Дело об убийстве Джоан Маккормик

Дело об убийстве Джоан Маккормик

Радиопьеса


«- Что ты думаешь делать с этим ботом? – спросила она, уперев руки в бока.
- Я думал, –  ответил он со спокойной решимостью,- отправиться на нем в ра(й)…в южные моря.
- Так забудь об этом!»

«Курс N by E» Рокуэлл Кент

"Маленький кораблик медленно волна уносит в даль
Терять его так жаль...
Пусть плывет, пусть плывет кораблик Мечты ...."

Песня "Маленький кораблик" группы "Земляне"




Действующие лица:
Александер Маккормик – фермер
Джон Брукс – окружной судья
Индиана Даймонд – помощник окружного прокурора
Горацио Клиффорд – адвокат

Время действия - прошлый век.

Помещение окружного суда. За высокими окнами лазуритовое небо и жаркий день «индейского лета». Слышно, как жужжит пропеллер потолочного вентилятора.

Раздается удар судейского молотка.

Судья Брукс: В порядке досудебного разбирательства слушается дело – Правительство штата Канзас против Александера Маккормика. Обвиняемый, назовите свое полное имя, возраст, род занятий.

Маккормик: Александер Филипп Маккормик, шестьдесят лет от роду, фермер, ваша честь.

Судья Брукс: Хорошо. Поскольку обвинение и защита пришли к предварительному соглашению, не будем терять время. Помощник прокурора, прошу вас зачитать обвинительный акт.

Помощник прокурора: Прокуратура округа Расселл штата Канзас предъявляет обвинение Александеру Филиппу Маккормику в том, что 25 августа сего года им совершено преднамеренное убийство своей жены Джоан Александер Маккормик.

Судья Брукс: Следствием установлены обстоятельства совершения преступления?

Помощник прокурора: Да, ваша честь. Полицией штата представлен отчет по результатам расследования данного преступления на пятнадцати страницах. Разрешите передать его вам, ваша честь.

Судья Брукс: Хм, вижу,- на этот раз у парней из полиции работа не отняла много времени. Обвиняемый, вы признаете свою вину?

Адвокат Клиффорд: Ваша честь, мой подзащитный признает свою вину и, защита просит принять этот факт во внимание при вынесении приговора, кроме того, у защиты имеются веские доказательства непреднамеренности совершения моим подзащитным данного преступления.

Судья Брукс: Я заслушаю вас позднее, мистер Клиффорд. Мисс Даймонд, что явилось орудием убийства?

Помощник прокурора: Миссис Маккормик была убита с помощью доски. Смертельный удар был нанесен двухдюймовой доской по голове потерпевшей, в область темени, сэр. В отчете на странице четырнадцатой есть фотография орудия убийства и медицинское заключение судебного эксперта.

Судья Брукс: Доской?

Слышен шелест переворачиваемых страниц.

Судья Брукс: Обвиняемый, у вас на ферме в доме имеется огнестрельное оружие?

Маккормик: Да, ваша честь. Дробовик Моссберг десятого калибра и карабин Марлин-336.

Судья Брукс: Два ружья, но вы предпочли воспользоваться доской. Почему?

Маккормик (виновато вздыхает): Что подвернулось под руку, ваша честь.

Судья Брукс (пристально глядя на него): Склонен вам верить. (После короткой паузы) Я вижу на доске надпись «Океанский скакун», выполненную весьма искусно. Поясните, что она означает.

Маккормик: Это легко сделать, ваша честь. Доска была частью фальшборта с названием моего бота.

Судья Брукс (с выражением удивления на полном лице): С названием чего?

Маккормик: Должен вам пояснить, сэр: бот – это небольшое парусное судно, предназначенное для морского плавания.

Судья Брукс: Вы хотите сказать, Маккормик, что являетесь владельцем морского парусного судна?

Маккормик: Являлся, сэр, пока жена не спалила его.

Адвокат Клиффорд: Прошу принять во внимание, ваша честь, что мой подзащитный лично, своими руками построил это судно у себя на ферме, потратив на это долгие годы упорного труда.

