Про бычка

Когда я был маленький, мои родители учились и работали, а меня периодически отправляли к разным родственникам, благо их было много в округе. Но чаще всего я оказывался в соседнем селе Половинном у отцовой тетки – бабы Поли, которая с мужем Федором опекала папу, его брата и двух сестер после смерти их матери Федосьи (моей бабы Фени). Баба Поля была украинкой, как и многие наши земляки в Краснозёрском районе, и с моей тогдашней точки зрения, весьма странно разговаривала, поэтому мне приходилось ее переучивать «на русский лад».
Довольно часто оставаясь без родительской опеки с самых ранних лет, я быстро научился самостоятельности в принятии решений и полюбил путешествия, хотя далеко возили меня нечасто. Мама заочно училась в педагогическом институте в Новосибирске на учителя русского языка и литературы, и самыми продолжительными периодами нашего расставания были ее «сессии», когда она уезжала на несколько недель за тридевять земель, или за 350 километров, сдавать зачеты и экзамены, а за мной и за моим братом Виктором присматривал кто-нибудь еще.
В те времена в нашей местности было принято держать на каждом дворе с работоспособными членами семьи всякую скотину и животину, особенно в чести были коровы и телята. Летом коров, коз и овец на день выгоняли на пастбища под присмотром пастухов; телят привязывали веревкой к колышкам неподалеку от усадьбы, чтобы они могли пастись и никуда не убегали. Если же рядом с домом не было достаточно травы, могли привязать теленка рядом с соседским двором или увести подальше на край деревни или вообще в лес. Главное было, напоить теленка в обед калорийным коктейлем из воды, обрата (молока после сепарирования сливок) и комбикорма, чтобы он шустрее рос.
Баба Поля домашних животных в то время (ей было тогда 69 лет) уже не держала, ее муж к тому времени скончался, у нее был только замечательный для Сибири сад с вишней, красной, черной, желтой и серебристой смородиной, малиной, ранетками, крыжовником и плантацией мака))), и большой огород для картошки, арбузов, дынь, подсолнечника, гороха, помидоров и огурцов, кукурузы и фасоли.
И вот однажды, когда во время маминой «сессии» я был у бабы Поли, я увидел рядом с ее двором, бурно поросшим «травой-муравой» спорышом (по-научному «горец птичий») и березкой («вьюнок полевой»), теленка, который жалобно мычал – он, скорее всего, хотел пить в этот жаркий июньский день 1980-го года. Сопоставив свою жизненную ситуацию с таковой этого красно-белого теленка до сих пор неизвестной мне породы, я пришел к выводу, что нас объединяет нечто общее:
«Баба Поля, а у него мама тоже на сессии?». Хотя в отличие от теленка, я не помню, чтобы я кому-то жаловался на отсутствие родителей рядом с собой.

Фото: Сибирь, лето 2016.


About the Bull Calf
When I was a child, my parents studied and worked, and I was periodically sent to various relatives, fortunately, there were many in the area. But most often I ended up in a neighbouring village Polovinnoe at my father's aunt - Grandma Paulie, who with her husband Fyodor took care of my father, his brother and two sisters after the death of their mother Fedosia (my grandmother Fenia). Baba Polya was Ukrainian, like many of our fellow countrymen in the Krasnozyorskiy district, and from my point of view, she spoke very strangely, so I had to reeducate her to "the Russian way".
Often being left without parental supervision from an early age, I quickly learned to be independent in decision-making and loved travelling, although I was not often taken far away. My mother was a part-time student at a pedagogical institute in Novosibirsk, a teacher of Russian language and literature, and the longest period of our separation were her "sessions" when she left for a few weeks at a faraway land, or 350 kilometres, to pass the exams, and for me and my brother Victor, someone else looked after me.
In those days it was customary in our area to keep all kinds of cattle and livestock, especially cows and calves, in each yard with able-bodied family members. In summer, cows, goats and sheep were put out to pasture under the supervision of shepherds for a day; calves were tied with a rope to stakes near the farmstead so that they could graze and not run away. If there was not enough grass near the house, a calf could be tied next to the neighbour's yard or taken away to the edge of the village or to the forest. The main thing was to feed the calf at lunch with a calorific cocktail of water, skim (milk after separation of cream) and mixed fodder so that it would grow faster.
Baba Polya at that time (she was 69 at the time) had no pets - her husband had passed away - and she had only a garden, wonderful for Siberia, with cherry trees, red, black, yellow and silver currants, raspberries, brushwood, gooseberries and a poppy plantation)), and a large garden for potatoes, watermelons, melons, sunflowers, peas, tomatoes and cucumbers, corn and beans.
And one day, when during my mum's "session" I was at Baba Polya's, I saw a calf next to her yard, lush with "grass-herb" (scientifically called "knotweed") and birch ("field broom"), mooing pitifully - it must have been thirsty on that hot June day in 1980. Having compared my own life situation with that of this red-and-white calf of hitherto unknown breed, I came to the conclusion that we had something in common:
"Granny Polya, does he have a mother in session too?". Unlike the calf, though, I don't remember complaining to anyone about the lack of parents around me.
2015г.

Photo: Siberia, summer 2016.