Через семь лет

ЧЕРЕЗ СЕМЬ ЛЕТ

В марте 1958 года младший юрист В. Н Стариков прибыл на работу в Тюменскую область, в Бердюжскую районную прокуратуру. Вскоре после этого, просматривая как-то следственный архив, он обнаружил прекращенное дело. На его пожелтевших от времени листах пестрели даты: 1951, 1952, 1953, 1954 и 1955 гг. Это было дело об убийстве Алмазова—жителя села Уктуз Бердюжского района. Оно возникло в связи с заявлением гражданки Алмазовой о том, что в ночь с 21 на 22 октября 1951 г. исчез ее сын — Алмазов Михаил Михайлович, 1927 года рождения.

Бердюжское отделение милиции, производившее расследование, вскоре прекратило дело, так как труп Алмазова обнаружить не удалось, а версия об его убийстве не нашла своего достаточного подтверждения.

Спустя почти 3 года, в августе 1954 года в камышах озера «Пресное», вблизи села Уктуз, местные жительницы обнаружили скелет человека. По сохранившимся сапогам, остаткам одежды и солдатского брючного ремня Алмазова опознала в скелете своего исчезнувшего сына. По указанным признакам опознал Алмазова Михаила и его друг — Дуплянкин. Он заявил, что в день исчезновения Алмазова дал ему одеть свои сапоги и именно эти сапоги оказались на ногах обнаруженного скелета.

Судебномедицинский эксперт, исследуя скелет Алмазова, обнаружил отсутствие больших и малых коренных зубов с правой стороны верхней и нижней челюстей и трещину в области скуловой дуги справа. Указанная травма была причинена, по мнению эксперта, тупым предметом.

В связи с этим ранее прекращенное дело об исчезновении Алмазова Бердюжское отделение милиции возобновило, однако после проведения ряда следственных действий его вновь прекратили.

В июне 1955 года дело опять возобновлялось- на этот раз уже прокуратурой Бердюжского района, но расследование по нему также оказалось безуспешным, и дело прекратили.

Тщательно изучив материалы следственного производства, В.Н.Стариков пришел к выводу, что, несмотря на давность, для раскрытия преступления оставались еще кое-какие возможности, поэтому и решил возобновить расследование, приняв его к своему производству.

Из материалов дела усматривалось, что Алмазов летом 1951 года вернулся из армии и устроился работать шофером в Уктузскую МТС. Днем в воскресенье 21 октября 1951 г. он выпивал у своего приятеля Дуплянкина, после этого заходил с ним в столовую к своей знакомой девушке Вере Эрлих, а затем без приглашения они зашли в дом Варламова Ивана, где в это время собрались гости. Алмазов пошел в круг плясать, но присутствовавший там Ипполитов толкнул Алмазова, а Красиков и Варламов Николай вытолкнули его из комнаты в кухню. После этого Дуплянкин и Алмазов ушли. На улице они встретили девушек Вострых, Волосатову и Стоякину, которых пригласили в клуб посмотреть фильм. Девушки согласились, но так как еще было только 8 часов вечера, а сеанс начинался в 9, они прогуливались по улице.

Алмазов идти в клуб отказался, махнув рукой в сторону дома Варламова, сказал: «Вот клуб» — и остался. Дуплянкин же с девушками ушел в клуб, и Алмазова больше никто не видел.

Указанные обстоятельства были установлены свидетельскими показаниями. Допрашивались также участники вечеринки у Варламова.

Свидетель Калижников показал, что в самый разгар веселья он вдруг услышал какой-то шум на кухне, но вскоре все утихло. Спустя некоторое время, он вышел в сени, там сидел Алмазов. Свидетель подсел к нему, они разговорились.

Затем вошел сильно пьяный Ипполитов и, не говоря ни слова, навалился на Калижникова, стал его душить и бить головой об стену. В этот момент погас свет, и Ипполитов оставил его. Тут же раздался топот ног нескольких человек, разглядеть которых из-за темноты Калижников не смог, и Алмазова вытащили во двор. Калижников вернулся в комнату и заметил отсутствие Ипполитова, Варламова Николая, Красикова и Десятникова.

Заслуживали внимания показания и других свидетелей.

Так, Дмитриев, проживавший в доме напротив Варламова, показал, что 21 октября он выходил в 11 часу ночи во двор и слышал за оградой дома Варламова, как какой-то мужчина говорил: «За что, ребята, вы меня бьете?», но, чей это был голос, он не узнал.

Свидетель Святличных показал, что, возвращаясь из клуба 21 октября с 9-часового сеанса, около магазина он встретил Варламова Николая и Красикова. С ними был еще третий мужчина, которого он не узнал. В разговоре между собой кто-то из указанных лиц сказал: «Бить, так бить насмерть».

