Не сгорают, падая, звёзды

Не сгорают, падая, звёзды…
               
                1

Василёк, (так впоследствии, до самой смерти, звала голубоглазого парнишку его любимая бабушка,  был ребёнком послевоенным, плодом истосковавшейся за войну плоти, дитём желанным и долгожданным.  Его отец,  Семен Завьялов c войны задержался, домой пришел только глубокой осенью победного года.  Задержался  из-за тяжёлого ранения и контузии, что получил в апреле сорок пятого на подступах к Кёнигсбергу в Восточной Пруссии. В конце июля сорок шестого, в самую сенокосную страду, появился на свет божий  - сын, наследник. Правда, это был не первый ребенок в семье солдата.  Был у Семена уже сын, он родился перед самой войной и умер  в четыре года от скарлатины,  когда отец  его бил врага на фронте. Жена  Наталка  долго не сообщала  мужу горестную весть,  тяжело и так было солдату в военное лихо.  Поэтому рождение этого мальчонки в семье и во всей родове   завьяловской   было встречено с огромной радостью. Семен принёс  жене с покоса целую охапку полевых цветов и став у кровати супруги на колени, расплакался.  За столом в субботний день, когда управившись с делами, родня  собралась по  обычаю отметить  прибавку в роду, Семён тихо сказал:
-Василием  назовём сына, в честь солдата – героя, брата моего младшего, что голову сложил под Сталинградом.   Пусть парень гордо носит имя защитника родины. Память опять же! Думаю,возражениев не будет.
 Время послевоенное,  известно, не мёд.  Всем тяжело было.   Хрустели порой косточки от работы,  но дюжили  люди, верой жили.  Несладко было и ребятне.  Васятка  рос толковым, рукастым мальчишкой.  Подрастая, становился хорошим  помощником  родителям,  которым больше не дал Бог детей.   Надорвалась  Наталка на работах тяжёлых сельских,  часто болела.
                1
Сразу после школы Вася   по направлению военкомата отучился в ДОСААФе на водителя.  По  окончании курсов ему довелось поработать в родном хозяйстве на току: пора ответственная - уборка. Часто потом на службе ему снились  эти горячие деньки, смех сельских девчат, редкие минуты отдыха. К ноябрьским праздникам его и друзей - односельчан призвали в армию. Василий был уверен - служить будет военным водителем, но судьба распорядилась по-своему.  Его и ещё трех друзей - земляков направили на Дальний Восток и служить ребятам посчастливилось  на Тихоокеанском флоте. Правда, проходили школу жизни  ребята в разных местах. Васе довелось служить на   противолодочном корабле.  «Посудина», как называли с любовью моряки  свой корабль,  была из разряда дизельных «старичков», что были спущены на воду  до  войны. Прослужил  парень  на этом корабле около трех лет.  В  БЧ-5, где проходил службу сибиряк, во время больших флотских учений, из-за серьёзных перегрузок возникла нештатная ситуация,  случился  пожар в  машинном отделении.  Он мог привести к трагическим последствиям . Но Василий с товарищами смогли ликвидировать его.   Двое  друзей получили  значительные ожоги.   Вася серьезно повредил  ногу и его стало  беспокоить сердце.   Потом два месяца госпиталя.  Награда и списание с флота « под чистую».  К майским праздникам,  с тростью и боевой медалью на груди, моряк был уже дома.
Нежился на домашних перинах Василёк недолго.  Через  три недели, уладив  все формальности в военкомате, навестив   друзей – студентов в городе, моряк в хорошем настроении  по полной выкладке  пришел на приём к директору совхоза Гурову.   Встретил  руководитель хозяйства парня приветливо,  по-свойски,  так как сам  в прошлом был  моряком – подводником.
-Проходи,  морская душа.   Проходи.  Дай  обнять  героя  и вдохнуть  запах формы родной!
Да ты, сынок, не скромничай!   Наслышан   о тебе. Да и из военкомата    звонили,  поведали немного,   посодействовать просили.
-А что меня просить! Я брат сам эту школу прошёл и знаю,  что боевые награды в мирное время просто так не раздают.   Так что поздравляю, Василий.  Теперь давай поправляйся.  А трость ты напрасно в приёмной оставил.   Не надо этого стесняться,  ты выполнил свои солдатский долг.
-Как планируешь дальше жить-поживать,  моряк, - тихо спросил директор.
-Да я собственно с этим и пришёл, Петр Алексеевич!  Поработать  бы надо,  а там видно будет.
-А не рановато,сынок. Ты с этим не спеши.  Здоровье дело  нешуточное,  ты сил наберись, на пироги - шаньги налегай. Я ведь  помню, какая у Натальи Петровны стряпня  знатная. Батьке по хозяйству  подмогни.   В город  прокатись – в цирк,  на  футбол сходи.  С девчатами погуляй.  Моряк, какие у нас девчонки!  Пока тебя не было, тут их столько подтянулось.   Залюбуешься,  - с улыбкой  говорил директор.
-Знаю, Петр Алексеевич,   заметил.  Действительно,  выросли и похорошели девчонки. Некоторых и не признать. Но не могу я дома сидеть, работать хочу,в люди,- горячо стал возражать Василий. Директор некоторое время стоял у окна и молчал, потом  сказал:
-Да, моряк,  видна в тебе отцовская кровь. Он тоже  после ранений серьёзных  дома долго не усидел, на работу рвался.
-Хорошо, Василий.  Давай поступим так. Я дам команду главному инженеру - возьмём тебя на месяц - другой в моторный цех автопарка. Я знаю, парень ты рукастый, с железом возиться  любишь.  Поработаешь там,   притрёшься.  Скоро мы должны получить спецмашину, вот ты её и примешь.  Будешь водителем  пока. И об учебе думай, парень, сейчас  без неё никуда.
-Как тебе такой расклад?,- улыбаясь, спросил директор.
-А Вы знаете, Петр Алексеевич, нормально.  Я согласен.
-Ну вот и славно. Доброго плавания тебе,  моряк.   Василий,  а про девчат не забывай.  И на свадьбу не забудь, пригласи.
Из кабинета моряк вышел  в добром  настроение и сразу направился в отдел кадров, где работала его  одноклассница  Любашка,  чтобы уточнить  детали трудоустройства.
                2
               