Судья Брукс: Но зачем? Где океан и где штат Канзас? Что за странное увлечение для фермера – посреди полей и прерий строить парусный корабль. Вы, Маккормик, вероятно, наслушались новомодных научных теорий о грядущем всемирном потопе и вообразили себя свежеиспеченным Ноем?

Маккормик: О, нет! Это не так, сэр.

Судья Брукс: Тогда объясните, чем вызвана столь странная прихоть?

Маккормик: Постараюсь сделать это, ваша честь. Позвольте спросить: слышали ли вы что либо о Уильяме Уиллисе?

Судья Брукс (задумчиво): М-м. Думаю, это имя мне ровным счетом ничего не говорит. Кто такой этот Уильям Улисс.

Маккормик: Правильнее будет называть его Уиллис. Но, думаю, он не обиделся бы на вас, сэр. Вы попали в самую точку. Этот отважный человек дважды в одиночку переплыл Тихий океан. Первый раз он проделал это в возрасте шестидесяти лет, второй раз – десять лет спустя. Он пропал без вести, сэр, когда предпринял третью попытку пересечь на крохотном парусном боте Атлантический океан. Он успел написать две замечательные книги о своих путешествиях. Когда я прочитал первую из них, тогда я учился в колледже, сэр, одно место в ней взяло меня за самое сердце. Я запомнил его на всю жизнь. Могу ли я предложить вам, сэр, послушать, как оно звучит?

Помощник прокурора: Обвиняемый, должна вам напомнить, что здесь судебное заседание, а не литературная тусовка, где вы рассчитываете блеснуть своими декламаторскими способностями.

Адвокат Клиффорд: Ваша честь, заявляю свой протест. Что, как не увлечения человека способны дать полную и объективную характеристику его личности, необходимую для выяснения мотивации его поступка?

Помощник прокурора (менторским тоном): Преступления, мистер Клиффорд. Жестокого и циничного преступления. Называйте факты своими именами.

Судья Брукс: Протест защиты принимается. Продолжайте, обвиняемый. Мы вас внимательно слушаем.

Маккормик (несколько смущенно): Так вот, сэр. Если позволите, я хотел бы по памяти прочитать несколько строк, написанных Уильямом Уиллисом.

Судья Брукс: Читайте.

Маккормик: Хорошо, сэр. (Откашливается, прочищая горло) Г-м, г-м. (Начинает неуверенно, но голос его с каждым словом крепнет и наполняется силой) «Однажды мы огибали в бурную ночь мыс Горн. Внезапно мы увидели два четырехмачтовых барка, которые появились из мглы, как белые призраки; они уносились один за другим под всеми парусами от надвигающегося шторма. На каждом из них к штурвалу было привязано трое рулевых, а четвертый следил за курсом, так как поворот хотя бы на один румб грозил поломкой мачт. Волны вышиной с дом катились им вслед, готовые обрушиться на корму. Это были «волны смерти», известные каждому моряку. Шторм срывал парус за парусом, как будто по ним стреляли из облаков. Но обреченные суда неслись друг за другом. Вскоре они скрылись из виду в заряде дождя и мокрого снега. Никто никогда о них больше не слыхал».

Воцарилось полное молчание. Снова стало слышно жужжание вентилятора.

Замолчавший Маккормик продолжает стоять, крепко сжимая перила деревянного барьера, отделяющего место обвиняемого, подавшись вперед и как бы провожая взглядом летящие в крутом бакштаге посреди брызг и сорванной с гребней волн пены парусники.

Молчание прерывает помощник прокурора (с иронией): Обвиняемый, если вы хотели развлечь участников судебного заседания, то, будем считать, это вам удалось. Думаю, в тюрьме у вас будет достаточно времени, чтобы еще лучше отточить свое декламаторское искусство, которое, я не сомневаюсь, скрасит вам ближайшие десять лет.

Судья Брукс (недовольно помощнику прокурора): Прошу соблюдать уважение к суду, я не давал вам слова.

Помощник прокурора: Прошу прощения, ваша честь. Это была всего лишь реплика.

Судья Брукс: Итак, обвиняемый, вы, вероятно, хотели объяснить суду, что книга, написанная Уильямом Уиллисом, оказала на вас большое влияние?

