малыш

        И ещё одно, из самых ранних памяток.  Он,    трёхлетний карапуз  в белой панаме из ситца,  в  ситцевой белой рубашке  и чёрных штанишках с лямкой через левое плечо, в  сандаликах на босу ногу,   разгуливал  по безмерному зелёному лугу из высоких трав и ярких цветочков, рвал ромашки и  алые  гвоздички-часики. Небо голубое, солнышко   сияет. Далеко впереди  шагают шеренгами зелёные  солдатики  с  длинными палками наперевес.  А потом  шеренгами скрещивают палки и тыкают друг в друга. Тут и командир похаживает.  Это случилось в сорок первом – утянулся  малыш из чунжинского детсадика, потерялся.  В двух  километрах  от посёлка нашли  гулёну. 
В том же Чунжино, левобережном пригородном посёлке, в зимний субботний вечер воспитательница сказала: 
- Сегодня на выходной день можешь домой сходить. Дети! собирайте лопатки и саночки  –   идём на  ужин!
- А можно,  я на  ужин не пойду? – Попросил Яша,  – я сытый. 
- Можно,  –  смилостивилась   несообразительная   воспитательница. Ребятишки собрали инвентарь и сыпанули в детсад. А Яша миновал здание сада и выскочил на улицу.
Уже темнело, задул ветер. Яша проворно пробежал пустынной улицей, свернул в знакомый переулок, добежал до берега и лихо скатился по  обледеневшему откосу к реке. Вот и тропка ледяная, через неё  змейками струится позёмка. Тропки почти не видно. Далеко впереди сияют огни завода и города. Левый берег по крыши закрыт косогором. Надо  идти!  Руки мёрзнут. Холод добирается до тела сквозь демисезонное пальтишко. Лицо мёрзнет. На глаза наворачиваются слёзы. И уже темно.  Яша идёт и хнычет, а, может, уже плачет. Сзади слышен скрип шагов. Догоняет мужик.
- Мальчик, ты куда идёшь? Отчего плачешь? Руки замёрзли? Надень-ка мои рукавицы!
Рукавицы огромные, надеваются выше запястий. И очень тёплые, греют! Малыш поднимает заплаканное лицо к мужику и отвечает:
- Меня отпустили домой на выходной день.
- Без мамы?
- Она,  наверно,  ещё на смене.
- Где она работает?
- В мартене.
-  Дорогу домой знаешь?
- Знаю – на Ленина, напротив Дома металлургов!
За разговором и путь короче.  Вот и городской  берег, вот и улица Ленина.
- Вон мой дом!  Мы  на третьем этаже живём.
- Дойдёшь?
- Дойду-у! Спасибо, дядечка! Какие тёплые у вас рукавицы! Нате!  – и Яша припустил бегом. 
Мать только руками всплеснула, увидев сынка. Было ему пять годиков.