Часть 5 глава xxxxv раздор

   Эльвентиус держал Аллисант за руку, тянул её за собой, двигался быстро, но осторожно, чтобы не потерять её, но этого оказалось недостаточно. На третьем этаже логово злодея начало рушиться — арки падали друг на друга, стены врастали в потолок, а пол ходил ходуном, то и дело обваливаясь на этаж ниже. В один из тех моментов, когда всё вокруг затряслось и задвигалось с бешеной скоростью, маленькая женская ручка соскользнула с сильных мужских пальцев, и огромный камень, упавший с потолка, разделил неразлучных спутников.

   ...Когда Алиса открыла глаза вокруг было тихо. Тихо и темно. Сражение, судя по всему, либо ушло в низ на этаж, либо поднялось наверх. В воздухе пахло пылью и песком, из-за того, что крепость медленно разрушалась, рассыпалась и превращалась в пепел.

- Здесь кто-то есть!? - произнёс женский голос, когда Стардаст привстала и задела своей ногой какой-то камень. - Ау!!!

   Голос принадлежал Катэйн-Рэно. Аллисант отошла от камня и наткнулась на перевёрнутую арку.

- Эй! Я знаю, что ты здесь! - кричала Саншайн. - Но кто ты? ЭЙ!

   Элис старалась отойти от источника звука на максимально дальнее расстояние, но стоило ей сделать это, как звук вновь становился всё ближе и ближе. «Видимо нам по пути...» - подумала девушка и ускорила шаг, не желая встречаться с Джэрокс.

   Шаг, ещё один… Вдалеке появился свет. Нет, он не зажёгся по чьему-то велению и не был зажжён чьими-то руками, он спускался вниз по золотой стене, откуда-то сверху. Он напоминал приятный холодный лунный свет, хотя никакой луны наверху не могло быть. Не думая о происхождении света, Алиса уверенно следовала к нему. Чем ближе становился свет, тем ближе звучал знакомый женский голос, и тем яснее становилось, что встречи избежать не получится.

- Эй! - воскликнула Катэйн, хватая Аллисант за плечо. - У тебя что, ушей нет?

- Есть, но мне кажется, что голосить там, где могут быть не очень дружелюбные создания, нелогично, - обернувшись, ответила Алиса.

- Ах, это ты… - с явным отвращением пробормотала Саншайн. - Чтож… Видимо оно так и должно быть.

- Может быть, - кивнула Элис и решительно двинулась вперёд.

- Куда ты!? - взбудоражилась Джэрокс, сильнее хватая Алису за плечо.

- А нам не по пути? - задумчиво спросила девушка. - Я хотела сказать… Если не хочешь, я пойду одна и…

- Ну уж нет! Ты меня отсюда выведешь.

- Давно я хотела сыграть роль Сусанина…

- Кого!?

- Ну… Это долгая история.

- Слушай, Стардаст, если ты сейчас не…

- Фанатики будут очень рады с тобой встретиться.

   Алиса спаслась от мёртвой хватки Рэно и смогла прорваться вперёд.

- Стой! Стой ты, дурашливая! - кричала ей вслед разъярённая Саншайн.

   Аллисант не останавливалась, хотя прекрасно понимала, что скорее всего им придётся встретиться ещё раз — дорога вперёд была только одна.



   ...Удивительно, как только что собранная душа умеет разбиться и вновь собраться, поссориться и помириться, навсегда проклясть саму себя, умереть и восстать из пепла, как птица Феникс. Парадоксы всегда были свойственны Эльвентиусу Даркшейду, но, хоть часто они и играли ему на руку, сегодня они пожирали его изнутри и мешали ему двигаться в нужном направлении.

   Он её потерял. Он потерял ту, которую ждал бессонными ночами на протяжении миллиона лет, которую страстно любил и боялся потерять. Было ли ему страшно теперь, когда она осталась где-то там, далеко, одна, совсем беззащитная и, скорее всего, очень напуганная? Нет, Даркшейд не боялся. Он ненавидел. Ненависть к самому себе была свойственна ему с детства, с тех времён, когда его отец кидал его в тёмный чулан и запирал там за плохое поведение. Было ли это поведение настолько плохим? Если бы однажды Эльвентиус зарезал бы отца, тот всё равно бы смог закинуть его в пыльную маленькую комнатушку, полную старых ненужных вещей? В любом случае, традиция закидываться в чулан, винить себя и одновременно с этим яростно ненавидеть, прошла с ним весь его жизненный путь и, тогда, когда ситуация была и так безрадостная, вылезала наружу и душила его, со страстью, с невероятным сильным желанием наказать. Так было и сегодня.

   Эльвентиус лежал, прижавшись к большому камню спиной, его светлые волосы закрывали лицо и печальные сине-голубые глаза, а руки почти незаметно дрожали. Страх, который он думал ощутить перед возвращением Акадона, напал на него сейчас. Паника, отчаянье и всепожирающее чувство вины — это всё, что осталось внутри великого иного. Шаг за шагом он уничтожал самого себя, и ничто не могло его остановить… Но тут в пустой темноте раздался знакомый голос.

- ...нет, чтоб его этого… - бормотал Грэбэлл, спотыкаясь о камни.

   Даркшейд никогда не думал, что его злейший враг станет его спасением. Однажды, единожды, но станет его спасителем. Ведь если бы Люциус случайно не оказался бы рядом, неизвестно, насколько далеко зашёл бы раздор, разбушевавшийся в душе Эльвентиуса.