Глава 9. В поместье Тироев

Зал я покинул студентом Высокой Школы Холоми. Мало того, все мои друзья, кажется, были зачислены в один класс со мной. Ещё пару часов назад эта новость окрылила бы меня настолько, что я часа два кружил бы под потолком от счастья. Но сейчас при мысли о будущей учёбе здесь испытывал на удивление мало радости. И ещё мне не давало покоя имя Сухо Брид. Где-то определённо я его уже слышал или, может быть, читал. Но где?

Мастер Распорядитель Делами Школы проводил меня в просторное помещение, где поступающие ожидали решения Совета профессоров. Едва завидев меня на пороге, друзья поспешили ко мне и засыпали вопросами.

— Поздравляю, господа студенты, — усмехнулся я, — мы все зачислены в Высокую Школу Холоми в один класс.

— Ура! — закричал Нанка, Магера зааплодировала, а Куни Йовис от полноты чувств хлопнул меня по спине так, что у меня внутри всё загудело.

— Погодите радоваться, — охладил я их пыл, — вы ещё не знаете, к какому монстру в класс мы зачислены.

И я в красках рассказал им, чем закончился мой экзамен.

— Сухо Брид, — нахмурив лоб, сказал Куни Йовис. — Интересно, кто он такой?

Магера презрительно наморщила носик.

— Да кто бы ни был. Подумаешь, какой-то профессор! — произнесла она самоуверенно. — Отец поговорит с кем надо при дворе, и этого профессора быстро приструнят.

Я покачал головой. Профессор Сухо Брид не показался мне человеком, которого можно приструнить. Но возражать не стал: спорить было пока ещё не о чем.

— Да Магистры с ним, с профессором, — махнул рукой Нанка Маллона. — Главное — мы здесь. И будем учиться вместе, как хотели. Вам этого мало? Да отец с ума сойдёт от радости, когда узнает. Он мне обещал кинжал Лухо Улафа, если я поступлю. Теперь придётся выполнять обещание!

Куни Йовис одобрительно присвистнул.

— Ничего себе, кинжал Лухо Улафа? Сильная штука.

— Я дам тебе поиграть, — великодушно пообещал Нанка.

— Да, меня так не балуют, — продолжал Куни и спросил нас с Магерой: — А вам что-нибудь пообещали за поступление?

— Как ты это себе представляешь? — рассмеялся я.

Машинально скользнул глазами по детям, столпившимся в зале, и вдруг наткнулся на такой ненавидящий взгляд, что чуть не подавился собственным смехом. В углу стоял мальчик, невысокий, очень худой, с бледным лицом и мышиного цвета волосами. Он был старше меня лет на восемь, может быть, на десять. Впрочем, все, находившиеся в этом зале, за исключением Магеры, были старше меня. Оно и понятно. В мои годы мало кто поступал куда бы то ни было. Даже послушниками в Ордена брали детей постарше.

Мальчик смотрел на меня так, словно я был его самым давним и непримиримым врагом. Убил его родителей, лишил его крыши над головой и оставил его, голодного и бездомного сироту, ночевать под ближайшим кустом. С такой ненавистью я столкнулся впервые год назад, когда из озорства отнял монетку у нищего старика. Но его негативные чувства ко мне объяснению поддавались: в конце концов, несчастная затёртая горсть была единственным его достоянием. А этому мальчику я не сделал ничего плохого, я и видел-то его первый раз в жизни. Не то, чтобы меня так уж трогало его отношение ко мне, но я не люблю необъяснимых вещей и явлений. И если человек меня ненавидит, я должен, по крайней мере, знать, за что. А после уже разберёмся и с ним, и с его ненавистью. Так я рассуждал в ту пору.

Много позже, когда я стал грозным Великим Магистром Ордена Водяной Вороны, за один такой взгляд я мог убить, перешагнуть через труп и пойти дальше по своим делам, не вдаваясь в особые подробности. Но маленький мальчик, выросший в атмосфере всеобщей любви и поклонения, не имел в делах вражды никакого опыта и вообще ни в чём никакого опыта пока не имел. Впрочем, затевать беседу с противным мальчишкой и спрашивать, чего это он так на меня уставился, я всё-таки тоже не стал. Достоинство не позволило. Поэтому я пожал плечами и отвернулся.