В автопарке Васю  встретили  как своего.  По- другому быть и не должно. Знали и парня,   знали его отца и всю родову: от земли все, работящие, простые и душевные. Работалось  парню легко. Это было его, всё  ему здесь нравилось.   В  начале июля в моторный цех зашёл главный инженер хозяйства Забродин.  Недолго пообщавшись со старшим мотористом Егоровичем,  он подошёл к Васе.  Поздоровавшись, сказал:
-Я, моряк, собственно к тебе.   Знаю,  хорошо работаешь.  Как  Егорович говорит – башковитый парень.  Хвалит тебя .  Да и молодежь поактивнее стала.  Потянул ты ребят  за собой.  Молодец!  Так и держи, служба.
-А теперь к делу.  Завтра, Василий,  тебе нужно с механиком ехать в районную   « Сельхозтехнику».  Подошла спецмашина, мы её  планируем пока поставить на развоз воды  по бригадам, на отгонные выпаса,  в  трудовой лагерь и на обеспечение дальних улиц, где нет водопровода.  Одним словом,  работы до  глубокой осени  хватит.  Директор  сказал однозначно: Эта машина только для Василия-моряка и никого другого не планируйте.

Спецмашина,  что получил Вася, была полностью голубого цвета и с его подачи была сразу наречена « Морячкой».  К ней он  привязался,  души в ней не чаял. Внутри кабины   поместил красивые вырезки из журналов, с морскими видами и кораблями. Парень стремился успевать  и сильно  переживал,   если  куда-то приезжал с задержкой. Его  везде с нетерпением ждали, расспрашивали  о последних сельских новостях,  иногда просили что –то захватить по пути в магазине.  Особенно сильно ждали его на окраинной улице Дальней,  где проживали в основном пенсионеры.  Бабушки  непременно  норовили угостить Василька  стряпанным, парень не отказывался,  брал по -немного из того, что давали.  Он знал, что угощают от души  и не хотел обидеть заботливых женщин. Мужчин в возрасте  на улице было немного, забрала  война проклятая,   подчистила.  Особые  отношения у парня сложились  с  дедом Тимошиным . Макар Степанович  был,  несмотря на возраст, человеком  энергичным и интересным.  Он  прошёл три войны и не имел серьёзных ранений . А вот два сына его остались на полях сражений.  Жил Степанович с женой, на лето приезжали внуки из города.  Соскучившись по общению, он с нетерпением ждал моряка. Василий раз в неделю привозил ему небольшую канистру с бензином  для его  ИЖ -49.  Парень неторопливо наполнял   емкости водой, а дед терпеливо ждал его на лавочке у палисадника.  Закончив работу, Вася брал канистру и подходил к Степановичу. Они крепко, по-мужски здоровались и закуривали. Пока старший внук Степан  по указанию деда освобождал канистру,  мужики говорили:
-Вот ты, Василий,  парень грамотный,  страну всю проехал, на Тихом  океане служил.  Да и воопче, не чита мне. Я то  имею за плечами церковно- приходскую школу и всё. Хотя  вру,  мир то я повидал тоже.  Може даже  поболе твоего.  Ну в мою бытность то многого не было: какой тогда прогресс  мы видели. Энто сейчас всё летат,  шумит, спасу нет.  А тогда  и рожались тихо, жили   безголосо,   и  покидали свет божий скромненько, без шумов лишних. Так,  разве колокол звякнет когда в догонку и всё.
-Ты  ответь мне  на один вопрос.   Вот уже   цельну  пятилетку талдычат о космосе.   Летают туда, как моя Марья в магАзин  ходит.  Аппараты опять же забрасывают  всяки  туда.  Говорят, для дела,  для науки.
-А кака  така польза от того, что они там болтаются.  Видел ли кто-нибудь там Создателя нашего?  Где –то об этом пишут.  Нет.  Почему молчат, народу  верущему  очень даже это  антиресно.  Что скажешь старику?
Василий, притушив сигарету в банке с водой, что стояла предусмотрительно у  скамейки ,тихо сказал:
-Ну ты, Степанович, и вывалил вопросище.  У  меня что по-твоему,  эти  самые…. университеты за плечами, где всему учат  и всё растолковывают  за жизнь,  в том числе и за космос.  Конечно, все эти полеты для пользы человечества,для будущего нашего. Да и вообще.
-Вот пользы я от ентого космосу и летунов покуда не чувствую.Траты на них гольные.На дело бы деньги надо тратить.  Вот смотри – как в соседних деревушках  был свет от дизеля, так и до сих пор  гоняют,  и после  десяти – потёмки.
-А телевизеров  в той же  Сосновке,  раз-два на всю деревню.  Прогресс говоришь, а сам вот воду развозишь.  Где водопроводы? Я энту хреновину в Европах когда ещё видывал. А бабы наши  всё с коромыслом тягаются.
-А вреда то эти летуны много наделали, небо дырявят.  Холод пускают.  Смотри, что с погодой то нонча стало. То засушит, то зальёт, то горит всё вокругом.   Когда тако  было, – горячо говорил старый солдат.
