Трилогия о настоящем израильском гаишнике. Часть 3

   Ну и на десерт я приберег гаишную историю нашей милой знакомой Светланы....
Значится так, господа. Имели мы в свое время счастье сойтись с замечательными людьми. Его зовут Игорь, он - известный режиссёр  (очень хотелось бы добавить, талантливый, скорее всего так и есть. Но много ли я понимаю в режиссуре? Не больше, чем свинья в апельсинах). В миру Игорь страшно обаятелен и обладает мощной харизмой. Кроме всего прочего он являет собой  классический пример интеллигентного человека. Т.е. если он и матерится, то делает это понизив тон и исключительно к месту. Да так, что слушать любо-дорого. Будь моя воля, я бы ввёл лицензию на маты. Если не умеешь,  не вы@бывайся и молчи в тряпочку. А если красиво можешь, со вкусом, вот как Игорь, тогда изволь, радуй людей фигурами речи. Увы, при таком раскладе я бы лицензию в жизни не получил...
   Ну так вот, в женах у Игоря записана Света. Живая, привлекательная, непосредственная и себе на уме особа. У Светы актерское образование, а, как известно женщина-актриса - больше чем женщина. А Света к тому же ещё и больше, чем актриса. Она вообще яркая и бурная во всех проявлениях своей творческой натуры. В частности за рулём автомобиля она тоже, похоже, далеко не рядовой участник движения и любит на гашетку надавить.
Историю, которую я попытаюсь здесь изложить, Света рассказывала нам в лицах. Лиц было трое: собственно Света, остановленная под Иерусалимом за резвую езду, Игорь, сидевший в машине в качестве пассажира, и наивный дорожный полицейский, который даже и не подозревал, с кем имеет дело. В общем три действующих лица и их друзья в своей машине для массовки...
 Ну так вот, тормозит, зачит, Свету блюститель дорожного порядка за превышение скорости. Так и так, говорит, дескать превышаете, гиверет (сударыня, т.е.)! Извольте предьявить ваши права! В полном соответствии с поговоркой "кто про что, а вшивый - про баню" наша артистка услышала в императивном обращении гаишника команду: "Дубль первый, мотор!.."
    Когда-то давным-давно, когда деревья были большими, и воспитывала меня моя  хрупкая и нежно любимая мною тётя Таня, смотрели мы с ней какой-то фильм по телевизору и обсуждали актерскую игру исполнителей главных ролей. Вернее, тетя обсуждала, а я был благодарным завороженным слушателем. Из тетушкиных доводов в пользу актерского мастерства кого-то из героев я между прочим вывел, что, пожалуй, самым трудным в передаче эмоций является плач. И то правда, ну как можно вот так разрыдаться в кадр без причины, только потому, что того требует роль? Хотя, конечно, плач можно стимулировать сырым луком. "Не говори глупостей, когда люди плачют, они не только льют слёзы, они выражают страдание, радость, любовь..."
   Этот критерий лицедейского искусства, как и многое, многое другое, поведанное мне тётей,  я сохранил кусочком в паззле своей картины мира. И до сих пор невольно вглядываюсь в сцены фильмов с плачущими персонажами, чтобы удовлетворенно заметить: "Убедительно." Либо что-нибудь в духе: "Нет, это не Роберт Де Ниро"
    Обратив на полицейского затравленные, полные слез глаза Света мысленно декламировала "Отчего люди не летают?... Я говорю, отчего люди не летают так, как птицы? Знаешь, мне иногда кажется, что я птица. Когда стоишь на горе, так тебя и тянет лететь. Вот так бы разбежалась, подняла руки и полетела...." Вслух же она произнесла совсем другое: "Господин полицейский, умоляю, ради всего святого,не наказывайте меня! Меня муж убьёт."
Шокированный гаишник только и произнёс: "Тебя бьёт муж?"  Дрожащими губами, почти шёпотом Света открылась полицейскому : "Он очень, очень строгий, и я его боюсь." "Где  твой муж?" Света кивком головы указала на стоящую не в далеке на обочине машину. "Гиверет, прошу вас, успокойтесь, не переживайте так. Я постараюсь все уладить"  Ничего не подозревающий Игорь, сидевший на переднем пассажирском кресле, выглядывал из окна. Он не слышал диалога и тщетно пытался понять, что происходит между гаишником и его женой. Сцена с ними все больше озадачивала Игоря. В этот момент полицейский развернулся и направился к машине....
   За его спиной подпрыгивала и жестикулировала Света. Она строила страшные гримасы, судорожно и тщетно заставляя мужа принять суровый вид. Глядя на приближающегося гаишника и бьющуюся за его спиной в конвульсиях Свету, Игорь охуе.... был совершенно сбит с толку. Его лицо приняло озадаченное выражение: губы искривились в заискивающе-вопросительной улыбке, брови приподнялись, и возник эффект слегка выкатившихся из орбит глаз. В купе с вышеупомянутой брутальной харизмой и бородой (не упомянутой ранее) озадаченное выражения игорева лица, вероятно, воспринималось в тот момент как выражение злости....
   Полицейский склонился к окошку. "Господин, ваша жена сильно переживает. Я очень прошу, не ругайте ее, она больше так не будет." Охреневший Игорь на всякий случай пробормотал что-то вроде: "Хорошо, не буду." Гаишник вернулся к Свете, промокавшей слезы и грациозно сморкающейся в бумажную салфетку. "Не волнуйтесь, гиверет, ваш муж обещал не сердиться. Езжайте и будьте осторожны" ....
   Когда машина тронулась, Игорь спросил "Что это было?" "Мы только что отвертелись от штрафа. Учись, студент!", ответила ликующая  Света, притопив педаль газа в пол.