Люцифер, жена и другие демоны 2

Падение ангела

Я всегда избегал близких отношений с домашними животными. Родители были против таких случайных связей с самого моего детства.
- Эти переносчики шерсти оставляют неизгладимые следы на моей психике и коврах. Ранят аллергические рецепторы, руки и домашнюю утварь. – так сказала мама, когда я рассказал, что у моих коллег по группе детского сада есть мохнатые друзья: – Руки я ещё могла бы как-то простить, но занавески – это святое.
Папа был либералом, но политически ангажированным номинальным председателем нашей семейной партии. Так что в большинстве вопросов он был согласен с мамой во всём, что не касалось рыбалки. Это была его политическая платформа, которую он отстаивал твёрдо и бескомпромиссно.
В остальном он чтил символы власти в руках нашего рулевого. Поварёшка и скалка в руках жены всегда вызывали в нём трепет двух видов. Аппетитный экстаз и неоправданный страх возможного наказания за несанкционированное распитие горячительных напитков в кругу таких же храбрых подпольщиков. Они собирались в гаражах, где делились своим опытом по свержению самодержавных властителей в своих социально экономических ячейках общества. К животным же он относился философски.
- С гастрономической точки зрения в перспективе круговорота микроорганизмов в моей природе, – отец любил выражаться, как все политики, чтобы его никто не понимал: - Все виды домашних тварей, которых я знаю, по сложившимся у наших народов традициям, в этом процессе не участвуют. Поэтому целесообразности в их содержании дома, не вижу смысла.
- Слушай, что тебе отец говорит. У голова работает. Седьмой разряд электрика как-никак! – это был редкий случай, когда мама приводила отца в качестве положительного примера. Чаще он выступал в роли отрицательного, но положительного на диване. Если доходил после партийного заседания в гараже.
Тем не менее, данная сентенция запала мне в голову. Поэтому, когда я вырос и поправился на несколько десятков квадратных метров личной жилплощади, я воспринимал любых тварей божьих, как источник опасности храма моего квартирного тела. 
Насекомых я уничтожал безжалостно, с друзьями обходился мягче. Выпроваживал их до наступления комендантского часа, во избежание летального исхода хороших отношений между нами.
Исключение составляли залётные пташки, которых я отлавливал в клубах, тусовках и других охотничьих угодьях холостого образа жизни. Как правило, мои орнитологические исследования длились одну ночь. После чего я их отпускал на волю. Мало кто из этих пернатых выживали в моей клетке больше месяца.
Так продолжалось до тех пор, пока меня самого не поймали в амурные сети и не подрезали крылья. С тех пор в квартире стал обитать ещё один представитель земной фауны - птица Лена.
Но одно дело пташки, а другое повелители блох, демоны беспорядка и убийства предметов интерьера, и совершенно третье – ангелы.  Сопротивляться  ангелам родители меня не научили. С простудой, нехваткой денег и коварством женщин – да, а вот амулет отгоняющий ангелов, не додумались подарить.
И вот однажды, вынося отходы жизнедеятельности домашнего хозяйства, на меня коварно напал один из них. Он спрятался в теле маленького котёнка на подоконнике, рядом с мусоропроводом.
Как только я подошёл ближе, он выхватил из глазниц грозное оружие и вцепился в горло ангельским взглядом. Затем оглушил флейтовым гласом и лишил меня свободы выбора и разума.
Я сам не заметил, как очнулся в своей квартире вместе с этим мохнатым небожителем трёхцветной масти. Одним словом – чудо.
Лена, зная моё отношение к животине, осторожно намекнула мне о прилипшей к руке мохнатой дряни.
- Это не декоративная скульптура под нашу пальму, а симбиоз живых организмов с ароматом ужасных последствий.
- Ты атеистка, поэтому не веришь в ангелов пахнущих исключительно горными эдельвейсами.
- Видать, ты вдохнул слишком большую дозу нейропаралитического газа из мусоропровода, – предположила Лена, видя моё неадекватное состояние.
- Я в порядке. Лен, поверь, он не будет для тебя проблемой. Я сам буду за ним следить и ухаживать.
- Этот носитель прыгающих организмов, уже является чьей-то чужой проблемой, – продолжила она ласковым голосом. Лена решила обойтись с больным и не посторонним ей человеком, по-иезуитски: – Вероятно, они вынесли её, а выбросить в мусоропровод забыли.
- В отличие от тебя, у других всё-таки есть что-то человеческое к животным, – я намекал, скорее на себя, чем на возможных хозяев проблемы.
- О кей, может они просто отпустили её на свободу, чтобы она сама решилась на некоторое время. А сейчас они по ней уже сильно-сильно скучают. Так что не стоит их лишать их удовольствия.