-Ну ты ,Степанович, даёшь, при чём тут  космос и полёты.  Разве раньше такого не было. Я вот послевоенный  и то помню, как  Косматое озеро пересыхало, траву там  бригады косили. А помнишь, хлеба погорели,  овцы дохли поголовно. Тогда ведь в космос ещё не летали.
-А это кара божья  была за грехи наши, - уже менее настойчиво, стал говорить дед.
-Степанович,  какие грехи наши. Ты о чём!  Что  вражину страшную победили. Что люди сгорели в пламени войны, что сирот не счесть по стране.  Это грехи!  Что сыновья твои сгинули и не радуют вас с бабкой на старость лет, -  уже горячился моряк.
-Можа ты  и прав,  Василёк,- тихо стал говорить старик.  А всё одно,  за грехи это нам воздаётся,  за братоубийство кровавое, за то, что церковь порушили и надругались над верой.  Скажи, кому мешала наша церковь,  ведь разрушили красавицу- матушку.  А! Что я говорю. Ты же её не видел, её в 30 годах  cничтожили  нехристи –перерожденцы.
Василий понимал, что деду хотелось выговориться, излить кому-то  душу, выплеснуть то, что наболело, накопилось за долгие годы в  душе и на сердце. И что он был тем человеком,  который подходил для этого лучше других.

                3               
Теплым вечером,  обеспечив водой полевые станы  и  закачав  с котлована снова воды, Вася возвращался  в хорошем расположении душа проселочными дорогами в родное село. Стёкла   были  наполовину приоткрыты,  в кабину врывался  ласковый летний ветерок, приносящий  чудесные ароматы с полей.  Рядом на сидении лежал простенький  транзисторный приёмник,  из которого  звучал голос Валерия Ободзинского.  Популярный певец душевно пел о любви, о глазах напротив… Эта песня    усилила душевный подъём моряка и насвистывая мелодию из какого-то фильма, он подкатил к селу. Сегодня  в порядке очередности его ждали на улице Зелёной.  Ждали с нетерпением. Жара  не особо ещё донимала, но дождей не было уже две недели и без  живительной влаги было тяжеловато  и на огородах и скоту.  У  домика  с красивыми наличниками,  где жила Дарья  Ерофеева,  он   с большим удовольствием  останавливался  всегда.  Приветливая и словоохотливая, Дарья  Марковна  зачастую выходила за ограду, чтобы встретить парня, поговорить,   расспросить о новостях сельских. Иногда женщина  тоже что-нибудь выносила в свертке.  Обычно это были пирожки  с различной начинкой: грибами, яйцом , капустой. Емкостей у Дарьи было немного.  Набирала она в основном, как она говорила , «на варево, да на чаёк, да раз в неделю  для баньки, на "щёлок». Скот,  после того   как осталась одна, она не держала. Так  - поросеночек, да куры. Для огорода и нужд хозяйственных обходилась солоноватой водой из колодца.
На этот раз Дарья Марковна не вышла встречать парня,  а вот емкостей  под воду добавилось.  Василий уже заканчивал заполнять пустующую тару, как из калитки вышла, нет выпорхнула с ведрами девушка .  От неожиданного появления этой   русоволосой русалки  парень оторопел и вода стала бежать мимо емкостей.  Взяв себя в руки,  Вася продолжал работу. Он с трудом  признал в русоволосой красавице Галинку,  внучку Дарьи Марковны.   Вася помнит,   как ещё до службы,  она часто летом приезжала  на каникулы к  бабушке из райцентра.  Да и мудрено было не признать – прошло три года . Он помнит её девчушкой –подростком, с короткой стрижкой.  А сейчас перед ним появилась улыбающаяся красивая девушка, с падающими на плечи светло-русыми волнистыми волосами.  У Василия загорело в груди и он весело сказал:
-Боги мои морские! Что за очарование я вижу в наших краях!  А тебя, Галчонок, и не признать.
-Был галчонок.  А теперь я лебедушка! Разве не так? Привет, герой!Тебя тоже не признать. Возмужал! Крепким мужиком  становишься.  В тебя, моряк, сразу и влюбиться можно, – улыбаясь, ответила девушка.
-Точно, лебедь! И выплыла с ведрами как пава и как волной морскою сразу плеснуло в сердце. Покорила! Галина, ты влюбляйся в меня срочно. Ты в плен уже взяла моряка  навсегда.   И искать больше никого не буду.
-А что, уже искал ?   Эх, моряк, не там видно искал!
-Да нет, не искал! Не до этого пока было!  А теперь точно,не буду! Нашел, другой и не надо,- уже серьёзно отвечал Василий.
-Смотри, моряк, ловлю на слове. Я девушка молодая, доверчивая.   А  за тобой пойду,  вижу надежный ты . И бабушка тебя любит.   Как  я приехала, так только о тебе и говорит,- не то в шутку, не то всерьёз  сказала девушка.
Вот так с шуткой  и улыбкой лучистой  зарождалось чувство большое между Васильком -моряком и Галинкой.     И поплыла их настоящая и светлая любовь  лебёдушкой-павой над землей отчей, радуя своей чистотой  близких и односельчан.

