Находчивый мышонок 2

Судья вынул из ящика стола бумагу с отпечатанным на машинке текстом. Это – его «речь», присланная сегодня утром с Пятой Авеню. «Всё безупречно», - подумал он. И всё же здесь – не его решение, а решение босса. А между тем этот босс не умеет грамотно подписать своё имя и за всю жизнь прочёл всего три книги, не считая кодексов, которые он, впрочем, тоже не читал. За него всё и всегда делали помощники и секретари, которых у такого влиятельного лица в стране была масса. Штатных и внештатных, явных и тайных. «Пора», - подумал судья, - «Из-за этого мыша я и так задержался».
Вдруг тишину комнаты нарушила трель телефонного звонка. Кто бы это мог быть?
– Гарри, снимите трубку, - недовольно отдал приказание судья.
Секретарь, до того невидимый и неслышимый, подскочил к телефону.
– Кто это?
– Ваша честь, с вами желает говорить президент Соединённых Штатов.
– Кто-о-о-о?, – судья был озадачен.
– Именно так, сэр. Президент. Через 20 секунд на связи.
Судья оставил «бумагу» на столе и быстрым шагом подошёл к телефону. Сев на диван и водрузив ноги на чайный столик, он старался справиться с волнением.
Телефонная трубка в его руке молчала. Но ровно через двадцать секунд она «ожила».
– Ваша честь!
– Да, господин президент.
– Я звоню Вам по поручению моей дочери.
Судья припомнил, что дочь президента и его собственная внучка посещают один пансион.
– Да-да.
– Видите ли, девочка несколько избалована, но вообще душа у неё добрая.
– Слушаю.
– Сегодня утром она сказала мне, что зайчик «умеет прыгать». И просила передать это Вам.
– Благодарю Вас, господин президент. Поблагодарите  Вашу дочь. Она очень мне помогла.
– Вы находите?
– Да, господин президент.
– Мы ещё встретимся с Вами. И кое-что обсудим. До свидания.
– До свидания, господин президент.
На том конце провода положили трубку, а Филипп ещё долго сжимал в руках свою. Он думал. Между тем на улице начинало темнеть.
Прошло около получаса. Председатель очнулся. Он возвратился за свой стол, чтобы наконец выпить чай. Секретарь успел «обновить» напиток, нежный аромат которого расплывался по комнате. Однако сахара не было вовсе. Второй кусочек куда-то исчез. Председатель взглянул на свою «речь». По всему листу шли две перекрещивающиеся чернильные полосы, а в самом конце его, в правом углу, красовались две прописные буквы «М». «Орудие преступления», маленькая деревянная палочка с заострённым концом, лежала здесь же. Даже для ребёнка она была неимоверно велика.
– Гарри, кто-нибудь входил сюда?, – строго спросил судья.
– Никого, ваша честь.
– А сахар?
– Кончился.
– Так-так.
Ситуация складывалась неординарная. Секунд пять председатель размышлял. Затем лицо его просветлело.
– Вызовите Джона. Немедленно.
Джон – ближайший помощник Филиппа. К его услугам судья прибегал в самых важных случаях. Через пять минут старый соратник и друг был у судьи.
– Вот что, Джон, – сказал судья, – я иду «Ва-банк».
Джон удивлённо посмотрел на шефа. Такого ещё не бывало.
– Сделайте всё, чтобы удовлетворить интересы истца, оставив ответчику «поле для манёвра».
Джон задумался. Лицо председателя покрылось румянцем. Молодой задор овладел им.
– Прости, старый друг. Если ты – со мной, оставайся. Если нет – можешь уйти. Дверь открыта. У меня нет времени на убеждения. В любом случае я буду уважать  твоё мнение.
– Что же. Я, пожалуй, останусь.
– Благодарю за доверие. А теперь – к делу.
– К делу, Фил.
– Сколько Вам понадобится времени?
– Двадцать минут.
– Действуйте!
И Джон сел за «срочную работу».
– А Вы – сходите «на разведку» в зал, – сказал судья секретарю.
Председатель подошёл к столу. На глаза ему попалась собственная салфетка – подарок босса. Она лежала не той стороной, как обычно. Судья перевернул её, но не обнаружил собственной монограммы с короной. Где же она? Филипп надел очки, внимательно изучил салфетку. Всё ясно. Не хватает примерно половины четверти, аккуратно кем-то и чем-то вырезанной. Под этой четвертью монограмма босса была перечеркнута, а на свободном месте красовались две синих буквы «М». «Чудеса!» Филипп свернул салфетку, положил её в портфель. Появившийся секретарь доложил, что зал уже полон.