Маккормик: Да, сэр. Мне страстно захотелось испытать такие же приключения. Самому покорять океанские просторы.

Судья Брукс: Почему же вместо того, чтобы выбрать профессию, связанную с морем, вы занялись, пожалуй, самым сухопутным делом?

Маккормик: Так сложились обстоятельства, сэр. Отец хотел, чтобы после школы я закончил аграрный колледж. Я был не против. К тому времени, когда я закончил обучение, мой отец неожиданно умер. Мать не могла одна управиться с фермой, и мне пришлось сначала помогать ей, а когда она состарилась, взять дело в свои руки. Но я не забывал свою мечту, сэр. Я прочитал много специальных книг по морскому делу и постройке парусных яхт и решил, что смогу своими руками построить мореходное судно, чтобы когда-нибудь отправиться на нем в путешествие в далекие моря.

Судья Брукс: И тогда вы начали строить свой бот. Как долго длилось это строительство ?

Маккормик: Чтобы стать настоящим фермером мне хватило десяти лет. Чтобы построить небольшое парусное судно, я потратил двадцать пять лет. Ровно четверть века, сэр.

Судья Брукс: Сколько времени вы были женаты на своей жене?

Маккормик: Двадцать два года, сэр.

Судья Брукс: Стало быть, когда ваша жена впервые ступила на землю вашей фермы, ее уже встречал «Океанский скакун»?

Маккормик: Да, сэр. К тому времени киль и штевень были собраны, и я начал крепить к килю флоры.

Судья Брукс: Флоры? Поясните суду, что означает это слово.

Маккормик: Флоры, сэр, – это поперечные балки, которые придают необходимую жесткость днищу корпуса. К ним снизу крепится обшивка днища судна.

Судья Брукс: Никогда бы не догадался, что столь…кокетливое название принадлежит столь важным деталям…Вероятно, постройка парусного судна, даже небольшого размера,  стоит немалых денег? В какую сумму вам обошелся ваш "Океанский скакун"?

Маккормик: Сэр,  для своего бота я заказывал только самые лучшие материалы. На набор корпуса я пустил вергинский дуб,  на обшивку - первосортную канадскую сосну. Будь вы знатоком, то оценили бы это. Все дельные вещи: скобы, клюзы, трапы, иллюминаторы, оковку комингса каюты, леерные стойкий, талрепы и прочие металлические поделки мне поставила компания Кук энд Кук круиз боатс из Бостона - одна из последних компаний, занимающихся постройкой деревянных классических яхт. Все материалы мне обошлись в пятнадцать "штук". Это не так дорого, если учесть, что все дерево я закупил еще до того, как приступил к постройке бота. Сегодня оно стоило бы в два, а то и в два с половиной раза дороже. Тридцатисильный лодочный дизель мне обошелся в девять "штук". Поэтому, реши я продать "Океанского скакуна", запросил бы не меньше... восьмидесяти тысяч баксов .

Судья Брукс: Судно было застраховано?

Маккормик: Нет, сэр.  По правилам оно могло быть застраховано морским страховым агентством только после оценки и регистрации. А оформить страховку, как на обыкновенный деревянный сарай, для судна, которому предстояло бороздить килем моря, я посчитал унизительным.

Судья Брукс: Как ваша жена относилась к вашему, надо признать, довольно необычному увлечению?

Маккормик (выпрямляясь во весь свой великолепный шестифутовый рост ): В начале она подшучивала надо мной, потом стала ворчать, а в конце она возненавидела «Океанского скакуна».

Помощник прокурора: Ваша честь, в материалах расследования присутствует отчет сержанта полиции Пирса, содержащий результаты опроса подруг убитой, с которыми она была близка и откровенна. Все они указали, что покойная миссис Маккормик постоянно жаловалась на грубость и отсутствие к ней должного внимания со стороны мужа.

Адвокат Клиффорд: Я протестую, ваша честь. Обвинение моего подзащитного в грубом отношении к жене не соответствует истине и объясняется проявлением гендерной солидарности.

Судья Брукс: Обвиняемый, каковы были ваши отношения с женой в последнее время. Я хочу сказать, перед тем как вы совершили преступление?

Маккормик (неохотно): Если говорить честно, то – хуже некуда, сэр. Особенно, когда она узнала о моих планах.

