Одиссея Стаса Кальмарского

                6. ОТХОДЫ И ПРИХОДЫ

                О, кто-нибудь приди, нарушь
                Чужих людей соединённость
                И разобщённость близких душ!

                Евг. Евтушенко               

   Стас прогрипповал тогда ( после Хладокомбината)несколько дней: температурил, чихал. Но странное дело – горло не болело. Оно было как у новорождённого, хоть песни пой…
…В комнату тралфлотовского Дома междурейсового отдыха моряков с шумом и громом ввалился здоровенный молодчага. По пути он зацепил распахнутыми полами дублёнки стул. Стул полетел вместе с кружкой и пирожками, купленными Стасом в буфете ДМО…
Вошедший был краснощёк, ступал по полу как по качающейся палубе-твёрдо и надёжно. На его крупной голове лохматилась шапка-малахай с блёстками растаявшего снега. Парень весело загоготал, одновременно отряхивая шапку, поднял стул. Это был Дима, старый товарищ по ледокольному и траловому флотам ,а также по работе в резерве и по береговым приключениям:
-Кальмарский, ветер в корму! Держись за воздух, не падай…-он крепко пожал горячую ладонь Стаса. -Ну как, жив, Курилка?..
   Стас бодро ответил в тон приятелю: « Комбанва! О- кагэ-самадэ! Как говорят самураи и лоцманы Иокогамы, благодаря вам! Как дела?»
…Стас познакомился с Димой в своём первом рейсе. Карьеру морехода младший Кальмарский  начинал в ледокольном флоте рейсом «Мурманск-Дудинка».
…В дверях каюты появился стройный, широкоплечий и темноглазый парень. Новичок держал в руке небольшой чемоданчик. Волосы на его голове чуть ерошились, шкиперская бородка и старинная трубка придавали ему одновременно независимый и чуть пижонский вид. За спиной незнакомца , как автомат Калашникова, висела гитара…
Могучий матрос, находившийся в каюте , поднялся со шконцев, показал на «вооружение» Стаса:
-От белых медведей обороняться? Не боись, они в Арктике смирные!- Не покусают! А сразу проглотят!- И дружелюбно захохотал. –Дима-бункерман. Это не фамилия, а звание, с тралфлота пристало.
Стас тоже улыбнулся и представился…
-Кальмарский?- удивился Дима-бункерман.- А откуда родом, земляк?
-Родился на Каспии, в детсад пошёл в Бердянске, в школу- в Калининграде, лучшие годы прошли в Ленинграде, служил в Североморске. Не состоял. Не был. Не привлекался. Холост. Пока всё…
- Слушай, извини конечно, много я фамилий разных встречал…Сахар, например, это директор филармонии, или Гладиолусов. А в Армии у нас был один грузин с фамилией…
-Горидзе?
-Нет, не Авас! Фамилия сержанта была Блохошвили…Представляешь?!
Моя-то Комаров, кого удивишь? Так откуда такая фамилия- Кальмарский?
-Штрашный шекрет! Родовая тайна…А вообще, отец рассказывал, во времена петровских преобразований, когда фамилии стали давать, мой пра-пра-пра…Короче , предок…Так вот ,он, Никола, сын Ляксандры  ко двору свежевыловленные морепродукты поставлял- морскую капусту, икру морского ежа, морские гребешки и кальмаров. Больше всего  Петру Алексеевичу, сказывают, нравились его кальмары…Подробности потом как-нибудь, хорошо, Дима?..»
Моряк-великан спохватился: « Да-да, проходи! Каюта у нас- дай Бог каждому, это, брат наука, а не какой-то примитивный лов мойвы!..Мирный атом!»