Свидетели Фролов и Солодовников показали, что как-то случайно в 1953 году, встретившись в Тюмене со своим земляком — Ипполитовым, последний, рассказывая о событиях, происшедших в селе Уктуз, между прочим, сообщил им о том, что в селе на семейном вечере Варламовых был убит парень Алмазов из-за какой-то девушки, но, кто его убил, не говорил.

Свидетель Фокина сообщила, что через несколько дней после исчезновения Алмазова к ним домой зашел пьяный Красиков, который сказал ее мужу: «Ты меня не бойся, я тебя топить в озеро «Пресное» не потащу».

На основании этих данных в убийстве подозревались: Ипполитов, Варламов Николай, Красиков и Десятников.

При допросе Красиков ссылался на то, что он был сильно пьян и ничего не помнит. Варламов Николай утверждал, что он весь вечер находился в доме брата Варламова Ивана и никуда не отлучался. Ипполитов заявил, что он до 10 часов находился в доме Варламова Ивана, после чего ушел с вечера домой. В отношении Драки с Калижниковым сказал, что он не помнит об этом. Десятников показывал, что он до 7 часов находился на вечере Варламова Ивана, затем ушел к своей знакомой девушке Григорьевой.

Новое расследование дела, начатое следователем В. Н. Стариковым,  было в значительной степени затруднено. Во-первых, прошло около 7 лет со дня убийства Алмазова, в силу чего у некоторых свидетелей сгладились в памяти отдельные моменты, имеющие значение для дела. Во-вторых, ряд свидетелей выехали нё только из пределов района, но и области, подозреваемые тоже в это время проживали уже в разных местах.

Материалы дела свидетельствовали о том, что при расследовании были допущены серьезные ошибки.

Так, в протоколе осмотра двора Варламова Ивана от 23 октября указывалось: «На досках ограды имеются бурые пятна». Однако соскобов с пятен не сделали, и поэтому определить их природу не представлялось возможным.

При осмотре лодок, находившихся на берегу озера «Пресное», в одной из них, принадлежащей Абрамову, на дне и в носовой части нашли следы крови.

Кровь на экспертизу не направлялась. В деле имелся лишь протокол допроса Абрамова, который показал, что днем 21 октября он охотился на уток и складывал их в носовую часть лодки и, возможно, это кровь уток, но, откуда появилась кровь на дне лодки, он не знал.

Место обнаружения скелета не сфотографировали.

При допросе свидетелей осталось невыясненным время, когда Калижников увидел Алмазова в сенях вечером 21 октября 1951 г. Из показаний Дуплянкина было видно, что они с Алмазовым заходили в дом Варламова около семи часов, а расстались в девятом, причем на улице.

Не выяснялись взаимоотношения Калижникова с Ипполитовым. Поэтому не ясна была причина приставаний последнего к Калижникову.

Дружила ли ранее с кем-либо из молодых людей Эрлих В. (Ипполитов говорил Фролову, что Алмазова убили из-за одной девушки), тоже было неизвестно.

Не проверены алиби подозреваемых.

Следователь понимал, что по делу вряд ли возможно добыть вещественные доказательства в силу давности совершенного преступления и единственный путь .раскрытия преступления — это допрос свидетелей.

Если, предполагал В. Н. Стариков, Алмазов убит в драке на вечеринке у Варламова, то, несомненно, это обстоятельство не могло остаться незамеченным многочисленными гостями. Многие из них ранее допрашивались, но, будучи родственниками и хорошими знакомыми Варламова, заявляли, что ничего не видели и не слышали, или же ссылались на то, что были сильно пьяны и поэтому ничего не помнят.

Вновь допрашивать этих лиц без наличия каких-либо иных серьезных данных об их осведомленности было нецелесообразно. Поэтому следовало выявить лиц которые не были на вечере, но общались с лицами, бывшими на нем, или же с самими подозреваемыми. Здесь нужна была помощь милиции.

Следовало также попытаться установить оперативным путем, распространялись ли по селу после исчезновения Алмазова какие-либо слухи, как сами местные жители объясняли это событие. С этой целью я обратился к начальнику Бердюжского районного отделения милиции майору Фадееву.

Расследование дела и все связанные с ним розыскные мероприятия условились вести в строгом секрете.

В результате предпринятых мер вскоре удалось выявить ряд свидетелей, допросом которых собирались интересующие нас сведения.