Судья Брукс: О каких планах?

Маккормик: Я сказал ей, что собираюсь после уборки урожая продать ферму и дом, и….развестись с ней.

Судья Брукс: Когда вы сообщили жене о своем решении?

Маккормик: Перед началом уборки пшеницы. Стало быть, в конце июля, сэр.

Судья Брукс: Как ваша жена отнеслась к вашим намерениям?

Маккормик (мрачно): Она…Она превратила мою жизнь в сущий ад.

Помощник прокурора: Простите, ваша честь, но как по-другому могла вести себя женщина, которую после более чем двадцати лет пользования выбрасывают как ненужный хлам на улицу?

Адвокат Клиффорд: Протестую, ваша честь. У меня на руках имеется документальное подтверждение об обращении моего подзащитного в адвокатскую контору «Смит и Блом» о разделе имущества, стоимость которого составляет на текущий момент (торжествующе глядя на помощника прокурора) пять миллионов восемьсот девяносто семь тысяч пятьсот сорок три доллара и семьдесят центов. Мой подзащитный по условиям раздела намеревался оставить своей жене ровно пятьдесят процентов суммы, вырученной от продажи недвижимого и движимого имущества, и сверх того ста тысяч долларов переводом на ее личный банковский счет.

Судья Брукс (с легкой иронией): Мисс Даймонд, вы удовлетворены этой информацией?

Помощник прокурора (с плохо скрытой досадой) С материальной точки зрения, может быть, это выглядит и неплохо. (Повышает голос) Но как это выглядит с точки зрения морали – когда самому близкому человеку объявляют, что в нем больше не нуждаются?!

Адвокат Клиффорд: Ваша честь, для освещения этой стороны дела, разрешите мне задать несколько вопросов своему подзащитному.

Судья Брукс: Разрешаю.

Адвокат Клиффорд: Мистер Маккормик, где вы познакомились с вашей будущей женой?

Маккормик: На шоссе номер восемнадцать есть заправка под названием «Двадцать пятая миля». Там она работала официанткой в кафе.

Адвокат Клиффорд: Как состоялось ваше знакомство?

Маккормик: Ну, как? Я заезжал туда заправиться по дороге в город. Вскоре заметил, что девушка оказывает мне большее внимание, чем остальным посетителям. Не скрою, мне это было приятно.

Адвокат Клиффорд: Я прошу уточнить: это не вы были инициатором знакомства, а ваша будущая жена?

Маккормик (усмехается уголками губ): У меня не большой опыт в этих делах. Да, вы и сами, док, наверное, знаете, как девчонки умеют показать, что вы им нравитесь.

Адвокат Клиффорд: Как звали на тот момент вашу будущую жену?

Маккормик: Джоан Мэрфи.

Адвокат Клиффорд: Знали ли вы, что это имя досталось ей после первого брака?

Маккормик (удивленно восклицает): Какого черта?! Я никогда ничего не слышал от нее или от кого-либо еще о каком-то браке! Вы что-то напутали, док !

Адвокат Клиффорд: Как видите, ваша честь, жена моего подзащитного скрывала от него свое первое замужество, которое до сих пор не является официально расторгнутым.

Судья Брукс: Это уже становиться интересным. Что вам известно о нем?

Адвокат Клиффорд: У меня не было достаточно времени, чтобы выяснить все подробности, но мне удалось узнать, что Джоан Риккетс – это ее девичье имя – родилась в Чикаго и была третьим ребенком в семье выходца из Италии Марио Риккетти – мелкого торговца бакалеей; в пятнадцать лет, бросив школу, стала подружкой некоего Стивена Мэрфи, занимавшегося сбытом наркотиков, с которым прожила четыре года. Когда мистер Мэрфи попался и получил десятку, Джоан Мэрфи оказалась в наших краях. Вероятно, она катилась, как перекати-поле, от штата к штату, пока не зацепилась за «Двадцать пятую милю».

Маккормик (сидит, обхватив голову руками): Ваши слова, док, вышибли из меня всю душу.

Судья Брукс: Обвиняемый, не хотите ли стакан воды?