…Так они познакомились. А через неделю произошел случай, который потряс весь экипаж атомного ледокола. Тогда рассмеялся даже угрюмый электромеханик Смирнов, которому было не до улыбок по семейным обстоятельствам…Загуляла на берегу его жена…
   Дело обстояло так. Стас, свободный от вахт и подвахт, натренькивал на гитаре, сочиняя очередную песенку. В каюту торопливо втиснулся Дима:
- Пузырёк- бутылёк есть?..Дай какую-нибудь тару!..Там спирту можно прихватить! »
-Лёд трещит, не поддается,
О борта сильнее трется…
…В гальюне стоит чекушка с бензином!..»
  Дима, повозившись в гальюне выскочил с пустой бутылкой.
-Но идёт вперед
Атомохо-од!..
Стас отложил гитару. Песня  под названием «Лёд трещит» для концерта на судне  была вчерне готова. Экипаж просил, пацан обещал- пацан сделал!..
Стас пошёл в гальюн, не спеша сел на унитаз и, намурлыкивая будущий хит, зажёг спичку, раскуривая свою неизменную трубку. Настроение было превосходное. Экипаж принял его радушно. За годы службы на Северном флоте он многое понял. Жизнь на  судне была ему понятна, плотный распорядок и дисциплина привычны. Душа его здесь, в суровом Карском море , после Ленинградского смятения «на гражданке» вновь успокоилась.
Плавное течение приятных мыслей прервалось внезапно, едва он бросил спичку в унитаз…
Под ним раздался взрыв!..
Языки пламени с силой  взметнулись к потолку гальюна!
Стас космической ракетой вылетел в коридор, ошарашенно хватаясь за опалённый зад!..Его вопль пронзил всю нижнюю палубу!
Понимание того, что произошло, пришло не сразу..
Но уже через полчаса  подкопчённый в одном месте Стас вместе со всеми хохотал над собой…
…Гость начал разворачивать сверток подозрительно круглой формы:
-Брат, лекарство от простуды! Врачи категорически рекомендуют! Ибо ,кто не курит и не пьёт, тот…»
-Здоровеньким помрёт…»
Стас  оказал слабое сопротивление:
-Завтра приём у врача. Уловит аромат перца в спирте- будут неприятности с больничным листом…»
   Дима-бункерман  обнажил в широкой улыбке крепкие, молочного цвета, зубы:
-Совсем плох, старик! Гляди!»
Друг выставил на стол несколько вафельных стаканчиков.
-Мороженое?- Стас от неожиданности захлопал своими длинными ресницами. На его бледном лице проступил лёгкий румянец.- Срочно информируй!
- Сегодня опять посылали туда, к труженицам в белых халатах. Все нормально. Твоя синеглазая шлёт самые лучшие пожелания. Я не сказал, что ты не в форме…»
-Молодец!- Стас заволновался. -Эх, не вовремя я…Така гарна дивчина!...Слушаё, никто возле Нины там без меня  бисер не рассыпал? А то знаю я вас, морячков, вам девушку с пути истинного сбить, что в «железке» солянку с отбивной заказать!..
-Ты что?! Такие глазищи, прямо как у моей тульской бабушки. Такая любого брехуна, типа Вовы из Тамбова(Вова был известный бабник, в каждом порту у него было по две-три подруги!) вмиг отшвартует!  Нет, лично тебе привет и гостичник передавала. Поверь, это кое-что значит…Помнишь, с ней ещё одна чёрненькая красотка была, с невообразимым маникюром? Марина, кажется? Будем смотреть «Караул».
 Говорят, фильмяга-  умрёшь, не встанешь!