С этого дня они старались  быть вместе.  Вечерами  иногда бывали на сельской танцплощадке,  но находились обычно там недолго.  Так, два –три танца  и ребята уходили.  Оказывается, они оба не любили  громкую  современную музыку,  эти  шумовые эффекты.  Им была   по душе песня под гармонь или баян – простая  напевно-душевная.  Песня, что входила в душу,  волновала её и звала за собой, уплывая к берегу озера, за околицу.  Туда и уходили влюбленные. Они подолгу бродили по песчаному берегу. В тихую  ночную  пору озеро  завораживало, тянуло к себе и не отпускало. Серебристая  дорожка,  что появлялась на озере  от  лунного света,  покрываясь мелкой рябью, оживала и  зачаровывала,   будила фантазии и звала .  Звала  в неведомое.
Иногда Василий заезжал за девушкой и тогда они вместе ездили по бригадам и по тем местам, куда была занаряжена на этот день машина.  Им было хорошо вдвоём, они были счастливы .  Однажды Галина спросила:
-Вася! Бабушка говорит, что ты под настроением  иногда напеваешь какую-то песню.  Что – это твоя песня, особенная.
-Да ну,  скажешь тоже – песня.   Не песня это, Галчонок, а так . Было настроение, переделал несколько строк из песенки, что услышал в кино. Теперь вот не отстает она,  иногда   сам того не замечая, напеваю.   Парень немного помолчав,  нараспев продекламировал несколько  строк,  а потом весело пропел:

-Вот ведь, братцы, парадокс!
 Был моряк  – стал водовоз!
 И  куда  мне  без воды,
 И не  туды,  и не  сюды!