- Я выясню, – обошёл два этажа вверх и два этажа вниз. Вернувшись с задания, доложил добытые разведданные, – Никто из соседей не сознаётся в депортации ангела с небес и содержание его в неволе своих квартирных казематов.
- Я тоже против таких жёстких мер по отношению к неземным формам жизни – Лена была настроена решительно. Я же был под властью гипнотических чар и не хотел расставаться с посланником небес.
- Хорошо, завтра повешу объявление о находке, а пока пусть побудет у нас, – я попытался изобразить на лице то выражение, которым меня оглушил котёнок.
- Ладно, пока пусть побудет, – рассмеявшись, сдалась жена – но только не привыкай. Как только объявятся несчастные владельцы этого мехового изделия, сразу отдадим.
«Пока» растянулось надолго. Ни кто не хотел брать на себя ответственность за небесных тварей, ниспосланных людям драть обои, занавески и горло во время весенних припадков страсти.
Жена согласилась на  сожительство с ангелом при условии, что я заведу в её шкафу тоже что-нибудь мохнатое из рода норковых, но менее живое.
Так в наших пенатах завелись шуба Нюрка и кот Люцифер, сокращённо Люций. Имя стало компромиссом между моим вариантом Ангел и уверенностью жены в том, что это Демон, ниспосланный ей в наказание за согласие стать моей женой.
Скоро павший ангел стал частью нашей жизни, источником наших радостей, горестей и частой сменой декораций квартиры.
Через неделю на выходных Лена решила поговорить со мной серьёзно о репатриации Люция обратно в преисподнюю подъезда или ещё куда подальше. Судя по предъявляемым  мне аргументам, она готовилась к этой речи всю неделю. Приведу только один. Остальные были за гранью моего понимания, а следовательно и памяти.
- Сегодня в коте ты увидел ангела, завтра в собаке увидишь родную душу, а послезавтра в уличной женщине мать твоих детей? Может, к окулисту сходишь проверить зрение? – стройность этой логической цепочки могла соперничать только с моим почерком.
Дальше шли не менее основательные причины в пользу сокращения поголовья жильцов нашей квартиры на одну кошачью единицу. Я был категорически против. От этого трения разговор накалялся.
Я когда нервничаю, начинают исполнять степ носком правой ноги по полу. Поэтому в пылу словесной дуэли, я не заметил, как Люций подобрался к нервной конечности и набросился на неё, аки лев на нервную лань.
От неожиданности я вздрогнул и замер с поднятым носком. Люций продолжал бороться с шерстяным монстром. Напрыгивал на него сверху, крутился на полу, цеплялся и кусал.
В комнате повисло напряжённое молчание, а мы смотрели на это гладиаторское сражение сверху. Я начал тихонько подрагивать носком и сдерживал улыбку, как мог.
Первой не выдержала Лена, прыснув со смеху.
- Вот ведь паршивец. Такую артподготовку психическую сорвал. Всё настроение испортил с тобой ругаться. Идите с глаз моих долой оба. Я может, ещё раз настроюсь – и ушла на кухню готовить еду, себя и план по принуждения меня к разводу с Люцием.
Я был озадачен и даже несколько разочарован невысказанностью своих аргументов в защиту себя и миниатюрного царька зверей, пытающегося загрызть мой носок. Выработанная привычка требовала продолжение дискуссии. 
Дело в том, что обычно наши семейные размышления вслух о смысле жизни с таким уродом как я, продолжаются гораздо дольше и заканчиваются по-другому.
Когда громкость обвинительно оправдательных речей переваливает за сто децибел, а частота реплик сливается в белый шум, Лена убегает в ванную, оставляя меня осознать свою несправедливость.
Я же как несознательная личность и гад, так никогда и не принял этих фактов за прошедшие года. Приходилось переступать через себя и вымаливать прощение.
Кушать то хотелось вкусно, а не только пельмени.
А тут,  в первый раз, ни чего такого не произошло. Даже прощения просить не надо, так как Лена пошла не в ванную, молить всевышнего о вразумлении её наказании. То есть меня на путь истинный.
Она отправилась на кухню. Да ещё улыбаясь. Второе чудо за сегодня, подтвердило моё опасение в божественной родословной этого кота.
Люций, потерял интерес к статично замершему на полу носку. Сидел и смотрел на меня спокойным взглядом зеленоватых глаз. Присмотревшись, я прочитал в них интересное замечание на свой счёт.
- Хозяин, ты дебил! - с тех пор наши стычки Леной стали редкостью.
Я, конечно, не валяюсь по полу и не грызу её носки, чтобы рассмешить. У нас Ленкой всегда было отличное взаимопонимание юмора, такта, ритма и консенсуса во всех вопросах. За долгие годы притёрлись.

Продолжение следует...