Маккормик (глухим голосом): Спасибо, это было бы кстати.

Судья Брукс: Мистер Клиффорд, передайте своему подзащитному стакан воды.

Адвокат Клиффорд: Охотно, ваша честь. У меня имеется к нему еще ряд вопросов, ответы на которые прольют свет на это, совсем не заурядное, как могло показаться с самого начала, дело.

В установившейся тишине слышно, как жужжит вентилятор и пьет воду Маккормик.

Маккормик (передавая пустой стакан): Спасибо, док. Спасибо, ваша честь.

Судья Брукс (Маккормику): Вы в порядке?

Маккормик: Да, ваша честь. Я, конечно, потрясен услышанным, но готов отвечать на вопросы.

Адвокат Клиффорд: Скажите, мистер Маккормик, при каких обстоятельствах вы сделали Джоан Мэрфи предложение стать вашей женой?

Маккормик: В тот день мы вдвоем ездили в поселок Вулф-крик, в кино. На обратном пути мы остановились возле реки и….в общем, провели там некоторое время…Когда мы снова сели в машину, я спросил ее…Джоан то есть, хочет ли она стать моей женой. Это вырвалось у меня как-то само собой. Я почему-то ждал, что она рассмеется и обратит все в шутку – мол, мы не дети, один раз – еще ничего не значит. Но она сразу дала согласие. Ну, а дальше все покатилось, как под гору.

Помощник прокурора (с явным торжеством в голосе): Простите, ваша честь, но вы, мужчины, всегда говорите про нас, женщин, что мы легкомыслены и, даже, глупы . Нет-нет, не спорьте! Вы относитесь к нам именно так. Но в моменты, когда решается ваша судьба, ведете себя с большим легкомыслием, чем при покупке носков. Тогда, как женщина не допустит ошибки. Обвиняемый совершил безответственный поступок, который в конце концов привел его туда, где он теперь находится – на скамью подсудимых. И как бы не старался мистер Клиффорд переложить часть вины на жертву преступления, ответственность обвиняемого в содеянном не становится меньше.

Судья Брукс (помощнику прокурора): Я предупреждаю вас повторно. В следующий раз я лишу вас слова до конца заседания. Продолжайте, мистер Клиффорд.

Адвокат Клиффорд: Благодарю, ваша честь. Мистер Маккормик, какой хозяйкой была ваша жена? Я имею ввиду, насколько успешно она управлялась с домашним хозяйством?

Маккормик: Если говорить начистоту, это у нее получалось неважно. Наверное, все дело было в ее работе в этом кафе, где мы познакомились. Там, как вы знаете, одноразовая посуда. Убрал со стола и выбросил. На ферме после нее всегда приходилось перемывать тарелки и прочую посуду. Убиралась она тоже только для вида. Пройдет пылесосом там, куда хватит шланга с середины комнаты….Перед Рождеством я всегда наводил порядок в доме сам.

Адвокат Клиффорд: Скажите, мистер Маккормик, у вашей жены были конфликты с вашей матерью?

Маккормик: Постоянные. Это была еще та парочка! Огонь и вода!

Адвокат Клиффорд: Прошу вас пояснить суду, что означают ваши слова.

Маккормик: Моя мать происходила из довольно состоятельной семьи. Ее отец -полковник Майкл Броудли во время войны с Японией командовал авиационным крылом бомбардировщиков и вернулся – вся грудь в наградах. На гражданке занялся продажей оборудования для нефтяных скважин и неплохо в этом преуспел. Последние пятнадцать лет перед смертью он был мировым судьей в округе Маршалл. Моя мать унаследовала от своего отца твердый характер, получила хорошее образование и кругленькую сумму в приданое. Она была человек старой закалки.

Адвокат Клиффорд: Как сложились их отношения после того, как Джоан Мэрфи переехала жить на вашу ферму?