Девушка  засмеялась .
-Что правда, то правда.  Ну куда ты, моряк, без воды.  А теперь и без меня. Правда,Василёк,– нежно  спросила девушка.Помолчав  сказала:
- Слушай, моряк, открывайся до конца.  Может ты и стихи пишешь?  Про любовь,  про меня.  А я ничего не знаю.
Василий  некоторое время молча вел машину,смотря на проселочную дорогу.   Потом  улыбнулся и тихо сказал:
-Ты знаешь, немного пытаюсь.  На флоте ещё  стал баловаться.  Ну, накатило  однажды. Вот с того времени не отпускает. Я знаю, это баловство, трата времени. Но стихи  хорошие люблю.  Люблю, когда слова  правдой  в стихах искрятся, завораживают. Так тепло  и благостно на душе.  Не могу я тебе своё состояние передать словами.  Но так легко и чисто становится,  что летать  хочется и совершать только хорошее.
Парень говорил это так искренне  и доверчиво,  что Галя  смотрела на него и думала:
-А ведь я ещё совершенно не знаю  этого человека. С каждым днём он раскрывается  для меня  чем-то новым,  удивляет своей чистотой и  надёжностью.
Василий  тихо сказал:
- Посмотри в бардачке, под путевыми листами тетрадка общая,  в ней мои наброски. Только  не критикуй. Ты первая, кто эту тетрадь откроет. Он стал насвистывать и смотреть в окно. Галя  осторожно достала  тетрадь со стихами и стала  читать.  Она  склонилась и  увлечённо  читала стихи, иногда  отрывалась на мгновение и смотрела   влюбленно на парня.  Через несколько минут  она откинулась  на  спинку сидения и закрыла глаза.  Потом тихо сказала:
-Василёк! Мой дорогой моряк ! Я очень люблю стихи. Поверь мне, я кое-что в них понимаю. Или мне кажется, что понимаю. Но меня всегда волнует  яркая образная строка.  Отдельными строками я просто дышу. Вася,  но это всё стихи признанных поэтов.   А вот сейчас, твои стихи меня буквально заворожили , я в них влюбилась сразу. Дорогой,  веришь,  это моё!  Ты словно прочел мои мысли, увидел  то, что дорого мне.  Да, где-то они  ещё несовершенны, простоваты. Вася,  но они волнуют, они душевны и в них правда жизни.   Милый, ты просто замечательно пишешь.  Я горжусь тобой.  И я люблю тебя все сильнее и сильнее, - горячо говорила девушка.    Галя  склонила голову на плечо моряка и закрыла глаза. Василий притормозил и остановился у полыхающего  разнотравием  луга.  По  нему   пробегал,  волнуя траву,  легкий летний ветерок. Так они сидели и молчали какое-то время. Потом парень сказал:
-Ты знаешь, мне очень важны слова, что ты сейчас сказала.  Именно твои слова.  Они окрыляют меня. Мне радостно, что ты  что-то нашла в моих простых строчках, что они тебе понравились. Спасибо тебе.
-Васенька,  дорогой.  Это тебе спасибо. За то, что ты пишешь.  Хорошо пишешь, – горячо стала говорить девушка, листая тетрадь .  Найдя нужное, она стала читать понравившееся ей стихотворение:

Мои рассветы пахнут земляникой,
Полынью пахнет ветер  озорной.
И сны ещё малиной пахнут дикой,
Да серебристой утренней росой.

Вася, а вот это , это же  здорово:

Смотрит в синеву печально лес,
Слёзы свои золотом роняя.
А гортанный клич летит с небес,
Душу на прощанье обнимая.

Галя продолжала горячо говорить и говорить:
-Слушай,  а это мог прочувствовать только поэт,  влюбленный в свой отчий край:

С  сеновала спущусь вместе с алой зарею
И босыми ногами пройдусь по земле,
Красотой надышусь,
                сердце настежь открою,
Поклонюсь я с любовью родной стороне.

Галя   снова откинула голову на спинку сидения и закрыла глаза. Василий от  добрых слов любимой и от того, что впервые услышал как звучат его стихи,  разволновавшись, положил голову на руль и молчал.
Галя,  выпрямившись,  смотрела  на окружающий лес и луга и вдруг  снова тихо зазвучал её голос:

Пропахла память лунными ночами
И яркими кострами у озёр,
И нашей юностью, 
          И  дерзкими мечтами,
Что не дают покоя до сих пор!

-Всё именно так,  дорогой мой моряк!  А теперь, «Морячка» , вперед!,- весело скомандовала девушка и хлопнула ладошкой по  панели кабины.
                4
               
Василий   закачивал  воду в основном из котлована, что  соединялся с озером Лебяжьим, так как вода  здесь была вкусной и пригодной для питья и приготовления пищи.  Озеро это никогда не  «цвело» и не застаивалось,  по причине того, что  в нём «  жили» родники, как говорили  на селе. В  озере негласно запрещалось купаться,  рядом мыть технику.  Единственное, что разрешалось – это рыбачить.  Карась в нём был отменный. Парень иногда ставил пару сетей и через день –другой проверял  их.   В дальнем северном углу озера, там где  берег вплотную соприкасался  с большим непроходимым болотом, ежегодно селились лебеди. Вася,   пока работал насос, подавая  воду в цистерну,  закуривал,  садился на капот машины и любовался красотами и водной гладью.  Иногда он видел грациозно плавающих  по водной глади лебедей,  особенно чудно смотрелась пара в период восхода и заката.
Моряк однажды не поленился и после того, как поставил сети, сплавал в дальний угол.   Ему было интересно. К гнездовью он подплыл осторожно.  Недалеко от уреза воды, прикрытая просматриваемой стеной камыша, виднелась довольно приличная площадка и на ней возвышалось гнездовье.  Видимо давно облюбовали это место  лебеди, не одно поколение белых красавцев  встали отсюда на крыло, - подумал тогда парень.  Он услышал за стеной камыша какую - то возню и голоса взрослеющих птенцов.  Самих лебедей  скорее всего в это время не было  и  парень сразу же отплыл  подальше от гнездовья.
Однажды   летним вечером,  приехав за  водой очередным рейсом,  Василий  услышал над озером тревожный крик  птиц.  Заглушив машину,  он  торопливо прошелся по насыпи  ближе к берегу, где котлован подходил вплотную к озеру и соединялся с ним.  На воде, недалеко от берега, парень увидел беспокойно плавающую  самку.  Рядом с ней плавали двое   приличных уже малышей. Ещё двое ,  запутались в  чьих-то сетях,  что и было причиной  беспокойства родителей.  Немного постояв, парень  отбросил сигарету и решительно пошёл в сторону лодки.  Он через узкий короткий  проход быстро выплыл на водную гладь и направился к попавшим в беду малышам.  К его удивлению  лебеди-родители спокойно восприняли приближение человека. Гортанный крик  в небе прекратился. Самец кружил над озером молча.  Самка – мать, чуть отплыв с выводком,  наблюдала за действием человека.  Вася быстро освободил из плена   птенцов, они не успели еще сильно запутаться в сетевом полотне.   И подрастающая поросль, лихорадочно махая крылышками ,практически побежали по воде в сторону матери и братьев.   А самец, несколько раз пролетев  над лодкой,  опять прокричал. Но это уже был крик не отчаяния, это был голос благодарности.
Впоследствии они подружились. Вася   иногда привозил   варёную картошку,  которую разминал и разбрасывал  на воду.  Подчас ему удавалось  у бригадных поварих выпросить  остатки черствых кусочков хлеба и ими он тоже баловал белых красавцев и их взрослеющее племя. Они уже безбоязненно подплывали близко к берегу и лакомились  плавающим дарами.
                5
               