В этот момент в комнату вошёл Мастер Распорядитель Делами Школы. В руках у него была довольно объёмистая пачка бумаг. Как по команде, все, кто находился здесь, повернулись к нему.

— Господа, — торжественно провозгласил Мастер Распорядитель, — прошу минуту внимания. Совет профессоров вынес решение по каждому из вас. Потрудитесь его получить.

Он стал выкликать нас по одному. Те, чьи фамилии называл Мастер Распорядитель, подходили к нему и получали лист жёлтой плотной бумаги. Наконец очередь дошла и до меня. Дрожащей от нетерпения рукой я схватил свой лист и заглянул в него. Это было уведомление, что я зачислен в Высокую Школу Холоми на первый курс, уровень «бихор», в класс профессора Сухо Брида. Занятия начинались в День Середины года. К этому времени мне надлежало прибыть в Школу со всеми вещами и учебниками. Далее следовал подробный список литературы и оборудования, которые необходимо было приобрести для обучения.
 
Вдруг с другого конца комнаты послышался горький плач. Я с удивлением поднял голову.

— Это та самая девчонка, которая так боялась, — сказал Нанка. — Видно, всё-таки, не поступила.

— Вот тупица, — презрительно фыркнула Магера. — Там задавали совсем лёгкие вопросы!

— Ну не всем же быть такими умницами, как ты, — заметил Куни Йовис, проглядывая список литературы.

— Хм, — только и произнесла моя кузина. Но было видно, что она польщена.

Тут я вспомнил, что обещал послать зов Манере, как только станут известны результаты экзамена. Она откликнулась сразу же. Я вкратце передал ей радостную новость. Восторгу её не было предела. Затем кузина с торжеством сообщила, что уже находится в Ехо. Папа пожелал, чтобы его младшая дочь приняла участие в празднике, который родители подготовили для нас. И мама отправилась за ней в поместье Тёмным Путём, и так же они явились в Ехо. Ей, Манере, поначалу было очень страшно, а потом, ничего, даже понравилось. Занятый разговором с кузиной, я не заметил, как Куни Йовис куда-то исчез и вдруг появился из толпы, таща за собой чуть ли не за шиворот того самого мальчишку, который только что с ненавистью взирал на меня.

— Познакомьтесь, — закричал Куни, — это Дерри Шувиолиш. Отличный парень. Он тоже будет учиться у профессора Сухо Брида. Дерри, знакомься, это мои друзья.

— Я впечатлён, — сухим враждебным тоном заявил мальчишка, демонстративно повернулся к нам задом и отошёл.

Озадаченные, мы молча созерцали его удаляющуюся спину.

— Что это с ним? — изумлённо спросил Куни. — Вроде, нормальный парень.

— Выходит, не очень, — ехидно заметил Нанка.

— Вот уж кто попал именно в тот класс, в котором ему самое место, — усмехнулся я. — Во всяком случае, они с профессором Сухо Бридом смогут все лекции напролёт соревноваться в хамстве и дурных манерах. Может, найдут в конце концов общий язык.

***
Остаток дня прошёл как нельзя более приятно. Взрослые арендовали небольшое прогулочное судно и устроили нам экскурсию по Хурону. Накрытый стол, который ломился от разных деликатесов, поставили прямо на палубе. Некоторые блюда мы пробовали впервые.

Есть в строгой аскетической жизни свои плюсы. Но иногда душа просит праздника, особенно, если это душа ребёнка. Мы угощались, любовались прекрасными видами и бесконечно радовались своим успехам.
 
Только поздно ночью мы вернулись в поместье Тироев Тёмным Путём, проложенным тётей Аннат с набережной Хурона. На сей раз сэр Гарата и дядя Малис присоединились к нам. На вопрос об амобилере, оставленном возле гостиницы, дядя Малис рассеянно заверил, что найдётся, кому его перегнать домой.