   Стас тут же стартанул с кровати: «Пожалуй, я тоже немного пройдусь. Разомнусь. А то все бока отлежал…»
Дима захохотал: « Брат, не крути! Пройдусь! Ты что, думаешь твою Нинульку уведу? Это на флоте последнее дело- у друзей подруг тибрить. Лежи давай, поправяйся!.. Слушай, а помнишь, как я тебя чуть не взорвал?..Вот дурной, нашёл куда бензин вылить- в унитаз…»
Больной схватил в обьятья могучего Диму: « Эт-то мы ещё будем посмотреть, кто из нас хворый и квёлый!»-и закружил с ним по комнате. На бледном лбу высыпали бисеринки пота…
…Кино они смотрели вчетвером. На следующий день Стас с Ниной договорились встретиться возле областной библиотеки. Оказывается, девушка работала на Хладокомбинате не по специальности, так как училась заочно на юридическом факультете и учёба уже двигалась к завершению. Нине Лежнёвой предстояло сдать последнюю сессию…
   Она появилась возле библиотеки, находившейся в центре  города, точно в назначенное время. Протянула Стасу, сняв пушистую красивую рукавичку, свою маленькую горячую ладошку: «Давно здесь? Только пришёл?  А я совсем забегалась, Столько успеть нужно, ты не представляешь!»
Стасу приятно было смотреть на её озабоченно-улыбчивое личико, в слова он почти не вслушивался.
-Ты читательский не забыл? Как не записан? А паспорт хотя бы при тебе? Ну ты прямо как ЛБОЗ- лицо без определенных занятий. Хорошо, подождёшь меня в фойе. Там телевизор есть, выставка действует. Художников-северян. Тебе должно быть небезынтересно…
…Стас согласно кивнул, сказал вежливо, что ему «естественно, будет весьма любопытно» и что-то еще в этом роде…Нина быстро убежала наверх, в  абонемент за нужной учебной  литературой, наказав, чтоб не скучал. Стас прогуливался в фойе с видом знатока.
   Картины висели на колоннах, на стенах, в простенках и собрали вокруг себя немало зрителей. Кальмарский никогда не думал, что здесь, на Севере, столько художников- маринистов, баталистов, пейзажистов и портретистов.. В технике и жанровых особенностях бывалый мореход  разбирался совсем как свинтус в апельсинах, то есть, никак, но с детства питал уважение к мастерам кисти и карандаша. Началось это уважение с иллюстраций к его любимым книгам. «Русские народные сказки», «Чипполино»,«Приключения Тома Сойера»,«Тимур и его команда»…
Некоторые картины выставки  Стасу понравились: «Стойбище оленеводов Ловозера.», «Строители Мончегорска». «Портрет пограничника»…Хотя на иных полотнах  люди(особенно огорчало, что это были рыбаки) изображались героически-непоколебимыми, застывшими в немыслимо трудные мгновения работы…Так и хотелось снять перед ними фуражку-мичманку и замереть в почтительном молчании…Посмотрели бы некоторые художники на своих героев во время длительной болтанки в Баренцевом море или после непрерывной работы на путине, когда после бесконечный «Давай, парни, давай, жми!» голова гудит, взор окончательно тускнеет , руки больше не хотят ничего тянуть и шкрябать, а губы шепчут одни…не совсем литературные выражения…Какая уж тут решительность?! Величественность? Упасть бы на шконцы и заснуть!.. Всё в море обыденнее и грубее…Проще…Нормальные пахари моря выглядят совсем не так героически…
Впрочем, это дело вкуса, а о вкусах, как говорили древние, не спорят. Стас с интересом узнал, что здесь работают такие отличные художники, как Анна Зайцева, Николай Родионов, Ян Грабовский…
…Стас прислушался к разговору.
    Неподалёку беседовали двое- молодая женщина с ярко намалеванными губами, невысокая и пухленькая, в очёчках, с папкой бумаг под мышкой. Говорила она уверенно и по-командирски. Женщина вызывала смешанные чувства: вроде бы и симпатичная, но в то же время и слишком много хочет… Командирша!
   Её спутник был худощав, задумчив и негромок. На вид лет тридцать.Усы тщательно скрывали весьма редкие зубы. В его довольно подвижном лице неуловимо проглядывались некие монгольские черты. Может быть, разрез- чуть раскосый- серо-голубых глаз, может быть, чуть выступающие скулы производили это впечатление…А может, всё это просто показалось невольному наблюдателю. Ведь в каждом русском, если хорошенько копнуть, после многовековых набегов кочевников, хоть на пол-процента, да сидит раскосый степняк…Лицо его показалось Стасу знакомым…
Разговор двоих показался Стасу любопытным…
Женщина поинтересовалась:
-Где закопался? В редакцию не заходишь. Работать надо, а ты всё кругами плаваешь…Бросай ты свою студию! Театр в наше время  не пробьешь!..