Маккормик: Мать не смогла привыкнуть к некоторым привычкам моей…, простите, я теперь не могу называть ее своей женой, поэтому, если позволите, буду звать ее просто Джоан. Дело в том, что моя мать свободное время любила посвящать чтению книг и толстых журналов, которые она выписывала, а, слушая радиоприемник или смотря телевизор, отдавала предпочтение передачам о культуре, истории, классической музыке. А Джоан, работая в кафе, пристрастилась смотреть сериалы вроде «Безумная семейка» и всякие шоу, причем, по привычке включала звук на полную громкость. К тому же мою мать раздражало, что Джоан использовала любую свободную минуту, чтобы улечься в гостиной на диване и завести по телефону разговор с подружками по своей прежней работе в кафе. Она могла болтать с ними часами. В итоге, через полгода моя мать переехала жить в пансионат «Йелоусхилл». Это хороший пансионат, с отличными условиями и заботливым персоналом. Там она и умерла три года назад.

Адвокат Клиффорд: Мистер Маккормик, сейчас я задам вопрос, на который вы, если не хотите, можете не отвечать. Итак. Насколько исправно ваша жена выполняла свой супружеский долг?

Маккормик: Я не могу упрекнуть ее в нежелании заниматься этим….Но когда это происходило, она становилась не живее кильсона -тяжелого бруса, который укладывается поверх киля для крепления нижних концов шпангоутов. (Слышится возмущенный возглас мисс Даймонд "Господи, что за сравнение") Только один раз она повела себя по-другому.

Адвокат Клиффорд: Если можете, расскажите нам об этом.

Маккормик: Мне уже теперь все равно. Это произошло вскоре после переезда моей матери…В тот день я вернулся с осмотра дальнего поля и был приятно удивлен: Джоан встретила меня на веранде, что было редкостью, и при том находилась в отличном, я бы даже сказал - в возбужденном, настроении. Так вся прямо и светилась от радости. Не дав мне времени спросить , что явилось тому причиной, она объявила, что у нас гость. Войдя вслед за ней в гостиную, я увидел сидящего на диване, улыбающегося Тони Майлса – моего приятеля по учебе в колледже. Я его сразу узнал, хотя мы не виделись лет двенадцать. Тони был смазливым парнем, играл на банджо и в колледже пользовался успехом у девчонок. Мы не были с ним, что называется - закадычными друзьями, но его неожиданный приезд внес разнообразие в нашу, чего греха таить, монотонную жизнь. Мы засиделись допоздна, вспоминая учебу в колледже. На утро мне нужно было съездить к моему соседу Дарси О’Брайану, его поля соседствуют с моими, чтобы договориться об одновременной обработке посевов от вредителей. Я встал как обычно – около шести часов. Джоан встала приготовить мне кофе. Это было для нее непривычно. Она редко поднималась раньше восьми. Она вышла на кухню в наброшенном на голое тело легком халате. Перед моим отъездом она спросила, надолго ли я уезжаю. Я ответил, что от О’Брайена заеду к другому соседу - Лео Хокинсу и вернусь к обеду. Она ответила, что в таком случае ей спешить некуда, и она хочет снова лечь в постель. Признаться, у меня в тот момент что-то шевельнулось в душе. Но что я мог ей сказать? Что она остается в доме одна с другим мужчиной? Взять ее с собой я не мог. Что подумал бы Тони? Да она и не поехала бы. Только подняла бы меня на смех. Она была такая.... Я вернулся, как обещал, к обеду и нечего не заметил в их поведении, что могло бы меня насторожить. Сразу после обеда Тони засобирался в дорогу. Я не удерживал его .

Судья Брукс: Впоследствии вы поддерживали с ним контакты с помощью почтовой переписки или телефонной связи?

Маккормик: Нет, сэр. Он уехал,  и я никогда больше не слышал о нем. Честно говоря, я так и не понял, зачем он приезжал к нам. (С глубоким вздохом) Видимо только для того, чтобы бросить в мою душу семя сомнения.(После паузы) Ночью, в постели Джоан была не похожа на саму себя, будто в нее бесенок вселился.

Судья Брукс: Вы подозреваете, что ваша жена совершила акт прелюбодеяния с вашим товарищем по колледжу?