Назавтра праздник продолжался. Основным поводом являлось не наше поступление в Высокую Школу Холоми, а приезд в резиденцию Ордена Семилистника в Гурриге сэра Хумхи Йоха. Последнее время они с дядей Малисом очень сдружились. Подозреваю, что посещение заштатной резиденции было для Великого Магистра только предлогом, чтобы иметь возможность весело провести время в доме, где он всегда был дорогим гостем. Моё предположение подтверждалось тем, что сэр Хумха привёз с собой из столицы нескольких вполне светских приятелей, к Ордену Семилистника отношения не имеющих. В резиденции он дал кое-какие указания и сейчас же отправился к нам. Впрочем, за ним увязались человека три Старших Магистров, в их числе Почтеннейший Начальник Представительства Ордена Семилистника в Гурриге сэр Балнода Ен.

Со своей стороны дядя Малис пригласил нескольких знакомых придворных с жёнами, которые в это время (совершенно случайно!) оказались в Гурриге. Компания получилась внушительная. Теперь стала понятна истинная цель дядиного пребывания в столице. Это выглядело примерно так: не хотите посещать аристократические салоны в Ехо, так вот они вам с доставкой на дом!

Хозяева не ударили в грязь лицом и подготовили невиданное зрелище. Пиршественный зал, куда провели гостей, находился ниже уровня земли в полуподвальном помещении и был сделан в виде подводного грота. Сквозь матовые зеленоватые стёкла окон, находящихся под самым потолком в зал проникал таинственный свет, словно бы, в самом деле, солнце светило сквозь толщу воды. По серо-зелёным неровным стенам в чаши, выдолбленные из цельного камня, стекала вода. Свод поддерживали колонны в виде сталагнатов. По залу на небольшой высоте от пола бесшумно сновало нечто, что при беглом взгляде можно было принять за рыб и других морских обитателей. Но на самом деле это были блюда разной величины и формы, нагружённые изысканными кушаньями. Столы стояли на возвышении. Посуда плавно скользила между гостями, предлагая попробовать своё содержимое. Освещением служили газовые шары, представляющие собой жемчужины гигантского моллюска Рахху, обитающего возле островов Тюто.

Дети сидели за отдельным столом, наполовину скрытым от взрослых колоннами, украшенными пучками водорослей и ещё каких-то подводных растений, и чувствовали себя привольно. Манера, как хорошая хозяйка, с утра не вылезавшая из кухни, давала нам советы, что стоит попробовать в первую очередь, а на что можно не обращать внимания.

Ближе к вечеру все поднялись в танцевальный зал. Детям не принято было тереться среди танцующих взрослых, поэтому мы решили выйти в сад. С лестницы я услышал счастливый смех леди Маллоны. Вот кого можно было понять. В кои-то веки вырваться из глуши, из строгой аскетической скуки нашего замка вот в такое!

Сад у Тироев был огромный. Настоящий парк с маленькими таинственными домиками, по крышу утопающими в зелени; с качелями, прудом и купальней; с разноцветными дорожками и фонтанчиками в самых неожиданных местах. Здесь можно было бродить до седой бороды и не пресытиться этой роскошью. Но Магера с Манерой хотели танцевать, а когда прекрасные леди, да ещё в количестве двух штук, чего-то хотят, проще исполнить их желание, чем потом остаток жизни посвятить заглаживанию собственной бестактности. Поэтому мы не стали гулять по саду, а нашли ровную площадку, вымощенную большими квадратными плитами. Развесили вокруг неё на деревьях волшебные фонарики. Магера наколдовала музыкальные инструменты, которые играли её любимые мелодии. И мы начали танцевать. Но дам было всего две, а кавалеров трое. Поэтому кто-то один оставался без пары. Отплясав невесть сколько раз, я уступил Магеру, которая была моей партнершей во время последнего танца, Куни Йовису и решил прогуляться. Честно говоря, танцы мне уже поднадоели. Я вообще не любитель многолюдных светских мероприятий, и никогда им не был. Все эти городские праздники, сельские ярмарки, грандиозные зрелища быстро меня утомляют. И я стараюсь незаметно уйти куда-нибудь в тихое местечко, где можно хоть ненадолго побыть наедине с собой без шума и суеты.

Солнце ещё не зашло, но под деревьями уже сгустился сумрак. Вдруг среди стволов мелькнуло бело-голубое лоохи представителя Ордена Семилистника. Я испугался, что это сэр Балнода Ен, который достал меня своими занудливыми нравоучениями ещё во время процедуры знакомства. Вдруг этот тип, не найдя понимания среди приглашённых гостей, отправился искать объект для беседы на стороне? На всякий случай я решил спрятаться, чтобы лишить сэра Балноду возможности осчастливить меня светом своей балнодской мудрости. Я отступил в тень какого-то кустарника и растворился в ней. Что-что, а становиться невидимкой я научился давным-давно. Не самый сложный фокус, зато очень полезный.