-Посмотрим. Я упорный…А закопался…Дел с ним много, Надя. Кажется, конца - края не будет…
-Всё над повестушкой корпишь? А я сегодня три стиха наваляла, хочешь покажу? На работе успела отстукать…Ладно, на ЛИТО прочитаешь…Смотри какой колорит…
-Да-да, колорит…И  главное, слишком много отрицательных типов набирается. Он- тоже какой-то неоднозначный получается…Это в эпоху-то развитого социализма!..
-В нашей  жизни типов еще больше! И всяких моральных уродов! С трибун говорят одно, а на кухне- прямо  противоположное…Что долго мудрить с этим морячком? Женился? Отлично! Пусть срочно вступит в партию и –порядок! И заодно спасет случайно упавшего за борт капитана, Героя соцтруда!.Тогда непременно напечатают!....
- Полагаешь?
-Точно говорю! Как на работе? Начальница всё лютует? Как её? Ветрова!
-И не говори…Советская княгиня, блин…У меня сейчас такое ощущение, что Он нас слышит…
-Ты явно переработал!.. О, Яков с Милановым появились!
-Сорокажердьев не знаешь где?
-Володя в тундре, как всегда рыбачит. Или морошку собирает…
-А Лёня здесь уже?
-Какой? Их у нас трое: Крейн, Фролов и Гуревич. Пошли наверх…Сам Борис Степаныч сегодня обещался поприсутствовать…
   Собеседники удалились. Многое в их разговоре было Стасу непонятно, и всё же он в чём-то был созвучен его размышлениям. Стас это чувствовал…
   *     *     *
   …Они довольно часто встречались теперь в библиотеке. Стас даже записался туда и вместе с Ниной сидел в читальном зале и, пока студентка что-то конспектировала, читал подшивки газет и листал журналы. Пару раз он встречал того парня, разговор которого услышал в первое посещение.  Стас припомнил, что тот выступал у них на культбазе на вечере юмора с разными смешными историями…
Изредка Стас с Ниной ходили в кино. Как-то она пригласила морехода в драмтеатр на военный спектакль про освобождение Западной Лицы…Шли потом до её общежития на улице Книповича всегда пешком. Обменивались впечатлениями. Стас говорил по обыкновению цветисто и замысловато. Больше так- машинально, думая о своём. Он поражался уму Нины и её естественной простоте, мысленно сравнивая с другими девушками. Странное дело, некого из прежних пассий было поставить рядом. Красотой особенной Нина не отличалась, были девочки до неё и похлеще- ноги от ушей и прочие  прелести, видные издали. Но для него она выглядела замечательно: улыбчивая, глаза умные и добрые… Светловолосая, стройная, брови тонкие.
Тогда чем же она взяла моремана в оборот? Когда Нина была рядом, ему становилось легко и приятно, даже радостно. Праздник она несла с собой, вот что! Нина совсем не походила на тех разбитных девочек, с кем быстро знакомятся- в основном в кафе «Юность» или в ресторане «69 параллель»-в темпе сходятся и легко расстаются…С теми, ресторанно-дискотечными, было всё вполне ясно и определенно. Стас, одетый в соответствии с последней волной моды , исполнив несколько коронных песенок собственного сочинения да еще аккомпанируя себе на гитаре, как опытный спортсмен брал очередную высоту, как правило, с первой попытки…
Зачем? А скучно!..И ему и им. Им –бедрастым энд грудастым - нужна была тусовка, праздничный  хмельной круговорот, подарочки, боны для спецмагазина, ночное такси с ветерком и прочее. Ему- очередная спортивная удача!..