Маккормик: Я не особенно задумывался над этим, пока у Джоан в положенный срок не родился сын. Мы назвали его в честь прадеда  – Майклом Джорджем. Чем старше он становился, тем очевиднее было наше несходство. Я, сэр, не для красного словца будет сказано, неплохо разбираюсь во всем, что нужно знать фермеру, чтобы успешно вести свой бизнес. Все могу сделать своей головой и вот этими руками. Майклу нельзя было дать в руки даже молоток. Стоя рядом, он спокойно смотрел, как, лежа под трактором, я изворачиваюсь, чтобы дотянуться до нужного мне инструмента, даже не делая попытки помочь мне. Вот таким он рос, сэр. Не знаю, чья кровь течет в его жилах.

Судья Брукс: И вы никогда не задавали своей жене вопроса – являетесь ли вы сыну биологическим отцом?

Маккормик: Однажды я не удержался и спросил ее об этом. Она поклялась здоровьем Майкл, что он родился от меня.

Помощник прокурора: Вот видите, насколько бездоказательны ваши подозрения. Разве мать решится рисковать здоровьем своего сына?!

Маккормик: Через неделю Майкл заболел «ветрянкой» и чуть было не лишился зрения.

Адвокат Клиффорд (сдерживая улыбку): Вы можете провести генетическую экспертизу.

Маккормик (решительно качает головой): Нет. Зачем? Я ведь тоже приложил к его воспитанию руку. Если я не сумел привить ему любовь к тому, что сам люблю и считаю важным – в этом моя вина.

Судья Брукс: Где находится ваш сын в настоящее время?

Маккормик: После окончания школы он уехал в Сан-Франциско. Играет в каком-то оркестре. В последние годы мы не были с ним особенно близки. Джоан была в курсе его дел. От нее я узнавал все новости о сыне. Думаю, для него это будет потеря. (после короткой паузы) Знаете? Те деньги, которые намечал после продажи фермы отдать Джоан, я передам сыну.

Адвокат Клиффорд: Что же, это благородный поступок (в сторону помощника прокурора), достойный настоящего мужчины. Мистер Маккормик, расскажите суду, как все произошло в тот трагический день.

Маккормик: Я не был в тот день занят на ферме. Урожай пшеницы и рапса был уже собран. Прошедший накануне продолжительный дождь сильно намочил землю, и это не позволяло начать запашку под пары. Я сидел на веранде и просто отдыхал. Поверьте, такое не часто случается с нашим братом-фермером. Я слышал, как Джоан говорила по телефону с кем-то из своих подруг. Они обсуждали меня. Джоан при этом не выбирала выражений. И чем дальше продолжался их разговор, тем громче и взвинчинней становился ее голос. Она часто повторяла «Я ему так и скажу», «Ишь, чего захотел», «Клянусь, я сделаю это». Мне надоело слушать эти крики, и я отправился в подвал, чтобы поменять в бойлере электронагреватель. В какой-то момент я почувствовал запах дыма и поднялся наружу. Бот более чем на половину уже был охвачен огнем. Он ведь был весь сухой, и вспыхнул как порох. Автомобильный огнетушитель был бессилен. Я понял это сразу. Джоан стояла неподалеку, прикрывая рукой от жара лицо, которое от пляшущих на нем бликов пламени,
пожиравшего мою мечту,казалось ожившей маской , выражавшей торжествующую злобу. Рядом валялась пустая канистра. Увидев меня, она крикнула «Вот тебе твои океаны». Я почувствовал, как внутри меня что-то оборвалось, словно до той поры запертое соскочило с крючка, и я почувствовал странное вдохновение, оно опалило меня не хуже пламени от моего горящего бота. Я с удивившей меня самого легкостью оторвал доску от фальшборта и ударил ею Джоан по голове... Когда она не поднялась, и я убедился, что она не подает признаков жизни, я позвонил в полицию.

Адвокат Клиффорд: Ваша честь. Как видно из ответов моего подзащитного, он сам является жертвой лживой и двуличной личности, чьи действия в конечном итоге спровоцировали моего подзащитного на неуправляемую эмоциональную реакцию, не связанную с умыслом убийства. Мой подзащитный по неосторожности совершил преступление, в чем добровольно и сознался, но при этом сам получил не менее значительную психологическую травму, которая была бы способна убить или нанести невосполнимый вред психическому здоровью человека, менее закаленного условиями трудовой жизни. С учетом всех известных обстоятельств по данному делу, доказывающих неумышленный характер действий моего подзащитного, я прошу высокий суд назначить моему подзащитному условный срок заключения и ограничиться денежным штрафом.