Знойно- жарким выдалась вторая половина лета.  Начало  августа  « жарило» так, что пересохли небольшие водоёмы и  котлованы.  Ушла вода и из колодцев  на улицах,  что находились  в отдалении  от   деревенского озера.  Вода в нём  хоть и горько – солоноватая, но спасала в такую жару  табуны личного скота и другую животину. Трава повсюду пожухла, загрубела.  Крупные стебли ломались с треском, как сухие палки. Порывы поднимающегося ветра –суховея гоняли  пыль  по большаку и улицам.  После машин шлейф пыли растягивался на сотни метров и долго не оседал. Всё живое тянулось к воде нуждалось в живительной влаге. Но дождя не предвиделось.
Уборку  начали раньше обычного на две недели.  В жару,  да под горячими ветрами быстро подошли озимые.  Работы для Василия  значительно прибавилось.  Тракторы-колёсники,  что с прицепными бочками  весной и летом  обеспечивали нужды животноводства и части деревень,  были сняты на  заготовку силоса и сенажа, на вывозку сена. Техника требовалась  в строительных бригадах:  шел ремонт  и строительство  животноводческих помещений.  А тут следом подошли и яровые.  Одним словом  - «наступление по всем фронтам». Вася стал  уставать, в такую жару чаще  беспокоило сердце.  Хорошо, что Галка на две недели уехала по своим делам в город.  Он сильно скучал по девушке.  Они за это время стали  близки во всех отношениях  и от этого их чувства стали ещё ярче и светлее.
Однажды Василий  возвращался  с дальних отгонных пастбищ и попутно завернул  к стоящим  неподалёку  комбайнам.  Это  было самое  удаленное поле не только от полевого стана, но и от села.  У комбайнеров был небольшой технологический перерыв  – шла дозаправка горючим,  смазка  основных узлов,  натяжка ремней.  Отсюда они двинутся на соседние поля.  Жаркая погода и висевшая духота никак не отразились на настроении  комбайнёров. Мужики курили, шутили, подначивали молодёжь.  Некоторые устроили перекус.  Когда  Вася  на «Морячке» остановился  рядом,  у комбайнёров был один вопрос:
-Как у тебя с водой, моряк?
Он весело отвечал:
-Воды море, ребята.  Специально оставил побольше для вас, так что заполняйте по полной и корабли свои и все емкости.
-Даже освежиться  можете, только смотрите, чтобы всем хватило.  Эти  слова моряка были встречены  возгласами одобрения.  Комбайнеры понесли к водовозке « лагушки», термоса, ведра, а некоторые стали стягивать на ходу просоленные потом рубашки.
Вася присел в сторонке и   наблюдал,  как взрослые, уже седые мужики, ведут себя   и резвятся словно дети. И  парень  улыбнулся  от того, что он доставил  своим землякам  радость. Тепло  простившись с мужиками ,  снова вырулил на большак.  Он  стал что-то насвистывать,  настроение было замечательное. А всё от того, что дело нужное делает  и от того, что  услышал  скупые,  но искренние слова благодарности в свой  адрес.  И от того, что всё складывается сейчас  как нельзя лучше.Он ехал и думал о девушке, что полюбил, и  без которой не мыслил своей дальнейшей жизни. Неделю назад они договорились, что после уборки поставят в известность родителей о предстоящей женитьбе, а на Новый год сыграют свадьбу.
Проехав по большаку лесом  несколько километров,   машина выехала на  простор.  И Василий сразу заметил   в отдалении  клубы седого  дыма.  Шлейф его  поднимался и стелился над  изнывающей от жары  окрестностью.
-Горит где-то в районе «Митрофановых штанов», - подумал парень и прибавил скорость.  Посмотрел в зеркало заднего вида,  но там из-за   огромного  хвоста пыли ничего не было видно. «Митрофановы штаны» - так земляки называли  место, где до революции была заимка и земли  купца Митрофанова.  Место было дивное. Рядом под рукой небольшое озерцо, которое правда сейчас  практически заросло, стало болотом. Так, осталось два копеечных блюдца воды.  Почему « штаны». Да потому что от места , где стояла когда-то  заимка, примыкающая к небольшому березовому лесочку и  озерцу , расходились две  проселочные дороги , две « штанины» ,как образно их окрестили земляки. А между ними были пахотные наделы купца.  Впоследствии земли эти обрабатывал  совхоз . Но вот уже года четыре,после поднятия залежных земель,   клочок этот  забросили,  бригады ушли на большие площади.  Правда, полевой стан, что был здесь разбит  в период коллективизации, оставили.  Место  то  удобное.И до села рукой подать , поля  и отгонные выпаса под боком . А главное – вода.  Пусть и немного её,  зато  всё лето рядом.  Вот  там, в стороне стана и горело.
