Знак трёх

Господин Тейманн лениво потянулся на выходе из лечебницы. Попросив у санитара сигару, чёрт знает откуда у него взявшуюся, он спустился с крыльца и направился в соседний бар. Он немного хотел спать, но гораздо больше он хотел погреться в тёплом месте и пропустить пару стаканчиков вишнёвого сока с виски после довольно нервной ночи. Открыв дверь в залитое мягким жёлтым светом помещение, он рассказал бармену о своих нуждах, а получив желаемое, присел на табуретку возле стойки и погрузился в свои мысли.

Полицейские всё же после долгих убеждающих речей со стороны Тейманна постановили, что сие было вооружённое нападение. Врачи сделали вывод о том, что Тейманн психически здоров. Начальник больницы решил, что Тейманн может быть свободен. Следователю осталось лишь с ним согласиться, и на этом этот порочный круг и закончился.

Ну что ж, старина бывший детектив. Неужели ты и вправду сходишь с ума, медленно и верно?
И что это был за господин Курбино? Ну... Я понял, о чём он хотел напомнить. Но для чего? Может, у этого итальяшки просто фетиш на рыжих девушек с перерезанной шеей. Пускай с этим полиция разбирается.
Но ведь и правда. В чём смысл?

Предпочитая о таком не сильно задумываться, старик в чёрном кожаном плаще уверенно встал с табурета и, раскланявшись с барменом, двинулся в сторону своего дома. Он любил пешие прогулки, они успокаивали. А ещё, говорят, это полезно для сосудов.
Дом по удачному случаю был не сильно далеко от клиники, пару кварталов. Было довольно тихо, лишь шуршали по крыше опавшие по причине осенней поры с высоких деревьев листья. Тейманн повернул ключ в скважине и вошёл в свою обитель.

...

Первым сильно поразившим его обстоятельством был резкий и неприятный запах крови и слизи. Настолько мерзко старик не ощущал себя ещё с той комнаты в борделе Уайтчепелла, где была распотрошена проститутка. Поборов короткий рвотный позыв, он взял ножик для писем со стола в прихожей и двинулся вглубь дома.
Следов крови не было ни в гостиной, ни в ванной комнате. Тейманн сдвинул брови и хмуро вперил взгляд в дверь, ведущую в кабинет-спальню.
А вот это уже совсем невесело. Что за глупая шутка?
Ухватившись за рукоятку ножика поудобнее, он медленно отворил дверь в свою комнату. Похоже, в ней никого и ничего толком и не было. Кроме отвратительной картины, заставившей видавшего виды детектива поседеть ещё сильнее, чем он был до этого.

...

Прямо к стене было прикреплено женское тело. Живот несчастной был разрезан, а туловище исполосовано странными письменами, с виду совершенно не имевшими смысла. Тело держалось за счёт двух гвоздей, вбитых в стену прямо через ладони. Нижняя часть земной оболочки женщины была отделена и просто валялась в грязной луже крови вперемешку с другими человеческими выделениями. В голове жертвы, прямо в самой макушке, красовалась длинная спица для вязания. Но самой страшной деталью было то, что старик Тейманн узнал эту женщину.

Она выглядела очень хорошо для своих лет... Как бы комично это не звучало.
Боже, милая... Кто это сделал с тобой? И почему именно здесь?
Что это может значить?.. Мы не разговариваем друг с другом уже больше десяти лет... Десяти лет!
А теперь ты появляешься здесь так неожиданно и... так вульгарно!
Боже.
Какая мерзость. Нужно на воздух.
Срочно.

...

Тейманн дал себе передохнуть. Это было поистине отвратно и.. страшно.
Так.
Надо рассказать полицейским. Ибо это уже край.
Происходит нечто из ряда вон выходящее. Нечто не объяснённое ни наукой, ни здравым смыслом.

И дело было даже не в том, что столь жестоко была убита когда-то любимая им женщина. Это мало его трогало.

Дело было в том, что уже второй раз на его жизнь и здоровье кто-то покушается.
Словно пытаясь донести что-то.

А ещё кабинет весь пропах теперь кровью и слизью. Фи.

...

Труп вывезли. Старик широко распахнул окна, выветривая неприятные запахи и наваждения.
Тейманн искренне пытался понять, что же это за послание. Ведь это явно было именно оно. Господин Курбино был явно совсем не так прост, как мог показаться... Нет, он изначально предстал как загадочный, всесильный во всех смыслах незнакомец. А теперь ещё и вездесущий и безнаказанный.
Становилось не по себе. По спине пробежал холодок. Детектив прикрыл окна.
Постояв с минуту и поглядев на улицу снаружи стекол, он взялся за перо и ещё где-то полчаса накладывал иссиня-чёрные линии на лист бумаги. Сложив листок в конверт, он оторвался от кресла, оглянулся ещё раз на пустующую теперь, но всё ещё грязноватую от потёков крови стену и вышел на улицу прямо так, без плаща.

...

На почте господин Тейманн отдал конверт с подписью работнику этого заведения. Несмотря на то, что адреса ни получателя, ни отправителя указаны не были, последний словно бы вовсе не удивился. Бывший следователь уже хотел было окликнуть его с просьбой вернуть письмо, ибо оно казалось уже не такой прекрасной идеей, но тот опередил его: сунув письмо в ящик под столешницей, почтовик поднял глаза и произнёс, словно прочитав мысли Тейманна:
- Не беспокойтесь, мсье Тейманн. Ваш свиток дойдёт по адресу. Удачного дня.

Глаза работника почты показались Тейманну до боли в правом боку знакомыми. Скривившись от покалываний, старик согнулся, выпрямился и снова взглянул на обладателя серых, металлических глаз.
Однако, будто не обращая никакого внимания на столь усердно пялящегося на него детектива, мужчина уткнулся в бумаги.
Тейманн пожал плечами и доковылял немного замёрзшими от сырой погоды ногами. Они почти его не слушались.
- Вы прошли проверку, господин Тейманн. Можете быть спокойны, я вас больше не потревожу.
Старик резко обернулся на столь наглый и игривый голос, обладателем которого явно был не человек. Но работника почты словно сдуло ветром – в окошке не было совершенно ни души, как и во всём помещении.
Чёрт.
Ноги стали гораздо лучше стоять на земле. Да уж, такие новости и происшествия отрезвляют получше пешей прогулки.

...

Тейманна по дороге домой застал сильный ливень. Ну что ж, такой сегодня день.
Надо бы отдохнуть. И отстирать уже наконец эти пятна на занавесках.