Действительно, зал был полон. Люди переговаривались между собой, обсуждали подробности процесса. Истец заранее принимал поздравления с победой. В ней никто не сомневался. Ответчик тяжело переживал своё поражение. В зале сторонников его было меньшинство. И очень немногие подошли к нему со словами утешения. Украдкой, перед началом процесса, самые смелые пожали ему руку, растворившись в тумане великого города: их ждала «служба». Мелкие клерки, посыльные, продавцы лавочек и магазинов, они не могли остаться с ним, даже если бы был выходной. Зал суда резервировался в основном за «людьми из общества»: юристами, предпринимателями, финансистами, верхушкой интеллигенции. А сегодня он переживал к тому же явный ажиотаж.
Вдруг Уол услышал обращённый к нему голос:
– Мистер Дисье, я на Вашей стороне. Потому как несправедливо.
– Благодарю, – ответил Уол.
– Присядьте. Вы плохо выглядите. Вот – выпейте чаю. Это Вам поможет выслушать речь г-на Председателя. Пока ещё слишком горячий. К сожалению, без сахара.
Служитель суда, афроамериканец, поставил перед Уолом чашку с дымящимся чаем.
Глядя на подымающийся из чашки дымок, Уол унёсся мыслями далеко-далеко. Реальность перестала для него существовать. Он слышал доносившийся откуда-то сверху тоненький писк, но  не придал ему значения. Он чувствовал, что рядом с ним что-то происходит, но не обратил на это внимания.
А в это самое время из расположенного над головой Уола Дисью отверстия показался маленький мешочек на шёлковой нитке. Мешочек опустился на блюдце, и в то же мгновение нитка развязалась, поползла вверх и ушла в отверстие. Исчезла. Спустя две минуты появился секретарь, пришедший объявить важное сообщение.
Голос секретаря вывел Уола из задумчивости. Он посмотрел на чашку с чаем. На блюдце лежал аккуратный мешочек. Скорее это был маленький платочек. Уол развернул его. В нём оказались два кусочка сахара. Как это кстати! Опустив их в чашку, Уол дождался, пока сахар растворится; перемешал его серебряной ложечкой, неизвестно откуда появившейся. Отпил из чашки. Спустя три минуты она была пуста. Чай взбодрил его.
Чай этот заслуживает нашего краткого комментария. Это был один из тех чаёв, которые теперь зовутся «авторскими». Рецепт его приготовления знала ещё прабабушка Уилла Джеффа (служителя Ф. Суда), двоюродная сестра «генерала Табмена». На «подземной железной дороге» этот чай многим поддержал здоровье и спас жизнь. А сейчас вновь оказался востребованным.
Теперь вернёмся к секретарю суда. Немного волнуясь, он объявил, что принятие решения задерживается по «техническим причинам». Представители «Таймс», «Пост» и «Джорнал» опустили свои блокноты, замерли. Сторонники истца многозначительно переглядывались: «Что это значит?» Наиболее осведомлённые из них, 2-3 человека, знали, что решение готово заранее. Они отошли в сторонку, занявшись «взвешиванием шансов». На языке заправил Уолл-Стрит это означало перспективы падения финансовых индексов, ввиду проявившейся», «процедурной рассогласованности». Спустя 2-3 месяца эти господа, совершенно позабыв о Карригэне, разделили между собой «куш» в двадцать миллионов долларов. Вот к чему приводит вовремя «введённая в дело» осведомлённость в Нью-Йорке!
«Технические причины», о которых заявил секретарь суда, были достаточно вескими. Как мы видели, ещё во время разговора с президентом председатель суда принял решение. На это ему потребовались каких-нибудь двадцать секунд. Почему так быстро? Потому что это решение зрело годами и могло вообще не состояться. Вышло так, что звонок из Белого Дома помогал председателю обратить чашу весов Фемиды в свою пользу в будущем, а теперь возникло равновесие: председатель ещё оставался в старой «системе», но уже готов был её покинуть. И это был «момент истины», наступивший по велению случая и считающийся проявлением индивидуальной судьбы. Частью «Американской мечты». Той, которую олицетворяет сама Статуя Свободы.
Иркутск – Нью-Йорк
1 ноября 2018 г.
Книга открывает Мир (с 1989 г.)