Но Нина…С ней ТАК не хотелось почему-то…Да и не вышло бы, скорее всего. У тех в глазах с наклеенными гонконгскими ресницами был блеск хищниц. У Нины- свет…
Мореход испытывал непонятную робость, когда прощался с ней у входа в общежитие. Отсалютовав, быстро скрывался за углом…
Так продолжалось до его отхода в очередной рейс…
Стас отсалютовал Нине на этот раз  уже с верхней палубы БМРТ- большого морозильного рыболовного траулера, кто забыл…
На причале, как всегда, застыла большая толпа провожающих. Через несколько минут все они задвигаются в привычном городском ритме, разойдутся по своим важным делам там, на суше. А сейчас всех их, включая единственную синеглазую девушку, объединяло одно: близость расставания, может быть и разлуки…Нелёгкие мгновения, когда ничего уже нельзя ни отменить, ни изменить, а упрямые сердца и тех, кто на берегу, и тех, кто на корабле не хотят с этим мириться…
   *     *     *
   …Поздними вечерами в каюте Стас никак не мог уснуть. Он  включал верхний свет, снимал фирменные часы с магнитным браслетом. Аккуратно щёлкал замками своего неизменного спутника- «дипломата». Многие , не раздумывая, дали бы тысячу бонами, чтобы заглянуть в этот заветный чемоданчик, в  тщательно охраняемый от посторонних глаз, тайник Кальмарского…А ещё больше дали бы те, кто хотел бы прочитать его мысли и желания. Не исключение и я. Увы!
Но, ближе к «дипломату» из почти крокодиловой кожи, которую с успехом заменил, скорее всего, какой-нибудь искусственный заменитель. В крайнем случае, зазевавшийся баран одной из окраин Юго-Восточной Азии…
Вполне возможно, что алчный любопытный, в предвкушении увидеть там россыпь изумрудов или  редчайший сапфир в 1200 карат, был бы попросту разочарован содержимым этого хранилища…
Там лежала потрёпанная книга О,Генри, разговорник «В портах мира», несколько записных книжек, кисет с «Золотым руном». Кроме того, тут всегда хранилась заветная бутылочка хорошего коньяка и плитка дорогого шоколада- на всякий случай. А в самом низу лежала красная папка, завязанная тесёмками. В ней хранилось самое заветное: письма родителей, фотографии родных, друзей, близких…
…Вот маленький Стасик в каюте отца. Пантелей держит мальчика в матроске на коленях, мама положила ему на плечо руку…
…Они втроём в Петропавловской крепости…
…Отец на Красной площади на военном параде 1945 года- бравый, усатый, грудь в орденах и медалях…
…Мама со своими школьниками в городском летнем лагере…
…Десятый «Б». В первом ряду ,в центре, сидят  Алевтина Павловна и классный руководитель Валентина Яковлевна с прочими одноклассниками . Стас с Валеркой- стоят во втором. Между ними –Валя Тукмачёва…
…Флотские друзья Стаса…
…Стас с Ниной на катере- вот-вот отправятся на Абрам-мыс. Оба смеются…Чему радуются- огромная тайна, её никакой секретный агент, обнаруживший тайник, не расшифрует…
    *     *     *
…Сойдя на причал, Кальмарский удивленно хмыкнул.
Его встречала…Марина.
-Привет. Что с Ниной? Заболела?..
-Видишь ли…-уклончиво заговорила девушка.- Да , я же не поздоровалась! Привет ,Стасик!- она неожиданно нежно поцеловала моряка в тёмную от заморского солнца и океанских солёных  ветров щеку.
-Где Нина? Что с ней?
-Ну, с ней всё хоккей, всякие важные мероприятия, защита диплома, прочее…
-Какие еще мероприятия? А диплом она уже защитила! Не темни, выкладывай  начистоту!
   Марина помолчала…Затем, вздохнув, приблизилась к Стасу вплотную…Поправила его залихватское кашне…Стас прочел в её взгляде понимание и боль…
                (Продолжение следует)