СВВ. 38. Кошмар дворника Азиза

Похоже, она задремала прямо тут, сидя за столом, и теперь, проснувшись, не могла понять, где находится. Будто уперлась в стену. В голове мелькнула тысяча вариантов – от мысли, что ее похитили моджахеды, до того, что она заблудилась в квартире Лоры (такое уже бывало, стыдно вспомнить при каких обстоятельствах).

Встав со стула, Тундра разбудила Бадая, наступив псу на лапу. Он вскочил, по-щенячьи тявкнув, и уставился на нее с укором. Затем, будто всю жизнь провел в этом месте, затрусил к двери, сел у нее и выразительно потянулся, просясь на выход. Даже лапой заскреб по полу, косматый олух.

Тундра была из той породы людей, которыми не щедро человечество, неприятности и колебания духа у которых неизменно вызывают сердитость. Важно при этом помнить: сердитость эта – еще не есть конечная стадия, так что будьте осторожны – за нею следует злость и ярость[1].

Выпустив пса наружу, она поднялась вслед за ним во двор. Тот был пуст, лишь неведомая старушка сидела у подъезда, лузгая семечки из кулька, соря шелухой, в которой возились птицы. Она неодобрительно посмотрела на одетую в джинсы Тундру и заерзала на своем седалище, желая скорее поделиться сплетней с товарками, так некстати отсутствующими.

Дворника не было видно, только из-за угла слышался звук метлы. Азиз, ставший дворником не за научные достижения, был по всем понятиям увальнем, не хватал ниоткуда звезд и в целом воплощал невежество бриллиантовой чистоты, но при этом не был лишен инстинкта самосохранения. Разбушевавшаяся белка – и та заставляет отдернуть руку. Тундра в этом плане была похожа на росомаху.

Работа для мужчины – это убежище. Быть нужным у себя дома не так круто, как просаживать жизнь на службе. К тому же дома вы бессильны как обритый Самсон[2] – вас слишком хорошо знают, чтобы почитать и бояться, и достанут в любом месте, включая туалет и гараж. Им все время что-нибудь надо, они таскают ваши носки (на четыре размера больше, чем нужно любому из них, но их это не останавливает) и те бесследно десятками исчезают. Чуть не забыл про духовный поиск – это, конечно, главное для всякого мужика.

После того, как Гульсибяр обезумела этой ночью, Азиз не стал рисковать и, подняв метлу, отправился подметать двор. А когда этот двор закончится, всегда можно подмести бульвар, и вообще страна велика – мети, где хочешь… Можно, в конце концов, просто постоять на солнце. А там, глядишь, она сама успокоится.

Бадай походил кругами, справил дюжину раз нужду, отметив каждый фонарь и угол, напился из грязной лужи и лег посреди двора, словно король, потеснив Каляма с канализационного люка.

Тундра покосилась на бабку с семечками и вернулась в подвал, принявшись размышлять с производительностью «Дип блю»[3], к выключателю которого тянется рука шахматиста. Ее деятельная природа срочно требовала… м-мм… каких-то действий. Но что можно предпринять в ситуации, когда ты провалилась во времени и какой-то дворник, похоже, считает тебя женой?

Ну, допустим, с дворником этим она разберется. Где он, кстати?.. Впрочем, хрен с ним – без него есть, чем заняться. Пройдет как-нибудь сегодня, наступит завтра – и завтра это потребует от нее решений. Опыт экспедиций в места, куда не заезжают любители легкой жизни, закалил ее разум; программа действий быстро прорисовывалась в голове.

Первое: нужно на что-то и где-то жить. И чем больше этого «что-то» у тебя есть, тем легче разговаривать с окружающими и решить с «где-то».

Второе: не наступать на мозоль властям, иначе аттракцион легко превращается в кошмар. Это правило она выучила тверже, чем «London is the capital of Great Britain»[4].

Третье: должен быть способ все исправить. Нет, даже не третье – первое! Срочно нужна машина времени с хорошим запасом топлива. Где тут печатают объявления?

Беда в том, что она понятия не имела, как все случилось. Инстинкт ученого говорил за то, что разгадка кроится в мельчайших деталях. Только художники-наркоманы видят «картину в целом» – люди с тренированным интеллектом никогда не пренебрегают подробностями. Вот только процесс, приведший ее сюда, драли б его коты, проходил во сне и в другом месте, а не в этом захолустном подвале с метлами! А что из этого, в первую голову, логически следует? Что нужно пойти туда же и там заснуть, надеясь, что тоннель работает в обе стороны. Логично?

Тундра решительно умылась отдающей ржавчиной водой, пренебрегла полотенцем дворника, напоминавшим флаг поверженной империи, над которым потрудились победители, и покинула дом, накинув какой-то халат из шкафа, фасоном… Тундра была до сих пор уверена, что такого фасона в природе не существует. 

Когда она снова вышла во двор, ее взгляд что-то такое сказал вышедшему из-за угла Азизу, что он не стал ее ни о чем спрашивать и угрюмо поковылял к кидающей шелуху бабульке, к которой присоединились подруги, и даже не стал им пенять за мусор.

К его огромному облегчению, пес пошел вместе с «Гульсибяр» – еще вчера нормальной женой, за одну ночь превратившейся в фурию[5].  Жуткая тварь! Где она только взяла его? Впрочем, пусть охраняет дом, он его привадит мозговой костью. Дружить с собаками Азиз умел с детства: как с людьми, только меньше слов.