Помощник прокурора: Ваша честь. Перед тем, как свершится правосудие, я прошу вас представить, какую реакцию вызовет неоправданно мягкое решение, на котором настаивает защита, у феминистских организаций нашего штата буквально накануне выборов в законодательное собрание штата.

Судья Брукс: Заслушав все стороны - участников досудебного разбирательства по уголовному делу об убийстве известной нам, как Джоан Александер Маккормик, объявляю решение суда... Приняв во внимание характер и обстоятельства уголовного преступления, а также личность обвиняемого, согласно со статьей 112 Свода законов штата Канзас противоправные действия Александера Филиппа Маккормика квалифицируются как простое неумышленное убийство, то есть противоправное умерщвление действиями, способными по своей объективной характеристике причинить смерть или тяжкое телесное повреждение, за которое он подлежит тюремному заключению в окружной тюрьме на срок один год с правом досрочного освобождения и уплате дополнительного штрафа в размере 1000 долларов. Суд устанавливает отсрочку приведения в исполнение приговора сроком на один месяц при условии внесения залога на сумму двадцать пять тысяч долларов . Решение окончательное и обжалованию не подлежит.

Раздается стук судейского молотка.

Адвокат Клиффорд: Поздравляю, мистер Маккормик. Вы отделались минимальными потерями. Я думаю, мы не будем подавать апелляцию, а сосредоточим усилия на досрочном освобождении. Согласны с такой тактикой дальнейших наших действий ?

Маккормик: Я полностью полагаюсь на вас , док . Если бы не вы, помощник прокурора засадила бы меня лет на десять.

Адвокат Клиффорд: Она блефовала. По этой статье пять лет – максимальный срок, и то при условии, что убийство совершено в состоянии алкогольного опьянения.

Судья Брукс: До свидания, мисс Даймонд. Вы сегодня отлично потрудились, но, боюсь, этот день - не ваш.

Помощник прокурора: До свидания, судья. Смотрите, не рассказывайте миссис Брукс о том, как вы сегодня оправдали убийцу. Иначе, боюсь, она оставит вас за ужином без сладкого.

Судья Брукс: Не переживайте уж так за меня. Я не собираюсь отбирать хлеб у газетчиков. Миссис Брукс узнает это сама из завтрашнего номера "Репортера".  Вероятно, редактору уже не терпится получить от Вас обещанный материал?

Помощник прокурора (с вызовом):  Вы напрасно предприняли эту неуклюжую попытку унизить меня . Я отправляюсь к своему шефу, который задаст мне справедливую взбучку за то, что я была столь уступчивой. Так что бойтесь меня, судья, в следующий раз.

Судья Брукс: Буду ждать этого. Передавайте от меня привет своему шефу.

Помощник прокурора: Что я - сумасшедшая?!  До свидания, судья.

Судья Брукс: Желаю удачи, мисс Даймонд.

Дождавшись, когда за мисс Даймонд закроется дверь, судья Брукс обращается к Маккормику.

Судья Брукс: Мистер Маккормик, на пару слов. Я дал вам месячную отсрочку приговора, чтобы вы успели решить все вопросы, связанные с продажей фермы. И еще. Когда выйдете на свободу, позвоните мне. В Сиэтле живет отставной адмирал Стенли Кечнер – мой школьный товарищ, с которым у меня сохранились неплохие отношения. Я думаю, что он сможет помочь вам в покупке недорогой яхты. Кстати, как называется та книга, которую вы упоминали?

Маккормик: Ее название «Эпический вояж. Семь сестричек», сэр. «Семь сестричек» - так Уильям Уиллис назвал бальсовый плот, на котором первый раз пересек Тихий океан.

Судья Брукс ( задумчиво) : Пожалуй, я выберу время и сам навещу старину Кечнера, и заодно замолвлю о вас словечко.



Если существует Высший Суд, то первый вопрос, который зададут каждому, будет не о том, что вы совершили в своей бренной жизни. Он будет о том, чего вы не совершили из того, что должны были совершить.

Конец

Ноябрь 2018 г.