Свидетель Ковяткина показала, что через год после исчезновения Алмазова ее пригласили в гости к Григорьевой. Там же присутствовали подозреваемые — Варламов Николай и Красиков. Изрядно выпив, они поссорились из-за чего-то, и во время ссоры Красиков сказал Варламову: «Смотри у меня, а то быстро утащу в «Пресное» озеро».

Свидетельница Рукавишникова показала, что 1 мая 1958 г. Воротынцева — родственница Варламовых рассказала ей о том, что Алмазова убил Варламов Николай, который нанес ему удар по голове свинцовой перчаткой (кастетом). Труп Алмазова сначала спрятали в сарае, а потом ночью переправили в камыши озера «Пресное». Воротынцевой об этом стало известно, как она сказала, со слов матери Варламова Николая.

Воротынцева проживала на станции Петухово Северо-Казахстанской области, и для ее допроса пришлось выехать туда, однако она заявила, что об убийстве Алмазова никому и ничего не говорила. Ничего не дала в этом отношении и ее очная ставка с Рукавишниковой. Тем не менее эти сведения в какой-то мере освещали событие, так как было больше оснований доверять не Воротынцевой, а Рукавишниковой. Показания последней соответствовали обстоятельствам обнаружения скелета Алмазова и объективным данным, установленным при его судебно-медицинском исследовании.

Передопросив свидетеля Калижникова, следовате установил, что в сенях дома Варламова Ивана он с Алмазовым разговаривал 21 октября около 10 часов вечера. Это свидетельствовало о том, что Алмазов заходил вторично в дом Варламова уже без Дуплянкина.

Калижников показал, что взаимоотношения у него с Ипполитовым были хорошие, поводов для ссоры с ним у Ипполитова не имелось. Поэтому Ипполитов затеял скандал с Калижниковым в момент его разговора с Алмазовым, по-видимому, чтобы отвлечь его внимание от Алмазова.

Калижников указал также на весьма существенное обстоятельство. Рано утром 22 октября, когда он приходил в дом Варламова, то заметил, что двор оказался тщательно выметенным. Это говорило о том, что очевидно принимались меры к сокрытию следов преступления.

Тем временем сотрудники милиции  выявили двух мальчиков, которые вечером 21 октября видели драку во дворе Варламова Ивана.

В ходе следствия в прокуратуру поступило анонимное письмо, в котором указывалось, что Алмазова убили Варламов Николай и Ипполитов. Следствие задалось целью установить лицо, которое написало это письмо, но это сделать не удалось. Однако в период проверки был установлен гражданина Карпов, проживающий в городе Петропавловске С.-Казахстанской области, который был очевидцем убийства Алмазова.

Карпов показал, что 21 октября 1951 г. часов примерно около 11, проходя мимо дома Варламова, где происходил семейный вечер, он решил туда зайти. Войдя во двор, он увидел, как из сеней дома с шумом вышла группа людей, при этом кого-то тащили. Поняв, что происходит драка, и боясь, как бы его не избили, он вышел из ограды и спрятался в палисаднике дома Варламовых, откуда наблюдал за дракой. Дерущихся было четыре человека, из которых он хорошо опознал Варламова Николая и Красикова, а остальных двух он узнать не мог. Один из них говорил: «За что вы, ребята, меня бьете?» Но этого человека по голосу он не узнал, так как с Алмазовым он не был знаком. Некоторое время спустя он услышал, как Варламов Николай сказал: «Разве так бьют, бить нужно вот так», вслед за этим послышался глухой удар и один человек упал на землю.

После того как упал человек все стихло. Воспользовавшись этим, как показал Карпов, он вылез из садика и пошел домой, не зная, что произошло убийство. Пройдя примерно метров 500, около магазина позади себя он услышал голос Варламова Николая: «Бить, так бить насмерть, все равно отвечать».

Кто шел вместе с Варламовым, он не знает, так как, боясь, что его могут догнать и избить, он свернул за угол магазина.

В это время из клуба стал выходить народ, и Карпов, переждав немного, пошел домой. Дойдя до дома Каргаполавой, которая работала в то время заведующей клубом, Карпов сел на скамеечку отдохнуть, так как, будучи инвалидом (у него не было ноги), он устал от ходьбы. Вскоре подошла Каргаполова. Поговорив с ней, он ушел домой.

На вопрос следователя, почему он до сих пор молчал и ничего не сообщил в следственные органы, Карпов ответил, что его никто по этому вопросу не вызывал, а идти сам боялся, так как после исчезновения Алмазова по селу Уктузу распространились слухи, что если кто-либо знает об убийстве Алмазова и сообщит в милицию, то будет убит.

