окна. Мама говорила о необыкновенной красоте храма. Об этом храме не говорили в 60-70 годы и мы искали в литературе любое упоминание о храме, нашли у В. Шкловского.
В 1930 году в Москве открылись ломбарды, и старшая мамина сестра Евдокия отнесла туда папины золотые часы. Следом за ней домой пришли и арестовали их маму. Ночь она провела в тюрьме. Ей предложили выдать все золото, которое есть в доме, что они и сделали.
В 1936 году мама была депутатом городского совета Москвы. Муж Евдокии говорил о необходимости уничтожить общую фотографию совета. Фотография где-то затерялась, мама об этом часто вспоминала и сожалела о пропаже.
Папа работал электриком в 1924-1929 годах в Малом театре электриком, в театре им. Вахтангова, до 1929 года. С 1930 по 1939 гг. – в институте, на фабрике «Красный пролетарий», 1937-1941 гг. – г. Петропавловск на Камчатке.
В 1930-е годы Боян строил радиостанцию в Сосновом бору Ленинградской области. Когда началась война Боян просился на фронт, но ему дали бронь в связи с его профессией и послали строить радиостанцию под Иркутск. Мама поехали с ним. Там у них родился Виктор, мой средний брат. Костя зимой на лыжах возил на стройку папе обеды, хотя морозы стояли очень сильные. Папа работал сутками, приходя иногда домой покушать, он спал час за столом и уходил вновь на стройку. Сил кушать у него не было. Папа очень сокрушался по поводу своей брони, говоря, что ему будет стыдно смотреть в глаза друзьям, вернувшимся с фронта. 25 декабря 1945 года папа награжден медалью «За доблестный труд в Великую отечественную войну 1941-1945 гг.»
После войны Боян восстанавливает радиостанции на Украине – под Киевом и Львовом. Там в 1947 году родится моя старшая сестра Таня. У них будет еще дочь Женя, но она умрет в возрасте 9 месяцев от воспаления легких. Эту трагедию будут помнить всегда в нашей семье. Однажды бандеровцы поймают Костю и повесят за галстук на дерево за то, что он был сыном «пана начальника». Рабочие успеют Костю спасти, но бандеровцы убьют одного рабочего. Рабочие стройки всегда ездили с папой по всей стране.
После Украины он едет на Сахалин (1949 год). Здесь он строит 3 радиостанции – в Елочках, Мицулевке и Южно-Сахалинске, работал начальником первого участка. Папе было присвоено звание инспектора связи 1-го ранга.
На Сахалине родились Наташа (1951 г.) и я (1952 г.). Папа строил комплексно: радиостанцию, дома для строителей, которые с ним приехали, ясли, детский сад, дачу для яслей, пионерский лагерь. Мы росли в детском саду, пионерском лагере. Последний объект на Сахалине, который сдал папа, был детский сад. Во время сдачи детского сада он умер. Мама весь этот день беспокоилась, искала его, хоть знала, где он. Ему было 49 лет (умер 24 ноября 1956 года).
Тетя Валя прислала маме телеграмму: «Приезжай. Детей разберем по семьям, воспитаем». Мама ответила: «Могилу бросить не могу, семью разбить не хочу». Мама осталась на Сахалине, очень тосковала по Москве. Тетя Валя нам присылала посылки, мы ездили к ней. Встречались у нее и с нашей старшей сестрой Светой. Таня очень похожа на нее, у нее светло-рыжие волосы.
На Сахалине у нас были друзья папы, которые ездили с ним по стране и работали на стройках. Почти все остались на Сахалине и жили в тех домах, которые строил для них отец. На Сахалин в 50-х годах прислали дядю Костю Хромова (двоюродный мамин брат. Он специально попросился на Сахалин, чтобы нам помогать), он возглавил КГБ на Сахалине. Мы ждали его в гости, он приносил торт, мы были ему очень рады. Но когда его отозвали в Москву (в очень узком кругу друзей рассказал анекдот о Хрущеве), мы остались совсем одни.
Когда я училась на 3-ем курсе института, была у тети Вали. Дима Громаков пошел в первый класс. Тетя Валя привезла меня к Вам в дом. Тетя Настя только вернулась с кладбища от дяди Олега. Потом мы поехали в Люберцы к тете Ксении и дяде Игорю. Он уже был болен, у него был инсульт. Тетя Валя договорилась с преподавателем института, перевела меня в московский институт, а тетя Ксения предложила мне жить у них дома, так как они переезжали к своему сыну Константину Флоринскому в Жуковское. Я отказалась. Мама очень расстроилась, она очень хотела, чтобы хотя бы мы вернулись в Москву. Тетя Валя говорила, что ее главная задача - вернуть нас в Москву. Но никто из нас не захотел уехать с Сахалина, хотя у нас есть документ, по которому государство обязано нас перевезти в Москву за государственный счет всей семьей.
Надежда Александр Бурыкины 13.10.2020 05:00 • Заявить о нарушении
На фотографии в правом верхнем углу: мама Евгения Георгиевна, я у нее на руках, Наташа у папы на руках Бояна Федоровича, Таня стоит, Виктор, Костя на спиной Виктора.
Надежда Александр Бурыкины 20.11.2019 09:45 Заявить о нарушении
Надежда Александр Бурыкины 20.11.2019 09:45 Заявить о нарушении