Но бело-голубое лоохи принадлежало вовсе не Почтеннейшему Начальнику Представительства Ордена Семилистника в Гурриге, а сэру Хумхе Йоху, против встречи с которым я ничего не имел. Поэтому окликнул его первым.

— А-а, мой мальчик, — искренне обрадовался Великий Магистр, — это ты? А я и не заметил, прошёл мимо. Ничего, что я так запросто, на «ты»? Не люблю этого выканья с теми, кто мне симпатичен. Официальные отношения хороши в официальной обстановке, ты не находишь?

— Да, сэр, — я, как всегда, в присутствии сэра Хумхи смутился и покраснел.

— А что ты здесь делаешь один? Где друзья?

— Друзья танцуют, а я хотел прогуляться в одиночестве, — честно ответил я.

— Я тоже, — сэр Хумха рассмеялся. — Люблю шум, весёлое застолье, но иногда устаю от него. Вот как сейчас. Сам же явился в дом, притащил с собой кучу приятелей, а теперь вдруг захотелось тишины. Если ты не возражаешь против моего общества, давай пройдёмся по этой аллее.

Конечно, я не возражал. И мы пошли вперёд.

— Ну как, ты рад своему поступлению в Высокую Школу Холоми? — спросил сэр Хумха.

— И да, и нет, — ответил я. — Когда поступал, то очень хотел, а потом…

— А потом расхотел? — улыбнулся он.

— Да не то, чтобы расхотел, просто всё получилось не совсем так, как я себе представлял.

— А-а, ну это всегда так бывает, — легендарный Магистр покивал со знанием дела. — Я разговаривал кое с кем из своих знакомых, кто был в приёмной комиссии. Ты произвёл на Совет профессоров самое благоприятное впечатление. Мне рассказывали о тебе просто чудеса.

— Никаких особенных чудес не было, — сказал я, — я всего лишь процитировал короля Мёнина на древнем языке Хонхоны.

Магистр Хумха Йох рассмеялся.

— Ну, знаешь, Лойсо! Немного найдётся мальчиков в Соединённом Королевстве, которые могли бы повторить твой подвиг. К тому же ты ещё, говорят, заклинал камни Холоми.

— Что вы, сэр Хумха, — возразил я. — Кто бы отважился на это! Я просто попросил у камней Холоми прощения за то, что мне приходится повторять слова короля Мёнина, вот и всё.

— И всё. Ага, — казалось, сэр Хумха сейчас лопнет от восторга. — Да, мой милый, скромность — твоя сильная сторона, ничего не скажешь. Так что же произошло потом, из-за чего ты расхотел учиться в Высокой Школе Холоми?

Я колебался, сказать или не сказать. А потом решился. Чем только Тёмные Магистры не шутят, может быть, сэр Йох каким-то образом поможет мне избавиться от монстра в профессорской мантии?

— Дело в том, сэр Хумха, — сказал я, — что нас с друзьями зачислили в класс профессора Сухо Брида. А мне кажется, что вряд ли мы с этим господином найдём общий язык.

— Сухо Брида?! — переспросил сэр Хумха. — И ты считаешь, что всё плохо? Мой мальчик, да тебе и твоим друзьям несказанно повезло. Профессор Брид — светило в научном мире. И он всегда сам выбирает себе учеников. Такой уж у него обычай. Поверь, Лойсо, множество родителей с удовольствием устроили бы своих детей к нему в класс, но профессор Сухо Брид берёт только лучших из лучших. Стать его учеником — большая честь. Что же тебе не нравится?

— Понимаете, сэр Хумха, — осторожно сказал я. — Он неприятный человек, этот профессор, и у него очень дурные манеры.

— Ах, это, — засмеялся сэр Йох. — Пустяки. Профессор Сухо Брид — своеобразная личность, и характер у него не из лёгких. Но в смысле знаний он даст вам столько, сколько не дадут все профессора Высокой Школы Холоми вместе взятые, хотя они мастера высшего класса, бездарей среди них нет.
 