У парня   пульсировало в голове :
-А ведь там техника, сеялки, горючка, постройки.  И стан  вроде как с весны не опахан,а через дорогу поле хлебное. К полевому стану Василий буквально подлетел.Выскочив из кабины,моряк торопливо взобрался на бочку  и стал оценивать обстановку.  К нему,  сжирая на своём пути сухую траву, расширяясь, катился  мощный огненный вал. Он уже приближался к стоящим в траве  технике,сеялкам.  Рядом с большой  емкостью,  что возвышалась на невысоком рубленом срубе, стояла тракторная телега, на которой находилось несколько бочек с горюче- смазочными материалами.  Видимо поставили её недавно, еще неделю назад Вася  не видел этой телеги.  И кругом  сухая примятая  трава и тоже бочки.  Земля вокруг была пропитана  отработкой и соляркой.
-Если всё это полыхнет, беды не миновать!  И хлеба рядом!  А огонь, подгоняемый ветром, катил именно сюда.  Моряк, не разворачиваясь,  быстро подъехал   к телеге.  На  крюк  переднего бампера  ему  удалось надеть  её дышло.  Он быстро оттянул телегу  с опасным грузом  на чистое место к основной дороге.  Огонь подступил к стану  вплотную.  Уже горел летний навес,  пламя лизало своими жадными языками   большой обеденный   стол и скамейки.  По траве и пропитанной земле юркими змейками огонь настойчиво  полз к бригадному   деревянному  дому, где  во время полевых работ жили люди.  Делать  что-то одновременно  везде парень был не в силах.  Он знал, что в  его цистерне  есть еще немного воды. Задним ходом он подъехал к  постройке, скинул на землю шланг и стал поливать землю рядом  с домиком и  его  стену.  Ему удалось   в этом месте усмирить огонь.  Огрызаясь, огонь медленно умирал, пожирая остатки пропитанной травы.
Не поднимая с земли шланг,  моряк  медленно поехал по краю травы в сторону хлебов, разливая остатки воды на землю.  Ему удалось дважды проехать по одному и тому же месту. Василий  знал, что огонь  споткнется на этой преграде,  а  рядом  дорога,  она не пустит его дальше.  Он отогнал машину  к самому большаку.  Выскочив из кабины,  увидел, что со стороны дальних полей  поднялась пыль,  это мужики – комбайнеры спешили на помощь.
Василий  снова бросился к полевому стану.  Там огонь хозяйничал уже  вокруг сеялок,   жадно  лизал бочки с горючим,  изрыгая черный  едкий дым.  Увидев  около летнего  погребка две фляги  с водой, парень бросился к ним, торопливо налил в стоящее рядом ведро воды,  опрокинул на себя, на ходу поднял обрезок железной трубки и  подбежал к горящим бочкам. Он стал  быстро их простукивать,  они почти все были с горючим.  Вася стал  лихорадочно ронять бочки.  Обжигая руки, он старался откатить  их.   Вот одна, вторая   ….   Когда он подбежал в очередной раз,  бочка, что была закрыта деревянным кляпом, выплеснула на моряка  гремучую смесь.   Рубашка на нём загорелась мгновенно. Превозмогая боль,  уже плохо соображая,  ему удалось  откатить еще одну полную бочку.  Когда подъехали  механизаторы,  моряк с обгоревшими руками  катался  по земле  недалеко от  потухших и почерневших  бочек и  стонал.
Его не довезли даже до села.  Моряк умер, не приходя в сознание. Как потом сделали заключение медики – остановилось сердце.
                6               