Каргаполова подтвердила показания Карпова. В 12 часу после окончания киносеанса Каргаполова закрыла клуб и пошла домой. Подходя к дому, она увидела Варламова Николая, который с кем-то стоял на противоположной стороне улицы. Как показала Каргаполова, она опросила Варламова: «Что тут стоишь?». Последний ответил: «Так». Подойдя к своему дому, она увидела Карпова, сидящего на скамеечке, с которым поговорила немного и ушла домой. Таким образом, полностью опровергалось алиби Варламова Николая. Его показания о том, что он никуда не отлучался из дома, не соответствовали действительности.

Хотя следователь и располагал такими данными, однако считал арест Варламова и Красикова преждевременным, так как еще точно не знал третьего соучастника убийства, недостаточно были известны причины убийства. Поэтому участники расследования оперативным путем продолжали разыскивать новых свидетелей.

Вскоре удалось установить еще ряд свидетелей. Из их опроса выяснилось, что Эрлих дружила с Варламовым, но потом связь с ним порвала и стала дружить с Алмазовым. Красиков также навязывал свою дружбу Эрлих. Стало известно, что незадолго до исчезновения Алмазова Красиков пытался около клуба избить Алмазова. Так выяснился вопрос о мотивах убийства.

Из материалов старого дела было видно, что подозревались в убийстве еще Ипполитов и Десятников. При расследовании дела в убийстве Алмазова следователем В. Н. Стариковым подозревался и Ковяткин, который работал заведующим гаражом Уктузской МТС, а Алмазов работал там шофером. Незадолго до исчезновения Алмазова в ссоре Ковяткин высказал угрозу в его адрес: «Ты у меня попомнишь» Однако тщательной проверкой полностью подтвердилось алиби Ковяткина и Десятникова.

Что же касается Ипполитова, то его личность вызывала серьезные подозрения. Он характеризовался как хулиган и любитель подраться. За хранение холодного оружия он был ранее судим. Ипполитов неоднократно проговаривался об участии в убийстве. Ряд косвенных данных, установленных свидетельскими показаниями, говорил о том, что он являлся участником драки, в которой был убит Алмазов.

Принимая во внимание, что Ипполитов, по-видимому, являлся не непосредственным убийцей Алмазова, следователь рассчитывал на то, что он признается скорее, чем Варламов и Красиков. Поэтому сначала арестовали Ипполитова.

Вначале Ипполитов отказывался вообще давать какие-либо показания. Однако по проведении очных ставок с Фроловым, Солодовниковым, Калижниковым и другими Ипполитов рассказал, что, когда он был на вечере у Варламова Ивана, около 7 часов вечера заходил Алмазов. Ипполитов нечаянно его толкнул, тот упал на Варламова, а последний вытолкнул Алмазова на кухню.

Часа через два с половиной (точно времени он сказать не смог) Ипполитов вышел в сени, где сидели Калижников с Алмазовым, и затеял ссору с Калижниковым. В это время в сенях погас свет, раздался топот и Алмазова кто-то вытащил из сеней.

Вскоре ссору с Калижниковым Ипполитов прекратил и вышел во двор, где увидел как Варламов Николай, Красиков и Десятников избивали Алмазова. Через некоторое время Варламов сказал: «Разве так бьют, бить нужно вот так», после чего нанес удар Алмазову по голове, и последний упал. Затем Варламов, Красиков и Десятников подхватили Алмазова и унесли в сарай. Что было дальше, Ипполитов не знает, так как зашел снова в дом Варламова Ивана, там побыл немного и ушел домой. Обо всем этом он ранее молчал, считая, что раскроют убийство и без его показаний.

Следователь  решил провести очные ставки между Ипполитовым, Красиковым и Десятниковым. На Варламова же следователь выслал постановление с санкцией на его арест и этапирование.

На очной ставке с Красиковым Ипполитов подтвердил свои показания. Но Красиков не признался, заявив, что он ничего не помнит. Красикова арестовали.

Перед проведением очной ставки с Десятниковым Ипполитов от ранее данных показаний отказался и заявил, что он оговаривал Десятникова. Иных доказательств против Десятникова  не установили и дело в отношении его прекратили.

Хотя Ипполитов и пытался в этом деле представить свою роль в виде пассивного зрителя, однако ряд обстоятельств, как они обрисовывались из показаний очевидцев, свидетельствовали о том, что в убийстве участвовали трое и третьим мог быть только Ипполитов.

Собранные доказательства, в отношении Варламова Николая, Красикова и Ипполитова в достаточной степени подтверждали их виновность в убийстве Алмазова, хотя они и не признали своей вины.

Бердюжский народный суд признал Варламова, Красикова и Ипполитова виновными в умышленном убийстве и вынес им обвинительный приговор. Тюменский областной суд оставил приговор в силе.