— А в какой области работает профессор Брид? — спросил я. — Мне его имя почему-то хорошо знакомо. Вот только не могу вспомнить, откуда.

— Возможно, возможно, мой мальчик, может быть и знакомо, — ответил сэр Хумха и очень внимательно посмотрел на меня. — Он знаток во многих областях. Но наиболее известны его труды по защитным артефактам и магическому шифрованию.

И тут я вспомнил. Ну, конечно.

— Шифр Пустых страниц! — закричал я, вне себя от радости и облегчения. — Это ведь его изобретение?

— Ну да, — что-то новое послышалось мне в тоне сэра Хумхи, а глаза его стали ещё внимательнее. — Разумеется, это его изобретение. И тебе, я смотрю, известен этот шифр?

Я покраснел. Мне вдруг пришло в голову, что я своей глупой неосторожностью чуть не выдал величайшую тайну нашего Ордена, свою собственную тайну, если уж на то пошло, тайну, которую просил сохранить Светлый Токлиан. Убить меня за это мало! Болван! Пустоголовый идиот! Забыл, что сэр Хумха Йох — не добрый дяденька, а Великий Магистр Ордена Семилистника, чужого Ордена! Чтобы загладить свою оплошность, я решил сказать правду, но только такую, которая устроит всех.

— Да, сэр, — ответил я как можно спокойнее, — мне известен шифр Пустых страниц. И многие другие шифры тоже. Мне нравится искусство Тайнописи. Я перечитал на эту тему гору литературы.

— Ну вот видишь, — улыбнулся сэр Хумха, и мне снова показалось, что он украдкой бросил на меня внимательный взгляд, словно хотел проникнуть в мои мысли, — а говорил, будто не найдёшь общего языка с профессором Бридом! Не беспокойся, мой мальчик, всё будет в порядке. Пойдём-ка, пожалуй, назад. Кажется, эта грешная аллея закончилась.

Не успели мы пройти и половины обратной дороги, как нам навстречу из-за живой изгороди выскочили Магера и Манера.

— Лойсо, Лойсо, — закричала Манера, хватая меня за обе руки, — пойдём, сейчас будет последний танец. Я хочу танцевать его с тобой!

— О простите нас, сэр Хумха, — церемонно сказала Магера, никогда не забывавшая об элементарных правилах вежливости, — разрешите похитить у вас вашего собеседника. Он нам нужен.

— Конечно, юные леди, — Великий Магистр любезно улыбнулся, — это вы меня извините за то, что я так надолго лишил вас его приятного общества. Всего хорошего, сэр Лойсо. Надеюсь, мы продолжим наш разговор в следующий раз.

— Благодарю вас, сэр, — я отвесил Великому Магистру низкий поклон. Так кланяются только королям, но он в моих глазах был больше, чем король.

Кузины тоже поклонились сэру Хумхе. Он ответил лёгким кивком и не спеша зашагал дальше по аллее. А мы побежали на танцевальную площадку.

На улице уже совсем стемнело, когда усталые, с гудящими ногами, мы возвращались в дом. Нанка, Куни и Магера ушли первыми. Манера вдруг спохватилась, что забыла шарф, и побежала за ним назад. Шарф, подумалось мне, был только предлогом, для того, чтобы отстать от других и иметь возможность прогуляться по парку вдвоём, без свидетелей. Разумеется, никаких возражений против этого плана у меня не имелось.

Я стоял на дорожке и ждал кузину. Она бегала по площадке, заглядывая под каждый куст. Её нежно-золотистое лоохи под лучами волшебных фонариков причудливо меняло цвет. Каштановые локоны рассыпались по плечам и спине. Маленькие туфельки (Манера по-прежнему терпеть не могла сапоги) то и дело мелькали из-под длинного подола одежды. Я залюбовался этим зрелищем, так что не сразу поспешил на помощь. Но оказалось, что любовался не я один. Из-за густой живой изгороди, широким полукругом окаймляющей площадку, послышались голоса. Один принадлежал сэру Хумхе Йоху, второй, по всей видимости, одному из его приятелей.

— Где ты пропадал, Хумха? — произнёс этот второй.