Прощались земляки с Васильком в новом Доме культуры. Гроб   находился в переполненном  фойе здания.   У стены   стоял небольшой стол, покрытый  красной тканью. С портрета   на собравшихся  смотрел улыбающийся Вася  в морской форме.  Рядом с портретом лежали коробочка с боевой наградой,  его бескозырка и несколько  медалей и значков,  что парень получил за победу в спортивных соревнованиях еще на гражданке и на флоте.   Вдоль стен,  у стола  было множество венков  с траурными черными и красными лентами.  Почетный караул из числа учеников школы и  солдат, прибывших на прощание под началом  военного комиссара, менялся  через  десять минут.Висела гнетуще- давящая тишина. Взрослые мужики-селяне стояли опустив головы, словно винили себя за гибель этого замечательного парня, их земляка.
    В этой повисшей давящей тишине   присутствующие услышали,  приглушённый, словно треснувший голос  директора совхоза:
-Земляки мои дорогие!
Друзья и соратники! Последний раз я плакал давно, когда мы с мамой получили  похоронку во время войны на старшего брата, которого я сильно любил,  он был мне  за отца.  Но тогда моих слёз не видел никто.  Я уходил за поскотину и  там давал волю своим чувствам и слезам. Сегодня я не стесняюсь  своих слёз. Я потерял  не только замечательного работника,  комсомольского вожака крупного производственного подразделения.  Я потерял близкого по духу мне человека,  надежного младшего  товарища.  Спасибо  вам,  дорогие  Семен Григорьевич , Наталья Петровна,  за такого сына – героя.  Ваше горе ничем не утешить.  Но мы в этом горе с вами. Спасибо! И Гуров поклонился родителям ..Потом подошел к гробу,  тихо сказал :
-Прощай, моряк!  Прости, что не смогли  предотвратить беды, не спасли тебя! Прости! И всё  увидели,  как у директора    по посеревшему  за эти дни лицу, снова  потекли слезы.
Перед выносом гроба   духовой оркестр тихо  заиграл траурную мелодию.  Постаревшая  Наталья Петровна  склонила седую голову  к гробу и    плача   шептала:
-Василёк, мой Василёк! Сыночек! Кровинушка  моя единственная. Ну за что нас судьба покарала так жестоко! Почему отняла тебя! Кого спросить, кого винить! Почему мы не испытали полного родительского  счастья. Не  порадовались твоей жизни,  не покахали внуков! Потом она обняла Галину, что будто раздавленная, сидела рядом с ней и своей матерью и тихо сказала:
-Ну вот, Лебедушка, ты наша ненаглядная.  И  остались мы одни, совсем одни на земле этой. Нет больше моего соколика,  а твоего  голубоглазого любимого. Сгорел наш цветочек. Нет больше Василька!  Как с этим жить,- и она на мгновение замолчала. Потом так же тихо, но твёрдо сказала:
- А ты живи, Галочка.  Живи! Всё пройдет! Живи и радуйся жизни.  Памятью живи. Нас навещай. Всё нам с отцом  легче будет, – и она погладила девушку по  черному платку, что был у неё на голове.
Галина так же тихо сказала:
-Да,  жить надо.  И мы будем жить.  И не одни мы, мама, остались.  У нас с Васей  будет ребёнок.  Его сын,  ваш внук.  И он будет носить его имя и фамилию отца-героя.  И по-другому не будет!
Лицо Натальи Петровны  на мгновение словно озарилось светом и грустно  улыбнувшись, она обняла девушку и сказала:
-Спасибо, дочка!  Спасибо,родная! Теперь нам легче будет жить.
 
                ***                ***
 
Когда печальная процессия  приближалась к  сельскому кладбищу,  с сельского озера поднялась стая  лебедей.  Конечно, это были не Васины лебеди-друзья,  это были лебеди с северОв.  Здесь они сделали  остановку на короткий отдых. А сейчас,  поднявшись навстречу стоявшему  в зените солнцу, они торопились на просторы Северного Казахстана,  где сделают длительную остановку,  чтобы подкормиться  на обширных целинных полях, набраться силы на степных озерах, чтобы потом большими дружными косяками лететь к теплым местам зимовки.   Земляки  Василька,  те кто знал  его историю с лебедями,    поднимали головы  и тихо со слезами говорили:

-Смотрите! Смотрите! Лебеди Васины проститься прилетели!
А лебеди, с клекотом низко пролетев над  людьми, стали набирать высоту.  Потом сделали разворот  и вернулись к озеру.  Затем  стройным клином     еще раз пролетели уже над кладбищем, куда   втягивалась траурная колонна.  Лебеди  словно действительно прощались с героем - моряком.

Август- ноябрь  2018 года. Тюмень.  Фото из Интернета.