– Ай-яй-яй, – качал головой Азиз, провожая взглядом жену.

Он слышал, что на баб иногда «находит», но Гульсибяр вроде не беременна, а ведь всем известно, что дело обычно в этом. Только почему она босиком и в каких-то странных штанах, спросил он сам себя, но махнул на это рукой и решил подумать о приятном: хорошая погода, привычный двор, люди ходят туда-сюда – с кем-нибудь можно поговорить… а потом обед…

***

Первое, что обнаружила Тундра, выйдя на бульвар, было то, что центр Москвы не сильно изменился за годы. Здания сплошь те же самые, только другого цвета, без пластиковых окон и кафе в первых этажах, асфальт похуже и нет волшебной плитки двух мэров. Тут только, придирчиво разглядывая тротуар, она поняла, что босая на обе ноги. К счастью, в карманах неуклюжего халата обнаружились бумажка и мелочь, которых хватило на нелепые сандалии – под стать халату.

В ее голове мелькнула и тут же погасла мысль о судьбе самой Гульсибяр – так он, кажется, называл ее. Если та появилась у Лорки в кресле… Видимо, обеих уже забрали в психушку.

Тундра с Бадаем подошли к дому, где очень еще нескоро поселится ее богатая мужьями подруга, и осмотрела его со всех сторон. Крыша, конечно, была цела и крыта без затей жестью. Ее облепили голуби. Хуже того, пары этажей, надстроенных в девяностые, явно недоставало. А это означало…

– Дерьмо собачье! – Бадай недовольно дернул ушами, готовый спорить, что он тут ни при чем. – Я же не могу зависнуть над крышей! Даже если надраться как вчера вечером… Лора, Лора, не могла поселиться ниже, капризная стерва!

Простой и ясный план возвращения провалился на самых подступах.

Шедший впереди молодой человек с балеткой обернулся на ее ругань, настороженно посмотрел на пса, затем на халат, но все же решился заговорить:

– Вам помочь?

– Нет, спасибо, – отрезала Тундра, глядя на него с раздражением.

«Хренов сердобольный сопляк! Вали, куда шел!» – не вслух, но глазами сказала она ему.

– Я извиняюсь, у вас, наверное, какая-нибудь трагедия.

«Еще какая, чтоб ты знал, кретин!»

– Вот вам подарок. Просто так, – протянул он ей контрамарку. – На две персоны во МХАТ, так что сможете пригласить кого-нибудь. Извините, что помешал вашему разговору с самой собой. До свидания.

Сердце женщины устроено таким образом, что внезапные романтические презенты не могут его не тронуть.

– Спасибо, – ответила Тундра гораздо мягче.

– Не стоит. Вы очень красивы и выглядите встревоженной, как человек, который оказался в чужом месте.

«А эта сероглазая сволочь проницательна… Вообще-то, он симпатичный».

– Просто я сам недавно переехал в Москву. Из Киева. По работе. Я служу в киноиндустрии, – с гордостью поведал он о себе.

Видно было, что даже если бы он захотел сказать менее помпезно о своем деле, то не смог бы – язык сам ввернул «киноиндустрию», слишком уж шикарно звучало слово.

– Василий Изотов, кинокритик, – подчеркнул он, что, по его мнению, существа юного и заносчивого, звучало более весомо, нежели «режиссер», и уже тем паче – «артист».

– Хм… Очень приятно. Меня зовут Дэба.

– Очень приятно, товарищ Дэба! Вы в какую сторону идете?

«Совсем юноша… – подумала Тундра. – Господи! А мне-то сколько теперь?!»

Она метнула взгляд на свое отражение в витрине с домашней утварью: между терками и кастрюлями на нее смотрела стройная двадцатилетняя девушка в уродливом халате и дурацких сандалиях.

«Минус десяток. Минимум! Ничего себе…»

Тут же на всякий случай она проверила свою память (Василий, не отрываясь, смотрел на нее, ожидая продолжения разговора): арабский, фарси, немецкий… Столица Лидии? – Милет… нет, Сарды! Вроде бы все на месте.

В ее уме вдруг мелькнула шальная мысль, в которой было место всему – экспедициям, орденам и званию первой женщины-академика, пусть даже СССР, что с того? (Признаем, Тундра была немного тщеславна.)

«А ведь, похоже, не все так плохо, мон шери! Вернуться срочно и забрать документы жены у этого тролля! Почему я сразу не догадалась?!» – и уже Василию:

– Спасибо за ваш подарок. Я не могу принять. Но… если пригласите в качестве «второй персоны», то обещаю подумать.

_________________________________

[1] Куда понятнее уютное и привычное уныние, растерянность и жалость к себе, не так ли? И вообще нас постоянно все обижают. Думаю, это сговор!

[2] Самсон – ветхозаветный герой, сила которого была в его волосах.

[3] Шахматный суперкомпьютер, разработанный компанией IBM, который 11 мая 1997 года выиграл матч из 6 партий у чемпиона мира по шахматам Гарри Каспарова.

[4] Точно необходим перевод?

[5] Азиз не знал слово «фурия», оно использовано автором для усиления выразительности.