— Гулял по здешнему саду и имел очень занимательную беседу с сыном леди Танны Пондохвы. Ну и мальчик, скажу я тебе! Юный гений. Наше будущее светило. Попомни мои слова, Краго, через несколько дюжин лет Великие Магистры многих Орденов передерутся за право прибрать к рукам это дарование. А, возможно, его ждёт блестящая карьера при дворе. Королю давно нужен хороший маг, а не то чучело, которое в данный момент занимает сие доходное место. Я сам хочу представить этого мальчика Его Величеству.

Раздался звук, подозрительно похожий на зевок.

— Король и сам неплохой маг, — тон у приятеля был скучающий. — Меня не интересуют юные дарования, Хумха, это по твоей части. Кто меня действительно интересует, так это молодые девицы. Вон, посмотри, какая прелесть бегает по площадке. Это же дочка хозяина дома? Напомни-ка мне, как её зовут.

Меня кольнуло нехорошее чувство, я весь превратился в слух. Последовала пауза. Видимо, сэр Хумха был озадачен таким поворотом разговора.

— Эту девочку зовут Манера Тирой, — осторожно ответил он. — Она в самом деле дочь сэра Малисигирика. А, позволь спросить, на какой предмет тебя интересуют столь юные девицы?

— На предмет поисков подходящей партии для безголового оболтуса, которого не иначе, как по ошибке считают моим сыном, — с раздражением ответил приятель. — Ему ни в чём нельзя доверять, в том числе и в выборе жены. Вот и приходится самому трудиться.

— Ах, вот оно что, — в голосе сэра Хумхи явно слышалось облегчение. — А где сейчас твой сын?

— Учится в Королевском Университете. Через две дюжины лет закончит, потом будет делать карьеру при дворе. Словом, к тому времени, как подрастёт красотка Тирой, его можно будет уже и женить.

— А ты не хочешь подумать о чувствах и желаниях самих молодых людей? — так же осторожно спросил сэр Хумха.

— Какие ещё чувства! — приятель грубо хохотнул. — Девица миловидная, богатая, древнего рода, мой болван тоже неплох. Чем не прекрасная пара? А желание тут нужно одно — моё. Ну, может быть, ещё её родни, да и то, только для того, чтобы она не вздумала выскочить замуж за кого-нибудь другого. Меня волнует тот мальчишка, который возле неё всё время крутится. Кто он такой?

— Это мальчик, о котором я тебе говорил, — тон у сэра Хумхи был немного напряжённый. Мне показалось, что его тяготит этот разговор. — Лойсо Пондохва.

— А, юное дарование! Он, кажется, какой-то её родственник?

— Да, кузен.
 
— Ну, это слишком близкая родня, чтобы речь могла идти о браке…

— Что ж, если ты решил, Краго, дерзай, поговори с её отцом.

Что-то подозрительное послышалось в тоне сэра Йоха. Но приятель, похоже, ничего не заметил. Не удивительно. Кого кроме себя может услышать такой бесчувственный скот? Меня взяло зло. Ишь, на Манеру он нацелился! Ещё чего! Да я голову откушу тому безмозглому хлыщу, который посмеет приставать к моей девочке со своими ухаживаниями, будь он хоть трижды студентом Королевского Университета. Мне захотелось взглянуть на негодяя, который рядился в родственники дяде Малису.

Я бесшумно дошёл до конца живой изгороди и заглянул за неё. Ничего примечательного не было в приятеле сэра Хумхи. Квадратная голова без шеи на низком квадратном туловище, завёрнутом в необъятное очень дорогое узорчатое лоохи. Грубое лицо, тонкие в ниточку губы. Если многообещающий сынок хоть чуть-чуть похож на папашу, то Манере не грозит жестокая смерть от безумной любви. Я мгновенно успокоился и даже развеселился, представив, как этот тип придёт к дяде Малису со своими матримониальными поползновениями. Видимо, не я один думал об этом. То-то голос сэра Хумхи стал таким подозрительно сладким!
И вдруг на кусте я увидел Манерин розовый шарф. Схватив пропажу, я поспешил навстречу кузине. Она обрадовалась, позволила мне накинуть шарф ей на шею и, приподнявшись на цыпочки, чмокнула меня в щёку. Мы взялись за руки и совершенно счастливые вернулись в дом.