Христианский персонализм ч. 5
Личность, как вечный образ и подобие Божие в человеке – неуничтожима. Но без творческого самополагания личностное начало свёртывается до семенной потенции и выпадает из сущего. При этом залог её бытия, как вечносущая искра Божия, сохраняется в вечности, но не принимает участия в преображении бытия. В свою очередь в мире сем человек, не борющийся с небытием, не восходящий духовно и не преображающий себя – перестает быть личностью. Но способна ли душа по собственной злой воле уничтожить себя и безвозвратно уйти в небытие? Человек может отказаться от творческой свободы, являющейся онтологическим основанием личности, предать Богом данное назначение. Но человек не способен разрушить то, что создано Самим Творцом, – вечную душу. Уход в небытие является смертью для воплощённого бытия, в вечности же сохраняется основа личности – вечная душа. Поэтому в падении, в грехе, во зле и в смерти, как торжестве зла, человек сохраняет возможность восстановления разрушенного, возвращения личностного достоинства и дальнейшего преображения. Залог воскресения – нерастворимый, неуничтожимый фундамент личности – вечное, духовное, апофатическое в ней.
Духовное самоуглубление сосредоточивает на апофатическом центре души, связывает личность с вечностью и Богом. Это погружение в транссубъективное. Внутреннее «хождение за-пределы» – трансцендирование – требует духовного напряжения и сосредоточения, оно достигается в состояниях углубленной молитвы, духовной аскезы, мистического озарения, творческого экстаза, всепоглощающей любви. При этом взор «Я» личности углубляется в собственные духовные недра. Дух личности возвышается над мирским, оставляя и то, что имеет высшую ценность для мира сего, отвлекаясь, отключаясь от всего незыблемого и авторитетного в нём. На высочайших ступенях духовного восхождения-самоуглубления открывается, что все наши представления о вечности и о Боге – человеческие имена Божества. Оставляя и их, чтобы не сотворить себе кумиров, душа входит в состояние божественной пустоты, божественного мрака и молчания. Духовный экстаз (по-гречески – восхищение, возвышение, выход за собственные пределы) выводит душу из мирского существования. Душа – сама в себе, и в то же время оказывается в лоне вечности, познает Бога и соединяется с Ним. В недрах Божиих открывается полнота бытия, в сравнении с которой всё известное до сих пор оказывается частичным. Это запредельный диалог души с Богом, в котором душа молчит для жизни в миру – апофатическое молчание духа. Учение о восхождении духа и синергии – взаимодействия божественной благодати и свободы человека – разработано Григорием Паламой.
«Несомненно, что во всех человеческих существах глубже всякого определённого чувства, представления и воли лежит непосредственное ощущение абсолютной действительности, в котором действие абсолютного непосредственно нами воспринимается, в котором мы, так сказать, соприкасаемся с Самосущим» (Вл.С. Соловьев).
В руках Божиих и перед престолом Божиим вечный личный дух совершает решающие акты самополагания. Душа ощущает зов к земному поприщу. Метафизический центр личности возвращается из духовной запредельности в мир сей. Душа, наполненная новым, не вмещающимся в мирские формы опытом, совершает обратный путь – путь положительного – катафатического самоопределения. Это уже новая, преображённая душа, и поэтому человек видит мир другими глазами. Тайны вещей представляются раскрытыми, и происходит их новое творческое именование.
Апофатический духовный путь ведёт к мистическому воссоединению с Творцом, катафатический же – к принятию бремени личного сотворчества Богу. Эти линии духовного назначения и судьбы личности складываются в крест личностного бытия, в разные состояния и различные этапы формирования-преображения единой души. Процессы эти в большинстве своём не долговременны, сокрыты не только для внешнего взора, но и для обыденного сознания того, кто их переживает.
Таким образом, в апофатической искорке Божией человек связан с идеей себя в Боге. Это – апофаза в человеке, глубинное его бытие, неисчерпаемый источник всех его состояний, область творческой свободы, его первообраз. Это трансцендентное в имманентном, ибо трансцендентное открывается человеку через имманентный духовный опыт: «Трансцендентное приходит к человеку не извне, а изнутри, из глубины, Бог более глубже внутри меня, чем я сам» (Н.А. Бердяев). Вечное в душе человека трансцендирует все его возможности и состояния. В вечном личность выбирает, но в этом мире она воплощает свой выбор. Каждое мгновение человеческой судьбы предстоит перед судом вечности. Духовное бытие человека и мирское его существование укоренены в глубине его личности, в апофазе, в вечном в нём. Так взаимопроникаются три уровня бытия человека: апофатический, духовный, мирской.
Свидетельство о публикации №218110401941