Было...

Отрывки из романа







     - Видал деятеля?! Руки в брюки, хрен в карман. – Николай вышел из-за стола; здороваясь с Петром за руку, кивнул в сторону распахнутого окна, - Он, не он – председатель. Ты с ним иной раз поздороваться за руку не моги… А что делать? Он у нас уже восьмой по счету будет. Не идут люди «Хоть из партии,- говорят, - исключайте».
     Петро мельком оглядел контору:
     - Комиссаришь?
     - Куда там. - Николай махнул рукой.
     - Чего?
     - Тут опыт нужен. А у меня – откуда? – Михаил потрогал на столе бумаги. - Таскаюсь, вот, по соседним колхозам, учусь уму-разуму. Только не сразу все это дается. Вон в Листвянке баба заправляет! За пояс любого мужика заткнет. Хитрая - до невозможности.
     - Тут у нее в прошлом году случай вышел. Бывший партизан, середняк – отказывался работать. Они и так, и эдак. И наедине, и на собрании - ни в какую. Думали уж из колхоза исключать. Так, потом она что удумала: назначила его бригадиром. И ведь пошло дело. Теперь сам работает и других заставляет. Во как брат бывает. Пойди тут разберись.
       - Ну, а  люди? – интересовался Петро.
      - А что, люди?.. Каждый со своим характером,- Михаил усмехнулся, передвинул на столе чернильницу, - Нет, в целом народ работящий. До нового охоч. Получили, как-то, тут трактор ну и решили посмотреть, что в нем  внутри. Разобрать – разобрали, а собрать ума не хватает. Бог не дал. Пришлось вызывать человека с тракторной станции, чтобы направил… И смех, и грех, одним словом.
    Николай глянул на Петра, улыбнулся,
     – А ведь у нас к тебе дельце есть… Нельзя ли, думаем, по-ближе с твоим заводом познакомиться. Мы бы вам харчишек, овощей там, мясца, а вы нам разных железок для мастерской. А.?  Тут по осени наезжают гонцы, интересуются Но со знакомыми сам знаешь - надежней.   
Петро пожал плечами
      - Я человек маленький. Могу только с руководством поговорить.
      - Вот и я об том же. – обрадовался Михаил, - Переговори, весточку дай. А сколько и чего нам надо у Акимыча на кузни спроси. Дойди, не сочти за труд. Ну, ты его знаешь. Он тебе точно обрисует чего и сколько…  Дойдешь?
     - Дойду.
     - Ну, вот и ладно… - Михаил конфузливо покачал головой. - А с Галиной неувязочка вышла. Колхоз ее с ребятами на смолу отправил. Там училка заболела. – он взглянул на Петра, - ты уж, извиняй. Знаю, хотел встретится…
     - На нет и суда нет, – поднимаясь, ответил Петро.
     Они распрощались друг с другом за руки, понимая, что не скоро могут встретиться.


     Возле кузни буйно росла трава. Неумолчно стрекотали кузнечики. Горячее солнце прогревало, почерневшую от времени, бревенчатую стену. На углу сруба в свалке мусора, отходов жести, заржавелых шестерен, копался малолетний мальчуган. Из дверей кузни доносился знакомый с детства Петру смешанный запах машинного масла, керосина, металла, мазута.
     - Есть кто живой? , заглядывая в черноту проема, крикнул Петро.
    Через минуту из глубины сарая показался, вытирая руки тряпкой, плечистый, в пиджаке мужик,
     - Чего кому надо?, -  оглядывая Петра  из-под густых бровей спросил он.
     - Не узнаешь Михалыч?
     - Погоди-ка. Петро что ли?. Откель лихоманка тебя вытряхнула?
     - Секретарь направил – здороваясь за руку, проговорил Петро, - Железом подсобить из города. Говорят, вы бедствуете?
     Михалыч оживился:
     - Железом бедствуем, это правда. Тебе как, на бумажке записать или так запомнишь?
     - Пиши на бумажке.
     Пока Петро дожидался, ушедшего Михалыча, к сараю подошла уже немолодая женщина. Поставив на землю погнутое, ржавое ведро, стала  щелкать семечки.
      - Ты чего здесь? - спросил ее, выходя из сарая Михалыч.
     - Так, как договаривались, - бойко ответила женщина
     - Чего договаривались?
     - Керосинчику
     - Ты бы еще бочку принесла, -  досадливо поглядывая исподволь на Петра, проговорил Михалыч.
     - Сколько плеснешь, столь и ладно, -  женщина махнула рукой.
     Взяв недовольно у нее ведро, Михалыч сходил снова в сарай, принес чуть не полведра керосину.
     - Вот народ идут будто к себе домой, - проворчал он, глядя женщине вслед и уже тише добавил, - а куда ей еще больше идти..
     Возвращался домой Петро не торопливо. Шел сбочь пыльной дороги по высохшей траве. Мысли сами-собой топтали тропиночку. «Значит, Галка на живице»… Где собирали живицу школьники, он знал. Кто же не дает ему съездить туда?


        Войдя в ограду, он поймал за руку, бежавшую мимо, Полину.
     - Поедешь завтра со мной с ночевьем за ягодами?
     - Поеду братушка, - блеснула глазами Полинка.
     - Ну-ну. Иди, спросись у матери.